Железная любовь

Дорога до Мегатонны показалась Дэмиану удивительно короткой, хоть гудящие ноги с этим бы ни за что не согласились, равно как и спина, на которую давил тяжёлый рюкзак. Но всё это казалось незначительным, ведь теперь он разговаривал с Эросом по-настоящему. Он рассказывал о том, что случилось с ними за прошедшие дни, а синт то и дело перебивал, засыпал вопросами и смотрел на него так, что усталость отступала и таяла. Сияющие зелёные глаза больше не были пустыми и равнодушными — в них отражались эмоции, которые Эрос переживал, слушая его рассказ — торопливый, сбивчивый и далеко не всегда последовательный. Время от времени губы андроида трогала лёгкая улыбка, от которой сердце Дэмиана начинало биться чаще, ведь так на Пустоши не улыбался никто. И голос Эроса тоже не имел ничего общего с прежним — механическим и абсолютно безжизненным. Негромкий, мягкий и очень приятный он ласкал слух и волновал что-то глубоко внутри и не только внутри. Слушать его хотелось бесконечно долго, а вот смотреть на губы синта лишний раз не стоило — слишком уж отличные от дружеских чувства они вызывали. Те самые, которые ни в коем случае не стоит демонстрировать Эросу, особенно сейчас, когда они только познакомились по-настоящему. И как бы сильно ни хотелось снова прикоснуться к гладкой золотистой коже и ощутить её запах, делать этого ни в коем случае нельзя. Синт и так уверен, что им уже «воспользовались», и хрен докажешь, что этого не было! В небрежно брошенное «не парься» не верилось совершенно — слишком наигранно оно прозвучало, а вот взгляд, в котором мелькнула ничем не прикрытая боль, был искренним на все сто. На свою беду, Дэмиан успел перехватить его до того, как зелёные глаза скрылись за густой завесой ресниц, и понял, насколько больно было Эросу ощущать себя использованным. Снова. А самым поганое — он понятия не имел, как убедить синта в том, что хочет гораздо большего, чем просто секс. Осознание того, что за эти несколько дней уже успел привязаться к напарнику, накрыло Дэмиана, когда предложил Эросу решать — уйти или остаться. Поступить иначе он не мог, но при мысли о том, что снова может остаться один, внутри холодело и неприятно ныло. В том, что нет ничего хуже вынужденного одиночества, он уже успел убедиться на собственном горьком опыте и отчаянно хотел, чтобы оно действительно закончилось. Эрос остался и шагал сейчас рядом, ловя каждое слово и не сводя с него внимательных глаз, в которые хотелось смотреться, словно в зеркало. Отражаться в расширенных зрачках склонившегося над ним синта и ощущать, как скользит по коже пахнущий озоном зелёный шёлк волос… Хотелось, чтобы сон стал жаркой реальностью, но… Сейчас до этого было ещё дальше, чем в тот день, когда только нашёл сломанного андроида. — А потом ты хватаешь гранату на лету и швыряешь в этих уёбков, — рассказывал Дэмиан, успев добраться до последней драки с «Когтями», — я охренел, как это увидел, не думал, что такое… — Возможно, — чуть улыбнулся Эрос, — если быть синтом с активным боевым режимом или опытным солдатом, а ты… — Ни разу не солдат, — криво усмехнулся он, — а такой же беглец, как ты, только из Убежища. Правда, ты сам решил сбежать, а мне… пришлось, иначе меня бы просто убили. — Но… за что? — За компанию, — попытался пошутить Дэмиан, но поймал непонимающий взгляд и пояснил: — Мой отец внезапно решил оттуда свалить и нихрена мне не сказал. Смотритель взбесился, грохнул отцовского помощника и чуть не вышиб мозги мне. Я… не хотел его убивать, но… убей или умри — знаешь такое? — Эрос молча кивнул, и он продолжил: — Вот и мне пришлось… узнать, убить и драпать оттуда на Пустошь, будь она неладна. Знаешь, мне ещё никогда так страшно не было, как в тот день, и небо это… — он невольно бросил взгляд вверх. — Я думал, оно мне на башку рухнет и придавит нахер, размажет, как радтаракана по коридору… — Понимаю, — тихо обронил синт, на мгновение касаясь его плеча, — я не знал, что здесь всё настолько не так… но, даже если бы знал, всё равно… Здесь у меня ещё был шанс выжить, а там — нет. Хозяин обнулил бы меня, а это… — Смерть… — прошептал он, почти задохнувшись от горечи слов Эроса. — Уёбок первостатейный этот твой… хозяин, прям как наш Смотритель, и урыть его надо точно так же! — Надо, — тяжело вздохнул синт и зябко поёжился, — он ведь не успокоится, пока не вернёт меня обратно и не… исправит. Я был его… идеальной игрушкой, «два в одном», воплощённая фантазия… — Ты — не игрушка, — Дэмиан резко остановился и положил обе руки на плечи Эроса, — слышишь? И не голодиск, который можно сто раз переписывать! А свои ёбаные фантазии он может засунуть себе в жопу! И, кстати, его, случайно, не Зиммер зовут? — спросил, холодея от мысли о том, что жизнь ублюдка была у него в руках, а он так бездарно… — Нет. Вебер. Доктор Алекс Вебер, — ненавистное имя далось синту непросто, а в голосе отчётливо слышался страх. — А откуда ты знаешь Зиммера? — зелёные глаза подозрительно сузились, а плечи под его руками напряглись. — Долгая история, — поморщился Дэмиан, понимая, что сам загнал себя в ловушку, упомянув старого урода, и теперь нужно или сказать правду, или врать, а делать этого не стоит, если хочешь завоевать доверие напарника. — В двух словах: он тоже искал здесь своего сбежавшего андроида, а мне были позарез нужны крышки. — И ты… — Узнал, кто этот синт, а потом… навешал Зиммеру лапши, что он давно мёртв, и сломанный компонент всучил, который мне Уоттс дала. Она тоже из Подземки. На моё счастье, старый хер поверил и свалил из Ривет-сити, надеюсь, навсегда. — Погоди, — нахмурился Эрос, — ты хочешь сказать, что Зиммер не знал, как выглядит его… синт? — Ага, тому пластическую операцию сделали и память стёрли, дали новую личность. Он сам этого хотел! — поспешно добавил, ощутив, как вздрогнул андроид. — Он хотел начать новую жизнь и… начал, стал… — Дэмиан осёкся, не желая нарушать данную Харкнессу клятву и не зная, как правильно это пояснить. — Слушай, я обещал ему никому не рассказывать о том, что он — синт, но, если хочешь… — Нет, — решительно возразил Эрос, — если меня всё же поймают, это перестанет быть тайной, они ведь читают нас, как… Я просто хочу понять, почему ты не сдал того синта? Он ведь всего лишь… — Железка, да? Нихрена подобного! Он — хороший человек, а Зиммер — мудак возомнивший и грёбаный рабовладелец! Такой же, как те, которых мы размотали на днях, и как этот твой… Вебер. Сами они… не люди! — последние слова он почти выкрикнул — запальчиво, эмоционально и яростно. — Эй, ты чего так смотришь? Я сказал что-то не то? — Нет-нет, просто… не думал, что когда-нибудь услышу такое от человека. В Институте за эти слова тебя бы на смех подняли и решили, что ты… — Башкой поехал? — помог ему Дэмиан. — Всё может быть, я ж по ней часто получаю, вот мозги и… Да шучу я! — улыбнулся, заметив непонимающе-встревоженное выражение на красивом лице Эроса. — Просто тот синт из Ривет-сити оказался самым лучшим человеком из всех, кого я встретил на Пустоши, и насрать мне на то, как он родился. — Он тебе… нравится? — осторожно уточнил андроид. — Да, — не задумываясь, ответил, а когда понял, как это прозвучало, быстро добавил, не отводя взгляда, — но не в этом смысле, а просто, как… человек, понимаешь? Он сильный, крутой, справедливый и добрый, а это сейчас такая же редкость, как чистая вода. Здесь же каждый второй рейдер, рабовладелец или просто мудак, мечтающий тебя поиметь во всех смыслах этого слова. Тут задаром только в морду дать могут, а всё остальное за крышки или… секс, — добавил неохотно, вспомнив, что услышал от Джерико в ответ на просьбу научить выживать на Пустоши. Бывший рейдер окинул его оценивающим взглядом, а потом назвал сумму, от которой Дэмиан невольно присвистнул и промямлил, что столько у него нет. Джерико понимающе ухмыльнулся и обронил, глубоко затягиваясь и выпуская дым ему в лицо: — Хреново. Сосёшь хорошо? — Что? — ошарашенно уставился на мужчину, решив, что ослышался, но… — Ты глухой? — это прозвучало почти сочувственно, если бы не презрительно-холодный взгляд. — Тебе нужны мои услуги, а мне — твои рот и зад. Теперь ясно, придурок? — Да, но я не… — Никогда не сосал и не раздвигал ноги? — насмешливо уточнил Джерико. — Так учись, пока я добрый, здесь тебе не Убежище, и за спасибо никто натаскивать не станет. А полезешь на Пустошь сам — сдохнешь в первый же день. И не надейся, что просто грохнут и потом сожрут. Сначала тебя отпиздят до поноса, потом выебут во все дыры и будут повторять, пока не загнёшься, или продадут в Парадиз-фоллз, — последнее было сказано настолько зловеще, что по спине продрало холодом, а с губ сорвалось: — А это что? — Милейшее местечко, — неприятная усмешка скользнула по губам мужчины, — там таких, как ты, любят прям до смерти, а иногда и после. Повезёт понравиться Гробовщику — станешь его личной шлюхой, нет — пустят по кругу, а желающих там — дохуя и больше. Чего вылупился? Думал, в сказку попал? Решай, под кого хочешь лечь — под меня или под них, и не бойся — калечить не буду, если не вздумаешь кусаться или наёбывать. Ну? — Я… — сглотнув, начал он, с трудом подавив желание послать Джерико нахер — вовремя врубившийся инстинкт самосохранения подсказал: грубость будет стоить нескольких зубов и не только их. — Подумаю, хорошо? — Думай, мыслитель хренов, как надумаешь — приходи: трахнемся, отойдёшь и на Пустошь. — Л-ладно, — быстро кивнув, он поспешил убраться подальше от Джерико, а потом обходил бывшего рейдера стороной, предпочтя ввязаться в исследования Мойры Браун, едва не стоившие жизни в Супермарте. — Ты хочешь сказать, что люди относятся друг к другу так же, как Институт к синтам? — вопросительный голос Эроса крайне своевременно вырвал его из отвратных воспоминаний и заставил мрачно процедить: — Хуже. Не думаю, что вас резали на куски и насиловали арматурой, а здесь такое сплошь и рядом. Нормальных я только в Мегатонне, Ривет-сити и в Арефу видел, да и те… — он махнул рукой. — Один тут хрен протянешь, но и к кому попало спиной не повернёшься. Я, когда тебя нашёл, знаешь, как обрадовался! Подумал, если останешься со мной, всё по-другому будет, ты же нездешний и не станешь… — Предавать, пытать и насиловать? — быстро перечислил синт любимые развлечения послевоенного человечества. — Только если сам попросишь. Шучу, — добавил, чуть улыбнувшись и невольно отвечая на незаданный вопрос о наличии чувства юмора у андроидов. — Некоторым, знаешь ли, нравится, чтобы их связали и отхлестали плёткой по… Что? Не слышал о таком? — Нет, — тряхнул головой Дэмиан, живо представив это себе и невольно вздрогнув, — я не из этих… некоторых, если что. — Учту, — Эрос улыбнулся уголками губ, заставляя невольно смутиться, отвести взгляд, убрать наконец-то руки с его плеч и пробормотать: — Проехали. Я просто сказать хотел: мало родиться человеком, чтобы им стать, это не у всех получается, у того синта вышло, а у Зиммера и местных уродов — нет, — он сплюнул на камни и зашагал вперёд, решив, что поболтать можно и на ходу, а стоять посреди дороги, привлекая внимание потенциальных хищников, рискованно и глупо. — И у тебя, — произнёс ему в спину андроид и добавил в ответ на вопросительный взгляд, — получилось. — Тебе виднее, — буркнул Дэмиан, поправляя врезающиеся в плечи лямки рюкзака, — отец говорил: моя мать была очень религиозной, верила, что с людьми надо поступать так же, как хочешь, чтобы они поступали с тобой. Только… здесь это нихрена не работает, да и раньше тоже не работало, иначе не было бы никакой войны! — Возможно, — негромко обронил Эрос, — но люди почему-то не хотят или… не могут быть… хорошими. Словно в вас заложена программа самоуничтожения и ненависти, которую даже активировать не нужно, она срабатывает сама, стоит только одним людям получить хоть немного власти над другими. Я не знаю, кто запрограммировал вас так и зачем вообще это сделал, а ты? — Раньше люди верили, что их создал добрый и всемогущий Бог по своему образу и подобию, — кривясь, ответил, вспоминая отцовские рассказы и Библию, которую так и не смог прочесть до конца. — Только это чушь собачья! Добрый такое бы не сделал, а вот злой, жестокий и кровожадный — запросто. Такой себе… Зиммер, запрограммировавший своих синтов убивать друг друга и кайфующий от крови, как от винта. Сам чудовище и создал… чудовищ… — Таких, как это? — андроид тронул его рукав, привлекая внимание и указывая взглядом на ближайшие развалины, из которых выскочил коготь смерти. Остановился, повёл рогатой головой, словно принюхиваясь к чему-то, и лениво потрусил в их сторону. — Твою мать! — прошептал Дэмиан, срывая с пояса ПП и лихорадочно осматриваясь в поисках подходящего укрытия. — Сюда! Он схватил Эроса за руку и понёсся к остаткам двухэтажного здания, которое они миновали совсем недавно. Рядом с ним торчала покосившаяся сторожевая вышка, и, если успеть забраться наверх, то появится шанс не стать обедом для огромного ящера. Позади раздался яростный раскатистый рёв — коготь увидел удирающий обед и ломанулся вдогонку. Оглядываться было некогда, да и не стоило — не хватало ещё споткнуться и грохнуться, теряя драгоценное время и рискуя уже никогда не подняться. Ухватившись за заросшие какой-то скользкой плесенью перила, Дэмиан стремился как можно быстрее подняться по скрипящим и грозящим вот-вот проломиться ступеням, а тяжёлые шаги когтя слышались всё ближе. Ноги дрожали и соскальзывали со ступеней, предпоследняя всё же треснула, но тут андроид сильно толкнул его в спину. Рухнув на четвереньки на деревянный пол, Дэмиан резко повернулся, подал руку Эросу и втащил его наверх. Вовремя. Коготь нетерпеливо зарычал уже совсем рядом, рогатая оскаленная морда замаячила на уровне середины лестницы, а длиннющие когти со свистом ударили по ней, превращая ступени в щепки и заставляя саму вышку угрожающе накрениться. — Ёбаная тварь! — прорычал Дэмиан, с грехом пополам прицеливаясь и всаживая в голову ящера одну пулю за другой. Над ухом затрещала винтовка Эроса, но коготь только яростнее взревел и ударил всей тушей в вышку. Старое дерево заскрипело, по настилу побежали трещины — ещё пара таких ударов и они рухнут прямо монстру в лапы, бесславно закончив жизнь в его бездонном желудке. — Да отвали ты! — Отойди, — прозвучало прямо в ухо, а сильная рука андроида толкнула его в сторону. Дэмиан успел заметить зажатую во второй гранату и заорал: — Ты куда? Совсем ёбнулся? — Частично, — рявкнул в ответ Эрос, — у нас четыре секунды, чтобы спрыгнуть вниз. — Слишком высоко! — Сейчас будет ниже, — ответил андроид, прислушиваясь к чему-то, и в этот момент башня затрещала, медленно клонясь назад под очередным таранным ударом чудовища, — сгруппируйся и прыгай! Давай! — он на мгновение застыл, а потом швырнул активированную гранату прямо в раскрытую зубастую пасть. Охренеть Дэмиан не успел, только громко выматериться и сигануть с падающей башни, изо всех сил пытаясь сгруппироваться и надеясь, что кости выдержат удар о стремительно приближающуюся землю. Взрыва он почти не услышал — его заглушил собственный крик, когда тело ударилось о камни и покатилось по ним. Перед глазами всё слилось в сплошной поток сменяющих друг друга травы, камней и неба, в груди что-то хрустнуло, боль прошила тело электрическим разрядом, снова заставляя заорать и провалиться во тьму.

***

Открывать глаза было страшно, казалось, стоит только это сделать и увидишь оскаленную пасть ящера и замах огромной лапы с бритвенно-острыми когтями, вспарывающими броню, словно бумагу, и вскрывающими человека, как консервную банку. В ушах до сих пор звенело, гудела голова, а при попытке глубоко вздохнуть грудь снова пронзила боль и Дэмиан сдавленно застонал. И тут же ощутил лёгкое касание к щеке и запах озона, а следом услышал встревоженное: — Хо… Дэмиан… открой глаза. — Где… коготь? — прохрипел, заставляя себя приподнять веки и видя склонившегося над ним андроида. — Там, — быстрый взмах рукой в сторону рухнувшей башни, — без головы, её разорвало взрывом, а ты… — Хотел научиться летать, — Дэмиан облизнул пересохшие губы, — но что-то пошло не так… Ох, — вырвалось вместо облегчённого смешка, — мне пиздец? — Нет, — мягко произнёс Эрос, — сломано ребро и трещины ещё в двух. Броня и рюкзак смягчили удар, но не до конца. Нужно вколоть стимулятор, обезболивающее, а дома наложить тугую повязку. — Ты ещё и врач? — спросил, кривясь от боли и стараясь глубоко не дышать. — Не совсем, — синт провёл рукой по своей щеке, стирая кровь, текущую из глубокой длинной царапины, — просто хорошо разбираюсь в анатомии и успел тебя просканировать. — Критических повреждений нет? — идиотская привычка шутить, когда вовсе не до смеха, никуда не исчезла и это было хорошо. — Нет, но система Дэмиан нуждается в отдыхе и постельном режиме, — утрировано механическим голосом ответил Эрос, и он невольно прыснул, но тут же снова застонал, хватая напарника за руку. — Не смеши меня, а? В рюкзаке… мед-х, достанешь? — Да, но тебе придётся сесть, — синт медленно и очень осторожно потянул его к себе, помогая приподняться, — вот так, хорошо, ещё немного потерпи и… — он высвободил руку, встал и склонился над рюкзаком. Минуты, ушедшие на поиск нужных шприцов, показались Дэмиану чудовищно долгими, боль накатывала при каждом вдохе, хоть он и старался делать их пореже. Ощутил, как синт медленно и очень аккуратно снимает с его плеч рюкзак, услышал тихое позвякивание перебираемых предметов, а мгновение спустя Эрос снова склонился над ним. Быстро расстегнул броню и осторожно ввёл под кожу иглу — как можно ближе к уже начинающему наливаться нездоровой синевой месту перелома. Дэмиан зашипел, а потом и вовсе позорно вскрикнул от второго укола — теперь уже стимулятора. Почувствовал, как ненадолго закружилась голова и тут же отпустило, он облегчённо выдохнул и криво улыбнулся — боль пришла снова, но была гораздо слабее. Морфин делал своё дело и совсем скоро он уже сможет встать и дойти до дома, правда… — Придётся бросить один рюкзак, — сказал, морщась и принимая от синта открытую бутылку очищенной воды, — тебе теперь ещё и меня тащить, а ты… — Переложу в свой самое ценное, а остальное, — Эрос вывернул содержимое его рюкзака на траву и принялся быстро перебирать, откладывая лекарства, патроны и гранаты. — Я мог бы нести оба, но тогда… — Не успеешь вовремя выстрелить, если на нас снова кто-то попрёт, да и хрен с ним — стволы ещё поднимем, — озвучил очевидное, допил остатки воды и отбросил пустую бутылку. — Мертвецам крышки ни к чему, а подыхать в мои планы не входит. Особенно сейчас, когда у меня есть персональный ангел-хранитель. — Кто? — вопросительно приподнял бровь синт, выслушал короткое пояснение, улыбнулся, чуть кивнул и задумчиво добавил: — Меня по-всякому называли, но так — ещё никогда. — Тебе не нравится? — Наоборот, — улыбка стала шире и светлее, дошла до засиявших зелёных глаз. — Ангел… Красиво. — А знаешь, — выпалил Дэмиан, озарённый внезапной идеей, — есть и такое имя… Энжел, как раз для тебя. — Ты… хочешь дать мне имя? — глаза синта изумлённо расширились. — А почему нет? Ты — человек, а у всех людей оно есть, — негромко ответил, под учащённый стук собственного сердца, — если ты, конечно, не против. — Я… — Эрос на мгновение закрыл подозрительно заблестевшие глаза, — у меня… у нас не было имён… никогда… Хозяева говорили, что вещам они не нужны, хватит номера и серии… Иногда они давали нам… клички, но не имена. — Мудаки потому что, — процедил Дэмиан, а потом протянул синту руку и продолжил, когда тот вложил в неё свою: — Ты можешь выбрать любое, если Энжел не нравится, а фамилию потом придумаем. — Нравится, — сплетая свои пальцы с его, прошептал андроид, — очень. Спасибо, — он резко отвернулся в сторону, но Дэмиан успел заметить блеснувшую на исцарапанной щеке слезу.