У меня всё хоккей

— Серёж, когда ты нас познакомишь? — завалившись уже который раз в кабинет Матвиенко, хмуро спрашивает Арсений и приземляется задницей на рабочий стол друга. Мог бы сказать, что это месть, но отомстил он уже три дня назад, а сейчас садится скорее по привычке.  — Потом, — в очередной раз отмахивается Серёжа, так и не отрываясь от ноутбука. Делает вид, будто находится в кабинете один, чем ещё сильнее выводит Арсения из себя.  Вернувшись после матча домой, Арсений всё-таки нашел профиль Антона в инстаграме и подписался после часа разглядывания чужих фоток. С удивлением обнаружил, что Антон не только хоккеист, но ещё и немного модель — профиль кишит кадрами с разнообразных фотосессий. А парные фотосессии в стиле «Лав стори» — это, вообще-то, мечта, поэтому желание познакомиться с Антоном возросло ещё сильнее. Вдруг выгорит.  Но Серёжа, закопавшись в рабочих задачах настолько, что до него ну никак не достучаться, уже четвертый день динамит Арсения, не давая ни крупицы информации.  Тот извелся за эти долгие несколько дней. Он давно не чувствовал настолько яркого интереса к кому-то. И сейчас, когда душа наконец-то поет, сердце стремится выпрыгнуть из груди от восторга, а ещё то в жар бросает, то в холод, хочется поскорее познакомиться с объектом своего интереса, пообщаться, убедиться, что в жизни он такой же очаровательный, как и в инстаграме, а ещё в том, что Арсений не напорется на красные флаги, которые вызовут отвращение к тому, что Арсению он вообще мог нравится.  — Ну Серёг, ну отвлекись хоть на минутку, — подползая ближе к альфе, трясет его руку, вцепившись в предплечье, и говорит наиграно плаксиво.  — Я и так отвлёкся на твой отчет, — равнодушно отвечает Матвиенко, продолжая что-то печатать одной рукой, — Теперь пожинаю плоды.  — Говоришь как дед, — хихикает Арсений и, спрыгнув со стола и подойдя к Серёже со спины, заглядывает в экран и визжит недовольно, — Ты чё офигел? Потом Юльке будешь стихи сочинять, удели хотя б три минуты лучшему другу.  — Заебешь, — Серёжа с рыком откатывается на стуле назад, практически задевая Арсения, который спасается только благодаря быстрой реакции, и, сложив руки на груди, поднимает на Арсения тяжелый взгляд из под бровей, — Чего тебе, неугомонный?  — Ты меня с Антоном обещал познакомить, — облокачиваясь копчиком на стол, запихивает руки в карманы и говорит наигранно обиженно, еле сдерживая хихиканье (всё-таки у него отличное настроение, его симпатия подпитывает).  — И зачем я тебя на хоккей потащил… — вздыхает обреченно, закатывая глаза, — В Челябинске твой Антон сегодня играет, ничем не могу помочь, поэтому дай нормально поработать.  — А когда сможешь? — не перестает допытываться Арсений, сдвигаясь поближе к ноутбуку, чтоб перекрыть Серёже доступ к нему, ибо нефиг.  — Арс, я не знаю, — обреченно стонет, запрокидывая голову, — Поговорю с Позом, узнаю, что можно сделать. Потерпи чуть-чуть, а.  Арсений, хмурясь, жует губу, пытаясь понять, комфортно ли ему будет от понимания, что Поз посвящен в его любовные дела — с одной стороны, делиться такой информацией абы с кем не хочется, но с другой… Серёжа ведь, очевидно, с Антоном знаком именно благодаря Диме, который, может быть, с тем даже в более близких дружеских отношениях. И, поразмыслив, кивает важно — Поз более ответственный, недаром начальник отдела, поэтому, может, благодаря нему удастся намного быстрее наконец-то познакомиться с Антоном.  — Всё, брысь тогда, — машет руками Серёжа, пока уголки его губ подрагивают, так и норовя заменить недовольную мину на улыбку. Очевидно он рад, что теперь не только до него будет докапываться нетерпеливый Арсений, — Я тебе сообщу, когда мы что-нибудь придумаем.  И Арсений, удовлетворенно кивнув, покидает Серёжин кабинет. Заходит в инстаграм и, перейдя в аккаунт Московского Динамо и тыкнув на ссылку на их телеграмм-канал, подписывается на него — всё-таки интересно, чего у них там в Челябинске происходит.  Впереди его ждут десятки сообщений о ходе игры, самый нервный вечер из всех возможных и счастливый вопль, извещающий соседей о победе Антоновой команды. 

🏒🏒🏒

— Арс, мы сегодня в бар идём, — Серёжа, сияющий как начищенный пятак, ураганом залетев в кабинет, усаживается задницей на стол.  Арсений трёт больные глаза — уверен, что они имеют красноватый оттенок за счёт полопавшихся капилляров — и переводит на Серёжу молящий взгляд. Очень надеется, что тот поймёт всю плачевность ситуации и самостоятельно уйдёт, но Арсений, видимо, забыл, что Матвиенко и проницательность — это антонимы.  — И это не обсуждается, Арс, — выставляя вперед указательный палец, предупреждает Серёжа, — Ты не посмеешь слиться.  — Посмею, — на выдохе шепчет Арсений и, прикрыв глаза, запрокидывает голову, облокачиваясь затылком на спинку стула, — Я заебался, Серёг, — продолжает всё так же тихо, — До бара точно не доползу.  — Я тебя доведу. Арсений приоткрывает один глаз и, заметив уверенное лицо друга, хмыкает — тот просто не представляет, сколько у Арсения в запасе отмазок, которые сейчас, вообще-то, таковыми и не являются. Только чистейшая правда человека, работающего сначала в офисе, а потом и дома, ложащегося за полночь и просыпающегося в шесть утра последние несколько дней.  — В таком случае я усну под столом после первых трех глотков чего-то крепче воды. — Я бы посмотрел на это, — смеётся Матвиенко, вызывая у Арсения легкую улыбку. Он бы и сам посмотрел — всё-таки это шанс лечь спать на несколько часов раньше, чем он лег бы, находясь дома — однако гордость и необходимость работать не позволяют согласиться на столь сомнительную авантюру, — А ещё я бы посмотрел на то, как ты будешь валяться в ногах Шаста.  — Фу, Серёж, — хихикает Арсений, на секунду представляя всякие непотребства, но потом каменеет и выпрямляется резко, распахивая глаза, — Стоп, Антон?  — Ага, — улыбается довольно-довольно (странно, что у него ещё не порвались уголки губ от такого напряжения), — Они же серию выиграли, и им дали пару выходных. Вот Поз и решил действовать.  — Во сколько надо быть в баре? — усталость мигом отправляется в самый дальний угол черепной коробки, а ритм сердца разгоняется до невероятной скорости. Арсению не верится, что уже вечером он увидит Антона.  — Сразу после работы поедем, — Матвиенко даже выпрямляет спину и, очевидно, мысленно засыпает себя комплиментами, однако Арсений его эмоций не разделяет:  — Какого хрена ты не предупредил заранее? — вскакивает с кресла и, зло зыркнув на друга, начинает расхаживать туда-сюда по кабинету, вплетая пальцы обеих рук в волосы, — Хотя б за день, а в идеале — за три. Сука, ну как не вовремя-то, — воет обреченно и, подойдя к двери, аккуратно стукается о нее головой несколько раз, а на Серёжино тихое «что?» отвечает плаксиво, — Даже переодеться в нормальную одежду не могу, а ещё причёска, бижутерия, лицо это замученное… И в душе я был аж вчера вечером, за день успел пропотеть как псина. Ну ёбан бобан.  — Реально ёбан бобан, Арс, чё ты так паришься? Ты хорошо выглядишь…  — Недостаточно, — бурчит Арсений, снова усаживаясь на стул, — Вдруг Антону не понравится.  — Опять ты надумываешь, — цокнув и сложив руки на груди, предъявляет Матвиенко, — Да ему сто процентов плевать на то, во что ты одет. Хоть в простыне приди, я уверен, он только рад будет.  — Говоришь так, будто он знает про то, что его собираются знакомить с омегой, — вздыхает Арсений.  Перспектива познакомиться с Антоном лично улыбается ему последнюю без одного дня неделю, но сейчас, когда столь желанное событие так близко, накрывает паникой — как вообще это сватовство будет выглядеть в глазах Антона. Очевидно, ужасно. Арсений может надеяться лишь на то, что тот не будет анализировать данную ситуацию, а примет её как должное. Только это спасет омегу от позора.  — Знает, — хмыкнув, огорошивает Арсения заявлением.  — Всмысле? — вроде слово и понятно, да и его смысл тоже, но в глобальном плане Арсений врубиться не может: что значит «знает об их предстоящем знакомстве»?  — Ну надо же было Позу его как-то вытащить из дома, а то целыми днями бы в плойку играл, — пожимает плечами Серёжа, а потом, хлопнув ладонями по коленям, встает и, бросив, — Пора работать, — удаляется из кабинета, подмигнув напоследок.  Арсений придирчиво оглядывает своё измученное бледное лицо с тёмными мешками под глазами в зеркале, вздыхает обречённо и, присев на стул, читает сообщение, пришедшее от Серёжи секундой ранее и гласящее «Не загоняйся, ты ему обязательно понравишься» (и когда только успел напечатать?).  Ни о какой работе Арсений больше думать не может. Он лишь крутится на стуле, нервно смеясь, пока в голове повторяется такое желанное, но пугающее «Я познакомлюсь с Антоном сегодня». Если он переживёт этот вечер, ему нужно будет памятник поставить, не меньше. 

🏒🏒🏒

Обещанный Арсению бар неожиданно оказывается самым настоящим спортбаром с большим экраном, на котором транслируется матч тв, кучей уютных диванчиков и столиков, повернутых в сторону экрана, и хоккейной атрибутикой. И для бара с такой спецификой здесь как-то слишком малолюдно — заняты лишь столов пять, не больше.  Никто не скандирует кричалки, не выкрикивает всякие ругательства и слова поддержки в экран, не вскакивает на эмоциях, не обливается пивом. Все культурно выпивают и общаются, даже не глядя на экран. Наверное, ожидают следующий матч, а может просто зашли пообщаться и выпить в атмосферное место, даже не интересуясь спортом.  О подобных местах Арсений слышал много. И это «много» отнюдь нельзя считать чем-то положительным. Тем интересней ему сейчас самому всё увидеть и прочувствовать и вынести свой собственный вердикт. Ибо пока ничего криминального он не видит. Даже в обычных барах атмосфера более неадекватная.  Но помимо интереса в голову закрадываются некоторые подозрения — точно ли они пришли сюда общаться?  И, когда они подходят к дивану, стоящему прямо напротив экрана, подозрение оправдывается, а сомнений не остается — его притащили смотреть самый настоящий матч. Хочется обиженно топнуть ножкой и по-детски надуть губы — а где обещанный тет-а-тет с Антоном, где хотя бы немного располагающая к знакомству в романтическом ключе атмосфера? — но он лишь садится в дальний угол дивана, пока Серёжа и Дима валятся с другой стороны, ближе ко входу, и, уставившись глазами в экран, по которому показывают уже заканчивающийся футбольный матч, поджимает губы и складывает руки на груди.  Вникать даже не пытается. Ему, конечно, хотелось бы найти общие темы с Антоном и привлечь его внимание, но опускаться до того, чтоб делать вид, словно он разбирается в футболе, Арсений не собирается. И притворяться, что ему интересен хоккей вне арены и вне Антоновой команды, тоже.  Идея всё больше и больше кажется провальной. Очевидно, Антон придет сюда смотреть матч, иначе они договорились бы встретиться в другом месте. И внимание его будет направлено сугубо на экран. И если Арсению уделят хотя бы пару минут, это уже будет успехом.  Не надо было обращаться к Серёже. Написать в директ с предложением сходить на свидание было бы надежнее — да, Антон бы вряд ли ответил, но зато если бы они пошли, то именно на свидание, вдвоем, без отвлекающих факторов — или вообще не писать, так и оставшись на стадии «залипаю на фоточки недоступного краша». Тогда бы хоть не тешил себя пустыми надеждами.  Из навязчивых мыслей его вырывает хвойный аромат, ударяющий в нос. Он настолько приятный, так и веющий свежестью и свободой, что его хочется вдохнуть в самые легкие и посмаковать, в чём Арсений себе не отказывает, блаженно прикрыв глаза. Инстинктивно поворачивается в сторону входной двери, желая взглядом найти источник невероятного запаха, но искать его даже не приходится — к их дивану направляется улыбающийся Антон.  Арсений не может не расплыться в улыбке, выкидывая из мыслей весь негатив.