* * *
Кай был уверен, что его сердце давно почернело, но аккорд, который он взял на гитаре, определённо звучал в мажоре. Когда-то давно, только познакомившись с Джин, Кай написал песню. Его сердце настолько преисполнилось любовью, что три куплета и припев родились буквально за двадцать минут. Конечно, текст был немного глуповат и местами безнадежно наивен, но на то она и первая любовь. Кай хотел исполнить песню со сцены, конечно же посвятив её Джин. Вот только незадача — он так и не смог положить текст на музыку. Как будто его чувств хватило только на стихи. Сколько бы Кай не бился, ничего не выходило. За год их отношений юноша написал столько песен — хватило бы на целый альбом. Но те стихи так и остались пылиться в ящике стола. Кай перебирал струны, даже не задумываясь, что никогда раньше не слышал эту мелодию. Долгое изучение теории сошлось с чем-то глубоким, неподвластным анализу и точным подсчётам. И от первоначального текста мало что осталось: отчасти из-за того, что Кай почти забыл его, отчасти потому что строки больше не были гимном первой любви, а посвящались совсем другому человеку. — Давно хотела услышать, как ты поёшь вживую. Кай пришёл на репетицию первым и, погрузившись в музыку, не заметил, как Элеонор нарушила его одиночество. Девушка осторожно прикрыла за собой дверь, оставила сумку через плечо на стуле и опустилась рядом с ним на пол. Кай отложил гитару. Кажется, сегодня он действительно запел впервые за много месяцев, и даже не придал этому значения. Просто получилось так естественно, как будто никакого перерыва и не было. — Никогда не слышала этой песни раньше, — Элли, притянув колени к груди, опустила на них подбородок. — Можно сказать, это была импровизация, — Кай запоздало понял, что у него не было ни нотного листа, ни карандаша, чтобы записать получившуюся мелодию. Оставалось только надеяться, что он сможет сохранить её звучание в своей голове до возвращения домой. — О любви? — они встретились взглядами, и Элли смущённо улыбнулась. Кай кивнул. О чём же ещё? — Ты думал о ком-то конкретном? — девушка внезапно покраснела и, закашлявшись, спрятала нижнюю часть лица ладонями. — Прости, лезу не в своё дело… — Да нет, не думал… Юноша нахмурился. Вообще-то это был очень хороший вопрос. Работая над этой песней несколько лет назад, он держал в голове образ Джин, потому что хотел, чтобы каждое слово, каждая нота были о ней. Сейчас же он скорее сосредоточился на собственных ощущениях. Легкой заинтересованности в их первую встречу. Проснувшемуся духу авантюризма, а ещё на, пускай и на пьяную голову, желании подурачиться. На жаре, будоражащем кровь, когда они обнимались. Спутанном дыхании, стоило им встретиться глазами. На том, как сердце падало вниз, если они просто оказывались рядом. На страхе. На надежде. На робости. И даже на обиде и злости. Пускай эгоистично, но он сосредоточился на себе. И таким образом смог выразить в песне чувства к другому человеку. — Получилось красиво, — Элли задумчиво прикусила губу. — Надо обязательно включить её в репертуар Диких цветов. — Балладу о любви? — Кай дружелюбно ухмыльнулся. — Чарли и Тео удар хватит, если ты озвучишь это при них, — Элеонор в ответ засмеялась. — Придётся им смириться. За окном пели птицы. И небо были безукоризненно голубым, без единого облака. Сегодня даже трава казалась зеленее — самый разгар лета. Можно было бы провести весь день на улице — сходить в парк, съесть мороженное, покормить хлебом уток. Или взять напрокат велосипеды. Должно быть нормальные люди так и поступили. Но Кай подумал, что можно уделить немного времени группе. Чтобы Джозеф, когда вернется, не решил, что они без него бездельничали. Как ни странно, все согласились. Даже Тео. Но пока никого не было, Кай наблюдал за Элеонор. Девушка забрала гитару и, устроившись поудобней, вспоминала изученные аккорды. Она была хорошей ученицей: держала руки именно так, как научил Кай. А ещё лицо Элеонор сразу стало сосредоточенным, как будто она относилась к музыке чуточку серьезней, чем как к безобидному увлечению. — Делаешь успехи, — улыбнулся Кай, когда девушка сыграла все основные аккорды. Элли неопределенно пожала плечами. — Так хочется уже писать музыку, — она задумчиво провела пальцами по струнам, впитывая подушечками их вибрацию. — А что мешает? — повел бровью Кай. Элеонор подняла на него взгляд, показавшийся юноше немного испуганным. Словно она не ожидала, что он так сразу вложит заветную мечту ей в ладонь. — Базу ты знаешь, так что можешь смело дерзать. — Я не умею, — Элли прикусила губу. На мгновение её лицо накрыла вуаль досады, но девушка дёрнулась, скидывая её, и схватила Кая за плечо. — Научи меня. — Теория музыки — это о-очень скучно, — рассмеялся парень. — Не уверен, что тебе это нужно. — Ну, пожалуйста, — в глазах девушки было столько лихорадочного блеска, как переливающегося золотом песка в пустыне, что Кай просто не смог отказать. — Давай попробуем, — сдался он почти без боя. Элеонор обняла его, и Кай рефлекторно втянул носом воздух, смешанный с запахом её персикового шампуня. От неожиданной близости сердце пропустило удар, по спине пробежали мурашки, но Кай выдержал. Он давно научился этому трюку — если держать глаза широко открытыми, то можно выдержать и не такое. Главное, помнить, что Элеонор — не враг. Она не причинит зла. — Ой, я вам помешал? Лучше бы это был их вечно хмурый лидер. Или на ходу доедающий сосиску в тесте Дэйв. Он бы, конечно, ревновал в своей смешной и детской манере, но Кай бы выдержал. А вот Тео как прирожденный хищник всегда искал любой повод, чтобы зацепиться и извести жертву, пока та не взвоет. Их отношения после инцидента в Джексоне заметно ухудшились. Тео приходил на следующий день, но Кай прогнал его. Он не отвечал на сообщения, а когда бас-гитарист в сотый раз позвонил ему — между прочим, глубокой ночью, Кай открыто послал его туда, где Тео привык вертеть правила приличия и чужое мнение. — Нет, что ты, — Элеонор, отчего-то залившаяся краской, отпрянула и немного нервно поправила волосы. — Ты сегодня рано. Обычно приходишь самым последним, — добавила девушка немного укоризненно. Тео расплылся в улыбке, за которую можно было простить всё, что угодно. — Просто хотел поговорить кое с кем, — он встретился глазами с Каем и, кажется, даже не думал отводить взгляд. — Наедине. — Конечно… — Элеонор хотела было подняться, чтобы выйти, но Кай жестом остановил её и встал сам. — Сиди, — он прервал их с Тео игру в гляделки, чтобы найти в её глазах поддержку. Элли растерянно улыбнулась. Она любила Тео всем сердцем, но за время их знакомства хорошо уяснила, что его душа — потёмки. Невозможно было предугадать его следующее действие. Тео, притворив дверь, вышел коридор. Он казался спокойным, даже расслабленным, но Кай всё равно понятия не имел, чего от него ждать — извинений или удара чем-нибудь тяжелым по голове. Образно, конечно. Потому что Тео вряд ли мог навредить физически. Он предпочитал выжигать души словами. — Ну-у, — протянул бас-гитарист, скрестив руки на груди. Кай непонимающе посмотрел на него. — И долго это будет продолжаться? — Что «это»? — он оскалил зубы, но на Тео это не произвело никакого впечатления. Он резко сократил расстояние между ними, вынуждая парня прижаться к стене. Кай почувствовал как жар нагревшегося камня черкнул между лопаток, мурашками поднимаясь выше по позвонкам. — Твой далеко не праведный гнев, — Тео нависал, отрезая путь к отступлению, а Кай понятия не имел, что ему на это ответить. Не было ни одной объективной причины, по которой он имел право злиться на парня. Отношения гитариста с Джулианом его не касались. Тео не был обязан утонуть в скорби из-за случившегося с Джозефом. А ещё он реально хотел помочь докопаться до истины с Айзеком. Просто… Просто Кай привык отталкивать от себя людей. Но вряд ли это можно было засчитать за уважительную причину. — Зачем тебе это? — он прикусил губу. Больше всего хотелось оттолкнуть Тео, чтобы вернуть себе личное пространство, за которое Кай привык бороться зубами и когтями. Но с каждой неудачной попыткой гитарист всё больше сокращал расстояние между ними, переплетая дыхание и эмоции. — Не понял, — Тео склонил голову. — Зачем тебе гоняться за призраком? Я хочу не найти Айзека, а спасти друга. Но тебе-то на всех плевать, — вдох получился болезненным. Злость Тео, с каждым его словом становившаяся всё сильней, отравляла общий воздух. — К тому же ты вроде как живешь дальше. Друзья, группа, новый парень… — Кай осекся, увидев в глазах бас-гитариста немое предупреждение. — Я не осуждаю. Просто советую: не надо оборачиваться. — Засунь свои советы знаешь куда? — Тео оказался так близко, что его шепот со стороны, наверное, можно было бы принять за поцелуй. — Это была моя идея, и я найду убийцу Фила. С тобой или без тебя. — Я понял, — прошипел в ответ Кай. — Теперь можешь отойти от меня? — Только после того, как ответишь, будем ли мы продолжать работать вместе. — Будем, — но Тео этого было недостаточно. Он как будто не замечал, как бешено колотится сердце парня, зажатого между его телом и стеной. — И я покажу тебе всё, что нашли друзья Данте, — это подействовало, и Тео отступил. Кай сделал несколько судорожных вдохов, прежде чем легкие согласились впустить немного кислорода. Он злобно взглянул на гитариста, но от едкого комментария сдержался. — К слову, я сегодня встречаюсь с Данте. Собираюсь попросить его… кое о чём. Если хочешь, присоединяйся. Тео ответил не сразу. Он смотрел в окно, то ли высматривая кого-то, то ли просто наблюдая за тем, как редкий ветер треплет сочную зелёную листву. И только когда тишина, сгустившись, начала давить, бас-гитарист растерянно кивнул. Кай непонимающе прищурился. — Так пойдёшь или нет? — Обязательно впутывать в это Данте? — Тео с трудом оторвал взгляд от улицы. Кай лишь пожал плечами. — У него есть то, чего нет у меня… или у тебя, — гитарист вопросительно поднял бровь. — Связи. — В криминальном мире? — невесело ухмыльнулся Тео. Кай не ответил, а только закатил глаза. — Не важно в каком. Главное — полезные. Ты против? — Да нет, — Тео снова уставился в окно, но так и не смог сфокусироваться на чём-то конкретном. — Так уж и быть, потерплю его, — он ухмыльнулся собственным мыслям. — Но только пока он приносит пользу. Кай промолчал. С Данте они договорились встретиться в четыре в Джексоне. Тео, паркуясь рядом с его машиной, пренебрежительно фыркнул. Педантичность явно не была чертой, находившейся у него в почёте. Он задержал взгляд на крыле автомобиля, как будто раздумывая, а не оставить ли на нем послание владельцу. Кай дёрнул его за плечо и осуждающе покачал головой. Одно дело глупая вражда, и совсем другое — порча имущества. Причём, баснословно дорогого. — Богач, — фыркнул Тео, как будто сам был лучше. Данте привычно коротал время за ноутбуком. Кай поймал себя на мысли, что любуется тем, как его пальцы порхают над клавиатурой, в то время как взгляд Данте сосредоточился на происходящем на экране. Было в этом что-то виртуозное и завораживающее. Почти как игра на фортепиано. Как будто почувствовав их приближение, Данте несколько раз щёлкнул мышкой и поднял голову. Улыбка, едва тронувшая губы, сошла на нет, стоило им с Тео пересечься взглядами. Данте недовольно скривился, наблюдая за тем, как они пересекают зал и садятся напротив. — Прости, немного задержались на репетиции, — скомкано улыбнувшись, извинился Кай. — У нас очень требовательный лидер. — Ничего страшного, — Данте даже бровью не повёл. Всё его внимание до сих пор было сосредоточено на Тео. — Я нашёл, чем заняться. — Игрался в свои дурацкие игрушки? — фыркнул бас-гитарист. Данте оставил его без ответа. Кай решил не вмешиваться. Его ярость можно было назвать беспричинной. И то с некоторыми оговорками. Отчасти её можно было оправдать болезнью. Отчасти — пережитым прошлым. Необоснованность складывалась из того, что человек, на которого Кай обрушивал эту ярость, её не заслуживал. Вражда же этих двоих имела под собой хоть и неизвестные ему, но основания. И касалось это только Данте и Тео. Кай надеялся лишь, что она не помешает им вместе расследовать дело. — Так почему ты хотел встретиться? — склонил голову Данте. Кай бросил взгляд на меню, всегда дожидавшееся посетителей на столике. Живот, как назло, заурчал, напоминая, что он с утра ничего не ел. Данте, сдерживая смешок, улыбнулся. — Или сначала поедим? Кай взял себе бургер и колу. Тео ограничился кофе. Он пытался отвлечься, но постоянно возвращался взглядом к Данте. Гитарист почти не моргал, наблюдая за тем, как парень выключает ноутбук и убирает его в специальную сумку. Каждый раз, когда они смотрели друг на друга, Тео всё сильней стискивал зубы. Кай даже начал переживать за его челюсть. Когда Марта поставила перед ним чашку кофе, гитарист шумно выдохнул и встал из-за стола. — Пойду вымою руки. Кай проводил его взглядом, после вернув внимание Данте. Парень потягивал остывший кофе и выглядел если не виноватым, то пристыженным точно. Он то и дело открывал рот, будто хотел что-то сказать, но каждый раз невидимая сила останавливала его. — Смотрю, между вами по-прежнему всё сложно, — миролюбиво фыркнул Кай. Данте сильнее нахмурился. — Мы пытались поговорить, но… — парень провел пальцем по ободку чашки, — стало только хуже. — Насколько мне известно, Тео не силён в беседах, — хмыкнул Кай, надеясь, что это поможет разрядить обстановку. Данте лишь прикусил губу. — Да мы и не поговорили толком, — он сглотнул. Продолжать не было необходимости, Кай и без слов обо всём догадался. Он на собственном шкуре прочувствовал, какое влияние Тео оказывает на людей, и как сложно порой ему противиться. А ещё слышал, что гитарист запросто может воспользоваться человеком на одну ночь, после проникнувшись к нему безотчетной ненавистью. — Зря ты его привёл, — Данте впервые посмотрел на него, но тут же опустил глаза. — Он сам пришёл, — Кай посмотрел в сторону уборных. Данте явно страдал от их запутанных отношений. Оставалось надеяться, что Тео тоже приходится непросто. Кай действительно первым попросил о встрече. Просто Дагни отказалась помогать. Она с самого начала их разговора звучала холодно и как будто даже злилась из-за того, что Кай позвонил ей. Он не просил напрямую детектива раздобыть материалы дела, не занесённые в базу, просто поинтересовался, нет ли чего, что хранится только на бумаге. Дагни ответила, что его это не касается. А немного позже добавила, чтобы он и не думал совать нос куда не просят. Было странно слышать её такой — злой и нервной. Она как будто пришла в бешенство, стоило Каю заговорить об этом деле. Ждать, что друзья Данте согласятся незаконно проникнуть в участок и украдут материалы, конечно, тоже не приходилось. Но парню в голову пришла другая идея — и здесь от них требовалась как и прежде всего лишь информация. Когда Тео вернулся, от него пахло мылом и сигаретами. Он сел в слепую зону, и о том, что парень рядом, Каю напоминал его запах и потрескивающая в воздухе пассивная злость. А ещё Тео нервно дергал ногой, но сказать, чтобы он прекратил, Кай почему-то не смог. — Теперь к делу? — напомнил Данте. Он ни на что не намекал, но Кай и так помнил, что тому после их встречи ещё два часа добираться до дома. — Нужно раздобыть кое-какую информацию, — парень облизал губы, сладкие от газировки. — Ничего криминального. Всё, что только можно узнать об одной конкретной семье, — Данте непонимающе повёл бровью, и Кай, прежде чем пуститься в объяснения, набрал в грудь побольше воздуха. — Допустим, Айзек жив. Тогда у нас есть два варианта: либо он действительно сбежал и сейчас где-то прячется, либо его укрывает семья. Предлагаю начать со второго, потому что я не могу представить, чтобы Айзек добровольно расстался с сестрой. — Но ты ведь и так знаком с ними? — Тео всё ещё не мог понять, что задумал Кай. Тот медленно кивнул, как будто одновременно подтверждая его слова и не соглашаясь с ним. — Мне нужна другого рода информация. Их родственники — думаю, до третьего или четвертого колена, их недвижимость. Вдруг Айзек скрывается у кого-то из них. — Вообще-то звучит логично, — Данте достал телефон и повертел его в руках. Кай сглотнул. — Узнаешь, сколько такая информация может стоить? Только достать её нужно как можно быстрее, — он рефлекторно потёр шею. — Конечно. Скоро вернусь. Когда Данте вышел из кафе, Тео пересел на его место. Теперь Кай хотя бы видел его. Гитарист выглядел задумчивым. Он притянул к себе чашку с кофе, к которой до сих пор не дотронулся, рассматривая почти растаявший узор из молочной пенки. — Как у вас с Джулианом? — как можно безучастней поинтересовался Кай. Тео коротко посмотрел на него: немного враждебно, немного с осуждением. — У нас всё прекрасно, — оскалился он, будто знал, что Кай не просто так затеял этот разговор. — Тогда зачем ты сделал это? — они встретились взглядами, и Тео непонимающе повёл бровью. — Не надоело всех в койку затаскивать? — Ну тебя же ещё не затащил, — хохотнул гитарист. Кай покачал головой: с Тео просто невозможно разговаривать серьезно. — Шут. — Не ревнуй, — гитарист зловеще улыбнулся. — Мне просто стало скучно, а Данте попался под руку… — Тео заметил, как округлились глаза собеседника, и его улыбка стала ещё шире, — или не совсем под руку. Ну, ты понимаешь. — Какой же ты мудак, — поморщился Кай. Он не стал развивать эту тему, потому что услышал, как хлопнула дверь, знаменуя возвращение Данте. Юноша немного замедлился, заметив Тео на своем месте. Он спрятал телефон в карман джинс и, скривившись, сел рядом с гитаристом. Тот даже не подумал отодвинуться, опаляя дыханием его щеку. — Что сказали друзья? — Тео продолжал улыбаться. В глазах зажегся охотничий блеск, и Кай пожалел, что вообще завёл тот разговор. Теперь Тео знал, что они говорили о нём. Чем не повод ужалить? Данте потянулся за салфеткой и, написав на нём четырехзначную цифру, оставил её на середине стола. Кай не нашёл, что сказать. Тео присвистнул. — А у твоих друзей ничего не треснет? — Данте равнодушно пожал плечами. — Это ещё, можно сказать, со скидкой. Как постоянному клиенту, — Кай сглотнул. Он надеялся, что не придётся обращаться к родителям, но, по всей видимости, этого было не избежать. Ну, ничего, это ведь он заработал их стартовый капитал. Так что имел право на некоторые дивиденды. — Нужна предоплата? — сухо поинтересовался он у Данте. Тот покачал головой. — Вместе с информацией, я передам вам номер кошелька, куда нужно будет перевести всю сумму. — А если мы заберём информацию, а платить не станем? — хмыкнул Тео. — Не советую так делать, — Данте не повернулся к нему, наблюдая за тем, как Кай сжимает в ладони салфетку. — А то твоей матери придется просить деньгу у мистера Голбрайта на похороны внебрачного сынка. — Откуда ты… — ощетинился Тео, но замолчал на полуслове, вовремя вспомнив, что Данте водится с людьми, для которых ничего не стоит взломать полицейскую базу, что уж говорить о том, чтобы откопать компромат на человека, причинившего их другу боль. — А наличкой расплатиться нельзя? — уточнил Кай, пытаясь сделать вид, что от полученной информации у него не отвалилась челюсть. Нет, конечно, он знал, что у Тео трудные отношения с отцом. Но чтобы всё было настолько запутанно… — Я уточню, — пообещал Данте, хмурясь. Кай до конца не осознавал, какие чувства испытывает после встречи. С одной стороны он ещё на полшага приблизился к правде, а с другой теперь ему нужно было ехать к родителям за деньгами. И не к матери, которая не поднимала глаз, лишь бы не встречаться с ним взглядами. Ему предстояло встретиться с отцом. И выстоять. Отыскав в осиротевшей телефонной книге нужный номер, Кай нерешительно занес палец над кнопкой вызова. Он не мог приехать без предупреждения — в прошлый раз из этого не вышло ничего хорошего. Тем более его отец ненавидел сюрпризы. Видимо, это было единственным, что Кай унаследовал от него. В воздухе пахло гарью. Сезон пожаров, как и лето, был в самом разгаре. По новостям уверяли, что администрация держит ситуацию под контролем. Но с каждым днем дышать становилось всё трудней, а от опускавшегося на город смога першило в горле. Преимущественно горели поля, но всё больше и чаще говорили о том, что совсем скоро огонь может перекинуться на леса. Или подобраться к домам. Даже думать о том, чем это может грозить, было страшно. Тео догнал его на улице. Вообще-то они попрощались в кафе, и Кай был уверен, что гитарист уже на полпути домой. А может направляется к Джулиану, или друзьям, или ещё бог знает куда. Поэтому когда чужая рука схватила его за запястье и потянула назад, сердце, испуганно ударившись о грудную клетку, затрепыхалось, как пойманная в ловушку бабочка. — Напугал, — Кай вырвался и осмотрелся по сторонам. На улице было полно народу, так что вряд ли кому-то пришло бы в голову его похитить. Но это не помешало ему здорово испугаться. Тео виновато опустил глаза. — Ты к Джозефу? — А тебе какая разница? — сердце всё ещё было готово вырваться из груди. Энергия, катализатором которой стал выпущенный в кровь адреналин, конвертировалась в злость. — Могу подбросить. А по пути обсудим денежный вопрос. Вообще-то Кай не собирался к Джозефу. Было стыдно в этом признаваться, но он не мог смотреть на друга в таком состоянии. Успокаивало только то, что мистер и миссис Блэр периодически заглядывали к сыну. Они-то и рассказывали, как у него дела. И ни разу ни в чём его не упрекнули. — Спасибо, но откажусь. Лучше дойду пешком, — фальшиво улыбнулся Кай и, отвернувшись, хотел продолжить путь, но Тео обогнул его, снова преграждая дорогу. — Я просто хотел сказать, чтобы ты не парился из-за денег. Я попрошу у отца. — Пять тысяч долларов? — Кай не сдержал смешок. — Его, может, и мучает чувство вины, но точно не настолько, — Тео уязвленно прикусил губу. — Может тогда пополам? — Не парься, — Кай хотел потрепать его по щеке, но не смог заставить себя прикоснуться к нему. Только не сейчас, когда тело было напряжено, как готовая лопнуть струна. — Достать деньги не проблема. — И откуда же? — недоверчиво поинтересовался Тео. Кай хмыкнул. — Родители с детства позаботились, чтобы я никогда ни в чём не нуждался. Он не видел, но знал, что Тео не стал идти за ним. Гитарист даже не догадывался, какую услугу оказал. Если раньше Каю не хватало смелости позвонить, то теперь его переполняла злость. Мистер Бойд ответил не со второго, и даже не с третьего раза. Наверное, он и вовсе не собирался общаться с сыном, но упертость, которую проявил Кай, заставила его передумать. Судя по голосу отец был чертовски уставший. А звуки, служившие фоном, подсказали, что мужчина на улице. Почти на сто процентов Кай был уверен в том, что мистер Бойд курит. — Ну что ты названиваешь? — прошипел отец в трубку вместо приветствия. — Другой бы давно догадался. — Просто хотел предупредить, — Кай остановился, растворяясь в идущей навстречу толпе. Как бурная река, не способная сбить его с пути. — Я приеду завтра, ближе к полудню. Надеюсь, ты будешь дома. — Зачем? — в голосе отца отчетливо слышалось презрение, но Кай давно свыкся с этим. Они связаны волей случая, не больше. — Исключительно по делу, — он проглотил застрявший в горле острый ком. Хотелось добавить, чтобы отец готовил кошелёк, но Кай сдержался. Пускай помучается в догадках.Глава 20. Обходные пути
6 июня 2024 г. в 21:47
На небе не было ни луны, ни звёзд. Из-за жёлтого света, который давали фонари, казалось, что они не на улице, а внутри коробки, обитой чёрным бархатом. Всё казалось ненастоящим: мебель, люди, метавшиеся в клетках животные. Из гостей, приглашенных на день рождения мистера Спенсера, остались только самые близкие. Они негромко переговаривались, и в их голосах всё сильней пробивалось любопытство, перемешанное с зудящим предвкушением.
Мистер Спенсер держал Кая при себе. Он таскал его от гостя к гостю и, придерживая за плечо, не давал сбежать. Или упасть. Уловить нить разговоров не получалось. Каждый шаг приносил боль — пару раз у Кая даже спросили, почему он хромает. Мистер Спенсер, изображая на лице глубочайшую скорбь, отвечал, что мальчик просто оступился, упал с лестницы и повредил ногу.
Только вот хромал Кай не из-за этого. С него стёрли кровь. Осмотрели. Врач, сделавший это, хладнокровно заметил, что на этот раз зашивать не надо, будет достаточно мази. Но ходить, сидеть, да даже просто стоять всё равно было невыносимо больно. Врач предупредил, что и базовые физиологические потребности какое-то время справлять будет неприятно. Но советовал не обращаться за помощью. В больнице у докторов могут возникнуть вопросы, на которые Кай точно не сможет придумать правдоподобных ответов. Так что лучше мазь.
Несколько раз в толпе мелькала светловолосая макушка. Мистер Спенсер забыл о сыне сразу после того, как тот слизал с его члена последнюю каплю эякулята, но юноша всё равно не отходил далеко, на случай если снова понадобится отцу. Его преданность была последней вещью, о которой Кай хотел думать, но вот так просто выбросить из головы увиденное не получалось. За остекленевшим взглядом легко читалась сломанная психика и полное отсутствие воли.
Мальчик прошёл через ад. Скорее всего сошел с ума. Другого объяснения тому, что Рой безоговорочно делал всё, чего желал отец, не было. Тюрьма больше не казалась достаточным наказанием для этого ублюдка. Только могила.
Самые важные гости собрались на террасе. Мистер Спенсер с каждым из них перебросился парой слов, а затем, устроившись в кресле, усадил Кая к себе на колени. Тот ахнул от боли и попытался высвободиться, но сильные руки удержали его на месте. Мистер Спенсер прижал юношу к груди, одной рукой сжимая за горло, другой — зажимая рот, чтобы отчаянный крик не донесся до лишних ушей.
— Ещё раз пискнешь, заставлю лизать ноги всем гостям, — прошипел он злобно.
Кай затаил дыхание. Ему хватило одного раза, чтобы понять, насколько мужчина может быть жесток. Повторения не хотелось. Мистер Спенсер, почувствовав послушание с его стороны, улыбнулся. Рука, до этого перекрывавшая юноше доступ к кислороду, скользнула вниз ему под футболку, лаская чувствительные места.
— Сегодня мы видимся в последний раз, — заметил мужчина не без сожаления. — Вещь, знаешь ли, дорога и желанна только до того момента, пока она не сломана. А стоит заметить скол, как интерес, увы, пропадает.
Кай не ответил. Юноша мог сказать, что он не вещь, но кто знает, не пришло бы тогда мистеру Спенсеру в голову добить в нем остатки гордости. Самый простой способ — пустить его по кругу прямо сейчас. Разделить когда-то желанное блюдо с каждым гостем. Но что ещё хуже, мистер Спенсер мог держать его при себе ещё несколько месяцев или даже лет, изредка вспоминая и вытаскивая на операционный стол, чтобы отрезать ещё кусочек, пока от мальчика ничего не останется.
Проще и умней было притвориться, будто Кай больше не может сопротивляться. Что он сломан — окончательно и бесповоротно. Только так он сможет распрощаться с жизнью, которую был вынужден влачить последние девять лет.
И начать новую.
Рой устроился у ног отца. Кай чувствовал его обжигающее дыхание на щиколотках. Мальчик смотрел в поле, будто ждал чего-то. Устав держать его на руках, мистер Спенсер столкнул Кая на землю, так что мальчики оказались на одном уровне.
Рой коротко посмотрел на него. Внимательный взгляд неразумного звереныша, пытающегося понять, опасно ли существо, оказавшееся рядом, ревновавшего, но боявшегося открыто демонстрировать свою ревность. Мистер Спенсер потрепал его по волосам, и Рой, прикрыв глаза, едва не замурлыкал. Он прильнул к ноге отца, прижимаясь к ней впалой щекой. Мужчина отпустил громкий смешок.
Он никогда не видел в сыне произведение искусства или хотя бы крошечного потенциала стать таковым. Но теперь мужчина начинал думать, что ошибся. Кай казался ему куском глины, из которого мистер Спенсер собирался вылепить то, что рисовала ему фантазия. Но мальчишка оказался всего лишь пластилином — ярким, поначалу неподатливым, но растаявшим и ставшим неприятным, стоило повысить градус.
Рой же, его кровь и плоть, смотрел жадно и внимал каждому слову отца. Немного подучить, и он сделает всё, о чём его только попросят. Не только в пределах четырех стен, в которых тонули его сладкие стоны и полные боли крики. Он сможет показать себя и за их пределами. Ведь мистер Спенсер любил не только секс — и об этом он уже сегодня говорил. Для Роя найдется применение и в другой его страсти, нужно только немного времени.
Ну, а пока можно было насладиться шоу.