Одержимость: В твоих руках

      Последующие дни похожи на фантазию или же разыгравшееся воображение захмелевшего разума: Магнус заколдовывает дерево во дворе форта, и теперь вечноцветущая слива, не переставая, осыпается нежными лепестками, а тонкий аромат плывёт в разогретом солнцем воздухе. Маг устраивает в тени раскидистого дерева лежанку из покрывал и подушек, и они с Алеком проводят там дни напролёт, разговаривая, вкушая какие-то доселе невиданные сладкие фрукты, и попивая вино, занимаются любовью, когда Мэдзи возвращается в крепость для своих магических практик, или же обмениваются долгими ленивыми поцелуями, пока за пределами их укрытия шумит проливной дождь. Всё это похоже на дивный сон, и Алек ни за что не хотел бы просыпаться, но в действительности чувство тревоги с каждым днём расползается внутри: война всё ещё не окончена, там, за стенами форта Охотники продолжают истреблять магов, убивать невинных людей и наверняка со дня на день заявятся и сюда. Возможно, Магнус смог бы отгородить их от происходящего, укрыть в крепости, но Алек не может бежать от реальности, не тогда, когда храбрые защитники превратились в убийц, а дети, имеющие в крови магию, вынуждены скрываться и прятаться, защищаться и превращаться в чудовищ для того, чтобы выжить.       Алек видит, как Магнус наслаждается каждой минутой своей свободы, его расслабленное лицо, мягкий золотой взгляд, изогнутые в привычной лукавой улыбке губы, видит, как он наслаждается солнцем и влажным воздухом после дождя. Звёздными прохладными ночами, укутанные в тёплые накидки, они молча устремляют взгляд на небо, и в этом тоже есть своё очарование. И тем сложнее Алеку делиться своими опасениями с Магнусом: он знает, каким маг может быть беззаботным и легкомысленным, или же упрямым и своевольным.       — Ты так и не сказал, где Марвин и девушки, — говорит Алек, окончательно устав от безделья.       — Они внизу, в гроте, — отвечает Магнус, не смотря на Алека и продолжая читать книгу в тяжёлом кованном переплёте. Алеку даже страшно узнать, что может быть написано в такой книге.       — Не собираешься отпустить их?       Магнус выглядывает из-за книги, одаривая Алека странным взглядом.       — После того, что они собирались сделать?       Алек пожимает плечами, принимаясь ковырять затяжку на льняных штанах пальцем.       — Они призвали тебя, и, может, стоит дать им шанс.       — Не устаю удивляться тебе, — отвечает Магнус и возвращается к чтению.       Тяжело вздохнув, Алек поднимается на ноги, собираясь наведаться в грот. Иногда с Магнусом бывает сложно.       Взяв с подставки тяжёлый масляный светильник, чтобы не блуждать во тьме, Алек направляется вниз по лестнице. Магнус не изменил систему ходов в подвалах форта, так что Алек легко находит дорогу в пещеру. Здесь всё остаётся таким же, в жаровнях по-прежнему потрескивает огонь, освещая подземный грот, и Алек ставит светильник на землю, прежде чем подойти к большой клетке посреди пещеры. Колдуны сидят на полу, привалившись к решетке, и Алек не может разобрать, что чувствует, глядя на измученных чародеев. Марвин вскидывает голову, бледное лицо осунулось ещё сильнее, серые тени залегли под некогда зелёными глазами. Мэй сидит у противоположной стороны, подтянув колени к груди и уткнувшись в них лбом, её соломенного цвета волосы рассыпались по худым острым плечам. В маленькой хрупкой фигурке рядом Алек не сразу признаёт ещё одну ведьму, он подходит вплотную к железной решётке и вглядывается в ворох лежащего на полу тряпья, из-под чёрных одежд виднеются белые, как снег волосы.       — Анна? — тихо зовёт Алек, но его голос, эхом отбивается от стен грота.       Мэй поднимает голову и теперь тоже смотрит на него затравленным взглядом, Анна приходит в движение, неловко приподнимаясь с земли, и, когда капюшон съезжает с её головы, открывая спутанные седые волосы и морщинистое лицо, Алек отшатывается от решетки, поражённый увиденным. Колдунья смотрит выцветшими глазами, едва удерживая своё иссохшее тело, и Алек не может поверить, что эта древняя седая старуха действительно Анна.       — Что случилось? — произносит он охрипшим голосом.       — Демон лишил её магии и жизненных сил, — говорит Марвин, пока Анна продолжает молчаливо глядеть в пустоту перед собой. — За то, что пыталась соблазнить тебя.       Чувство вины и стыда невольно пробуждаются внутри, и Алек стремительно бросается к выходу.       — Ты не должен был, — накидывается на Магнуса запыхавшийся от быстрого бега Алек.       — Чего именно? — без особого интереса откликается маг.       — Так поступать с Анной, вполне хватило бы и заточения.       Магнус медленно захлопывает книгу, опуская её на колени, и поднимает тяжёлый взгляд на Алека. Жидкое золото идёт тёмной рябью, а тонкие, словно паутинки вены проступают под глазами.       — Никто не смеет трогать моё, — чеканит Магнус, и Алек чуть не задыхается от возмущения, тем не менее, не находя слов для возражений.       — Отпусти их, — только и говорит он, тяжело дыша. — С них уже достаточно.       — Если это то, чего ты хочешь, — всё так же жёстко отвечает Магнус.       Алек фыркает.       — А чего хочешь ты, Магнус? Неужели так и будешь сидеть, пока колдуны прячутся в подвалах, а Охотники истребляют тебе подобных?       Может, это и не самое лучшее время для подобного разговора, но Алек больше не хочет умалчивать о своих опасениях.       — Мне подобных… — повторяет маг, и в его голосе мерещатся раскаты грома. — Таких больше нет. Но чего именно ты хочешь от меня?       — Я не знаю, — раздосадовано разводит руками Алек. — Но мы могли бы попытаться остановить войну, заключить мир, не знаю, да что угодно, а не прятаться здесь.       Магнус поднимается на ноги, вставая перед Алеком и, положив ладонь ему на щёку, поглаживает.       — Ох, Александр, — он не продолжает, а лишь прижимается к сухим губам Алека поцелуем.       — Не пытайся отвлечь меня, — бормочет Алек, но буря из негодования и возмущения утихает. Магнус всегда действует на него так успокаивающе, хоть и против воли, но на сей раз от собственной слабости перед этим мужчиной только сильнее крепнет уверенность в правоте. — Мы действительно можем что-то изменить.       — Я не хотел вмешиваться в ход вещей, но если ты считаешь иначе…       Магнус отстраняется, чернота в его глазах медленно рассеивается, и он, развернувшись, направляется к форту, напоследок взмахнув рукой и развеяв их уютное пристанище вместе с цветущей сливой. Когда последние лепестки растворяются в воздухе, Алек отчего-то ощущает странную тревогу: правильно ли он поступает, ввязываясь во всё это?       Неприятное чувство немного улетучивается, пока Алек наблюдает за тем, как освобождённые колдуны жадно поглощают предложенную пищу, сидя за столом в переднем зале форта. Магнус, сложив руки на груди, молчаливо смотрит вдаль, стоя у большого окна, Мэдзи здесь же, аккуратно расчёсывает волосы Мэй гребнем, пока та уплетает жареного фазана. Хоть Магнус и не вернул Анне магию, и она по-прежнему остаётся лишённой красоты и молодости, ведьма выглядит значительно лучше, чем за решёткой темницы. Алек нервно крошит хлеб, ожидая, когда Магнус поделится мыслями.       — Насколько я понимаю, ваш Верховный убит, и сейчас вы лишь жалкая кучка слабаков, — чётко проговаривает Магнус, подойдя к столу и встав перед магами некоторое время спустя.       — Не таких уж слабаков, раз смогли призвать кого-то вроде тебя, — с вызовом отвечает Марвин, отодвигая от себя миску и вытирая руки о салфетку, сытость и отсутствие решеток явно возвращают ему былую уверенность в себе.       — Допустим, — Магнус зыркает на колдуна потемневшими на мгновение глазами, но продолжает уже спокойнее. — И я полагаю, что никто из вашей братии не будет против, если вашим новым Верховным стану я.       — Демон во главе чародейского сообщества? Ты должно быть шутишь! — Марвин вскакивает со своего места, ударяя ладонями по дубовому столу.       Алек от внезапности даже роняет на тарелку корочку подсохшего хлеба. Как он помнит по старым писаниям, подчиниться демону для колдуна позор и унижение, и вряд ли спустя несколько веков это изменилось — понятно почему Марвин не в восторге от этой новости.       — Он демон лишь наполовину, — вмешивается Алек и получает сразу несколько взглядов в свою сторону.       — Спасибо, Александр, — хмыкает Магнус и вновь поворачивается к магам. — Но это не предмет для голосования, я лишь ставлю вас в известность, кому вы теперь подчиняетесь.       — Но… — вскидывается было Марвин, но Магнус ведёт в воздухе кистью, и колдун резко оседает на лавку, замолкая.       — Так вот, и первое, что мне нужно знать: это сколько всего вас осталось.       — Было несколько убежищ, — сиплым голосом принимается говорить Марвин, и кажется, будто слова даются ему с трудом. — Не знаю, сколько уцелело, перед тем как явиться сюда, Охотники сожгли одно — все погибли. Сейчас у меня нет точных сведений.       Магнус кивает, заложив руки за спину, ходит вдоль стола.       — Мне нужно, чтобы ты отыскал всех, кого сможешь и привел сюда.       — Не думаю, что кто-то захочет объединиться под началом демона, — немного неуверенным голосом продолжает колдун. — Это не лучше, чем быть убитым Охотниками.       Магнус, явно теряя терпение, останавливается и трёт переносицу пальцами.       — Вижу, до тебя никак не дойдёт простая мысль, — бормочет он, но тем не менее его прекрасно слышно. — Теперь вы все подчиняетесь мне, и возражения не принимаются. Если кто-то возжелает быть сожжённым на очищающем костре, я с удовольствием вам это устрою.       — Магнус, — одёргивает его Алек, потому что Мэдзи всё ещё здесь и, перестав расчёсывать волосы Мэй, вовсю слушает Магнуса.       — Хей, Тыковка, — тон Бейна меняется в одно мгновение, когда он принимается ворковать с девочкой. — Иди, поиграй пока во дворе, позже я наколдую тебе сладостей.       Мэдзи с широкой улыбкой кивает и, спустившись с лавки, направляется к дверям. Магнус ей явно нравится. Когда девочка покидает зал, Магнус продолжает:       — Твоя задача, объяснить им, что я предлагаю им помощь и защиту. Я найду способ вернуть колдунам былое величие, и поставить Охотников на место.       Марвин кивает, Мэй и Анна со страхом и затаённым восхищением смотрят на Магнуса.       — Мне потребуется много энергии для поисковых заклятий, — вдруг вспоминает Марвин. — А у девушек совсем не осталось сил…       — Принеси мне несколько кристаллов, я заряжу их для тебя. Вы можете расположиться, где захотите, в башнях хватит места всем, — напоследок добавляет Магнус и направляется на выход. Алек, вскочив с места, следует за ним.       — Что значит "вернуть величие колдунам и поставить Охотников на место"? — возбуждённо спрашивает он, догнав мага в коридоре. Эхо их шагов отскакивает от стен.       У них не было времени, чтобы обсудить намерения или же поделиться мыслями на этот счёт друг с другом, но, кажется, у Магнуса уже есть собственный план, о котором Алеку неведомо ничего.       — Охотники самолично взялись вершить суд, я собираюсь это исправить.       — Каким образом?       — Покажу им, кто теперь здесь главный.       — Ты что, собираешься опять кого-то убить?       — Не исключено.       — Магнус, — восклицает Алек, поражённый тем, что маг даже не отрицает этого.       Они доходят до красивой резной двери, за которой находится кабинет Магнуса, тот, не изменяя любви к роскоши своего владельца, буквально утопает в бархате, расшитых золотом подушках, полированном дереве и причудливых подсвечниках.       — Нет мира без войны, Александр.       — Достаточно с нас войны, уверен мы сможем договориться с Советом и предводителем Охотников, уже и так пролилось слишком много крови.       — Не время для наивности и благородства, — кривится Бейн. — Думаешь, мы попросим их остановиться и прекратить истреблять колдунов, и они послушаются? Нет, дорогой, Охотники тщеславные глупцы, были и будут, они понимают только позицию силы. Ты сам сказал, что мы не можем сидеть, сложа руки.       Магнус усаживается в красивое низкое кресло, и в его руке появляется золочёный кубок, а на коленях всё та же книга, в кованном переплёте.       — И что именно ты собираешься делать, когда соберёшь здесь магов? Поведёшь их войной на Охотников?       — Этого не потребуется, меня одного более чем достаточно, а теперь прости, мне нужно кое-что изучить.       Алек замолкает от такой прямой просьбы удалиться и не мешать, поджав губы, он торопливо покидает сияющий кабинет Магнуса, кипя от возмущения. Пожалуй, прежде чем сподвигать Магнуса на действия, нужно было обсудить с ним собственное представление о мире. Ещё сегодня утром они были только вдвоём, невзирая на проблемы, а теперь Магнус закрывается от него, сославшись на важные дела, и не считая нужным учесть мнение Алека в своих планах. Кажется, Алек был слишком самоуверен, что в вопросе мира они с Магнусом будут на одной стороне.       Стрельба из лука всегда успокаивала Алека. Вот и сейчас, выпуская стрелу за стрелой в круглую, сплетённую из прутьев мишень, его разум покидают смятение и недовольство. Казалось бы, он должен быть счастлив: Магнус вернулся, трудности и испытания Алека закончены, по крайней мере большая их часть, и ему бы наслаждаться жизнью и покоем, но противное, словно надоедливая муха чувство, не покидает его. Возможно, Алек отвык от обычной жизни, когда не нужно постоянно быть начеку, прятаться или волноваться, что кто-то заберётся в твои мысли и узнает, что Алек предатель, отвык, что можно, не беспокоясь, лежать в постели рядом с любимым и не бояться быть пойманным или осуждённым. Алек всё никак не может прийти в себя, и, хотя он думал, что уже отпустил прошлое и смирился с неизбежностью, всё почему-то не может найти покоя.       Тревога из-за слов Магнуса всё ещё тлеет в сознании, но Алек старается отогнать её прочь, веря, что в случае необходимости, маг внемлет к его словам.       Вечером, напрочь лишившись аппетита, Алек без ужина возвращается в их спальню, натерев пальцы до мозолей от долгой стрельбы. Упав на постель, не раздеваясь, Алек быстро засыпает. Будят его невесомые прикосновения, и Алек дёргается от внезапности, застигнутый врасплох, но в следующее мгновение успокаивается, различив силуэт Магнуса.       — Не хотел тебя напугать, — шепчет маг.       Алек лишь слабо улыбается, смотря в золотые глаза, Магнус продолжает поглаживать его плечо сквозь тонкую ткань рубашки, водить кончиками вверх и вниз, пока его тёплые пальцы не переплетаются с пальцами Алека. Раны на ладонях тут же начинает жечь, но уже вскоре потрескивающие голубые искры магии залечивают их. Магнус молчалив, но его взгляд говорит лучше любых слов, пытливо проникая под кожу и заставляя Алека вновь понять, каким безвольным он может быть рядом с Магнусом.       — Мне нужно было отвлечься, — говорит он, сжимая пальцы Магнуса. — Стрельба помогает.       — Ты всегда можешь поговорить со мной, — всё так же тихо отвечает маг, а Алек фыркает, не сдержавшись.       Он убирает руку, теряя тепло тела Магнуса, и интимность момента рушится.       — Так ли это?       Магнус приподнимается на локте, заглядывая в лицо Алека, сведя брови к переносице и поджав губы.       — Что-то не так, Алекандр?       Алек снова хмыкает, кажется, очевидные вещи ускользают от Магнуса, или же он нарочно не желает понимать, чем приводит Алека в ещё большее негодование, чем днём. Он тяжело вздыхает и отворачивается на другой бок.       Так легко было забыть, что Магнус наполовину демон, когда он, окутанный лучами солнечного света, с мягкой улыбкой на губах рассказывал Алеку какие-то затейливые истории или шутил, смотрел глазами полными любви и нежности или дарил незабываемое удовольствие. Но то лишь часть чего-то непостижимо огромного, коим является сущность Магнуса Бейна.       — Я слишком устал, — бормочет Алек с надеждой, что маг не станет допытываться.       Когда Магнус и в самом деле не произносит больше ни слова, а лишь поднимается с постели и покидает комнату, на губах Алека бледнеет горькая усмешка.       С самого утра хлещет непрекращающийся ливень, и, к сожалению, Алек не может проводить время так же, как последние несколько дней — стреляя из лука или метая кинжалы по мишеням до самой темноты. Магнус не покидает кабинета, зарывшись в книги, и, даже когда Алек приносит ему чай или немного фруктов, он лишь кивает, не обращая на Алека внимания.       — Я могу как-то помочь? — спрашивает он, поставив глубокую пиалу с душистым отваром на стол.       — Не думаю, что ты сможешь разобраться с древним текстом, Александр.       Магнус, не отрывает глаз от книги, лишь продолжает что-то шептать одними губами и записывать на лист пергамента. Алек нерешительно мнётся возле стола, осматривая стеллажи с тяжёлыми томами заклинаний, и бог знает, чем ещё.       — Так чем ты занимаешься? — всё же спрашивает Алек, надеясь, что сможет помочь хоть чем-то, устав мотаться без дела и дуться на мага.       — Как я и говорил, Завеса тянет из меня слишком много энергии, и мне нужно переделать заклинание, но это сложно, не имея перед собой оригинала.       Алек тяжело вздыхает: помочь магу с заклинанием он и впрямь не сможет, и от этого чувство собственной бесполезности лишь сильнее сжимает сердце. Магнус уже упоминал, что большая часть его сил идёт на поддержание призрачного барьера между их миром и Сумеречным, но Алек, не обратив на это должного внимания, настоял на вмешательстве Магнуса в войну.       — Прости меня.       Магнус таки откладывает перо и пергамент в сторону, подняв на Алека взгляд.       — За что ты извиняешься?       Алек опускается в кресло напротив Магнуса, трёт лицо.       — Благодаря тебе Завеса ещё держится, и демоны не наводняют наш мир, а я втянул тебя ещё и в это.       Магнус поднимается со своего места и, обойдя стол, наклоняется к Алеку, отнимая руки от его лица.       — Тебе не стоит беспокоиться об этом, — на губах мага мягкая улыбка, золото глаз тёплое и мерцающее. — Я смогу разобраться и с Завесой, и с войной.       — Ты не должен всё делать в одиночку, позволь помочь тебе.       — Ты и так сделал очень многое, Ангел, — произносит Магнус и подносит ладони Алека к губам. — Остальное оставь мне.       — Я не могу просто сидеть без дела, — вздыхает Алек.       — Полагаю, Марвину помощь не помешает.       Подойдя к нужной двери, Алек недолго мнётся, собираясь с духом: он не знает, как ему относится к Марвину после всего случившегося, но и сидеть, сложа руки уже невыносимо, а Магнус ясно дал понять, что Алек ему не помощник. Несколько раз стукнув по двери, Алек приоткрывает её: Марвин стоит спиной, склонившись над большим столом.       — Марвин, — зовёт Алек и ещё раз стучит костяшками о дверь.       — Алек, — произносит маг, не оборачиваясь и не отрываясь от своего дела, так что Алек решает войти без дозволения.       — Я могу помочь с чем-то?       Марвин, выпрямляется, затем поворачивается и поднимает взгляд на Алека; некоторое время стоят в молчании.       — Ты и впрямь чересчур добр, Алек, — губы колдуна трогает мягкая отеческая улыбка, которая и провела Алека прежде. — Но мне и правда требуется помощь, подойди.       Становясь возле Марвина, Алек смотрит на большую карту, вырезанную прямо на поверхности стола. Он оглядывает её всю, от Запада до Востока, поражаясь детальности и графичности: здесь явно не обошлось без колдовства. Голубые кристаллы, заряженные энергией Магнуса, расположены в углах карты.       — Что нужно сделать?       — Колдуны используют скрывающие амулеты и заклятия, не так-то просто будет их отыскать, — говорит Марвин. — Мне нужно сконцентрироваться, вот, возьми-ка кристалл.       Алек берёт протянутый кусок чёрного кристалла, крепко примотанного к тонкому кожаному шнурку, и с любопытством осматривает его. Камень гладкий и холодный на ощупь, будто льдинка, и такой же вытянутый и острый книзу.       — Я буду читать, а ты держи кристалл над картой, он сам потянет тебя к нужному месту, — объясняет Марвин и, раскрыв небольшую рукописную книжицу, принимается что-то бормотать себе под нос.       Уже спустя четверть часа кристалл тянет руку Алека в сторону, и он, повинуясь вибрации, следует за камнем. Когда тот утыкается острием в карту, Алек и Марвин с нетерпением и радостью смотрят на указанное местоположение.       — Он указывает на крепость, — произносит Марвин с толикой досады. — Попробуем ещё раз.       Алек лишь кивает и вновь поднимает кристалл над картой.       В этот раз поиск занимает куда больше времени, но потом, завибрировав, кристалл снова падает на метку их форта.       — Ничего не понимаю, — произносит Марвин и обессиленно опускается на стул возле себя, Алек тоже садится, отложив кристалл в сторону, и откидывается на спинку: занемевшие спина и плечи гудят.       — Может, что-то не так с заклинанием?       — Нет, заклинание верное и энергии предостаточно, не понимаю… — Марвин прикладывает пальцы ко лбу и прикрывает глаза. Алек мало смыслит в магии, чтобы предложить что-то стоящее, но всё же говорит вполне очевидное:       — Магнус сильный колдун, возможно, его энергия тянет всё на себя.       — Демон, — чеканит словами Марвин, не открывая глаз. — Он могущественен, но я знаю, как пользоваться заклятием поиска.       — Его зовут Магнус, — твёрже чем прежде отвечает Алек, немного раздражённый от усталости и пренебрежения в голосе Марвина. — И он демон лишь наполовину.       Маг усмехается, отнимая руку от лица, и смотрит серыми провалами глаз.        — Ты полон его энергии, — вдруг говорит Марвин. — Это она течёт в тебе, — Алек лишь кивает, не собираясь отрицать. — Как это возможно?       — Я отдал ему душу, и только энергия Магнуса поддерживает во мне жизнь, — зачем-то говорит правду Алек, смотря с вызовом в глаза колдуна. Он не станет стыдиться этого.       Взгляд Марвина смягчается, а улыбка выдаёт сожаление.       — У тебя доброе сердце, Алек, но демоны не способны на любовь.       От этих слов гнев закипает внутри, Алек сжимает зубы, чтобы тут же не вскочить с места, он стискивает мягкие подлокотники стула.       — Вам ничего не известно о нём, — медленно и чётко говорит Алек. — Он куда более человечен, чем вы.       — Да, — кивает Марвин, приподнимая ладони в успокаивающем жесте. — Возможно, ты и прав, но…       Алек, не желая слушать ещё хоть что-то, прерывает мужчину:       — Давайте продолжим.       В тщетных попытках найти ещё какой-то отголосок магической энергии, они проводят почти весь день, но кристалл упрямо падает лишь в одну и ту же точку.       — Всё без толку, — устало произносит Алек, откидывая кристалл в сторону. — Нам нужен Магнус.       — Демон ясно дал понять, что сделает, если я окажусь бесполезен.       — Я поговорю с ним, — лишь вздыхает Алек. — А вот то, что вы называете его демоном, ему явно не понравится.       Решают сначала перекусить, и сидя напротив за большим столом и жуя холодное мясо, Алек замечает любопытные взгляды Марвина, тот явно порывается узнать что-то ещё, возможно об их связи с Магнусом, но так и не решается раскрыть рта. После трапезы Алек останавливается возле двери в кабинет Магнуса и тихонько отворяет её. Маг по-прежнему склонён над книгой.       — Не хочу прерывать тебя, — прокашлявшись, говорит Алек. — Но нам нужна твоя помощь с поиском.       — А что, этот выскочка не способен даже на такую малость?       — Хватит тебе, — Алек слишком устал, чтобы бороться с нападками Магнуса и его высокомерием. — Заклинание указывает только на это место, потому что твоя энергия слишком сильна.       Магнус фыркает и хмурится, откладывает книгу в сторону и поднимается, оправляя полы сюртука тёмно-изумрудного цвета, расшитого тонкой золотой вязью. И Алек вновь невольно поражается тому, как идут Магнусу все его удивительные наряды.       Колдун идёт спешным широким шагом, и Алек едва поспевает вслед за ним. Уже возле стола с картой, Магнус лишь быстро пробегает взглядом по строчкам в книжице Марвина и, сложив губы в презрительную усмешку, берёт кристалл в руки. Соединив ладони вместе и катая камень между ними, Магнус закрывает глаза, что-то беззвучно шепчет, а потом вытягивает руку над столом, и кристалл падает вниз, повисая на шнурке. Алек отходит чуть назад и, сложив руки на груди, приваливается спиной к стеллажу.       Какое-то время проходит в молчании, но потом Алек замечает, как бледнеет медовая кожа мага, как тонкие паутинки чёрных вен струятся вниз по щекам и скулам. Алек задерживает дыхание, не смея вздохнуть: воздух становится гуще и плотнее, закручивается чёрной дымкой вокруг Магнуса.       — Магнус, — шепчет Алек.       Губы мага смыкаются в тонкую линию, лицо заостряется, а нити вен сползают на шею, скрываясь за шёлком шейного платка.       — Что происходит? — заметно нервничая, спрашивает Марвин и отходит от стола на несколько шагов.       Магнус выпускает шнурок из пальцев, и камень с глухим стуком падает на деревянную поверхность карты.       — Магнус, — ещё раз зовёт Алек, осторожно подходя ближе. — Что случилось?       Магнус лишь молча открывает чёрные, без крупицы золотого блеска глаза, дышит тяжело и рвано, почти со свистом выталкивая воздух из лёгких, его ноздри дрожат, а воздух вокруг наливается тяжестью ещё больше. Тёмные склеры движутся из стороны в сторону, будто что-то ища, шарят по пространству.       — Ничего нет, — рычит маг, и у Алека вновь бегут мурашки от этого гулкого звука, совсем не похожего на человеческий голос. — Больше ничего нет.       Марвин оседает на пол, цепляясь за полки и опрокидывая книги, Алек бросается к нему.       — Что с вами? — восклицает Алек, опускаясь на колено возле мага.       — Этого не может быть, — шепчет Марвин.       Алек, ничего не понимая, продолжает переводить взгляд от побелевшего лица Марвина к Магнусу, чёрные клубы дыма продолжают расползаться в стороны, и Алеку совсем не хочется почувствовать на себе их холодное прикосновение.       — Мы опоздали, — дрожащим голосом вновь шепчет Марвин, и осознание волной обрушивается на Алека.       Больше ничего нет.       — Этого ведь не может быть, — говорит он, подскочив к Магнусу и хватая его за руку. Чёрные всполохи энергии тут же устремляются к Алеку, лижут кожу ледяными языками, обвиваются вокруг тела, заползая под одежду. Алека бьёт озноб. — Они не могли убить всех, Магнус. Возможно, ты ошибся.       Маг вдруг выдёргивает руку и, развернувшись устремляется к двери.       — Куда ты идёшь? — Алек спешит за ним.       — Сотру их в порошок, — рычит демоническая часть Магнуса, и на миг Алек опасается прикоснуться к нему вновь.       — Постой же.       Магнус вдруг останавливается, оборачиваясь, и Алек непроизвольно отступает назад, наткнувшись на чужое и холодное выражение, чёрные вены лишают лицо привычных черт, и Алек не знает, кто перед ним. Они смотрят друг на друга, а потом позади Магнуса с жутким треском образовывается чёрная, вспыхивающая искрами воронка, и маг делает шаг назад, проваливаясь в её черноту и исчезая.       — Магнус!       Голос Алека эхом проносится по пустынным коридорам, отражаясь от каменных стен, и возвращается назад, усиленным втрое, а потом наступает оглушающая тишина.       — Марвин, — кричит Алек, вбегая назад, маг по-прежнему сидит на полу, уставившись перед собой. — Нужно скорее найти его.       Алек опускается перед колдуном, трясёт его за руки, пытаясь привести в чувства.       — Как мне его найти? Давай, поднимайся, — Алек тянет Марвина вверх, ставит на ноги, прислоняя к шкафу с книгами.       Его крики привлекают Мэй, девушка с обеспокоенным лицом показывается в проёме.       — Что случилось?       — Мне нужно найти Магнуса, — оборачиваясь, повторяет Алек девушке и подходит к ней. — Ты можешь помочь?       — Все мертвы, — хрипит Марвин. — Все мертвы.       — О чём он говорит? — Мэй озабоченно подходит к колдуну, трясёт его за плечо. — Марвин?       — Магнус сказал, что все маги мертвы, — Алек принимается ходить туда-сюда, от паники дрожит голос и руки. — Но это невозможно, — Алек вновь подходит к Мэй и разворачивает её к себе, заглядывая в серые глаза. — Я должен найти Магнуса, иначе он убьёт всех Охотников.       От этой мысли темнеет перед глазами, и Алек стискивает зубы и хрупкие плечи колдуньи, по щекам Мэй катятся слёзы.       — Вы должны мне помочь.       — Я не стану ему мешать, — сипло отвечает Марвин, и Алек бросает на него свирепый взгляд. — Пусть демон делает то, для чего я призвал его.       — Ты… — почти рычит Алек и хватает колдуна за шиворот, встряхивая и с силой припечатывая к стеллажу. Шипит в сердцах: — Я сам убью тебя, если ты не поможешь.       Алек не может позволить Магнусу перебить Охотников, и не только потому, что многие из них явно не заслуживают такой участи, но и затем, чтобы не дать магу превратиться в чудовище, которым его считали Рагнор и Катарина, в того демона, которым его мнит Марвин. Но Магнус исчез, и Алек понимает, что, даже узнав его местоположение, ему никак не успеть вовремя, не предотвратить кровавой расправы — Магнус перебьёт всех до последнего, станет монстром, которого боятся люди и возможно перестанет быть тем, кого любит Алек.       Мысль о том, что возможно все его чувства были лишь притворством и демоническим наваждением, что Алек лишь придумал себе того Магнуса, который никогда и не существовал, вдруг пугает до ужаса. Магнус может оказаться всего лишь лжецом, выпущенным на волю, и тогда смерти всех людей, павших от руки Бейна будут на совести Алека. Злые слёзы застилают глаза, и Алек понимает, что этими домыслами лишь загоняет себя в ловушку, самолично стирая все светлые чувства, которые испытывает к колдуну, но цепочка событий от самой первой встречи и до сего момента уже строится в мечущемся разуме.       Отшатнувшись от Марвина, Алек сильно трёт лицо ладонями, сжимает виски, понимая, что не может сделать абсолютно ничего, не может вразумить Магнуса, не может даже умолять его остановиться, потому что тот взял и исчез. Перед глазами расплываются пятна и образы кровавой расправы, сотни мёртвых искалеченных тел, или же попусту кровавые ошмётки, раскиданные по земле. Кто знает, что Магнус может сотворить, будучи в гневе? Сотни прерванных жизней и столько же, желающих отмщения. Другие будут стремиться уничтожить мага, и не будет конца этим смертям, пока Магнус не убьёт всех до единого.       От беспомощности хочется выть в голос, но призрачная, почти неуловимая мысль всплывает в сознании. Алек распахивает глаза и со свистом втягивает носом воздух. Он ещё может помешать этому.       Достав из голенища кинжал, Алек несколько мгновений смотрит на его лезвие, разглядывая собственное искривлённое отражение, а потом устремляет взгляд на притихших колдунов.       — Что ты задумал? — боязливо спрашивает Мэй и вцепляется тонкими пальцами в руку Марвина.       Алек стремительно приближается к девушке — та с ужасом смотрит в ответ, — и вкладывает рукоятку кинжала в её руку.       — Ты должна меня убить, — твёрдо заявляет Алек, и Мэй давит судорожный вздох.