Клубника и Сигареты

Прозвучал громкий удар, что-то куда-то упало. Всё ещё прижимая Эйдана к себе, я повернул голову влево и уставился на то, как в полу образовалась похожая на ту, что мы видели вместо номера, воронка, и стала засасывать в себя те вещи, которые стояли неподалеку от неё. Поняв, что происходит, Галлагер пополз вперёд, к небольшой дверце с надписью «Работники отеля». Я — за ним. Кто-то из нас дернул ручку, и я мысленно помолился (что мне было крайне несвойственно), о том, чтобы комната не была закрыта на ключ. Слава богу, нам повезло. Сначала внутрь заполз Эйд, вторым был я. — Ты видел, да? — тут же спросил он, тяжело дыша. — Видел, — сухо бросил я. Этот ответ аж нисколько не понравился парню, и его брови соединились в одну почти прямую линию: — Что это, черт возьми, за хрень? Я едва удержался от закатывания глаз и шепотом протараторил: — Слушай, извини, конечно, но я как-то не нашел возможности остановиться и спросить у… него, что оно собой представляет. Эйд выдохнул через рот, явно раздраженный от того, как я ему ответил. — Что делать будем? — Пока не знаю, — я прижался к двери ухом и прислушался. Звук засасывания стал чуточку тише, однако это могло быть из-за того, что мы переместились в другое место. — Но надо же что-то делать, — пробормотал мой собеседник. — Хорошее замечание. — Ну так, что мы будем делать? — не сдавался Эйд. — О боже! — чуть прикрикнул я и развернулся к нему. Лицо Галлагера было испуганным, злым, сконфуженным — на мгновение я подумал, что он был похож не на взрослого, а на ребенка, который пытался скрыть свой страх тем, что задавал сотню вопросов. И, тем не менее, моё раздражение уже дошло до края, так что эта секунда жалости ничего не поменяла. «Сам виноват, — решил я. — потому что никто его сюда не звал». — Ты можешь просто сесть на свою пятую точку ровно и дождаться, когда всё закончится? Это же не будет длится бесконечно. Эйд ничего на это не ответил, и, так или иначе, я заметил, что его губы стали чуть подрагивать. «За какие грехи мне это послали?» — спросил я сам себя и, не получив ответа — что было вполне себе закономерно— вернулся к звукам за дверью. Засасывание постепенно прекратилось. — Выходим, — командирским тоном заявил я и осторожно открыл дверь. Холл отеля заметно поредел: картины, столы, стулья и даже таблички с номеров — всё это исчезло в очередной воронке, которая, правда, теперь уменьшилась до размеров кольца. Я кинул короткий взгляд на Галлагера, мол, «можно», и мы, всё ещё неуверенные в собственной безопасности, вылезли наружу. — Я думаю, — первый начал диалог я. — эта штука уже не опасная. — Судя по прошлому опыту, у тебя не всегда получается хорошо думать, — отрезал Эйд. От неожиданно резкого ответа я даже не нашелся, что сказать, и только зашагал вперёд. — Мне надо идти домой. — Ты же хотел мне помочь. — Правильно, «хотел». Больше не хочу. Я повернулся и посмотрел на парня. Он выглядел обиженным не на шутку. — Сейчас в городе может быть опасно, — наконец медленно произнес я. Эйдан поднял брови наверх: — А с каких пор тебя волнует моя безопасность? Вот. Он поймал меня. Я и сам не понял, к чему это сказал, а сейчас было уже слишком поздно отказываться от этих слов. — Это банальная вежливость, — наконец выкрутился я. — О, пробуешь для себя что-то новое? — съехидничал тот. Я наклонил голову вправо и усмехнулся: — Окей, ладно, мы все поняли, что ты обижен. Всё, прекращай вести себя, как ребенок, и, если ещё не сдали нервы — принимайся за работу. — Я всего лишь зеркалю твое поведение, Пятый. Мы сцепились взглядами, чёртчёртчёрт, его глаза как-то бесстыдно залезли ко мне в мозг, видимо, пытаясь найти ответы на то, почему я веду себя так, как веду, но, к великому моему счастью, а его — сожалению, тайны моего поведения были надежно спрятаны где-то внутри. — Хорошо, я останусь, — вдруг произнес Эйдан. — только позвоню родителям и предупрежу их, что я тут.