Абонент недоступен

Воскресенье обещает быть теплым и солнечным. Сяо Чжань с самого утра нервничает, перебирает одежду и считает минуты до выхода. Они договорились встретиться в полдень, а время, как назло, течет крайне медленно. Но вот последние сборы закончены, он выходит из дома и садится в машину. Двадцать минут — и Сяо Чжань у ворот в парк. Он делает два глубоких вдоха и направляется к фонтану. Он пришел вовремя, что подтверждают его часы на запястье, но возле фонтана лишь мамочки с колясками, пара девочек-подростков и все, никакого Ван Ибо. Тут его телефон разливается трелью звонка. — Алло, Чжань-гэ, я уже на месте, а ты где? Опаздываешь, гэгэ? — смеются в трубке. — Я тоже уже здесь, прямо напротив бронзового ангела Бетесды, — отвечает Сяо Чжань. — Я смотрю ей прямо в лицо. А ты где? Я тебя не вижу. — В лицо? Чжань-гэ, Бетесда сейчас на реставрации, я тоже стою перед ней, но ее лица не видно, — в голосе Ван Ибо слышны растерянность и обида. — Быть не может, я стою перед ней… Погоди, я сейчас сфоткаю, — Сяо Чжань делает фото на фоне фонтана и отправляет его Ван Ибо. Вслед за этим поступает видео звонок. Ван Ибо смотрит на него немного испуганно, показывая фонтан у себя за спиной. Тот действительно покрыт защитной сеткой. На небе висят тяжелые тучи и видно, что холодно, Ван Ибо в куртке. Сяо Чжань поворачивает камеру к фонтану, показывая брызги воды, радугой сверкающие на солнце. — Я ничего не понимаю, Бо-ди, — растерянно шепчет Сяо Чжань. — Как такое может быть? — Какой сейчас год, Чжань-гэ? — спрашивает Ибо, не мигая глядя на экран. — Год? 2021, конечно, — отвечает Сяо Чжань, и до него потихоньку начинает доходить. — А у тебя? — А у меня 2020, Чжань-гэ, — и замолкает, а потом взрывается отчаянным: — Черт! Как такое могло случиться? Парень, который мне понравился с первого мгновения, находится со мной в разном времени? — Что ты сказал, Бо-ди? Я нравлюсь тебе? — неверяще переспрашивает Сяо Чжань. — Нравишься, Чжань-гэ, ты так мне нравишься… — он затравленно смотрит в экран телефона, — но что с того теперь? — Ты тоже мне нравишься, Бо-ди, — произносит Сяо Чжань. — Я не понимаю, как такое могло с нами случиться? Давай подумаем, хорошо? Между нами всего год, и мы можем встретиться в твоем времени, не так ли? — Но ты же был в 2020 в Китае, а я тут… Я не могу сейчас вернуться в Китай. — Мы что-нибудь придумаем, Бо-ди, мы что-нибудь придумаем, — успокаивающе произносит Сяо Чжань. — А сейчас, может быть, тогда погуляем, раз мы оба в этом парке? Как насчет выпить кофе вон в том кафе, — он разворачивает телефон в направлении кофейни, — в твоем времени она открыта? — Кажется, да. Это хорошая идея, Чжань-гэ, я чертовски замерз. Только давай созвонимся просто по телефону, а то это как-то совсем странно, видеть те же места, но в другом антураже. Они идут пить кофе и рассуждают о том, как такое могло случиться и что они могут сделать, чтобы встретиться по-настоящему. Беседа постепенно помогает им смириться с ситуацией, и у них рождается все больше и больше идей. А еще они говорят о взаимной симпатии, рассказывают о том, как она зарождалась в них, и как они надеялись на сегодняшнюю встречу. Вечером Сяо Чжань выходит из душа и замирает посреди комнаты. Его догоняет чувство несправедливости происходящего. Их симпатия с Ван Ибо взаимна, но они не могут встретиться. Чувство отчаяния накрывает его так неожиданно, что он перестает дышать. Он хочет увидеться вживую, хочет дотронуться, обнять, повести рукой по волосам, почувствовать, как ему отвечают. Но это невозможно. Ван Ибо даже не в другой стране — знакомый ему Ван Ибо в другом времени. Он понимает, что ему нужно мнение друга, который разложит все по полочкам. К счастью, у него есть такой друг. Он набирает номер Юй Биня, хотя пока не представляет, как рассказать все так, чтобы его не отправили лечить голову. Ведь тот точно сразу не поверит. Юй Бинь бросает все и приезжает, несмотря на то, что уже поздний вечер. Он так встревожен голосом друга и его просьбой выслушать его и поверить, что не раздумывая едет к нему. Сяо Чжань открывает, все еще не понимая, как он будет рассказывать про искажение времени, Ван Ибо и их недовстречу в парке. Поэтому выкладывает все, как есть. Юй Бинь смотрит недоверчиво, но не отвергает сразу и не бросается вызывать психиатрическую бригаду, что уже можно считать успехом. Вместо этого он произносит: — Звони ему. — Сейчас? — Сяо Чжань такого поворота точно не ожидал. — Сейчас. Если хочешь, чтобы я поверил во всю эту… Хм. Историю. Сяо Чжань набирает видеозвонок и ему сразу же отвечают радостным: «Чжань-гэ!». А потом Ван Ибо замечает Юй Биня и, помолчав мгновение, хмуро кивает. — Бо-ди, это мой друг Юй Бинь. Юй Бинь — это Ван Ибо, и он мне нравится, — на этих словах лицо Ибо озаряется улыбкой, и он уже не так недружелюбно настроен к незнакомому парню рядом с его гэгэ. — Привет, Ван Ибо, — сразу же начинает Юй Бинь. — Какой у тебя сейчас год? — 2020, — отвечает Ван Ибо. — Чжань-гэ, ты ему рассказал? — Ему можно доверять, — Сяо Чжань кивает в ответ. — К тому же нам нужен человек, который подтвердит, что мы не сошли с ума. — Хорошо, — вклинивается Юй Бинь, — мне нужно кое-что проверить. Ван Ибо, включай компьютер. Мы будем сверять даты и события. И они целых два часа проверяют какие-то факты, сверяют даты — дотошности Юй Биня можно только позавидовать. А потом, чтобы увериться окончательно, он дает Ван Ибо результаты каких-то ставок завтрашнего дня и собирается лично проверить, действительно ли Ван Ибо выиграет. Ван Ибо вдохновляется этой идеей и говорит, что им с сестрой не помешали бы сейчас деньги. А Юй Бинь делает пометки, параллельно записывая весь их разговор на видео. Они ложатся спать далеко за полночь и собираются созвониться завтра утром, как проснутся. На следующий день Юй Бинь, убедившись, что ставка Ван Ибо выиграла, окончательно верит в происходящее. Он сообщает, что ему нужно подумать, а потом он свяжется с Сяо Чжанем. На вопрос друга: «Что же делать?», он улыбается и произносит фразу: «Жить! Общаться, узнавать друг друга и верить в то, что все получится».

***

Они действительно общаются, рассказывают друг другу о своем детстве, о приключениях, любимых фильмах и музыке. Делятся своими увлечениями и планами на будущее. Выходные они неизменно проводят вместе по видеосвязи, гуляют, смотрят фильмы. Бывает, Ван Ибо просто наблюдает, как Сяо Чжань рисует или готовит, а бывает, Сяо Чжань смотрит, как Ван Ибо тренируется или делает финты на скейте. Они привыкают друг к другу с каждым днем, чувствуя непреодолимую связь и желание быть вместе. Так подходит время учебы Ван Ибо, и тот погружается в нее с головой. Но это не мешает ему непрерывно быть на связи со своим гэгэ. Это как будто жить в разных городах и пока не иметь возможности увидеться. Привкус отчаяния такой же горький. Но все же что-то неуловимо меняется, с каждым разом Ван Ибо смотрит все голодней, с желанием, провоцирует смотреть на себя, красуется. Подолгу залипает на губах Сяо Чжаня, откровенно скользит взглядом по телу. И все это вызывает ответную дрожь, неприличные мысли и желание большего. В один из дней Сяо Чжань возвращается домой полностью обессиленным. Его вымотали сегодняшние клиенты, хочется просто забыть об этом дне и расслабиться. Он открывает бутылку вина и пялится в экран телевизора, совершенно не понимая, что там происходит. Его одиночество прерывает видеозвонок. Это Ибо. Он необычно возбужден, на щеках румянец, а глаза лихорадочно блестят. — Чжань-гэ… — тянет он и облизывает губы, кажется, что он пытается на что-то решиться. — Чжань-гэ, ты так мне нравишься… А вдруг мы не встретимся? — Бо-ди, откуда такие мысли? Что с тобой, ты пил? — осознание бьет под дых. — Бо-ди, все хорошо, мы что-нибудь придумаем. — Чжань-гэ, подожди, я немного, всего глоток, чтобы иметь смелость сказать и сделать то, что хочу. С первого мгновения я думал о тебе, фантазировал, какой ты, умирал от твоего голоса и… Чжань-гэ, прости, я так хотел, чтобы у нас была возможность быть сейчас вместе. Я же нравлюсь тебе? Ты сам признался, значит, ты тоже хотел бы… Просто смотри на меня ладно? Ван Ибо устанавливает телефон на подставку и включает музыку. Она плавная, тягучая и вместе с ней Ван Ибо начинает двигаться. Он ведет ладонями вдоль тела, вскидывая руки вверх, закрывает глаза и делает такую умопомрачительную волну, что во рту у Сяо Чжаня мгновенно пересыхает. Он на автомате опрокидывает в себя бокал вина, не чувствуя вкуса. Он не может оторвать взгляда от тренированного тела, которое способно творить такое. Залипает на открывающихся в танце участках кожи, скользит взглядом вверх и натыкается на горящий желанием взгляд. Ван Ибо останавливается, ведет плечами и снимает с себя футболку, не прерывая контакт. — Что бы ты сделал, Чжань-гэ? Что бы ты сделал, если бы мы сейчас были рядом? — голос хрипит, а глаза — два темных омута, в которых Сяо Чжань тонет-тонет-тонет… — Бо-ди, — сдавленно шепчет он, не в силах произнести ни слова. Мысли скачут, а по телу огненной лавой разносится желание. — Пожалуйста… Не сдерживай себя, Чжань-гэ, мы тут одни и мы оба хотим этого, — Ван Ибо соблазняет, шепча проводит ладонью по своей груди, двигаясь к паху. А потом замирает и смотрит: — Пожалуйста, гэгэ… И Сяо Чжань посылает к чертям все свои принципы, даже те, которых у него отродясь не было. — Я бы целовал тебя, — шепчет он, — прикусывая твои невыносимо желанные губы. Уверен, ты сладкий… — Сяо Чжань закрывает глаза и переводит дыхание. Сердце стучит в горле, а возбуждение накатывает волнами. — Я бы оставил поцелуи везде, где бы мог, прокладывая ими путь к твоей шее. Обхватил бы губами кадык, посасывая его и лаская языком. Ты бы тяжело дышал, и твои выдохи превращались в стоны. — Да, Чжань-гэ, — Ван Ибо садится на постель, широко разводя ноги и тяжело дышит, его рука поглаживает пах, а он сам лихорадочно смотрит в экран. — Сними футболку гэгэ, — просит он шепотом. Сяо Чжань подчиняется, снимая заодно и брюки, оставаясь в одном белье, и продолжает говорить, захваченный нереальностью происходящего. — А потом я спустился бы ниже, лаская языком твои ключицы, оставляя следы на груди, подобрался бы к соскам. Прикусил бы чуть сильнее, чтобы на грани с болью, а потом зализал каждый. Мне продолжать, Бо-ди? — Да-да, пожалуйста, — ответ звучит задушено, глухо, — продолжай… — Ван Ибо отбрасывает от себя ненужные вещи и откидывается на подушки. — Мои руки тоже не оставались бы без дела. Если бы ты только знал, как я хочу прижать тебя к себе, как хочется кожа к коже. Провести пальцами по твоим рукам, чувствуя, как напрягаются мышцы, как дрожь проходит по твоему телу, ощущать, как тебе нравятся мои прикосновения. Мне хочется сжать твою талию, а потом вести выше по спине, слегка вдавливая подушечки, чтобы оставались розовые дорожки. Спуститься к пояснице, лаская ямочки на ней. Кожа там такая чувствительная, что сразу же покроется мурашками. Тебе понравится… — Гэгэ, мне кажется… как будто между нами нет этого времени и пространства. Как же я хочу тебя! Я бы все отдал, лишь бы оказаться рядом с тобой сейчас. Пожалуйста, не останавливайся… Сяо Чжань смотрит, как Ибо исступленно ласкает себя, слушая его голос, и подстраивается под его движения, подталкивая своими словами их обоих к краю. — Я бы сжал твои ягодицы, не нежно, Бо-ди, я хочу, чтобы ты почувствовал мое желание, мое нетерпение. Я хочу, чтобы ты показал мне, как тоже ждал этого момента. — Чжань-гэ, боги, Чжань-гэ! — два хриплых и протяжных стона звучат в унисон, пронзая даже через телефонную трубку. А потом остается тишина и частое дыхание обоих. — Бо-ди? — Я здесь, Чжань-гэ, что нужно сделать, чтобы, наконец, встретиться с тобой? — Подождать? Мы что-нибудь придумаем.