stars of our life story

Он боялся холода, но в Австрии было холоднее.       Бальдр опасался ехать на север – ему всё казалось, что погода непременно испортится, температура упадёт и начнёт падать снег, несмотря на исключительно хорошие прогнозы, просматриваемые каждый день до запланированной поездки.       Для Даламара предусмотрительно был собран свитер с высоким горлом, а сам Бальдр сложил в сумку свой самый тёплый шарф, готовясь жаться к супругу и прижимать к себе сына. Но... В Осло было тепло.       Даламар, отчего-то начавший капризничать после перелёта, наглухо отказывался слушать родителей, а когда ему сказали, что нужно сесть в ещё один самолёт – расплакался так громко, что успокоить его было тяжело даже вдвоём. После Бальдр поймёт, что тот попросту не выспался, когда сын, утомившись от слёз, задремал на руках Ильфира. – Сколько нам ещё лететь? – Примерно час, – Ильфир опустился рядом, крепко прижимая к себе Даламара. – Мучить его больше не будем. Арендую машину. – Прошлый перелёт он перенёс спокойнее, хотя в Токио даже я понял, как устал. – Накормим его, как сядем. Дальше спокойно поедет. – Уверен? – Это же мой сын. Конечно.       В аэропорту Олесунна они разделились – Ильфир отправился искать транспорт и прихватил с собой Даламара, снова начинающего хмурить тёмные брови, а Бальдр взял небольшой перерыв, чтобы привести себя и свои нервы в порядок. Как выяснилось – зря. Он всё равно не был морально готов к тому, что увидит своего милого мальчика на заднем сидении автомобиля, поедающего круассан с медленно вытекающим из него шоколадом. И, судя по перепачканному кончику носа у мужа, тот умял такой же. – Ильфир! – Да? – Ты же знаешь, что ему нужно есть полезную пищу, – Бальдр всё же отвёл мужа в сторону и зло вытер тому носу подушечкой большого пальца. – Ты его балуешь, когда я запрещаю подобное. Он начнёт воспринимать меня как плохого родителя. – От одного раза ничего не будет, любовь моя, – спорить не хотелось, и Ильфир мягко провёл ладонями по чужим приподнятым от нового напряжения плечам. – Он хотел именно это, я купил ему поесть. Я и тебе взял, – последовал смешок. – От одного раза ничего не будет.       От чтения морали отвлёк шелест бумажного пакета, сминаемого маленькими ладошками. Даламар, прикончив свой поздний обед, вылез из детского кресла и потянулся к картонному стаканчику с обжигающим чаем. – Мой мальчик!       Ильфир цокнул языком, не успев среагировать первым, но с улыбкой проследил за тем, как супруг возится с сыном. Здесь, в окружении гор и столь близкой воды, под гомон чаек, прерываемый лишь шумом самолётов, на его родине, его семья выглядела уместно и замечательно. Так было и в Вене, разумеется, но привычные с детства пейзажи радовали взгляд намного сильнее. – Пап?       Машина плавно вошла в поворот на въезде в туннель, и Даламар с Бальдром ненадолго отлипли от окон, за которыми фьорды сменялись лесами. – Да? – Расскажи ещё!       Тот вздохнул, начиная сначала историю, услышанную от родителей, уже в третий раз. Кажется, в первые разы он переусердствовал с красочностью. – Далеко-далеко на севере, среди лесов и скал, покрытых льдами, есть страна, где ты оказался случайно. Здесь по ночам под луной светятся озёра, а вместе с туманом с гор спускаются тролли, которые воруют детей, прекрасных юношей и девушек. – А если... – Даламар испуганно хватается за руку Бальдра, крепко сжимая ту. – А если они своруют папу?       Бальдр тихо смеётся, но слегка приосанивается, находя завуалированный комплимент очень милым. Его сын рос очаровательным мальчиком, который, он был уверен, украдёт в будущем не одно сердце. – Папу? – Ильфир поправляет зеркало и смотрит в то, ловя взгляд супруга. – Не получится. Ты вон как его защищаешь. – Правда? – Конечно.       Впереди снова сверкнуло солнце, и они выехали из туннеля, вновь оказываясь на берегу озера с маленьким островом в середине, на котором разместилась крохотная красная лодка. Внимание переместилось, но историю пришлось повторить ещё дважды.       У небольшого светлого дома машина остановилась уже на закате – изначально весь путь был спланирован так, чтобы добраться за сутки, и Ильфир радостно посигналил, оповещая о приезде. Двери распахнулись почти сразу, и первым из них вырвался большой белый пёс, с разбегу напрыгнувший на только-только выбравшегося Даламара. Их явно ждали.       Мужчины, вышедшие следом, пса отозвали, и тот, что был шире в плечах, поймал его за ошейник, придерживая подле себя. – Ильфир! – Папка… – он едва заглушил двигатель, как тут же вышел навстречу и по очереди сжал в крепких объятиях родителей. Они не виделись вживую уже несколько лет – последний раз пришёлся на двухлетие Даламара. – Ормарр, Инглинг, – Бальдр, уже поднявший Даламара на ноги и отряхнувший того, в лёгком поклоне поздоровался, приветствуя тех. Оба мужчины были высокими и светловолосыми, открыто улыбались и смотрели теми же невыносимо голубыми глазами, что и Ильфир. Они все выглядели, как те самые северяне из рассказов, и Бальдр всё никак не мог к этому привыкнуть. – Проходите скорее в дом, – Инглинг обнял Бальдра, притягивая того к себе, и первым повёл внутрь, буквально читая во взгляде у того желание зайти в ванную. – Пап! Пап! – Даламар, второй раз оказавшийся в траве из-за того, что белая овчарка не могла удержать себя в лапах, не смог встать, отчего всё же воззвал о помощи. – Хунд! А ну! – Ильфир, отвлёкшись от разговора с отцом, подозвал пса, которого он сам щенком привёз под курткой в подарок, но ему всё же пришлось вновь брать сына на руки, когда у него уже начали дрожать губы. – Ну всё, всё, не хнычь, он не со злости, просто в восторге от тебя. Слышишь, сына? Ты только не хнычь, мне папа голову оторвёт. – Завтра купаться пойдём, – Ормарр быстро входит в положение и растрёпывает внуку волосы, удивляясь тому, насколько же сильна в том половина от Бальдра. – Слышал легенды о великанах?

***

Вечер прошёл замечательно.       Их ждали. Им были рады. Старшая чета Арджентов души не чаяла ни в избраннике сына, ни в их юном внуке, и окружили обоих стольким вниманием и участием, что Ильфир впервые за этот долгий день смог расслабиться и просто разобрать вещи. Идея отправиться на месяц в Норвегию была замечательной, как бы Бальдр не переживал из-за погоды. – Думал, что не выдержу и рухну на стол. – Ты отлично справился, – Ильфир, наконец заполучивший супруга в свои объятия только ночью, подоткнул тому под бок одеяло, после опускаясь рядом. – Ты уверен? – Бальдр мягко оттолкнул его от себя, но лишь для того, чтобы удобно уложить голову на чужом плече. – Я точно им нравлюсь? – Порой мне кажется, что мои родители любят тебя сильнее, чем меня, – горячая ладонь проскользила от лопаток к боку, поглаживая тот. – У тебя очень красивая пижама. – Правда? Я долго выбирал цвет. – Угу, – невесомый поцелуй потерялся где-то на макушке, и Бальдр довольно улыбнулся, ощущая себя самым залюбленным во всём мире.       Дверь приоткрылась и деревянные половицы тихо скрипнули, прежде чем Даламар, едва различимый в темноте в своей чёрной пижаме с динозаврами, возник у кровати и дёрнул край одеяла. На мгновение, но Ильфир в неясном защитном порыве прижал к себе супруга. – Пап, – Даламар звал шёпотом, не понимая, спят ли родители, и звонко вскрикнул, когда Бальдр резко сел в постели. – Папа! – Мой мальчик? Что случилось? – Можно я буду спать с вами? – он, не дожидаясь ответа, вскарабкался на высокую для себя кровать и замер в ногах, как перепуганный воронёнок. – Страшно. – Тебе ведь выделили комнату. Почти как дома. Что стряслось? – Бальдр откинул одеяло в сторону. – Ложись. – Чего ты испугался? – Ильфир с сожалением вздохнул, но дождался, пока Даламар ляжет рядом, и позволил сыну вцепиться себе в руку, когда изящная ладонь Бальдра опустилась ему на грудь, образуя безопасный кокон из двух тел, способный спасти любого ребёнка от самых страшных ночных кошмаров.       Самый юный из семьи Арджентов ещё повозился в постели и прижал к отцу холодные ступни, но всё же угнездился, спокойно выдыхая. – Троллей боюсь. – Кого?.. – Бальдр даже приподнялся на локте, посылая взгляд Ильфиру, в котором явно читалась жажда если не убийства, то пыток. – Троллей. Вдруг они спустятся сегодня с гор. – Сына… – Я пришёл защитить папу.