Обнять тебя и ласково посчитать все рёбра,
Но пока…
Пока не могу этого сделать,
Пока я в другой роли.
Соня ведет его в комнату, на кровать усаживает. Парню становится страшно. Новикова присаживаться рядом, поворачивается лицом и высовывает свой тонкий язык. В нем красуется металлический шарик. Никита ахуевает. Ему нравится, сильно нравится. Соне пирсинг идёт, какой бы он не был. — Ебать, — выставляет вердикт он. — Пвикольно, да?— она широко улыбается. Никита глупо полагал, что на септуме она остановится. — Больно? — Не, опуфло только немново, — Никита пытается скрыть свой смех за кашлем, но тщетно. Соня все равно это замечает и успевает надуть губы в обиде, пнув Никиту под ребра, — Ой, иди ты нафуй! — Ладно, ладно, прости. — он продолжает задористо смеяться, пытаясь выровнять свое дыхание. — Тебе идет, честно. И видя недоверчивый взгляд, добавляет: — Охуенно, — он касается бледного подбородка девушки, чуть приподнимая его ближе к себе, — Покажи еще раз. Девушка слушается, высовывает язык и гордо смотрит. В ее глазах сверкает радостный огонёк, и Никита усмехается. Значит у нее все хорошо, думается ему. По крайней мере сегодня ее никто не доставал. Бойко заинтересованно разглядывает прокол, и резко ему становится интересно — как бы этот волшебный металлический шарик ощущался на языке? Или может не только на языке. Соня облизывает губы, подмигивает и отстраняется. А Никита понимает, что падает в бездну бесповоротно. — Пойдем покувим может? — предлагает Соня, пересекая порог балкона. Никита выходит следом, садится прямо на пол рядом со своей подругой. Вид с балкона не плох. Алый закат накрывает шумный город, улицы покрываются темнотой. А люди, которых на улице гораздо меньше чем днем, протяжно идут, не задумываясь о том, сколько сейчас времени. — Змейка, — прозвище вылетает само собой, — сигаретой не угостишь, свои дома забыл. Соня смотрит с недоумением, протягивает ему сигарету и закуривает свою. — Как ты меня назвал? — она изгибает бровь, но на Никиту совсем на смотрит, дворовой пейзаж разглядывает. — Если не нравится больше не буду, — хмыкает он, а в душе даже немного разочаровывается. — Зажигалку дашь? Соня наклоняется близко-близко к его лицу и прикуривает его сигарету от своей. Действие привычное, но сейчас вызывает дрожь до кончиков пальцев. Главное, чтобы Соня этого не заметила. — Называй как хочешь, Никитка, — говорит она спустя несколько минут, — Мне все равно. Бойко чувствует внутреннюю победу. Сидя на балконе чувствуется уют. Даже тишина не может давить в обществе с Соней. И Никита расслабляется, забывая про все трудности. Про отца в том числе. — Где колола то? — Задает тихий вопрос парень, вдыхая сигаретный дым, солнечную свежесть и нежный аромат Сониных духов. — Я с одним парнем недавно познакомилась. Ярик зовут. Вот он и проколол. Ярик значит. Никита тяжело вздыхает, пытаясь поймать прежний уют. Не получается. — Ярик? Он типа учится пирсинг делать? — решает заговорить, гляди и подступит к главному вопросу: в каких же они с этим Яриком все-таки отношениях? — Ага, в дальнейшем хочет на этом зарабатывать. Ну и тату хочет научиться бить. — Она выкидывает сигарету с балкона, и та летит свой недолгий полет. А вместе с ней летят и Никитины нервы. Намеками парень говорить не умеет, по этому говорит, что получается: — А вы с ним просто друзья или как? — Друзья с привилегиями, можно так сказать, — Новикова на него не смотрит, слегка улыбается и продолжает: — Трахаемся просто «Просто трахаются, заебись» — думается Никите. А что он думал? Неужели то, что девушка только с ним всю жизнь и будет, он же даже о чувствах ей никогда не говорил, да и были ли это чувства? — А сама ты к нему что-нибудь чувствуешь? — сигарета догорает до конца, обжигая пальцы, и Никита отправляет ее в далекий полет на травянистый газон. — Не, ну ты конечно и допрос устроил, Никитка, — Соня удобно устраивается на бетоне балкона, кладя свою хрупкую головушку на колени Бойко. Никита искренне не понимает, куда ему деть руки, поэтому одну он свободно кладёт на пол, а другую, правую, запускает в мягкие каштановые волосы. — Возможно, не знаю, — вспоминает про вопрос девушка, — Он классный. Но он ко мне вряд ли как к серьезной девушке относится. Это звучит грустно. Никита знает девушку хорошо, даже наверное лучше чем кто-либо другой. Он то знает о ее серьезности и уме. Жаль, что сама Соня часто забывает об этом, умудряясь загоняться по поводу этого. — Так что онли секс, ничего больше, — легкость в голосе девушки заставляет Никиту задуматься: а действительно ли нужны такие отношения? Никита не может представить себя в таких отношениях, ему всё-таки чувства нужны. Находясь в своих мыслях, парень поглаживает Соню по волосам, наблюдает за чайками, описывающими круги над соседним домом и прикусывает губу, а Новикова в это время залезает за чем-то в телефон. Это и к лучшему, значит не увидит редкого раздумья подростка. С Соней хорошо, но о волнующих событиях всё-таки не получается до конца забыть. Бойко не хочет говорить подруге о его побеге из дома — не хочет, чтобы она волновалась. В голову приходит мысль: так Никита и пробегает от невзгод, как маленький, слабый мальчик. Но дальше убегать не получится. Нужно будет работать и работать. Об обучении в вузе он даже подумать не может. Вот вырастет он, переедет от родителей, а дальше станет кем? Сварщиком, механиком или продавцом. На большее он не может рассчитывать. Дальше он наберется опыта, станет успешен в своей работе, а как же любовь? Кто-нибудь его полюбит, с такой то работой? Нет, никому он не будет нужен. А из причинно-следственных связей выйдет, что станет этот агрессивно-рыжий сгусток адреналина алкоголиком. Да здравствует путь отца. После глубокого пьянства и работы наступит старость, а после смерть. И к чему Никита все это проживал тогда, если все его мучения бесполезны, неизвестно. Неужели после смерти ничего нет? Вторая жизнь например? Будет только тьма, молчание. Даже Никитиных мыслей не будет. А жизнь на земле будет продолжаться. Жизнь будет идти. Люди будут жить дальше. Семь миллиардов людей. А Никиты, Никиты уже не будет. От мыслей о смерти у Никиты учащается сердцебиение, а воздух в легких будто заканчивается. Соня этого не замечает. Никита прав — он никому не нужен. — Сонь, я пойду наверное. — говорит он, едва стараясь следить за своим голосом. И пытается заткнуть раздающийся противным гулом голос в голове: «Ты станешь никем». — Так рано? Случилось что? Странно выглядишь как-то. — в её взгляде не читается даже едва уловимого волнения, просто вопрос, который она должна была задать, чтобы показать мнимую важность парня. — Да нет, просто отец вроде без настроения сегодня, а я не хочу попасться под горячую руку.— выкрутиться получается и он покидает квартиру подруги.***
Ни одного дня в центре для проблемных подростков не обходится без каких-либо проблем. Их попытка убрать надоедливого директора не обвенчалась успехом, из-за чего пострадал Макс. А Дане с Никитой пришлось искать нового вратаря. Эта попытка тоже оказалась безуспешной, и поэтому, уставший Никита сидит на ступеньках актового зала, запустив руку в волосы. Его снова посещают вязкие и тягучие мысли. Работа. Бездна. Смерть. Никита едва вздрагивает. — Привет, — раздаётся голос Сони рядом. Странно, ее же здесь не было. — Ты чего здесь? — Его удивление искреннее. Неужели она пришла на приглашение Дани? Да, точно из-за него, иначе и быть не может. — Да вот от отца ушла, можно у тебя переночевать? — Новикова выглядит серьезно, и отказывать ей не хочется. Но девушка не знает о том, что Никита то уже дома и не живет. — Да у меня ремонт дома, — выпаливает первое, что в голову пришло, наивно думая, что ему поверят. — Ник, не претворяйся, — Никита впадает в ступор от этого, — Я знаю, что ты из дома ушел и здесь живешь. — И как узнала? — Неужели он как-то случайно проговорился. — Утром тебя увидела, маскировка — это явно не твое. — на ее бледном лице появляется легкая улыбка. Она не искренняя, лишь способ приободрить. — Ну раз хочешь, то ладно — отвечает спустя пару минут, вспоминая, что его вроде о ночлеге попросили. Тишина до этого тягучая, что и вынуждает на ответ. А после добавляет: — Ты правда от отца ушла? — Ага***
В душной Никитиной коморке мрачно. Посредине стоит не заправленная раскладушка. Пружинки ее ржавые, а матрас немного потерт. — Ну что? — задает Никита вопрос куда-то в пространство комнаты, — Уже передумала уходить? — Футболка есть? — это звучит убедительнее всего. Раз требуется футболка, значит уходить не собирается. Бойко подает ей светло-зеленую футболку и поспешно отворачивается. — Я могу лечь на полу. Постелить что-нибудь и лечь. — предлагает он, разглядывая шероховатости старой стены. — Да брось, сколько раз уже вместе спали. Можешь поворачиваться. Никиту посещает вопрос: как же ей смыть макияж, а в их условиях это тяжеловато. И только сейчас парень замечает, что на девушки нет ни грамма косметики. На скуле все еще проходит синяк, от него остается единое тесноватое пятнышко. Пару дней, и оно бесследно пройдет. Уже лёжа в импровизированной кровати, Соня решается на разговор: — На самом деле я тебя немного обманула, — она лежит, уткнувшись медовым взглядом в потолок, — Не ушла я из дома. Просто вижу, что с тобой хрень происходит какая-то. Никита от этого хмыкает. Надо же какая наблюдательная. — Да не, со мной вроде все нормально. — Да? — наконец Новикова поворачивается к рыжеволосому лицом, и разглядывает его строгий профиль, — Тогда как ты объяснишь, то, что вчера на балконе ты тресся, как не пойми кто? — Вечером прохладно просто, — он тоже поворачивается, вглядываясь своей парой глаз, подобной океану в милые девчачьи черты лица. — А сердце у тебя тоже из-за холода чуть не выпрыгнуло? Никита молчит, он волнуется. Соня ему близка, но все-таки говорить о проблемах — слишком личное и пустить девушку в свою жизнь ему страшно — Ник, я хочу, чтобы ты знал, — она берет его за руку и переплетает пальцы. По телу проходит ток. — Чтобы не случилось, я всегда буду с тобой. — Спасибо, — шепот режет тишину. А Бойко надеется, что этот разговор скоро закончится. Никита снова задумывается: а искренне ли это «спасибо»?