***
Дамблдор огорчился, когда Гарри отвел взгляд, прежде чем он смог заглянуть в его воспоминания. Единственное, что он видел, был разговор, который состоялся всего несколько мгновений назад. Он не понимал, что пошло не так. Он ждал, очень терпеливо, когда Гарри Поттер приедет в школу. Мальчик прожил десять лет со своими родственниками, ненавидящими магию, и должен был слушаться их. В результате его было бы очень легко контролировать, он стремился бы угодить профессорам, особенно Дамблдору. Но что-то пошло не так. Когда первокурсники впервые появились в стенах школы, Дамблдор выискивал знакомые растрепанные черные волосы и поразительные зеленые глаза, которые, как он знал, были у мальчика. Он нашел его и откинулся на спинку стула, ожидая, когда шляпа определит его на Гриффиндор. В конце концов, и Джеймс, и Лили были гриффиндорцами, и Поттеры, как известно, были гриффиндорцами столько их помнили. Он совсем забыл, что не всех распрелеляют на тот же факультет, что и их предков. Но потом шляпа объявила Слизерин. Что? Нет, нет, нет, так не пойдет. Он не должен был учиться на ЭТОМ факультете. Гарри Поттер должен быть гриффиндорцем! Он видел, что слизеринцы были особенно потрясены, и надеялся, что они изведут Гарри, своими поступками оттолкнут от тьмы и вернут его свету. Но этого не произошло. Первые пару дней доказали, что они были настроены против Гарри, но к четвергу все внезапно изменилось.***
— Северус, — сказал Дамблдор тем утром, — как поживает Гарри? — Кажется, он подружился с мистером Малфоем и мисс Паркинсон, — сдержанно ответил профессор зелий. Дамблдору это совсем не понравилось. Малфои были одними из самых ярых сторонников Волдеморта, и хотя Паркинсоны не занимали слишком высокого положения, они все еще были известными Пожирателями смерти. Директор решил подождать и посмотреть, как будут развиваться события, прежде чем вмешиваться. Рон и Гермиона, которых он выбрал в друзья Гарри, наверняка направят его на истинный путь и отправятся в коридор на третьем этаже, чтобы Дамблдор мог проверить Гарри. Не имело значения, что он манипулировал детьми; в конце концов, всё это ради общего блага.***
Когда профессора собрались для ежемесячного собрания, Макгонагалл и Флитвик были первыми, кто похвалил Гарри за успехи в учебе. — Как он живёт со слизеринцами, Северус? — спросил Дамблдор. Он всегда мог рассчитывать на его искренность. В этот раз Снейп ответил не сразу, а когда заговорил, то сказал почти без колебаний. — У него все хорошо. — Только хорошо? — отозвалась Спраут, бросив на него недовольный взгляд, — он такой очаровательный мальчик. Тихий, но вежливый. По спине Дамблдора пробежала дрожь беспокойства. Том Риддл тоже был очаровательным мальчиком до того, как занялся Темными искусствами.***
Его беспокойство только росло с течением времени. Гарри демонстрировал все признаки того, что станет следующим Волдемортом, — от своей очаровательной внешности до сильной магии. Он также был змееустом — особенность Салазара Слизерина. Во время празднования Хэллоуина прибежал профессор Квиррелл, крича о тролле в подземельях. Дамблдор направил на Гарри внушение, надеясь, что он пойдет и сразится с ним. Вместо этого Гарри обратился к старосте, сообщив ему, что его сокурсники не знали о тролле и могли подвергнуться опасности. Профессора нашли Гермиону и Рона в туалете для девочек. Рон попытался отбиться от тролля и сумел вырубить того его же дубинкой. Ни он, ни Гермиона не пострадали, но были на волосок от гибели. Когда все пошло не так? План Дамблдора, в соответствии с которым Рон и Гермиона должны были подружиться с Гарри, не удался. Гарри был вежлив с ними, но держался со слизеринцами.***
— Привет, Гарри, — поздоровалась Гермиона, усаживаясь рядом с ним. Трейси недовольно хмыкнула и подвинулась. — Да, пожалуйста, садись. Мы очень рады видеть тебя. Гермиона проигнорировала ее саркастическое замечание и жестом пригласила Рона сесть. Он так и сделал, но, по крайней мере, не отодвинул все в сторону, чтобы освободить место для себя. — Что вы хотите? — Гарри спросил. — Я надеялась, что мы можем заниматься вместе, — ответила Гермиона. Она положила на стол большую книгу и открыла ее на странице с закладкой. — Я уже занимаюсь, — отметил Гарри, — со своей подругой. — Но я подумала, что, может быть, тебе не помешала бы дополнительная помощь, — настаивала Гермиона, отодвигая в сторону одну из книг Трейси. — Гермиона, подожди! — воскликнул Рон, бросаясь вперед. Но он был недостаточно быстр. Чернильница, стоявшая перед Трейси, опрокинулась, разлив чернила на ее недавно законченное эссе. — Извини, — сказал Рон, поправляя чернильницу, — она просто разволновалась. — Я вижу, — Трейси сердито взглянула на них и начала собирать свои вещи. Гарри тоже встал. — Я уверен, профессор Макгонагалл поймёт меня. — Вероятно, есть заклинание, которое уберет это, — кротко предположила Гермиона. — Полагаю, — Трейси встала, осторожно подняла испорченный пергамент и свои вещи и последовала за Гарри к выходу.***
Небольшое количество студентов осталось в Хогвартсе на каникулы, включая Гарри. Поэтому, рождественским утром, проснувшись, он был удивлен, увидев небольшую стопку подарков в изножье своей кровати. Лазурь нависла над одной из посылок. — Что-то не так, — прошипела она, прищелкнув языком, — но я не могу понять, что. Гарри осторожно взял ее. Она почти ничего не весила. Когда он открыл её, Лазурь отпрянула, зашипев. — Осторожно, детеныш! Внутри была серебристая мантия. Но, когда Гарри посмотрел на неё, он почувствовал на ней магию. Он наложил на мантию диагностические чары и помрачнел, когда увидел, что на ней были внушения и отслеживающие чары. — Дамблдор, — прорычал он. Он быстро снял с вещи все чары, но засомневался. Была ли на ней еще какая-нибудь магия? Что-нибудь, что он не заметил? В конце концов, он был только на первом курсе; возможно, он и прочитал кое-какие книги наперёд, но это не значит, что он знал все. Лазурь, не обращая внимание на его сомнения, сказала: — Ты можешь отправить это в Гринготтс. Они могут проверить её и обезопасить. — Хорошая идея, — Гарри убрал мантию и направился к выходу. Несколько старшекурсников уже завтракали, но Гарри их не знал, поэтому сел чуть дальше от них. Потом Гарри решил прогуляться по внутреннему двору. Он подумал, что хорошо находиться на свежем воздухе без всего того шума, который создавали остальные в замке. — Давай, Перси! Присоединяйся к нам! Гарри остановился и выглянул из-за колонны. Уизли играли во дворе в снежки. Голос принадлежал Рону, который стоял перед Перси с умоляющим взглядом. — Не знаю… ШЛЕП! Один из близнецов подошел к Перси сзади и бросил снег ему в затылок. Гарри умехнулся, когда Перси, зашипев, бросился за ним. — Не хочешь присоединиться к ним? — спросил голос позади Гарри. Это был Дамблдор. Гарри чуть было не вздрогнул. — Не совсем. Игры в снежки всегда заканчивались для него плачевно. Дадли и его друзья нападали на более слабых, не зависимо от того, хотели они играть или нет. — Понятно, — сказал Дамблдор с ноткой веселья в голосе. — Уизли могут быть настоящими разбойникам. Видя, как Джордж и Рон гоняются друг за другом, крича во всю глотку, Гарри вынужден был согласиться с этим. Но, несмотря на это, острая тоска пронзила его. Они выглядели так, словно им действительно было весело… Он резко отогнал эту мысль. — Если вы позволите, сэр, я хотел бы вернуться в свою гостиную. — Конечно, — Дамблдор улыбнулся. — Ты получил что-нибудь интересное? «Ты прекрасно знаешь, что получил,» — подумал Гарри. Вслух он просто сказал: — Да. А вы? — Боюсь, что нет. Ни одной пары носков, — он вздохнул, затем снова просиял, — но всегда есть следующий год. — Да. К его облегчению, Дамблдор больше ничего не сказал, просто ушел, напоследок кивнув Гарри, который отпрвился в подземелья. Когда он очутился там, появился профессор Снейп. Он приостановился, настороженно глядя на него. — Вы не собираетесь наслаждаться днем на улице? Гарри пожал плечами. — Я уже был там, этого достаточно. Он не упомянул, что из-за Дамблдора он закончил свою прогулку раньше времени. Снейп, казалось, понял намек и не стал выпытывать подробности. — Понимаю. Что ж, продолжайте, мистер Поттер. Увидимся позже. — До свидания, — Гарри прошмыгнул мимо.***
Начался второй семестр. И вместе с этим пришло раздражение в лице двух конкретных студентов. Однажды Лазурь приползла к Гарри в библиотеке, недовольно ударяя хвостом об пол. — Что случилось? — спросил Гарри, кладя закладку на место. — Те гриффиндорцы. Они продолжают говорить о Николасе Фламеле и трехголовой собаке. — Трехголовой собаке? Это то, о чем предупреждал нас Дамблдор? — догадался Гарри. Вполне логично, что именно это находилось на третьем этаже, учитывая то, как он подчеркивал опасность посещения коридора на третьем этаже. Лазурь привела его туда, где за столом сидела пара. Гермиона раскрыла большую книгу. — Николас Фламель — единственный известный создатель философского камня! — Чего? — сказал Рон. — О, ну правда, ты что, не умеешь читать? Смотри. Прочти это, вот здесь. Рон тихо прочитал про себя. По мере того, как он это делал, его глаза постепенно расширялись. — Видишь? — спросила Гермиона, когда Рон закончил. — Собака, должно быть, охраняет философский камень Фламеля! Могу поспорить, что, он попросил Дамблдора сохранить его, потому что они друзья, и он знал, что кто-то охотится за ним, вот почему он хотел, чтобы камень забрали из Гринготтса! — Камень, который делает золото и не дает тебе умереть! — воскликнул Рон, — неудивительно, что Снейп охотится за ним! Любой захотел бы его заполучить. Гарри нахмурился. Они действительно верили, что профессор Снейп охотился за этим философским камнем? Ну, это было что-то. Он тихо выскользнул и отошел за пределы слышимости. — Я должен рассказать ему об этом. Лазурь тихо прошипела в ответ, и Гарри отправился на поиски Снейпа. Тот был в своем кабинете, когда Гарри постучал. — Чем я могу вам помочь? — Могу я войти, сэр? Снейп отступил назад, и Гарри вошел. — Чем я обязан вашему присутствию? — Рон Уизли и Гермиона Грейнджер думают, что вы собираетесь украсть философский камень, — сказал Гарри. Этого было явно не то, чего ожидал Снейп. Его глаза расширились. — Откуда вы об этом знаете? — Уизли и Грейнджер говорили об этом. Но я понятия не имею, откуда они знают. — Ясно, — задумался Снейп, — что ж, спасибо за предупреждение. Я прослежу за ними. Гарри коротко кивнул и вышел. Он выполнил свою часть работы; теперь он мог просто сидеть и наблюдать за тем, как все будет развиваться дальше.***
Это произошло. Гарри сидел в поезде, все еще не оправившись от слов Дамблдора во время пира. Волдеморт был там, в Хогвартсе. Его родственная душа! Нет, не его родственная душа. Гарри отбросил эту мысль. Том Риддл был его родственной душой. А Волдеморт — тот, кем он стал. Но это только усложняло ситуацию. Как Гарри собирался найти свою вторую половинку, когда Волдеморт был где-то поблизости? Но всё же это было осуществимо. Так и будет.***
Когда Драко приехал домой на лето, он поспешил рассказать родителям о том, что им сказал директор. В ту ночь Люциус не мог уснуть, зная, что его Лорд все это время был рядом. Но он снова исчез, оставив после себя только труп профессора Квиррелла. Никто не знал, что он был связан с Темным Лордом. Незадолго до начала лета был предложен закон «О защите магглов». Люциус мысленно закатил глаза, но только когда узнал, что его дом могут обыскать на наличие тёмномагических артефактов, понял, что пришло время действовать. В комнате, находившийся в глубине поместья, Люциус оглядел все вещи, которые, как он знал, следовало скрыть от назойливого Министерства. Как же поступить… Что ж, Горбин мог взять многое из этого. Когда Люциус двинулся вперед, что-то остановило его. Он повернулся, и его светлые глаза остановились на простенькой на вид черной книге. Она на мгновение вспыхнула, притягивая к себе. Левая рука Люциуса заныла. Темный Лорд подарил ему книгу, приказав беречь ее. Теперь его нет, но Люциус не посмел выбросить ее. Почему? Он не знал. Но он сделал так, как ему было велено. Он взял книгу — дневник, услужливо поправил он себя — и открыл ее. Как и ожидалось, страницы были пусты. Но по мере того как Люциус смотрел на них, у него возникла идея. Глубоко внутри страниц, скрытый от глаз, но не от бытия, Том Риддл почувствовал первый проблеск надежды за пятьдесят лет.