Реакция TGCF на моё АУ

— Все, отдых закончен! — Ну наконец-то! — почему ты так долго пропадала? — Давайте уже продолжим! — Тихо! Молча смотрите на экран, включаю телевизор.- предупредила Луна. У Се Ляня поведение ребёнка вызвало улыбку и жалость. Принц спросил лекарей: — Раны этого дитя излечимы? Один из лекарей, заново накладывающий бинты на голову ребёнка, ответил: — Вне всяких сомнений. — Слава Небесам! — обрадовался Ши Цинсюань. — Хоть одна хорошая новость.- вздохнула Юйши Хуан. Ей было безумно жаль этого ребенка. Хуа Чэн смотрел на Цинсюаня и был рад, что у его Гэгэ есть такой хороший друг, хотя знал, что Ши Цинсюаня ждет не очень то и хорошая судьба. Эти слова успокоили Се Ляня, он кивнул: — Благодарю вас за труды. Внезапно пришедшая придворная служанка объявила о прибытии Их Величеств государя и государыни. Лекари как по команде повставали с мест и согнулись в приветственном поклоне. Се Лянь перенёс ребёнка на кровать и сказал: — Пока что полежи здесь и отдохни. — Подумав, что раз мальчик боится незнакомцев, то может испугаться ещё сильнее при виде толпы, которая сейчас нагрянет, принц опустил занавеску над кроватью, затем поднялся и отошёл. — Вы очень хороший человек, Ваше Высочество! — похвалил Повелитель ветра. — Согласен.- тихо сказал Инь Юй. «Не удивительно, что Градоначальник Хуа влюблен в Его Высочество Наследного Принца Сяньлэ.» Се Лянь на такую похвалу лишь смущенно улыбнулся. В зал вошли Государь и Государыня Сяньлэ в сопровождении свиты из придворной охраны и служанок. — Сынок¹, почему ты в спешке вернулся во дворец, едва покинув его чертоги? Ты поранился где-то по дороге? — спросила государыня с побледневшим лицом. Се Лянь ответил: — Прошу вас не беспокоиться, матушка. Я не поранился. Но пострадал другой человек. Как раз в этот момент Ци Жун подал голос из своего угла: — Тётушка, спасите меня! — Ты не достоин спасения.- сказал Лан Цяньцю. Ци Жун на это лишь закатил глаза. Государыня тогда лишь с немалым удивлением обнаружила, что рядом стоит Фэн Синь, крепко держащий в крепкой схватке Ци Жуна, не давая тому и шанса вырваться. Но она переживала лишь за благополучие и безопасность собственного сына, поэтому сперва никого и ничего вокруг не замечала, — Будто хоть раз было по-другому.- усмехнулся Му Цин. — Что ты имеешь ввиду? — нахмурился Фэн Синь. — Потом поймёшь.- легко отмахнулся Сюаньчжэнь. но теперь, увидев, спросила: — Жун-эр? Что всё это значит? Государь же, нахмурившись, спросил: — Фэн Синь, почему ты держишь князя Сяоцзина, будто преступника? — По сути, он и есть преступник.- сказал Ши Уду, легко и не принужденно помахивая своим веером. Прибытие Его Величества обязывало Фэн Синя, двойника Му Цина и всех остальных присутствующих немедленно отвесить поклон со сложенными перед собой руками. Но поскольку Фэн Синь держал Ци Жуна, он не мог совершить предписанные действия и оказался в весьма щекотливой ситуации. Се Лянь произнёс: — Я приказал ему схватить Ци Жуна. Ци Жун, придерживая правую руку, пожаловался: — Тётушка, у меня сломана рука. — Всего лишь сломана рука. С тем маленьким ребенком ты натворил ужасного! Чуть не убил его! — злилась Баньюэ. Она еще не простила Лазурного демона за неприятные слова в адрес её возлюб… кхмм, лучшего друга. Пэй Су же быстро закрыл ей рот, и с опаской посмотрел на Сюаньчжэня. Он собирался было извиниться за Баньюэ, но Му Цин, заметив его беспокойстве, спокойно сказал: — Все нормально. Она имеет право сказать свое мнение. Пэй Су с явным облегчением вздохнул. Он был забеспокоен, что Баньюэ может пострадать, но к счастью, этого не случилось. Пэй Мин пристально наблюдал за этим, про себя думая: «Он действительно любит эту девушку. Эхх, так быстро растет. Надеюсь, эта девушка сделает его по-настоящему счастливым.» Но государыня ещё не успела пожалеть его, когда Се Лянь сурово ответил: — Ты лишь сломал руку, а что произошло с тем ребёнком? Государь спросил: — С каким ребёнком? Се Лянь: — С десятилетним мальчиком, у которого не хватило бы сил даже на то, чтобы связать курицу, у которого и так-то слабое тельце. Ци Жун послал своих слуг, чтобы избить его. Если бы малыш не оказался на редкость живучим, боюсь, уже лежал бы бездыханным, забитый до смерти! — Слабое тельце? Он-то слабый? Хахахаха! Как же смешно! — смеясь, Ци Жун схватил за живот. — Что тут смешного? — не понимающе спросил Цюань Ичжэнь. — Смешного то, что этот Хун-эр не обычной мальчик. Я с удовольствием посмотрю на вашу реакцию, когда вы узнаете, кем является этот слабый и беззащитный ребенок.- ответил Фу Яо, заинтересовав других, в особенности Фэн Синя, Мэй Няньцина и Цзюнь У. «Этот ребенок родился под несчастливой звездой, до своей смерти создав множество проблем. Что же имеет ввиду этот дух Войны? Связан ли этот мальчик с Его Высочеством?» — думал Мэй Няньцин. «Неужели мы знаем этого ребенка? Выходит, этот ребенок до сих существует? Находится ли он сейчас тут? А самое главное, какое отношение он имеет к Сяньлэ?» — задумался Цзюнь У. Хуа Чэн удивленно посмотрел на Фу Яо, а потом на своего Учителя с Ронгом, и в конце на Ци Жуна, который, заметив это, усмехнулся и закатил глаза. «Они знают… Наверно, им сказал Учитель…» — подумал он. — Что значит «кем является»? Этот ребенок разве не мертв? — прямо спросил Фэн Синь. — Мертв.- потвердил Ронг Сию. — А ты-то откуда знаешь? Я не тебя спросил.- недовольно сказал Мэй Наньян. Ронг одарил его ненавистным взглядом, Фэн Синь же смотрел вызывающе. Фу Яо начал беспокоится за своего Син-гэ и жалеть, что пытался задеть Хуа Чэна, Ци Жун надеялся на бой этих двоих, Му Цин остался невозмутивым, от остальных не укрылась напрягающие атмосфера. Неожиданно Мингуан присвистнул. И все разом посмотрели на него. — Что? Я люблю дуэли двух соперников ради сердца одной дамы! Сейчас такая похожая атмосфера и…- он замолчал, поскольку в этот раз на него посмотрел Му Цин. Скрестив руки на груди, он спросил, приподняв бровь: — Ради сердце одной дамы говорите? Мне кажется, или кое-кто сравнил меня с женщиной? Лин Вэнь и Ши Уду одновременно похлопали Мингуана по плечу, состроив сочуственные выражение лица и драмотично произнесли: — Земля тебе пухом, небо облачками. Пэй Су теперь начал волноваться за своего предка, сам Пэй Мин сожалел, что вообще открыл рот, особенно увидев, как цепь Бао начал по-тихоньку осводить талию своего хозяина. — Вы… что вы задумали, Сюаньчжэнь? — наосторожился Пэй Мин. — Я ничего. А вот Бао хочет пролить чью-то кровь. — Ну все, тебя убьет.- равнодушно сказал Цюань Ичжэнь. Некоторые собирались вмешиваться и как-то помощь Генералу Мингуану, как заговорила Баньюэ: — Вы злитесь? Но почему? — не понимающе спросила она Му Цина. Сюаньчжэнь вопросительно посмотрель на неё, и она спросила: — Ну… Вы же сами сравнили себя со девицей, когда собирались сражатся с господином Ронгом, зачем тогда злитесь, когда это сделал Генерал Мингуан? Остальные удивленно посмотрели на девушку, она же буквально заткнула Му Цина, зная его истинную сущность. Му Цин пару секунд пристально посмотрел на Баньюэ, затем на его лице появилось легкая улыбка. — А ты достаточно умная. Ладно, так уж и быть, не буду сегодня никого трогать. Бао. Цепь Бао вновь обвился вокруг талии Му Цина, сам Му Цин перевел взгляд на экран. Остальные не знали, как это комментировать, в шоке смотря то на Му Цина, то на Баньюэ. Первым в себя пришел Цинсюань, он недовольно воскликнул: — Как вам не стыдно, Генерал Пэй?! Вам спасла жизнь та девушка, которую вы пытались арестовать. А вы не то, чтобы извинится перед ней, даже слова благодарности вымолвить не можете! — Я… кхмм, благодарю тебя.- кое-как сказал Пэй Мин. Баньюэ мило улыбнулась на это, и принялась продолжить просмотр. «Она помогла мне, несмотря на мою плохую отношение к ней? Она, должно быть, сильно любить Пэй Су.» Пэй Су поблагодарил Баньюэ, на что улыбка девушки стала еще шире. — Все таки Генерал Мингуан довольно везучий. Ци Жун, будто услыхав какую-то смешную шутку, округлил глаза и возмутился: — Десятилетний ребёнок, который и курицу не связал бы? Слабое тельце? Братец, ты просто не знаешь, насколько этот задохлик оказался злобным, диким и яростным в драке. Это лишь перед тобой он притворяется жалким. Я послал за ним полдюжины слуг, но им не удалось сдержать мелкого демона, он дрался, пинался, кусался и царапался, так что мои люди теперь истекают кровью. — … И правда, необычный ребенок.- пробормотал Цинсюань. — Не зря же сказано, что в него будто демон вселился. Это вы еще не знаете, что натворил этот несчастный ребенок.- вздохнул Советник. — Если бы он не разозлил меня, стал бы я тащить его по земле за повозкой? — Это не повод для того, чтобы бить ребенка! — воскликнула Повелительница дождя. Эти слова заставили и государя, и государыню измениться в лице. Се Лянь сделал глубокий вдох и крикнул: — Закрой рот! Думаешь, совершённый поступок сделал тебе великую честь? — Разумеется, нет. Ци Жун обыкновенно вёл себя достаточно дерзко на людях, разве подобное безобразное поведение могло остаться незамеченным простыми жителями столицы? А те, кто заметил, не отказались бы обсудить его в свободное время за чашкой чая, разнося сплетни. Государь, лицо которого слегка потемнело, сначала посмотрел на жену, потом приказал: — Уведите князя Сяоцзина. Лекари, займитесь его рукой. Отнять его золотую повозку и запереть на месяц без права покидать дворец, пусть подумает над своим поведением. — Так тебе и надо. Охранники за спиной государя ответили «Есть» и подошли к Фэн Синю, чтобы забрать Ци Жуна. Лишь после этого Фэн Синь отпустил пленника. Последний же, явно смирившись со своей участью, лишь хмыкнул: — Ну и забирайте, всё равно я уже понял, что прокатился на ней сегодня в последний раз. Не услышав в его словах и тени раскаяния, государыня тяжело вздохнула. Се Лянь произнёс: — Вижу, если запереть его лишь на месяц, в следующий раз он опять возьмётся за старое. Необходимо ужесточить наказание. — Вы действительно жестокы со своим двоюродным братом- заметил Пэй Су. Ци Жун потрясённо застыл и сердито крикнул: — Мой царственный брат, ты… — Затем тут же закатил глаза и сказал: — Ладно. Я признаю, что был неправ. Ваше Величество, какое бы наказание меня ни постигло, Ци Жун готов его принять. — Он так легко смирился? Тут что-то не так.- сказал Наследный Принц Тайхуа. — Что-то не так.- согласился Фу Яо мрачным тоном. Затем бросил в Ци Жуну недовольный и сердитый взгляд. Следующей фразой он внезапно перевёл разговор в другое русло: — Вот только… не следует ли также подвергнуть наказанию слугу Его Высочества наследного принца? — Теперь понятно, почему он так легко позволил наказать себя. И какое же наказание вы понесли? — спросила Лин Вэнь. — Это не имеет значение. — Дядюшка, тётушка, ведь мою руку сломал не кто иной, как этот Фэн Синь! Государь немедленно перевёл взгляд на Фэн Синя, на его лице сверкнула вспышка удивления и гнева. Фэн Синь чуть опустил голову, двойник Му Цина же, не привлекая внимания, отступил в сторону от него на пару шагов. Государь ледяным тоном произнёс: — Фэн Синь, ты относишься к свите, сопровождающей Его Высочество наследного принца. Наш сын весьма высоко тебя ценит, но неужели это заставило тебя забыть о своём положении и возгордиться? Твой долг — служить Его Высочеству. И как ты исполняешь свои обязанности? Кто позволил тебе ударить двоюродного брата наследного принца, князя Сяоцзина? — Но он ведь заслужил, чтобы его ударили! — возразил Цюань Ичжэнь. — Конечно, заслужил. — Это ему еще мало. — Надо было по-сильнее ударить. Фэн Синь, слушая, приготовился встать на колени. Но Се Лянь возразил: — Нет нужды в коленопреклонении. Фэн Синь обязан был в первую очередь повиноваться Се Ляню, и даже если сам Его Величество велел что-то сделать, приоритетом для юноши всё же оставался приказ Его Высочества, поэтому он не завершил жест покаяния. От этого лицо государя сделалось ещё более сердитым. Се Лянь произнёс: — Фэн Синь действительно сломал Ци Жуну руку, это правда. Но, обращаясь к причинам случившегося, скажу, что он сделал это для защиты своего господина. Кроме того, Ци Жун первым совершил серьёзный проступок, вины Фэн Синя здесь нет, почему же он должен преклонять колени? — Разумеется, Генерал Наньян не виноват! Он спас ребенка! Государь ответил: — Не имеет значения, почему он так поступил, его действия — оскорбление князя Сяоцзина. Господин и слуга — не равны, существует чёткая грань между высшими и низшими чинами. Не говоря уже о преклонении колен, даже если я, глава государства, прикажу прямо сейчас всыпать ему сотню палок в наказание, в этом не будет ничего неподобающего. — Думаю, это чересчур жестоко. Государь относился к Ци Жуну далеко не с такой теплотой, как государыня, но всё же Ци Жун являлся представителем правящей семьи, а значит, обладал неприкосновенностью. И сам Ци Жун, прекрасно это понимая, ехидно скосил глаза и произнёс: — Нет нужды в наказании палками, это всё-таки слуга моего царственного брата, мне бы не хотелось ставить его в чересчур затруднительное положение. Я лишь хочу, чтобы он сломал руку и себе тоже, а потом трижды поклонился мне в ноги, и тогда я откажусь от каких-либо обвинений. — Ты… Ты… У тебя нет дествительно нет ни стыда, ни совести. Государь ответил медленным кивком, кажется, посчитав это справедливым. Се Лянь же возразил: — Если вы желаете наказать Фэн Синя, сначала придётся наказать меня. — А вас зачем надо наказать? — не понимал Цинсюань. — Его Высочество просто хочет спасти Фэн Сина от наказании.- обьяснил Советник и остальные начали понимать. «Его Высочество такой добрый!» — Он — мой слуга, и, во-первых, не совершил ничего предосудительного, во-вторых, даже если и совершил, то подчиняясь моему приказу. Поэтому я приму наказание вместо него. Когда он сказал так, на лице государя промелькнула вспышка гнева. В большинстве своём, все отцы и сыновья под небом рано или поздно переживают подобные перемены. Когда ребёнок ещё маленький, он смотрит на отца как на величайшего в мире героя и образец для подражания, восхищается им без меры. — Это бред! — хмурился Ци Жун. — Ребенок не обязан восхищатся своим родителям.- согласился Му Цин. — Только если родители этого не достойны.- добавил Ронг Сию. Но когда он достигает определённого возраста, то постепенно начинает подвергать сомнению всё, что ранее знал об отце, иногда доходит до постепенного неприятия, и обе стороны в итоге никак не желают признавать друг друга. — Отец и сын должны понимать друг друга.- вздохнула Юйши Хуан. Основной причиной восхождения Се Ляня на гору Тайцан для самосовершенствования было искреннее стремление к постижению боевого искусства и «дао», пути. Однако для него не играло большой роли, где именно постигать дао и в каком статусе его постигать. Так называемое «дао» или «путь», если обратиться к первоначальному значению слова, означает «дорогу, по которой идёт человек». Главное — всем сердцем следовать этому пути, и тогда любое место может стать подходящим для совершенствования тела и духа, вовсе не обязательно соблюдать все формальности, вроде традиционного уединения в горном монастыре. Се Лянь всячески настаивал на последнем условии лишь потому, что понимал — ему не удастся поладить с отцом, оставшись во дворце. — У меня с отцом были не самые лучшие отношение.- признался Се Лянь, когда некоторые посмотрели на него. Поскольку Се Лянь являлся драгоценным наследником государства Сяньлэ, как только он родился, государь чётко распланировал весь его жизненный путь в соответствии с правилами. Пока принц был мал, это не приносило хлопот — какие хлопоты мог принести маленький ребёнок? — Огромные. Это зависить от самого ребенка.- возразил Му Цин. «В случае Генерала Сюаньчжэня, это точно» — молча согласились остальные. Се Лянь нуждался лишь в присутствии родителей рядом, чтобы вместе с ними строить замки из золотых листков, резвиться и играть. Но по мере взросления Се Лянь всё чаще замечал, что его отец — не только его отец, но ещё и глава государства. Очень многое в их образе мыслей и действий совершенно не совпадало. К примеру, одной из самых нелюбимых вещей Се Ляня являлось пресловутое величие царственного рода. И раз уж их мировоззрения не сошлись, лучшим решением стало отдалиться друг от друга. Каждый раз по возвращении во дворец Се Лянь старался больше времени провести за тёплыми разговорами с матерью, но никогда не стремился открывать своё сердце отцу. Каждый из них крайне редко проявлял инициативу в общении с другим, и каждый раз государыня выступала между ними примирителем. Упрямство и бескомпромиссность между отцом и сыном длились уже несколько месяцев, и теперь Се Лянь неизменно стоял на своём, не желая уступать. Государь же произнёс: — Хорошо! В таком случае, ты примешь наказание вместо него, да только сможешь ли! «По крайней мере отец Его Высочество не так жесток со своим сыном, как отец Генерала Сюаньчжэня.» Се Лянь ответил: — Разумеется! Государыня, видя что отец и сын вновь схлестнулись, взволнованно воскликнула: — Ну зачем же вы так?! Как вдруг Фэн Синь, который за всё это время не произнёс ни звука, поднял левую руку и нанёс ею удар по правой. — Вы… сломали самому себе руку?! — Ого! — Невероятный поступок для смертного! — Вы достойны уважение! От неожиданный всеобщий похвалы Фэн Синь смутился. Фу Яо и Се Лянь мрачно смотрели на экран. Им обоим не нравилось то, что Фэн Сину пришлось пострадать из-за Ци Жуна. Раздался хруст, присутствующие потрясённо повернулись на звук и увидели, что правая рука Фэн Синя безвольно повисла, так же как у Ци Жуна. Се Лянь удивлённо и разгневанно закричал: — Фэн Синь! — Ты не должен был этого делать.- с сожалением вздохнул Се Лянь. — Это уже в прошлом. На лбу Фэн Синя выступили капли холодного пота. Без лишних слов юноша встал на колени в направлении Ци Жуна и со стуком отбил три поклона лбом. Се Ляню так и не удалось его остановить. Ци Жун, весьма довольный собой, расхохотался: — Так и быть! Моё Превосходительство, пускай нехотя, но прощает тебя. А сделал бы сразу, как я говорю, и никакой проблемы не возникло бы. Невзирая на собственную сломанную руку, Ци Жун уходил в бодром и приподнятом настроении, будто только что одержал победу в бою. — Наверно, это единственный твой поступок, который сильно злить меня.- признался Фу Яо. Фэн Синь по-прежнему стоял на коленях. Двойник Му Цина наблюдал за происходящим со слегка посеревшим лицом, его мысли были недоступны для окружающих. Се Лянь же резко развернулся к отцу и гневно выкрикнул: — Ты!.. Фэн Синь левой рукой придержал его: — Ваше Высочество! Государыня тоже протянула руку, чтобы удержать принца. Се Лянь понимал, что Фэн Синь, поскольку находился при нём с четырнадцати лет и пользовался сердечным отношением государыни, не мог видеть, как ссорятся отец и сын, и как из-за этого страдает государыня. — В мире много хороших людей, у которых сложная судьба. — Вы сильно уважаете Его Высочество, почему же в конце оставили его? — А Син-гэ и не оставил его.- ответил Фу Яэ вместо Фэн Сина. — В каком смысле? — Никаких спойлеров! Это вы узнаете в будущем.- вмешивалось Луна. Лишь потому так поступил. И теперь принц не смел допустить, чтобы благое намерение Фэн Синя пропало даром — пришлось, скрепя сердце, стерпеть обиду, невзирая на то, что в душе вовсю бушевало пламя гнева. Выражение лица государя постепенно успокоилось, стало невозмутимым, после чего мужчина покинул зал. Государыня, которой Фэн Синь всегда нравился, со вздохом произнесла: — Ох, милое дитя, тебе пришлось несправедливо пострадать. Фэн Синь ответил: — Прошу вас, государыня, ни в коем случае не говорите так. Это долг моей службы, вот и всё. После его слов взгляд Му Цина сверкнул, и юноша будто бы беззвучно холодно усмехнулся. — Ключевое слова «будто бы». Се Лянь закрыл глаза и произнёс: — Матушка, если вы в самом деле не можете справиться с Ци Жуном, тогда заприте его. Государыня вздохнула и кивнула, потом покачала головой и отправилась следом за своим мужем. Се Лянь позвал лекаря, чтобы он занялся рукой Фэн Синя. Принц сказал: — Фэн Синь, прости. Как только в комнате остались лишь они одни, то Фэн Синь немедля сменил выражение лица и насмешливо бросил: — За что тут извиняться? Раз уж я посмел его ударить, неужели испугался бы мести? — немного помолчав, он попросил: — Ваше Высочество, конечно, вы правы в стремлении наказать Ци Жуна. Но всё же, прошу вас, не стоит конфликтовать с Его Величеством. Его Величество — глава государства, а также человек, старший по возрасту. Он мыслит иначе, чем мы с вами. А если вы начнёте ругаться, государыня расстроится, глядя на вас обоих. У неё и без того немало поводов для переживаний. «Генерал Наньян так волнует за Наследнего Принца и его матери… Что же заставил его оставить своего господина?» Да разве Се Лянь сам не ведал, что у его матери немало поводов для переживаний? Мать Ци Жуна приходилась государыне единоутробной младшей сестрой, между ними существовала глубокая привязанность. В молодости, ещё ничего не смысля в жизни, младшая сестра впервые влюбилась и всем сердцем жаждала свободы. Ци Жун понял, что сейчас будет показывать и в многовнение изменился в лице. Му Цин сразу это заметил и сказал Луне: — Не показывай эти моменты. Пропусти их. — Прощу прощение, Генерал, но не могу. Му Цину её ответ не нравился, но он понимал, что тут ничего не может сделать. Он обратился к Ци Жуну, указав на свое колено: — Ци Жун, иди ко мне. Лазурный демон сразу понял замысл своего любимого брата, и улыбнувшись, подошел рядом, и положил голову на колени Му Цина, приняв спящео положение. — Я использую свои чары и заставлю его спать.- предупредила Луна, и уже через пару секунд Ци Жун проболился в сон. Му Цин с нежной и мягкой улыбкой наблюдал со своим названным младшим братом, убирая прядь его волос с лица. «Не могу поверить, что убийца моих родителей так мило спить. Он же Лазурный демон! Как такое возможно?! Погодите как, я только что считал его милым? Да не… Я просто запутался! Почему я так думал?» — Лан Цяньцю смутился от своих же мыслей и перевел взгляд от Ци Жуна на экран. Он ненавидеть Лазурного демона, и все. Этого изменить невозможно. А когда спит, то все кажется милым. Так и оправдался Лан Цяньцю самому себе. Поверив сладким речам возлюбленного, она разорвала оговоренную помолвку и сбежала с телохранителем из императорской охраны. Но оказалось, что вышла она за подлеца — не прошло и полугода их жизни в домике, похожем на собачью конуру, где приходилось ютиться августейшей особе, привыкшей к роскоши, тот телохранитель показал свою истинную натуру. — Его матери пришлось не сладко. — Будучи ккоролевском особым, она жила в таком место? — Чего только не делаешь ради любви… Он предавался пьянству и разгулу, а когда родился Ци Жун, стал поднимать руку на жену и сына. — Жизнь не пощадило и этого ребенка. — Не удивительно, что Лазурный демон вырос таким характером. — Его как-то жалко стало. В конце концов, для матери с ребёнком такая жизнь стала невыносимой. Когда Ци Жуну исполнилось пять, женщина, понурив голову, вернулась во дворец, взяв с собой сына. Поскольку она давно стала героиней скандальных слухов о знатной семье, целыми днями женщина не покидала дворца, и остаток жизни провела в грусти и печали, окружая всё большей любовью лишь единственного сына. К несчастью, однажды, во времена смуты, мать Ци Жуна, чтобы защитить государыню, закрыла её от шальной стрелы. А перед смертью доверила Ци Жуна своей сестре. Государыня посчитала своим долгом отдать все силы на воспитание мальчика. Но… чужой ребёнок всегда приносит множество хлопот. — Не всегда. Это зависит от самого родителя и воспитателя. Если воспитатель хороший, то ребенок рос бы в нормальным окружение и не страдал бы.- возразил Фу Яо. — Ты хочешь сказать, что моя мама плохо его воспитала? — спросил Се Лянь. Его голос звучал угрожающе, невольно обратив на себя внимание, но Фу Яо с ядом в голосе ответил вопросом на вопрос: — Разве я такое говорил? Я сказал, что жизнь ребенка напрямую зависить от воспитателя, вот и все. Я никого не назвал плохим, уж тем более твою покойную маму. Это твои мысли, его озвучал ты сам, выходить ты считаешь собственную мать плохим? Что ты за сын такой? Каждые его слова, пропитанные ядом, заставил Се Ляня ощутить волну гнева. Взгляд Се Ляня так и кричал о намерение уничтожить Фу Яо, чем сильно удивил и напугал других. Цзюнь У с удовольствием наблюдал за перемением эмоции Се Ляня. Еще чуть-чуть и Се Лянь бы взорвался, если бы Хуа Чэн не поставил руку на его плечо, успокоив его. — Гэгэ, не обращай внимание. Он тебя провоцирует. — Я… Ты прав, Сан Лань. Не знаю, что на меня нашло. Се Лянь уже выглядел успокойным, разочаровав Цзюнь У. Его трудно воспитывать — излишнюю строгость легко спутать с жестокостью, а в память о любви к сестре государыня жалела ребёнка, относилась к нему с состраданием; не воспитывать тоже нельзя — ведь если всё спускать с рук, ребёнок станет таким, как сейчас. — Уже стал. При отсутствии каких-либо ограничений в будущем ситуация только усугубится. Государыня часто пребывала в недоумении — ведь она относилась к Се Ляню и Ци Жуну практически одинаково, почему же воспитанные ею дети столь сильно различались характерами? — Ничего в этот удивительного нет. Се Ляну не пришлось в детсве страдать, в отличие от дядя Ци. К тому же его любили, ведь он был Наследным Принцем, да и разве кто-то посмел бы сказать не то слова про потомка Сына Небес? — как обычно, насмешливо комментировал Фу Яо. В этот момент Се Лянь вдруг вспомнил о мальчике, который по-прежнему лежал на кровати для больных. Подняв занавеску, принц увидел, что ребёнок в какой-то момент снова сел и, кажется, только что подглядывал за происходящим сквозь просвет между занавесками. Но стоило Се Ляню отодвинуть занавесь, и мальчик снова послушно улёгся. Принц спросил: — Случившаяся ссора не напугала тебя? Не обращай внимания, ты здесь ни при чём. К принцу обратился лекарь: — Ваше Высочество, мы закончили перевязывать раны ребёнка. Теперь ему необходим лишь покой и отдых. Се Лянь склонил голову. — Благодарю за ваш труд. Затем вновь наклонился к мальчику и спросил: — Где твой дом? Мне проводить тебя? Ребёнок покачал головой. — Дома нет. — Нищий попрашайка значит. — Нет, он не нищий попрашайка. — Вот как? Так у него есть родители? Фэн Синь, чья рука теперь висела на повязке, подошёл ближе и спросил: — У него нет дома? Неужели он и правда нищий попрошайка? Судя по худобе и маленькому росту ребёнка, а также запачканной одежде, предположение было более чем вероятно. Если ему некуда возвратиться, бросить его во дворце или же выкинуть на улицу нельзя, поэтому Се Лянь, немного поразмыслив, сказал: — Раз так, давайте пока заберём его с собой на гору Тайцан. К всеобщей неожиданности двойник Му Цина произнёс: — Он лжёт. — Почему вы сказали, что он лжет? — Разве у маленького ребенка есть причин, чтобы врать? — Может он просто хочет дольше остаться с Его Высочеством? Все таки именно Его Высочество спас его.- предложил Цинсюань. — Это имеет смысл…- задумались некоторые. — Вполне возможно. — Или же у него настолько плохие родители и состояние, что он не хочет возвращатся домой. — Так! Достаточно ваших догодках! На сегодня этого достаточно. — Погоди, а Ци Жун… — Не волнуйтесь, Генерал Сюаньчжэнь. Он будет спать и дальше, и это ему никах не повредить.- успокоила Луна. — Если больше ни у кого нет вопросов, то идите и отдохните.