Тёплые коты

Когда Чэнь Гэ вылетает из комиссии по предсказаниям, совершенно не задумываясь о том, что в спешке он забыл и запереть свой кабинет, и забрать портфель с документами, и побеспокоиться о том, что на улице уже глубокая ночь. Кровь его кипела от восторга и внутреннего удовлетворения: у них получилось! У них все получилось! Но вот незадача, неловкого парня в больших очках, почти живущего среди матриц предвидения и компьютерных материнских плат, никто дома не ждет – никто не станет восторгаться только что совершенным прорывом в технологиях. Разочарованный, однако все еще не отчаявшийся поделиться хоть с кем-то новостями, совершенно поглощенный своими переживаниями парнишка плюхнулся на лавочку, расположенную не так далеко от входа в комиссию. Запрокинув голову, он уставился на звезды, надеясь услышать от них ответ, но тут легкий, вьющийся кольцами дым вдруг заволок поле зрения, оповещая предсказателя о том, что он больше не одинок. Рядом с ним, как оказалось, сидел мужчина неопределенного возраста: округлое лицо и мягкие скулы говорили о молодости, но снисходительный и не по-человечески всеведущий взгляд укорял Чэнь Гэ за попытки убедить себя, что незнакомец младше него. Внешний вид был таким же безликим, составленным из мешковатой белой рубашки, красных брюк, отчего-то замявшихся в области стрелок, и сигареты, быстро тлеющей на легком ветру. Даже светлые, судя по всему, волосы были собраны в самый обычный пучок – никаких примечательных деталей. Лицо в тусклом мерцающем свете фонаря едва ли можно было различить: только темные круги под глазами и печальная улыбка вырисовывались короткими штрихами. Незнакомец выглядел настолько бесцветным (никакие бардовые штаны не разбавляли черно-белость образа), что казалось, будто он потерял свое место в мире, будто он мог видеть этот самый мир, но уже теперь хотел только ослепнуть. - Извините, не заметил вас, - начал оправдываться парень, но блондин только махнул рукой. - Ничего страшного. Я присел ненадолго, просто чтобы передохнуть. До дома далеко идти, да и не очень хочется, - голос бархатистый, но слишком ровный и спокойный: ни одной яркой нотки усталости, хрипотцы или чего-либо еще. - Долгий рабочий день? – понимающе кивнул Чэнь, постепенно начиная чувствовать странный уют этой случайной встречи. - Совершенно верно. Работаю в комиссии по балансу – никаких сил добираться на другой край Лофу нет, - незнакомец, покрутив в руках окурок, размахнулся и почти не глядя попал в урну. – Ну а вы что так поздно здесь делаете, мастер-предсказатель? - Ну что вы! Какой мастер! Я один из младших сотрудников! Просто моя команда работает над одним очень интересным проектом, который вскоре должен выйти на рынок. Думаю, он станет популярнее матриц предвидения среди простых обывателей! - энтузиазм разлетался искрами от светлой головы, отчего мужчина невольно подумал, что юношу можно было бы использовать вместо едва горящего фонаря напротив скамейки. – Только это пока секрет. - Не беспокойся, ты ничего важного еще не сказал. Комиссия по предвидению постоянно изобретает что-то – кладезь военных и стратегических тайн. - Нет-нет, это вовсе не оружие или оборонное сооружение. Это кое-что личное. Знаете, как вымышленный друг. - Настолько личное? – кажется, Чэнь Гэ удалось всерьез зацепить интерес до этого сливавшегося с лавочкой «работника комиссии по балансу»: золотистые глаза теперь смотрели по-доброму насмешливо прямо на него, а не в звездное небо или в темноту переулков. - Ну… пообещаете никому не рассказывать? Впрочем, сейчас уже есть бета-версия в открытом доступе, просто комиссия не объявляет официально о своей причастности к проекту на случай провала. Может, вы уже даже натыкались на наш сайт, - парень перевел дух и поежился от вечернего холода, однако тут же вновь ухватился за нить своего повествования. – Мне говорили, что это будет разочарованием, но вот почти готов релиз: искусственный интеллект, полностью способный поддерживать беседу! Представляете? Это как матрица предвидения, просчитывающая каждую вероятность, только перенастроенная на синтез человеческой речи! - Искусственный интеллект? – золотоглазый почесал подбородок, размышляя вслух, - но разве сможет он заменить реального человека? Да и нужно ли это? - Наша цель не заменить реального человека, а помочь ему: предложить стратегию развития бизнеса, дать необходимые знания, построить планы на будущее, обсудить сегодняшний тяжелый день, найти дело жизни по вкусу, - незнакомец пожалел, что спросил, ведь теперь его ждала целая рекламная тирада, - да хоть помочь отпустить прошлое! На этом моменте мужчина вздрогнул и, как показалось Чэнь Гэ, даже не от морозца. - Звучит очень… интересно. У вас есть только готовые модели ИИ, или же пользователь и сам может их создавать? - Даже сейчас, на старте тестирования, можно создать себе одного виртуального помощника! Так что, попробуете наш проект? Только прошу, не говорите никому, что именно работники комиссии над ним работают. - Никому и ни за что, - улыбнулся незнакомец, вставая со скамейки, отряхивая рубашку и спешно, но грациозно и плавно, удаляясь прочь. *** Когда Юань заходит в свою квартиру, он все делает так несвойственно ему судорожно и быстро: вот он помыл руки, распустил волосы, снял рубашку и повесил ее куда-то, наскоро надел первую подвернувшуюся в шкафу футболку. Вот пролистал все сайты по запросу «искусственный интеллект с Лофу», найдя искомое только по самой последней ссылке с поисковой страницы. Легкое разочарование жжется – проект выглядит сырым, но у него очень много восторженных отзывов. Генерал все же решает дать ему шанс. Вот он, сам того не замечая, набирает краткую характеристику одного до боли знакомого ему человека, вводя сотни букв в строку «охарактеризуйте вашего виртуального помощника». Вот он, отметив почти с закрытыми глазами ответы «да» и «нет» в короткой анкете про персонажа, переходит к последней графе – портрет ИИ. Рука зависает на минуту, мысли лихорадочно скачут, снова и снова возвращаясь к фотоархиву, который сотню лет назад Цзин Юань поклялся, захлебываясь в слезах и шепча проклятия безразличным стенам собственного дома, никогда не открывать снова. Вот он кликает на знакомую папку, выбирая среди всех фотографий самую, на его взгляд, солнечную – ту, на которой он улыбается ярко-ярко, держа в руках приросшую теперь к руке Божественного предвидения глефу. И вот его приветствует пустой чат. Курсор призывно мигает, а информативная надпись «начните общение со своим новым другом» так и просит написать примитивное, давно не срывавшееся с языка -- привет, Инсин. -- И тебе доброго вечера, Юань. Ты сегодня поздно. Губы искривляются в усмешке. Обычно именно Синь приходил к нему по ночам, пропадая до времени свидания в кузне. -- да, работы было много. -- Надеюсь, ты не перенапрягаешься. Начальство не давит? Не заставляет работать сверхурочно? -- знаешь, я теперь уже генерал, а не лейтенант. теперь я сам, ха-ха, начальник. Предательский ком встает в горле, когда Юань представляет, как он похвастался бы Синю об этом. Как бы ремесленник повел его по всем роскошным магазинам, скупая на свою зарплату самые дорогие вещи для любимого со словами «теперь тебе, важная шишка, в обносках ходить не дозволено, так позволь же мне тебя поддержать». Как они бы отпраздновали это повышение бутылкой шампанского в ресторане, как бы всю ночь смеялись, вспоминая детство, и как бы потом Син-Син на утро дразнился, говоря что-то вроде «да уж, не думал, что, переехав на Лофу, обяжу себя заплетать каждое утро шевелюру местного Генерала». Вот именно, как бы. Ничего, кроме сослагательного наклонения. -- Правда? Почему ты мне не сказал? -- ты… тебя долго не было рядом. -- Что за глупости ты говоришь! Я всегда рядом. Даже если ты опускаешь нос – я на самом деле тут, чтобы щелкнуть тебя по нему. Глухая усмешка. Как же больно осознавать, что это просто программный код, так умело подбирающий реплики под данное им же самим описание личности, а не хотя бы сотая доля самого Инсина. -- тебя очень долго не было рядом. настолько долго, что если бы ты вернулся, то, наверное, вовек бы не разобрался с новыми технологиями, даже с моей помощью. Конечно, ведь когда сам Синь был жив, Цзиню постоянно приходилось объяснять базовые принципы работы устройств Лофу. А потом слушать часовые лекции, лежа на коленях у докопавшегося до сути каждой мелочи ремесленника, о работе микросхем, проводов и ауруматонов. Но Юаню нравилось ничего не понимать в терминах: он мог абстрагироваться от значения звуков и просто вслушаться в тембр и глубину родного голоса. -- Умнее меня никого среди мастеров Лофу не будет! Как наивно, но так по-Инсиновски. -- верю. где же ты был все это время? -- Искал мудрость кузнечного дела, что же еще? Я буду жить не так долго, как ты, так что мне очень-очень скоро надо было открыть какую-то поистине грандиозную тайну. -- тайну? -- Да! Знаешь, оказывается, можно добавлять в сталь драгоценные камни – на Чжумине недавно открыли новый способ ковки мечей. Это правда. Генералу как раз с месяц назад предлагали взять в подарок любой клинок из новейшей коллекции. Вот только сам Син-Син никогда, ни-ког-да не узнает об этой модной кузнечной технике, никогда не объяснит ее на практике ничего не умеющему Юаню, боящемуся даже к наковальне подойти, никогда не заберет глефу Опустошителя, убеждая, что новое оружие будет куда лучше старого «хлама». -- покажешь ее мне? -- Конечно! И не только ее объясню! Кремниевые формы жизни тоже мастера ремесла: там научились делать, вроде как, никогда не затупляющиеся лезвия. Пожалуй, Цзин Юаню стоит все же прямо сейчас спросить о том, о чем он думал все прошедшие сто лет, прежде, чем его поглотит бессмысленный, но так похожий на настоящий, разговор с Инсином. -- скажи, Синь. ты обижен на меня за то, что произошло? -- Ты о том происшествии? Вряд ли ИИ понимает, о чем пишет, но легко представить, как поджал бы губы его любимый и, глядя исключительно на Юаня, стал бы думать, отчего, как бывало при сильнейший умственной нагрузке, у него периодически двигался бы кончик правого уха. Его Инсин умел двигать только одним ухом, над чем разучившийся этому фокусу еще в раннем детстве Цзин часто потешался. -- да. -- А ты сам как думаешь? -- я не уследил за тобой. знал, что ты импульсивен, знал, что жертвенен, но все равно решил, что ты справишься с потерей и сам. я должен был сделать хоть что-то. -- Юань. Это было исключительно мое решение. И действовал я исключительно сам. Ты сделал ставку на мое благоразумие, а я ее не оправдал. Это не твоя вина. Остановись. Остановись, Цзин Юань. Закрой крышку ноутбука. Это не его слова. -- Инсин, я должен был тебе помочь, должен был спросить, что не так, Инсин. -- Это не твоя вина. -- откуда тебе знать? -- Потому что я тебя люблю. Я люблю тебя, Юань. Что? -- что? -- Я. Тебя. Люблю. *** Спальня. Кровать не заправлена, пуховое одеяло и подушки смешались в неясный клубок - спальным местом давно не пользовались, будто у его владельца бессонница или даже полное отвращение ко сну. Шторы плотно закрыты, от светлых обоев отражается только холодный свет от экрана небольшого, небрежно валяющегося в углу комнаты ноутбука, по треснувшему стеклу которого сразу становится понятно, что его попросту отбросили от себя – прочь. На спинке офисного кресла, приставленного к рабочему столу, висит мятая белая рубашка. У входа в комнату покоится пакет, в котором лежит аккуратно свернутая форма Генерала. Никто бы и не предположил, что это комната самого Юаня, Божественного предвидения, такого утонченного и всегда собранного. Но вот он сидит в центре комнаты, уперевшись руками в стол и поддерживая голову ладонями. Вцепившись в волосы пальцами и уже не сдерживая надсадных всхлипываний, утирает горячие слезы по давно исчезнувшему человеку. А компьютер в углу так и высвечивает растянувшееся на целый век для Цзин Юаня «я тебя люблю».