Будь на его стороне

Дрим до того довольный, что становится тошно. Он откладывает маску на стол, улыбается, торжествующе и сыто, выводит пальцем какие-то узоры по деревянной столешнице, дёргает ногой, не в силах усидеть на месте. Дрим до того довольный, что Панзу хочется уйти. Он знает, что ждут иного — ждут, пока Панз спросит, что случилось, чтобы Дрим мог похвастаться… чем бы он там ни хотел хвастаться. Но спрашивать не хотелось, потому что такое довольное лицо Панз уже видел. Один раз — когда Дрим притащил ему Книгу. Все остальные… ну, Дрим был ужасным человеком. Не то чтобы Панз считал, что он лучше. — Знаешь, я побывал в местном типа парламенте, — Дрим хихикает с какими-то откровенно детскими ужимками. Панз не может отвести взгляда. — Поговорил с Таббо. — Мы вроде именно за этим здесь торчим, разве нет? — отвечает Панз. Он уже знает, что услышит, когда спросит, как прошёл разговор. — Брось. Разве тебе ни капли не интересно? — Мне интересно, когда мы свалим из этой дыры, — Панз осторожно подтягивает к себе маску Дрима за ремешок. Тот быстро поворачивается к движению, как готовая броситься змея — но тут же снова отвлекается на то, какой он довольный. — Когда стены уберут, — Дрим ёрзает на стуле, и Панз считает про себя секунды. Ещё пара минут до того, как Дрим будет носиться по дому. Чего же ему не быть довольным. Раз стены договорился сносить — ему по поводу Томми на уступки пошли. А на шее пятна — или заглянул к мелкому Суту, или Джордж, блять, отблагодарил за заступничество. Как будто Дриму не всё равно. — Ну что ты такой недовольный, а, у нас же получилось, — Дрим выглядит отвратительно довольным. Панз чувствует себя… обиженным, хотя ему даже ничего не обещали. Они даже не говорили об этом! — Таббо со всем согласился, только бы мы отвели людей, я нам даже зелья вытащил и небольшое состояние мимо кассы. — А по литражу чё? — Десять лечебные, ещё пять отраву. — Это хорошо, — Панз кивает. Сколько там Дрим украл из выплат армии, он даже спрашивать боится. Если бы у Дрима не было шила в жопе, он бы уже давно купил дом в цивилизованной части континента и жил припеваючи — деньги он умудрялся делать из воздуха. Ценил так же, как воздух ценят в обычной жизни. Никак. — Ну и что ты сидишь кислый такой, Панз? — и вот тот момент, когда Дрим соскакивает с места и принимается круги наворачивать. Иногда у него… бывало. — Ты ведь не поэтому довольный такой, — Панз нервно теребит ремешки его маски. — Что с Томми? — Отвезу его в Логстедшир. — Вот как, — Панз кивает. — А Джордж в благодарность ожерелье подарил, м? На секунду Дрим теряется даже. Тянет руку к шее. — Но я не ношу… — потом понимает. Это та малая радость, которую Панз себе может позволить — при людях Дрим не позволяет увидеть и капли своей человечности. — Нет, я заглянул к Фанди. Милый мальчик. Соображаловка у него работает. Панз скрипит зубами. И про себя думает — да что я за ужасный человек. Он знает, знает, что ни про какие симпатии речи нет! Что это просто дети, которым, вот сюрприз — Дрим всю жизнь похерил. Что полезь так кто к Панзу, он бы или мудака удавил, или удавился бы сам, только бы не жить так, как живут пиздюки, которые Дриму приглянулись. Но он просто… у него просто болит под рёбрами, и Панз может, конечно, это скрыть, но вот перестать — нет. Не выходит. Он пытался, видит ИксДи, он пытался! — Что такое? Панз, на тебе лица нет. — Меня нервирует твоя привычка снимать при них маску, — он, конечно, Дриму не врёт. Но немножко привирает, ладно, тут Панз спорить не может. — Если вдруг жареным запахнет, тебя со слов пиздюков и опознают. В лес жить уйдём? — Не запахнет, — Дрим улыбается и хлопает его по плечу. — Я обещаю. Панз кривится, но кивает. Ему хочется сказать — пожалуйста, береги себя. Пожалуйста, прекрати. Прекрати гнать себя в могилу. Так издеваться надо мной — прекрати. — Доставай своё спизженное состояние, Дрим. До Логстедшира — только вплавь. По крайней мере, только Панзу Дрим даёт трогать маску.