Damaged Goods / Испорченный товар

Идя в свою комнату, она размышляла о странном повороте, который взял вечер. Последнее, чего она ожидала, это то, что Драко Малфой откроется ей. Впервые за долгое время она почувствовала себя увиденной и понятой. Кто-то с общим опытом. Быть Пожирателем Смерти кардинально отличается от того, чтобы однажды быть пытаемым одним из них. Она это знала. Но было так много сходств. Солнце только взошло, и она остановилась у одной из арок в коридоре, чтобы полюбоваться на него. Обычно, когда она вставала так рано, это было из-за того, что она проснулась от кошмара. "Гермиона? Почему ты так рано встала?" - спросил Гарри, и когда она повернулась, и он увидел на ней куртку и точно такое же платье, как вчера вечером, его улыбка померкла. "Я могла бы спросить тебя о том же." Она мягко улыбнулась, неловко поправляя на себе слишком большую куртку. "Дежурство Аврора." "Ага." Она кивнула, задумываясь, не произошло ли еще одно убийство. Если так, она наверняка скоро узнает об этом. Они оба стояли, не зная, что сказать. Он был ее лучшим другом, когда она начинала учиться в Хогвартсе, а теперь они едва могли поддерживать разговор. "Ну, я пойду тогда," - улыбнулась она. "Мы в порядке?" - вдруг спросил он, и вопрос удивил ее. Гарри смотрел на нее с беспокойством. "Да, конечно." "Просто ты один из самых важных людей в моей жизни, и я чувствую, что теряю тебя, и ничего не могу с этим поделать." Она сжала губы. "Ты имеешь в виду из-за Малфоя?" Его взгляд скользнул по куртке на ней, и он не смог скрыть содрогания. "Нет, не из-за него. Не пойми меня неправильно, я не могу его терпеть. Я считаю его отвратительным, и он даже не заслуживает быть рядом с тобой. Но мне все равно на все это, лишь бы ты была счастлива." Счастливая. Такое простое слово для ощущения, которое казалось таким недостижимым для нее. "Вот," - он снял свой шарф Гриффиндора и протянул ей. Она посмотрела на него с недоумением, и он указал на ее шею. Черт! Любовный укус Малфоя, вероятно, был очень заметен на этот момент. Быстро она взяла шарф и обмотала его вокруг ш еи. "Все, что я хочу, это чтобы ты была счастлива," - продолжал он. "Я просто, кажется, больше не понимаю, что это для тебя значит." Ее грудь сжалась, и она боролась со слезами. "Но я хочу быть рядом с тобой, Гермиона. Как бы то ни было." "Ты никогда не потеряешь меня, Гарри," - наконец сказала она, и он улыбнулся ей своей мальчишеской улыбкой. "Ты знаешь, что можешь рассказать мне о чем угодно, верно?" Она кивнула. "И я знаю, что сейчас неловко с Роном," - продолжил он. "Но через некоторое время все вернется в норму. Он успокоится со своим хрупким маленьким эго, ты вернешься в Гриффиндор, и все будет хорошо." Его улыбка была заразительной, она всегда так думала. Но она знала, что это не так просто. Все не просто вернется назад. Они все изменились после войны. Слишком многое произошло. Слезы защипали ее глаза. "А если не будет? А если я уже не та, кем была раньше?" Его улыбка померкла. Он всегда был оптимистом по всему. Иногда чересчур; раздражающе так. Но даже если она могла быть 'исправлена', она давно поняла, что никогда не будет той же самой, кем была раньше. Ее большой страх заключался в том, что ее друзья не примут ее за ту, кем она становилась. "Тогда, Гермиона Грейнджер," - он сказал очень торжественно, "я с нетерпением жду знакомства с новой тобой. Ты как сестра для меня. Ты семья. Ничто, что ты сделаешь, не может это изменить." Теперь слезы текли по ее лицу, и она упала в объятия Гарри. Он всегда был отличным обнимашкой. "Прости, я все еще в хаосе," - прошептала она ему в грудь. "Прости, если ты чувствуешь, что я нетерпелив к тебе. Все, что я хочу, это чтобы ты была счастлива." Она отпустила его и вытерла слезы о рукав Малфоя. Ирония этого момента не ускользнула от нее. "И, пожалуйста, скажи мне, когда мои идеи - дерьмо, потому что я знаю, что они часто таковы," - сказал Гарри, подталкивая очки обратно на нос. "Я не должен был сводить тебя с Александром." "Нет, нет. Это не твоя вина. Он прекрасен. Просто... это не то, что мне сейчас нужно." Это был лучший способ выразить это. Гарри посмотрел на нее так, как будто собирался спросить: И Драко Малфой это? Но он этого не сделал, и она была благодарна, потому что на самом деле она даже не знала, что бы сказать на это. Он был единственным, кто понимал темноту в ней, даже когда она сама не понимала. Он также был невыносимым придурком. "Я... действительно хочу поговорить с тобой о чем-то," - сказал Гарри. "О чем?" "Мне нужно бежать, я уже опаздываю. Как насчет полудня в общей комнате?" Это было их обычное место встреч. Гарри, должно быть, забыл, что она не имеет права входить туда без приглашения. "Конечно," - было все, что она ответила. Она ждала, пока душ нагреется, и начала раздеваться, повесив куртку Малфоя и шарф Гарри на стул. На мгновение она начала хихикать. Их обоих бы ужаснуло представление о том, что их одежда находится так близко друг к другу. Затем она посмотрела в зеркало. "О, Мерлин," - вздохнула она, глядя на большой фиолетовый синяк на своей шее. Она даже могла увидеть зубные отметины. Тот факт, что Гарри не искривился, когда увидел это, говорил о его актерском мастерстве. Взяв свою палочку, она использовала быстрое заклинание исцеления, и синяк исчез. Сегодня у нее не было занятий, что означало, что у нее было время поработать над своим зельем. Хотя она продвинулась далеко вперед, казалось, что еще так много предстоит сделать и так много отсутствующих частей. Когда одна часть зелья начинала работать, другая терпела неудачу. Раздосадованная, она выбросила очередную бумагу в мусорку. Попивая свой чай, она начала просматривать дела, которые дал ей Малфой. Не то чтобы она ожидала чего-то нового. Она много раз пересматривала их. Обе жертвы умерли от естественных причин, согласно Министерству. Оба были Пожирателями Смерти. Оба умерли внезапно в молодом возрасте. Она прочитала недавнюю статью в "Провидце" от министра магии Руфуса Скримджёра, в которой говорилось о исследованиях психических проблем Пожирателей Смерти. Малфой сказал ей, что Министерство собирается обвинить в увеличении внезапных смертей от сердечных приступов и т. д. стресс и тревогу. Подозревал ли кто-то в Министерстве, что эти смерти были неестественными? Или они действительно не заботились о том, что происходит с Пожирателями Смерти? Снейп смог идентифицировать яд; только он не убивал Пожирателей Смерти — он просто маскировал истинную причину их смертей. Что убило их, должно было быть темной магией. Министерство не стало бы использовать это. Она продолжала накручивать волосы на свой левый указательный палец, что она всегда делала, когда глубоко задумывалась и, казалось, никуда не продвигалась. О Хобсоне в деле было мало информации. Он был Пожирателем Смерти низкого ранга. Наверняка, если бы кто-то пытался убить их в акте мести или сделать заявление, они бы убили кого-то высокопоставленного. Кого-то вроде Драко Малфоя. Эта мысль заставила ее кровь застыть. Не то чтобы убить его было бы легко. По крайней мере, она так предполагала. Она никогда не задавала много вопросов о том, что он делал во время войны. Поскольку он официально был помилован в обмен на сотрудничество с Министерством после войны и учитывая, что ему было всего 16 лет, когда Волдеморт сделал его Пожирателем Смерти, не было статей о том, что он мог сделать. Она работала с ним и на самом деле не знала этого человека. Никто не знал. Это было именно так, как он хотел это оставить. Стоя перед дверьми, которые когда-то были их обычным местом встречи, она ждала, чтобы Гарри впустил её в общую комнату. "Теперь меня должны пригласить внутрь," - сказала она неловко. Гарри улыбнулся ей. "Заходи, Гермиона." Ничего не изменилось, и это сделало ее возвращение как незнакомца еще более трудным. Огонь потрескивал на заднем плане. В воздухе витал запах старых книг и горячего чая. Рон и Морин сидели на диване. Джинни на полу. К удивлению, Рон не искривился или поморщился при виде нее. Просто кивнул ей и затем проигнорировал. "Хочешь чаю?" - спросила Джинни. Гермиона кивнула, садясь рядом с ней, скрестив ноги. "Печенье?" - спросил Гарри. Это было почти как возвращение домой на рождественские каникулы, когда мама и папа так рады были видеть тебя дома, что постоянно угощали тебя утешительной едой. Эта мысль заставила ее сердце сжаться. Никогда больше не будет Рождества с ее родителями. Она взяла печенье и откусила кусочек, пока Джинни и Гарри улыбались ей, как будто она была диким, но раненым животным, которого они старались не испугать. "О чем ты хотел поговорить со мной?" - наконец спросила Гермиона Гарри, и он стал серьезнее. Джинни рядом с ней замерла. Гарри провел рукой по своей щетине. "Это о Малфое." Она бы закатила глаза, если бы не серьезность на его лице. Это не было его обычным разговором о том, как он не любит парня. "Гермиона..." он вздохнул, а затем начал снова. "У меня нет доступа к его досье. Это одно из секретных досье, до которых даже те, у кого есть самый высокий уровень допуска, не могут добраться. И у меня даже нет самого высокого уровня допуска, так как я все еще технически нахожусь на обучении." Она ждала, чтобы он продолжил, потому что, хотя у него не было доступа, ясно было, что он что-то знает. "Я не должен ничего тебе говорить." Была пауза, во время которой он решал, что делать. "После войны был период расплаты для Пожирателей Смерти. Общественность хотела увидеть справедливость. Меня пригласили помочь оценить определенных людей, включая Малфоя. Я не получил всех деталей. Ему предлагалось помилование, хотя и с существенными условиями, потому что он помог Министерству найти некоторых из ведущих Пожирателей Смерти в армии Волдеморта." "Так, он помог арестовать их?" Гарри покачал головой. "Он убил их для Министерства. Неофициально. Это была часть сделки, которую они заключили. Министерство не могло себе позволить, чтобы Малфой выступал для них в роли палача." "Они не могли нарушить правила, но Малфой мог." Гарри кивнул. "Сколько он убил?" "Я не уверен в числах. Более сотни." Воздух, казалось, охладел. "Более сотни? Проклятья убийства?" "Что ты думала, что делали Пожиратели Смерти, Гермиона?" Она знала, что они убивали. Это не шокировало ее. Это был огромный объем. Проклятие убийства требовало умения и намерения. Она никогда не использовала его, даже во время войны, но видела, как люди пытались и не могли его использовать. "Это было после войны," - слабо сказала Гермиона, и выражение лица Гарри потемнело. "Что он делал во время войны?" "Я не знаю точно. Вся информация, которую мне дали, заключается в том, что он был одним из самых продуктивных пожирателей смерти с одним из самых высоких показателей смертности во время войны. Они не предоставили мне число." Она сглотнула. Это не должно было быть таким удивлением, но она не могла представить его убивающим невинных людей. Он был высокомерным придурком, но не монстром. Был ли он? "Тогда почему Министерство не посадило его в тюрьму?" - смогла спросить Гермиона. "Я уверена, они могли бы найти других Пожирателей Смерти и посадить их сами." "Это не было единогласным решением." Я голосовал против. Я хотел, чтобы ты оказался в Азкабане, - вспомнила она слова Гарри Малфою. "Так что, он что, теперь неофициальный палач Министерства?" Джинни рядом с Гарри выглядела все более бледной. "Я не знаю. Официально он на дежурстве Аврора. Не уверен, что они заставляют его делать." Единственный человек, который, как она чувствовала, понимал ее, был массовым убийцей? Палачом. Смертоносным инструментом для Волдеморта, а теперь и для Министерства. "Я должен был сказать тебе раньше," - сказал Гарри, почесав затылок. "Я действительно не должен был говорить ничего и надеялся, что ты сама держишься подальше от него. Я не знал, что это... вы в постоянно взаимодействуете." Образы прошлой ночи продолжали проигрываться у нее в голове. Как она кричала его имя, когда кончала. Его зубы на ее шее. Она закрыла глаза и почувствовала тошноту. "Ты не можешь сказать ему или кому-либо еще," - уточнил Гарри. "Они узнают, откуда ты узнала эту информацию, и я потеряю работу." Джинни сместилась рядом с ней. "Я слышала, что Малфой изменился после войны?" Похоже, Гарри в это не верил. Его взгляд был сосредоточен на Гермионе с предупреждением. "Гермиона," - начал он снова с тоном глубокой обеспокоенности. "Все, что я знаю, это то, что когда после войны они конфисковали его палочку, она была настолько пропитана темной магией, что они даже не могли получить четкое представление о том, сколько раз он использовал проклятья убийства. Похоже, он использовал проклятья крестража так часто, что его прозвали Saevus Mors." "Жестокая Смерть," - перевела Гермиона латинские термины и почувствовала, как комната кружится. "Я не думаю, что ты в опасности," - уточнил Гарри. "Сейчас он находится под строгим контролем Министерства, но он не хороший человек." Она почувствовала тошноту , думая о том, что она позволила ему сделать со своим телом. Образы продолжали жечь ее сознание. "Возьми еще чаю," предложила Джинни и ободряюще провела рукой по ее спине. Чай не исправит этого. Она чувствовала опасность, исходящую от его присутствия; чувствовала безрассудство в его глазах. По какой-то причине она просто не задавала дальнейших вопросов. Возможно, она просто не хотела знать. Его мучил Волдеморт в возрасте 16 лет, а затем он сделал то же самое с бесчисленным количеством других. "Собрание в большом зале," объявил один из учеников Гриффиндора, и все встали. "О чем это?" спросила Джинни. "Наверное, очередная скучная речь Макгонагалл." Большой зал сверкал парящими свечами и свеже окрашенными цветами факультетов. Это никогда не переставало ее впечатлять, и она испытывала мгновенную ностальгию, вспоминая, как впервые вошла в эти залы. Но сегодня было однозначно неловко, потому что ее мантия была черной, и она не принадлежала ни к одному дому. Она села рядом с Джинни, напротив Гарри. Рон и Морин сидели рядом с Джинни на скамейке, так что хотя бы ей не приходилось смотреть на него. Все между ними итак было достаточно неловким. Макгонагалл делала свои типичные объявления по хозяйству, а Гермиона все еще пыталась оправиться от того, что только что узнала о Малфое. Вот тогда она увидела его, входящего и садящегося за стол Слизерина. Она избегала зрительного контакта и быстро повернулась обратно. "Это так же захватывающе, как заклинания Лизы," сказал Рон про речь Макгонагалл, и они начали смеяться. Гермиона не имела понятия, о чем они говорят, и она в очередной раз осознала, как многое изменилось между ними троими. Когда Макгонагалл наконец закончила, Снейп поднялся и произнес речь о важности пунктуальности. Как это в его стиле. "Как сейчас Снейп?" спросил ее Гарри. "Он стал добрее? С возрастом становится лучше?" Она улыбнулась. Если бы он знал, что она дала Нерушимую клятву Малфою. "Мило — это не совсем то слово, которое я бы использовала для Снейпа — никогда." Гарри засмеялся. "Справедливо." "Он сложный человек. Я не думаю, что я ему нравлюсь.» "Я не думаю, что ему хоть кто-нибудь нравится. Или если и нравится, то не показывает." "Он кажется особенно придирчивым ко мне." "Ну, ты его самая умная ученица. Я не удивлен, что он оценивает тебя строже всех." Она покраснела. "Я не уверена насчет этого. Но мне интересно, что он подумал, когда увидел, что я записалась на его занятия." "О, быть мухой на стене, когда это произошло." "Наверное, это состарило его на несколько лет прямо тогда и там." "Гермиона Грейнджер." Ее имя прозвучало сквозь зал, и на момент она подумала, что представила это себе, но затем она увидела Снейпа у трибуны, и он посмотрел на нее. Смог ли он ее услышать? Она шептала Гарри, и он был так далеко от нее. Затем она увидела Макгонагалл держащую распределительную шляпу и ее сердце пропустило удар. "Пожалуйста, подойдите к трибуне," сказал Снейп. Она посмотрела на Гарри в шоке. Его глаза были расширены, и он посмотрел на нее на мгновение, прежде чем попытался улыбнуться ей утешительно, но улыбка не достигла его глаз. Джинни схватила ее за руку. "У тебя все получится." Медленно она встала, и в большом зале стало совершенно тихо. Она не представляла, что это случится именно так. Она думала, что Макгонагалл даст ей шляпу в своем кабинете. Наедине. Не на глазах у всей школы. В большом зале стояла мертвая тишина, и все глаза были устремлены на нее. Она хотела аппарировать как можно дальше. Шаг за шагом она двигалась к трибуне, и лицо Снейпа оставалось непреклонным. Когда она была отсортирована в детстве, это был один из самых захватывающих дней ее жизни. Сейчас это казалось полным унижением. У всех был дом — кроме нее. "Ты помнишь это, правда, дорогая?" спросила Макгонагалл с улыбкой. Она кивнула, сев на стул и глядя на всю свою школу. Она могла видеть Гарри и Джинни, смотрящих на нее с предвкушением. Она сжала свои вспотевшие ладони и почувствовала, как сердце колотится в груди. Малфой сидел рядом со своими друзьями и смотрел на нее с холодным решимостью. Она закрыла глаза. Гриффиндор. Гриффиндор. Давай, распределительная шляпа, скажи Гриффиндор. Тишина поглотила большой зал. Можно было услышать падение иголки. Она снова открыла глаза и увидела, как Макгонагалл подошла ближе с шляпой. Гермиона продолжала молиться внутри о Гриффиндоре. Шляпа принимала во внимание просьбы. Итак, слушай меня сейчас, шляпа: Гриффиндор! Ее профессор надел шляпу на голову. Наступила тишина. Все смотрели на нее. Сердце остановилось; она затаила дыхание. Затем распределительная шляпа произнесла: "Слизерин".