Не то дракон, не то феникс

Проснулся Ди Фэйшен от того, что ему было нестерпимо жарко. Открыв глаза, он увидел темноволосую макушку человека, который спал на его груди как на подушке. Во сне из-за приступа Ляньхуа было по-прежнему холодно, вот и он оплел конечностями источник тепла рядом. Будет чем его подразнить, когда проснется, решил Ди Фэйшен. Осторожно переложив Ляньхуа в сторону, он встал и привел себя в порядок. Опять взял в руки сосуд рамы… Перед глазами пронеслись его детские годы, когда он, будучи еще совсем юным мальчишкой, вынужден был убивать таких же как он сирот. Он попытался открыть сосуд, но тот ему не поддавался. Письмена, покрывавшие «затейливую» вещицу, опять же были на наньиньском. Со всех четырех сторон были причудливые прорези, в которые предполагалось вставлять ключи. — Теперь они ищут четыре льдины, чтобы открыть сосуд, — сказал вчера Сюньмин. Но почему вчера у Ли Ляньхуа удалось его открыть? — Глава Ди, ты практикуешься даже стоя? — раздался насмешливый голос. — Пойдём лучше завтракать. Такое тихое утро… Солнце, птички поют — красота…. Ди Фэйшену с трудом верилось в эту внезапную тишину. И не зря. Их почти мирный завтрак прервали крики людей о каком-то нападении на постоялый двор. Они переглянулись, спрятали сосуд Рамы, Фэй схватился за меч. Перед двором внезапно возник целый боевой отряд: вооруженные до зубов бойцы, за которыми еще стояли мастера уровнем повыше. — Черный монах, — прошептал Ли Ляньхуа. — Ага, и тройка мудрецов. Если бы не они, я бы остальных щелчком пальцев…. — Глава Ди, глава Ди, не спеши обнажать меч, — проговорил вышедший вперед человек, чье лицо было скрыто капюшоном. — Я еще не поблагодарил тебя за открытие гробницы Ипинь — только такому прославленному воину как ты это под силу… — Ты еще кто такой?! — Спросил Ди Фэйшен и всмотрелся повнимательнее. — Шань. Гудао. Надо было догадаться… Ответом ему послужил противный смех. — Ну да, но вы с Ли Сянъи были так заняты друг другом, что не замечали ничего… Впрочем, как я посмотрю, мало что изменилось. Кроме тебя, мелкий… «Мелкий» стоял рядом с главой Ди, и смотрел неверяще заблестевшими от внезапной влаги глазами. Ужасно хотелось Фэю взять его за руку, хотя бы пальцем коснуться его руки, но он оставался недвижим — нельзя, не сейчас им показывать эту свою «слабость». — Наш гордый, распрекрасный Ли Сянъи, самый сильный и умный, благородный и честный… И во что превратился? — Так это ты его проклял?! — Взревел Ди Фэйшен. Ли Ляньхуа молчал, и это молчание сказало главе Ди больше, чем все высокопарные речи. — Глава Ди, а молва права: ты настоящий тигр, — хитро сказал Шань Гудао. — Все было сделано Цзяо Лицяо, но да, проклял его я. Не дракон и не феникс — чудесно, не правда ли? Сколько силу не вливай — толку не будет… Еще и яд Бича. Надо признать, я впечатлен: ты еще не сдох… — Проклятия и яды — оружие женщин. Гудао, Гудао, ты как был, так и остался слабаком! — Наконец выплюнул Ли Сянъи. — А ты, мелкий, как был заносчивой занозой в заднице, так и остался. Все так же меня бесишь… Шань Гудао сделал пару шагов вперед, и Ди Фэйшен неосознанно встал перед Ли Сянъи, закрывая его. Однако тот вышел вперед, коротко взглянув в глаза. Фэй понял: не мешать. — Ну и зачем тебе это, Гудао? — Как — зачем? Показать, что это я всегда был главой и Сыгу, и всего мира заклинателей… Я всегда был в тени гениального человека, но теперь… Ты — жалкий неудачник! И все равно… Ты даже сына моего испортил! — Что ты сделал с Фан Добином? — Вскинулся Ли Ляньхуа. — Ооо, просто забрал себе. Как и подобает отцу. Как и одну вещицу, одну из необходимых четырех, которую услужливо нашла его мать. Он, конечно, был не рад нападению на поместье Тяньцзы, но ничего, подсадим ему такого же жучка, как главе Ди, и будет он послушный…. — Ах ты, подлец! — Проговорил Фэй, готовый придушить голыми руками. — А ты, глава Ди, слишком благородный, я смотрю. Благородный убийца. Сколько крови невинных на твоих руках, а?! А сейчас украл то, что по праву принадлежит мне — сосуд Рамы. — И с чего это он принадлежит тебе по праву? — осведомился Фэй. — Да как ты смеешь?! — вмешался высокий мужчина, тот, кого все считали главой клана Ваньшень. — Наш хозяин — потомок Наньиня, наш принц… Вот все и встало на свои места. Ди и Ли переглянулись. — А ты, Глава Ди, как справляешься с моим подарком — Усин Хуаем? Отдай по-хорошему, и мы тебя отправим туда, где смогут вывести яд… — Обойдешься! — Вы окружены, глава Ди. Отдавай сосуд Рамы, а то я пообещал Цзяо Лицяо, что оставлю тебя в живых. Ты все равно не боец. Сейчас, — с самодовольной улыбкой произнёс Шань Гудао. Ди Фэйшен осмотрелся, еще раз оценил превосходящие силы противника, вытащил сосуд Рамы: — Он тебе нужен?! Так бери! Добавив немного духовной силы в удар, он отправил шкатулку в полет. Пока Гудао и его подчиненные бестолково начали ее ловить, Ли Ляньхуа схватил главу Ди за руку, и они взмыли в воздух… Уже ночью, в комнате на втором этаже постоялого двора в далекой деревне, Ди Фэйшен перебирал в уме все варианты, как бы он смог по-другому выбраться из той ситуации, к нему подошел Ли Ляньхуа. — Ты чего опять раздетый? — проворчал глава Ди, поднимаясь на ноги. Ли Ляньхуа смотрел задумчиво и отрешенно, будто подсчитывая что-то в уме. — Ну что, проверим последний рубеж? — Ты о чем? — Возьми меня. — В смысле? Тебе совсем плохо? Иди проспись! Ли Ляньхуа приблизился к нему, почти вплотную и проговорил, обдавая дыханием губы: — Трахни меня, глава Ди. Этого же ты хотел со змеиной пещеры. Ди Фэйшен сглотнул: горло вмиг пересохло. — Ты совсем сдурел? — Да, сдурел, — его руки легли на пояс богато украшенных одежд главы. — Или ты не хочешь? Так я помогу… Ди Фэйшен смачно выругался: Ли Сянъи опять оказался перед ним на коленях. И забрался под полы одежд, вытаскивая уже затвердевший нефритовый жезл. — Точно не хочешь? Совсем? Глава Ди вздёрнул его на ноги, впиваясь губами в приоткрытый рот. — Как я. Могу. Не. Хотеть. Тебя, — прорычал он между поцелуями. — Уходи, пока не поздно. Пожалеешь же… — Глава Ди, мне и так плохо. Хочу, чтобы ты выбил из меня… Фэй подхватил Ляньхуа на руки и направился к единственной кровати в комнате: — Сам напросился. Потом не жалуйся…