Путь в никуда

— Не дать ему приблизиться к королю! — Окружай, окружай! — Перекрыть все выходы, живо! Человек не должен уйти! Кловер лишь лениво приподнял край ковбойской шляпы и окинул монстров скучающим взглядом. Они возвышались на крышах, выглядывали из окон пустых квартир, металл доспехов поблёскивал в тёмных переулках. — На поражение! Огонь! — рявкнул кто-то из толпы, и всё залил дикий свет. Засвистели снаряды, загремели голоса, улица моментально захлебнулась гулом и эхом. Магический дождь усердно лил на мостовую пять, десять, пятнадцать секунд, не утихая ни на мгновение. Трещал плиточный камень, в труху стирались ближайшие фонарные столбы, вылетали стёкла первых этажей, земля дрожала с утробным рычанием так, будто пробудился вулкан. Некоторые монстры пытались перекричать оглушительный вой, но открывали пасти они будто молча. Как вдруг сквозь общий гам прорезался ещё один навязчивый звук. Будто бы делало глубокий вдох огромное металлическое чудовище. Монстр на крыше, больше и выше на голову всех остальных, свесился вниз. Блестящие глаза из-под забрала пристально вгляделись в самую гущу дыма и магии. — Не сбавлять напор! Сотрите его! — рявкнул он наконец, не отводя взгляд. Так громко, что услышали все. — Приказ короля — плевать на душу! Главное… Договорить ему было не суждено. Луч ослепительной жёлтой энергии вырвался из самого центра битвы: крик сдавило и перемолотило в одно мгновение. Угол крыши, где только что стоял командир, вяло оплавился и потёк вниз жидкими разводами. Уничтожен без остатка. — Что это было?! Хэнрик! ХЭНРИК! — Приказ ясен, не смейте останавливаться! Что-то сверкнуло вновь, волна энергии прокатилась по мостовой, разнося в щепки стены ближайших зданий. Стихли крики, осела пыль, и стало заметно тише. — Отступаем! Отступаем! — Некуда! Что?!.. Шесть последовательных прицельных выстрелов — смерть, смерть, смерть, смерть, смерть, смерть — и стало ещё тише. Магический ливень прекратился окончательно. Лишь сквозь пелену дыма пробивался режущий глаза золотой свет человеческой души. — Сообщите королю, немедленно! Пусть использует… — Чей-то голос захлебнулся, но вновь завопил на пределе сил. — Пусть использует ДУШИ! Словно в ответ на эти слова, сияние яростно всколыхнулось. Как челюсти, щёлкнул затвор, и его голову пронзила ослепительная вспышка. Больше он не кричал. — Давно… Давно пора было выйти на поверхность и уничтожить вас всех! — Кловер едва увернулся от увесистого топора, что рассёк воздух. Монстр с витыми рогами замахнулся вновь. — И ты!.. — Не успел он и начать, как вдруг вздрогнул и замер, словно ошпаренный кипятком. У махины подкосились ноги, и он грузно рухнул на землю, издавая хриплый громкий стон. Пуля револьвера насквозь прошила ему сердце. Кловер навис над ним. Глаза его бешено блестели, а грудь часто вздымалась. — Что? — Он едва шевелил сухими губами, но голос звучал твёрдо. — Уничтожить нас всех? Ответа не последовало. Если только не считать ответом свист воздуха через новую дырку в груди. Кловер слабо нахмурился. Немного помолчал, словно смакуя мысль на языке. И когда он наконец заговорил вновь, фразы полились из его рта размеренным, заставляющим кровь стыть в жилах тоном, как зачитываемый судьёй безапелляционный смертный приговор. — И правда. Где гарантия, что вы не сделаете этого. Рано или поздно. Даже если я заберу человеческие души с собой… — Глаза поверженного монстра с ужасом расширились. Он понял. По чистому наитию, инстинктивно, в бреду агонии, он понял. Монстры превосходно чуют эмоции. И он отчётливо почуял эту осязаемую, витающую в воздухе густую ненависть. Вместе с ней — терпкий привкус справедливости. И приторную, душную, вязкую сладость мести. Кловер молча развернулся, небрежно стёр кровь с лица и зашагал прочь. В сторону замка. /////// — Что ж, была не была! Я, наверное, должен был тебя предупредить, что здесь будет попрохладнее, но и ладно. Заснежье и сам Снежнеград места и для меня противные. Корни вечно мëрзнут и тяжело пробиваются сквозь почву… Ух! — Меня прервал исподтишка запущенный снежок. — Эй! Хихикающий силуэт исчез за деревом. Я тяжело вздохнул. О да, я же тебя не вижу! — А ты оказывается оч-чень умëн. Хорошо. Если ты считаешь, что справишься и без меня — милости просим!!! — Я важно отвернулся, якобы вот-вот собираясь нырнуть под землю. «Сдаюсь, сдаюсь, я больше не буду!» — Человек выскочил из-за дерева и, замахав руками, виновато приблизился ко мне. — «Просто… Снег! Летом! Не обижайся, Флауи… Пожалуйста.» — добавил он, смущëнно цепляя руки в замок. Пропустив мимо ушей его извинения, я лишь озлобленно поёжился. — Если не хочешь замëрзнуть насмерть, двигай уже. Я буду ждать тебя у… «Погоди!» — Что ещё?! «Ты сказал, что тебе неприятно сидеть в мëрзлой почве. А ты можешь быть… Ну…» — Он неловко почесал затылок. — «…В отрыве от земли? Если да, я тебя понесу!» Пф, решительность… Со скромности не помрëт, это уж точно. — А знаешь… Это замечательная идея! — Не успел человек и дëрнуться, я оплëл лозами его грудь и уже через секунду замер над его плечом, довольно ухмыляясь. — Полагаю, так будет проще нам обоим. «Намного! И мне будет удобнее спрашивать тебя обо всём, что я вижу!» — С этими словами он радостно кивнул и зашагал дальше, пиная снег носками поношенных туфлей. Колебания его ДУШИ. Так близко, как только возможно. Я отчётливо чувствовал их буквально под самой его кожей. Мне хватило бы одного слабого рывка, чтобы запустить лозу ему под рёбра и выдрать ДУШУ из его тела, но попытайся я схватить еë сейчас… Не-а, подумал я, опускаясь соцветием на его плечо. Терпение, только терпение. Спектакль ещё не развернулся как следует, а я уже пытаюсь сорвать главное представление! Не пойдёт. К тому же, вспоминая предыдущий опыт работы с людьми… Неужели шансы того, что в один момент они просто выйдут из-под контроля, так уж и малы? Чёрта с два, как выяснилось. Кловер с самого начала не отличался «умом и сообразительностью». Раз за разом, раз за разом, раз, чёрт возьми, за разом он проходил Руины без единого убийства и в конце концов оставался жить у Ториель, будто только того всю жизнь и ждал. Отправиться на смерть ради собственной цели и в конечном счёте просто забыть о ней — ты действительно превзошёл сам себя, идиот. Какая сила в таком случае толкнула тебя начать уничтожать всё на своём пути при такой тряпичной и жалкой воле? Не моей идеей это было, и не я это начал… А. Впрочем. Я понял. Твоя любимая «справедливость», которой ты так кичился, имеет и обратную сторону. МЕСТЬ. Я хорошо помню выражение твоего лица, когда я рассказывал тебе о твоих бесплодных попытках пройти подземелье. Я ПРЕКРАСНО знал, как тебя это бесит. Я ткнул тебя носом в твою бесконечную тупость, и что ты сделал, когда это понял? Что? Решил переиграть меня, верно? Решил «сделать другой выбор». Решил «изменить свои поступки», как я тебя и просил. Поступить по-своему. И куда это нас привело? Ты лишь вновь показал своё жалкое дрожащее нутро. Ты убил всех, и мало того, всех, кого встретил, ты дотянулся и нашёл каждого, кого только можно было, и в завершение прикончил меня, хладнокровно выпустив мне в голову весь барабан пуль. Я остался жив. И ты НЕ МОГ не заметить, что я остался жив. Даже с твоей безграничной тупостью. И если ты сделал это НАРОЧНО… ХАХАХАХИХИ, ТЫ КУДА ГНИЛЕЕ И МЕРЗОТНЕЙ, ЧЕМ Я ОЖИДАЛ. Впрочем, пора возвращаться к человеку. Шагать пришлось долго. Через лес, замëрзшие озерца и многочисленные сугробы. В давно никем не обитаемые собачьи будки человек с любопытством заглядывал, пытаясь отыскать хоть кого-то живого, но после высовывался наружу с лицом раздосадованного щенка и, не сказав не слова, продолжал плестись дальше. Очевидно, ничего, кроме залежалой плесени и мусора, не обнаружив. «Разве ты не говорил, что в… Как ты назвал это место?» — В Снежнеграде. «…В Снежнеграде ещё остались монстры? Сколько мы идём, а я ни одного свежего следа на снегу не нашёл. Неужели и отсюда все сбежали?» Вопрос прозвучал как обвинение. О, а ты в отличие от него, оказывается, умеешь думать. Слëту так и не скажешь. — Что ж, полагаю, масштабы катастрофы куда шире, чем я предполагал… — Я потëр листком подбородок. — Но мы всё ещё не дошли до города, не так ли? Человек ничего не ответил. Искоса посмотрел на меня и, насупившись, вприпрыжку понëсся дальше… Пока не прошагал ещё несколько метров и не замер, по-оленьи напуганными глазами глядя куда-то перед собой. «Ф-Флауи…» — Чегось? «Что здесь… Что здесь случилось? Монстры не могли исчезнуть сами собой, верно? Флауи?..» Снежнеград… Хе-хе, переживал не лучшие, ох далеко не лучшие свои времена. Руины оставшихся деревянных изб очерчивали собой рубленую окружность. Словно сквозь дома запустили огромный камень, который к чертям снёс всё на своём пути. Ни одного нетронутого здания. Улица была полностью перевёрнута вверх дном. Ветер, единственное на равнине, что наполняло своим присутствием звенящую тишину, нёс с собой клочки снега и чего-то, похожего на пыль. Человек нерешительно дёрнулся. Плечи его вздрогнули, он глубоко вдохнул и маршевым шагом отправился к остаткам города. Чем ближе к городу, тем сильнее втягивалась шея и тем чаще становился шаг. — Да уж. — равнодушно хмыкнул я. — Не думал, что всё… НАСТОЛЬКО плохо. «Не лги!» — фыркнул человек, устремляя на меня острые глаза. — «Ты всё знал! Говори! Что здесь произошло?» Я словно нехотя поёжился. — Ну как скажешь… Тебе без прикрас? «Пожалуйста. Да.» — Он заглянул за одну из стен, с видом замёрзшей собаки оглядывая заснеженные столы. Ничего. — Мне же не стоит объяснять, что ты не первый человек, который упал сюда? Он замер. И я тут же ощутил, как воздух резко похолодал. Снег в Подземелье далеко не такой же, как на поверхности. Он более тёплый, мягкий — смесь замороженной воды и магии. Оттого здесь всегда было несколько прохладнее, чем в других регионах, но всё ещё недостаточно, чтобы откровенно замёрзнуть. Похоже, что сейчас, с полным исчезновением монстров из Подземелья, магии постепенно становилось всё меньше и холод продолжал нещадно нарастать. До того, что нахождение здесь становилось всё ближе по значению к смерти. «Ты… Ты хочешь сказать, что…» — Человек запнулся, сглотнул, — «Человек до меня… Всё это… Как?! Как это возможно?» — Таким идиотам, как он, под силу всё. — наотмашь бросил я. — А ты, если не хочешь стать роскошным завершением этого мёртвого музея, должен бежать отсюда прочь. Желательно побыстрее. Он остановился. Завертелся, как флюгер, с надеждой пытаясь высмотреть хоть кого-то ещё. Тщетно. — Повторить? Всегда с радостью. Шагом отсюда — марш! Человек, покрепче сложив руки вместе, обречённо вздохнул и поплёлся вперёд по единственной дороге из города. Хотел бы я сказать, что на этом все точки интереса в Снежнеграде закончились, но нет. Видите ли, в чём дело. Пока прозябаешь совершенно один, перепробуешь все способы, чтобы себя развлечь. Пусть я и делал это ещё тысячу раз до этого. Делал всё, что мог предложить этот мир. Я прочёл каждую книгу. Я сжёг каждую книгу. Я выигрывал во всех играх. Я проигрывал во всех играх. Я потакал всем. Я убивал всех. Ряды чисел… Линии диалогов… Я видел всё. Однако одной вещью мне не приходилось заниматься никогда. Расчищать места убийств. Тело монстров рассыпается в прах, а одежда, вещи, украшения — нет. И я решил заняться этим. Стащил всё, что смог отыскать, в одно укромное место, а прах размёл, чтобы не был так заметен. На это ушло достаточно времени, но это было хоть что-то, чтобы не сдохнуть от скуки. Однако одну вещь я обошёл стороной и оставил на своём месте. Не знаю, зачем. Не знаю, почему. Просто не стал её касаться. Красный шарф в кучке праха смотрелся на белом нетронутом снегу как пятно алой крови. В Подземелье — это непривычно и по-особенному чуждо. Ведь только люди могут истекать кровью. Человек подошёл аккуратно, не издавая ни звука. Сел перед шарфом на колени, тяжело дыша. Будто бы нутром чувствуя, чем был этот прах на самом деле. Протянул к нему руки, коснулся, как мёртвого животного и взял бережно шарф… Обнаружив рядом ещё что-то, засыпанное снегом. Я прищурился, с интересом разглядывая находку с высоты его плеча. Человек потянулся, стряхнул с неё снег, и… О. Вот оно как. На свет показался большой, чуть помятый платок. Желтый, в синий горошек. Цвета за всё время, что он пролежал здесь, явно поувяли, сплошь мокрый и потёртый, края ткани обветшали, но узнать его мне это не помешало. — От-ты глянь. — выдал я, едва не гогоча. — Не ожидал от тебя, Кловер! Вот уж не ожидал...