Провожатый и Мария

*** 20 лет назад   Громкая музыка, вечеринка у бассейна, лето. Много молодых людей. Смех, танцы, холодные алкогольные напитки.   Он стоял чуть в стороне ото всех и курил сигарету. Дым пьянил его, но он всё равно был слегка напряжен. Он кого-то ждал.   — Чувак, снимай ты свою кожаную куртку! — какой-то парень дернул его за плечо, но стоило им встретиться взглядами, улыбка на мгновение исчезла с довольного лица паренька. Тот поднял руки в жесте, словно он сдается и сделал шаг назад. — Понял, руки не распускаю! Приятного отдыха!   Наверное, он действительно выглядел грозно. Только вернулся из армии, которая сильно его изменила. Короткая стрижка, легкая щетина на щеках и ястребино-серые глаза, внимательно осматривающие окружающих. В тон им серая майка, на которой на длинной цепочке свисал военный жетон армии США. Он ждал вечность, музыка гулом отдавалась в его ушах. Он не любил громкую музыку. Да и людей не любил. Но его ожидание было не напрасным. Из дома к бассейну вышла красивая молодая девушка в коротком красном в горошек платье. Её русые волосы вились, создавая причудливые локоны у висков. Но она пришла не одна, за талию её держал высокий молодой человек со светно-каштановыми волосами и слегка курносым носом.   "Алан Брэдли", — пронеслось у него в голове.   Они его не замечали. Танцевали вместе со всеми на импровизированном танцполе у бассейна, качаясь под динамичные хиты современности. А затем она случайно в танце повернулась таким образом, что темно-зеленые глаза встретились с его серыми. На лице девушки мгновенно отразился испуг. И в этот самый момент музыка закончилась. Алан Брэдли выпустил её руку и, шепнув что-то на ухо, торопливо зашагал к дому. Она не успела его остановить и осталась одна посреди танцпола, да ещё и в ловушке серых ястребиных глаз. Заиграла красивая медленная музыка и как никогда кстати мужчины приглашали девушек. К ней тут же ринулся один из стоящих без пары парней, но бывший военный ловко перехватил её руки в последнюю секунду.   — Извини, красавчик, этот танец обещан мне. Верно, мисс Харрисон?  Она покраснела, но кивнула. Они медленно закачались в танце. Она пыталась опустить взгляд, но вновь и вновь попадала в ловушку его глаз.   — Вообще-то я теперь миссис Брэдли, — тихо и испуганно сказала она.   Это не было для него сюрпризом. Слухи в их маленьком городе разносились быстро. Он улыбнулся, но ничего не ответил. Они смотрели друг на друга и он чувствовал, что она дрожит всем телом. Их лбы соприкоснулись и в этот момент для него весь мир перестал существовать.   По её щеке катилась слеза, но вновь ничего не сказал ей. Он знал, что она никогда не будет его, но и не хотел её отпустить.   — Я надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь. Прости меня... ***   Пошел дождь, а дорога как назло принялась уходить вверх. Ноги скользили по склону и Провожатый несколько раз чуть не упал. Мария тоже.   — Эй, мистер Провожатый, — она обратилась к нему впервые с их ночного разговора. — Может, ты расскажешь мне своё настоящее имя? А то мне как-то неловко называть тебя так постоянно.   "Любопытная девочка".   Когда они познакомились, он не стал называть своё имя, в то время как она с готовностью назвала своё. Она тогда слишком много говорила для едва не замерзшей насмерть молодой девицы.   " — Я провожу тебя до ближайшей дороги, чтобы ты убралась из моего леса как можно быстрее. Разговаривать нам не обязательно". " — Пожалуйста, мистер Провожатый! Как Вам будет угодно!" — заявила она и до этого момента называла его исключительно по придуманной ей кличке. — Можешь просто молчать, — тихо сказал он в ответ на её очередную попытку выведать у него информацию. Однако на этот раз он это делал без презрения или чего-то подобного. Скорее, просто по привычке. — Я устала от тишины и молчания. Этот мир и так слишком унылый и страшный. Если мы перестанем говорить, то окончательно его потеряем.   "Если мы перестанем говорить, то окончательно его потеряем".   Он ничего не ответил.   — Если не хотите говорить, давайте я Вам что-то расскажу? У меня не так много воспоминаний о прошлом мире, но я кое-что помню. Например, вкус шоколада. Папа всегда мне приносил их с работы. Если честно, я не помню, кем он работал. Но помню запах шоколада. Смогу ли я его когда-то ещё попробовать? Осталась ли в мире хоть одна целая плитка или кто-то сам того не зная уже давно съел последнюю?   Они наконец-то забрались на возвышенность. Дождь усилился и Провожатый начал злиться. Когда идет дождь, постоянно кажется, что кто-то за тобой идет. Он ненавидел это чувство. — А ещё я помню закат. Тогда небо было совсем другим. Оно могло быть нежно-розовым, красно-коралловым... Не знаю, что такое кораллы, но цвет такой насыщенный, каких в мире тоже, наверное, не осталось... А ещё небо могло быть синим. Красиво было тогда.  — Сколько тебе было лет, когда всё это исчезло? — спросил Провожатый тихо. Она на мгновение замерла и чуть не упала в грязь, не ожидая услышать вопрос в свою сторону.  — Мне было три или четыре года.  — Хм-м...   Он делал у себя в голове какие-то свои сложные расчеты, но как ни старался, данные не сходились.   — А маму помнишь? — Маму? — девушка удивилась. — Я помню, у неё были волосы как и у меня, темные. Пахло от неё всегда цветами. Я думаю, она меня очень любила. Ах да, жили мы в Чикаго, так мне рассказывали. Я не знаю, почему я выжила, ведь сейчас там один лишь пепел с руинами.  — Я не был в Чикаго, — коротко ответил он, выдохнув. Мария не её дочь. Это просто совпадение. К тому же, девушка на несколько лет старше, чем должна была быть сейчас её дочь. Это просто удивительное совпадение, что девушка так на неё похожа. Больше они не говорили. Как Мария не пыталась выдавить из него хоть слово, всё тщетно. Так они и шли до наступления темноты, пока вновь не остановились на привал и он не заступил в свою смену первым.   Он не знал, что заставило его впервые за много лет вспомнить прошлое. Оно стояло перед глазами так ярко, словно это было всего несколько недель назад.   Провожатый знал, что семья мистера Алана Брэдли не спаслась. На месте его родного города, как и на много миль вокруг была выжженная земля.   А он чертов счастливчик. Оказался среди военных в правительственном бункере. Он бежал от одной жизни, но сам того не зная, стал одним из немногих, кто вернулся в совсем другую, истерзанную, испепеленную, гниющую, как и он сам жизнь. После множества ракетных ударов уцелели немногие. Лишь те, кто спрятался в метро или в глубоких бункерах. Он смотрел как спит девушка, положа голову на свой рюкзак и думал, как это всё нечестно. Она такая маленькая, худенькая, одинокая в этом новом мире. Она хочется казаться крепкой и она действительно крепче, чем кажется. Умеет охотиться, стрелять из оружия, ставить силки. Разбирается в травах не хуже него. Её заставила быть такой жизнь. И всё же она молодая девушка, которая в параллельной вселенной могла бы сейчас заканчивать университет, праздновать выпускной, обнимая счастливых родителей или, может, парня. Она могла бы танцевать, путешествовать, видеть краски, есть вкусную пищу, плавать в бассейне с голубой водой, танцевать на пляже с коктейлем и хохотать до умопомрачения. А она спит в грязной одежде на рюкзаке, где хранит даже не сменную одежду, а жалкие пережитки прошлого мира.   Когда он её нашел, она сидела на дереве. Спасаясь от диких зверей, она скинула на землю рюкзак. Перед тем, как помочь ей спуститься, он успел его осмотреть. Там была мягкая игрушка-зайчик, долларовые купюры, лак для ногтей, несколько книг и альбом с рисунками. На рисунках были в основном руины городов, но так же лица нескольких человек. Пусть сейчас нет возможности фотографировать, для неё было важно сохранить этих людей хоть где-то кроме как среди постоянно стирающихся воспоминаний. И всё же это были совершенно не нужные вещи в современном мире.   "Откуда она такая появилась? Почему сейчас?"  Он проснулся утром, при ярком свете белого неба, оттого, что его душат, а ещё от женского леденящего душу крика.   — Нет! Не трогайте меня, гниды! А-а-а!!!