Монологи и диалоги. Сборник драбблов

– У меня для тебя сюрприз, – Пават загадочно улыбается и тащит Нанона к чёрному выходу из здания, чтобы незаметно нырнуть в машину, припаркованную в слепой зоне камер наблюдений. У них появился один единственный шанс. Шанс сделать этот вечер запоминающимся – таким, каким они будут помнить его всю оставшуюся жизнь. Один единственный шанс прикоснуться к счастью побыть вдвоём. Им так этого не хватает в последнее время. Завтра будет ужасным, ужасным его делает знание того, что они довольно долго ещё не смогут побыть вместе, но сегодня… Сегодня их вечер. – Я боюсь твоих сюрпризов, – Нон садится в машину, качает головой, стараясь стереть с лица улыбку, но его попытка оказывается безуспешной. Он поднимает руку и касается волос Павата на виске, пока тот включает музыку. – Ммм, почему, – шепчет Ом, потираясь щекой о ладонь Нона, стараясь поймать и нежно прикусить подушечку под большим пальцем. Ему удается мягко отодвинуть соседнее кресло, откинуть спинку сиденья и уложить Нанона. Он ловко перекидывает ногу и оказывается на коленях любимого. – Нет, так не пойдет, – настаивает Пават, наклоняясь и пытаясь отыскать на чужом горле ту точку, где бьётся пульс. – Не будет никакого сюрприза, если я не узнаю причину твоего страха. Нон наслаждается давлением сильного мускулистого тела на своё тело, щекочущими прикосновениями губ и языка. Всё, что он делает – всё, что он может делать – это стонать и выгибать шею так, чтобы Ому было удобнее. Рубашка, частично расстёгнутая, причем Нон даже не осознаёт, каким образом это было проделано, спадает вниз, до тех пор, пока полностью не обнажается его ключица, а затем и весь торс. Он с нескрываемым обожанием наблюдает за тем, как губы Павата скользят по коже, как они оказываются в опасной близости от его сосков. – Ты скажешь мне? – шепчет Ом, лаская и легонько покусывая кожу в подключичных впадинках. – Сказать тебе что? – бормочет Нанон, задыхаясь. Губы шаловливо передвигаются чуть ниже, затем еще ниже, обхватывают поочередно каждый сосок. Пават потирается щекой о Нона, стараясь напитаться запахом родного тела. – Почему ты боишься моих сюрпризов? Несколько секунд Нанон не может вспомнить то, о чем они говорили минуту назад. От близости Павата сознание плывёт. Мозг отказывается адекватно воспринимать окружающее. Особенно в момент, когда сильная рука вдруг мягко накрывает его член через ткань джинсов. – Я буду мучить тебя до тех пор, пока ты не скажешь, – грозит, ухмыляясь, Ом. Нанон в ответ лишь изгибается на сиденье, выпячивая вперёд свой пах так, чтобы горячая ладонь могла удобнее разместиться на нём. Ему нравится то, как он его мучает. – Понятно, – шепчет Пават, расстёгивает замок на джинсах Нанона и освобождает возбужденную плоть. Стягивая штаны и опускаясь на колени перед сиденьем, он не забывает ласково провести ладонями по мягким ягодицам Нона. Это доставляет особое удовольствие – поглаживать упругие бёдра и налитую задницу. – Тогда, возможно, я, – его руки останавливаются и приподнимаются, – на этом и закончу. – Нет, – стонет возмущённо Нон. – Тогда скажи мне. Нанон склоняет голову, словно загипнотизированный смотрит на свой член, обнажённый перед приоткрытым ртом Павата. С огромным трудом проглатывает слюну, наблюдая эту развратную картину. – Скажи мне, – снова шепчет Ом, легонько дует на головку, прикасаясь к ней тёплым дыханием. – Пожалуйста, – сам не понимая чего, просит разбитым голосом Нон. Пават улыбается медленно, лениво, выглядит удовлетворённым, но в тоже время голодным. – Пожалуйста, что? – спрашивает он. – Прикоснись ко мне, – всхлипывает Нон. Большой палец опускается на головку, размазывает выступившую влагу. Ом сжимает ладонь и мягко проходится ей по всей длине. Пальцы медленно и дразняще обегают спирали вокруг члена, прикасаются к нему, а Нон всё смотрит и смотрит. По его телу пробегает мелкая дрожь удовольствия. Всё, что он может слышать, это его собственное дыхание, горячее и тяжёлое. – Ом! – имя вырывается в странном полузадушенном хрипе, когда губы прикасаются к головке, и прежде, чем Нон даже успевает почувствовать жар рта, его буквально подбрасывает вверх от наслаждения, бёдра бесстыдно прижимаются к лицу Павата. Тот крепче обхватывает губами, расслабляет горло и пропускает член, определённо наслаждаясь этим. Нон задыхается. Его руки касаются плеч Ома, отчаянно ощупывают и трогают тугие мускулы. Он не желает в этот момент ничего, кроме как держать любимого крепче и никогда не позволить тому оторваться от его плоти. Ом стонет, когда Нанон трогает его, затем напрягается, когда пальцы того скользят по горячей коже шеи, рисуя причудливые круги. Сердце бухает. Ему нравится; ему так нравится, когда Нон к нему прикасается. – Как я скучал, – сообщает Ом, оторвавшись и горячо обдувая нежную кожу члена. Затем продолжает интенсивно насаживаться ртом, лишь на несколько секунд иногда отрывается, чтобы пройтись языком по головке и посмотреть сквозь ресницы на тяжело дышащего под ним парня. Его губы в этот момент словно заявляют на Нона права. Ничего он так сейчас не хочет, как почувствовать кончающего на его языке Нанона. – Кончи, детка, кончи мне в рот, – задыхаясь, выдавливает Ом, наращивая темп рукой и губами. Нанон стонет, не в состоянии поверить, какое огромное количество удовольствия он может пережить, просто услышав эти слова. Ом заставляет его чувствовать себя таким желанным. Он мечтает, чтобы это никогда не заканчивалось. Но губы и руки Павата становятся все более настойчивыми. Нон опускает глаза. Он хочет видеть, как Ом будет глотать, а затем собирать остатки жемчужных капель со своих губ. От этой пошлой мысли его моментально разламывает на тысячу осколков, которые собираются в нижней части живота и вырываются вместе с горячей жидкостью. Нанон закусывает ладонь, чтобы не закричать. Потому что видит, как Ом проглатывает всё, всё, что отдает ему Нанон, и в придачу свой хриплый стон удовольствия. Нон подтягивает Павата на себя, впивается в губы. Целует жёстко, но благодарно, прикусывает и тут же зализывает укусы кончиком языка. – Вот поэтому я и боюсь твоих сюрпризов. – Он легко шлёпает Ома по щеке. – Какова вероятность того, что машину заметили здесь? – продолжает в улыбке Нанон, поглаживая Павата по мокрому виску. – Довольно высокая, – говорит тот, ухмыляясь, – Но оно же того стоило?