Сердце в драконьей чешуе

Сердце Янь Хуэй колотилось как сумасшедшее, отдаваясь в ушах, и это привело ее в смятение. Но когда она чуть успокоилась и отдышалась, странный парень все ещё пялился на нее. Он что, тоже в нее втюрился?... Ну да, конечно. Янь Хуэй была по жизни оптимисткой, но не идиоткой же. Она почти неделю жила в лесу, потом сражалась с демоном-змеем, потом вымокла в ручье, а в довершение всего вывалялась в сене. И в это… вот так сразу можно влюбиться? Личико у нее, конечно, очаровательное… Но всё-таки этот парень какой-то чудной – решила она через некоторое время. С глазами что-то явно не то, слишком яркий в них сияет свет. И взгляд странный – так не должен смотреть юноша на незнакомую девушку, скорее так смотрит ястреб на кролика, волк на овец или приговоренный смертник на ключ от камеры на поясе тюремщика. – Эй… – негромко окликнула Янь Хуэй вошедшего, когда молчание уж слишком затянулось. Юноша моргнул, словно очнувшись ото сна, и свет в его глазах померк. Он опустил голову и шагнул через порог сарая. Янь Хуэй продолжала беззастенчиво разглядывать его со все возрастающим любопытством. – Это ты внук старой госпожи Сяо? Парнишка в лучшем случае разменял свою пятнадцатую весну и выглядел очень болезненным. Лицо слишком бледное для деревенского жителя, даже губы отдают в синеву. На нее он больше не смотрел, полностью сосредоточившись на корзинке, которую держал в руках. Утвердив свою ношу на полу, он вынул и расставил перед Янь Хуэй несколько плошек. Она была сбита с толку и заинтригована. Со слов деревенских выходило, что внук госпожи Сяо полный идиот. Но ни в лице, ни во взгляде она не увидела признаков умственной отсталости, и движения, когда он расставлял посуду, были точными и уверенными. – Погоди!.. – Янь Хуэй заметила, что он собирается уходить, оставив ее один на один с рисом, маринованными овощами и свежими паровыми булочками, и при этом связанной по рукам и ногам. До носа голодной Янь Хуэй донеслись умопомрачительные запахи. Забыв обо всех загадках, она торопливо затараторила ему в спину. – Ты куда собрался? Не видишь, что я связана? Как я буду это есть? Юноша замер на пороге, пару секунд раздумывал, а потом вернулся обратно и опустился на колени перед Янь Хуэй. Поднял плошку с рисом и поднес к ее рту. Она была настолько голодна, что проглотила содержимое плошки в два глотка, почти не жуя. – Положи в маньтоу овощи, – грубо приказала она. На ее резкий тон юноша слегка приподнял бровь, но послушно подцепил палочками остро пахнущую маринованную зелень с морковкой и стал накладывать на булочку. Янь Хуэй чувствовала, что ведёт себя некрасиво, но ее терпение исчерпалось, а все внимание сосредоточилось на еде. – Давай быстрее, что ты копаешься! Молодой человек молча утрамбовал овощи в булочку и отправил ее в рот Янь Хуэй. Она сосредоточенно жевала, не обращая внимания ни на что. Только когда пара маньтоу угнездилась в ее животе и отвратительное сосущее чувство голода начало отступать, ее взгляд вернулся к юноше, протянувшему ей третье маньтоу. Сейчас его выражение лица было настолько пустым и безэмоциональным, что она начала сомневаться в свои предыдущих выводах. Перед ней сидел самый обычный деревенский парень, Янь Хуэй даже подумала, что свет в его глазах ей привиделся. Но все же он был слишком хорош собой и произвел на нее сильное впечатление – Янь Хуэй была вынуждена это признать. Лунный свет пробивался в щели между досками и окружал сидящую перед ней фигуру мягким колдовским сиянием. Янь Хуэй аккуратно взяла из его пальцев маньтоу и стала неторопливо жевать. Вдруг ее посетила одна тревожная мысль. В школе Звездной Горы она росла вместе с другими девчонками и мальчишками и видела, как они меняются с возрастом. Вот например Цзы Юэ из долговязый стрекозы превратилась в весьма симпатичную девушку. Так что из этого заморыша, если его нормально кормить, в будущем получится необыкновенно красивый мужчина. Как бы местные торговцы людьми не разглядели это и не продали его ради барыша. Янь Хуэй откашлялась и доверительно наклонилась к юноше: – Паренек, бабушка Сяо купила меня у торговцев людьми, чтобы сделать твоей женой. Ты знал об этом? Поскольку Янь Хуэй больше не требовала еды, он положил половинку маньтоу обратно в миску и начал собирать посуду в корзинку. – Твоя бабушка уже совсем старенькая, поэтому я не сержусь на нее. Но торговля людьми – большой грех, раз вы связались с торговцами, это может навлечь на вас небесную кару. Ради бабушки, отпусти меня. Я тихо и незаметно уйду и сделаю вид, что ничего не было. Юноша неторопливо собрал посуду и встал, собираясь покинуть сарай. Слова Янь Хуэй он полностью проигнорировал. – Не уходи! – неожиданно для самой Янь Хуэй в ее голосе проскользнула умоляющие нотки, – Ладно, я все тебе расскажу как есть. Я практикующая на пути бессмертия. На горе Тун Ло охотилась на столетнего демона-змея и ранила его. Он не мог уйти далеко, скорее всего прячется где-то в окрестностях. Как известно, демоны могут оборачиваться людьми и скрываться среди них, чтобы поглощать человеческую ци. Кто знает, может он уже сделал это. Если ты не отпустишь меня, вы его не то что победить, не сможете даже отличить от обычного человека. Когда люди в деревне начнут болеть и умирать, особенно дети, ты ответишь за это? Глаза молодого человека вспыхнули, лицо исказилось, но мгновенно вернулось к обычному выражению. Он развернулся и двинулся к двери. Отсутствие реакции на ее слова взбесило Янь Хуэй. Высмеять или обругать – это она бы поняла, но совершенно не обратить внимание – немыслимо! Она и так долго сдерживала свой темперамент, а тут просидела целый день голодная, связанная, а теперь ее ещё и проигнорировали! Это было последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. – Эй! Ты совсем дурак или прикидываешься? Снова никакой реакции. Янь Хуэй буквально зарычала от злости. – А ну стой! Я ещё не наелась. Юноша остановился, немного подумал, а потом вернулся к Янь Хуэй, что ее очень удивило. Как и до этого, он аккуратно выложил овощи на половинку паровой булочки и поднес ее ко рту девушки. Она посмотрела ему в лицо, потом на его руку, а потом укусила маньтоу вместе с его пальцем! Рука юноши слегка дрогнула. В первый момент показалось, что он выдернет палец изо рта Янь Хуэй, но он не сделал этого. Видя, что он не реагирует, Янь Хуэй прикусила сильнее и прошипела: – Отпусти меня! Или я его откушу! – ее голос звучал грозно, но невнятно из-за набитого рта. Сжимая зубами его палец, она приподняла голову, чтобы видеть лицо… и была ужасно разочарована – его выражение осталось таким же спокойным, только глаза презрительно прищурились. Что?!! Да, именно. Презрение. Вообще-то сейчас Янь Хуэй самой было стыдно за собственное поведение. На Звездной горе, как бы подло ни вела себя Цзы Юэ, она никогда не прибегала к таким дурацким трюкам в ответ. Но теперь… Взгляд Янь Хуэй стал холодным и жёстким. – Отпущу, если развяжешь! Единственное, что хоть немного утешало в нынешнем плачевном положении, это то, что оно никоим образом со Звездной Горой не связано. А гордость? Ее гордость осталась где-то там, на ступенях Бесконечной лестницы. Не так давно она была такой блистательной, а теперь с остервенением кусает грязную руку какого-то деревенского мальчишки. Тьфу, пропасть. Кстати, пока Янь Хуэй предавалась размышлениям, ее жертва не издала ни звука. Янь Хуэй сжала челюсти ещё сильнее и почувствовала во рту металлический привкус крови. Как этот хрупкий на первый взгляд молодой человек мог терпеть такую боль? Говорят, что пальцы связаны с сердцем. У него что, нет сердца? Когда Янь Хуэй уже надоело кусаться и она была готова признать ситуацию патовой, рука молодого человека вдруг шевельнулась. Но он сделал совсем не то, чего ожидала от него Янь Хуэй – свободными пальцами попавшей в плен руки он погладил ее по щеке. От этого лёгкого нежного прикосновения девушку бросило в жар, а сердце снова выдало: “Ту-Дум! Ту-Дум!” – Я тебя не отпущу, – прозвучала всего одна фраза. Но голос… Он был столь же удивительным, как и внешность ее загадочного посетителя. Звонкий, как прохладный быстрый ручей, но таящий в себе тьму, как неподвижные горные озера. И снова Янь Хуэй подумала, что не может такой голос быть у какого-то деревенского мальчишки. Задумавшись, она отпустила его палец и стала жевать остатки маньтоу. Юноша убрал руку, внимательно осмотрел свой окровавленный палец и вытер его об одежду Янь Хуэй. – Бабушка тебя не отпустит. Янь Хуэй показалось, что над их головами мелькнула огромная зловещая тень и скрылась в ночи. Теперь голос юноши звучал приятно, с лёгкой хрипотцой, но совершенно обычно – как и должен звучать голос парня его возраста. Но… – Зачем ты вытер кровь о мою одежду? Он посмотрел на Янь Хуэй и с лёгкой иронией ответил: – Потому что это ты меня укусила. На этот раз она была уверена, что не ошиблась. Его брови чуть заметно поднялись, а на лице читалась лёгкая насмешка. Деревенский дурачок так бы не смог себя повести. Он собрал плошки в корзину, легко поднялся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Ошарашенно пялясь на закрывшуюся дверь, Янь Хуэй пробормотала: – Ну надо же, мы знаем, что такое сарказм?