24 июня, 2ХХХ года, Мьянма, Янгон.
После долгого перелёта длинною в сутки, прибытие в Мьянму было для всех утомительным. Охотники вышли из самолёта с тяжёлыми ногами и уставшими лицами, их тела приветствовали суровые горячие ветра мьянманского лета. Несмотря на это, радость от того, что перелёт закончился, была очевидна. Времени передохнуть было немного: к утру они должны были собраться на месте открытия подземелья. Шутки с внезапно возникшими подземельями были плохи, и любая задержка могла вызвать если не прорыв, то панику простого народа точно, что посеяло бы собой лишнюю суету. Охотники прибыли в отель и разошлись по своим номерам, каждый уставший после долгого дня. Некоторые обменялись парой слов, кратко обсудив планы на следующий день. Другие ушли молча, исчезнув из поля зрения своих товарищей. Они лишь оставили свои вещи в номерах, быстро переоделись в более подходящую экипировку для подземелий и отправились к месту встречи. Ночь медленно уступала место утру, тишина пронизывала воздух, слегка нарушаемая шелестом листьев. Небо, ещё не так давно усыпанное мерцающими звёздами, стало приобретать голубоватый оттенок, предвещая наступление нового дня. Тень ночи медленно отступала, уступая место свету и тёплому утреннему солнцу. Врата находились на плавучем ресторане «Каравейк-Холл» на озере Кандоджи в Янгоне. Открылись они на сцене главного зала во время представления, ранив одну из актрис и навеяв сильную панику. К счастью, все остались живы. Открывшиеся врата представляли собой портал в синюю бездну, словно открывшийся проход в другое измерение. За порталом простирались просторы неизведанного, окутанные голубым мерцанием. Шёпот ветра и еле уловимое жужжание как будто призывали к исследованию, но всё было пропитано зловещим предвестием. — Я надеюсь, расстановку отряда вы помните. Сопровождать я вас не буду, останусь ждать снаружи, дабы регулировать ситуацию. Удачи вам, — последнее, что слышали пробуждённые перед входом в подземелье. При входе во врата их обдало холодным воздухом. Верхний — первый — этап был покрыт льдом полностью. Водная гладь застыла ледяной скульптурой, позволяя пройти к небольшому островку посредине озера. Там виднелось небольшое карамельное дерево и каменный столик с тремя сиденьями. Охотники, осторожно пройдя по льду, остановились около стола. Три стула; сервиз на троих людей; шесть человек. Три… ха, видимо… — Кто-то умрёт, — закончил мысль Шикмуон. На него устремились несколько недоумённых пар глаз. — Что Вы имеете в виду? — спросила Ли Сэн А, нахмурив брови. Если так подумать, то лёд в некоторых местах был неравномерным, слишком тонким. Возможно, это было ловушкой. — Сама посмотри: три стула, три чашки, три тарелки. И шесть людей. Трое погибнут, — Шикмуон говорил хладнокровно о том, что трое человек должны умереть, словно это было неоспоримым фактом. Его голос был спокоен и уверен, несмотря на тяжесть его слов. Он анализировал ситуацию с точки зрения практичности. У некоторых присутствующих прошёлся табун мурашек. Умирать здесь никому не хотелось. Все снова посмотрели на стулья. Занять места? А если тогда эти люди и станут жертвами? Сомнения продолжали пожирать охотников, порождая в их душах сомнения. — Это может быть столом переговоров Троецарствия? — вдруг заговорил лидер группы, приковывая к себе недоумённые взгляды. — Имею в виду период с 220 по 280 годы, когда Китай разбился на три государства, — лицо Луаня засветилось, как будто он увидел что-то за шторами сцены, пока остальные смотрели лишь на декорации. — Точно! Три царя государств: Вэй, Шу и У. Когда после эпохи расцвета и подъёма наступили тёмные времена хаоса, междоусобиц и голода, а главную роль в жизни страны играли военные, — увидев недоумение на лицах остальных, Луань попытался быстрее им объяснить. — Тогда император отдал во владения обширные территории бассейнов рек Хуанхэ и Хуайхэ; Цао Цао — полководец, которому отдали земли — был фактическим правителем, а его сын, Цао Пэй, схоронив последнего императора, провозгласил себя правителем всего Китая, дав начало государству Вэй на бассейнах тех рек. — А через несколько лет соперником Вэй стало царство Шу, основанное полковником Лю Бэем, — продолжил Руд, заметив мешканье своего друга. Эта история захвата власти могла лечь в основу первого этапа, потому лучше просветить остальных о теме разговора. Против трёх царей нужна тактика, а если с ними будут войска, то простым сражением в лоб они не выиграют. Даже учитывая наличие у них способностей. — А потом начало царства У, основанное ещё одним ханьским полководцем — Сунь Цэ. Наиболее сильным государством эпохи Троецарствия было Вэй, что и выиграло войну троих; под предводительством нового правителя — У-Ди — стало государством Цзинь. Остальные, видимо, поняв мысль, переместили взгляд обратно на стол. Напряжённые раздумья и непонимание о том, что делать дальше, парализовало их и заставляло сомневаться. — Хочешь сказать, что мы должны будем примерить на себя роли советников этих трёх царей? — предположил Грейсон. Его высказывание довольно логично, но царей здесь нет, а значит оно было неверным. — Нет, мы должны сами провести войну, — сказал Руд, посмотрев на Куппера. — Мы и должны стать царями. S класс подземелью присваивается не только из-за сильных монстров. Прежде всего, в основе большей части из них лежат мифы, история стран или религия, иногда и всё вместе. В них, помимо физической силы, так же важны и интеллектуальные способности; простыми уловками ты никогда не сможешь закончить войну в свою пользу. — А остальные трое, если мои предположения верны, станут советниками, — продолжил тот. — Вопрос лишь в том, кто станет царём, а кто советником. И снова напряжённое молчание. Не зная всей картины можно легко повернуть не туда, оставив неизгладимый след. Нужно действовать обдуманно, считая свою выгоду, просматривая ситуацию наперёд. Так ещё нужно не допустить переворота власти, вследствие убийства царя подданными. — Ну и кто станет ими? — вскользь задаёт вопрос Шикмуон. Если всё настолько плохо, то занять места лидеров должны люди, способные рационально мыслить в стрессовой ситуации. А если учитывать, что государство будет выбираться рандомным образом… — К чему вопрос, это же очевидно. Первым буду… — не успел договорить Грейсон, как его перебил Шикмуон, говоря, что такой неуч в царях лишь приведёт государство к краху и без восстаний с переворотами. Руд счёл их отношения странными, но, не желая выслушивать их перепалку, подошёл к столу. Делать нечего, кто-то должен стать царём, и лучше это будет способный человек. — Пока вы здесь выясняете свои отношения, один царь уже определён, — раздражённо бросила Сэн А, указывая на Блоу, что спокойно сидел на стуле, вертя в руках пиалу с изящным рисунком лотоса. Его лицо выражало непроницаемое спокойствие. — Ну, если вы не поторопитесь с выбором, то третий царь решится лишь с нескольких кувшинов вина, — на манер древнего Китая сказал Луань, направляясь к месту второго царя. По правую руку от него встала Александра. Шикмуон, удосужившись посмотреть на новоявленных «царей», обдумал что-то, и направился в сторону Блоу, всё ещё рассматривающего пиалу в своих руках. — Удачи с Сэн А. Она тебе устроит сладкую жизнь, — бросил Шик, становясь рядом с Рудом. Грейсон, переводя внимание с Луаня, бросил на Шикмуона полувозмущённый-полувопросительный взгляд, пока названная усаживалась в кресло третьего царя. Стоило им занять каменные стулья, лёд начал медленно подниматься из недр земли, словно оживая под действием невидимой силы. Он выпускал в воздух холод, создавая атмосферу напряжения и загадочности. Постепенно образовалась комната изо льда, окружённая сверкающими стенами, словно изумрудными хрустальными панелями. Эта ледяная комната разделилась на три равные части, каждая из которых излучала свой собственный свет, создавая игру теней и отражений. Внутри комнаты царила тишина, пронизанная лишь хрустом льда и шёпотом ветра, проникающего сквозь узорчатые стены. Шикмуон попытался растопить стену, но потерпел неудачу и был остановлен Блоу. Сейчас не время для баловства. Лёд подбирался всё ближе, замораживая стол и карамельное дерево. Лёд окутывал людей, словно пленяя их в своих объятиях. Сначала было ощущение холода, а затем подкрался лёгкий страх: некоторые пытались бороться с ледяными оковами, но безуспешно, их движения становились всё медленнее и медленнее. Шикмуон попробовал растопить лёд на теле, но почувствовал, словно обжёг самого себя. Он фыркнул. В конце концов, лёд их полностью поглотил, застывших в ожидании. Спустя некоторое время лёд начал оттаивать, и люди медленно приходили в себя. Следующим моментом они оказались оттаявшими в другой эпохе, одетые в традиционные китайские монаршие одежды. Впереди них стоял круглый столик с дорогой и изящной фарфоровой посудой, словно для церемониального обеда. Их одежда была украшена драгоценными тканями и узорами. Лица охотников выражали изумление и недоумение, они пытались понять, что произошло и осознать степень таящейся где-то в иллюзии опасности. Фарфоровая посуда блестела на солнце, создавая игру света и теней. В воздухе витал аромат чая и пряностей, словно они только что были сервированы для ужина. Это было место, где встречались прошлое и настоящее. — Что за херня? — не удержался от выражений Грейсон, осматривая себя в непривычной одежде чиновника. Действительно, они находились в зале переговоров, три царя государств — совершенно посторонние люди. И это вызывало панику. Судя по редким шагам рядом с дверью и еле слышному шёпоту, за ней находились придворные, ждавшие решения государей. — Что будем делать? — выгнув бровь, спросила Ли Сэн А с короной в форме феникса в волосах, в изящном одеянии королевы. Хоть она и казалась спокойной, но слишком высоко поднятая бровь и сжатые на ханьфу пальцы выдавали нервозность. — Для начала нужно разведать обстановку: выяснить кто каким государём является… и на каком этапе войны мы сейчас находимся, — задумчиво проговорил Руд, оглядывая непривычно длинные волосы. Если война только началась, то они могли бы подписать мирный договор на равных условиях, не объединяя государства. Можно было бы преподнести этот мирный договор народу, что был утомлён от долгих войн и неспокойных времён, как надежду на лучшее будущее. Правда, если они находятся в точке невозврата, то придётся вести войну. Однако, было бы в убыток потерять здесь кого-то в угоду нелепому сюжету Троецарствия. Они всё ещё не знали, что будет на втором этапе, и потери были бы нежелательными. Руд прокручивал в голове все возможные варианты, взвешивая каждое действие и его последствия. Его лицо выражало лёгкую хмурость, что делало атмосферу более напряжённой. — Отсрочим. Мы отсрочим принятие окончательного решения. Бросим этим чиновникам кость, пока не придумаем беспроигрышный план. Руд прикладывает ладонь ко лбу, чувствуя предстоящую головную боль. — Вполне логично, а там и наши титулы будут ясны, — мягко улыбнулся Пэй Луань, единственный, кто вписывался во всю эту атмосферу царской китайской роскоши. Руд давит тяжёлый вздох. Скорее всего, подданные будут недовольны таким развитием событий, но их это не особо касалось. — Тогда решено, — сказал Блоу, вставая и направляясь к двери, набираясь моральных сил, чтобы разобраться с наверняка недовольными придворными. Как он и предполагал, подданные недовольны. Не то чтобы его это сильно заботило, но Руд и сам испытывал недовольство по отношению к этим чиновникам, видя, что они перешли черту и забыли о своём месте, не следя за выражениями. Его глаза выражали презрение к их поведению, но он не проронил ни слова, оказавшись с ними наедине. Он изобразил разочарование их неуважением к его авторитету и недисциплинированностью, и напустил образ холодного и сурового государя, что не терпел неподчинения. Это возымело эффект: чиновники испуганно замолкли, стихли и опустили головы, вновь осознавая своё место. Руд хмыкает. Ничего хорошего в недовольстве людей не было: это могло привести к восстанию, но было в этом и кое-что хорошее — выяснился этап войны. Это был самый разгар сражения, и лидирует царство Вэй — его царство. И, насколько Руд помнил, скоро начнется раскол государства Шу, — царства Пэй Луаня, — из-за чего оно станет лёгкой добычей для государства Вэй. Луань не сможет предотвратить раскол в государстве и падёт, но Блоу думает, что можно взять его под стражу; он не уверен, останутся ли в живых те, кто в истории должен умереть. Он возвращается в зал переговоров, садясь на место, не вслушиваясь в вопросы, погружаясь в раздумья. Дальше королевство У. Оно находится на территории, удалённой от остальных государств, из-за чего в конфликты не вступало, но имело недостаток в населении. Оно само по себе было немногочисленным, но беженцы с севера усугубили сложившуюся ситуацию; государство пало. Не хватило продовольствия для того, чтобы прокормить всё население. То есть, решает он по итогу, особой тактики здесь не понадобится. Руд пришёл к оптимальному варианту: не допустить государственной измены со стороны подданных и одновременно защитить Ли Сэн А и Пэй Луаня, следуя сюжету. Он осознавал, что в этой ситуации важно сохранить стабильность и предотвратить возможные конфликты. Его тактика была воплотима, что позволило им действовать с уверенностью.***
Нападение на государство Шу прошло успешно. Луань, которого заранее оповестили о скором штурме государства, был заменён двойником, что умрёт за него. Резиденция царя, превратившаяся в разрушенные руины, стала свидетельством печального падения великого государства. Огненные всполохи на стенах дворца будут пропитаны запахом сажи и горечи, а равнодушное лицо царя Вэй останется ледяной скульптурой. Народ знал, что колонизация и насильное подчинение власти никогда не заканчивались ничем хорошим, и надеяться на милосердие чужого государя было бесполезно, учитывая с какой жестокостью он убил царя Шу; как издевался над телом покойного, и как в итоге на отрубленную голову царя Шу государь Вэй прилюдно одел мяньгуань, что окончательное падение. Картина головы с венцом, с ещё не запёкшейся, свежей кровью, что медленно капала с обрубленной шеи, останется в памяти всего народа кошмаром, а государь Вэй получит звание кровавого короля. Захват государства У почти ничем не отличался от захвата Шу. Всё та же горелая резиденция, те же мольбы и проклятья в сторону вторгнувшегося царя; ненавистные и испуганные взгляды; запах гари, от которого мутит почти до выворачивающихся внутренностей… Государь Вэй возвысился над остальными, внушая страх и трепет среди простого народа. Его власть была непоколебимой, а жестокость в отношении непокорных была безжалостной. Простые люди видели в нём не только правителя, но и тирана, чьи решения могли стать приговором для многих. Руд мог и не совершать набег, подписывая капитуляцию в свою пользу, просто монополизируя вражеские государства. Он мог не убивать фальшивок, выставляя напоказ головы «монархов» для обозначения своей безоговорочной победы. Вот только до него всё было давно спланировано: в покоях царя он обнаружил дневник, где подробно описывались захват власти, убийства королей и колонизации вражеских государств. И Руд предпочёл действовать именно по этим записям, во избежание непредвиденных опасностей. Его команда в любом случае была сейчас в порядке, но он не мог брать за них ответственность и действовать по своему усмотрению. Он не мог подвергать всех лишнему риску. Но был один момент, который сильно смутил его: всё бы ничего, пиши государь Вэй обычно. Блоу слишком щепетильный, чтобы изучить и приметить достаточно деталей за несколько часов, проведённых в другой эпохе. Он был достаточно параноидальным, чтобы просмотреть и другие письмена царя, находя несостыковки в поведении писания. Как будто царь был одержим: навязчивыми идеями, несбыточными мечтами или демонами, которые попадаются в стенах подобных подземелий. Несмотря на это, они закончили историю Троецарствия, поэтому логично было бы предположить, что можно приступать к следующему, но ничего не происходило. Охотники собрались в зале совещаний, где оказались в самом начале, и Руд нашёл верным решением поделиться своими наблюдениями с остальными. В конце концов, если на первом этапе всё окажется не таким простым, как казалось на первый взгляд, придётся изворачиваться. Война закончена — значит, следующим идёт неспешное правление государя Вэй и дальнейшее восстание военачальника, но было что-то в этом этапе неправильным. — Мы не сможем уйти, пока не разберёмся с этим… — Руд вздыхает, чувствуя, как обшитые золотыми нитями изящные шёлковые одежды отягощают тело, а корона в форме дракона давит на голову. — В истории не было никаких записей царя Вэй, — размышляет Пэй Луань, который был одет в свою комфортную одежду охотника, перекинув низкий хвост через плечо. Руд с завистью осматривает остальных, что по окончанию сюжета вернулись в свой привычный облик и одежду. — Боюсь, нам придётся задержаться. Ах, этот несчастный охотник так слаб перед лицом опасностей… Руд хмыкает. — Не волнуйся, этот государь будет милосерден взять охотника под своё крыло, — Пэй Луань улыбается, и Руд наконец чувствует, как успокаивается. — Этот скромный слуга не заслуживает столь великой чести, — изящно сложив руки и поклонившись на манер старых обычаев в Китае, Луань ободряюще сжимает кулак. Несмотря на непонимание окружающих, и полный пролёт Шикмуона с языковым барьером, Руд чувствует себя лучше. Нужно подумать. До восстания было много времени, к тому моменту они уже должны зачистить подземелье, тогда в чём же дело? Отчего всё казалось таким неправильным? В нормальных условиях они бы уже перешли на второй этап, но сейчас что-то мешало пройти дальше. — Возможно, это аномалия, — говорит Александра, и Руд поднимает на неё взгляд, показывая, что внимательно её слушает. — Это подземелье появилось внезапно, как и два других, что само по себе аномально. Можно допустить эту теорию. — Верно, нельзя исключать её вероятность… — соглашается он, бросив взгляд на недовольного Грейсона. Говоря о нём, он вспоминает и о Шикмуоне, находя его взглядом. Удивительно, но тот как был справа от него, так там и остался, тоже не изменившись: одежда стражника всё так же ладно обтягивала его тело, красные волосы, собранные в высокий хвост, струились вдоль спины, а стойкая осанка и какая-то неведомая гордость делали его похожим на неукротимого дракона, готового встать на защиту своей земли и народа. Это сильно походило на образ тех китайских заклинателей из маньхуа, которые ему показывал Луань. В глубине души он чувствует облегчение, ведь был не единственным странным в их команде. Шикмуон ловит его взгляд из-под полуприкрытых век, выглядя томным и… — Блять, ты что, засыпаешь? — возмущается на корейском недалеко сидящий Грейсон, потому что Шикмуон действительно выглядел так, словно тот его разбудил. На самом деле Руд считал его достаточно ненормальным, чтобы игнорировать людей, влезать в драки и творить беспричинный хаос, но тот сумел превзойти его ожидания и спать в подземелье с аномалией. Точно псих. Шикмуон даже не говорит ничего в ответ, равнодушно пожав плечами, отвернувшись от Руда. Руд решает не зацикливаться на этом моменте, чтобы разобраться с тем, что они не могут перейти к следующему этапу. Если это аномалия, и вся эта история на деле не играла никакой особой роли, являясь лишь отвлекающим манёвром… тогда здесь явно было нечто большее. Он думает о том, какие имеет улики, но кроме ненормального поведения государя Вэй до их прихода ничего не вспоминает. Он задаёт этот вопрос Луаню и Ли Сэн А, и если Луань говорит, что ничего странного не было, то Сэн А задумывается на какое-то мгновение, но будто бы отмахивается от этого, качая головой. — Нам нужны любые доказательства, иначе мы застрянем здесь до самого прорыва… а!.. — Руд хватается за голову, зашипев от прострелившей боли. — Эй, что такое? Ты в порядке? — Луань протянул к нему руку, прежде чем тоже поморщиться от головной боли. Руд замечает, что все здесь подверглись мигрени. Это… — Я так рад Вас видеть, — звучит где-то в подсознании. Голос был довольно низким и явно потусторонним, отчего определить его звучание было невозможно. Руд чувствует, как боль отступает, но все его союзники находились без сознания. У него темнеет перед глазами, и в следующий миг он оказывается в тёмном пространстве, где ничего не было, ни голоса, ни света. В следующий миг в воздухе появляется парящая синяя сфера, а за ней — ещё одна, и ещё, пока они не выстроились в своеобразную дорожку. Руд опасливо следует по ней, то и дело прислушиваясь, но ничего не было слышно, кроме собственных шагов и дыхания. Он доходит до какого-то карманного пространства, что приветливо ему раскрывается, а внутри его ждёт стол, на котором стоял милый чайник и тарелка с печеньем. Руд непонимающе замирает на месте, пока неведомая сила не подталкивает его к свету, чтобы он сел на стул. — А теперь мы пообщаемся, — говорит всё тот же странный голос.***
Шикмуон смотрит на няню с мягкими чертами лица и приятным голосом, которая, казалось бы, была идеальной опекуншей. Однако, за этой внешней добротой, он знал, скрывалась жестокость. Она не щадила Шикмуона в его детстве, давая наказания в полной мере за любые проступки. Её голос, который мог звучать милым колокольчиком становился холодным и грубым, когда нарушался её порядок. Шикмуон чувствовал смешанные эмоции по отношению к няне. С одной стороны, он испытывал негодование и обиду за то, что она была так несправедлива по отношению к нему. С другой стороны, он признавал, что она была единственным человеком, который обращал на него внимание, даже если это внимание заканчивалось наказаниями. Это приводило к сложному внутреннему конфликту — он искал одобрения и заботы, но сталкивался с жестокостью и непониманием. Эти разрозненные чувства сейчас не имели никакой ценности. В глазах Шикмуона отражалась рука, заносящая над ним розги, но в них не было страха. Ему было всё равно на обжёгшую кожу боль, потому что в его сердце уже давно не было места для страха. Он… чувствовал, что это было ненастоящим. Мир сереет, сменяясь следующим видением, где он идёт по длинному коридору, что освещён холодным светом, и рядом находился дядя с неизвестным мужчиной в белом халате. Мир темнеет, и он уже лежит, прикованный к постели ремнями, и тело жжётся от разрывающей боли. Шикмуон судорожно осматривается, а в памяти всплывает воспоминание о том, как его в лихорадке забрали обратно, в тот дом ненавистной семьи. Ощущение тепла чужого тела было почти обжигающим, и он, помнится, прижался к груди дяди плотнее. Шикмуон мысленно поражается тому, как точно воспоминания бьют по болезненным точкам. Это было истинным испытанием первого этапа подземелья? В любом случае, будь он более впечатлительным, наверняка бы застрял, но он лишь равнодушно смотрит на плачущего мальчишку, что сжался под одеялом, словно то могло его защитить. Мальчик поднимает глаза на него, и Шикмуон смотрит на собственное отражение в своих глазах. В следующий миг видение исчезает и он открывает глаза в зале совещаний, где все казались заснувшими. В зале висела напряжённая тишина. Шикмуон смотрит в сторону Грейсона и фыркает, мол, не он ли недавно возмущался, что Шикмуон находился на грани сна? Ублюдок из такой же ублюдской семьи. Шикмуон поднимает глаза к сводам потолка, что переливался льдистым цветом. Неподалёку находилась дверь к следующему этапу, но он решил остаться. Если основное испытание первого этапа заключалось в переживании прошлого — то Шикмуон не впечатлён. Это, на самом деле, было несколько разочаровывающе. Бросив взгляд на Блоу, он встречается с ним глазами. В очередной раз он лишь смотрит, и никто не решается прервать зрительный контакт. — Это борьба с внутренними страхами, — говорит в конце концов Блоу, зная об этом со слов демона, а не по своему опыту. Всё происходящее напомнило ему короткий диалог: — Что, если они не смогут победить страх? — спрашивает он у голоса, который безэмоционально ответил: — Они умрут. Он смотрит на Шикмуона некоторое время, опустив взгляд. Они снова в своей привычной одежде, что было единственным утешением в сложившейся ситуации. Шикмуон не казался встревоженным или хоть каплю заинтересованным в происходящем. Он словно и не проходил испытание, но то было просто нелепо — дверь была открыта. — Банальщина, — Шикмуон складывает руки на груди, прикрыв глаза. Руд чувствует странность всего происходящего, но разумно держит язык за зубами, не стремясь разбить повисшее молчание. Шикмуон, кажется, не находил нужным общаться с ним ни тогда, на балконе, ни сейчас. Руд чувствовал себя чуточку обиженным. Когда стали просыпаться остальные, стало мрачнее, но почему-то наступило облегчение. Не зря те звались охотниками высоких рангов, несмотря на то, что Грейсон взъелся на Шикмуона лишь за то, что тот посмотрел на него, но Руд посчитал это нормальным поведением. Ли Сэн А тихо плакала; Александра, кажется, побледнела сильнее, чем была обычно, а Луань… выглядел потерянным. Не разбитым — уже хорошо. Руд вздохнул. Шикмуон оказался удивительно стойким, если судить по нынешней ситуации, даже Грейсона сильно не провоцирует, едва шевеля языком. Он думает о странном голосе, что приветствовал его как долгожданного гостя, и молча хранит это у себя на уме. Первый этап наконец подошёл к концу, помотав им нервы. Когда все более или менее пришли в себя, предпочитая не разговаривать… ну, за исключением ругающегося с Шикмуоном Грейсона… Руд предлагает выдвигаться. Конечно, это могло подвергнуть их моральный дух упадку, но лучше уж заняться делом, чем топить себя в воспоминаниях и чувствах. Забрав награду за этап, Руд привлекает внимание остальных: — Наша цель — зачистить подземелье и вернуться живыми, — напоминает он, прежде чем подойти к двери. Он ступает за неё первым, переходя на второй этап, оказываясь в огромном и пустом зале с рассеянным освещением, что почти походило на сумерки. Это было огромной комнатой, будто… кажется, это было какое-то круглое здание, возможно что-то вроде средневековой башни?.. Руд пытался осознать, где именно находился, чтобы примерно прикинуть, в чём будет заключаться испытание, пока подтягивались остальные. Когда вошёл последний человек — дверь закрылась и появились две другие, уже не порталы, а словно ведущие куда-то комнаты. Руд не совсем понимает, но двери было всего две, и он посчитал, что можно разделиться и постепенно понять, что к чему. Невольно взгляд ищет Шикмуона: тот сел у стены, свесив голову, словно уже уснул, и Руд не осмеливается его трогать. Он понимал, что каждый был под впечатлением с прошлого этапа, но всё равно чувствовал недовольство Шикмуоном. Тот был слишком беспечен, чтобы спать посреди подземелья. Руд вздыхает, медленно проходя к одной из комнат, мысленно назвав её первой, и остановился под возглас Луаня — тот пришёл в себя довольно быстро, и Руд находил это хорошим знаком. Попросив того узнать, что находится в другой комнате и получив согласие, он всё же скрылся. Здесь царила полная темнота, лишь изредка пробиваемая лучами луны, проникающими сквозь узкую щель в потолке. В тени, словно из самых глубин ада, покоился чёрный дракон, насколько мог разглядеть Руд, затаив дыхание. Его чешуя сверкала, будто припорошенная золотым звёздным светом, а жёлтые глаза светились огнём, глядя куда-то в стену, словно два маленьких солнца. Под его дыханием воздух становился невыносимо горячим, заставляя капли пота образовываться на коже. Руд ощутил, как лёгкая волна нервозности пробежала по его телу. Существо казалось огромным и внушающим ужас своей мощью и величием. Жёлтые глаза дракона сверкали во мраке, словно угрожающие жаркие угли, и их взгляд казался пронзительным, проникающим в самые глубины души. Руд почувствовал, как его сердце начало биться чаще, а ладони стали влажными. Он понимал, что стоит перед чем-то величественным и опасным, и это вызывало в нём смешанные чувства волнения и тревоги. Он старался сохранить спокойствие, но внутри его душа трепетала, словно пламя свечи перед бурей. Только оказавшись в зале он понял, как ослабли его ноги. Чёрт возьми. Вскоре выходит бледный Луань, и Руд понимает, что ничего хорошего от этого этапа ждать не стоит. Нужно поскорее приходить в себя и придумывать план действий. Он вздыхает, слушая, что находилось за другой дверью. Во второй комнате властвовала та же темнота. В центре помещения лежал белый тигр, словно ожидая своего часа. Его глаза были голубыми, как самый чистый лёд, и сверкали во мраке, будто отражая в себе холод пространства. Тигр выглядел могучим и грациозным, его шерсть была как снег, а клыки — как острые сосульки. Вскоре на стене появился таймер, что давал им 42 часа. Всполошились все. Руд не понимал, к чему было это время, но обратный отсчёт не обещал ничего хорошего. Он только понял, что им стоит поскорее приводить своё душевное состояние в тонус и разбираться с новой проблемой. Он смотрит на свою команду, подмечая, что опыт видимо у них был действительно травмирующим. Пэй Луань пусть и был первым, кто пришёл в себя, но его нервозность всё ещё была видна, если присмотреться. Некоторые из них закрывали глаза, чтобы сосредоточиться, другие медленно двигались, чтобы ощутить своё тело и окружающую среду. Однако, Шикмуон, игнорируя напряжённую обстановку вокруг, устроился поудобнее у стены и закрыл глаза. Его дыхание стало медленным и равномерным, словно он был полностью отрешён от окружающего мира. Даже во сне он казался спокойным и невозмутимым, не обращая внимания на волнение, царившее в комнате. Его лицо выражало умиротворенность, словно ничто не могло его потревожить. Руд мог только поразиться его равнодушию. Он чувствовал, что Шикмуон должен проявить больше бдительности и внимания к обстановке. Ну, зато он был стабилен?.. По крайней мере он пытался себя в этом убедить, ища плюсы, игнорируя недовольство и осуждение, что жгуче опалило душу. Руд подозвал охотников к себе, чтобы обсудить план действий на предстоящее испытание. Он предоставил им информацию о комнатах, которые им предстояло исследовать. Описав каждую комнату, Руд указал на потенциальные опасности и подчеркнул важность соблюдения осторожности, потому что на руках было слишком мало информации. Руд также подчеркнул необходимость сотрудничества и взаимной поддержки во время прохождения испытания. Казалось, что сейчас наилучшим решением была разведка и выяснение уровня опасности тех зверей. — Я не знаю, в чём заключается испытание, — честно признаётся Руд, осматривая союзников, обходя взглядом Шикмуона. — Но мы должны закончить это как можно скорее и без потерь. — А разве это не ты виноват, что пошло время?! Как ты мог без нас, чёрт возьми, принять решение войти в комнату?! — рычит Ли Сэн А. Руд полагал, что она на грани нервного срыва, но не хотел вступать в спор. — Ты и твой дружок — ёбанные психи! Ли Сэн А указывает на Пэй Луаня, а Грейсон, что находился рядом с ней, уже отошёл, морщась от презрения к такому поведению, но ничего не говорит — сам такой же. — Следи за словами, — говорит Руд, замечая на лице Луаня дискомфорт и вину. — Чем скорее разберёмся — тем лучше. Успокойся и послушай… — Мать свою успокой! — Руд стискивает зубы, стараясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие. — Впервые вижу такую грубую особу, — вникает голос Александры, что встала впереди Луаня, спрятав его за своей спиной. — Неужто нервы сдали? — А-а, ещё одна! Ну почему все против меня! Именно из-за этих необдуманных решений мы умрём! Чёрт возьми, я думала, что ты нормальный! — Сэн А указывает на Руда, и тот хмурится, прежде чем опустить взгляд. Он чувствовал, как в груди клокочет беспокойство и раздражение, но он не мог просто взять и поссориться с Ли Сэн А. Та была важным членом отряда, пусть и вела себя излишне высокомерно. Но что ему тогда делать? Что… — Угомонись, ты позоришь Корею, — звучит низкий голос Шикмуона вместе с шагами. Корейская речь звучит неожиданно, когда они все решили общаться на английском, поэтому тот сразу привлёк к себе всеобщее внимание. Руд не знал почему, но он почувствовал лёгкое облегчение. — Но, Шикмуон-ним!.. — Сэн А, вспомни, где мы находимся, — голос Шикмуона проникает будто к самому мозгу, касаясь подсознания, будто действительно пробуждая от кошмаров. — Очнись уже. Ли Сэн А дрожит, прежде чем напряжение покинуло её тело. — Я поняла, — собравшись, говорит на корейском, чтобы, повернувшись к Руду, поклониться и продолжить на английском. — Простите меня, господин Блоу, я была не в себе. Я не должна сомневаться в Ваших решениях. Пожалуйста, приказывайте. — Всё в порядке, — растерянно говорит Руд, бросив взгляд на Шикмуона. Тот выглядел безразличным, будто это всё его не касалось… или дело в языковом барьере? Он быстро проговаривает на корейском: — Спасибо, Шикмуон. Тот даже не кивает, одарив нечитаемым взглядом, но подходит к нему, чтобы встать рядом. Кажется, теперь все действительно были готовы сотрудничать для завершения этого этапа. Руд снова повторяет то, что уже было им сказано. Он рассказывает, что за дверьми находится огненный чёрный дракон и ледяной белый тигр. Это не было таким уж сложным испытанием, если требовалось всего-то уничтожить зверей, но у них нет времени — на перепалку уже ушло полчаса; у них в запасе всего сутки и пара часов. Руд думает, что нужно перепробовать всё, пока позволяет время, чтобы понять принцип испытания. Ему не особо хотелось знать, что будет, когда время закончится, но и действовать наобум им нельзя. Своеобразный капкан, давящий на нервы не хуже прошлого этапа. Подземелье тяжело давило на ментальное состояние охотников, заставляя их чувствовать себя неуютно и напряжённо. Этот душный способ вызывал чувство угнетения и беспокойства, что могло привести к срыву нервов и безумию. Охотники старались не потерять самоконтроль и сохранить ясность ума, но каждый шаг вперёд вызывал новые волнения и страхи. Руд понимал, что в таких условиях важно оставаться спокойным и решительным, чтобы не дать панике взять верх. Потому что это было безумием в чистом виде — само подземелье игралось с их чувствами, заставляя сходить с ума, отчего навредить своим союзникам становилось обычным делом. Возможно, дело даже не в рангах, а в закалённости разума пробуждённого. Стоит вспомнить, что каждый пробудившийся сам по себе нестабилен из-за власти, что дают ему его способности, отчего Руд вынужден признать, что S+ ранг дан подземелью заслуженно. Либо их убьют монстры, либо они убьют друг друга, такова политика этого подземелья. Сумасшествие. Руд устало прикрывает глаза. Он просто хочет поскорее закончить с этим и пойти домой, но ему ещё предстояло спланировать тактику для прохождения второго этапа. Он не хотел думать, что будет, когда они перейдут на третий этап. Серьёзно, это заранее заставляло его испытывать мигрень. — У нас две комнаты, ограничение по времени и неизвестные условия завершения всего… вот этого, — Руд машет в воздухе рукой, обозначая пресловутое «это». — У меня есть несколько идей, но сначала я бы хотел послушать ваше мнение. Охотники, взгляды которых блуждали по стенам, задумчиво перебирали в уме варианты действий. Ли Сэн А, обычно бойкая и решительная, стояла в стороне, беспокойство мерцало в её глазах. Грейсон, наоборот, казался спокойным, как будто уже имел чёткий план. Руд медленно начал излагать свои мысли. Он предложил стратегию, которая, по его мнению, могла привести к успеху. Охотники внимательно слушали, иногда переглядываясь с сомнением. Они обсуждали каждую деталь, каждую возможную ловушку, каждое действие, которое могло повлечь за собой последствия. — Мы уничтожим дракона и тигра в комнатах, потому что это кажется самым очевидным вариантом, — наконец заключает он, и шесть человек разделились на две группы по три человека. — В комнату с тигром пойдут Шикмуон, Ли Сэн А и Грейсон, мы же пойдём в комнату с драконом… — Стой! Почему я должен быть в команде с этим придурком?! — возмущается Грейсон, и Руд не сдерживается, резко переводя на него горящий раздражением взгляд. — Потому что раздуть огонь будет полезно против ледяной стихии, — четко проговаривает он каждое слово, очень стараясь держать себя в руках. — Ещё вопросы? Чудно. И Руд призвал из тёмной материи копьё, готовый войти в комнату с драконом. — Удачи. Слово разбивается в воздухе, и тяжёлые двери вновь отворяются, впуская группы охотников, плотно закрывшись, когда вошёл последний человек. Таймер на стене мерно продолжал обратный отсчёт.39:13:27
***
Когда они встречаются в следующий раз, двери на следующий этап не появляется, несмотря на побеждённых зверей. Руд понимал, что ничего так просто не будет, но чувствовал лёгкое отчаяние. Это оказалось куда более выматывающе, чем он мог себе представить. — …звери сами по себе довольно слабые, — рассуждает Грейсон, понимая, что его вспыльчивость позволила узнать кое-какую информацию. Тигр, которого он порезал лезвием из ветра, довольно легко сдался под его натиском, испуская дух. Как только зверь погиб, он засветился ярким светом, хотя в самой комнате было темно, хоть глаз выколи, и Шикмуон призвал пламя, чтобы её рассеять. Единственная странность была в том, что пламя погасло сразу же, и что бы Шикмуон ни делал — оно не горело дольше двух секунд. Выслушав это, Руд понимает, что это странно: он сам столкнулся с такой же проблемой, только после смерти дракона комната озарилась белым светом, словно кто-то внезапно включил выключатель. Руд стоял перед дверьми, переводя взгляд с одной на другую, глубоко задумавшись. Он вглядывался в них, словно они могли дать ответы на все вопросы, но ответов не было. Только молчание и таинственность. — Мы должны найти закономерность, что свяжет всё это воедино, — говорит он очевидное, чувствуя, что времени у них остаётся всё меньше, отчего начинал нервничать. Он начал анализировать каждую деталь, но ничего толкового на ум не приходило. Словно всё, что он знал — исчезло. Может, суть испытания убить монстров определённое количество раз? Руд постучал по губе. Он обратил внимание на то, как каждый из охотников реагирует на окружающее. Шикмуон был спокоен, его взгляд был направлен в сторону, словно его это не касалось, и Руд чувствовал раздражение из-за него. Разве нельзя быть более серьёзным? Только он пытается себя урезонить, ведь тот ни в чём не виноват. Просто раздражает одним своим видом. Шикмуон поднимает взгляд, встречаясь с его глазами, и склоняет голову неуловимым движением. Руд быстро отводит взгляд на Пэй Луаня — тот был напряжен и взволнован, его взгляд бродил по комнате, словно ища подсказку. Он пытался сконцентрироваться, но каждый раз, когда он пытался сосредоточиться на дальнейшем плане действий, ему становилось нервозно. Ему казалось, что каждая мысль рассеивается, словно песчинки, и он боролся с этим, как мог. Нервное напряжение и страх за свою команду делали его ментальное состояние ещё более тяжелым. Внутри него бушевал бархатный шум, как будто миллионы голосов поднимались в волнующий хор, заслоняя возможность ясного мышления. У него было понимание, что ему доверили успех всей операции, и это давление было невыносимым. — Хорошо, давайте ещё раз. Каждую мелочь… любая незначительная мелочь будет важна, — Руд бросает взгляд на таймер. Тот показывал, что у них осталось 37 часов. Они снова скрылись за дверьми.37:45:12
***
Лёгкое отчаяние окутало Руда, когда он столкнулся с непониманием испытания и незнанием того, как поступить с этой загадкой. Чувство беспомощности обострилось, когда каждая попытка найти решение казалась тщетной. Он ощущал, как время утекало сквозь его пальцы, оставляя мерзкое чувство ожидания. Они пробовали уничтожить зверей, пробовали их подчинить, пробовали не убивать — всё было бесполезно, звери всё равно оказывались мертвы. Свет во тьме и чёрное пятно средь белого света как появились, так и преследовали их. Руд устало щипает переносицу, прежде чем увидеть параллели между мёртвыми белым тигром в тёмной комнате и чёрным драконом в светлой. Эти образы напомнили ему о концепции инь-ян, символизирующей взаимодействие противоположностей. Понимание пришло к нему следом: чтобы пройти испытание, необходимо найти баланс, подобно тому, как инь и ян сосуществуют в гармонии. Вместо того, чтобы погрузиться в отчаяние, Руд решил подойти к задаче с другой стороны. Он был полон решимости и энтузиазма, когда начал делиться своей теорией об инь-яне с остальными. Его голос был уверенным и четким, когда он описывал концепцию баланса противоположностей и как она может быть ключом к разгадке загадки. — Полагаю, зверей нужно убить одновременно, — предполагает Пэй Луань, изрядно измотанный. Руд кивает. — Мы разрушим стену, — внезапно говорит Шикмуон, который стоял рядом с Сэн А, что тихо переводила ему сказанное Рудом. — Но какой в этом смысл? — Руд чувствует короткое замешательство, встречаясь глазами с Шикмуоном. Тот вальяжно пожимает плечами. — Просто предлагаю, — Грейсон тут же рычит на него, словно пёс, а Руд чувствует усталость. Шикмуон был слишком несерьёзным. В конце концов они пришли к тому, что нужно убить зверей с точностью до минуты, и смотря на таймер с оставшимся временем, они испытывали тревожность. Осталось не так уж и много времени, а они явно не были хорошо знакомы, чтобы иметь представление о том, как они скооперируются до синхронности. Руд думает об этом, и загоревшаяся надежда тает прямо на глазах. Ха… Тем не менее попытаться стоило, даже если они потратят всё оставшееся время. Они вновь ступили за двери.18:04:52
***
Бесполезно. Всё было бесполезно. Руд вытирает пот со лба, чувствуя, что их попытки достичь идеального баланса не увенчались успехом. Тем не менее разница была лишь в минуту, стоило попытаться ещё, у них в запасе около двух часов. Руд боялся узнавать, что будет, если время выйдет. И, наконец, спустя один заход, у них получилось добиться синхронного убийства зверей, но ничего не поменялось. Выйдя в зал, они не обнаружили дверь на другой этап, зато цифры сияли равнодушно синим светом:00:42:42
Ха-ха. Чёрт. Руд устало садится на пол, слушая ругательства Грейсона и Ли Сэн А. У него не получалось придумать что-то ещё, казалось, они перепробовали всё. Его теория инь-ян была наиболее вероятной и выполнимой, но она не была верной, отчего это обернулось потерей времени. Он вскользь думает, что если они здесь умрут, то это станет сильным ударом для брата… Послышался грохот. Руд с шоком смотрел, как Шикмуон заходит в одну из дверей, подходит к стене, разделяющей две комнаты, и с силой разрушает её. Огромные каменные блоки медленно обрушивались, объединяя комнаты. Чёрный дракон и белый тигр, ранее скрытые от их глаз, встали напротив друг друга, словно друзья, которые впервые увиделись за долгое время. Руд почувствовал, как его сердце начало биться сильнее. Эта неожиданная находка вызвала у него массу вопросов и предположений о природе испытания, которое они должны были пройти. Если тигр с драконом являлись символами инь-ян, то… — Что, чёрт возьми, ты творишь? — на корейском шипит Грейсон, схватив Шикмуона за воротник. Тот равнодушно окидывает его взглядом, прежде чем вопросительно хмыкнуть: — Ломаю стену? — и выразительно смотрит на обрушившиеся обломки стены. — Блять, я вижу, что ты ломаешь стену! На кой чёрт ты это делаешь?! — Шикмуон отталкивает руку Грейсона, чтобы отойти и позволить дракону с тигром встретиться один на один. Звери трутся носами, кружатся вокруг друг друга и ложатся в своих комнатах, подобно инь-яну. Шикмон проигнорировал Грейсона, отцепив того от себя, чтобы подойти к поражённому Руду. Таймер застыл.00:21:59
— Мне ещё перед стариком отчитываться, так что вставай давай, лидер, — он суёт руки в карманы плаща, а затем подходит к открывшейся двери на третий этап. Руд был поражён вальяжным и беспечным поведением Шикмуона. Он не мог понять, как можно быть таким неряшливым в такой серьёзной ситуации, когда каждая минута была на счету. В то же время, в глубине души Руд чувствовал облегчение и благодарность смелости и решимости Шикмуона. Этот странный микс чувств смешался в его сердце, создавая сложную и запутанную эмоцию, которую он не до конца понимал. — Иногда безрассудство бывает отличным решением таких загадок, — говорит Луань, протягивая Руду руку, чтобы помочь встать. — Безрассудство ли?.. — тихо проговаривает Руд, поднимаясь и подходя к двери на следующий этап. Он оборачивается на двух зверей, что теперь могли видеть друг друга, и прислушался к тихому урчанию. Всё было так… просто. Он принял решение убить их, а нужно было лишь позволить им встретиться. Хах. Руд подходит к возникшему сундуку, забирая награду за этап. Они заканчивают второй этап, проходя на третий.***
Снег скрипел под ногами, будто звучащий зов зимы, и искрился, отражая холодные лучи солнца, что изредка проглядывало среди снежных облаков. Снежные поля простирались, словно непроницаемый океан белизны. Вдали тянулись голубые тени, обрываясь на границе горизонта, где небо сливалось с землей. Снежные вихри, кружась в вальсе, застилали обзор, отчего всем срочно пришлось прикрываться плащами. Вдыхая, они чувствовали, как ледяной воздух впивается в их лёгкие, инстинктивно заставляя дрожать и прятаться в смутное тепло одежды. Дыхание становилось трудным, а каждое движение казалось утомительным и медленным из-за холода. Они старались двигаться, чтобы поддерживать циркуляцию крови, но даже это казалось недостаточным для сохранения тепла в их телах. Грейсон стремительно пронесся вперёд для разведки обстановки; Пэй Луань зарылся в одежду и шарф; Александра старалась держаться, но её тело сотрясала дрожь; Ли Сэн А трётся рядом с Шикмуоном… говоря о Шикмуоне, благодаря тому, что он пробудился с родством с элементом огня, у него приобрёлся иммунитет к холоду. По крайней мере, именно поэтому его чаще всего отправляли в подземелья ледяного типа. Во всей картине общей мерзлоты он выглядел неестественно. Руд вздохнул, натянув шарф повыше. Группа охотников медленно продвигалась по снежным полям, следуя за свежими следами босса, который вёл их куда-то в неизвестность. Снег хрустел под их ногами, и воздух пронизывал холод до мозга костей. Небо было ясным, но солнце не приносило никакого тепла, лишь слабое свечение, которое отражалось от снега, создавая иллюзию, что всё вокруг было сделано изо льда и снега. Ветер пронизывал одежду, словно иглами, и в его завывании можно было услышать шепот призраков, что, казалось, замёрзли здесь веками назад. Вдалеке звучали голоса, но они были искажены и неясны, будто призванные из другого мира. По мере продвижения группа ощущала, как холод становился всё сильнее. Вдруг, из-за следующего взгромоздившегося сугроба, возникла фигура, сделанная из снега и льда. Её глаза сверкали синим светом, придавая образу ещё более холодную ауру. Охотники поняли, что столкнулись с духом холода, стражем этих замерзших земель, о котором им рассказывали на собрании. Дух холода был величественен и мрачен, словно сама зима овладела его сущностью. Его силуэт был изящен и плавен, словно танцующий ветер поднимал в воздух завихрения снега. Его контуры исчезали в мерцающих снежных завесах, а глаза сверкали, как ледяные кристаллы, испуская холодное сияние. Каждый его вздох наполнял воздух ледяным дуновением, заставляя кожу мгновенно покрываться морозными мурашками. В его присутствии время будто замёрзло, словно каждая секунда превращалась в вечность, пронизанную ледяным холодом. Шёпот его голоса звучал как скрип замёрзшего ветра. Его существование несло на себе следы векового мороза, что заставляло ощущать его присутствие даже в самом тёмном углу заснеженных просторов. У них не было времени на обдумывание плана, и Руд решил следовать простой тактике безрассудства: бить, пока не сломается. Он говорит об этом, нападая первым, призывая копьё, чтобы обрушить на духа завесу тьмы, но лёд замораживает часть тёмных частиц, создавая чёрные кристаллы, которые осыпались мелкой стружкой. Он сжал зубы и двинулся вперёд, но каждый шаг утопал в снегу, будто он оказался в замедленном фильме. Хэ Сюэ, дух холода, искажал его восприятие, делая мир вокруг ещё более зловещим. Огненный меч вонзается с занесённый ледяной шип, обжигая воздух вокруг. Поднялся пар, что дало Руду возможность отступить. Но дух холода был силён, накрыв меч ледяной повесой, потушив пламя. Шикмуон цокает, раскрывая ладонь с заклинанием. — А ты не так силён! — кричит Грейсон, отправляя в духа лезвия из ветра, но тот легко прикрывается толстым льдом, в ответ отправляя в него сосульки, что режут щеку. — Чёрт!.. Внезапно земля из-под снега задрожала, заставляя снег провалиться, предоставляя твёрдую поверхность под ногами. Молнии разбивают лёд, открывая им больше возможностей для манёвра. Пэй Луань стал связующим между Александрой и Ли Сэн А, что действовали по определённой тактике благодаря его объединению сознаний. Александра расчищала снег, давая Блоу и Шикмуону баланс, в то время как Ли Сэн А разбивала льдины в воздухе, давая Грейсону простор. Пэй Луань же следил за обстановкой, чтобы никто не оказался в опасном положении. К сожалению, совсем ранений избежать не удалось: Грейсон, находясь в воздухе, всё равно получал царапины и ссадины; Шикмуон же был пронзён льдом в плечо, оступившись на рыхлом снегу и потеряв баланс. Дух холода, будто живой ледяной страж, поднимался перед ними, его холодное дыхание срывало с них плащи и вонзалось в их кости, но Шикмуон использовал своё пламя в качестве барьера, прикрывая даже Грейсона в воздухе. Руд на мгновение удивляется этому, но быстро возвращает внимание к битве, манипулируя тьмой, чтобы связать духа. Тот уклоняется, но Руд был доволен и этим, потому что Грейсон с Шикмуон удивительно синхронно атаковали открытые зоны, чтобы не дать духу и шанса контратаковать. Пока Грейсон с Шикмуоном объединились, чтобы подавить духа холода огненным штормом, Руд воспользовался этим, чтобы задержать его на одном месте, связав торс нитями тьмы. Он чувствовал, что поднявшийся ветер режет ему руки и одежду, но всё равно крепче сжимает духа путами. Он чувствует, как жжётся холод, оседающий в пальцах, и болезненно шипит. Острый холод под огненной мощью Шикмуона и молниями Ли Сэн А отступил, а благодаря Александре они сумели лишить Хэ Сюэ его территории. Вскоре дух был побеждён, когда Грейсон перерезал его ветром пополам, отчего он рассеялся блестящими искрами, и Руд чувствует, что сил почти не осталось. Им стоит отдохнуть перед битвой с боссом. Он оглядывается на команду: Пэй Луань держался за голову, Александра устало вытирала со лба пот, Ли Сэн А тяжело дышала, в то время как Грейсон и вовсе лёг на землю, прикрыв глаза. Найдя Шикмуона, который выглядел не лучше их, Руд убеждается, что отдых необходим. Мало того, что их вымотало морально, так теперь они были истощены физически… если босс появится так же внезапно, как его страж, то придётся отступить… Руд оглядывается, чтобы найти место для перерыва. Но прежде он подходит к месту, где исчез дух, чтобы подобрать камень маны A-ранга и свитки с рецептами зелий. Как только они закончат с боссом и зачистят подземелье, нужно будет разделить награду. Руд устало вздыхает. Эти дни чертовски напряжённые, он хотел лишь вернуться домой и отоспаться. Судя по всему, так думал не только он. — Отлично постарались, ребята, — говорит он, глядя на союзников. — Остался последний рывок и с подземельем покончено. Если кто-то ранен — получите первую помощь и старайтесь в битве с боссом держаться на расстоянии, чтобы не усугубить ситуацию… — Эй, — Руд оборачивается к Шикмуону, который выглядел неважно, но всё равно не рисковал раздеваться в такой холод, чтобы перевязать рану. — Иди сюда. Он непонимающе хмурится, неосознанно осматривая остальных, что находились довольно близко Шикмуону, и он единственный стоял слишком далеко от группы. Руд подходит, постепенно чувствуя, как рядом с Шикмуоном становилось теплее. Даже Грейсон, что так стремился с ним поссориться, присмирел, пока Александра перевязывала ему раны. Руд смотрит на протянутую ладонь Шикмуона, медленно ведя взглядом к окровавленному плечу. Он нахмурился, пока Шикмуон намекающе не пошевелил рукой. Руд недоверчиво кладёт замёрзшую руку с чужую горячую ладонь, тут же почувствовал, как руки, онемевшие от холода, больно прошивает колючими мурашками, когда он наконец позволил им согреться. Он шипит, но Шикмуон удерживает его ладонь, постепенно согревая, чтобы дальше регенерация сама разбиралась. Руд инстинктивно тянется к этому теплу, но приходит в себя, когда Шикмуон то же самое проделывает и с Грейсоном. Тот, ругаясь, брезгливо поморщился, и Шикмуон швырнул в него сгусток пламени, и надо бы испугаться, но то не обжигает Грейсона, как ожидалось, а замирает на достаточном расстоянии, чтобы просто дать тепло. Шикмуон отпускает согревшуюся руку Руда, предлагая Пэй Луаню свои услуги временного обогревателя. Кажется, Руд совсем не понимал Шикмуона и его действия. После короткого перерыва, когда силы охотников немного восстановились, они решили продолжить свой путь и отправились по следам босса подземелья. Из-под снега медленно высветилась могучая голова дракона. Его чешуя блестела на солнце, словно миллионы алмазов, и плавные движения напоминали танец. Дракон Цун Лун был величественным зрелищем: его глаза сверкали как драгоценности, а зубы блестели, как мечи. Он медленно повернул голову, осматривая окружающую местность, словно владыка своего королевства. Его взгляд был устремлён вдаль, будто он видел что-то, чего не видели другие. Окружающие затаили дыхание, ощущая мощь и величие этого существа. Цун Лун неспешно двинулся вперёд, его лапы оставляли глубокие следы в снегу, а его дыхание образовывало облака пара. Он выглядел как повелитель снегов, абсолютно неприступный. Битва с Цун Луном разгорелась величественным противостоянием природы и магии. Шикмуон и Грейсон, пользуясь проверенной тактикой, объединили свои силы, создав огненный шторм, обрушивая на дракона стены пламени. Пэй Луань, обладая знанием о драконах, стал проводником для остальных, подсказывая им, как действовать. Александра, Ли Сэн А и Блоу предоставили надёжную опору для тех, чтобы поддерживать интенсивность основного вносимого урона. Они поддерживали атаку твёрдой почвой под ногами, прикрытием в воздухе и частичным обездвиживанием дракона, стремясь ослабить противника, создавая таким образом благоприятные условия для Шикмуона и Грейсона. Их совместные усилия были направлены на одну цель — победу над Цун Луном. Дракон, в свою очередь, демонстрировал невероятную силу и выносливость. Он свирепо отбивался от атак и в ответ наносил мощные удары. Небо наполнилось треском пламени, скрипом льда и воды и рёвом дракона, создавая атмосферу напряжённого противостояния. Наконец, после длительной и жестокой битвы, усилия охотников оказались успешными. Цун Лун, поверженный и измученный, опустился на землю, его глаза потускнели. После битвы с Цун Луном все члены отряда были ранены, каждый в разной степени. Шикмуон, вышедший на передовую, понёс самые серьёзные травмы. Его тело было покрыто глубокими порезами от острого льда, что был усилен потоком воды, отчего раны покрылись обжигающим льдом. Он дышал с трудом, но всё равно оставался на ногах, и Руд с удивлением и беспокойством видел, как раны постепенно прекращали кровоточить. Он поспешил помочь ему, не обращая внимания на собственное обморожение. Остальные члены отряда тоже не остались без ран. Грейсон был ранен в бедро зубами дракона, но это было не так серьёзно, как у Шикмуона. Пэй Луань страдал от носового кровотечения из-за чрезмерного употребления своих ментальных способностей, и Александра помогала ему не задохнуться ненароком собственной кровью. Девушки, подмечает Руд, были в более или менее порядке, но обратиться в медицинский центр пробуждённых всё равно стоило. Плотно перевязав раны Шикмуона, Руд старается не обращать внимания на пристальный взгляд красных глаз, что, казалось, пытались вытащить из него душу. Битва оставила свои следы на каждом участнике. Они были истощены и обессилены, но подземелье было зачищено. Руд просто мечтал оказаться в тепле, но сначала нужно забрать награду и разделить её между собой, после нужно собраться с силами и выйти. У врат подземелья снаружи наверняка сейчас куча народу. Руд чувствует, как заранее начинает болеть голова. В любом случае, подземелье S+ ранга зачищено без потерь в течение 6 дней. Руд чувствует облегчение по этому поводу. — Награду разделим в зале совещаний, сейчас же мы выйдем и нас заберут в медицинский центр, — говорит Руд, ещё раз убедившись в том, что повязки плотно прилегают к телу, поднимаясь. — Пойдём. Забрав награду за третий этап, они подошли к вратам и, собравшись с силами, ступили за их пределы. Руд выходил последним, потому единственный из команды услышал голос в мёрзлом воздухе, что поднял серебристый снег с земли и направил его на Руда, обдувая порывом слабого ледяного ветра со снегом, произнося: — Мы ещё увидимся, Ваше Величество… — тот же голос, что и у демона с первого этапа… Руд предпочёл быстрее выйти из подземелья. Сейчас ему нужен отдых. Охотники вышли из подземелья навстречу репортёрам и папарацци. Снаружи уже был вечер, но было до одурения тепло. Руд вскользь думает, что сейчас всё же было лето. Они шли прямо и уверенно, с достоинством подняв головы, чтобы не опозить себя и свою страну, отчего на фотографиях они выходили величественными и гордыми. Один из журналистов тут же набросился на них, перекрыв дорогу. — Господин Шикмуон, будьте добры пару слов! — взбудораженно говорит он на английском, напрочь игнорируя недовольный, обжигающий взгляд красных глаз. Руд внутренне этому поражается, внезапно чувствуя уважение. — Вы так ранены, значит ли это, что Вы рисковали жизнью, будучи лидером?! Шикмуон лишь равнодушно проходит мимо к подоспевшему инструктору, а Руд запоздало вспоминает, что тот не знает английского. Грейсон где-то за спиной старательно сдерживает смех. Руд вздыхает, тоже игнорируя журналиста, чтобы обменяться парой слов с инструктором и поймать уходящего Шикмуона за рукав, подводя его к группе врачей, дабы отправить этого безрассудного в больницу. Остальные члены отряда подошли к нему, прежде чем он затолкал сопротивляющегося Шикмуона в руки медперсонала. — Награду разделим утром в конференц-зале, а сейчас всем необходимо получить медицинскую помощь, — говорит Руд, улыбаясь с видимым облегчением. — Спасибо, что остались живы. Пэй Луань тут же загорается ответной улыбкой, осторожно его обнимая, приговаривая, что он был очаровательным. Руд смутно краснеет, пряча взгляд. Они расходятся, и наконец уходят с плавучего ресторана. Руд, как ответственный и эмпатичный человек, вознамерился довести Шикмуона до больницы, поэтому вместе с ним и врачами садится в машину скорой помощи, где ему тоже оказывают первую помощь. Шикмуон недовольно колол его взглядом, но Руд чувствовал что-то странно похожее на веселье, когда персонал ужасался ранам корейского охотника и заставил его раздеться.