Эффект Ребиндера

Подавив панику, пробежавшую холодком по загривку, Куоритч развернулся на девяносто градусов и поплыл вдоль берега, не борясь с течением, которое затягивало его в разинувшую пасть бездну. Он отошел от берега всего на двадцать шагов, то есть, пробыл под водой около сорока секунд. Его тело аватара нетренировано, что сокращает его возможность плыть под водой до трех минут. При лучшем раскладе. Куоритч медленно греб вдоль подводной гряды, отмечая боковым зрением, что та становится все выше. Плохо. Глупо было бы погибнуть вот так. Гребок за гребком и снова. Рано или поздно его начнет выносить к берегу. В груди начало печь. Мышцы заныли. Гребок за гребком. Куортич чувствовал, как жадная тьма раскрыла истекающую соленой слюной пасть, готовая поглотить его жаждущее жизни тело. Не дождется, сука. Куоритча не смогла убить даже бесноватая миссис Салли и ее муженёк-предатель, куда какому-то течению до них. Виски сдавило. Куоритч уже не видел края бездны, в которую медленно погружался. Он продолжал машинально грести руками, отстраненно отмечая, что провел под водой уже около двух минут. Похоже, Паук зря рисковал своей жизнью, вытаскивая его с затонувшего траулера. Куоритч сглотнул набранный кислород, оставшийся во рту. Из-за непроглядной темноты вокруг, он не мог понять виновата ли глубина или у него темнеет в глазах. Внезапная вспышка света почти ослепила его. Со стороны открытого океана к нему что-то приближалось. С трудом сфокусировав взгляд, он смог разглядеть рой золотистых тварей, напоминавших мелких осьминогов, которые роились вокруг чего-то, что плыло прямо к нему. Видимо, хищники на этой сраной планете обидали даже в таких забытых богом местах. Что ж, похоже, эту морскую тварь сегодня ожидал весьма аппетитный обед. Из последних сил Куоритч развернулся в противоположную от приближающего роя сторону и отчаянно погреб к предполагаемому берегу. Погреб бы, если остаток его сил не был потрачен на этот отчаянный рывок. Изо рта выплыло пару пузыриков воздуха. Свечение становилось все сильнее. И тут золотистые осьминоги окружили его и внезапно Куоритч почувствовал, как к его спине что-то присасывается. Он дернул рукой в попытке зацепить тварь, присосавшуюся к его спине, но внезапно почувствовать это. Вдох. Это не было похоже на глубокий вдох, когда выныриваешь из воды, но это был вдох и он принес требуемый и такой желанный кислород. В голове прояснилось и поднявшаяся из глубины души паника потребовала срочно всплыть на поверхность. Но часть разума, отвечавшая за выживание, тут же запретила это делать. Нужно было продолжать двигаться вдоль берега. Он развернулся на девяносто градусов и продолжил делать медленные гребки, экономя воздух. Внезапно осьминоги перестали кружить вокруг и, выстроившись в плотный косяк поплыли впереди Куоритча, подстраиваясь под его скорость. Это было странно, но не в его положении было анализировать поведение существ, которые по какой-то причине, по всей видимости, пытались ему помочь. Звучало дико. Но не более дико, чем его вторая жизнь в теле двухметрового кото-лемура. Осьминоги сопровождали Куоритча до тех пор, пока тот не выплыл на мелководье и, жадно глотнув воздух, не погреб к берегу. Теперь точно в безопасности. *** Куритч проснулся от ощущения барабанящего по лицу дождя и почувствовал как урчит живот. Голод уже стал неотъемлемой частью его существования. Он знал, как выжить на земле. Он мог назвать с десяток растений и не меньше двух десятков бегающих, ползающих и летающих тварей, которые можно есть в этом климате. Но здесь его знания были бесполезны. Он ничерта не знал о местной флоре и фауне. Его готовили к миссии в лесах, не особо акцентируя внимание на выживании. Его команда была группой зачистки, а не скаутским отрядом. За пару дней после его неудачной попытки утопиться он обыскал все мелководье в этом райском уголке и выяснил, что рыба в его краях не водится. К вечеру второго дня он съел ягоды, похож на те, которые ему показывал Паук в лесах. По всей видимости, именно из-за них он сейчас валяется на мокром песке, вздрагивая от воспоминаний о галюцинациях, в которых Джейк и его бесноватая жена разделывали его оголодавшее и обессилившее тело. Наверное, прошло несколько дней, потому что голод мучил невыносимо. Майлз не мог припомнить хотя бы раз, когда его терзал настолько сильный голод. В голове вспыхнуло воспоминание: он сидит в крохотной комнатушке, на столе перед ним стоит тарелка, по дну которой размазана субстанция неприятного цвета. «Жри, сказал!» - удар по затылку и удаляющиеся шаги. Хлопнувшая дверь. Точно, отец Куоритча не уделял достаточного внимания его питанию. Странно, что это не пришло в голову сразу. Хотя, о времени он имел слабое представление. Вся его аппаратура была погребена на дне океана, а его икран с драгоценной разгрузкой, сшитой на заказ, куда-то пропал. Майлз бы никогда в этом не признался, но он был всего на один маленький шаг от того, чтобы впасть в отчаяние. Что ж, раз у него нет возможности поесть, он должен вернуться к выполнению приказа: проникнуть в стан противника еще раз и разведать обстановку. Есетственно, корзины с сочной, свежепойманной рыбой не имели никакого отношения к его вылазке. За время, прошедшее с его прошлой вылазки, в деревне мало что изменилось: дети валяли друг друга на песке, взрослые плели сети и ловили рыбу. Несколько аборигенов строили очередной навесной шалаш, катянутый между стволами прибрежных деревьев. Облюбованная хижина, в которой он в прошлый раз разжился гарпуном и замечательными рыбами, снова стала целью его разведки. И спустя два дня. И еще через день. В последний раз ему удалось украсть корзину с пятком рыб и несколькими фруктами. Рыбу он разделил на два дня, а фрукты пробовал постепенно, отрезая по маленькому кусочку. Опытным путем выяснилось, что один из трех пригоден в пищу в сыром виде. Спустя три дня, когда его перестало глючить от последнего из фруктов, его живот снова урчал и ему стоило немалых усилий отказаться от его поедания. Ему был необходим экземпляр, с помощью которого он может достоверно отличить съедобные фрукты от несъедобных. Ведь, вооружившись горпуном, он направился в джунгли. На этот раз хищники не появлялись достаточно долго, что позволило внимательно осмотреть все доступные ему территории. Дерево, где росли съедобные фрукты, Куоритч не нашел, но зато обнаружил, что с двух сторон его место дислокации отделено высокими скалами, а с третьей стороны прилежит к границам племени. Вонизвшееся в землю около его ног копье достаточно ясно позволило это понять. Из джунлей он вышел уже в сумерках. Голодный и злой. Пора было снова наведаться в деревню. *** В этот раз его ждала неудача. Охренеть какая неудача. Прямо в данный момент в его грудь была нацелена стрела из натянутого лука женушки Салли. Она взяла его на прицел, когда он пытался стянуть корзину с кожурой от фруктов. - Ты жалок, демон. Майлз со злым отчаянием подумал, что очень хорошо об этом осведомлен. За последние семь пандорианских суток он наведался в деревню еще три раза, а неделей раньше - дважды. Майлз бы, наверное, испугался, если бы его не мутило от голода каждое мгновение его пребывания на этом пропади он трижды клятом острове. Он испробовал все: залезал в джунгли, искал эти чертовы фрукты, пытался ловить мелкую рыбешку на мелководье руками, залезал на скалы, перепробовал все возможные ягоды и фрукты, которых не то чтобы было много на его участке, выкапывал и грыз корни деревьев, жрал гребаные пальмовые листья, чтобы хоть чем-то набить желудок. Единственное место, где можно было добыть еду, была эта чертова деревня. Майлз подумал, что если бы она сейчас выстрелила, он даже не стал бы защищаться. Ради чего? Судя по зарубкам, которые он ежедневно старательно выцарапывал на коре дерева горпуном, прошло около двух месцев. Его даже не пытались искать. Он растянул губы в самой обворожительной улыбке. - А Вы чертовски сексуальны, миссис Салли. Нейтири шипит. - Хэй, я думал мы обмениваемся фактами. Что ж, Куоритч, судя по его воспоминаниям, был всего раз поиграть с огнем. Внезапно Нейтири ругается на на’ви и опускает лук, ослабляя тетиву. Он медленно моргает, опустив глаза в песок, успокаивая дыхание. - Если ты еще раз появишься в деревне - зарежу. Она не угрожает. Просто озвучивает факт. После чего отворачивается от Майлза и, тяжело ступая, бредет к деревне. До чего же он жалкое зрелище представляет, если бесноватая женушка Салли его пощадила? Он опускает поднятые в знак капитуляции руки и, присев на корточки, начинает собирать рассыпанную из упавшей на песок корзины, кожуру. Унизительно, зато съедобно. Завтра можно будет попытаться в очередной ращ обыскать риф - вдруг найдется пара молюсков. В конце-концов, он держал нож у горла ее дочери, а женщины такое не прощают. Нейтири уж точно. Собрав кожуру, Куоритч бредет к своему пляжу.