Позволь мне отложить икру

Лювос размышлял о том, каким же будет Тродат - толстым распальцованным мужчиной с лысиной или менее предсказуемым персонажем, например, добрым костлявым стариком в маленьких очочках? Ему даже хотелось поспорить с Булем, но тот весь кипел от злости, это увидел бы и ребёнок. Чёрные глаза не сводили своего пристального взора со звякающей цепи. Было страшно к нему обратиться. Цепь волочилась по земле. Её длина позволяла девочке свободно разводить руки в стороны, но размер зелёных кандалов на запястьях явно говорил об их тяжести, а запах железа вызывал лёгкую тошноту даже на открытом пространстве. Догадка об источнике запаха ещё больше теребила нервы. У девочки, обратившейся к ним на рынке, были светлые, заплетённые в два хвоста волосы. Её глаза, наверное, очень большие, но из-за постоянно опущенных ресниц кажутся маленькими и узкими. Подобие блузки с пуговицами на боках (только так можно надеть одежду, не снимая наручники) белое и чистое, как и юбка невыносимого оттенка тёмно-зелёного цвета. Она могла бы быть из семьи одного сословия с Лювосом, если бы не наручники, из-под которых проступала едва заметная сыпь. Девочка едва могла поднять руки, а ноги в балетках постоянного задевали цепь, из-за чего незнакомка почти падала. Буль предлагал свою помощь, хотел взять её на руки - молчаливый же уход от прикосновений доводил его до отчаяния. Да, им оставалось только идти за ней. Любое другое действие будет нарушением закона этого города. Только самые дорогие дома в городе были полностью отделаны из камня. Особняк из белого (но точно не мраморного) камня сильно выделялся даже на их фоне. На нижнем этаже были обычные окна, как бы зовущие взглянуть на внутреннее убранство и подавиться слюной зависти. Лювос заподозрил, что их простота обманчива, и стекло прочнейшее, а замки оснащены сигнализацией. Второй этаж с лицевой стороны венчали четыре витражных окна с сюжетами из мифов о подвигах Голонеда. Третий этаж (его наличием тоже отличались редкие здания) был совсем узким и кончался сияющим куполом. "Смешно, насколько сильно эта постройка старается походить на церковь", - волшебник чуть не усмехнулся мрачно, только поостерёгся - он боялся, Буль неправильно поймёт. Красные ковры, дорогие картины - всё как в богатом особняке. Да вот не во всех богатых особняках мимо тебя ходят и ползают слуги и служанки нечеловеческой расы. Дважды им встретились на пути дети ламий, не поднимавшиеся выше роста волшебника, окна протирала гарпия с подрезанными крыльями, а под лестницей тихо плакал некто, от кого Лювос увидел лишь кончик пушистого хвоста. Все носили зелёные наручники, но те явно были легче, чем у девочки, идущей впереди. "Её таким образом наказали", - предположил юный гость, не зная, близка ли его догадка к правде. Перед лестницей их багаж в виде сети с непроданным товаром забрали покорного вида человек и неизвестной расы монстрёнок. Весь второй этаж был кабинетом, а точнее, залом Тродата, с ещё большим количеством витражей. Несмотря на то, что его узнавали даже незнакомые с ним люди, богатей оказался любопытной смесью ранних догадок. Первым в глаза бросается образованное, немного щекастое лицо, и любопытного вида монокль. Потом только замечаются богатые кольца, надетые через палец - Лювос обратил внимание, потому что именно так носят кольца с артефактами: мизинец, средний и большой палец одной руки, указательный и безымянный другой. Проверить их на магию, к своему удивлению, он не смог. Буквально. Что-то не просто перебивало, а полностью блокировало его способность к ощущению энергии и маны. Костюм украшен вкраплениями золота, но фасон довольно прост. Живот не выпячен, наоборот, под костюмом явно скрыто утягивающее бельё. Не успел юноша сложить о нём своего мнения, как Буль чуть не бросился на этого немолодого человека, буквально остановился в нескольких сантиметрах, занеся когтистую лапу. Тот заметно отшатнулся, хотя поспешно сделал вид, что не испугался. - Ваш питомец непослушен. Приструните его! От его тона аж передёрнуло. Впервые в этом городе амфибия назвали питомцем в столь унизительном смысле. Замени "питомец" на "раб" и ничего не поменяется. - Буль... - Лювос сделал над собой усилие, -...не питомец. Он друг. В нём заговорил страх. Такой, как когда разговариваешь с отцом. Когда разговариваешь с учителем. Страх перед тем, кто выше тебя по статусу. Такой страх знаком каждому человеку системы. Буль не был человеком системы, и вообще не был человеком. Его эмоции читались на лице как в открытой книге, и среди них страх полностью отсутствовал. - Отпустите этих детей немедленно! А не то я... - Буль! Амфибий обернулся, словно резкий оклик ударил его ножом в спину. Он надеялся, что ослышался, но по взгляду волшебника понял, что челорыба и правда просят вести себя тихо. Нехотя он отступил и послушался, внутри снедаемый сотней вопросов. Тродат усмехнулся. Тихо так, невинно, вот только эта усмешка сразу обозначила его главенство в ситуации. - А теперь, господин... - Оджи. Лювос Оджи. - Господин Оджи, - в его лице будто произошла на секунду перемена, - я бы хотел поговорить о вашем внезапном и очень громком появлении. Присядьте. - Я постою. - Как скажете, - богатей, поднявшийся для встречи гостей, сел обратно за свой стол, и девочка встала рядом с ним, - вы в городе меньше недели, однако уже прославились необычным питомцем, помощью гражданам, а теперь внезапной и явно несогласованной продажей редких товаров. Вы понимаете, что я не мог проигнорировать вас! Он даже говорил в той же манере. Холодный пот заставил кофту прилипнуть к спине. Лювос словно погрузился мигом в прошлое: кабинет, отец, и он с обнажённым запястьем. На удивление яркое воспоминание. - Я могу проигнорировать незаконную торговлю, ведь вы выглядите послушным мальчиком. Голос эхом отражался от стен и пульсировал в ушах. Пожалуйста, только не это. Не поднимай линейку. Я буду послушным, только... Лювос вскрикнул. Вместо боли, однако, запястье окутало тепло. Кабинет резко вернул прежние очертания, и в нём появился амфибий, который ненадолго пропал. Стоп, куда он мог пропасть, если всё время стоял здесь? - Люви, очнись! Это гипноз! Тродат быстро поправил монокль и натянуто рассмеялся: - Ах да... Проверка, и только! Ваш питомец не поддаётся гипнозу, прекрасно! Гипноз... Как же он сразу не понял? То, что его восприятие магии заблокировано, прямо вопит о ловушке! Таким образом, пробравшись в голову, подлец мог найти все нужные рычаги восприятия и добиться желаемого ответа без лишних усилий! Страх мгновенно отступил, хотя это не отрицает возможность его возвращения. Юноша благодарно сжал руку, что спасла разум от забвения, и уже строже взглянул на мужчину. Хоть внешне тот не изменился, теперь Лювос не ощущал давящей атмосферы вышестоящего. Если ему нужны такие уловки, значит он недостаточно убедителен сам по себе. Придётся всё же придерживаться правил приличия, игнорируя нарастающее отвращение. - Позвольте пропустить предисловия. И употребляйте слово "друг" вместо "питомца". - Конечно-конечно. Ваш друг... Он очень интересен, знаете? Это первая амфибия в мире, свободно разговаривающая на суше! Мы же оба знаем, что такое для них невозможно? - Позвольте, - подражая ему, ответил волшебник, - вы слишком долго были оторваны от мира. Буль не первая говорящая амфибия. С развитием межрасовых связей - надеюсь, вы понимаете, что я говорю о дипломатических, а не о половых - даже расы, считавшиеся неспособными к коммуникациям, стали обучаться и жить с людьми бок о бок. Иногда человек и нечеловек заводят семью и, благодаря магии, либо благодаря биологической совместимости, заводят детей. Признаю, уровня Буля я ещё не наблюдал, но он НЕ является исключением из правила. Это был отчасти блеф. С другими амфибиями Лювос не общался и не знакомился, однако такие кровосмешения происходят повсеместно. Да что там, в их школе учился настоящий эльфорк, вот что куда более удивительно и редко. Что орки, что орчихи, обычно их дети бывают только орками, вне зависимости от партнёра. На настоящего эльфорка бегали посмотреть все факультеты. - Ох... да... Вы и правда осведомлены, господин Оджи... Позвольте спросить, мать вашего отца звали не Дарна? - Именно так. Ваши знания о моём фамильном древе дарят мне большое облегчение. Ничего не понимающий рыб хотел вмешаться, но Лювос ласково погладил его ладонь пальцем, и сигнал был понят. Всё в их пользу. - Вот как... Мой отец знал её и, осмелюсь сказать, дружил. Может, будете обращаться ко мне как к дяде? - Тродат мило улыбнулся, надеясь теперь заполучить союзника своим дружелюбием. Может, у него и получилось бы, если бы не облик неподвижно стоящей девочки. Ни разу не шевельнулась за разговор, ни разу не подняла голову, только ресницы немного опускались и приподнимались, как у засыпающего человека. - Кейдилор - остров беглецов, правильно? Отступление оказалось очень резким и внезапным. - Я бы так не сказал... - Моя бабушка, которую вы так любезно упомянули, действительно дружила с неким господином. После случившегося с ним инцидента ей пришлось публично дать заявления о негативнейшем отношении к нему. Не припоминаете? - Смею заверить, это не имеет отношения ко мне или к моей родословной! Мне крайне жаль, что вашей бабушке подвернулись ненадёжные друзья! - Того господина, - Лювос сделал шаг вперёд, и Буль следом за ним, - обвинили по статье "Насильное ограничение или лишение разумности живого лица". Человек, ловивший разумных представителей других рас и разными методами, включая физические, низводя их уровень интеллекта до животного, стал громко известен. Теперь его случай используется в законе. А вот всё его движимое имущество и сын бесследно исчезли... Мужчину в кресле уже ощутимо трясло. Будь девочка в своём разуме, она бы возликовала: её мучителя прижали к стене. Только её лицо стало лишь более усталым, она действительно едва не засыпала. Ею и решили воспользоваться. - Господин Оджи, я всё понял! Простите меня, я раскаиваюсь за то, что был сыном такого человека! Посмотрите, ведь благодаря мне город Кейдилор цветёт, торговля растёт, и мои слуги не знают бед! Я ведь надел зелёные наручники даже непослушным, чтобы любое причинение вреда им каралось законом! Да назовите же, в чём я провинился! Лювос нахмурился. Он не был настолько юридически подкован, чтобы предать суду уважаемое на острове лицо. Здесь могла быть совершенно иная законодательная система. Взять хотя бы Вуву, которая не видела в наличии рабов ничего плохого. Если на острове они разрешены, то даже обращение во внешний мир не поможет. - Не знают бед?! - Буль снова вспыхнул, и теперь его никто не останавливал, - все ваши рабы - дети! Им трудно передвигаться, их тела изменены так, что в дикой среде их слопает любой хищник! Где вы видели птицу, что летает без крыльев?! - Да ведь... - От ребёнка пахнет кровью! Её руки изранены! Будь это плавники или хвост, она бы не смогла плавать! Вот оно! Буль нашёл серьёзное нарушение - нанесение физического вреда, доведение до инвалидности (а именно так можно расценить подрезанные крылья гарпии), и... - Если не обратиться за медицинской помощью, заражение станет необратимо. Вашей рабыне придётся ампутировать руки. Или вы планируете просто убить её тогда? - волшебник хотел создать устрашающий эффект, но от собственных слов чуть не стошнило. Кому-то от природы не дано играть злодея... - Да забирайте! - Тродат кричал, едва не опрокидываясь назад, - забирайте эту девку! От неё только беды! Алиса, ты теперь принадлежишь этим людям! Всё равно хотел обменять её на эту рыбину, можете забрать просто так! - Я не занимаюсь рабовладельчеством, в отличие от вас! - Лювос обнаружил себя крепко обнимающим Буля за локоть. От мысли увидеть добродушного весёлого амфибия в кандалах - тихого, с потухшим взглядом - ему стало ещё страшнее, чем от недавнего гипноза. Чёрта с два такое позволено! - Люви, - пробормотал рыб, - эта девочка, Алиса... От неё не пахнет человеком. Это была первая шокирующая новость за долгое время, и Тродат явно это понял. С наползающей улыбкой он поднялся на дрожащие ноги. - Алиса, подними юбку! Можно было ожидать чего угодно, только не этого. Волшебник в последний миг остановил себя от возмущённого крика и дёрнул Буля. Длинную юбку поднять было трудно, но девочка смогла беспрекословно показать свои худые ноги, а выше - белые трусики, лишь частично скрывающие множественные узоры на бёдрах и тазу. - Прекрасно, не правда ли?! Ценная находка! Нужно только разбить печать, и сильнейшая магия мира в ваших руках! - Ты... да ты же... Он больше не выдержал. Согнувшись, юноша выблевал желудочную кислоту, оставшуюся после давнего завтрака. Испуганный Буль придерживал его, готовый броситься на Тродата за его уловки, но напугало Лювоса не это. Ведьмы - они не относятся к другой расе, и всё же не являются людьми. Телом из этого мира, внутренне из загробного, они бы имели шанс прижиться, но роковая особенность несовершеннолетних ведьм сделала их объектом охоты. Печати не давали лишить ведьму девственности до 18-ти лет, и отсюда пошли слухи, что сумевший это сделать заберёт всю её огромную силу, даже имея самый маленький запас маны. Книга в библиотеке, не относящаяся к списку учебных, содержала описание инструментов, которыми маленьким девочкам разрывали плеву. Лювос проклинал себя и своё любопытство, и не мог сдержаться, вспоминая эти пыточные аппараты. - Ты пытался... её... - стол сдвинуть не удалось, поэтому юноша полез прямо на него, в слепой медлительной ярости стремясь достать самое грязное создание этого мира, - за что... Ни один человек... Ни одно существо... Даже ведьма не заслуживает этого! - Люви, стой, тебе плохо! - Буль схватил его, и некстати удивился, как легко держать волшебника, даже рассвирепевшего. Тот со слезами на глазах тянул пальцы к побледневшему богачу с серьёзным намерением расцарапать, искалечить. Это было лишним, ведь ублюдок от страха и так почти испустил дух. За всем этим без всяких эмоций наблюдала Алиса, что уже было нездоровым и явно неестественным. Лювоса била истерика. Он терпеть не мог людей, причиняющих кому-то боль. Перед ним оказался человек, способный не просто причинить боль, а пытать и насиловать ребёнка ради силы! Да будь на месте этого урода даже его отец, мальчик не побоялся бы изувечить гада всеми своими небольшими силёнками. А будь ещё при себе посох!... Амфибий тоже отчаялся, по совсем другой причине, и придумал лишь закрыть рот Лювоса своим. Едкий кислый вкус был терпим. Дрожь медленно утихала. Маленькое тело обмякло. Волшебник без сил опустил голову на плечо своего верного защитника и позволил оттащить себя в кресло. Буль оставил его там, нежно обнял напоследок. Затем опрокинул тяжёлый стол и обратил убийственный взгляд на богача, обнажая клыки в кривом оскале. - Я донесу до людей обо всех твоих преступлениях. А эта девочка уходит вместе с нами. Алиса, так тебя зовут? - уже игнорируя Тродата, он взял маленькую ведьму на руки и посмотрел в глаза. Те ничего не видели, густой туман заволакивал их, но веки немного дрогнули, - Люви и я поможем тебе. Потерпи, скоро всё будет хорошо...