Damaged Goods / Испорченный товар

Она не была утренним человеком, поэтому когда Пэнси ворвалась в ее комнату в 7 утра, это было не то, что она назвала бы мягким будильником. "Я принесла тебе все, что тебе нужно", - сказала Пэнси, неся два больших пакета внутрь. Гермиона была слишком уставшей, чтобы даже формировать слова, она просто медленно моргала, наблюдая, как девушка-слизеринка берет свою волшебную палочку и с помощью нескольких заклинаний начинает украшать ее комнату. Постельное белье и подушки Слизерина, хотя и не из дешевых, которые она видела раньше. Это был сатин или шелк? Затем на низ кровати опустился плед с символом Слизерина из очень дорогого бархата. Изумрудно-зеленые одеяла были аккуратно разложены на ее любимом кресле для чтения в углу. Все выглядело дорого и со вкусом. Кружки и тетради Слизерина. Казалось, не было ничего, что не было бы зеленым или гордо не демонстрировало змею. Когда все было готово и ее комната превратилась в то, что можно было бы описать только как образец общежития Слизерина из каталога, Пэнси обернулась к ней с оценивающим взглядом. Гермиона неуклюже откинула волосы на одну сторону, пытаясь укротить свою гриву. "Какой у тебя стиль?" - наконец спросила Пэнси. "Стиль?" Это было то, о чем она должна была думать? "Я не думаю, что у меня есть какой-то." Она усмехнулась. "Ясно." Скажи что угодно о Слизеринах, но они всегда были безупречно одеты. Родители, баснословно богатые, конечно же, помогают с этим. Пэнси всегда выглядела без усилий шикарно таким образом, о котором Гермиона знала, что никогда не сможет. "Вот, надень это. Мы будем работать с этим", - сказала она, кладя кучу одежды в руки Гермионы и подталкивая ее к ванной. Это даже не был ее первый день в форме Слизерина, поэтому она действительно не понимала, в чем была проблема. Когда она вышла из ванной, Пэнси вздохнула. Сначала она ослабила галстук Гермионы. Затем она поместила ободок в ее волосы. Другое быстрое заклинание нанесло на нее макияж. Она чувствовала себя как ее личная кукла. "Ладно, пошли", - сказала она, когда закончила. "И куда именно мы идем?" "Кому-то нужно показать тебе веревки." Не позволяя задавать больше вопросов, она начала быстро идти. Гермиона последовала за ней, пытаясь не отставать. "Правило номер один: Создавай свои правила. Если ты не можешь думать самостоятельно, ты не Слизерин", - сказала Пэнси с холодным авторитетом, когда они шли по коридору. Гермиона знала, куда они направлялись. Общая комната. Она до сих пор специально избегала ее. Казалось, что это сделает ее новым домом Слизерина слишком реальным. "Правило номер два: Борись огнем с огнем, иначе сгоришь. Правило номер три: Этот дом - семья, и мы держимся вместе... если, конечно, не появится лучшая возможность." Гермиона хотела покачать головой. Слизеринцы. Только... теперь она одна из них. "Правило номер четыре должно быть очевидным: Никогда не носи красное и золото." Ее темные глаза оглядели на Гермиону, как бы удостовериваясь, что она это поняла. "Да", - вздохнула она. "Очевидно." "Правило номер пять: Неважно, что ты делаешь, главное - не попадись." Они остановились перед общей комнатой, и Пэнси подождала, пока Гермиона подойдет к ней. Она сделала несколько шагов вперед, и массивная дверь с вырезанной из дерева змеей открылась. Даже днем общая комната выглядела волшебно, и Гермиона на мгновение всем этим наслаждалась. "Правило номер шесть: Если кого-то нужно обвинить, убедись, что это не ты." С решительными шагами Пэнси продолжала идти, а Гермиона следовала за ней. Несколько присутствующих Слизеринов внимательно наблюдали за ней. "Правило номер семь: Никогда не ложись спать злая. Оставайся вечером и планируй свою месть." Пэнси подошла к кофейному бару, и Гермиона почувствовала себя полностью обманутой, потому что у Гриффиндора в общей комнате этого не было. Ей было достаточно чайника и нескольких пакетиков чая. Тем временем у Слизеринов был целый кофейный бар. Бариста принял их заказ и начал готовить им латте. Может быть, быть Слизерином и не так уж плохо? Сидя в плюшевых креслах у окон, она вдруг почувствовала себя как дома. "И правило номер восемь, самое важное из всех: Делай то, чего действительно желаешь, и никогда не беспокойся о том, что думают другие." "Мне следовало записать их?" - спросила Гермиона. Пэнси усмехнулась. "Я проверю тебя позже. Предполагаю, последнее правило будет самым сложным для бывшей Гриффиндорки. Вы всегда играете мучеников." Она закатила глаза. "Ты имеешь в виду, помогая другим?" "Называй это как хочешь." Пэнси махнула своими идеально ухоженными пальцами пренебрежительно. "Ты должна думать о себе в первую очередь, потому что никто другой не будет. Возьмем, к примеру, маггловские полеты." Гермиона чуть не подавилась своим кофе. Пэнси Паркинсон говорила о маггловских полетах. "Ты летала на маггловском самолете?" "Боже, нет. Но я слышала, что объявляют, что пассажирам следует надеть кислородную маску на себя в первую очередь, прежде чем помогать другим, и я нашла это идеальной аналогией." Вдруг последнее правило дома казалось не таким уж и эгоистичным. Оно почти имело для нее смысл. Пэнси сделала глоток своего кофе, а затем изящно облизала пену с губ. "Ты всегда беспокоишься о том, что другие думают о тебе. Возьми то, что случилось между тобой и Малфоем. Ты хотела переспать с ним той ночью?" Гермиона почувствовала, как покраснела, пока Пэнси смотрела, как будто спросила ее о погоде. Гермиона неуклюже прошептала, прежде чем кивнуть. "И ты это сделала. Очень негриффиндорское действие, кстати. Добивайся того, чего хочешь. В каждой ситуации спрашивай себя, чего ты действительно хочешь." "Что, не обращая внимания на других людей?" Она покачала головой. "Я не сказала это. Конечно, иногда есть пределы тому, что мы можем действительно получить из ситуации. Но сначала спроси себя, чего ты хочешь, и, возможно, это достижимо." Гермиона задумалась над этим на мгновение. Ей всегда казалось так освобождающим, как Малфой не заботился о том, что о нем думают. "Мне нужно идти на занятия", - сказала Пэнси. "Во вторник, в 20:00, у Нотта." "Что во вторник?" Пэнси посмотрела на нее недоумевающе. "Мы собираемся у Нотта. Вот что происходит." *** На этом этапе она знала дела наизусть, что не было сложно, учитывая, насколько они были маленькими. Это напоминало ей свиток о Малфое, который, похоже, тоже не содержал ничего. Возможно, просто не было много чего писать о них? Она устала от всех этих секретов. Снейп давал ей столько информации, сколько он считал необходимым, а Малфой, возможно, был военным преступником. Вот почему она оказалась в маленьком доме в довольно сомнительном районе. Дом Хобсона. Она получила адрес из дел. Возможно, она сможет найти там что-то ценное и положить конец всему этому гротескному соглашению между ней и Малфоем. Тогда он мог бы вернуться к своему холодному энигматичному образу, а она могла бы вернуться к работе над своим зельем и своим будущим. Чем бы оно ни было. Взлом дома мертвого пожирателя смерти точно не входил в ее зону комфорта. Одетая в черные джинсы и простые черные мантии, с волосами, собранными назад, она старалась выглядеть максимально неприметно. Никто на улице не обращал на нее внимания. Дом казался пустым. "Ну, поехали", - прошептала она сама себе. С помощью быстрого заклинания для разблокировки она взломала замок и открыла дверь. Дом был маленьким и темным. Она последовала за лестницей на верхний этаж. Казалось, что все осталось в том же положении, в котором Хобсон оставил это. Медленно, Гермиона прошлась по его шкафу, ящикам, столу - всему, что могло дать подсказку, почему кто-то хотел его мертвым и почему кто-то придумал сложный яд, чтобы держать это в секрете. Она наложила заклинание следа для ингредиентов, использованных в яде. Ничего на кухне, поэтому она двинулась дальше. В гостиной заклинание засветилось. Она наложила более сложное заклинание и нашла следы другого вещества на полу. Взяв пробирку, она зачерпнула материал и запечатала его. Книжный шкаф Хобсона был довольно грустным. Не читатель, значит. Она пролистала несколько книг, когда из одной из них выпало фото. Подняв его, она замерла. Она увидела Хобсона, хотя и намного моложе, с Беллатрисой. Гермиона старалась избегать просмотра любых изображений ее. Это не было полностью возможным, так как она была одной из самых известных пожирателей смерти. Обычно она могла подготовиться ментально, прежде чем смотреть на нее, но теперь она просто смотрела на повторяющееся изображение Беллатрисы, улыбающейся на камеру, странно размахивая руками. "Воспоминания?" Голос испугал ее, и она уронила книгу. Все стало онемевшим. Холод прокрался к ее груди, когда она уставилась на Беллатрису Лестрейндж, стоящую в той же комнате с ней. Ее безумное выражение лица не изменилось, как и те глаза, которые смотрели на нее с злобой. "Это не реально", - сказала Гермиона, проглотив. Сразу после того, как ее пытали, она иногда видела Беллатрису, когда ее не было. Затем видение ее было отнесено к ее кошмарам. "О, но я здесь," - сказала Беллатриса с хохотом. "Это не реально", - Гермиона повторяла мантру снова и снова. Закрыв глаза, она пыталась сосредоточиться на своем дыхании. Смех становился все более отдаленным, пока не исчез. Когда она снова открыла глаза, она уставилась на маску пожирателя смерти. Стала ли она сумасшедшей? Был ли это результат? Но тогда пожиратель смерти направил на нее свою палочку и выпустил заклинание. Она увернулась, уклоняясь от взрыва, который разбился о книжный шкаф, разрушая его. Бежав в следующую комнату, она закрыла дверь и попыталась аппарировать. Но ничего не произошло. Почему на этом месте были защитные заклинания? Не было времени на вопросы, когда пожиратель смерти вломился в дверь. "Экспилиармус", - крикнула Гермиона, но пожиратель смерти уклонился от ее заклинания. "Круцио", - закричал он, и она подпрыгнула, врезавшись в стол, чувствуя, как стекло ломается под ней. "Ступефай", - сказала она, и ее проверенное заклинание наконец сработало. Струя красного света вырвалась из ее палочки и попала прямо в грудь смертежера, и он упал на пол. Она едва успела подняться на ноги, как услышала другой голос. "Диффиндо". Заклинание легко и точно прорезало ее плечо. Боль жгла так сильно, что она уровнила свою палочку. Когда она увидела, как четыре других пожирателя смерти вошли в комнату, она упала на пол в попытке схватить свою палочку. Кровь продолжала литься из ее руки, и она увидела, как один из пожирателей смерти направил свою палочку прямо на нее. Ее пальцы пытались ухватиться за палочку, но они были скользкими от крови. "Авада Кедавра". Но заклинание так и не было произнесено. Было трудно даже понять, что произошло, когда пожиратель смерти перед ней просто упал. За ним стоял большой человек в темных мантиях. Оставшиеся пожиратели смерти развернулись и начали насылать на его заклинаниями с бешеной скоростью. Он уклонялся с легкостью. Она никогда не видела, как он сражается, и это было почти магнетическим зрелищем, если бы не факт, насколько невероятно легко он использовал проклятия смерти. Слова звучали как смертельная поэзия на его губах. Его лицо было стоическим, как будто он носил маску. Холодная решимость. Это было четыре против одного, но казалось, что у Малфоя было несправедливое преимущество. Когда четверо пожирателей смерти лежали мертвыми на полу, он перешагнул через их тела, даже не взглянув на Гермиону. Впервые она увидела лицо пожирателя смерти Драко Малфоя. Он всегда казался негуманным холодным и контролируемым, но эта версия его была еще более лишенной любых эмоций. Если бы оружие приняло человеческую форму, она была почти уверена, что смотрит на него прямо сейчас. Он стоял над пятым пожирателем смерти, тем, которого она оглушила. Была пауза, прежде чем он поднял свою палочку. "Нет, тебе не нужно—" Но зеленый свет его убийственного заклятия уже нашел свою цель. Она смотрела на него безмолвно, когда он вернул свою палочку в кобуру. У него была вторая палочка. "Ты используешь разные палочки для непрощенных заклятий?" Она сделала вывод. Впервые он посмотрел на нее. "Это то, о чем ты хочешь говорить сейчас? Моем использовании разных палочек? Должен ли я рассказать тебе об их характеристиках или может быть мы сейчас спустимся к Олливандеру, чтобы я мог показать тебе модель?" Гнев в его голосе был ощутим. Злая, она встала, держа за раненое плечо. "О чем ты хочешь говорить? Может быть, мы могли бы поговорить о том, что ты делал во время войны? Что бы это ни было, это, должно быть, сделало тебя довольно уверенным в использовании заклятий смерти." Его зубы сжались с силой. "Ты больше не Гриффиндорка. Перестань смотреть на мир как на черное и белое." "Я стою в комнате, полной трупов. Все выглядит довольно черно-белым для меня." "Это реальный мир, Грейнджер. Ты не в Хогвартсе, на тренировке. Эти парни не пришли сюда, чтобы играть." "А как насчет него?" Она указала на оглушенного пожирателя смерти. "Тебе не нужно было убивать его, он уже был повержен." "Ах, с гриффиндорским специальным способом: заклинанием 'оглушить'." "Это сработало, не так ли?" "Он использовал на тебе 'круциатус', а ты отвечаешь 'оглушением'?" Правило номер два: борись огнем с огнем, или сгоришь. Был ли он прав? Была ли она слишком наивна? Заслуживали ли они смерти? "Почему бы не арестовать их?" Он коснулся переносицы так, словно этот разговор причинял ему головную боль. "Они пришли сюда, чтобы пытать тебя, и, скорее всего, захватить в плен, а твоя первая забота — как я с ними обращался?" "Я не судья," сказала она, и его глаза темнеют от этого. Она обошла его стороной и присела рядом с одним из пожирателей смерти, сняв его маску. Он был всего на несколько лет старше ее. "Ты знаешь его?" Он покачал головой. "Почему группа пожирателей смерти находилась в доме Хобсона?" "Это не были пожиратели смерти," с уверенностью сказал Малфой. Не пожиратели смерти? Она подняла рукав мертвеца и увидела на его коже ярко выраженную Темную метку. "Как это тогда назвать?" "Иллюзией." Он взмахнул палочкой, и чернила исчезли. Так нельзя было сделать с настоящей меткой. На этот раз ей не пришлось задавать больше вопросов, он уже отвечал на них. "Я расследую эту группу. Они устраивают убийства, притворяясь пожирателями смерти. В основном наемные убийцы." "Но почему они пришли сюда сегодня вечером? Здесь пусто." "Я не уверен." "А почему здесь вообще стоят защитные заклинания против аппарации?" Его глаза расширились, и он взглянул на целую систему защитных заклинаний. "Черт, нам нужно уходить отсюда сейчас." "Почему, что—" Малфой грубо заткнул ей рот рукой, заставив замолчать, а затем услышал голоса вдали. Он прижал ее к стене рядом с шкафом и произнес быстрое заклинание невидимости. Они исчезли из виду под плащом невидимости. Голоса приближались, но ни один не звучал знакомо. "Может, ложная тревога?" спросил мужской голос. "Не с такими защитными заклинаниями," ответила женский голос. Тело Малфоя плотно прижало ее к стене, каждый мускул был напряжен. На этот раз он знал людей, это было видно по его реакции. "Мерлин, ведь это не ложная тревога," сказала блондинка, входя в комнату. Гермиона почувствовала холодный дрожь по спине, когда узнала форму. Авроры. Дыхание Малфоя скользило по коже Гермионы. Он все еще не снимал руку с ее рта. "Пожиратели смерти?" спросил мужчина. Она покачала головой. "У этого нет метки. Подражатели пожирателей смерти, наверное." "Почему они здесь?" "Не знаю. Еще лучше вопрос, кто их всех убил?" Она использовала быстрое диагностическое заклинание. "Убийственное заклятие. У каждого из них." "Непрощенные. Хорошо, я составлю отчет." "Нет, ничего о деле Хобсона не записывать. Я сообщу своему начальнику. Оттуда и дальше по цепочке." Мужчина фыркнул. "Что такое особенного в деле Хобсона?" "Я не знаю и не спрашиваю. Пошли отсюда." Она услышала их шаги через гостиную и затем вниз по лестнице. Дверь открылась, и когда она закрылась, Малфой освободил ее и потянул за собой. "Министерство это замалчивает?" спросила она, запыхавшись. "Не сейчас." Его рука на ее руке жгла, когда он потянул ее вниз по лестнице и вошел в ванную. Он отпустил ее только чтобы открыть маленькое окно. "Дамы первыми." Она пролезла через него, пока не приземлилась в маленьком переулке за домом. Малфою потребовалось немного больше усилий, чтобы протиснуться через окно. Как только он оказался рядом с ней, он потянул ее к себе и аппарировал их. С хлопком они появились в помещении, которое, похоже, было больничной палатой. Он снял свои мантии, пока она пыталась понять, где они находятся. "Сними свои мантии." Его приказ был строгим. Когда она не сразу подчинилась, он вздохнул с раздражением. "Мне нужно посмотреть на твое плечо." "Я могу вылечить это сама." "Ладно," он фыркнул сквозь зубы. "Тогда делай это, прежде чем истечешь кровью в моем чертовом доме." "Мы в особняке?" "Да, в лечебном квадранте." Конечно, у него была целая больничная палата в его распоряжении. "Хочешь получить экскурсию по всему поместью, пока медленно истекаешь кровью?" Его тон был резким. Он стоял там, руки на бедрах от отчаяния, и она заметила, что он носил черный кожаный пояс для палочек поверх своей аккуратной белой рубашки, крепящий две палочки. Они были слегка разного цвета. Одна темно-серая, другая - самая черная, которую она когда-либо видела. "Грейнджер!" Его голос резко обратился к ней. "Я сделаю это сама." Она скинула мантии и прокляла про себя. Двигать плечом определенно была плохой идеей. Боль прошла вверх по шее и вниз по руке. Когда ткань мантий опустилась к ее ногам, стал виден рукав ее белой блузки, пропитанный кровью. Малфой выглядел бледнее, если это вообще возможно для него, и его глаза уставились на ее руку. "Можешь повернуться?" она спросила. Без лишних слов он повернулся. Она расстегнула свою блузку и сняла рукава. Когда она вскрикнула от боли, она видела, как кулак Малфоя сжался в ответ. В зеркале она осмотрела рану. Мерлин, неудивительно, что это так больно. Были перерезаны сухожилия. Она могла видеть прямо до кости. Она взяла свою палочку и наложила первое лечебное заклинание, но травма была труднодоступна. Она попыталась снова, повернувшись еще сильнее, но снова промахнулась. "Это смешно, Грейнджер," он сказал и повернулся. "Нет!" Она вскрикнула в протесте, будучи только в бюстгальтере и джинсах. Он не отвел взгляд от ее глаз, когда он протянул ей свои мантии, и она использовала их как одеяло, чтобы укрыться. "Садись," он приказал, и на этот раз она подчинилась. "Диффиндо," он заключил, когда осмотрел ее рану. Она кивнула. "Будет жечь," он сказал, доставая свою серую палочку из кобуры. "Я знаю." Раны от "Диффиндо" труднее лечить, потому что это магические порезы. Порез ножом был бы гораздо предпочтительнее. Его голос был мягким, когда он произнес первое лечебное заклинание, и она была впечатлена его сложностью. Но затем она почувствовала, как ее кожа тянется и жжет. Ее ногти впились в ее ладони. Малфой работал тихо и с решимостью. Как ни странно, он был довольно искусным целителем. По крайней мере, когда речь шла о ранах плоти. Он говорил, что пытался вырезать метку ранее, и что он стал экспертом в лечении своих ран. Это было заметно. Удивительно, но он был нежен. Хотя Гермиона не издавала звуков, он, казалось, точно знал, когда ей было больно, и останавливался или замедлял скорость своих заклинаний. Он обращался с ней гораздо бережнее, чем она когда-либо обращалась с собой. С помощью заклинания очищения ее рука была вытерта от крови. "Останется шрам, но поскольку это не было темной магией, он должен быстро зажить." Он создал новую белую блузку для нее и положил ее рядом с ней на стол, затем повернулся. Она надела блузку, и когда она снова была полностью одета, она взяла его мантии и вернула их ему. "Спасибо," сказала она и осознала, что он спас ей жизнь, хоть и спорными методами. Серебристые глаза перешли к ней в тихом наблюдении, и он кивнул в знак признания. Чрезвычайно опасный, но не для нее. Было странно, как безопасно она чувствовала себя в его присутствии. Даже когда он легко и без сожаления убил пять человек. Его глаза скользили по ее лицу, искали что-то. Это казалось опасным, но по совсем другой причине. "Насколько вовлечено Министерство?" она спросила в тишине. "Я не знаю." Она осознала еще один ключевой момент информации. "Ты не уверен, на кого работали убийцы. Ты убил их, чтобы они не могли нас идентифицировать." Он не пошевелился. "Мертвецы не говорят." Правило номер пять: не важно, что ты делаешь, лишь бы тебя не поймали.