***
Сперва находиться втроем в настолько замкнутом пространстве, как машина, неловко, но уже к середине пути Кевин спокойно дремлет, а Эндрю расслаблено курит в окно. Аарон выглядит здоровее, чем во все дни до этого вместе взятые. Он активно копается в телефоне, ворчит и жалуется на ветер из разбитых окон. Но в остальном он ведет себя тихо, и Эндрю может притвориться, что в машине только два человека. Дорога занимает больше суток. На въезде в Вайоминг они останавливаются на ночь в придорожном мотеле, а на утро продолжают путь. К концу следующего дня добираются до окраин Су-Фолса. Дом Ваймака и Эбби с годами не меняется, только клумбы цветов каждый раз пестрят по-разному. За последние четыре года Эндрю был тут не так часто: в основном на дни рождения Эбби и Рождество или когда Импале требовался ремонт. Иногда они с Кевином бывали неподалеку и заглядывали на пару дней, но это все равно нельзя назвать регулярными визитами. Откуда-то из задней части участка вылетает Шемрок – немецкая овчарка, купленная Ваймаком для охраны дома и воспитанная Эбби как безобидный котенок. К ужасу Ваймака, единственный способ, которым Шем может противостоять, например, грабителям – это упасть на спину и попросить почесать ей живот. Кевин торопливо вылезает из машины и едва удерживает равновесие под силой толчка напрыгивающей на него овчарки. Шем крутится под ногами и скулит в унисон со смехом Кевина, который пытается потрепать собаку по холке. Эндрю остается внутри Импалы и наблюдает, как Кевин и Шемрок причудливыми кругами отступают к дому. На крыльце появляется Эбби. На улице уже смеркается, но ее лицо светится яркой улыбкой. Она видела детей всего два дня назад, но рада им так, будто они не появлялись целый год. Так было всегда. Эбби спускается и пытается подозвать овчарку к себе, но та продолжает напрыгивать на Кевина, пока он не опускается на колени и не позволяет ей облизать свое лицо. Эбби, смеясь, подает ему салфетку, Кевин отвечает вежливой улыбкой. Внезапно Эндрю отвлекается на шорох на заднем сидении и понимает, что Аарон тоже остался в машине и так же внимательно наблюдает за тем, что происходит на лужайке. – Эндрю, – неуверенно зовет Аарон. – Спасибо. Эндрю знает, что он пытается встретиться с ним взглядом в зеркале заднего вида, но намеренно не поднимает глаз. Эндрю не совсем уверен, что близнец имеет в виду. – Я бы не хотел, чтобы Эбби расстраивалась, как мама Кейтлин, – поясняет Аарон. Эндрю настойчиво смотрит в окно: Эбби пытается подкупить Шемрок лакомством, чтобы успокоить, но вместо этого получает овчарку, еще более восторженно скачущую вокруг. Вот в чем дело. Эбби действительно очень тяжело переживала бы смерть одного из своих детей. Эндрю, Аарон и даже Кевин – никто из них – на самом деле не являются ее родными детьми, но она годами доказывала, что это не имеет никакого значения. Она никогда не настаивала на том, чтобы быть матерью, но никто не мог запретить ей считать Кевина, Эндрю и Аарона своими сыновьями. – Кевин тоже был бы огорчен, – зачем-то отзывается Эндрю. Аарон усмехается. Эндрю не может расслышать точно, но Аарон шепчет что-то похожее на “конечно”, а затем вылезает. Шем не замечает его сразу, поэтому близнец успевает получить приветственные объятия Эбби и только потом подвергается нападению овчарки. Аарон начинает убегать от нее, и Шем бросается за ним, быстро втягиваясь в игру. Эбби подходит к Импале со стороны водительского сиденья и заглядывает в окно. – Привет, Эндрю, – она улыбается. – Как ты? – Новых травм нет, док, – дразнится в ответ Эндрю. – Как ты? – Прихожу в норму. Немного волнуюсь за… – Эбби осекается, скрывает паузу неловкой улыбкой. Эндрю делает вид, что ничего не замечает. Он вылезает из машины. Эбби легко гладит его по плечу в приветственном жесте и переводит внимание на Импалу: – Будешь чинить старушку? – Она в самом расцвете сил, – хмуро возражает Эндрю. Эбби в шутливом раскаянии еще раз касается его плеча. – Завтра поеду в мастерскую. – Если бы Дэвид был тут, он бы тебе помог, – ее голос немного грустный и извиняющийся. Эндрю нечасто вспоминает, что настоящее имя Ваймака – Дэвид. Привычка звать его по фамилии сформировалась еще до того, как Эндрю попал к ним с Эбби. В ночь после смерти – убийства – Тильды, биологической матери Эндрю и Аарона, к ним в дом вломились двое крупных мужчин. Эндрю принял их за очередных мерзких приятелей Тильды, но они лишь похвалили его за проделанную работу и помогли избавиться от тела. Спустя день они пришли снова и сказали, что некий Ваймак из Южной Дакоты собирается взять опеку над близнецами. С их бесхитростной подачи Эндрю и Аарон и стали называть Ваймака именно так. Ваймак должен был знать, кому предлагал приют, но, наверное, он не ожидал, насколько трудными окажутся близнецы. Прошло много времени, прежде чем он смог установить с ними контакт. Одной из точек соприкосновения с Эндрю стали машины. Ваймак – по профессии автомеханик – рассказал Эндрю все, что знал сам, и даже брал подростка в свою автомастерскую. Если бы Ваймак был тут, он бы действительно помог с Импалой – так было всегда. Эндрю молча кивает Эбби. Она выглядит печальной, но всего на секунду. – Пойдем, – она осторожно, совсем по-девчачьи, цепляет его рукав и тянет в дом. – Я испекла пирог с вишней. На душе становится немного теплее.***
Эндрю отчасти ожидает, что Аарон передумает: менять свое решение – это так в его духе. Но когда Кевин начинает вслух размышлять, куда им следует отправиться, Аарон откуда-то приносит старый телефон Ваймака. – Эбби дала мне его, – объясняет он, нажимая на кнопки. – Она сказала, что кто-то очень старался дозвониться на него и оставил несколько голосовых сообщений. Я прослушал их, и, возможно, это сможет нам помочь. Аарон кладет телефон на середину стола и включает запись. Эй, Дэвид… Это Джерри Пановски из Киттанинга, штат Пенсильвания. Ты помог мне лет десять назад. Ты сказал, что это полтергейст. Но кое-что снова случилось. Перезвони мне. Голос в следующем сообщении более взволнованный. Привет, это снова Джерри. Дэвид, у нас упал самолет и, кажется, мы нашли серу на обломках. Я думаю, это может быть по твоей части. Аарон включает еще две записи, но на них Джерри Пановски только повторяет все сказанное ранее и заранее объясняет, где его найти. Все это – то, как они втроем стоят вокруг стола и слушают голосовое сообщение – ужасно напоминает начало последней охоты. Эндрю надеется, что этот раз не закончится ожиданием похорон в Калифорнии. А еще он старается не думать о словосочетании “упал самолет”. Он знал, что такое бывает, жизни было не обязательно напоминать ему об этом. – Я знаю, что сам говорил о помощи людям и все такое, – аккуратно начинает Кевин. – Но мы ничем не можем помочь упавшему самолету. Особенно теперь, когда Демон… Когда проблема с Демоном стала острее, нам нужно… Аарон отрицательно машет головой – слишком активно для человека с мешками под глазами из-за недосыпа. – Нет, ты не понял, – он упрямо ставит на повтор второе сообщение Джерри. – На обломках сера. Я не так много знаю о демонах, но даже я помню, что после них остается сера. – Демон внезапно сменил профиль? Устраивать поджоги стало слишком скучно, и он решил заниматься крушениями самолетов? – у Эндрю дергается бровь. – Я не думаю, что это наш Демон. Но, возможно, они как-то связаны, – разводит Аарон руками. О, Эндрю уже видел такую слепую решительность. Аарон не знает, что ему делать и с чего начать, но должен хотя бы пытаться. Поэтому он цепляется за любую мелочь, видит порой несуществующие связи. Кевин вел себя так же. – На самом деле, – Кевин поворачивается к Эндрю. – Стоит проверить. Мы не знаем, где отец. Он уехал в сторону Колорадо, но за это время мог уже потеряться в Канаде. Возможно, этот демон что-то знает про Ваймака и нашего Демона. Спросим. – Ты умеешь пытать демонов? – Эндрю уже не может сдержать свою бровь, и та поднимается в саркастическом изгибе. – Нет, но мы попробуем, – пожимает плечами Кевин. – В любом случае, нам нужно научиться справляться с демонами. Считайте это тренировкой. Эндрю бы никогда не пришел к нему на тренировку. Учиться у Кевина значит узнавать, в чем ты плох, а чем особенно плох. Единственный нормальный тренер в этом доме – Ваймак. – По всей, видимости Джерри – работник аэропорта. Мы могли бы полететь на самолете и приземлиться… ну, прямо к Джерри, – предлагает Аарон. У Эндрю мгновенно сковывает грудь. – Нет. Кевин в открытую веселится: – Никаких самолетов для Эндрю. – Что? Почему? – хмурится Аарон. – Потому что я только что отремонтировал машину, – Эндрю отвечает сухо и безэмоционально, но с вызовом пялится на Кевина. – И, кстати, делал это подозрительно долго, – Кевин складывает на груди руки и упирается взглядом в Эндрю. Иногда Кевин знает больше, чем говорит, и Эндрю, возможно, немного любопытно, как много у него информации о мастерской. Впервые Ваймак привел Эндрю в автомастерскую, когда тому было восемнадцать. Из-за Ваймака и его большой любви к помощи обездоленным подросткам в основном здесь работали молодые ребята, которым требовались деньги. Почти всегда это начиналось как необходимость заработать хотя бы на еду, но многие оставались и после того, как вставали на ноги: место приличное, и Ваймак никого зазря не гнал. Эндрю сначала только брезговал грязью и измазанными рабочими, но постепенно проникся. Ваймак ненавязчиво учил ремонтировать машины, иногда позволял покататься на автомобилях клиентов вокруг здания и рассказывал о достоинствах и недостатках разных моделей. Однажды он заплатил Эндрю за помощь с ремонтом: Эндрю принял это как приглашение и стал приходить чаще. Ваймак продолжил материально его поощрять. Также время от времени Эндрю нравилось смотреть, как работали другие. Он уже пережил гормональный всплеск и принятие своей ориентации, поэтому это не было чем-то смущающим. Эндрю мог признаться себе, что некоторые парни в мастерской выглядят привлекательно. Даже грязь на майках и бицепсах уже не казалась отталкивающей. Роланд – птица одного с Эндрю полета – быстро заметил и правильно проинтерпретировал его заинтересованность. Роланд был одним из “старичков” в мастерской, работал механиком уже около пяти лет. Он первый подошел к Эндрю и предложил уединиться в комнате для хранения инструментов. Эндрю согласился. Иногда все работники уходили на обед в кафе неподалеку, иногда Роланд оставался после закрытия, иногда они чувствовали себя достаточно наглыми, чтобы запереться на складе. Но это не было слишком частым. По обоюдному согласию их перепихоны никогда не становились чем-то большим. Они продолжались только потому, что это было удобно и Роланд умел следовать указаниям. Роланд все еще работает в мастерской. И он, и Эндрю все еще без постоянных отношений, все еще геи. Иногда Эндрю заезжает в мастерскую, даже если Импала в полном порядке. Но Роланд никогда не занимал много времени. И Эндрю никогда не говорил Кевину о нем. Так что Кевин просто драматизирует. – Собирайтесь, – Эндрю уже давно практикует игнорирование его подначиваний.***
По дороге Аарон связывается с Джерри и объясняет ему, кто он такой и почему он не Дэвид, поэтому, когда Импала останавливается недалеко от аэропорта Киттанинга, охотников уже ждут. – Если бы не ваш отец, – рассказывает Джерри, пока ведет по безлюдным коридорам. – Меня бы, наверное, уже не было в живых. Как у него дела? Почему он не приехал? – Он вроде как в отпуске, – без капли сомнения отвечает Кевин. – Мы вместо него. – Что ж, трое вместо одного? Справедливый обмен, – смеется Джерри и пропускает охотников в небольшую комнатку. Помещение похоже на кабинет с большим окном, через которое видно большой зал для обслуживания самолетов. Джерри плотно закрывает за собой дверь и поворачивает в замочной скважине ключ. – Хочу, чтобы вы кое-что послушали, – он садится за стол в середине комнаты, достает из самого нижнего ящика какой-то диск и вставляет его в проигрыватель. – Обычно у меня нет доступа к такого рода записям. Но это запись переговоров в кабине пилотов рейса Объединенных Британских авиалиний 2485. Запись шумная, с помехами, но слова разобрать легко. Объединенные Британские авиалинии 2485. Прошу инструкции. Несколько секунд шума. У нас разгерметизация салона. Повторяю, у нас разгер- Голос прерывается на полуслове, заглушается звуками помех. А затем проигрыватель воспроизводит чудовищный, нечеловеческий рев. Джерри выключает запись. – Самолет взлетел отсюда и упал в двухстах милях. Говорят, что это была механическая неисправность. В салоне произошла разгерметизация, и никто не знает, почему. Из ста человек на борту выжили только семь. Эндрю знал. Человечество никогда не должно быть изобретать огромный железный таз и притворяться, что он летает. Кевин смотрит на Эндрю так, будто все понимает. Умный сученыш. Но через мгновение Кевин возвращается в свой образ профессионала. – Вы говорили, что на обломках была сера? – Да, на ручке запасного выхода, – Джерри активно кивает. Мало что может оставить после себя серу. Демон в человеческом теле – чуть ли не единственный вариант. Испачканная серой ручка выхода могла бы объяснить разгерметизацию салона. – Джерри, нам понадобится список всех пассажиров и список выживших, – диктует Кевин, загибая пальцы для убедительности. – И можем ли мы получить эту аудиозапись? – добавляет Аарон. Джерри с готовностью соглашается. Охотники уже направляются к выходу, когда Джерри их окликает. – Один из выживших – пилот, мой хороший друг. Его зовут Чак Ламберт. Он очень переживает, что это его вина. Но я так не считаю, нет. Помогите мне доказать, что это не так.***
– Мы собираемся допросить свидетелей? – догадывается Аарон, когда охотники усаживаются в машину. – У меня нет никакого документа, чтобы таким заниматься. Эндрю не называл бы это “допросом”. Однако он наклоняется в сторону, достает из бардачка – Кевину приходится забавно поджать колени – бумажную коробку и кидает ее на заднее сиденье. – Выбери своего бойца. Аарон недоверчиво заглядывает внутрь и перебирает содержимое. В коробке всевозможные фальшивые удостоверения Эндрю. – ФБР, природоохранная служба, пожарная охрана… – перечисляет он. – С чего бы кому-то из них заниматься крушением самолета? Эндрю привычно игнорирует близнеца и поворачивается к Кевину, который рассматривает предоставленные Джерри бумаги. – Думаю, стоит начать с пилота и Макса Джеффи, – Кевин поворачивает список выживших пассажиров к Эндрю и указывает на одно из имен. – Почему он? – Здесь написано, что после аварии он попал в психушку. Если кто и видел нечто странное, то это был он. Эндрю следит за пальцем Кевина, скользящим по бумаге, и мысленно усмехается: забавно, как чья-то привычная жизнь может свести другого человека с ума. Им приходится разделиться. Эндрю подвозит Кевина и Аарона до дома Чака Ламберта, выжившего пилота, а сам отправляется в психбольницу. Его раздражает необходимость единолично разговаривать с кем-то – придется быть вежливым, но другие варианты кажутся еще хуже. Эндрю был в разных местах, в том числе, например, в колонии для несовершеннолетних, но он никогда не был в психиатрических больницах. Эндрю представляет себе Комбинат с темнокожими санитарами и бесчеловечной Сестрой во главе, но внутри оказывается довольно уютно: опрятные здания, зеленые лужайки, персонал с вежливыми улыбками. Врачи и охрана спокойно пропускают Эндрю как посетителя и провожают во дворик для прогулок, а вот Макс Джеффи задается лишними вопросами. – Почему ФБР занимается этим делом? Я уже говорил с Министерством внутренней безопасности, – хмурится Макс. Эндрю думает, что в его коллекции не хватает такого удостоверения. Надо загрузить Кевина работой. – Конечно, – скупо соглашается Эндрю. Какая вообще, к черту, этому Максу разница? Не похоже, что у него много важных дел и он не может ответить на несколько вопросов. – Но появилась новая информация, и мы бы хотели рассмотреть разные версии. Вы не заметили ничего необычного перед тем, как самолет начал… снижаться? Они медленно идут по периметру внутреннего дворика, но Макс резко останавливается и смотрит в ответ так, будто пациент психбольницы тут не он, а Эндрю. О, Эндрю уже привык к таким взглядам, поэтому не стесняется подкинуть несколько вариантов: “Странные огни, шумы, голоса, черный дым?” Лицо Макса вытягивается в неком презрении: – Я не сумасшедший. Если это какая-то проверка… – Ты здесь не по своей воле. Но почему-то тебя сюда упекли, – возможно, это не самый лучший способ наладить контакт, но Эндрю и не претендует на звание специалиста. Ему пришлось оставить ножи в машине, чтобы пройти на территорию больницы, он раздражен. – Почему? – Я не хочу говорить об этом. – Что ты видел? – Я пережил стресс, это были галлюцинации, этого не было в действительности. – Расскажи мне, что ты видел, или я скажу медсестрам, что ты веришь в демонов. Хорошо, это точно не самый лучший способ наладить контакт. Но он работает: Эндрю видит, как в глазах Макса мелькает испуг. Макс пронизывает взглядом лицо собеседника, пытаясь понять, насколько он серьезен. А Эндрю чрезвычайно серьезен. В конце концов Макс тушуется. – Там был мужчина с глазами, – Макс морщится. – черными такими. Я увидел… Мне показалось, что он открыл дверь запасного выхода. Но я знаю, что это невозможно. Дверь находится под очень высоким давлением. Это была галлюцинация. – Ты знаешь имя этого человека? – Нет, он сидел прямо передо мной, но мы не… Эндрю разворачивается и уходит, не дослушав. Версия с демоном получает все больше подтверждений, черные глаза просто не оставляют других вариантов. И про ручку запасного выхода они с Кевином оказались правы. Осталось только понять, где теперь искать демона. Импала терпеливо дожидается у выхода. Теперь, с залатанными царапинами, новыми окнами и фарами – спасибо Роланду, она вовсе не похожа на “старушку”. Первым делом Эндрю возвращает ножи на их законное место, вторым – звонит Кевину и узнает имя и адрес человека, сидевшего при полете перед Максом Джеффи. Джордж Фелпс, счастливый обладатель места 20C на рейсе 2485, не числится в списках выживших. Но зато он жил неподалеку. Эндрю останавливается у большого двухэтажного дома, совсем не похожего на логово монстра. Рене сказала бы что-то про пути Господни… Вдова, открывшая на стук, без лишних пререканий принимает версию о том, что Эндрю – дальний родственник ее покойного мужа, и приглашает его на просторную террасу. Эндрю почти расслабляется: она из тех людей, которым нравится говорить о себе и своей семье. Эндрю даже не нужно задавать вопросов. Из рассказа женщины он понимает, что Джордж был дантистом, летел в Денвер на какой-то съезд. А еще был крайне разумным человеком, потому что боялся летать. На этом моменте вдова плачет, причитая о том, что ее муж, наверное, умер в ужасных мучениях, что ее не было рядом, когда он встретился лицом к лицу со своим страхом. Эндрю дает ей минутку. – Вы не замечали за Джорджем чего-то необычного в последнее время? – спрашивает он, когда женщина немного успокаивается. – Ну, – всхлипывает вдова. – У него был кислотный рефлюкс. Эндрю не имеет ни малейшего понятия, что это, и не собирается уточнять. Кевин и Аарон заканчивают с опросом выжившего пилота раньше и отправляются в местный мотель. Кевин отправляет адрес сообщением, и Эндрю находит их в одном из номеров. Эндрю проходит мимо Аарона, развалившегося на одной из кроватей с ноутбуком, в глубину номера, где, в кухонной зоне, сидит Кевин с бутылкой пива. Эндрю падает на соседний стул. – Какие новости? – Кевин чем-то недоволен. – Ничего, кроме того, что я поговорил с женой нашего одержимого смертника. Она не заметила в его поведении ничего странного. По всей видимости, демон вселился в него в аэропорту или по дороге, – Эндрю откидывается назад вместе со стулом и дотягивается до холодильника. Там еще одна бутылка пива, приятно. – И версия с демоном подтвердилась, тот парень из психушки видел черные глаза. Кевин хмурится немного сильнее. – У нас тоже ничего. Чак очень взволнован и занимается самобичеванием, но он ничего не видел. Какое-то время они сидят в тишине: только бутылки тихо стучат, когда охотники опускают их на стол. Постепенно пиво кончается. Эндрю замечает в углу стола колоду карт. – Сыграем? – предлагает он. Он смотрит на лицо Кевина и видит, как его глаза на мгновение метаются к ширме, которой кухонная зона отделена от спальной. В это короткое мгновение Кевин размышляет, не пригласить ли к игре Аарона. Эндрю чувствует укол злости, но ценит, что в итоге Кевин молчит, пока тасует колоду и делит ее на две стопки. – По старым правилам? Уно – это их небольшая традиция, появившаяся в равной степени от скуки и любопытства, можно ли тренировать охотничьи навыки настольными играми. Во время охоты иногда бывают вечера, когда уже слишком неприлично стучаться в чьи-то дома, но еще слишком рано для сна. Сначала Эндрю заполнял эти вечера исключительно чтением, а Кевин – просмотром экси, пока однажды Кевин не попытался вытащить Эндрю на улицу, чтобы покидать мяч. Кевин аргументировал это тренировкой реакции. Эндрю быстро объявил бойкот этой идее. И тогда появилось Уно – приемлемый компромисс. Они придумали новые правила, потому что по задумке Кевина игра все еще должна была улучшить скорость их реакции. На карты разного номинала были придуманы дополнительные действия от выкриков до пощечин. Иногда действие должны были выполнять оба, иногда они играли на скорость. Дополнительные правила регулярно менялись. Последний набор действий был придуман уже около месяца назад, и действительно пора было ввести новый, но Эндрю думает, что не сегодня… Сегодня они могут сыграть по старым правилам. Охотники подходят к завершению последнего – по обоюдному молчаливому согласию – раунда, когда приходит Аарон с ноутбуком в руках. Он пренебрежительно оглядывает раскиданные карты, но по крайней мере воздерживается от комментариев. – Я еще раз… – пытается сказать он, но Кевин внезапно на него шикает. Они завершают игру. Эндрю выкидывает карту “5”, Кевин забывает стукнуть по столу и берет две штрафные карты. Затем Эндрю разыгрывает “+2” и следующим ходом завершает раунд даже без слова “Уно”. Кевин пожимает плечами и поворачивается к Аарону, готовый слушать. Аарон выглядит так, будто застал их за чем-то аморальным и лишился дара речи. Но Кевин жестом просит говорить, и ему приходится проглотить свое недовольство. – Я еще раз послушал запись переговоров в кабине пилотов, – Аарон пытается сделать вид, что ничего не произошло. – И нашел на ней ЭГФ. Он включает запись, которая теперь звучит так, будто ее развернули. Среди шума различимы слова. Выживших нет. – Что это значит? – Кевин озадачивается. – Ведь семь человек выжили. – Я без понятия, – Аарон еще раз осматривает стол. – Вы закончили? Я собираюсь спать. Эндрю, глядя в глаза близнецу, снова раскидывает колоду на две стопки и пододвигает одну из них Кевину.***
Эндрю просыпается от резкого звука. Рука тянется под подушку раньше, чем открываются глаза, но затем Эндрю узнает мелодию звонка Аарона. Близнец – сна ни в одном глазу – отвечает на телефон почти сразу. Эндрю наклоняется к тумбочке и заглядывает в собственный мобильный: 4:48, какого черта? Он поднимает голову и встречается взглядом с помятым ото сна Кевином. Тот едва заметным поворотом головы указывает на Аарона и беззвучно шевелит губами: “Кошмары”. Аарон замечает, что остальные охотники проснулись, и включает громкую связь. Это Джерри, его голос усталый и несколько обреченный. – Мой друг пилот… Чак Лэмберт умер. – Что случилось? – спрашивает Аарон. – Они с другом совершали полет на частном самолете, взлетели где-то час назад. Самолет разбился. – Где? – В 60-ти милях отсюда, рядом с Назаретом. Эндрю погребает голову в подушке, чтобы попытаться не иронизировать по этому поводу. Рене действительно стоит пересмотреть свои убеждения. – Мои соболезнования, Джерри, мы разберемся, – судя по щелчку кнопки, Аарон кладет трубку. Еще одна авиакатастрофа. Эндрю не хочет разбираться с этим в 5 утра и, возможно, вообще никогда. Он плотнее зарывается в подушку, но Кевин тянет его одеяло, и Эндрю приходится встать, чтобы отучить брата от подобного дерьма. Импала делает это утро немного лучше, хотя Эндрю все равно чувствует себя сварливым, поэтому по приезде в Назарет остается в машине. Он опускает окно, нервно курит и наблюдает, как Кевину удается заговорить одну из работниц, осматривающих место крушения, и пройти к обломкам. Аарон на удивление в этот раз не рвется на обследование происшествия, а остается сидеть в машине. Он шумно ерзает позади Эндрю и как-будто хочет что-то сказать, но каждый раз одергивает себя. Эндрю поджигает вторую сигарету и пытается сосредоточиться на выдыхаемом дыме, но то и дело отвлекается на шевеление на задних сиденьях. Когда Эндрю раздраженно поднимает глаза на зеркало, близнец уже смотрит на него. Эндрю не пытается сделать свой взгляд угрожающим, но ерзанье прекращается, и Аарон сидит, не отводя глаз. В зеркале Эндрю может видеть сразу два лица: свое и Аарона. Он невольно вглядывается в два одинаковых отражения. Лицо Аарона за эти пару недель потеряло мягкую округлость и осунулось от усталости, но глаза по-прежнему цепкие, живые, ожидающие. Эндрю чудится, что он видит в их глубине мелькающую тень надежды, но не может найти ни одной причины, чтобы близнец так на него смотрел. Эндрю отворачивается первым, снова смотрит в сторону места крушения самолета. Кевин вскоре спешно возвращается. Он садится в машину и протягивает Эндрю руку в перчатке, на кончиках пальцев которой видны следы желтоватого вещества. Снова сера. – Итак, это уже две авиакатастрофы с участием Чака Лэмберта. Демон как будто преследовал его, – бормочет Аарон, тоже рассматривая перчатку. – При всем уважении к Чаку, если дело в этом, то это хорошая новость, – отзывается Кевин и жестом просит Эндрю заводить Импалу. Аарон награждает Кевина недоверчивым взглядом: – Но есть плохая новость? – Самолет Чака разбился на 40-й минуте полета, – делится Кевин информацией, полученной на месте трагедии. – Так же было и с рейсом 2485. Кевин стягивает с себя перчатки и неаккуратно бросает их на сиденье. Эндрю не глядя подбирает весь мусор и швыряет его Кевину в лицо, чтобы тот не забывал за собой убирать. Кевин раздраженно зыркает в ответ, но молча заталкивает скомканные перчатки в карман. – 40 минут? – Аарон, кажется, вовсе не обращает внимания на происходящее на передних сиденьях. – Что это означает? – Библейское число, – не оборачиваясь, поясняет Кевин. – 40 дней Моисей водил евреев по пустыне, 40 дней длился Великий потоп. – “Тогда это было бы не дольше обыкновенного английского лета”, – отстраненно бросает Эндрю, выворачивая машину на дорогу. – “Представители нашего вида никогда не умели правильно оценивать сроки”. Кевин поворачивается к Эндрю в растерянности. Это почти забавно. – Джулиан Барнс, – Кевин все еще недоумевает, но Эндрю пожимает плечами и больше ничего не объясняет. – Я посмотрел данные, – снова отзывается Аарон, у него на коленях знакомый ноутбук. – За последние 10 лет еще шесть самолетов разбились на 40-й минуте полета. – Выжившие были? – Нет, по крайней мере, до рейса 2485. – Видимо, и их не должно было быть. И теперь демон охотится за выжившими – доводит свое дело до конца, – Кевин принимается копаться в бардачке и достает оттуда списки выживших пассажиров рейса 2485. – Нужно выяснить, кто из них будет следующим. Они с Аароном разделяют список и обзванивают каждого пассажира. Аарон сначала общается несколько неловко и не может внятно объяснить причину звонка, но затем перенимает историю Кевина и притворяется, что проводит опрос о планировании перелетов. – Спасибо, что поучаствовали в нашем опросе, и если планируете лететь на самолете, пожалуйста, не забывайте про Объединенные Британские авиалинии, – Кевин заканчивает разговор с Блэйном Андерсоном, последним из списка Джерри. Он тяжело выдыхает, поворачиваясь к Эндрю. – Никто не собирается лететь в ближайшее время, кроме Аманды Уолкер. Она стюардесса, может вернуться к работе. Но именно она не поднимает трубку. Аарон на заднем сидении чертыхается и просит дать ему немного времени, чтобы что-то найти. В горле еще ощущается вкус никотина, но Эндрю снова хочет закурить, чувствуя, как демон ускользает у них из-под носа. Если он каким-то образом связан с самолетами и выжившими пассажирами, то найти его, не подвергая обычного человека опасности, будет невозможно. Эндрю поддается и вкладывает в рот очередную сигарету. Каким бы гуманистом не был Кевин, им нужно посадить на самолет одного из выживших на рейсе 2485 и выманить демона. На данный момент это единственная надежда узнать что-нибудь о Ваймаке или даже Натаниэле Веснински. Имя Демона остро перекатывается на языке. Эндрю не рассказал о нем Кевину или Аарону, оно казалось чем-то по-темному интимным, поэтому его хотелось сохранить себе. Демон впервые обрел лицо и имя, но если первое демоны могут менять, то второе навсегда остается с ними. Натаниэль Веснински. Это должно быть самое ядро, самая сущность той нечисти, что убила Кейли Дэй. Эндрю еще раз мысленно повторяет имя Демона и думает, что оно, холодное и мрачное, хорошо описывает своего обладателя. – Есть, – Аарон чуть подпрыгивает на своем месте. – Я нашел ее сестру. Она говорит, что Аманда действительно вернулась на работу, сегодня ее первый день после авиакатастрофы. Самолет вылетает из Индианаполиса в 8 вечера. Эндрю думает, что им всем невероятно повезло. Теперь не придется насильно запихивать кого-то в самолет, чтобы приблизиться к поимке Натаниэля Веснински. Кевин почему-то не разделяет удовлетворения: привычно трет костяшки. – Туда ехать 5 часов, и это даже если за рулем ты, – неуверенно говорит он. – Черт, мы не успеем. Эндрю выкидывает недокуренную сигарету в окно, закрывает его и крепче сжимает руль. Кевину не следовало бы поминать имени Черта всуе. – Мы успеем, – спокойно говорит Эндрю, и Импала заходится восхищенным гулом. Они приезжают в аэропорт за несколько минут до окончания регистрации на рейс. Кевин бежит к стойке, и тогда Эндрю понимает. Он хочет броситься за Кевином и пригрозить ему ножом, чтобы отговорить покупать билеты, но нет ни одной другой возможности поймать демона в самолете, кроме как сесть в этот гребанный самолет. Холодные кончики пальцев касаются скрытых под рукавами повязок и заранее оплакивают отсутствие ножей, которые Эндрю точно не позволят пронести на борт. Они собираются сесть в самолет. Самолеты падают. Конкретно этот самолет собирается упасть. Кевин возвращается с тремя билетами в один конец, и Эндрю не спрашивает, куда они полетят. Он бездумно следует за темной макушкой обратно к машине, смутно осознает, как Кевин берет из багажника святую воду, выкладывает нож с зазубринами – их единственное настоящее средство против демонов – и просит Эндрю оставить свое оружие. Аарон молча мелькает где-то рядом. Очередь на посадку длится бесконечно долго. Эндрю думает, что Данте был крайне неправ в своем изображении Ада: на самом деле он должен быть бесконечной очередью. Особо буйных наверняка пытают ожиданием посадки на самолет. – Боитесь летать? – внезапно слышит Эндрю. Он поднимает голову на чужой голос: это девушка, стоящая перед ними на посадку. Она добродушно улыбается и смотрит на Эндрю, чувствующего себя стеклянным. – Знаете, какой шанс погибнуть в авиакатастрофе? – девушка улыбается еще шире, подбадривает. – Один к миллиону или даже нескольким. Я имею в виду, разве это вообще цифры? Сегодня эта девушка станет тем самым одним шансом из нескольких миллионов. О, Эндрю так сильно хочет ей сказать, что она должна успеть купить лотерейный билет до того, как окажется в очереди, еще более длительной, чем эта. – Простите, мисс, – Кевин вырастает перед Эндрю впечатляюще быстро. – Он глухонемой. Через плечо брата Эндрю видит, как девушка сразу же меняется в лице. Она просит прощения, но сразу же находит это нелепым, поэтому снова извиняется и смущается еще больше. В конце концов она отворачивается и неловко натягивает на голову наушники. – Эндрю, ты боишься летать? – Аарон почему-то шепчет, пока его выражение лица кричит. Эндрю не отвечает и притворяется глухонемым до тех пор, пока в самолете не усаживается на узкое кресло у прохода. Он чувствует на себе встревоженные взгляды Аарона, но не находит сил иметь с ними дело. Самолет напряженно рокочет и вскоре трогается с места. 40 минут. Время пошло. Эндрю чувствует, как шасси отрываются от опоры, как нос судна задирается выше, как расстояние до земли неумолимо увеличивается. – Нам нужно найти, в кого вселился демон, – сидящий рядом Кевин настойчиво тычет Эндрю локтем, вглядываясь в пассажиров вокруг. – Обычно жертвами становятся люди с вредными привычками или эмоциональной нестабильностью – это те трещины, через которые демон может пролезть. Ты идеальный кандидат. Эндрю хватает из его рук флягу со святой водой и делает большой глоток, сожалея, что это не виски. Кевин скептично поднимает обе брови: – Ты только что освятил себя изнутри или что? – Отвали. – Я вроде как удивлен, что ты выжил после этого глотка. – Демон не умирает от святой воды. – Правда? – спрашивает Кевин, склоняя голову на бок, и Эндрю слышит в его голосе наигранное удивление. Кевин не один раз использовал освященную воду во время охоты, он знает, как все работает. Эндрю хмуро смотрит на него и видит, как тот в миг становится серьезнее. – Хорошо, ты снова не овощ. Соберись, надо обсудить план. – Иди нахер, – выплевывает Эндрю, но Кевин отмахивается и лишь щелкает пальцами, привлекая внимание Аарона, сидящего через проход от них. Эндрю ударит Кевина, как только окажется на земле. Жаль, что это дополнительная причина все-таки пережить крушение самолета или, что более вероятно, предотвратить его. – Я взял детектор ЭМП, пройдусь по самолету, поищу… – говорит Кевин. – Будьте готовы, у нас совсем немного времени. Эндрю следит, как Кевин пробирается между рядами сидений: его торс поворачивается из стороны в сторону вместе с устройством, похожим на рацию – это совсем не незаметно, но большинство пассажиров слишком увлечены собственными делами, чтобы обратить внимание. Кевин медленно доходит до самого начала салона и уже хочет развернуться, как вдруг замирает. По окаменевшим плечам Эндрю понимает, что Кевин нашел демона. Эндрю пытается разглядеть, на кого смотрит брат, но тот закрывает вид высокой фигурой. Когда Кевин возвращается, он мелко суетится: глаза то и дело метаются к началу салона, пальцы дергают край рубашки. – Мы в дерьме, – выдыхает он, когда тяжело облокачивается на кресло Эндрю. – Это второй пилот. – Ты уверен? – Да, я сказал “Кристо”, – это имя Бога на латыни. – И у него почернели глаза. – Твою мать, – Аарон протяжно стонет в ладони. – Нам ни за что не попасть в кабину, не посеяв панику. Эндрю тоже не хотел бы оказаться с беснующейся толпой внутри крохотного судна в пяти тысячах миль над землей. Должен быть другой вариант. Если они не могут войти в кабину, значит нужно выманить демона оттуда. Взгляд Эндрю цепляется за проходящую мимо стюардессу. Она аккуратно улыбается, когда обходит развалившегося в проходе Кевина и вежливо просит его сесть на свое место. – Вы Аманда? – окликает ее Эндрю. Женщина оборачивается. – Да, я могу чем-то помочь? Эндрю встает и, игнорируя неустойчивость в коленях, указывает ей следовать за ним. Аманда колеблется, но не позволяет профессиональной учтивости слезть с ее лица и послушно идет в заднюю часть самолета. Эндрю останавливается в небольшом пространстве перед дверью выхода, сбоку от него насмешливо горит туалетный указатель. – Что случилось? – беспокойно спрашивает стюардесса, когда догоняет его. Остальные охотники тоже втискиваются в тесную комнату. Аарон задергивает шторку, скрывающую их всех от пассажиров в салоне, а Кевин преграждает собой выход. – Мы знаем, что Вы были на рейсе 2485. Самолет упал, но Вы выжили. Этот самолет тоже упадет, – сразу же выпаливает Эндрю. У них нет времени. – Что это значит? – Аманда нервно оглядывается на окруживших ее охотников. В ее глазах мелькает паника, но на лице сохраняется профессиональная улыбка, будто она приросла к своему месту. – Мы знаем, из-за чего это произошло, – Кевин выставляет вперед руки, словно это может успокоить женщину. – Это была не неисправность. Возможно, Вы чувствовали или видели что-то странное тогда. Это происходит снова. – Там был этот мужчина, странный… – она пугается, пытается отступить, но окружена со всех сторон. – Кто вы такие? – Мы только хотим помочь, – Кевин делает шаг к Аманде и пытается взять ее за плечо, чтобы привести в чувство, но та уворачивается от его руки. – Поверьте нам. Аманда дышит мелко, как загнанный олень, метает взгляд в сторону скрытого за шторой салона. Эндрю видит, что то, как Кевин пытается выглядеть безобидным, не работает, пока он сам подрагивает в нервном напряжении. Нужно быть настойчивее. Эндрю твердым толчком разворачивает Аманду к себе лицом и смотрит ей прямо в глаза. – Слушай внимательно, – она замирает под его взглядом. – Сейчас ты пойдешь и приведешь сюда второго пилота. Это безопасно для тебя и всех остальных пассажиров. Если ты будешь следить за тем, чтобы больше никто не вздумал сюда сунуться, то все останутся целы и мы мирно полетим дальше. Выкинешь какую-нибудь глупость, и больше никогда не увидишь свою любимую сестру. Аманда не дергается. Она стремительно бледнеет и, кажется, немного оседает на пол, поэтому Эндрю приходится схватить ее за локоть, чтобы удержать. – Ты поняла? – он настаивает немного громче необходимого, ждет, пока она обретет равновесие и кивнет. – Иди. Аманда медленно, тщательно контролируя каждое движение, подчиняется. Когда она скрывается, Аарон осторожно отодвигает шторку и выглядывает в щель, наблюдая за действиями стюардессы. – Эндрю, – осуждающе шепчет Кевин. Эндрю не отвечает. Это сработало, и больше ничего их не должно волновать. Угрозы всегда были надежнее уговоров. Кевин со вздохом качает головой и смотрит на наручные часы. Эндрю не хочет знать, сколько времени осталось. – Идут, – шикает Аарон, закрывая шторку обратно. Пилот только появляется из-за шторы, а Эндрю уже замахивается. Удар прилетает демону куда-то в щеку, и он неуклюже пятится от толчка. Сзади его уже хватает и валит на пол Кевин. Позади вскрикивает Аманда. – Что вы делаете?! Вы говорили… Аарон крепко закрывает ей рот ладонью. – Если хочешь жить, встань за этой шторой и никого не впускай, – шипит он и едва ли не выталкивает ее наружу. Демон бьется нечеловеческой силой под хваткой Кевина. Кевин пытается дотянуться до освященной воды во внутреннем кармане куртки, но ему приходится всем весом наваливаться на брыкающееся тело. Близнецы опускаются рядом с ними. Эндрю начинает бормотать заклинание изгнания демонов на латыни – оно соскальзывает с языка легче собственного имени благодаря Ваймаку, настоявшему на том, что это необходимая мера защиты. Эндрю дочитывает текст экзорцизма только до середины: демон еще должен им несколько ответов. Аарон помогает удержать пилота, пока Кевин одной рукой нащупывает флягу. Демон истошно вопит, когда он щедро поливает его святой водой. Вода шипит на коже как на раскаленных углях, мгновенно превращаясь в обильный пар. Тело демона изгибается от боли крутой дугой. Аарон рвет на пилоте рукав и пытается засунуть кусок ткани ему в рот, но тот выворачивается. – Аарон Миньярд, – голос демона глухой и объемный, как эхо. – Какая честь. Слыхал о твоей подружке. Жаркая была ночка. Аарон отшатывается, но в следующее мгновение хватает его за грудки и прикладывает об пол. – Что ты знаешь? – рычит Аарон. – Ты был там? Демон хохочет и даже перестает вырываться. – Я мог бы только мечтать об этом. Выражение лица Аарона ломается горькой гримасой. Он наносит демону несколько ударов прежде, чем Эндрю успевает его оттащить. Демон сплевывает сгусток слюны, перемешанный с кровью, но это ничто для него: демоны не чувствуют боли ударов, страдает только оболочка, сосуд, в который они вселяются. Кевин в настойчивой угрозе приставляет флягу к губам веселящегося демона. – Отвечай, или я залью святую воду тебе в глотку. Демон выглядит пораженным и снова разражается глубоким смехом. – Как жестоко, Кевин… Дэй? Ваймак? Чью фамилию ты взял: смертницы-мамочки или своего сердобольного старика? Вода хлещет из подрагивающих рук Кевина на лицо демона, и тот кричит одновременно с тем, как шипит его кожа. – Ты знаешь, где он? – сквозь стиснутые зубы рычит Кевин. – Где Ваймак и Демон, за которым он охотится? – За которым он охотится? – демон кривится так, будто ему уже больно от смеха. – В последнее время роли на доске сменились, старый охотник стал добычей. Кажется, недавно его загнали в Миссури. – Ты врешь, – костяшки Кевина бледнеют от того, с какой силой он впивается пальцами в челюсть демона. Кевин открывает его рот и собирается вылить все, что осталось во фляге, в его горло, но оттуда вырывается поток густого, черного, как смоль, дыма, который тут же улетает в вентиляционное отверстие. Это означает, что демон сбежал. Эндрю не дочитал заклинание изгнания, и теперь демон может вселиться в любого в самолете. Им снова нужно искать одержимого… Кевин смотрит на свои часы и шепчет обреченно: “3 минуты”. Весь самолет вздрагивает, как от удара. Кевин и Аарон впечатываются в стену, Эндрю падает в угол комнаты. Свет моргает, в салоне кричат люди. Из-за шторы показывается Аманда. Она балансирует в попытках не упасть, но не может войти в комнату из-за тряски. – Что происходит? – кричит стюардесса, пытаясь быть громче визгов пассажиров. На ее лице такая же паника, какая наверняка творится в салоне. Кевин старается выпрямиться, но летающее судно снова заходится крупной дрожью, и ему приходится осесть на пол, чтобы не врезаться в противоположную стену. – Черт, он что, вселился в самолет? – Аарон изо всех сил держится за ручку двери выхода, удерживая себя от того, чтобы вылететь в салон. – Эндрю, экзорцизм! – орет Кевин. Эндрю чувствует себя ненастоящим. Все вокруг трясется и шумит, людской визг врезается в его уши. Человечество никогда не должно было изобретать самолет. Эндрю зажмуривается и пытается сконцентрироваться на шевелении языка. Он не может думать о латинских словах, но позволяет мышечной памяти воспроизводить заученные звуки. Где-то сбоку кричит Кевин. А затем Эндрю чувствует, что его тянет вниз. Он открывает глаза и видит, что медленно скатывается в сторону салона. Самолет сильно наклонен носовой частью вниз – они стремительно падают. Эндрю не существует. Он машинально впивается в руку Кевина, который с очередным толчком валится рядом, и растворяется в смертельной тряске. – Читай, Эндрю, – почему-то просит Кевин, и Эндрю не может разобрать, о чем он. – Заклинание! Эндрю даже не замечает, как перестает произносить текст, как зубы сжимаются до скрежета. Они не нашли Ваймака. Не убили Демона. Эндрю не выполнил свое обещание. Кевин сейчас умрет. Аарон сейчас умрет. Эндрю никогда не сравнит, подходит ли Натаниэлю Веснински его имя. Эндрю чувствует, что его тело начинает бить судорога, и это уже не страх, а злость. Он злится, что не может удержать самолет от крушения, не может собственными руками задушить демона. Кевин снова что-то кричит, но Эндрю лишь сильнее сжимает ладони, впивающиеся в брата. Эндрю цепляется взглядом за Аарона, лежащего у другой стены. Рот близнеца открывается, но Эндрю не слышит слов. Он злится, что не может защитить ни одного из них. Внезапно сквозь шумный занавес Эндрю различает смутно знакомые слова. Латинское “Gloria Patri” набатом звучит в голове. Эндрю узнает голос Аарона: он завершает обряд экзорцизма. Самолет выпрямляется. Эндрю больше не катится по полу, и дрожит теперь только его собственное тело. Свет все еще мигает, но гул самолета становится тише. Пассажиры в салоне все еще взволнованы, но притихли, боясь спугнуть то равновесие, в которое вернулось судно. Эндрю видит, как Кевин поднимает руку и хлопает его по спине, но практически не чувствует прикосновения. Он не может заставить себя спросить, в порядке ли Кевин и Аарон, поэтому молча пялится на их лица, пока те не отворачиваются. В груди снова сжимается волнение, как будто с братьями что-то произойдет, пока Эндрю не может отчетливо их видеть. Но он тяжело облокачивается на стену и пытается просто не думать. Тело второго пилота мягкое на полу. Аарон прикладывает пальцы к его шее, нащупывает пульс и утвердительно кивает: он жив. Менее, чем через час, самолет приземляется в Чикаго.