Сон красного клена

Хевон почти не отличался от города, из которого я сбежала. Но над холмом позади него поработал другой художник. Безусловно, он тоже был грустным, но более теплым. Хоть в его карих с рыжиной глазах таилась глубокая тоска, на лице виднелась улыбка. Ведь одинокий холм был усыпан чем-то ярко-красным. Это меня и притянуло. Я поехала в его сторону без лишних раздумий и, приближаясь к вершине холма, разглядела их — красные клены. Они не были похожи на мрачные деревья, которые следили за мной, пока машина пряталась в тумане трассы. Клены, казалось, хотели обнять меня. И я, честно говоря, с радостью разрешила бы им сделать это. Возможно, именно новые чувства заставили меня вылезти, наконец, с машины. Я ступала по земле своими тяжелыми ботинками. Земля, кажущаяся мягкой, одеяло из тумана, которому не было конца, погружали меня в глупую фантазию: я иду по самим небесным облакам. Горящие осенней тоской, листья качались над моей головой, будто колыбель из ветра пыталась погрузить их в сон. Фантазия, должно быть, окончательно опьянила меня. Та девушка у высокого старого клена была одета в бордовый ханбок с золотистым узором в виде контуров кленовых листьев. Она танцевала с серебристыми мечами. Так легко и плавно, словно призрак, сквозь которого можно было пройти, словно облако, подсвеченное оранжевым закатом. Ее гладкие темные волосы были распущены. Как пальцы самой черной ночи трогали мое сердце, так и блестящие пряди сумели дотянуться до него. Неважно, героиней какой картины она была, с ее присутствием наверняка все что угодно становилось произведением искусства. Я задержала дыхание, но даже так незнакомка увидела меня. Она перестала танцевать и улыбнулась мне, словно излучала сияние небесного светила: — Привет. — Я… — Ты не местная? Я смогла лишь кивнуть. Куда-то испарились слова. Бесследно исчез голос. — Ты смелая. Моих щек коснулся огонь. И я невольно приложила ладонь к одной из них. — Жители Хевона сторонятся Кленового холма. А ты… — Я просто сбежала из города, подобного Хевону. Поэтому холм показался мне интереснее. Незнакомка подняла голову, обратив взгляд к старому клену. Я боялась потерять ее, словно она могла раствориться в тумане, как сахар в горячем чае. — Уходить надо, оставляя после себя горячую нежность. Так уходят тлеющие угли камина, летнее солнце и осенняя листва. Только яркие воспоминания остаются в памяти. Остальное обречено кануть в забвение.