When you're sleeping You can keep no secret from me 'Cause I've been dreaming of you Have you been dreaming of me?
Выстрел грохнул совсем близко – Мортон отвлёкся от изучения ящика, набитого проржавевшими консервными банками, который кто-то оставил валяться возле дороги, и вскинул голову с видом охотничьего пса, учуявшего поблизости утку. Не успело эхо от выстрела застыть в воздухе, как его сменил жестяной лязг – что-то тяжёлое ударилось о металлическую стенку, посылая волну шума наверх. И теперь отследить, откуда доносится звук, было совсем просто – дождавшись, пока из-за угла соседнего дома возникнет Эдвард, Рик рванул к распахнутым воротам ангара, нещадно топча грязные лужи своими начищенными ботинками. Обогнав детектива, он влетел туда первым – и, на мгновение ослеплённый полумраком, чуть не покатился кубарем по широкой лестнице. Подоспевший Пирс поймал его за плечо, помог восстановить равновесие и, не выпуская его, чтобы он не рванул вниз без него, второй рукой нашарил в кармане своей куртки небольшой электрический фонарик. Желтоватый свет упал на ступени, помогая бледному отсвету лампочки, уныло качавшейся где-то внизу. – Не надо так нестись, доктор Мортон, – проворчал Эдвард, вместе с Риком быстро спускаясь вниз, следя, чтобы тот не поскользнулся. Для него, детектива, чья профессиональная деятельность приводила его в самые злачные места, подобный скоростной спуск не был чем-то из ряда вон выходящим. Но он сомневался, что у психиатра, работающего в приличном здании, где за него беглецов ловят гориллоподобные санитары, будет такая же прыть в беге с препятствиями. – Если шею себе сломаете, то всё равно никому не поможете. Вдвоём они спустились к подножию лестницы. Пирс сделал Мортону знак, чтобы тот держался позади него, и достал из кобуры револьвер. В душном влажном воздухе отчётливо пахло порохом – тот, кто имел при себе оружие, мог выстрелить снова. К этому шершавому запаху примешивались сырость и плесень, а заодно – едва уловимый металлический душок крови. Эдвард давно научился отделять его от остальных запахов – самый явный признак того, что лучше сохранять бдительность. Медленным шагом он прошёл вперёд, по короткому коридорчику, который вёл в просторное помещение – там и покачивалась потревоженная лампочка. Прямо под ней стоял Рид – Пирс узнал его сгорбленную спину и шляпу. Искажённая тень беглеца плясала по стенам, принимая самые фантастические формы. У его ног лежало тело – свет лампы отражала тёмная лужа. Возле стены валялось ещё одно – этот человек смотрелся тряпичной куклой, которую злой ребёнок раздражённо отшвырнул от себя. Возле бледной ладони что-то тускло блестело – присмотревшись, Эдвард различил в тёмном пятне револьвер. Видимо, Мортон тоже его заметил и решил, что опасность миновала – потому вынырнул из-за плеча Пирса бледной тенью и шагнул к своему пациенту. Пирс бросил на него раздражённый взгляд – лучше бы подождал! Кто знает, в каком состоянии там валяется тот, который стрелял. Может, он сейчас снова подхватит пушку и устроит здесь стрельбу по бутылочкам. Рик не заметил его взгляда – он был полностью поглощён тощей фигурой, облитой болезненным светом. Чарльз заметил его приближение и отшатнулся в сторону – тут доктор с удивлением и тревогой обнаружил, что руки у него свободны. Пальто с оторванными пуговицами по-прежнему висело у него на плечах, но рукава смирительной рубашки были порваны до самых локтей. – Мистер Рид… – медленно проговорил Рик, остановившись и подняв руки с открытыми ладонями – как будто обращаясь к напуганной собаке. – Вы меня слышите? Это я, доктор Мортон. Помните, мы с вами вместе сюда приплыли… Чарльз смотрел на него молча, широко распахнув зелёные глаза – в свете беспокойной лампочки они, казалось, мерцали своим собственным, внутренним блеском. За спиной Мортона громадной тенью прошмыгнул Пирс – этот гигант становился на удивление бесшумным, когда хотел – и направился к человеку, лежавшему у стены. На того, который лежал возле ног Рида, он даже не взглянул – ему всё было ясно по одному только размеру лужи, которая растеклась у него под спиной. – Я понимаю, вы сейчас напуганы, – продолжал Рик – голос его звучал ровной уверенностью. – Но опасность миновала. Мы здесь. Мы вам поможем. Позвольте, я взгляну на вас… – он сделал аккуратный шаг ближе к Чарльзу – тот был весь напряжён, как туго натянутая струна. – Вы не ранены? – Она… – вдруг выпалил Рид, и в его глазах вспыхнул ужас. – Она здесь… – Кто «она»? – вежливо спросил Мортон, сдвинувшись ещё на пару сантиметров ближе. Бросил короткий взгляд через плечо – Пирс всё ещё возился у стенки. Убирал револьвер, проверял, жив ли его владелец. Такая дотошность сейчас была очень некстати – Рик в нетерпении ждал, когда он обернётся, чтобы подать ему знак, но что-то так увлекло Эдварда, что он никак не желал отвлекаться от своего занятия. Пришлось повысить голос: – О ком вы говорите, мистер Рид? – Она… Он-на… – медленно подняв руки, Чарльз запустил дрожащие пальцы себе в волосы, стиснул, потянул. – Кат’Алла… Кат’Алла! – странный звук кашлем выпал из его глотки, и вдруг его голос окреп: – Перламутровая девственница с алым нутром! Она уже здесь! Она видит! Она слышит! Она ждёт… Мортон выругался про себя – дело шло к острому психотическому эпизоду, а у Рида они проходили… Тяжело. И здесь он найдёт более надёжные орудия для окончания своей жизни, чем какой-нибудь карандаш или случайный шнурок. Шум, наконец, отвлёк Пирса от пострадавшего – он обернулся и медленно поднялся на ноги, поглядывая на Чарльза с тем особенным, брезгливым и жалостливым опасением, с каким нормальные люди смотрят на сумасшедших. Моральная сторона вопроса Рика волновала мало – правой рукой он нащупал маленький футляр в кармане пальто. Нужно только обездвижить пациента, а дальше всё зависит от его ловкости. – Мистер Пирс, вы не будете так любезны?.. – Мортон рискнул на пару мгновений отвести взгляд от Рида, чтобы сделать Эдварду приглашающий жест рукой. Тот нахмурился, но спорить не стал – было у него такое достоинство, в критической ситуации не задавать глупых вопросов. Медленной, охотничьей походкой он двинулся к Чарльзу, слегка приподняв руки, готовясь к броску – теперь Рику нужно только отвлекать его достаточно долго, чтобы Пирс успел подойти поближе. Если он сейчас убежит, ловить придётся по всему городу… Если полиция не застрелит его ещё на подходе к блокаде. Мортон помнил лица тех полицейских – они выглядели скучающими. Достаточно скучающими, чтобы обнажить оружие. – Здесь никого нет, кроме нас, мистер Рид, – Рик постарался смягчить тон. Чарльз на его слова яростно замотал головой, жмурясь. – Никого. Никто не смотрит на вас. Вам нужно успокоиться, сделать несколько глубоких вдохов… – Ты не понимаешь! – в отчаянье завопил Рид, бешено вращая глазами. – Ты не видишь… Я вижу! Слишком много… Слишком… Уйди! – Чарльз покачнулся и сделал неловкий шаг назад, будто перед ним возникло что-то такое, что мог видеть только он. – Отстань от меня! Не подходи! Я не пойду… Я не хочу… – в его голосе звенели истерические слёзы. – Не надо… Не трогай!.. Занятый борьбой с невидимым врагом, Рид совершенно упустил из вида Пирса. Тот воспользовался его замешательством и пошёл на рискованный манёвр – тигриным прыжком преодолел разделявшее их расстояние и сцапал Чарльза в свои медвежьи объятья. На долгую секунду тот затих, осознавая происходящее, а потом завопил не своим голосом и забился в стальном кольце чужих рук. Его сил было недостаточно, чтобы противостоять Эдварду – тот лишь слегка морщился, когда острый локоть прилетал ему под рёбра, но не ослаблял хватку. Мортон торопливо подошёл к ним, на ходу извлекая из кармана небольшой чёрный футляр. – Держите его руку покрепче, – скомандовал он, открывая футляр и извлекая из него шприц с какой-то прозрачной жидкостью. – Нельзя сломать иглу. Здесь всего одна доза, именно для таких случаев… – Извольте подождать минутку, дражайший доктор, – прорычал Пирс – хотя по силам Рид был ему не ровня, он, тонкий, лёгкий, гибкий, так и норовил выскользнуть из его хватки при малейшей возможности. Рику пришлось подождать добрых три минуты, прежде чем пациент оказался зафиксирован в том положении, которое его устраивало. Не колеблясь, он подошёл к нему вплотную, задрал остатки рукава и отточенным движением вонзил иголку в предплечье – больной взвизгнул и особо метко лягнул Эдварда по колену. – Вот и всё, – вскоре объявил Мортон, аккуратно убирая опустевший шприц обратно в футляр. – Вам придётся немного подождать, пока лекарство подействует, но совсем скоро сможете его отпустить… Расскажите пока, что вам удалось выяснить? – Ну, я теперь знаю, что мы убили двух зайцев одним махом, – ответил Эдвард, по-прежнему раздражённый. Хотя Рид мало-помалу затихал, он явно собирался активно бороться до самого конца. – Судя по фамильному сходству, там лежит Альберт Трогмортон. Он жив, только сильно приложился головой… Стрелял, по-видимому, тоже он – револьвер лежал рядом, и на руке есть следы пороха. Должно быть, ваш подопечный застал его врасплох… Но ему повезло больше, чем тому бедолаге, – Пирс кивнул на труп в жёлтой рубашке. – Да, у него не было никаких признаков огнестрельного ранения, хотя я всё равно осмотрю его как следует при первой возможности, – Рик не отрывал взгляда от Чарльза, чьи конвульсии слабели на глазах. Он уже даже не кричал – только сипло бормотал под нос какую-то чепуху. – В состоянии аффекта человек может и не заметить, что в него попала пуля… Значит, Альберт Трогмортон здесь. Замечательно. Доставим его к отцу и забудем об этом деле. – Доктор, я двоих не унесу, – Эдвард указал подбородком на Рида, всё сильнее обмякавшего в его руках. – У меня места на руках не хватит. Вы тогда сперва решите, что с вот этим делать… Потому что оставлять его без присмотра мы не можем. – Именно поэтому я сказал вам следить за ним, не так ли? – голос Рика снова стал ледяным, и Пирс закатил глаза. – Мне казалось, что вы, частные ищейки, должны уметь сторожить не хуже, чем искать… Но я учту на будущее, что вас такими запросами лучше не беспокоить. Что же до мистера Рида – это успокоительное, а не снотворное. Моей помощи хватит, чтобы он устоял на ногах, пока вы будете недоступны. Но лучше не слишком затягивать с нашим перемещением в отель – я бы хотел оказаться, наконец, под крышей, а мистеру Риду после такого потрясения не помешает прилечь. – Тогда меняемся, – согласился Пирс, разжимая руки. – Кажется, теперь он точно не убежит… Давайте, хватайте, не то упадёт. Чарльз действительно не убегал – он остался стоять там, где Эдвард опустил его на пол – снова пустоглазый и безучастный. Он лишь слегка покачивался, как под порывами невидимого ветра – Рик подошёл к нему и взял его под руку. Прежде, чем отойти за Альбертом, Пирс выждал некоторое время – не ударится ли Рид в очередную истерику? Но лекарство действовало надёжно – Чарльз даже не вздрогнул, когда Мортон крепко стиснул его локоть. Только губы у него продолжали беззвучно шевелиться – от этого зрелища Эдварду сделалось неуютно, и он, поведя плечами, торопливо направился к Трогмортону. «Кат’Алла,» – беззвучно выводили губы Рида до тех самых пор, пока они не вернулись на поверхность – под мелкий дождь и пронизывающий ветер. – «Кат’Алла…»***
Дождь затих. В мокром окне плавились яркие вывески. Бостон, серый и мокрый, нервно встряхивался потоками машин и звонками трамваев, торопясь избавиться от сырости. Лоренцо сотни раз наблюдал этот вид, и обычно он относился к нему равнодушно. Но сегодня он с интересом смотрел на переплетение улиц, видимое из его окна. Отражение светящегося жёлтого абажура лампы висело над городом, как огромная летающая тарелка. Среди поредевших облаков проглядывала луна. Дверь открылась, и в кабинет вошёл Аурелио. Лёгкой походкой прошёл к креслу для посетителей и, не спрашивая, опустился в него, с кошачьим удовольствием вытягиваясь на мягком сиденье и тут же закидывая ноги на подлокотник. Когда они с Розетти были наедине, он не видел смысла в соблюдении дурацких приличий – а тот, кажется, и не возражал против такого хамства. Впрочем, рискнул бы он возражать – консильери раздражённым жестом поправил причёску, вспомнив, во сколько времени и нервов ему обошлась вся эта окмонтская экспедиция. Лоренцо умел ценить его старания по достоинству – в этом заключалось его неоспоримое преимущество, как босса, но Аурелио также неустанно напоминал ему, что одной платы мало. Неплохо ещё не делать глупостей, чтобы чужие труды не пошли прахом… и не критиковать художника, когда он об этом не просил. – И к чему весь этот мрачный тон? – нахмурив тонкие брови, консильери широким жестом обвёл тёмный кабинет, освещённый одной настольной лампой. – Они успешно отбыли в Окмонт, как ты и хотел. – Мы так и не получили подтверждение от Жакомо, что наше сообщение получено, – откликнулся Лоренцо, не поворачивая головы. Аурелио эта его манера говорить, не глядя на собеседника, раздражала – слишком много бессмысленного пафоса. – Он может и не знать, что их нужно встретить. – Даже если это так – у них есть все явки и пароли, – возразил консильери. – Мы дали Пирсу чёткие инструкции, куда пойти, с кем поговорить, где разместиться… Если он в них запутается, у него под рукой есть доктор – он почитает ему вслух, – шумно выдохнув, Аурелио откинулся на подлокотник, опираясь на него обоими локтями согнутых рук. – Хотя мне и не нравится, что с ними нет Луки. Это была бы пара лишних глаз… сообразительная голова. По крайней мере, для него это неприятное путешествие отложено. – Мы направим в Окмонт ещё одну группу при первой же возможности, – уловив в голосе консильери тонкий оттенок возмущения, Лоренцо развернулся и подошёл ближе к креслу, обогнув стол. – Пока её нет. Тебе удалось навести справки об этом Риде? – Удалось, – Аурелио утвердительно кивнул и сморщился. – Ничего интересного, вообще ничего. Обычный человек, бравый моряк с печальным концом. В его биографии нет ничего увлекательного до тех самых пор, как потонул «Циклоп» – даже в его службе не нашлось ничего примечательного. Никаких особенных людей среди семьи или друзей тоже нет. По преступной части он чист – никаких махинаций, контрабанды… Не ловили даже за стаканом алкоголя в подпольном баре – видимо, тут ему ловкости хватало… Есть только один мелкий слушок – и то, без внятных подтверждений. – Какой слушок? – спросил Розетти, огибая кресло так, чтобы оказаться лицом к лицу с консильери. Тот внимательно следил за ним золотистыми глазами – на вид расслабленный, но в любой момент готовый к прыжку. Как кот. – Расскажу, когда подрастёшь, – фыркнув, Аурелио поднял ногу, стряхнул с неё домашнюю туфлю и бесцеремонно упёрся изящной ступнёй Лоренцо в живот. – К делу он не относится. В общем, его жизнь была просто потрясающе скучна. Ума не приложу, зачем он тебе понадобился… – Можешь считать это моими домыслами, – Розетти покосился вниз, но препятствовать консильери не стал, – но мне кажется, что за всеми этими заурядностями – заурядный город, заурядный человек – кроется нечто из ряда вон выходящее. Нечто, что больше всех нас. Нечто… могущественное. У меня пока нет веских оснований так считать – я бы назвал это интуицией. И что бы это ни было, я хочу добраться до него первым. Раньше, чем о нём догадаются остальные. – Понятно, – протянул Аурелио, слегка прищурившись, перебирая гибкими пальцами пуговицу на синем пиджаке Лоренцо. – Если мой мальчик хочет себе новую игрушку – он её получит. Я об этом позабочусь.