***
Чимин и четырехлетний Чонгук гуляют зимой в парке. Сегодня выпало много снега, что является большой редкостью для Пусана. Чимин в пуховике и шапке с помпоном бежит за маленьким альфочкой. Малыш в синем комбинезоне перебирает ножками в желтых ботиночках. Он бегает по снегу в парке и улыбается, радуясь такой погоде. Омега догоняет альфочку и приседает перед ним на корточки, берёт снег и лепит шарик, а после даёт Чонгуку. Тот берёт его, знакомится с холодным предметом и хихикает. Чимин улыбается, болтает с ним и обнимает со спины. — Мой маленький, мой любимый альфочка, — блондин целует мальчика в румяную от холода щечку, крепко обнимает. Чонгук улыбается, играясь. Вскоре они замечают ещё одного взрослого омегу с мальчиком, те тоже вышли погулять и поиграть в снежки. Чимин подталкивает Чонгука познакомиться с мальчиком. Чон сначала морщит носик, но набирается смелости и подходит к незнакомцам. Чимин поспевает за ним. — Здравствуйте, — Чон кланяется взрослому омеге, тот отвечает ему взаимным поклоном. Затем Гук переводит взгляд на альфочку, одетого в фиолетовый пуховик. — Привет. Меня зовут Чон Чонгук. Мальчик такого же возраста что и Чонгук улыбается как солнышко и кивает ему: — Привет, меня зовут Чон Хосок. А это мой папа, — указывает рукой на омегу позади себя. Чонгук хлопает глазами, но потом решает, что и ему стоит представить омегу, стоящего позади него. — А это мой Минни. — Он твой папа? — спрашивает Хосок, рассматривая красивого омегу в смешной шапке с помпоном. — Нет. Он... — Чонгук на время теряется, обдумывая сказанные слова. — Просто Минни. Мой Минни. Хосок пожимает плечами. Вникать в их отношения ему в силу возраста неинтересно, поэтому он протягивает Чонгуку руку и зовёт его поиграть в мяч, который Хосок оставил на скамейке. Чонгук оглядывается на Чимина, видит в его глазах одобрение и соглашается пойти поиграть с новым другом. Чимин подходит к папе Хосока и знакомится с ним. Омегу зовут Кёнджин, они только недавно переехали в этот район. Они немного болтают о мальчиках, Чимин поясняет, что он друг папы Чонгука, тому пришлось задержаться на работе, а Чимин забрал Чонгука из детского сада. Мальчишки полчаса бегают играют с мячом, потом кидаются снежками. Чимин достает из сумки фотоаппарат, который ему подарили родители на день рождения. Он фотографировал альфочек, пока те резвились в снегу, и смеялся вместе с Кёнджином, сохраняя счастливые моменты на память. После их игр Чонгук подбегает к Чимину и спрашивает, могут ли они позвать Хосока к ним в гости. Чимин разрешает, потому что дедушки альфы тоже сегодня задерживаются, так как дед Гука уехал на работу, а дедушка помогал соседу с переездом. Они приходят в дом Чонов. Чимин убегает ставить чайник, Кёнджин помогает альфочкам снять обувь и комбинезоны. Хосок и Чонгук играются, омеги пьют чай с травами, увлекая себя разговорами о детях. Вечером приходят дедушки. Кенджин с Хосоком отправляются домой, перед этим Чимин и Кенджин обменялись номерами телефонов. Чонгук целует дедушек, ужинает с ними, а потом Чимин укладывает Гука спать. Он искупал его в ванне, одел в пижаму, причесал и уложил в кровать. Они лежат на широкой кровати Чонгука в его отдельной комнате. С улицы светят фонари. Чимин перебирает мягкие волосы альфы в задумчивости. А мальчик прижимает к себе любимую игрушку – розового кролика с длинными ушами. — Кажется, вы неплохо подружились с Хосоком, — замечает омега. — Да. Он хороший и добрый. В следующий раз он обещал показать мне свою коллекцию крутых машинок. На минуту Чонгук задумался. Чимин заметил его смятение. — Что такое, мой львёнок? — Мг, он спрашивал про тебя. — Про меня? — Ага, — говорит Чонгук, трогая свои пальцы. — Когда мы играли, Хосок снова спросил, кто ты для меня. — И что ты ответил? — Я просто сказал, что ты мой Минни. — А сам ты как думаешь, кто я? — Ну… — альфочка задумался. — Ты всегда со мной играешь, даёшь таскать из кухни вкусняшки, гуляешь со мной, мы вместе смотрим мультики. А ещё ты любишь меня. Любишь ведь? — Конечно, — Чимин склоняется к лицу истинного и медленно целует его в щеку. — Больше всего на свете. — Я тоже тебя люблю. Ты хороший. Ты мой Минни. — А ты мой Гуки, — шепчет омега, вкладывая в свои слова особенный смысл. Когда Чонгук вырастет, он поймет, что он имел ввиду. — Спи, мой зайчонок. Тебе завтра рано вставать, чтобы идти в детский сад. — Не хочу в сад, — бурчит Гук, смешно надувая губки. — Почему? Там ведь так весело. — Там я скучаю по тебе. — Мой мальчик. Но сейчас же я рядом. Иди ко мне. Гук придерживает одной рукой своего игрушечного кролика, прижимается к Чимину, положив другую руку ему на грудь, и быстро засыпает, убаюканный сладкими успокаивающими феромонами омеги. Чимин продолжает гладить альфу по волосам и любоваться самым красивым мальчиком на свете.***
Чимин заходит в большой двухэтажный особняк, стряхивает со своей шапки снег, снимает ботинки и переобувается в подготовленные для него тапочки. Они всегда тут теперь стоят, как для самого желанного гостя. Сегодня соллаль, и Сокджин вместе со своим мужем пригласили его на праздник. Когда Чонгуку исполнилось пять лет, Сокджин уже вовсю работал в ресторане. Один альфа потребовал, чтобы его познакомили с поваром, который приготовил вишневый чизкейк. Сокджин выбежал в своей белой униформе с колпаком на голове и спросил, чем тут недоволен этот напыщенный альфа. Им оказался Ким Намджун, известный в Пусане бизнесмен, владеющий сетью ресторанов. Он искал себе нового талантливого повара-кондитера. И попробовав изумительно вкусный чизкейк, он понял, что не упустит этого мужчину, кем бы он ни был. Сокджин встал в позу и отказался от предложения, он не хотел покидать своего доброго начальника, владельца ресторана, в котором он работал. Тогда Намджун пригрозил, что купит этот ресторан. Сокджин был возмущён наглостью альфы, просил этого не делать, и тогда Намджун сказал, что оставит их ресторан в покое, если Сокджин сходит с ним на свидание. Намджун тогда учуял запах жасмина от омеги и теперь чай с жасмином его любимый. Так и закрутилась их история, вскоре переросшая в настоящую любовь. У Намджуна никогда не было детей, родители давно умерли, и он был одинок. Пока он гонялся за обеспеченностью, забыл про то, что надо заводить семью и детей, но всё было не то. А Сокджин красивый омега, готовит вкусно и руки у него нежные. А когда альфа узнал, что у Сокджина уже есть сын, то был только рад, он принял Чонгука как своего собственного сына, перевез Сокджина и Чонгука к себе в огромный особняк, где вдалеке открывался вид на море. Дом был большим, поэтому в нём была прислуга, но Сокджин сразу сказал, что будет готовить сам, а домработников теперь несколько раз в неделю приглашал для уборки и стирки. Джин и мечтать не мог о такой обеспеченной жизни с любимым альфой. Джун покупал им дорогие вещи, Сокджина осыпал драгоценностями, а комната Чонгука постепенно заполнялась лучшими игрушками, у него уже даже был плейстейшн. Также Намджун оплатил операцию на сердце отца Сокджина, в общем, окружил их семью заботой и любовью, потому что искренне любил Сокджина и больше не представлял своей жизни без него. Чонгук с подозрением отнесся к появлению Намджуна в их жизни, испытывал его на прочность капризами и истериками, но Намджун повел себя как мудрый альфа — всегда защищал, помогал советом, если Чонгуку он был нужен. По большой сути, Чонгуку нужен был отец, и всё недостающее в альфьем воспитании ему дал Намджун. С ним Чонгук стал разбираться в автомобилях, в том, как прибивать полку и как нужно помогать омегам, всегда защищать их и оберегать. А ещё вкусно кормить и целовать в щёчку на ночь. После нелегких испытаний Чонгук принял Намджуна, доверил своего драгоценного папу этому улыбчивому сильному альфе, хотя сам Гук всегда был готов защищать своего папочку любой ценой. А ещё защищать Чимина, ведь для маленького Чонгук-и он был лучшим цветком в саду их нового дома. Чимин был очень рад, что Сокджин смог обрести счастье с сильным альфой и мог теперь полностью на него положиться. Они сыграли им красивую свадьбу, о которой Джин всегда мечтал, чтобы с аркой из белых цветов на берегу моря. Также Сокджин взял фамилию Намджуна, а Чонгуку оставили фамилию Чон, потому что звучало лучше. — Привет, — Сокджин с улыбкой встречает Чимина и обнимает его, когда тот снимает куртку. Чимин гладит большой живот омеги через слой нежно-розового свитера. — Как самочувствие? В клинике был? — Да, — вздыхает Сокджин, придерживая свой живот. Он готовился к родам, которые, конечно же, будет принимать Чимин. Это было желание самого Сокджина. Тем более, Чимин стал ординатором с более широким спектром полномочий. — Сказали, что наш омежка в полном порядке. Только пинается постоянно, уже хочет скорее вылезти оттуда. — Уверен, у тебя там очень уютно, — из кухни выглядывает Намджун в фартуке с желтыми цветочками. Сильный накаченный альфа смотрелся в нем очень смешно. — Джин-и, я пытался спасти курицу, но что-то пошло не так… — О боги! — восклицает Сокджин и уносится на кухню спасать праздничный ужин. Намджун вытирает руки о кухонное полотенце, а потом обнимает Чимина, спрашивая, как у того дела. Они говорят немного, а потом Чимин интересуется, где Чонгук. — Он в своей комнате играет с другом. Дело в том, что папа Хосока попросил взять его к себе на праздники, пока он ездит к родителям, что-то у них там не ладится в отношениях. Вскоре по лестнице стал слышен топот маленьких ног. Шестилетний Чонгук поспевал вниз, а за ним бежал Хосок. Мальчишки мчались вниз, а когда оказались в гостиной, радостно поприветствовали Чимина. — Мой Минни, — вопит Чонгук, раскрывая объятья. Гук сегодня не пошел в детский сад, потому что всех детей на праздники отправили домой. Чимин встает коленями на ковер и обнимает Чонгука, прижимая к себе. Вдыхает его молочный аромат в темных волосиках и целует в висок. Чонгук тоже обнюхивает Чимина, нет ли на нём запаха посторонних альф, но чувствует лишь вкусный аромат цветущей сакуры с долькой спелой вишни. Пак следит за здоровьем Чонгука на протяжении всех этих лет. Они с Ча Ыну ещё больше подружились, тот тщательно вел здоровье Чонгука. Чимин смотрел на показатели, динамику развития сущности энигмы, и сам Пак частенько обследуется, у него по показателям всё в норме. Чимин рассказывает альфочке, что принес им с Хосоком подарки. Чонгуку досталась машинка на пульте управления красного цвета, а Хосоку – зеленого цвета. Мальчишки радостно носились по гостиной, пока Чимин уговаривал их присесть и послушать, как разобраться с машинками. Намджун сидел на краю дивана и с улыбкой наблюдал за ними. Сокджин рассказал ему, что Чонгук энигма и что Чимин - истинный Чонгука, омега решил не скрывать это от Намджуна и поставил перед фактом, что Чимин всегда будет присутствовать в их жизни. Намджун, конечно, был удивлен, но не стал возражать, сам слышал, что истинные - это серьёзно. Тем более, Чимин ему понравился, они поладили. Чем больше народу в доме, тем лучше. Так всегда утверждал Намджун, радуясь, что у него появилась такая большая дружная семья. — Поделись печеньем, — канючит Хосок. — Не дам, — строго говорит Чонгук, отодвигая от него миску с печеньем. — Жадина! — дует губы маленький альфа. — Дам только моему Минни. Чимин с Намджуном переглянулись. Чонгук же подходит к Чимину, усаживается к нему на колени и целует в щеку. Гук ставит миску на пол, а потом берёт из неё печенье с шоколадной крошкой, которое папа испек сегодня утром. — Спасибо, Гуки, но я пока не хочу, — говорит Чимин. Чонгук хмурится, подняв на него темные глаза: — Нет, попробуй сейчас. — Я поем позже с чаем. — Ешь. Приказ. Все замерли. Так не вовремя энигма проявила себя. До этого момента она спала и появлялась очень редко, а сейчас Чонгук давил своей сущностью на Чимина, выпускал феромоны без запаха, которые мог ощутить только истинный. Омега зажмурился, почувствовал внутреннюю боль, а потом посмотрел на Гука. Чимин прикусил нижнюю губу, когда увидел потемневшие глаза Чонгука. Омега взял печенье и отправил в рот. Начал есть, не сводя с Чонгука глаз. Чимин внимательно вглядывается в чёрные глаза мальчика и думает, что обязательно опишет это явление в своей научной работе. Все присутствующие замерли в ожидании. Даже Джин, вышедший из кухни, с волнением наблюдал за ними. Он понял, что энигма начала проявляться, Чимин предупреждал его об этом. Чонгук становится сильнее. — Умница, — улыбается Чонгук и целует Чимина в щёку. Чимин гладит Чонгука по спине, когда тот обнимает его, и молча ест печенье, почти давится им. Джин очень переживает за Чимина, боится, что Гук может неосознанно навредить ему. — Чонгук, — зовёт его Намджун, строго глянув на маленького альфу. Мальчик поворачивает голову к отчиму. — Ты не должен так поступать со своим другом. Не будь жадиной. Хосок может обидеться и не играть с тобой, потому что ты его обижаешь. Чонгук хмурится, будучи недовольным, что его отчитывают. Но Хосоком он очень дорожит. С Чонгуком и так никто не хочет играть на детской площадке, потому что он дерётся со всеми альфами. У него очень взрывной характер. Чонгук слезает с колен Чимина, что продолжал есть печенье, потом поднимает миску и подходит к Хосоку. Альфочка демонстративно дует губы и отворачивается, сложив руки на груди. Чонгук вопросительно смотрит на Намджуна. — Ты должен извиниться, — подсказывает старший. Он пока не заслужил полный авторитет, но Чонгук стал чаще прислушиваться к нему. — Извини меня, — говорит энигма, а потом повторяет чуть громче: — Хосок, извини меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть. И с тобой я не буду жадиной. На, возьми печенье. Хосок поворачивает голову, с хитрецой смотрит на Чонгука, а потом кивает. — Ладно, давай своё печенье. А ещё я хочу молоко. — А больше ничего ты… — рычит Чонгук, но натыкается на строгий взгляд отчима. — Сейчас принесу. Не злись больше. — Хорошо, — кивает Хосок. Они с Чонгуком обнялись, а после Чон побежал на кухню искать в холодильнике бутылочку бананового молока. Когда Чонгук вышел, Чимин почувствовал облегчение и закончил есть печенье. Сокджин с волнением посмотрел на него, а потом пошёл налить ему стакан воды. Вечером, когда все уже поужинали и уселись в гостиной возле камина, Чонгук подарил Чимину браслет из красных бусинок, который сделал сам специально для омеги. Чимину очень понравилось, он надел браслет, а после расцеловал Гука в его мягкие щечки. Сегодня Чимин заночевал у них дома, он спал в обнимку с Чонгуком в гостевой спальне, потому что альфочке было страшно. Но он лукавил, ему просто хотелось спать с Минни. Чонгук держал его за руку и говорил, что никогда не отпустит. Чимин умилялся, целовал его в тёмную макушку и трепал его вьющиеся волосики на голове. Утром же Чонгук проснулся и не нашел омегу на второй половине кровати. Прямо в пижаме, босиком он побежал вниз по лестнице весь в слезах. — Минни! Минни! — кричал он на весь дом. Сокджин перепугался и выскочил из кухни, вытирая руки об полотенце. — Чонгук-и, что случилось? — Мне приснился плохой сон. Где Минни? — плакал Чонгук. Он захлебывался эмоциями. — Папа, скажи, где Минни? — Он вышел в магазин. Всё в порядке, он скоро придёт, — успокаивает его омега. Хочет обнять сына, но тот отходит назад. — Нет, ты мне врёшь! Он ушёл. Где мой Минни?! Гук рыдал, топал ножками. На крик спустился Намджун. Чонгук оттолкнул и его, побежал в прихожую, намереваясь выскочить во двор. А там зима. — Чонгук, ты раздетый! Стой, заболеешь, — кричал Сокджин, побежав за ним. Но тут в дверях появляется Чимин с полными пакетами продуктов. — Джин, я не нашёл твоё льняное масло, купил оливковое. Может, оно тоже подойдет? А что здесь происходит? Чимин увидел заплаканного Чонгука, тут же бросил все пакеты и побежал к нему, сел на пол и обнял мальчика, прижав к себе. Спустя пару секунд догадался, что его куртка холодная, быстро снял её, а потом снова прижал к себе альфу. Чонгук плакал, уткнувшись носом в его шею, ища любимый запах. — Гуки, что с тобой? Почему ты плачешь? — спрашивает перепуганный Чимин. Джин и Джун стояли рядом и наблюдали за ними. Тут спустился сонный Хосок, и Сокджин увёл его умываться, тому не следует вмешиваться сейчас во всё это. — Я думал, ты ушёл, — шмыгает носом Чонгук. — Мой родной, как же я уйду от тебя? Я здесь, с тобой, — Чимин гладит его по чёрным вьющимся волосам. — Не плачь, зайчик. Смотри, я тебе твои любимые снеки купил. Чимин просит Намджуна достать пачку снеков. Гук взял пачку, но не стал раскрывать, продолжая прижиматься щекой к плечу омеги. — Минни, не бросай меня, — жалобно сказал альфа, словно побитый щеночек. Должно быть, ему приснился очень страшный сон с участием Чимина. Пак тяжело вздохнул. Он укачивал Чонгука в своих руках, как делал это ещё в роддоме, целовал в лобик и тихо шептал, что он всегда будет рядом.***
В доме Кимов произошло большое счастье — Сокджин родил прекрасного омежку. Чимин принимал роды у себя в клинике, а потом прослезился вместе с Джином, глядя на то, как омега прижимал к груди кулёчек счастья. Намджун не находил себе места, пока был в коридоре, ожидая новостей. А когда Чимин вышел к нему и сообщил, что у них родился здоровый омежка, Намджун схватил Чимина за талию и закружил над полом под звонкий хохот Чонгука, который радовался вместе с отчимом. Намджун взял на руки Чонгука и поцеловал его в висок, сказав, что теперь у него есть маленький братик, о котором нужно заботиться. Чонгук-и пообещал всегда оберегать этого омежку. В день выписки Чимин не остался в больнице, как это было в прошлый раз, когда Сокджин рожал Чонгука. Пак поехал вместе с ними в их дом отмечать появление нового члена семьи. Они сидели все вместе за обеденным столом, Сокджин пил молоко, так как кормил грудью, к нему присоединился и Чонгук-и, а остальные гости поднимали бокалы с вином за здоровье малыша, которого назвали Ким Тэхён.***
Всё было хорошо. Малыш Тэхён рос крепеньким и красивым омежкой, радуя глаз своих родителей и старшего братика. Но также рос и сам Чонгук. Энигма в нём начинала обретать силу. Впервые она особенно яро проявилась, когда Чонгук подрался с альфой-одноклассником на территории школы. Сначала Гук надавал ему тумаков, а потом разозлился и надавил на него энигмой, отчего одноклассник упал на колени и сильно заплакал. Сокджин отругал Чонгука, но Намджун решил разобраться и поговорить с Чонгуком тет-а-тет. Оказалось, Чон защищал омегу, которого обижал тот альфа-одноклассник. Тем не менее, без нотаций не обошлось. Потом были снова драки, приводы к директору школы, синяки и ссадины на кулаках. Чонгук будто хотел весь мир подчинить себе. И если не понимали словами, то в ход шли кулаки. Воспитывать энигму оказалось очень сложно. Они ведь не подчиняются никому. Сокджин и Намджун старались держать Чонгука в дисциплине, объясняли, как поступать не надо, что такое хорошо, а что такое плохо. Но Чонгук часто упрямился, он не желал подчиняться правилам общества. Слушался сквозь зубы, но всё равно любил своего папу и отчима и не хотел их расстраивать. Чимин же стоял в стороне, не вмешиваясь в воспитательный процесс родителей Ким, а только записывал себе в блокнот динамику проявления энигмы внутри Чонгука. Альфа ещё не осознавал, что с ним, он не мог порой контролировать себя, только когда сильно злился, его истинная сущность проявлялась и давала отпор всем, кто ему не нравился. Однажды Сокджин привёл Чонгука к Чимину на работу, потому что Джину надо было срочно убежать в поликлинику с малышом Тэхёном. Чимин не отказал ему, встретил Чонгука на пороге роддома и повёл в ординаторскую. У него как раз через полчаса заканчивается утренняя смена, они смогут вместе поехать домой. Тогда Гуку впервые поведали, где именно он родился. Конечно, были вопросы, а каким образом он появился на свет, Чимин нашел лишь объяснение «вытащили из папиного животика». И пока этого ответа удивленно хлопающему глазами Чонгуку было вполне достаточно. Когда они зашли в ординаторскую, Чонгук впервые и более осознанно увидел Мин Юнги. Они познакомились, пожав друг другу руки. Но взгляд Чона был немного с прищуром, он с подозрением глядел на Юнги, отчего последнему было не по себе. Но старший альфа продолжал улыбаться, раздавать задания младшим врачам, а после ушёл к себе в кабинет. Коллеги Чимина хотели поближе познакомиться с Чонгуком, ведь тот был представителем редкого человеческого вида. Они никогда в своей жизни ещё не встречали энигму, на тот момент, когда здесь родился Гук, они ещё не работали. И каждое слово Чонгука, каждый его взгляд они ловили и пристально изучали. Чимин усадил Чонгука за их обеденный столик, налил ему чая и поставил коробку с печеньем. Альфочка начал кушать, пока Пак собирал свой рюкзак. Чимин сидел на соседнем стуле и искал в сумке ключи от дома Кимов, которые ему сделали недавно, чтобы он мог приходить к ним когда угодно, особенно, если с ним был Чонгук. И тут вдруг в ординаторскую заходит врач-альфа и кладёт руку на плечо Чимина, обнимая. — Это кто тут у нас? Новый доктор? — с улыбкой спрашивает коллега. Чимин хохочет, продолжает искать ключи и никак не реагирует на прикосновение. А вот Чонгук среагировал. Он сразу перестал жевать печенье и пристально посмотрел на альфу, который посмел прикоснуться к его Минни. Старший альфа перебросился парой фраз с коллегами, а потом посмотрел в глаза Чонгуку и перестал улыбаться. Он убрал руку от Чимина и будто неосознанно отошёл на два шага назад от стола. Тёмно-карие глаза маленького энигмы стали ещё темнее, когда как коллега Чимина закрыл себе рот рукой и почувствовал, как его начало тошнить. Чимин это заметил, когда коллега вышел из ординаторской, но омега не подал виду. Под подозрительные взгляды других врачей Пак присел перед Чонгуком на корточки и поцеловал его ладошки, внушая спокойствие и уверенность, что Чимина никто не трогает.***
На семилетие Чонгука встретила ломка. Настоящий приступ энигмы. Она раскрывалась в нём всё больше и больше. Сокджин в истерике позвонил Чимину и попросил приехать. Пак как раз закончил работу и сразу же поехал к Кимам. Чимин влетел в дом, поднялся в комнату Чонгука прямо в куртке и застал там Джина, пытающегося дать Чонгуку лекарство. Намджун пытался удержать Гука, успокоить, но тот отталкивал отчима, отворачиваясь. Чонгука скручивает на кровати в позе эмбриона, он скулит, жмурится, отворачивается от Сокджина, причитающего, что же он делает не так. Чимин расталкивает всех, скидывает обувь, снимает куртку и взбирается на кровать. Наклоняется и обнимает Чонгука, прижимая к себе. Тот, ощутив омегу, потянулся к нему, обнял ручками. Гук вдыхал аромат Чимина, касаясь носом его ключиц, и постепенно успокаивался. — Выйдите все, — строго просит Чимин. — Слишком много запахов вокруг. — А ты? — Ему сейчас нужен я, а не микстуры. И вы оба знаете почему. Намджун всё понял и увёл взволнованного мужа из комнаты. Чимину он доверял, поэтому был спокоен, ведь Пак знает, что делает. Дверь плотно закрылась, Чимин потянулся к ночнику и погасил в комнате свет. В темноте Чимин обнимал Чонгука, у которого не оставалось никаких сил, но он продолжал крепко держать около себя омегу. — Мне страшно, — хнычет альфочка в ключицу Чимина. Но чувствует как ему становится лучше дышать рядом с Чимином. Мальчик нуждался именно в его присутствии. — Трясёт изнутри, будто шарик с иголками взрывается во мне. — Это пройдет, мой зайчик. Надо немножко потерпеть. Дыши моим запахом, медленно вдыхай и выдыхай. Чонгук послушался, и вскоре приступ начал отступать. Чуть позже Чимин дал ему лекарство, затем строчит Сокджину смс с просьбой принести подогретое тёплое молоко. Джин приносит и быстро уходит, не мешая им. Гук пьёт молоко, вдыхает любимый запах сакуры и успокаивается. Энигма чувствует любимые вкусы и запахи, и Чонгуку становится заметно легче. Чимин уложил его головой на подушку, укрыл одеялом и следил за тем, как дышит альфа, целовал его в висок, ласково перебирал тёмные волосы и шептал на ухо успокаивающие слова. Чимин выпустил свои феромоны на максимум, внушая ощущение безопасности. И вскоре Чонгук заснул, проспав до самого утра без особой боли. Ему стало легче в объятиях своего омеги.***
Конец весны был удивительной порой, когда было тепло, но не жарко. Солнышко слегка пригревало, а песок на берегу моря под ногами был уже не таким холодным. Чимин и Чонгук идут босиком по мокрому песку вдоль берега, держась за руки. Их джинсы закатаны по щиколотку, чтобы морская вода не намочила их. Они приехали сюда, чтобы прогуляться перед тем, как поедут в магазин за продуктами со списком, что составил для них Сокджин. Чонгук улыбается, наблюдая красивый оранжевый закат. Шум моря ласкает слух, а лёгкие пропитываются морским воздухом. — Минни, — зовет он омегу. — У меня в школе есть мальчик, он сказал, что у него есть истинный. Чимин продолжает идти с сумкой на плече, внимательно слушая альфу. — Его омега ходит в другую школу, но их родители дружат, и они ходят друг к другу в гости. — Здорово, — спокойно комментирует Чимин. — Я тоже хочу истинного. Омега на секунду замирает, но потом продолжает идти, правда теперь на его лице нет улыбки. Он вдруг задумался над словами мальчика. — Ты знаешь, кто такие истинные? — решил уточнить старший. — Ага, мне папа рассказывал. Что это когда любишь своего омегу сильно-сильно, а он любит тебя. И что они могут чувствовать друг друга, даже когда находятся далеко. Чимин молчит. Потому что ему нечего больше сказать. Уж точно у него не повернётся язык сказать, что истинный Чонгука гуляет с ним прямо сейчас по берегу моря. Что его истинный старше его на двадцать два года, что он совсем рядом, держит за руку и любит всем сердцем. Однако Пак будет молчать. Потому что он не имеет права говорить об этом Чонгуку, ломать ему жизнь, обременяя наличием такого взрослого истинного омеги. Они продолжают идти вдоль берега и слушать шум моря.***
Когда Чонгуку исполнилось десять лет, Чимин всерьез задумался о своей личной жизни. Он уже столько лет один, без мужа и детей. Чонгук хоть и его истинный, но это ведь не значит, что именно его Чимин должен ждать всю жизнь. Чимин не молодеет, он каждый день смотрится в зеркало и видит, как его красота постепенно приобретает новые черты. Он становится старше. А почувствовать рядом крепкое альфье плечо порой необходимо в одинокие вечера. Мин Юнги был хорошим альфой, пусть и со сложным характером. Но он был порядочным, верным, умным и красивым. Юнги давно испытывал чувства к Чимину, но не решался признаться. И в один из дней, набравшись смелости, Юнги всё же подошёл к Паку в ординаторской, пока никого не было, и выложил всё как есть. Будь что будет. Чимин поначалу растерялся, он не ожидал такого поворота событий. Но согласился сходить с ним на свидание. Они узнали друг друга с другой стороны. Не как начальник и подчиненный, а как альфа и омега. Они болтали по душам, рассказывали смешные истории из жизни. А их третье свидание закончилось жарким сексом дома у альфы. У Чимина давно не было мужчины, поэтому он со всей страстью отвечал Юнги на поцелуи, льнул к нему и просил ласки. Служебный роман никто не одобрял, однако, увольнять двух лучших специалистов никто не собирался. К тому же, их отношения не мешали работе, которую они выполняли на отлично. Лишь вечерами срывали с себя белые халаты и отдавались друг другу без остатка. Чимин не любил Юнги, но ему было хорошо с ним. Очень хорошо. Чимин стал часто задерживаться у альфы и мог забыть зайти к Кимам в гости, чтобы проведать Чонгука. Десятилетний альфа это замечал, спрашивал папу, почему Чимин не приходит уже третью неделю, на что родитель пожимал плечами, когда складывал ему ланч-бокс в школьный рюкзак. Чимин решил кардинально поменять свою жизнь. Он считал, что больше не может быть в депрессии из-за отсутствия тепла альфы рядом, и проблемой был его истинный. Чимин решился на отчаянный шаг и вместе с Сокджином пригласил Юнги на ужин в дом Кимов. Чимин хотел посмотреть, как Чонгук воспримет появление в жизни Чимина альфы. Хотел, чтобы Чонгук понял, что Чимин не его омега и он может встречаться с тем, с кем захочет. Может, Пак зря переживает, и для Чонгука он всего лишь любящий дядя, приносящий подарки каждые выходные. Однако, этот ужин обернулся настоящей катастрофой вопреки всем ожиданиям Чимина. Поначалу Чонгук буравил недобрым взглядом Юнги, пока они все сидели за столом, а потом мальчик вылил на него чай — хорошо, тот уже остыл. Сокджин и Намджун крикнули на Чонгука, чтобы он осознал свою ошибку и немедленно извинился. Но Гук лишь посмотрел на Чимина, который суетился вокруг Юнги с полотенцем в руках, а затем Чон попытался подавить альфу своей сущностью энигмы, но у него не хватало сил из-за возраста. Всё же десятилетнему энигме пока не под силу подавить волю взрослого сорокалетнего мужчины, который отлично умеет контролировать свой организм, ведь много лет работает врачом. Осознав свой провал, Чонгук заплакал и убежал наверх в свою комнату. Он не пускал Чимина, который хотел поговорить с ним, и игнорировал омегу целых две недели. Как бы Чимин не скребся под дверью, умоляя дать возможность всё объяснить, Чонгук не пускал его. Джин говорил, что Гук плачет каждый день. Делает уроки и плачет. Чимин хотел забрать его из школы, но Чонгук отошёл на шаг и сказал, что Чимин не смеет так с ним поступать и встречаться с этим альфой. Чимин топнул ногой от досады и поставил подростка перед фактом, что Пак будет встречаться с альфой, нравится это Чонгуку или нет. Чимин дальше встречался с Юнги, Чонгук отказывался с этим мириться, однако старался больше не поднимать эту тему. Намджун провёл с Чонгуком беседу и постарался объяснить ему, что он должен позволить Чимину быть счастливым, и если для этого омеге требуется альфа, то стоит подождать. Если у них с Юнги ничего не получится, то не стоит и переживать, надо подождать. А если у них всё будет хорошо, то не стоит тратить время на обиды, ведь Чонгук может потерять хорошие отношения с Чимином и больше никогда его не увидеть. Чонгук раздумывал некоторое время над словами отчима, и стиснув зубы, согласился с мнением Намджуна. Чонгук хотел быть рядом с Чимином, общаться с ним, обниматься, вместе ходить в парк аттракционов, поэтому он позвонил Чимину и сказал, что он не будет мешать Паку и «этому шепелявому альфе». Омега был рад, что Чонгук хоть немного принял ситуацию. Они помирились. Но Чонгук ничего не хотел знать о Юнги, не спрашивал Чимина о нём, когда они с омегой вновь стали тепло общаться. Как-то вечером, в самый обычный день Сокджин пригласил Чимина к ним на ужин. Он приготовил новое блюдо из мяса, которое сам придумал, и хотел, чтобы все оценили. Чимин был наряднее обычного, потому что сразу после ужина у Кимов он собирался поехать на встречу к Юнги. Сегодня Пак был одет в розовую шелковую рубашку, надел серьги подлиннее, а губы накрасил поярче. Все сидели и увлечённо беседовали за ужином. Пятилетний Тэхён сидел на стуле и болтал ножками, орудуя детскими металлическими палочками и нахваливая вкусное мясо, что приготовил папа. Намджун рассказывал о новом работнике у него в ресторане. Все разговаривали, кроме Чонгука. Тот сидел неподвижно и даже особо не ел, потому как пристально глядел на Чимина. Его взгляд цеплялся за блестящие серьги, потом опускался на голый участок груди омеги, так как ворот рубашки был расстегнут на несколько пуговиц, открывая ключицы. «Минни такой красивый!» — восхищенно проговаривает Чонгук у себя в голове. Чимин сидит и ест, как ни в чем не бывало, не замечая взглядов мальчика. А вот Сокджин одергивает сына, привлекая к себе внимание. — Гуки, ешь давай, а то остынет, — приговаривает он. Чонгук смущенно опускает глаза в свою тарелку, словно его поймали за чем-то постыдным. Он берёт кусочек мяса и отправляет в рот. После того, как все поужинали, а Чимин помог Сокджину убрать со стола и помыть посуду, Пак присел обратно на стул немного передохнуть. Он уже вызвал себе такси и ждал звонка от водителя, когда тот подъедет. В кухне горит свет, но все уже разбрелись по своим комнатам. Джин пошёл укладывать Тэхёна спать, Намджун отправился в душ. А вот Чонгук вошёл обратно в кухню и смущенно подошёл к омеге, который смотрел в телефон. — Минни, — зовёт он его, подойдя совсем близко. — М? Чонгук топчется на месте, подбирая слова: — Я хочу показать тебе новую компьютерную игру. — В другой раз, Гуки. У меня ещё есть дела на сегодня. — Какие дела? Ты пойдешь к нему, да? К этому шепелявому альфе? — не сдерживается Чон, начиная закипать. — Одно его имя уже ненавижу, — шипит он под нос. Чимин убирает телефон в карман брюк и поворачивается к Чонгуку, заглядывая ему в глаза. — Чонгук, хватит, — со вздохом просит он. Но тут же весь подбирается, когда видит, как меняются радужки глаз Чонгука. — Ты не пойдешь. — Ты не можешь мне запретить. — Я не пущу тебя! — кричит подросток и со злости тянет скатерть с большого обеденного стола и скидывает миску со сладостями на пол. Стекло разбивается, а печенье рассыпается на светлый плиточный пол. Чимин часто дышит, он вскакивает со стула и подходит к разъяренному альфе, который тоже стрелял в него молниями одними глазами. — Значит так, я буду встречаться с альфами, нравится тебе это или нет. Я не твой омега, в конце концов! Чонгук уже плачет, по его щекам катятся слезы, а на лице видны такие яркие эмоции, как ревность и обида. — Почему ты так поступаешь со мной? — хрипит Чонгук, рявкая на него. Он ненавидит себя за то, что сейчас он ниже Чимина по росту и не может смотреть на него на одном уровне. Он чувствует себя жалким. Наверное, Чимин гуляет с этим Юнги, потому что тот выше него и сильнее. А Чонгука он совсем не любит. Тут на шум прибегает Сокджин, а потом замирает в проходе, осматривая беспорядок на кухне и стоящих людей посреди этого хаоса. Чимин фыркает и уходит в противоположную сторону кухни, откуда можно выйти на задний двор. Джин ругает Чонгука за беспорядок и просит убрать за собой. Тот шипит недовольно, но смахнув слёзы рукавом кофты, берёт веник и нехотя метёт пол. Конечно, разбитое стекло собирает Сокджин. А после того, как они навели порядок, Джин отправил сына спать, а сам прихватил плед и вышел на задний двор. Он нашёл Чимина на крыльце сарая, где Намджун хранит инструменты и газонокосилку. Омега немного успокоился, но продолжал шмыгать носом и вертеть пальцами травинку. Сокджин сочувственно вздыхает, накрывает плечи друга теплым пледом и садится рядом. — Докатился, — спустя минуту тишины тихо говорит Чимин. — Я уже срываюсь на ребёнке. Господи, почему это происходит со мной?! — блондин нервно зачесывает челку назад. — Он ненавидит всех альф, которые ко мне притрагиваются. Хотя я и сам не в восторге. — Что ты имеешь ввиду? — аккуратно спрашивает Сокджин. — Каждый раз, когда я с Юнги… ну в общем… в глубине души чувствую, как осколки режут моё сердце. Будто я предаю самого любимого человека. Джин сидит рядом и молчит, давая возможность другу высказаться. Ему так жаль его, но сделать Сокджин что-либо не в силах. — Ах, если бы Чонгук был старше, — тихо выдыхает Чимин, возводя глаза к небу. — Если бы не было этой пропасти в двадцать с лишним лет, то всё было бы иначе. Джин-и, прости, что говорю тебе такое про твоего сына, но, если бы Чонгук был сейчас постарше, я бы уже упал к его ногам и отдался бы без остатка. Моя омега тянется к нему, она уже чувствует в нем своего альфу. Чёрт, это выше моих сил. Я не могу контролировать природу, даже будучи хорошим врачом. Джин тяжело вздыхает, внимательно слушая друга, и видит его подорванное душевное состояние. — Ты не представляешь, какие вещи он мне говорит, пока никого нет рядом, — признается Чимин. — Привязывает меня к себе, будто программирует воспринимать только его одного. Юнги... я с ним уже месяц не кончаю, скоро совсем крыша поедет от буйства гормонов. А я взрослый омега в расцвете лет, я хочу получать удовольствие, но сущность Чонгука будто запрещает мне. Не знаю как, но я просто это чувствую. Совсем скоро в нём начнёт просыпаться энигма, и он привяжет меня к себе окончательно. А так нельзя. Так неправильно. Сокджин молча тянется к другу и обнимает его, позволяя всхлипнуть в плечо. У него сердце болит за этих двоих всякий раз, когда у них происходят вот такие скандалы. Позже Джин предлагает никуда не ехать, а переночевать у них. Уже стемнело и ехать куда-то на ночь глядя опасно. Чимин соглашается, чувствуя, как вся энергия покинула его организм. Он звонит в службу такси и отменяет заказ, а Юнги пишет сообщение о том, что сегодня у него не получится прийти. Ответа от альфы не последовало. Чимин ложится спать в гостевой спальне, в которой он всегда спит, когда ночует в доме Кимов. Она стала даже немного обжитой, потому что тут лежит несколько футболок Пака, в шкафу лежит коробочка со сменным нижним бельем. Чимин снимает с себя украшения, смывает в ванной макияж, переодевается в белую футболку до середины бедра и уже в спальне юркает под одеяло, которое ему заботливо постелил Сокджин. Чонгук в своей комнате успокоился, потом вышел, чтобы попить воды и случайно услышал разговор папы с отчимом, что Чимин остался у них ночевать. Альфа улыбается, потом тихо бежит на кухню, борется с жаждой, выпивая стакан воды, а после тихо, как мышка, чтобы никто не заметил, заходит в комнату, где спит Чимин. Омега спит крепким сном, потому как силы быстро покинули его и теперь организму требовался длительный отдых. Чонгук на цыпочках подходит к кровати и в свете луны, проникающем через прозрачный тюль, любуется красотой Чимина. Тот, даже когда спит, прекрасен. Чонгук долго сидит на краю кровати и наблюдает за тем, как спит омега. — Ты такой красивый, — тихо шепчет альфа. — Никому никогда тебя не отдам. Альфа тихонько гладит блондина по плечу через ткань футболки, а потом очень рискует — наклоняется и целует омегу в щёчку. Чимин не просыпается от невинного поцелуя. А Чонгук часто дышит и стеснительно убегает к себе в комнату, прячась с головой под одеялом. Его сердечко стучит как бешеное. Чонгук не знает, почему. Но обязательно когда-нибудь докопается до правды.***
Год спустя Чимин понимает, что он больше не может встречаться с Юнги, так как не любит его. Он с самого начала знал, что у них все равно ничего не получилось бы, однако обманывал сам себя пустыми надеждами. Юнги понял, что Чимин не любит его, а всего лишь благодарен за время, где Чимин смог отвлечься от своих переживаний. Тем более, Чимин не стал скрывать от Юнги то, что Чонгук его истинный. Мин догадывался, ведь собственническое поведение Чонгука была вполне очевидным. Хоть и секс у Чимина и Юнги был классный, пришлось расстаться. Юнги хотел семью и любящего омегу, а Чимин не мог ему этого дать, находясь в собственных терзаниях. Сегодня вечером Чонгук и Чимин решили вдвоем завалиться к альфе в комнату и посмотреть новый фильм про супергероев. Гук уже сделал уроки, поэтому весь вечер теперь был свободен. Они ели солёные снеки, лёжа на застеленной синим покрывалом кровати. Двенадцатилетний Чонгук, одетый в джинсы и в черную толстовку с капюшоном, хрустит снеками, а потом поглядывает в сторону Чимина. Тот лежал на боку, одетый в белую рубашку, опершись локтем в подушку. Он сразу после работы отправился к Чонгуку, которому обещал посвятить сегодняшний пятничный вечер. Чонгук не спрашивал омегу, встречается ли Чимин с тем шепелявым альфой, хотя сам уже давно знал ответ. Сначала он заметил чистый запах сакуры на Чимине, а потом решил уточнить у папы подробности его личной жизни. Джин сказал, что Чимин с Юнги расстались и остались друзьями, продолжив работать в одной клинике. — Минни, — зовет альфа блондина. — М? — Чимин не отрывает взгляда от экрана большого телевизора, висящего на стене. Свет в спальне приглушён почти как в настоящем кинотеатре. — Ты всё ещё встречаешься с тем альфой? — Чонгук хочет узнать наверняка от самого Чимина. После недолгой паузы омега отправляет в рот маленькую солёную печеньку и, прожевав, отвечает: — Нет. Слышно, как Чимина напрягает эта тема. Он не улыбается и молча смотрит фильм. — И правильно. Мне он никогда не нравился, — Чонгук садится поудобнее и откидывается назад на спинку кровати. — Мне вообще не нравятся все альфы рядом с тобой. Чимин знал почему, но не стал говорить об этом Чонгуку. Ещё слишком рано. Он недостаточно взрослый для того, чтобы говорить Гуку о его истинности с тридцатичетырёхлетним омегой. Спустя треть фильма Чонгук лежит и совсем не смотрит на экран, больше предпочитая лежать на боку и пристально разглядывать омегу. У Чимина сегодня был легкий макияж, губы пропитаны ягодным муссом, ворот рубашки расстёгнут, отчего стало видно нежную кожу ключиц с красивой родинкой, когда на шее висела тонкая серебряная цепочка. Чимин делает вид, что не замечает внимания подростка, продолжая смотреть в экран телевизора. — Можно я покормлю тебя? — внезапный вопрос от альфы почему-то прозвучал совсем не по-детски, что заставило Чимина напрячься. Омега мешкает, потому что это особенно интимная тема, когда альфа кормит свою истинную пару. Демонстрация полного доверия и повиновения своему альфе. Чонгук не дожидается его ответа, быстро засовывает в пакет руку и достаёт оттуда хрустящую круглую печеньку с клубничной начинкой внутри. Подносит к губам омеги, тот медлит, сомневаясь, но всё же открывает рот и забирает снек, случайно касаясь губами пальцев Чона. Гук улыбается, а потом чуть чаще начинает дышать. Он мечется глазами по комнате, чувствуя что-то необычное в животе, отсаживается подальше, чтобы перевести дыхание, обнимает подушку и устремляет взор в экран телевизора. Чимин догадывается, что именно сейчас испытывает подросток, подходящий к началу пубертата, но ничего не говорит, дабы не смущать юного альфу. После того как фильм закончился, Чимин выключил телевизор, встал и начал собираться, ведь ему ещё надо до дома доехать. Он всё так же живёт с родителями, а те очень волнуются, когда Чимин задерживается допоздна. Однако, папа Чимина не переживает, когда Пак говорит, что он в доме Кимов. Родители Чимина только четыре года назад узнали, что Чимин не просто так бегает в дом Кимов каждую неделю, он объяснил, что там у Чимина живёт маленький истинный, родители пообещали никогда никому не разбалтывать об этом. Чимин выкидывает пустые пачки из-под снеков в мусорное ведро под школьным столом Гука, а затем садится на кровати спиной к подростку и собирает свою сумку. Но вдруг слышит, как кровать Чонгука прогибается, а в спальне наступает подозрительная тишина. Чимин оставляет сумку на тумбе и сидит спиной к Чонгуку. Альфа касается его плеча, молча просит сидеть на месте. Чимин вздрагивает, но не оборачивается. Чонгук стоит на коленках, тянется носом вперед и вдыхает аромат блондинистых волос: — Ты так вкусно пахнешь, — признаётся альфа, заставив пульс старшего ускориться. — Представляешь, вчера мой одноклассник-омежка признался мне в любви и предложил встречаться. Он подарил мне конфеты. — А ты что ответил? — хрипит Чимин, чувствуя лёгкую панику. То ли от прикосновений Чонгука, то ли от ревности, что к его альфе уже начали липнуть омеги. — Отказал ему, но конфеты я съел. — Почему отказал? — Потому что он не похож на тебя. Чимин замер от услышанного. Сердце в груди забилось ещё быстрее. Неужели Чонгук начинает смотреть на него не как на друга семьи? — А почему ориентируешься на меня? — решает уточнить омега. — Не знаю, — пожимает подросток плечами. — Просто ты мне нравишься. Знаешь, я тут в кино видел кое-что. Можно я тебя поцелую? — Нет. — Ты не можешь мне запретить. Пак опешил от такой наглости. Помнится, когда-то и Чимин говорил ему эту фразу. Пак задышал чаще. Ему становится душно. А когда он чувствует прикосновение губ к своей шее, Чимин делает судорожный вздох, прикрывая веки. — В том фильме альфа поставил метку омеге, — поясняет Чонгук, обнимая омегу за плечи. — Я спросил у папы, что она означает. Гук ласкает зубами кожу шеи Чимина, касается кончиком языка, чешет зубками. Пак дышит часто. У него кружится голова. Он прикрывает веки от осознания, что рискует сейчас получить сильнейшую метку в мире. Как врач он знает, что метка истинного энигмы остаётся навсегда и отпугивает всех альф и даже другого энигму, для которого, казалось бы, нет преград. Чимин чувствует, как его внутренняя омега хочет получить эту метку, она дрожит в предвкушении, подставляет своему энигме шею. — Когда я вырасту, я женюсь на тебе. Сердце омеги стучит в такт его мыслям в голове. Прикосновения Чонгука начинают жечь. — Этого не будет, Чонгук, — твердо отвечает омега, но слышит, как жалко звучит его голос. Он всхлипывает. — Почему? — голос около уха. — Ты ещё многого не понимаешь. — Не говори так. Я уже не ребёнок. И я люблю тебя. Чимин прикрывает глаза и чувствует, как одинокая слеза катится по его щеке. Знал бы Чонгук, как он его любит. Слов всего мира не хватит. — Я знаю кто я, — слышится позади и Чимин выпрямляется как натянутая струна. А Чонгук продолжает: — Папа рассказал, что я энигма. Омега хмыкает. Он хотел оттянуть этот момент как можно дальше, но скрывать от Чонгука правду о его сущности столько лет они не имели права. — И ещё я в интернете почитал, — тем временем продолжает альфа. — Я хочу разбудить свою сущность энигмы. Прямо сейчас. Чимин весь напрягается, его пальцы рук начинает покалывать, а грудь ходит ходуном. Он боится повернуться и увидеть что-то страшное. Подросток чуть отодвигается от него, на секунду прикрывая глаза и концентрируясь на собственной сущности. — Чонгук… — Тихо. Молчи. Приказ. Чёткий. Омежья сущность Чимина чувствует присутствие энигмы, заинтересованно прислушивается к его силе и подчиняется. Чимин открывает рот, чувствуя вибрации по телу, и ненавидит себя за то, что позволяет Чонгуку творить такое. Он ощущает, как мурашки бегут по его телу, как дыхание сбивается, а омега внутри ждёт приказа. — Повернись. Блондин медленно поворачивается лицом к Чонгуку, укладывая ноги на кровать, и поднимает на него свой мокрый взгляд. Чимин и не заметил, как Чонгук начал расти. Пусть он нелепо стоит коленками на кровати, чтобы казаться выше омеги, но взгляд его тверд. Чон отчаянно хочет быть взрослым. Чонгук напряжен, он пытается удержать энигму, контролировать её и управлять этой силой. — Дай мне руку. Чимин замечает, что не может управлять собой. Тело само тянется к энигме. Омега протягивает правую руку и чувствует теплое касание Чонгука, который сжимает его ладонь в своей подростковой руке. Альфа склоняет голову на бок, глядя прямо в глаза омеге. Его чёрные зрачки затопили радужку, и Чимину не по себе, когда Гук совсем не моргает. Пак читал в учебнике по анатомии, что глаза энигмы могут менять цвет, когда та проявляется. Чимин мысленно усмехается, потому что Чонгук и представить себе не может, что сейчас одно его слово - и Чимин сделает для него всё, что тот захочет. Даже если это будут самые постыдные желания. — Я люблю тебя, Минни, — негромко говорит Чонгук. — Скажи, что ты чувствуешь ко мне. — Я тебя люблю, — срывается с губ Чимина вместе со слезами на щеках. — Умница. От похвалы энигмы по телу разливается тепло. Чимин дрожит, физически непросто выдержать натиск энигмы. Она давит, подчиняет и не даёт и шанса на побег. Чимин будто прибит к кровати, не может сдвинуться с места, пока его альфа не позволит. — Ты мой. Теперь я могу делать с тобой всё, что захочу. У Чимина бешено забилось сердце, точно птица в клетке. Он держится за руку Чонгука словно за спасительную соломинку, утопая в море. Свободной рукой Чонгук касается кончиками пальцев щеки омеги, вдыхает восхитительный запах сакуры и чувствует, что ему становится всё труднее контролировать свою сущность и сущность Чимина. — Гуки, пожалуйста. Мне тяжело, — отчаянно хрипит Пак, прикрыв веки. Чонгук отпускает его руку, отодвигается на кровати подальше и глубоко вздыхает, сбрасывая с себя напряжение и убирая сущность энигмы. — Прости, — шепчет Чонгук, без сил падая на кровать. Энигма высосала из молодого организма слишком много энергии, потому что Чонгук очень много взял от своей сущности. Им предстоит ещё уживаться вместе. Чимин чувствует облегчение, будто с его тела сняли булыжник. Омега шмыгает носом и на ватных ногах срывается с места, хватает сумку, открывает двери и убегает в слезах по лестнице вниз. Чимин избегал Чонгука на протяжении недели. После того, что устроил Чонгук, омега не мог вернуться в его дом. Сокджин был озадачен, спрашивал, что случилось. После долгих пытливых расспросов Чимин рассказал ему по телефону причину его отсутствия. Джин сказал, что поговорит с Чонгуком, но Чимин просил не делать этого. Потому что давить на энигму нельзя, если Чонгук будет подавлять её вместо того, чтобы управлять своей сущностью, то та просто поглотит его, Чон может заболеть, а дальше и подумать страшно. Чонгук звонил Чимину, писал смс, где просил прощения. Он не думал, что мог так сильно напугать Чимина, альфа всего лишь хотел потренироваться. Обещал быть сдержаннее и не причинять Чимину боль. Пак практически ночевал на работе, чтобы забыться на время, а в обеденных перерывах всё равно думал о том, что происходит между ним и Чонгуком. Точнее о том, что между ними не должно происходить. Пока Чонгук и Тэхён были в школе, Чимин пришёл в дом Кимов, чтобы поговорить с Сокджином наедине. Омеги расположились на диване в гостиной. Джин принёс две чашки с ромашковым чаем, но Чимин не притронулся к чашке. Он нервно потирал свои запястья, а потом поделился своими переживаниями с другом. — Я не могу так больше, — Чимин кусает губы и взъерошивает свою чёлку. Он, наконец, решил признаться в том, что его гложет уже столько лет. — Мне надоело ждать, когда он вырастет. А старым я ему вообще не буду нужен. Я хочу жить сейчас, понимаешь? Жить с альфой, любить его, встречать с работы, рожать ему детей и готовить завтраки. Я хочу нормальной человеческой жизни. Я имею на это право. — Имеешь, мой дорогой, — Сокджин сочувственно посмотрел на друга и погладил его по плечу. — С Юнги ничего не получилось, потому что я не люблю его и мы коллеги много лет. Здесь очень много факторов. Но я ведь могу полюбить кого-то другого. Я принял решение. И не знаю, одобришь ли ты его. Сокджин опускает глаза вниз: — Это твоя жизнь, Чимин-и. Я не могу тебя судить за твои решения. И я твой друг, для меня главное, чтобы ты был счастлив. Ты слишком много сделал для нас с Чонгуком, да и вообще для нашей семьи. За что я тебе очень благодарен. Поэтому я в любом случае поддержу тебя. Чимин тяжело вздыхает, собираясь с силами: — Я уеду, Джин-и. Это единственный вариант. Метку мне Чонгук не ставил, он уже вступил в пубертат, энигма уживается в нём вполне нормально, пусть только не перенапрягается. У меня показатели нормальные. Поэтому я могу уехать без особых последствий для нас обоих. Сокджин откидывается назад на мягкую спинку дивана и трёт свои ладони в задумчивости. Он бы не хотел, чтобы Чимин уезжал. Они столько пережили вместе, что кажется, Джин уже не представляет своей жизни без лучшего друга. — Это окончательно? — Да. — Надолго? Чимин пожимает плечами: — Полгода, может год. Мне предлагают стажировку в США, практика для ординаторов в одном хорошем роддоме. Я хочу побыть один. Попробую найти себя, найти свою любовь, если она вообще существует. — Существует. Она сейчас в школе. — Сокджин… — Я не хочу терять тебя, Чимин-и. И Чонгук не захочет. Но мы, конечно, должны уважать твой выбор. — Спасибо, — Чимин смотрит на омегу с облегчением. Ему тяжело на сердце, что он оставляет любимых, но сейчас он видит в этом острую необходимость. Чонгук вступает в стадию полового созревания, он скоро очень остро будет реагировать на омег, а рядом с истинным ему может снести голову напрочь, забыв о морали. Чимин для него сейчас будет как красная тряпка для быка. Поэтому отчасти Чимин уезжает не только ради себя, но и ради блага Чонгука. Всю следующую неделю Чимин готовится к отъезду. Он пакует вещи, забирает документы с работы, готовит бумаги для оформления стажировки, кладёт деньги на счёт родителей, чтобы у тех была, своего рода, подушка безопасности. Юнги желает омеге счастливого пути и обнимает на прощание, шепнув на ухо, что он всегда ждёт его назад. И не только в клинику. Чонгук не знал, что Чимин уезжает, никто ему не говорил, потому что боялись его реакции. В день отъезда Чимин решает заехать в дом Кимов, чтобы нормально попрощаться. Но вот только Чонгук был в школе, и это к лучшему, потому что Чимин откровенно боялся, что Чон может подчинить его, подавить энигмой, чтобы тот никуда не уезжал. Тэхен, который из-за простуды сегодня не пошел в школу, тянет к Чимину свои ручки, старший целует его во все щёчки и просит быть хорошим омежкой и слушаться родителей. Намджун сообщает, что у него есть связи в Штатах, и если что-то случится, то Чимин должен обязательно ему позвонить. Сокджин плачет, обнимает Чимина и спрашивает, хорошо ли тот подумал. Чимин сам всхлипывает, но держится изо всех сил. — Господин, время поджимает, поторопитесь, — кричит таксист, высовываясь из окна автомобиля. Чемоданы уже лежат в багажнике. Чимин поправляет воротник пальто, закидывает лямку кожаного рюкзака на плечо и идёт к такси. Но тут внезапно подъезжает ещё один автомобиль. Из него выскакивает Чонгук в школьной форме и подбегает к Чимину, останавливаясь напротив него. Папа Хосока привез его к дому, потому что Гук попросил, сорвавшись с последнего урока. — Чонгук, — произносит Чимин, никак не ожидав увидеть здесь альфу. Он хотел уйти тихо, чтобы не было лишних слез, но… — Ты уезжаешь? — спрашивает Чон. В голосе альфы слышна сталь. — Как ты узнал? — омега чувствует ком в горле, но держит свои эмоции под контролем. — Хосок подслушал разговор родителей. А вы, — альфа смотрит на Намджуна и Сокджина, что стояли позади Пака, — предатели! Чонгук подходит к Чимину ещё ближе, смотрит снизу вверх, потому что пока ростом не достаёт. — Почему ты уезжаешь? — По работе. — Нет. Ты сбегаешь от меня. Чимин открывает рот как выброшенная на песок рыба. Чонгук прав. Он сбегает именно от него. Когда Чонгук успел так вырасти, чтобы понимать такие вещи? — Это всё из-за энигмы? — в глазах Чонгука скапливается влага. Его чёрные волосы вьются вместе с чёлкой на лбу. А с этими глазками он похож на очаровательного оленёнка. — Я урод, да? Я калечу тебя своей сущностью? Чимин поднимает лицо к небу, вдыхает весенний воздух и идёт к машине, ничего не отвечая. Чонгук хватает его за запястье, останавливая. — Ответь мне! Намджун и Сокджин стоят в стороне и не знают, стоит ли вмешиваться. Тэхёна отправили в дом, потому что он ещё мал для таких сцен. Чимин находит в себе силы, чтобы выдернуть руку из захвата альфы. Он открывает дверцу такси и слышит, как Чонгук плачет за его спиной. Омега оборачивается, положив руку на дверцу. — Чонгук, ты взрослый мальчик. Так будет лучше для нас обоих. Я вернусь. Обещаю. Чимин хочет прикоснуться к его волосам в последний раз, но одёргивает сам себя. Он садится в машину и захлопывает дверцу. Просит таксиста заблокировать все двери, что тот и делает. И Чонгук беспомощно дёргает ручку, пытаясь открыть двери и вытащить оттуда омегу. Своего омегу. Чимин даёт волю слезам и просит водителя трогаться с места. Машина стремительно набирает обороты. — Не смотри назад, не смотри назад, — говорит сам себе Чимин, царапая свои руки. Но не выдерживает и в заднем окне автомобиля видит, как Чонгук срывает с себя куртку и бежит за машиной. Мальчик пытается их догнать, но ему не хватает сил. Чимин открывает окно на двери и слышит отчаянный вопль: — Минни! Минни! Не уезжай. Не бросай меня! — Чонгук плачет навзрыд, завывает от нестерпимой боли. Пак плачет в свои руки, рыдает в голос. Водитель поглядывает на него в зеркало заднего вида. С неба начинает лить дождь, тарабанит каплями по крыше. — Остановите машину! Остановите! — кричит Чимин, захлёбываясь в своих слезах. Такси тормозит, и омега выбирается из него, сломя ноги. Дождь мочит его волосы, пальто, лицо, но Чимин плачет и бежит назад. Туда, где на асфальте на коленях стоит Чонгук. Тот опустил голову, кричал и плакал в голос. Он не слышит, как к нему бежит Чимин. Омега подбегает к нему, падает на колени, не обращая внимания на боль от падения. Он хватает Чонгука за плечи и обнимает, прижимая к себе. Сердце рвётся на части. Его маленький альфа. Чонгук онемевшими руками обнимает Чимина в ответ, утыкается носом ему в шею и продолжает плакать. Эмоции захлестывают юного альфу, он ещё никогда не ощущал такую душевную боль. — Не уезжай! Минни, не уезжай! — молил Чонгук. Чимин сжимает намокшие волосы на затылке альфы и обнимает ещё сильнее. Он не может его оставить. Сущность сопротивляется. Но разум твердит обратное. Чимин должен. Но не может. Дождь продолжает лить на них, а они так и сидят, обнимаясь. Этот миг только для них двоих. Тут к ним подбегает Сокджин с зонтиками, Намджун накидывает на плечи Чонгука куртку, чтобы тот не заболел. Чонгук отказывается вставать и выпускать Чимина из своих объятий. Пак уверяет, что не уйдёт сейчас никуда. Он просит Намджуна забрать из такси его вещи. Они уходят в дом Кимов. Сушатся, пьют горячий чай, а потом Чимин ложится с Чонгуком на кровати. Альфа держит его за руку очень крепко, но потом расслабляется, вымотанный эмоциональным потрясением. Они немного говорят о том, что произошло. Чимин уверяет его, что всё дело в работе. Он не хочет, чтобы Чонгук считал себя неправильным, каким-то плохим, раз он энигма. Потому что Чонгук уникален и он должен знать себе цену. Сокджин ревел весь вечер в объятьях Намджуна, причитал о том, что же Чимин творит. Чонгуку будет плохо без него. Но и Чимина можно понять. Гуки жался к Чимину под бочок, обнимал руками и ногами, держал около себя. Чимин тихо плакал и целовал его в макушку, перебирал пальцами его мягкие волосы. Омега думал бросить всё и остаться с Чонгуком, но понимал, что так нельзя. Он должен дать им обоим шанс зажить нормальной жизнью. Юному альфе не нужен будет старый омега. А Чимин не хочет терять времени и быть одиноким до конца своих дней. Он хочет нормальную семью, с мужем и детьми. Он попробует пожить без Чонгука, даст ему время, чтобы вырасти, научиться контролировать энигму. Чимин будет только неприятным триггером во время взросления своего истинного. Множество научных исследований тому подтверждение. Спустя два часа Чимин целует Чонгука в висок, чувствуя молочный аромат его кудрявых волос. Он гладит его по щечке, аккуратно вытаскивает свою руку из захвата юного альфы и поднимается с кровати так, чтобы не разбудить. Склоняется к уху Чонгука и шепчет: — Я люблю тебя. Больше всего на свете, — и оставляет поцелуй на его румяной щёчке. С опухшими глазами и зарёванным видом, с растрёпанными волосами Чимин спускается вниз, благодарит супругов Ким за всё, берёт свои чемоданы и катит их на выход. Он уже вызвал такси. Надеется, что приедет другой водитель. Пусть он опоздал на свой рейс, но можно полететь на следующем, а по расписанию он будет через три часа. Чимин ещё раз прощается с Сокджином и просит позаботиться о Чонгуке. За его состоянием здоровья и развитием энигмы будет продолжать наблюдать их врач Ча Ыну. А тот в случае чего-то серьезного сразу сообщит Чимину. Пак в последний раз оглядывается на большой двухэтажный особняк в свете ночных фонарей. Он уверен, что всё делает правильно. Он даёт Чонгуку шанс зажить нормальной жизнью, не обременяя его наличием истинного. О котором альфа, собственно говоря, даже не подозревает.