Сделка века

— Итак, какой ты путь изберешь для себя, о достопочтимый путник? — теперь перед Снейпом стояло совершенно иное мифическое существо: в янтарных глазах горел огонек искушения, красивые черты лица дышали обаянием и силой, буйные смоляные кудри тугими кольцами ниспадали на плечи, а на макушке можно было разглядеть два коротеньких толстых рога, чуть загнутых назад. Северус машинально бросил взгляд вниз, куда ниже подола элегантной темной мантии с серебристой вышивкой, что смотрелась на существе куда лучше, чем смотрится на короле его собственная, но разочарованно вздохнул. Удобные кожаные туфли с пряжками старинного образца делали пришельца еще более загадочным, но надежно скрывали все его тайны. Хотя следовало признать, что увидеть мохнатое копыто, как это описывалось во многих магловских сказках, Снейп был увидеть не готов. Впрочем, туфли, копыта — если уж матушка чему и научила своего беспокойного неприкаянного сына, так это тому, что просто так, по доброте душевной никто и никогда ничего не делает. С Дамблдором Северус оплошал, скажем прямо, за старичка сработала его репутация, но тут игра велась гораздо крупнее. — Сначала скажи, что ты хочешь взять за свои услуги? — осторожно и не слишком-то приветливо спросил Снейп. Волшебная палочка слегка подрагивала в его руке. Ветер вокруг стих, но воздух почти моментально заледенел и посыпался с неба крупными белыми хлопьями — по крайней мере, Северусу в тот момент казалось, что это и в самом деле само небо стремительно падает на его плечи и голову. — Дай-ка подумать, — существо улыбнулось так лукаво, как мог бы сделать только сам дьявол. — Вариантов много, ты и сам это знаешь. Смотри-ка, что у меня есть: могу попросить твою душу, могу душу твоей ненаглядной Лили, ее бестолкового мужа, поскольку он должен умереть, а останется жив. Душу младенца, ты и сам не представляешь, какая это прелесть. Хмм… Впрочем, душа — это слишком просто и примитивно. И потом, вы же, маги, в нее верите с большим трудом, к тому же своей магией способны сотворить почти все, что угодно. Подсунешь мне хоркрукс — и я останусь ни с чем. Сделка будет исполнена, а ты сам улизнешь. Почти весь, и это будет очень заметно — но ведь для всех, кроме тебя самого, так что считаться не будет. Хм-хм-ха… Как насчет тридцати лет твоей жизни? Открою тебе страшный секрет: с Дамблдором ты получил бы и того меньше. Или вот еще вариант: отдашь мне своего первенца, общего с Лили ребенка, хм, следующего ребенка, которого Лили Эванс родит от Джеймса Поттера. Самого Гарри заполучить не смогу, такие правила, а жаль, мальчик бы мне точно пригодился. — И ты хочешь сказать, что кто-то идет на такие условия? — Снейп отшатнулся от черта, поборол в себе отчаянное желание перекреститься. Когда-то давно, еще до того, как в нем проснулись волшебные способности, отец пытался понемногу приучить его к церкви, и кое-то даже осталось в памяти неизбалованного на внимание родителей Северуса, но конкретно эти знания выветрились из него начисто. Как, куда, в какую сторону и какими пальцами — не помнил, хоть плачь. «Знал бы я, что в жизни мне однажды понадобится не знание, как из трех картофелин и гости муки собрать приличный обед, а отцовские наставления, — с удивлением подумал Снейп, — наверное, мы бы нашли со стариком общий язык». — Ради того, чтобы ускользнуть самим, и не под такое подставляют ближних своих, — со знанием дела подмигнула Северусу нечисть. — Я тебе больше скажу: желающих загрести весь жар чужими руками так много, что им в очереди стоять приходится. Да и платить по счетам чужими шкурами мало кто считает чем-то неправильным. Это ты тут один такой: страшный злодей, пожиратель смерти, убийца, тварь ночная, угнетатель невинных детей, а мнешься, как девочка перед суженым. Иди же ко мне, мой хороший, я тебя не обижу! Существо густо расхохоталось и запрокинуло голову. Его плечи тряслись, грудная клетка ходила ходуном, а на лице виднелось неподдельное блаженство и удовлетворение. Снейп вздрогнул, а затем вдруг понял: демон, черт, еще какое чудище вело себя с ним так развязно лишь потому, что было уверено: никуда добыча от него не денется. Когда путь лишь один, можно и насладиться видами по дороге, не правда ли? Северус попятился, уткнулся спиной в каменную стену, с ужасом подумал о том, что ничего тут такого не было, стремительно обернулся, отскочил, увидев, как медленно принялось таять насланное видение, а затем выпалил: — Да и иди к черту, к Мерлину, хоть к Ее Величеству! Мне от тебя ничего не нужно! — Нельзя так нервничать, Северус, — существо перестало смеяться, а затем вновь пошло рябью. Теперь перед Снейпом стояла миловидная рыжеволосая девушка, юная женщина, и Снейп замер, как последний дурак, не в силах сдвинуться с места, справиться с собой, отвести взгляд от родного лица. Как же давно он не видел Лили, как же соскучился по ее легкомысленному звонкому смеху, по ее напевным манящим интонациям, наполненным кошачьей ленью, по ее грациозно-небрежным движениям. — Ну откажешься ты от сделки, не беда! Я погибну тридцать первого октября вместе с мужем, оставлю своего крошку одиноким и беззащитным. Тебе придется возиться со школьниками, но в конце концов ты сделаешь все, что тебе велят, ты сделаешь все, чтобы защитить моего мальчика, и поэтому я могу уйти спокойной. Почти спокойной, потому что судьба моему крошке уготована сложная и горькая, но все же долгая и, в конце концов, счастливая. — Что ты говоришь, Лили… — забылся Северус, потянулся всем своим существом к любимой. Как, как так могло получится, что их дороги разошлись?! Почему в ней он видел всю свою жизнь, но с легкостью променял на одобрительный кивок зазнавшихся аристократов, которых терпеть не мог, Почему вдруг решил, что все, такие же как она, не заслуживают жизни? Почему отпустил ее, едва ли не самолично вручил в загребущие ручонки Поттера? — Лили… — Что, Северус, что? — нежно выдохнула она, и яркий огонек в зеленых глазах стал почти таким же, как и раньше: теплым, ласковым, обращенным лишь к нему одному. Резные крупные снежинки оседали на медно-рыжих волосах, словно причудливая корона, мягкая улыбка женщины заставляла все внутри Снейпа свиваться в плотный узел. Он чувствовал, что не может уйти отсюда, не может оставить все, как есть, не может подвести свою любимую еще раз, а потому закрыл глаза и скороговоркой прошептал: — Да, да, да, я согласен, что угодно, лишь бы ты осталась жива, что угодно, лишь бы тебе было хорошо… — Люди, — изменившимся голосом проворчала Лили. Снейп вскинулся и опомнился, вспомнил, что разговаривал совсем не со своей любимой, но было уже поздно. В руках женщины сверкнул миниатюрный серебряный кинжал, из кармана мантии она вытащила украшенную сапфирами серебристую же чашу. — Сначала они напортачат так, что даже небесам не по себе становится, а затем бегут плакаться и требовать помощи. Ну как так можно? Что угодно, Северус? Выбирай, тебе решать. — Мою душу, или годы жизни, или любой талант, или что хочешь, но касающееся только меня, — затараторил Снейп, как будто боялся передумать. — А взамен сделай все, чтобы Лили осталась жива. — Вот хитрец, — сказала нечисть, но голос ее потеплел, словно бы она и в самом деле была удивлена словам Снейпа и не ожидала их. Впору было бы возгордиться, только у Северуса на уме сейчас были совершенно иные заботы. — Давай сыграем в игру: ты сам будешь выбирать, какими путями спасать твою любимую, а взамен каждый раз станешь выполнять одно мое задание, согласен? — Главное, чтобы в моих силах было выполнять это твое задание, — буркнул Снейп, но смотрел на демона с большим облегчением. Правда, ничего демонского в обличье нечисти больше не было, как, впрочем, ничего и от Лили: теперь перед Снейпом восседал миниатюрный дракончик с завораживающими темно-красными глазами, в которых время от времени появлялись всполохи пламени. В лапах дракончик по-прежнему удерживал и кинжал, и ту самую чашу, так что теперь он быстро полоснул себя по груди, сцедил немного синеватой жидкости в сосуд и дыхнул не него пламенем. — До дна, Северус, — беззаботно сказал дракон, словно бы не из него довольно опасной струей хлестала кровь. Заметив нерешительность Снейпа, дракон фыркнула и голосом Лили сказала: — Не переживай, ничего непосильного для тебя у меня нет. Пей до дна и наливай сам. Такие сделки скрепляются только кровью, тебе ли не знать этого правила? Снейп глубоко вздохнул, выпил получившееся варево, которое на вкус почему-то явственно отдавало слегка забродившей голубикой. Стоило только последней капле проскользнуть в горло, как все тело мужчины охватило странное пламя, а внутри него разгорелся безудержный азарт. Он встряхнулся, резанул собственное запястье, торопливо подставил все ту же чашку и небрежно смахнул с себя остатки не причиняющего боли пламени. Преспокойно отправил язычки в сосуд и протянул напиток дракону. — Теперь твоя очередь и попробуй только обмани. — Тебе выбирать, как поступить, Северус, — проворковала драконица, довольно изящно вылакав жидкость. Царапина на ее груди уже затянулась, так что Снейп со спокойной душой провел волшебной палочкой и по своему порезу. — Даю тебе первую подсказку: Поттерам предложат защитить дом заклинанием Доверия, а Хранителем они сделают Питера Петтигрю. Мне так интересно узнать, что же ты выберешь… — Я на месте Поттера выбрал бы Блэка, — проворчал Северус. Азарт его спал, на место подъему пришла апатия, но деваться было некуда. Ледяной ветер одобрительно взвыл и устремился вверх, забирая с собой последние снежинки. На холме стало абсолютно темно, а когда колдовскому мраку пришли на смену нормальные осенние сумерки, никакого дракона рядом уже не оказалось.