***
Леший представлял в голове почти неделю, сколько по времени придётся идти в душную жару до речки. Особенно учитывая, что придётся нести весьма тяжёлую ношу, которую не дай Боже уронить. Никогда себе этого не простит. Нежданно, конопляночка громко чирикнула с белобрысой макушки, внося свою лепту в размышления лешего, пока тот пробирался сквозь густой чапыжник и полкастый лес. Рога то и дело цеплялись за мелкие ветки, а паутинки наматывались на волосы. — Ну что ты разголосилась, малая? У тебя есть идеи? — Леший вытянул указательный палец. На него слетела зелененькая птичка. Замельтешила в прыжках, залилась переливистой трелью. Леший навострил слух и вскоре увидел вторую. Она сидела на веточке и слушала, пока не вспорхнула на рога. Птах старался изо всех сил впечатлить, прилетевшую красавицу. Леший лишь с улыбкой наблюдал за любовными играми конопляночек. Вздыхал, увязая в мыслях. — Эх, далёк я от вашей романтики. А ведь порой хочется чего-то такого нежного и сердечного... Леший выдохнул и усадил пташек на рога. Те тут же обжили гнездышко на макушке и продолжили любовную трель, пока Микола пробирался сквозь густую чащу лесную. Привычная тропинка до болотной топи, становилась с каждым приходом всё родимей для душеньки. Раньше Микола и вообразить не мог, что когда-то полностью полюбит эту часть леса. Тёмную, сырую, мрачную и пугающую. Это место даже его сородичи обходили стороной. Ворчали, приговаривали недобрые слова и шли в обход по светлой стороне леса. Хотя при сложившихся обстоятельствах это только на руку. Не будет вопросов про то, почему он до сих пор не изгнал русалку со своих владений. Да и как изгнать то? Темноволосый мог только ползать, прикладывая недюжинные усилия руками, дабы волочить за собой весьма нелегкую ношу в виде рыбьего хвоста. Микола ведь поднимал его в их первую встречу. Знал, что не лукавит. Светило решило не делать исключения сегодня и продолжало печь. Оставалось надеяться, что Федя перенесёт его жар и не обгорит пуще прежнего. Русалка как и в прошлую их встречу, поджидала его на берегу. Правда без былого блеска в глазах и присущей спокойной радости на лике. Чувство вины обуревало изнутри за то, что пришлось отсрочить до последнего. Даже лёгкой улыбки нет на высушенных устах его чудо-юдного... — Феденька, прости меня, что пришлось ждать. Долго думал, как тебя перенести, — леший не упускал возможности вновь поразглядывать русалку. На уме было лишь одно слово. Жалость. Слишком вымученный вид у него. — И как, «скумекал»? — Фёдор подполз поближе, нещадно марая руки в земле и пыли. Из мелких трещинок на губах выступила кровь, когда тот попытался хоть немного улыбнуться. Совсем обгорел. А ведь ему даже в теньке не спрятаться. Да и болото сейчас напоминало больше густую гниющую жижу. — А то! — леший задорно подмигнул и вытянул из-за спины длинный кусок льняной ткани. — Как не крути, а рыбы скользкие… Нет! Не подумай, что я сравниваю тебя с ними! Просто твой хвост весьма скользкий и я очень боюсь тебя уронить... Фёдор разглядывал потертую ткань, в которой предлагал его нести леший. Переводил взгляд с неё на парня с недоверчивым прищуром. — Ты предлагаешь нести меня как рыбу с утреннего рынка? — Поверь, буду нести тебя бережно, как самого свежего и большого осетра! Фёдор приподнял бровь и не моргая уставился на блондина. — Не смотри на меня так! Я же комплимент сделал! Фёдор лишь продолжал наблюдать за парнем. За его краснеющим лицом, бегающими разноцветными глазами. Внимание русалки приковала ещё пара пташек в гнезде на рогах лешего, которые громко щебетали на своём птичьем, похоже ощущая эмоции своей “живой избы”. Помнится… у него была только одна птаха. Микола спешно развернул материю на траве поближе к склону, дабы Фёдору было проще забраться. Ему хотелось помочь, видя как злится русалка в безуспешных попытках вытащить хвост из воды на сушу, но получил лишь раздражённое шипение и лёгкий оскал. — Ну что? Готов? — Микола скучающе стоял и ждал всë это время, пока Фёдор разместится поудобней. До чего же он сейчас казался беспомощным на суше, даже учитывая его острые зубы и когти. Он был как дикий зверь, самовольно попавший в силки и ожидающий, что будет дальше. — Да… Получив долгожданный ответ, леший присел на колени. Подсунул руки под спину и хвост русалочьи, явственно ощущая сквозь ткань выпирающие позвонки, ребра… и тепло, исходящее от человечьего тела. И одним мощным рывком, Микола поднял Фёдора над землёй, да так, что тот зажмурился и с испугу вцепился руками в спину, случайно оцарапав когтями кожу загорелую. Леший шикнул, дрогнул, но не выпустил столь ценную ношу из рук своих. — Прости, я не хотел, — Федор в мгновение ока ослабил хватку и виновато потупил взгляд на тропу. — Да ерунда! На мне всë как на собаке заживет! — Микола улыбнулся и лишь крепче прижал к груди русалку. Но чёрт знал, жгло кожу на спине знатно. Похоже, всё-таки пропорол до крови. И понес Микола русалку по пыльной тропке до близлежащей реки через небольшой околок с залитой солнцем еланькой. Смотрел в оба, чтобы ненароком не запнуться о камень, аль в яму не наступить. То и дело поглядывал на Фёдора, чтобы убедиться в его добром здравии, но вид у него с каждым пройденным шагом становился всë хуже, а хватка на его спине и шее ослабевала… — Сколько ещё до реки? — Фёдор тяжело дышал ртом. Старался вдохнуть больше воздуха, но он был слишком душен из-за солнца. — Недолго. Вид твой совсем плох… — Леший приостановился и оглядел округу в поиске тенька. Молодые деревца тени совсем не давали. Однако молодой дуб, царски возвышающийся над этой частью леска, был единственным, где можно было укрыться от солнечных лучей. — Давай передохнем немного под тем деревом? — Хорошо. Как скажешь. Микола сделал последние усилия, чтобы донести Фёдора до живительного тенька. Да и самому отдохнуть не помешало бы. Руки дрожали — будь здоров, да и ноги подкашивались. Сделав очередной шаг, что-то тихо хрустнуло и впилось в ногу. Черт… Остановившись, он глянул на земь, как и сам Фёдор. Ему похоже тоже было интересно, чем так озадачился леший. — Федь… чешуя, твой хвост… — леший спешно развернул ткань и увидел блекло-серую чешую, без обсидианового цвета и холодно-синего блеска. Сейчас он был точь-в-точь как у окочуревшейся рыбы. Чешуя осыпалась с хвоста, стоило её лишний раз задеть и проелозить тканью. Да и самый большой плавник с его боковыми выглядел так, будто вот вот оторвется… Неужели он не успеет донести его до реки? Фёдор быстро встрепенулся и округлил глаза, когда леший развернул материю и явил его «мёртвую» часть. — Что это всë значит…? Я не смогу плавать? Что будет с той моей частью тела… ? Микола впервые видел его настолько перепуганным. Хотелось сказать, что всë будет в порядке, но он не знал, что происходит с русалками на суше, тем более в знойную погоду. Леший быстрее припустил к дубу, чтобы оценить состояние Фёдора. Волновался, все-таки. Не хотелось, чтобы с ним случилось что-то плохое… Добравшись до тенька, леший усадил русалку, точнее, всë что от неё осталось, у комлевой дуба. Микола от растерянности хотел было уже вправить выпавшую чешую обратно от растерянности, но лишь приклонившись, увидел человечью кожу, испещренную множественными порезами, которые успели затянуться. — Федь, это… ноги? Да? Мне ведь не кажется?! — леший помнил своей пяткой и руками, насколько остра чешуя. Он бережно провёл тканью по хвосту под пристальный и недоумевающий взгляд Федора. Пластинки, словно пушинки одуванчика, легко осыпались на землю и устелили траву переливающимся стеклянным полотном. Одна слетала за второй, вторая за третьей. До чего же было занятно убирать чешуйки с кожи. Радовало, что Фёдор дышал уже чуть полегче. Но от глаз не утаилось, как он еле заметно вздрагивал с его любого прикосновения. Ему было больно..? Микола аккуратно потянул боковые плавники и основной. Те были уже словно не живыми. Сухие, трескались как сухарь. Да и Фёдор не кричал и не плакал. Получается ему не больно? Леший озадаченно почесал чело и взлохматил волосы, чтобы хоть как-то понять его странную реакцию. — Хах, какие у тебя маленькие пальчики на ногах. Да и сама стопа небольшая. Не то что мои лапища… — Микола демонстративно вытянул ногу. Та и вправду была внушительного размера с порослью мха и частично покрывшаяся чём-то наподобие коры дерева. — Нормальные у тебя ноги. Вот язык у тебя длинный, — раздражённо фыркнул Фёдор, скрестив руки на груди и не сводя глаз с распоясовлегося лешего, который так щепетильно “обдирал” его. — Лучше уж длинный, чем как у тебя. Я может и лесное создание, но мыслей не читаю. — блондин не упускал возможности водить пальцами по коже из любопытства. Она и вправду человечья. В отличии от ледяного хвоста, от них исходило тепло. Их было очень приятно трогать. Такое простое казалось бы, а чудо… Фёдор лишь цыкнул и закатил глаза, первый раз не находясь, что ответить. Вскоре Микола дошел до верха бёдер, совершенно не сбавляя темпа своего детского озорства. И он то — царь леса? — Постой! Дальше — я сам! — Фёдор резко отдернул руки лешего от себя и отвернулся, самостоятельно снимая чешую выше. — Боже, что я там только у людей не видывал. Чего стесняться-то? Да и парни мы с тобой, не девки какие-то, которые чуть что — румянцем заливаются, — леший постарался тихо подкрасться со спины, чтобы ещё раз увидеть смущенное лицо русалки. Это вызывало маленькую радость в душе. Такой до этого опасный, кусачий и царапучий Фёдор, сейчас походил лишь на смурного отрока. — Отойди подальше. Я не могу это делать дальше, пока ты стоишь над душой, — Фёдор тут же закрылся тканью, ощущая пронзающий взгляд со спины. — Ладно, ладно, — леший уловил недовольный взгляд, когда русалка повернулась к нему. Пришлось нехотя уйти, а чтобы скукой не маяться, Микола решил поискать ягоды и чего-нибудь съестного. — Я буду тут неподалёку. Если что зови. Микола закинул руки за голову и побрёл на опушку. Каково было удивление — найти костянику средь режущей мелкой осоки и сухих отломанных палочек деревьев. Набралось ягод с ладонь. Негусто. Голову постепенно начинало подпекать, и Микола решил воротиться обратно. Прошло много времени. Солнце постепенно кренилось к горизонту, да и тени стали длинней. Уголки губ непроизвольно поползли вверх от мыслей. Микола уже представил, как Фёдор обрадуется угощению и вновь одарит его добрым взглядом и лёгкой улыбкой. Как же ему нравилось смотреть него довольного. Да и Фёдор, будучи в настроении, рассказывал какие-нибудь истории из своей жизни, чем скрашивал его обычные дни. В моменты их встреч, в груди разливалось тепло, как талый мёд на полуденном солнышке. Приятный, сладкий и нежно обволакивающий всю сущность изнутри. Леший не знал что это, но он точно хотел, чтобы это длилось как можно дольше. Да и Фёдор не высказывал возражений по поводу частых свиданий и спонтанных разговоров. Возвращаясь к дубу, Микола услышал какие-то странные звуки. Он навострил уши и прислушался получше. Затаился на месте и шикнул пташкам, чтобы помолчали.Надрывные мычания, тяжёлое дыхание.
Микола не мог разобрать, что за животное может издавать подобные звуки, так что крадучись направился к источнику. Вокруг никого не было. Лишь силуэт русалки виднелся у дуба. Заприметив лешего, Фёдор засуетился. Завошкал руками по ткани и пристально уставился на приближавшегося лешего. — Федь! Смотри какую вкуснятину нашёл! Угощайся! — Леший протянул темноволосому ладонь с горкой алых ягод. — Ты кстати не слышал какие-то странные звуки? Или мне одному что-то померещилось? — Я слышал только шелест листвы и птиц. Не знаю о чем ты. И спасибо, — темноволосый взял бруснику и отправил в рот. Обсосав мякоть, он выплюнул семечки наземь и взял новую, нг не спешил складывать в рот. — Сам то есть будешь? А то мне неудобно как-то одному лакомиться. Микола только сейчас заметил, как у Фёдора горели уши и слегка подрагивали пальцы на руках. Да и больно… добр с ним? Было бы привычней услышать очередной сварливый упрёк или шутку, но чтобы так на блюдечке с золотой каëмочкой? Предложил впервые разделить трапезу, даже учитывая Фёдо, что ягод с гулькин клюв. — Ладно, наверное мне тогда показалось, — но он точно знал, что ему не показалось. Слишком острый слух, как и зрение. Не обманешь. — Ну разве что парочку. Я там успел поесть, пока ты тут возился. Фёдор потупил взгляд в землю на последних словах, сказанных лешим. Однако, он вновь потянулся к ладони, полную маленьких даров леса.Но на этот раз Фёдор приставил ягоду не к своим губам…
От прохлады от ягодной кожицы и кончиков пальцев что-то приятно защекотало внутри. Фёдор задумчиво водил пальцами по устам лешего, пока тот не разжал зубы под его напором и ягода не оказалось внутри. Кислый сок растекся по рту, отрезвляя помутненное сознание. — Хочешь ещё? — Фёдор улыбнулся непонятно чему и приставил к губам лешего вторую.Правду говорят. Русалки коварны и хитры. Всегда добьются желаемого.
Микола прикрыл глаза и расслабился, позволяя Фёдору и дальше касаться его губ. Так кисло, но зато так приятно...