"Головная боль Северуса Снейпа"

      В одно не самое дурное утро не самого дурного понедельника Северус Снейп сидел в Большом зале и давился своим кофе. Непонятное чувство тревоги бороздило сердце. Пытливый глаз зельевара так и не смог найти среди толпы студентов, лениво ковыряющихся в своих тарелках, беловолосую макушку Авроры. Он и раньше мог подолгу не видеться с дочерью, перекидываясь лишь парой слов в неделю, когда она приходила к нему на занятия, но сегодня всё было иначе. Непонятно откуда взявшееся волнение вторглось в его постель ещё прошлой ночью, вынудив зельевара подняться и бессмысленно мерить босыми шагами комнату. Заново погрузиться в сон не удалось, и Северус решил утопить пропитавший нервы непокой на дне бокала.       - Опять она пропускает завтрак, - проворчал беспокойный отец и угрюмо отправился на занятие пугать своих подопечных.       Только сорвавшись на бедных студентов, коим оставалось лишь посочувствовать, Снейп ненадолго поймал шаткое равновесие. Одному несчастному гриффиндорцу досталось сегодня особенно сильно. Как же его звали? Невилл, кажется. Снейп почти довёл бедолагу до слёз. Правда, потом долго выслушивал от МакГонагалл комментарии о несовершенстве его методов преподавания.       - Северус, это непедагогично! Ты должен быть помягче хотя бы с первокурсниками! - возмущалась профессор Трансфигурации, грозно расхаживая по учительской. Она была настроена решительно. Никакой зельевар, чего бы он там о себе не мнил, не может безнаказанно обижать её львят.       Северус, казалось, совершенно не слушал гневные возгласы своей коллеги и преспокойно сидел за столом, без зазрения совести перечёркивая красными чернилами всю работу какого-то горемычного студента.       - Профессор Снейп, вы вообще меня слушаете? - взорвалась женщина, громко топнув ногой рядом с зельеваром, чтобы хоть как-то привлечь его внимание.       - А, так ты всё это время общалась со мной, Минерва? - нахально протянул Снейп, оглядывая пустую учительскую. На виске МакГонагалл запульсировала вена.       - Порой вы бываете крайне невыносимы… - раздражённо начала профессор, но сказать пару ласковых слов в адрес зельевара не дал ей Флитвик, неожиданно ворвавшийся в кабинет.       - Вот вы где, Северус! А я вас везде ищу, - беспокойно пролепетал Флитвик, семеня к мужчине.       - Чем обязан, профессор? - беззаботно спросил Снейп, пытаясь скрыть ухмылку, вызванную видом разгорячённой МакГонагалл, из ушей которой, казалось, начал валить пар.       - Я хотел спросить, не случилось ли чего с Авророй. Просто сегодня она не явилась ни на одно занятие. Она приболела? - хлопотливо пропищал Филиус, усаживаясь на кресло рядом со Снейпом.       - Нет. По крайней мере, когда я в последний раз видел её, она казалась вполне здоровой, - задумчиво ответил мужчина, хмуря брови. - Спасибо, что сообщили, Филиус. Я обязательно поговорю с ней. Когда найду…       - Те есть, вы даже не знаете, где ваша дочь, Северус? - пристыдил коллегу маленький профессор, укоризненно покачивая головой.       - Осмелюсь предположить, что мисс Снейп там же, где и Фред и Джордж Уизли, потому что мальчики сегодня тоже прогуляли все уроки, - не церемонясь, вторглась в разговор обеспокоенная МакГонагалл.       - Очень интересно… - протянул Северус, соображая, в какие ещё неприятности умудрилась вляпаться его девочка.       Наведя шороху в гостиных Гриффиндора и Когтеврана, преподаватели выяснили, что непутёвую троицу никто не видел с воскресенья. Перси Уизли, старший брат Фреда и Джорджа, сообщил, что в субботу уже под вечер близнецы зачем-то направлялись в сторону поля для квиддича, хотя в тот день тренировки у них не было.       Стало ясно, где бы ни были дети, с ними точно что-то случилось. Было решено разделиться: Северус с Хагридом стали прочёсывать Запретный лес, а остальные профессора с МакГонагалл во главе обыскивали школу.       День уже клонился к закату, но тщательные поиски так и не дали своих плодов. Обессилившие преподаватели стали постепенно расходиться. Последним к себе в покои вернулся Снейп. Мгла уже легла на отсыревшую почву и пустила метастазы в каждый, даже самый дальний, уголок земли.       Злость отбушевала в душе зельевара ещё в первые часы поисков. Теперь эмоции совершенно отсутствовали, оставив место лишь придавленности, безысходному горю и такому отчаянию, с которым даже самый здравый человек, казалось, не способен совладать. Где же носит его девочку? Что с ней? Жива ли она?       Мужчина встряхнул головой, чтобы отогнать дурные мысли. Конечно, жива! Оставалось лишь ждать. Северус неподвижно сидел в своём кожаном кресле и, не моргая, смотрел на дверь, словно с минуты на минуту в проёме должна появиться его Аврора и засеребрить своим смехом эту унылую комнату. Он ждал её. Ждал, как верный пёс ждёт хозяина; как ждёт суши заблудший в море; как одинокий пилигрим ждёт дождя в сухой пустыне.       - Что же ты за ней не уследил? - строго спрашивал зельевар то ли у себя, то ли у побелевшего в преддверии зимы горностая, беспокойно ворочавшегося у него на коленях.       Тихий стук заставил на секунду вспыхнуть огонёк надежды, что теплился в утомлённом сердце Северуса, но, увы, это была не Аврора.       - Скверно выглядишь. Тебе нужно поспать, - сказала Минерва, проходя в кабинет и располагаясь на диване с видом человека, не собирающегося уходить в ближайшее время.       - А ты почитаешь мне сказку на ночь? - съязвил зельевар, пытаясь скрыть крайнюю степень своего измождения.       - Только потому, что ты весь день искал свою дочь и сейчас очень устал, я пропускаю это хамство мимо ушей, Северус Тобиас Снейп! - профессор МакГонагалл сказала это таким строгим голосом, что указательный палец руки Снейпа невольно дёрнулся. - Никто не освобождает тебя завтра от уроков, поэтому настоятельно рекомендую прислушаться к моему совету. И где у тебя тут чай?       Женщина стала по-хозяйски расхаживать по скромной обители зельевара, но быстро вернулась на место, самодовольно улыбнувшись, когда Северус всё-таки поднялся и сам пошёл делать чай.       - Как думаешь, где они могут быть? - осторожно спросила МакГонагалл, изысканно помешивая сахар.       - Не знаю. Но в какую бы дыру эти рыжие болваны не затащили Аврору, хочу верить, что они в безопасности, - машинально ответил мужчина, нахмурив брови.       - Что? Ты сейчас хочешь сказать, что Фред с Джорджем виноваты в том, что попали вместе с мисс Снейп в какую-то передрягу? - вспыхнула, точно спичка, Минерва, возмущённо глядя на собеседника.       - А кто ещё? - удивлённо бросил зельевар.       - Спешу заметить, что твоя дочь сама не прочь поиграться с огнём! Наверняка это была её идея!       - Ну, кончено, а Уизли просто мимо проходили! Ты, как всегда, слепо покрываешь своих благородных гриффиндорцев, Минерва, - пренебрежительно выплюнул Северус, одаривая бедную женщину самым презрительным взглядом.       - Я понимаю, ты наверняка переживаешь, но… - МакГонагалл варварски оборвали.       - Наверняка переживаю? Да неужели? Я ведь всего лишь без малого четырнадцать лет её знаю. Кто успеет привязаться к своему ребёнку за такой короткий срок? - Северус бросил эту грубость наотмашь в лицо МакГонагалл и, резко вскочив с кресла, подлетел к книжному шкафу. Пальцы нервозно застучали по дереву.       - Сейчас же перестань со мной разговаривать в таком тоне! - нахмурившись, сурово приказала женщина. Она пришла к Северусу, чтобы поддержать его в трудный час, но больше не намеревалась терпеть незаслуженную грубость в свою сторону.       Несколько долгих минут прошли в тишине. Мужчина стоял, отвернувшись к стене, словно обиженный студент, и о чём-то думал. Минерва прожигала спину зельевара, но, понимая, что не дождётся от него хоть каких-то мало-мальских извинений, собралась уходить.       - Прости, - остановил женщину низкий тихий голос. Профессор подошла к мужчине и, положив тому руку на плечо, сочувственно произнесла:       - И ты меня прости, Северус. Я не меньше твоего волнуюсь за наших детей, но сейчас нам всем нужно отдохнуть, чтобы завтра были силы на новые поиски. Не правильно так себя мучить.       Сказав это, МакГонагалл оставила друга одного, надеясь, что настырный зельевар, всё-таки прислушается к ней. Северус в бессилье свалился на диван и прикрыл глаза. В прелом воздухе витало тягуче-подавленное настроение, точно все краски жизни покинули сырые стены подземелий. Еле теплящийся луч надежды, мерцающий на мачте бытия, со всех сторон обступала чернота бескрайнего океана забвения, колышущегося в бесшумной мёртвой зыби, а гонимые немым отчаянием клочья облаков неприкаянно ползли по безотрадному, словно крышка гроба, небу.       Долгожданный сон уже было приблизился к двери профессорского кабинета, но так и не вошёл внутрь. Северус не бодрствовал, но и не спал. А к утру его окончательно разбила ночь.