Позволь мне отложить икру

Они позавтракали в молчании, оделись в постиранное и отправились по своим делам. Когда пришло время браться за руки, Лювос густо покраснел, а его спутник стал фиолетовым выше шеи. Воспоминания о прошлой ночи мешали посмотреть в глаза. К счастью, сегодня бури не было, а значит, никто не потонет. Но и покинуть остров не получится, пока неизвестный маг не успокоится, а это очень скоро отразится на городе, вынужденно помещённом в изоляцию. Было бы прекрасно, существуй телепорт, но такая сложная магия есть лишь в сказках, и никто не самом деле телепортацией не овладел, а те, кто пытались, умирали, случайно переместившись в другое место с органами наружу или с собственной ногой у себя в печени (Лювос, когда читал этот раздел в учебнике, чуть не потерял сознание). Магия очень опасна, поэтому, если не готов к рискам, лучше ограничься простенькими артефактами, вроде тех, что у него сейчас на руках. Тот, кто вызывает эти шторма, должен прекрасно сознавать, что кровь умерших людей останется на его руках. Кто же это? В мыслях всплыло одно имя: "Миранда". Могучий маг, живущая на этом острове незаметно для всех, не нуждающаяся ни в артефактах, ни в посохе, оборвавшая связи с внешним миром, не считая Волшебной Академии. Кстати, если она получила присланное голубем письмо, то должна была знать о назначенном ей ученике и хотя бы искать его. Какой у неё может быть мотив топить корабли около острова? Есть какая-то конкретная цель? Сильная обида на жителей острова, даже не знающих о ней? Сейчас было слишком мало информации, чтобы рассуждать, поэтому было огромным облегчением обнаружить Фердинанда в той же таверне. Лювос и Буль подсели сбоку от него, пока с другого бока сидел его собутыльник. Вежливее было бы постоять и подождать конца разговора, но в шумной толкучке можно было легко потеряться, так что присесть за стол банально безопаснее. Самое неожиданное их только поджидало. Как только их заметили другие посетители, тут же сграбастали и потащили к самому большому столику, не дав хотя бы икнуть. - Ну что, герои, отличились?! - Весь город талдычит о мальчике с прикольным питомцем! - Умеете вы наделать шуму вокруг себя! "Да что мы сделали-то?" - волшебник никак не мог понять, неужели в городе вообще не происходит никаких событий, что за собирание детей под дождём (звучит как поход за грибами, честное слово) их теперь так сильно обожают? И почему все благодарят только их, а про добрую женщину Вуву начисто забыли? Всё-таки людей сложно понять, даже будучи человеком... Молчаливый хозяин таверны уже нёс большой поднос с шестью кружками, умудряясь идти так, что ни капли не пролилось. Это точно за гранью способностей обычного человека. В его движениях было искусство умелого воина. Впрочем, никто не придавал такой ловкости значения. Очень частое явление, когда мастера меча или клинка устают от своего прежнего ремесла и уходят в новое, максимально мирное. Или для них не остаётся работы. Или они получают травму, не дающую вернуться на поле боя. Лювос даже не понял, почему задумался об этом, но он очнулся сразу, как поднос приземлился перед ними. Немного пенки всё же капнуло на быстро заполняющийся стол. Из галдежа удалось вычленить, что их посадили за большой стол в знак уважения, и не выпить хотя бы по кружечке будет означать плевок в душу всех здесь собравшихся. Это понял и Буль. Он с интересом глядел на жёлтую воду, шевеля головными плавниками, пока волшебник не тыкнул его в бок, шикнув: - Нельзя! - Но мы всех обидим, - смутился амфибий. - Это обычная стратегия для поиска собутыльников. Ни за что нельзя-! - не успел он договорить, как крепкая ладонь опустилась на спину, чуть не сломав позвоночник. Фердинанд не мог проигнорировать товарищей и пропустить церемонию посвящения в общий круг. "Да мы же так никогда денег на посох не накопим!" - отчаяние только усилилось, когда Буль с чужой помощью схватил кружку и начал пить. А ему вообще можно? Даже не в хмеле дело, можно ли амфибиям употреблять грязную воду? В гостинице им подавали сок, и после первого глотка челорыб пожаловался на пощипывание в жабрах. Фруктовая кислота сильно отличалась от морской соли. А от пива он вообще умереть может! Время замедлилось. Слова превратились в гул, смех - в какофонию, и бушевавшая толпа показалась медленно колыхавшимся морем. Лювос выхватил кружку у амфибия, краем мозга удивившись отсутствию сопротивления. Затем время пошло как обычно. Наверное, кончился всплеск адреналина. Всё равно было поздно. Пару мощных глотков Буль сделать уже успел, и теперь хватался за шею, хрипя, пока между пальцами просачивалась пивная пена. Окружающих это ни капли не смутило, они посмеивались, и только всё тот же Фердинанд выглядел озабоченным. Хотя бы до него дошло, что любопытная рыба в серьёзной опасности. - Идиот! Я же сказал не пить! Воды, срочно! - кричал юноша, но его как будто не слышали, что естественно в пьяной толпе. В голове уже зрел вопрос, устроить фейерверк или с помощью изменения гравитации убраться отсюда, когда наёмник со свирепым рёвом закинул рыбу на плечо и понёс к тавернщику. Волшебник успел уцепиться за ремень, пересекавший спину добродетеля. С его малым ростом в этой толпе его могли просто затоптать. Скоро Буль приходил в себя на кровати в подсобке. Пришлось напоить его большим количеством пресной воды, чтобы она вытеснила смертоносные газы, заблокировавшие дыхание. В какой-то момент действительно казалось, что того уже не спасти. Лювос сидел рядом и отчаянно сжимал когтистую руку, скрипя зубами от собственного бессилия. Хотя, должен ли он вообще себя винить? Это ведь амфибий его не слушал! - А говорят, рыба с пивом хорошо идёт... - Фердинанд попытался отшутиться, за что получил сердитый взгляд, быстро сменившийся печальным. Его следовало поблагодарить за помощь. Вот кто герой. С хриплым кашлем челорыб открыл глаза. Тут же охнул от внезапного удара, а точнее, смачной пощёчины. Юноша чуть не сломал пальцы от силы собственного шлепка, что волновало его в последнюю очередь. - Почему... ты... снова делаешь что-то глупое и оказываешься на грани смерти?! - глаза были сухими, хотя в горле встал огромный колючий комок. Как вообще вдолбить этому несчастному созданию какое-то чувство самозащиты?! - Это и мой промах тоже. Я должен был подумать и остановить этот бардак раньше, - выдохнул наёмник, - ещё и думал, что на пользу такой приём пойдёт, раскрепоститесь мальца. Амфибий виновато сжался. Сначала ему было непонятно, что, за что и про что, а как только воспоминания сложились с логикой, тут же стало очень грустно от собственной глупости. Боязливо, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева, он обнял волшебника, а тот вцепился в его спину, едва не раздирая одежду своими обыкновенными худыми пальцами, настолько отчаяние было сильным. Понадобилось время, чтобы все успокоились. Все - трое. В главном зале никто и не планировал успокаиваться, как будто исчезновения недавних героев даже не заметили. Так даже лучше, от их пьяных извинений было бы только противнее. - Спасибо, мистер Фердинанд... И ты поблагодари! - прикрикнул Лювос, не поднимая головы из состояния благодарного поклона. - Да, спасибо! - амфибий наклонил голову точно так же. - Не за что особо, - большой мужчина неловко почесал затылок, - аккуратнее здесь, в таверне. Здесь собираются только отпетые алкоголики, или те, кому нравится поесть от пуза. Я второй, если что, - по нему не скажешь такого. Всё съеденное, видимо, уходило в рост и аномально большие мускулы. Кожу зелёной сделать, и получится настоящий орк. - Мы пришли не просто так. Нам нужно поговорить. Денег пока мало, но я буду искать любой способ расплатиться, - заверил Лювос. - И я! - поддакнул виноватый рыб. Наёмник не ушёл от разговора, но предложил выйти на улицу. Ему и самому хотелось на свежий воздух. Внезапно пару из волшебника и питомца остановил сам тавернщик, и Фердинанд ушёл на улицу ждать товарищей. В каменном лице почему-то читалось искреннее сожаление, пускай оно ни капли не отличалось от обычного. Молчун держал в руках... катану. Кажется, именно так называется этот длинный меч. Под недоумевающими взглядами бывший воин вскрыл отсек на рукояти, вытащил оттуда голубой камень и вложил в руку юноши. "Вам нужнее". - Спасибо, но... - Лювос замялся. Он не знал эффект камня, а ещё тот был куда сильнее артефактов на руках и перебивал их собственную силу. Их никак не получится носить вместе. Так же, как тавернщика все понимали без единого слова, так и он из молчания понял больше, чем могли сказать слова. Задумчивое выражение на всё таком же неизменном лице прошло, и он переложил камень в руку Буля. Неужели... - Кажется, я понял. Камень - артефакт воды. С ним даже ты сможешь немного колдовать. Точнее, превращать свою ману в чистую воду. Ты будешь чувствовать усталость, зато в критический момент сможешь напиться. Я правильно говорю? Тавернщик кивнул и приложил палец к губам. Ему не хотелось слышать никаких вопросов о том, как артефакт у него оказался, да и по секрету говоря, давно хотелось от него избавиться. И снова без единого звука. Этого уже на каменной физиономии не отражалось, но Лювос допустил мысль, что артефакт напоминал о неприятном прошлом, при этом был слишком дорогим, чтобы просто так отдать первому встречному. Нужен был именно тот, кто не продаст камень, а использует по назначению. - Спасибо! - мелкий хвостик, торчащий из штанов, зашевелился позади, и мужчина с волшебником угодили в объятия. Буль не мог позволить себе обнять кого-то, оставив без внимания любимого. Плюс попытка загладить вину. Ведь понятно - весь огромный гнев исходит из не менее огромной тревоги и искреннего страха. Смерть амфибия причинит едва обрётшему друга юноше сильную боль. Наконец-то они вышли на улицу. В пункте дел появилось ещё одно: найти закрепщика и вставить камень в какое-нибудь украшение для удобства. Так будет труднее его потерять. Фердинанд терпеливо дожидался их, рассматривая небо над головой. Раньше задумываться не приходилось, но у него были черты лица южанина, тогда как богатырский рост больше подходил стереотипу северян. Помимо родословной, могло влиять и место проживания. Трудно что-то предполагать, основываясь на одном внешнем виде. - Уже всё? Я побаивался, вас снова в пьянку затянули, - он моргнул, оторвав свой взгляд от облаков. - Попытались, - признался Лювос, - но обошлось. - Я сделал страшное лицо! - то ли дополнил, то ли похвастался Буль, и повторил показанное в таверне. Неподготовленного зрителя может нехило напугать перекошенная морда с полностью чёрными глазами и клыкастой пастью - при своей более-менее человеческой наружности, амфибий всё ещё имел ярко выраженные черты морского хищника, потому что им он и являлся. Лювос, к собственному достоинству, совершенно не испугался, хотя ещё такого лица не видел. Трудно испугаться того, кого полчаса назад вытаскивал с того света. Наёмнику рожица искренне понравилась. Он с хохотом похлопал рыбу по плечу, и к тому вернулось счастливое выражение, обычное и ни капли не страшное. - Знаешь, я удивлён! Твои родные тоже по-человечески говорят? - Нет, я один, - пожал плечами Буль, - точнее, в воде они могут так говорить, а на суше не могут. - Но и по-рыбьи ты тоже можешь, - вздохнул волшебник и погладил его по щеке. Извинялся за пощёчину. Ему самому не нравилось, что он вот так сорвался. Хотелось помириться. К счастью, его спутник извинение принял, как и правило пить только обычную воду. Солёную, пресную, дождевую - любую, лишь бы обычную. - Да, могу. Моё настоящее имя звучит так, - прозвучало невнятное бульканье из горла, уже знакомое юноше, - а имя "Буль" мне дал Люви. Фердинанд снова рассмеялся, поражённый "оригинальностью" имени, и тут же посерьёзнел. - Пора уже к делу. Вы ведь хотели поговорить на серьёзную тему? Денег пока хватает? - За ящики в тот день много заплатили, - кивнул Лювос, тоже решив отложить шутки в сторону, - мы будем брать ещё заказы. Только мы... я здесь не просто так. Я прибыл на остров, чтобы встретиться с магом Мирандой, однако никто про неё здесь не знает. Ты наёмник, у тебя должны быть связи. Денег мало, но я найду способ расплатиться, если тебе, к примеру, нужно прочитать свиток на мёртвом языке или на время стать устойчивым к любому холоду. - Я тоже буду помогать! - Булю очень не нравилось подчёркнутое "я" вместо "мы", - я очень сильный, правда! - Помощь волшебника очень ценна, конечно... - Фердинанд задумался. Точнее, сделал задумчивый вид, на самом деле не подумав над предложением даже дважды, - мне хватит истории вашего знакомства. Позавчера все увлеклись Крепким Кулаком Адлером, лично про вас ничего толком узнать не удалось. Юноша, преодолев удивление, собрался было честно сказать обо всём... и резко осёкся. Оказывается, они познакомились четыре дня назад, в пятый Буль вытащил его из воды. Всего четыре. Всего, а он уже считал Буля своим первым лучшим другом, говорил с ним о прошлом, рассказывал про людей, и вчера даже... Мрак закрался в душу. "Чувства, которые быстро вспыхивают, так же быстро угасают", - вот какая тревожная мысль теперь не давала покоя. Они так быстро подружились - чтобы так же быстро разойтись. Их быстро перестанет что-то связывать. Никто не умеет любить долго. - Я спас Лювоса, и теперь он спасает меня. Когда я стану человеком, я смогу уйти от воды и узнать о людях всё-всё, - булькающий голос звучит решительно, необычайно спокойно. - Если все люди на свете плохие, я стану вторым, кто от них отличается. Мне не страшно, пока я буду для Люви живым доказательством существования доброты, в которую он боится верить. Ответ поразил и Фердинанда, и самого Лювоса, когда Буль даже не улыбался. Он хотел дать понять, что не шутит. Его не беспокоит малый срок знакомства, поскольку он воспитан на истории необычной любви и почти не видит в ней изъянов, кроме, пожалуй, жестокого старта. В отличие от прадедушки, он не стал бы переделывать тело любимого без его разрешения, даже имея такую способность. Прежде чем волшебник успел что-то ответить, наёмник уверенно кивнул. - Меня полностью устраивает такая плата. Так что именно хотят мои компаньоны? - Во-первых... - юноша заставил себя побыстрее оправиться, - мне нужно знать всё про мага по имени Миранда. Насколько я знаю, она живёт на этом острове, для колдовства ей не нужны ни посох, ни артефакты, у неё есть связи с Волшебной Академией. Кого бы ни спросил, в этом городе про неё мне не рассказывают. Во-вторых, мне нужен посох, хотя бы самый дешёвый. Его хмурое лицо покрылось румянцем стыда. Для него неспособность колдовать без проводника - больная тема. Поскольку они об этом не разговаривали, Буль как-то пришёл к выводу, что артефактов Люви должно быть вполне достаточно, и перестал об этом думать. Теперь он вдруг просиял. - Люви, а давай вернёмся к морю, я нырну и найду твой посох! - А ты сможешь? Что же сразу не сказал?! - волшебник чуть не подпрыгнул, - Фердинанд, из города ведь выпускают? - Ага, ничего не мешает сходить на пляж, раз вы теперь зарегистрированы у стражи. Я регулярно хожу за ворота и обратно. Можете сходить попытать удачи, а я пока займусь вашим дельцем. Как только наёмник ушёл, Буля ждал испепеляющий взгляд. Ему, конечно, ничего не будет, но виноватым он себя почувствовал, и это было достаточное наказание. Потом его всё же погладили, чтобы успокоился. Их действительно легко выпустили за ворота, и, преодолев небольшой участок леса, отделявший город от безлюдного пляжа, волшебник и его питомец оказались там, где познакомились. Порт находился ближе к востоку, но скалы мешали пройти по пляжу, поэтому люди, раньше любившие наслаждаться покоем рядом с морем, протоптали дорожку через лес. Из города было несколько выходов, и все охранялись максимум двумя людьми. Захватывать его всё равно некому, кроме редкой рыбы на этом острове не было ни одной достопримечательности. Самое то, чтобы уйти от всего мирского на заслуженную пенсию, или скрыться от закона. Может, именно так здесь Тродат и появился... - Знаешь, - вдруг подумал Лювос, - если найдёшь что-то, выглядящее драгоценным, можешь тоже достать. Монеты, статуэтки, украшения. Деньги нам не помешают. И камень пока отдай. Он теперь чувствовал себя невероятно глупо из-за того, что раньше об этом не подумал. Если Буль нашёл на дне моря аж четыре артефакта, там должны быть другие вещи! Если их продать, как раз появятся деньги на проживание и, если совсем повезёт, на хороший посох! Наивысшей удачей будет, если удастся найти свой старый посох целым и невредимым. - Почему тебе нужен посох? - челорыб задал вполне логичный вопрос, способный возникнуть у каждого, - чем он отличается от трости? - Видишь ли, - юноша задумался, как объяснить попроще, и решил говорить как есть, - магические посохи делаются по особой методике, чтобы их материал поглощал и выпускал магию. Если взять простую трость, ничего не получится: это как пускать электричество через резину. Артефакты полезны, но внутри них начертаны крошечные печати определённых заклятий, и вызвать ветер с помощью огненного артефакта ты никогда не сможешь. Есть ещё одно различие: артефактом может пользоваться каждый, имеющий запас маны, как ты, например. А вот посох и бесконтактную магию может применить только тот, кто чётко знает, чего хочет добиться и какую схему для этого в голове построить. Хороший волшебник в первую очередь должен обладать безупречной памятью, иначе получится так, словно ты переписываешься с иностранцем и из-за ошибок в словах вкладываешь в письмо совсем другой смысл, нежели планировал. Буль задумчиво кивал. Благодаря примерам ему стало понятнее, как работает магия. - А почему тебе нужен посох? - не унимался он, - разве ты не знаешь, чего хочешь добиться и какое письмо написать? Лювос прикусил губу. Вопрос снова задел за живое. Пустить ману в посох гораздо проще, чем собрать её на кончиках пальцев. Амфибий попробовал обнять его, и тут же встретил резкий отпор в виде рук, упёршихся в грудь. - Буль, - как можно спокойнее сказал волшебник, глядя ему в глаза, - я знаю, вчерашний случай был для тебя особенным. Только я ещё не готов. Давай притормозим. Он не хотел так быстро сближаться. Это страшно и опасно. Амфибий имел полное право закатить истерику, не поняв его страхов, но лишь улыбнулся и кивнул. В его рыбьей голове мозги были отнюдь не рыбьи. Хотя, боль ему всё же пришлось прятать. - Не бойся, - он зашёл Лювосу за спину, взял его запястье и направил вперёд. Раскрытая ладонь волшебника смотрела в горизонт, словно желая поймать плывущие там белые облака, - я останусь другом. Если тебе плохо, я обниму и выслушаю тебя. Если холодно - согрею. Скажи, сейчас тебе страшно? В сияющих лавандой глазах отразился цвет неба и блики на волнах. Когтистая рука легла на его ладонь, и Лювос ощутил давление прохладных перепонок. Они вместе поймали слепящее солнце, его лучи сквозили через пальцы с неким особым звуком. Что это за звук? Кажется, сердцебиение моря. - Я не умею писать или читать, - признался Буль неловко, и его голос тоже превратился в звук солнца, - но умею рисовать. Твой друг по переписке сможет лучше понять тебя, если ты нарисуешь ему улыбку. Метафора зашла слишком далеко, и Люви уже хотел объяснить ему, что в магии так не бывает, но решил промолчать и подумать. Может, ему действительно недостаёт творческого воображения, чтобы магия вышла из его рук без проводника. Учебники служат лишь как словарь для письма, полноценно заговорить с одной лишь их помощью не получится. - Тогда я тоже... Буду учиться рисовать, - он прижался спиной к тёплой груди и задрал голову, чуть не ударившись макушкой о подбородок Буля, - я рад иметь такого друга, как ты. Им пришлось разъединиться. Не из-за стыда (такого даже не возникло), а потому что с завтрака прошло много времени, при этом дело ещё даже не начато. Раздевшись и оставив синий камень Лювосу, амфибий разбежался и прыгнул в море. Юноша присел на песок и снял с руки один из браслетов - тот, что с белым камнем. Тогда он этого не понял, но сейчас пришло осознание, что в таверне время замедлилось вовсе не из-за адреналина. Для него оно замедлилось по-настоящему, и камень в браслете едва заметно горел. Теперь волшебник осматривал его, думая, как снова применить. Дело не в настоящем времени, на него повлиять невозможно хотя бы потому, что оно идёт по-разному для всего во вселенной, и даже муха с улиткой, сидя рядом, воспринимают его не одинаково. Волшебник подбросил в воздух камень и попробовал направить магию в браслет. Как он и думал, камень достиг земли лишь спустя двадцать секунд. Скорее всего, не камень замедлился, а Лювос ускорился в своём восприятии. Физически он тоже должен стать быстрее. Чтобы в этом разобраться, нужно иметь стороннего наблюдателя. Буль подозрительно долго не возвращался. Переживать за него не стоит, ведь море - его родная стихия, родной дом. Юноша снова уронил попу на песок и, чуть подумав, начертил на нём пальцем скобочку. Добавил две точки. Получилось улыбающееся личико. "Может ли магия так работать?" - не отпускала мысль. Сейчас не у кого спросить. - Люви! - раздался всплеск, крик, и тот увидел, как Буль волочет за собой в сетке целую гору вещей. Поражённый этим, волшебник бросился к нему, надеясь увидеть там свой посох. Вместо посоха там оказались покрытые илом и мидиями ящики, лохмотья, фрагменты посуды. Среди бесполезного бардака нашлись старые, вышедшие из пользования монеты, бижутерия, старые артефакты и даже золото в кусках руды. - Ты ограбил пиратское судно?! - удивлению не было предела, - тут же целое состояние, если перевести в деньги! Как?! Буль развёл руками. Вся мебель в его пещере (именно в той пещере, где Лювос проснулся) появилась с затонувших кораблей, и он приноровился пользоваться сетью, не путаясь в ней. Волшебник продолжал искать посох, любой, находились же лишь обломки. Его посоха в куче и вовсе не было. Печально, но об этом можно пока не думать, если найти способ продать находки. А стража их вообще пропустит, интересно? - Ты проделал отличную работу, - Лювос погладил присевшего на корточки амфибия, с удовольствием наблюдая за его хвостиком. Порой он больше пса напоминал, чем рыбу. - Часть останется в твоей пещере, а другую часть мы возьмём с собой в город. Я хорошо торгуюсь, хотя никогда не был в роли продавца. - Я ничего не знаю о торговле, - вздохнул Буль, поднимаясь на ноги, - под водой есть только обмен. "Бартер, значит", - обозначил волшебник в голове. У них осталось ещё одно дело, и лучше сделать его прямо сейчас. Они смогли взять себе торговое место за кусок золотой руды, и люди хоть не сразу, но потянулись за необычным товаром. Старые монеты нашли своих ценителей, а способность волшебника без труда описать действие каждого выставленного артефакта имело благоприятное воздействие на торговлю. Лювос поначалу сильно нервничал, ведь раньше ему не приходилось поднимать цену для других, а лишь сбрасывать её для себя самого. Больше всего внимания, однако, привлекал Буль. Заслуживший хорошую славу, ещё и необычной расы, ещё и обладатель громкого голоса и широкой улыбки - он быстро собирал вокруг себя людей. Юноша наконец распознал в нём огромный талант к общению и испытал облегчение - хорошо, что Булю никто не угрожает. Это действительно природный дар истинной души компании. Звяк. Звяк. Толпа как-то поспешно расступилась при этом звуке. Звяк. Звяк. Это звенели не монеты и не колокольчики - так звенела цепь зелёных наручников. В молчании девочка лет десяти приблизилась к паре продавцов, и Лювос сразу вспомнил слова Вувы. - Господин Тродат желает вас видеть, - произнесла она тусклым голосом.