Кровь на моих губах

— Итан, может не нужно? Мы ведь не знаем, что это сработает. В моём голосе сквозит неуверенность, когда я вижу, как лихорадочно блестят его глаза. Он поднимает голову от стола, на котором лежат груды книг и бумаги, а затем, слегка покачнувшись, подбегает ближе и кладет руки на мои плечи. Приходит понимание, что мне не отговорить его. — Руби, не будь занудой. Я все просчитал, ты же сама видела формулу. У меня наконец получилось! — Но что, если… — Это наш шанс! Только представь, мы будем свободны. — Или мертвы, — мрачно добавляю я. *** Воскресное утро выдалось солнечным. Просыпаться в теплой постели, под пение птичек за окном оказалось очень приятно. Я потянулась и, улыбнувшись, спрыгнула на пол и первым делом подошла к окну. Стоило отдернуть штору, как мне в лицо ударил яркий теплый свет. Утро выдалось чудесным. Выглянув на улицу, я увидела ровные ряды компактных двухэтажных домиков, к которым примыкали гаражи и небольшие садики. Судя по всему, это спальный пригород Норт-Килла. Из разряда тихих, с благопристойными соседями, с которыми перекидываешься вежливыми фразами при встрече. Самое то для достопочтенного шерифа. Тем не менее, передо мной встало сразу несколько проблем, и одна из них: как вести себя с ним? Он не выглядел особенно общительным, скорее даже наоборот. А ведь нам придется как-то взаимодействовать. Интересно, что он за человек? Мои размышления прервал тихий стук в дверь. Взволнованно осмотрев себя в зеркале, я крутанула замок и приоткрыла щелочку. Снаружи оказался, как и ожидалось, Трэвис. Одет он был также по-домашнему, вид имел крайне угрюмый. При виде меня он моргнул и, после секундного промедления, откашлялся и проворчал: — Тебе не обязательно сидеть весь день в комнате. Спустись и поешь, холодильник в твоём распоряжении. — Хорошо. Он кивнул и исчез из поля зрения. Я, немного удивлённая его манерой речи, пожала плечами и закрыла дверь. Странный он, все-таки. Никак не могу составить о нем мнение, но, возможно, все впереди. А для начала не помешало бы поесть, желудок уже начинал давать знать о себе громким урчанием. Я спустилась вниз, предварительно заглянув с лестницы на первый этаж. Никого в поле зрения не было, и я прошмыгнула в кухню. В холодильнике обнаружился милый холостяцкий набор продуктов: яйца, ветчина и сыр. Прикинув, что из этого выйдет неплохой сэндвич, я принялась за дело. Тут мое внимание привлекло кое-что: прекрасная, большая, сияющая чистотой кофеварка. Солнечные блики радостно играли на ее черной поверхности. Я чуть на колени не бухнулась перед ней. Пошерстив по шкафчикам, я нашла пакет с кофейными зёрнами и уже через пару минут с предвкушением наблюдала, как аппарат наливает полную кружку. Я сделала большой глоток, издав блаженный стон, и впилась зубами в сэндвич. Когда я уже заканчивала трапезу, у меня за спиной раздался голос: — Есть разговор. Я вздрогнула и подавилась от неожиданности, закашлявшись до слез. Обернувшись, я увидела, что Трэвис немного растерялся от моей реакции. Он протянул было руку ко мне, но на полпути остановился, увидев выражение моего лица. Я прохрипела: — Вы всегда так подкрадываетесь? — Ты говорила, что охотишься на оборотней, — без предисловий начал он, присев на стул напротив меня. Я согласно покивала, гадая, зачем он это упомянул. — Мне нужно знать больше. — Знать больше о чем? — Об оборотнях, — в его голосе проскользнуло нетерпение. — О том, как охотиться на них. — Профессию сменить хотите? — на меня нашла веселость. Однако его скептический взгляд быстро погасил мой смешок. Кажется, у кого-то плохо с чувством юмора. — У меня встречное предложение, — я перешла на деловой тон. — Нужно понять, где он. Оборотни сильны в полнолуние, а в обычные дни предпочитают прятаться, в этом они изворотливы. Но есть одно место, которое точно должно было его привлечь. — Пепелище, — догадался Трэвис. — Возьмите оружие. На всякий случай. *** И вот мы идем вдвоем по лесу, внимательно осматриваясь по сторонам. Я обнаружила, что при дневном свете действительно неплохо ориентируюсь здесь, и даже смогла определить верное направление, однако предоставила Трэвису возможность вести нас. Ему не нужно было знать, что я не впервые нарушила закон о частном праве. На подходе к нужному месту я ощутила необычное волнение. В прошлый раз у меня не получилось осмотреть тут все — территория была оцеплена, и чуть ли не по всему лесу крутилась полиция, местная и федеральная. Возможно тогда я мельком увидела Трэвиса, наверняка он уже служил полицейским, а значит должен был прибыть на такой крупный случай. Под ногами у меня что-то хрустнуло. Я наклонилась и подняла старую, выгоревшую на солнце деревянную табличку, которая гласила: «Харум Скарум». Я машинально повертела ее в руках, вглядываясь в выцветшие буквы. — Осторожно, — сказал Трэвис, — Там могут быть гвозди. Только столбняк схватить не хватало. Я бросила табличку обратно на землю. Через пару минут мы оказались на месте, в котором шесть лет назад остановился бродячий цирк Харум Скарум. Здесь почти ничего не изменилось за эти годы. Дожди размыли землю, но следы огромного пожара все ещё печатью лежали на всем вокруг: почва черная от золы, деревья уродливые и обгоревшие, клетки и будки циркачей разрушены временем и погодой. — Что здесь произошло? — я задержала взгляд на останках шатра предсказательницы. Этот вопрос не давал мне покоя долгие годы. Именно с того момента все пошло наперекосяк и, судя по всему, не только у нас с Итаном, но и у Хэкеттов. Наши судьбы оказались переплетены таким странным образом, и я намеревалась разобраться во всем. А для этого мне нужно было узнать больше о семействе Хэкетт. Почему-то меня не покидало чувство, что они как-то причастны к трагедии. — Огонь охватил лес, его едва удалось локализовать. Пожарные делали все, что могли, но… Вся цирковая труппа погибла, включая хозяйку, Элизу Ворес. — Я читала про этот случай в газетах. Вроде ещё погиб полицейский? — Бывший шериф. Собственно, так я и стал шерифом. Жутко звучит. Лишнее напоминание о том, что работа полицейского сопряжена с риском, даже в таких тихих городках, как Норт-Килл. Хотя, не мне говорить об опасной работе — сама несколько раз была на волоске. Пожалуй, у нас даже есть что-то общее — оба рискуем собой ради блага других. Интересно, это у него тоже семейное? — Но что стало причиной пожара? Трэвис умолк на какое-то время, будто раздумывая, как ответить, а когда я обернулась к нему, коротко произнес: — Это не удалось выяснить. Официально — возможно. Однако у него на лице было написано, что он знает причину, но не собирается выдавать ее мне. Должно быть, именно такая скрытность и позволила держать в секрете целого оборотня на протяжении стольких лет. Хэкетты умеют хранить тайны, осталось только понять, как выудить из них все, что мне нужно. Но это второстепенная задача, первая — оборотень. Неспешно переступая через вывороченные корни деревьев, я подошла к большой, относительно целой клетке, интуитивно поняв, кому она принадлежала — Сайласу. И именно она интересовала меня больше всего. Толстые прутья местами хранили следы зубов, будто кто-то отчаянно пытался перегрызть твердое дерево. — Здесь она его держала. Его мать, — Трэвис тоже подошёл ближе. — Чудовищно, не находишь? Чувство вины кольнуло изнутри. Чудовищно — хорошее слово. Все мы легко превращаемся в безжалостных монстров, когда речь заходит о собственной шкуре. Мне ли не знать об этом. — Чудовища на такое не способны, — покачала я головой. — Только люди. Я повернула голову достаточно быстро, чтобы уловить, как Трэвис спешно увел взгляд с моих волос в сторону. С чего бы ему рассматривать меня? Кажется, становлюсь параноиком. Я откинула непослушные пряди за спину и твердым шагом прошла внутрь, стуча ботинками по деревянному настилу. Там присела на корточки, изучая внутренности клетки. Принюхавшись, я поморщилась от запаха гниющей плоти. В дальнем углу обнаружились обглоданные кроличьи кости, врядли им больше пары дней. Сайлас никогда не был гурманом, но есть сырую крольчатину — это уже перебор… Я отвела взгляд в сторону и обратила внимание на обрывок ткани, зацепившийся за острый обломок защелки. Присмотревшись, я поняла что это кусок от штанов. Видимо, Сайлас едва держался на ногах — я долго не давала ему перевести дух погоней. Если бы не дождь, у меня бы все получилось, но что теперь говорить. Неужели он здесь спал? Останки соломы на дощатом, изъеденном короедами полу уже давно превратились в гниль, на которой остались отпечатки ног — относительно свежие. Я вылезла из клетки и отряхнула руки. Трэвис выжидающе смотрел на меня, уперев кулаки в бока. — Определенно, он здесь был, — сообщила я. — И что дальше? — Мне нужно подготовиться. И карта окрестностей, максимально подробная. — С этим я помогу. Я знаю эти леса, как свои пять пальцев. Тут прямо мне на нос упала капля, затем ещё пара — на макушку. Я посмотрела вверх и только сейчас заметила, что небо затянуло серыми тучами. Дождь начался внезапно и быстро набирал обороты. — Кажется, нам нужно спешить, иначе промокнем, — я повела плечами, ощутив, как несколько капель затекли за воротник. — Боюсь, до машины слишком далеко. Иди за мной. Довольно быстро мы добрались до большого ветвистого дерева, на верхушке которого располагался небольшой деревянный домик, с которого свисала верёвочная лестница. Я изумлённо посмотрела на эту конструкцию, а затем на Трэвиса. Он жестом пригласил меня подняться наверх, и сам залез следом. — Это уже начинает напоминать приключение, — я сразу пробралась в дальний угол и с интересом озиралась вокруг. Общее запустение и облупившаяся краска говорили о том, что здесь давно никого не было, но на удивление добротная крыша надёжно укрыла нас от дождя. Места было не так много, из вещей совсем ничего, но меня захватил детский азарт. У меня такого домика никогда не было, а очень хотелось. Кажется, мне представился шанс наверстать упущенное. Как это называется — закрыть гештальт? — Здесь тесновато, но думаю, мы поместимся, — с сомнением проговорил Трэвис, устраиваясь напротив, так что мне пришлось подтянуть ноги ближе. — Выбора все равно нет. Мы сидели достаточно близко, чтобы наши колени соприкасались. Было немного неловко, но я постаралась не обращать внимание, все-таки это лучше, чем насквозь промокнуть и уже точно схватить простуду. В воздухе повисло молчание, я украдкой глянула на Трэвиса и обнаружила, что он обводит взглядом все вокруг с выражением ностальгии на лице. — Раньше он казался просторней, — отметил он задумчиво. — Я сам построил этот домик. Мы с братом часто играли здесь, когда были детьми. — Старший? Младший? — Младший. У меня двое младших братьев. — Наверно, весело было с ними. — Нет, совсем нет. В детстве я мечтал, чтобы их не было. — Старшим всегда достается больше, да? Я, поддавшись собственным воспоминания, некоторое время бездумно смотрела перед собой, облокотившись спиной о стену и сложив руки на коленях. Звук дождя приятно успокаивал, в воздухе пахло свежестью и мокрой листвой. Трэвис тоже молчал, я уже подумала что он задремал, но затем услышала тихое: — Хочешь, не хочешь — они семья. — Семья — это самое важное, — согласилась я. Он как-то странно посмотрел на меня. Наши глаза пересеклись, и я почему-то не смогла отвести взгляд. Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы мое внимание не отвлекло кое-что. Я прищурилась. — Не шевелитесь, — тихо предупредила я. — Что? Что такое? — У вас паук на плече. Трэвис едва заметно подпрыгнул на месте и весь напрягся. Он, конечно, старался держать себя в руках, но в глазах явно промелькнуло беспокойство, если не сказать страх. Я не смогла не улыбнуться от этой картины. — Вы что, боитесь пауков? — Сними его, будь добра… — Подождите минуту, я вас спасу. Я пересела поудобней и, подавшись вперёд, протянула руку к плечу Трэвиса. Он замер от моего прикосновения, сквозь ткань я почувствовала, как напряглись мышцы под моей ладонью. Паук быстро перебежал на меня, и я вернулась на свое место, рассматривая его. По мере его движения я меняла руки, так чтобы не упустить шустрика из поля зрения, и завороженно наблюдала, как он спешит куда-то, ловко управляясь всеми восемью лапами. Трэвис отодвинулся максимально далеко и смотрел на меня со смесью ужаса и недоверчивости. Судя по виду, мои манипуляции с пауком напугали его едва ли не больше, чем сам паук, но он все равно старался сохранить лицо сурового копа. — Он не опасный, даже кожу не прокусит, — сказала я, продолжая наблюдать за передвижением паучка. — Хотите посмотреть поближе? — Пожалуй, воздержусь. Поиграв ещё немного, я пересадила своего нового знакомого в укромный уголок у самого потолка. Затем вдруг спросила у Трэвиса: — И кто из них? — Ты о чем? — Ваши братья. Кто из них оборотень? Он заметно занервничал. Глаза забегали по сторонам, и на секунду мне показалось, что он вот-вот сдастся, но вместо это он резко произнес: — Дождь уже кончился. Идём. Черт, поторопилась… Не стоило так давить. Глядя, как он торопливо опускает ноги на веревочную лестницу, я решила, что терять уже нечего и придержала его за руку, немного неожиданно даже для себя самой. Он застыл, удивлённо глядя на то место, где я дотронулась до его запястья. — Послушайте… — я пыталась подобрать правильные слова, — мы ведь в одной лодке. — Мы не в одной лодке, — твердо сказал он и, высвободив руку, продолжил спуск. Я тихо выругалась и поспешила за ним. Обратно к машине мне пришлось почти бежать, чтобы поспеть за Трэвисом. Не успели мы сесть внутрь, как услышали, что его телефон, оставленный на приборной панели, надрывается от звонка. Хэкетт, не глядя, принял звонок. В трубке раздался громкий женский голос, так что он, поморщившись, на секунду отнял аппарат от уха. — Да, ма. Я был занят. Какая разница, чем? Я сделала вид, что смотрю в окно. Разборки — дело семейное. — Буду через час. Ждите, ничего не делайте. Он отбросил телефон на заднее сиденье. Весь путь до Норт-Килла мы оба молчали, но атмосфера в салоне была такой напряжённой, что я невольно поежилась. Трэвис мрачно барабанил пальцами по рулю и слишком резко выехал на асфальтированную дорогу, так что колеса взвизгнули. Машина быстро пролетела по трассе, но на въезде в город мы сбавили скорость и, без единого нарушения правил, аккуратно подъехали к дому. — Давай договоримся, — сказал Трэвис, заглушив мотор. — Я не лезу в твои дела, ты не лезешь в мои. Не вынюхиваешь и не пытается выманить хитростью. У нас общая цель, но на этом все. Мы не друзья, и я не собираюсь изливать тебе душу. Это понятно? — Да. Вполне доходчиво, — я смотрела перед собой, закусив губу. Он тяжело вздохнул, встряхнув головой. — Мне нужно уехать. Буду поздно. Я без возражений вышла из машины и прошла в дом, ощущая на себе тяжёлый взгляд. Настроение было на нуле, я почти бегом кинулась в свою комнату и заперлась на замок. Не знаю, почему, но мне было ужасно обидно от его слов, я ведь не сделала ничего плохого. Мутный он тип, все-таки. И что-то с тем пожаром нечисто. С другой стороны он прав, мы не друзья. И более того, у нас конфликт интересов, хоть он об этом и не знает. Даже лучше, если мы будем держать дистанцию. Чуть позже, уже сквозь сон, я слышала, как в дверь тихо стучали, но просто отвернулась к стенке, полностью проигнорировав названного гостя.