Спиной к спине

Инфилд прошивало невидимое электричество. Одновременно кололо и резало, ударяя, словно разряд, с каждым хитом. Базовые пытались сместиться, уплотнить защиту на правом краю, чтобы противостоять яростному натиску. Их связывали раннеры, которые выходили один за другим и провоцировали, пытаясь набрать фору. Словно читали эти намерения, Санко укоротили хват на бите, прейдя на компактные замахи. Они целились недалеко, зато штурмовали все бреши, в которые мяч влетал, будто уличный гонщик, сопровождаемый бессильным визгом полицейских сирен. Руки и ноги находились в таком напряжении, что не ощущалась даже усталость, хотя к седьмому иннингу тело стало тяжёлым и непослушным. Его непослушание вызывало злость, раздражало, жгло злой крапивой. Харуичи защищался рядом с базой, постоянно готовый к пик-оффу. Нори-сэмпай делал их уже дважды, быстро и неожиданно, но Санко этого и добивались. Их одинаково устраивала и фора для бега, и невнимательность питчера. Нори-сан уставал. Пауза между подачами становились длиннее, по висками стекал пот, хотя полдень ещё не настал. Раннеры этим нагло пользовались, продолжая его беспокоить. - Всё отлично! Мы их сдерживаем! - выкрикнул Харуичи, пытаясь поддержать сэмпая. - Да пусть бегут на здоровье! - басил Ямазаки-сэмпай. - Сразу два аута оформим. Нам же легче! Все защитники дружно вторили. Все понимали, как сейчас тяжело на горке, и насколько нужна их слаженная безошибочная игра. Они стали могучей стеной, подстраховывая усталого питчера. Стена колебалась от настырных ударов Санко, но не утратила острых шипов, которыми была усеяна. Они готовы поймать мяч. Это дело секунды! Нори-сан благодарно улыбнулся. Он повернулся к дому, сосредоточился и снова ринулся в атаку. Мияучи-сэмпай вёл его, стараясь обмануть и расшатать беттера. Подача за подачей. Озноб, пронизывающее электричество и отчаянное волнение смешались. Подачи теряли силу и курс. Каваками-сэмпай по-прежнему старательно целился, но сбившаяся с пути подача оказывалась не там, где нужно, а в удобном для отбивающего месте. И новый хит прошил защиту, словно её и не было. Раннер со второй рванул в дом. - СЭЙФ! - прокричал судья. Его вердикт отозвался внутри горечью и почти обидой. Харуичи ждал на базе, вытянув перчатку, но догнать мяч не так-то просто. Аутфилдеры старались, минимализируя потери. Игра не бывает не важной. Игроки выходят на поле не просто так. Для них каждая ситуация на вес жизни, каждое очко - болезненный удар. Они живут бейсболом. - НАВАЛЯЙТЕ ИМ! ПУСТЬ ЗНАЮТ, С КЕМ СВЯЗАЛИСЬ! - вопил Савамура, в прошлом полуиннинге столь же яростно болевший за противника. На биту вышел Главный калибр, капитан Омае. Харуичи вглядывался в него настороженно и неприязненно. Санко нужно остановить! А для этого придётся действовать дерзко. - Я справлюсь, - сказал он шорт-стопу, куда более быстрому и опытному игроку. - А Вы возьмите на себя, пожалуйста, защиту. Кусуноки-сэмпай поколебался минуту, но всё же отошёл назад, чтобы успевать реагировать на отскок мяча. Придётся поднапрячься! Нужно показать Санко, кто сильнее! Противостояние будоражило. Инстинкт охотника просто кричал внутри, потрясая первобытным кремниевым копьём. Харуичи жаждал победы, его глаза сверкали, а тело, забыв про боль и тяжесть, готовилось к мгновенным изученным движениям. Раннер на нём. Подача! Мгновение затрепетало над полем, словно язычок пламени под порывом ветра. Громкий звук КЛАК оглушил школьную территорию. Раннер побежал. Мяч пронёсся, как молния. Харуичи развернулся, охваченный паникой и беспокойством. Мяч врезался в землю там, где навстречу ему выскочил шорт-стоп. Тело немедленно приняло упор на правую, левой ногой дотянувшись до базы. Перчатка вытянулась ровно в тот миг, когда сэмпай бросил мяч. Он не прогадал с высотой. ХЛОП. Тяжёлым, сильным ударом передача врезалась в перчатку Харуичи. Он перенёс вес на опорную ногу, перекладывая мяч в свободную руку. На это ушло полсекунды. Не останавливаясь, бросок Ямазаки, который ждал, точно так же вытянувшись для приёма мяча. ХЛОП. Оба помощника судьи выбросили кулаки, указывая на ауты. - АУТ! Даблплэй! Смена сторон! - выкрикнул ампайр. Поле взорвалось от криков. Волнение и азарт продолжали бить всё тело крупной дрожью. Скатывались по спине, словно каскад. Оказалось, это был пот. Без намёка на жару Коминато вымок, как будто его окатили из бутылки. Его торжество было неописуемо, оно било во все барабаны и танцевало от радости. - Малёк юркий, отлично сыграл! - хвалил Ямазаки-сэмпай, пряча младшего соседа у себя подмышкой. Хвалили все, и защитники, и питчер. Нори-сэмпай поблагодарил с виноватым выражением лица, от которого сердце пронзил укол вины. Сэмпай не был ни в чём виноват, сказывалась усталость лагеря. В дагауте буйствовали участники третьего матча. Героев ждали для торжественной попытки сломать пару костей. Они снова отдали два рана, и счёт сравнялся... однако в том штурме, который устроили Санко, два рана казались такими крошечными. Теперь же, взглянув на табло, Харуичи ощутил их огромный вес. Сравнялись. Нападение Сэйдо в третий раз осталось ни с чем. Ряд цифр напротив них просто застыл. Амахиса тоже уставал, но общее количество его подач было далеко от критического, и он не проходил через лагерь. Факт того, что с равным счётом они не взяли ни рана, сильно подавил команду. Эйдзюн кричал, поддерживая их. Здесь, на половине противника, даже сэмпаи не могли помешать. Однако в следующем же иннинге были потеряны целых три очка. Дух-Хранитель Сэйдо уставал всё сильнее. Форк терял силу и ставал различим. Слайдер почти не попадал в страйк-зону, уходя влево раньше положенного. Защита старалась изо всех сил. Нападение будто кто проклял. Раз за разом хиты не удавались. Со счётом 6-9, после того, как уже считали, что разгромили и растоптали Санко, Сэйдо заметно нервничали и спешили. Но и подача Амахисы, и темп его питчинга оставались на высоте. - Хорош, чертяка! - в который раз произнёс Эйдзюн, ударяя кулаком воздух. - Хорош, - наконец, согласился с ним рядом сидящий Прохвост. - Как только сосредоточился на одних подачах, дело пошло. Так можно играть. Они делили бейсбол на двоих, сама по себе игра всегда состояла из возможностей напарника и его взглядов, а уже дальше речь шла об иннингах и ранах. Амахиса же играл словно и с кетчером, но в то же время один. Тем не менее, он сдерживал Сэйдо, не давая им даже крошечного шанса. Нападение разваливалось. Каждый старался урвать хит, и никто не пытался создать удобную ситуацию для следующего беттера. В последнем иннинге Мияучи-сэмпай взял тайм-аут и подошёл на горку. Настал критический момент. Если Сэйдо планировали отыграться, нужно было хотя бы не сдать раны. После нескольких слов сэмпай протянул руку и принялся щупать промежность питчера. У всех отвалились челюсти. Повисла оглушающая тишина, в которой Нори-сан панически краснел, не смея шевельнуться в тщетной надежде, что хоть кто-то не понимает происходящего, а его кетчер никак не унимался, продолжал массировать "добро" умирающего от стыда вторяка. В головах зрителей этой шокирующей картины проносилось абсолютно всё, начиная от неожиданной травмы, заканчивая несвоевременной романтикой, травлей и смертельной враждой. Мияучи-сан тем временем удовлетворился результатами щупа и оставил питчера в покое. С горки никого не сняли. Нори-сан не только остался жив, но и смог взять себя в руки, что значительно повысило авторитет сэмпая в глазах Эйдзюна. Болельщики сначала встревоженно шептались, потом неуверенно начали поддерживать. Оставалось всего несколько подач, и сэмпай оставил на горке все силы до последней капли, на прощание отмудохав даже клинапов. Савамура болел стоя и не затыкаясь. Он хорошо знал, каково это, собираться с силами и мыслями, когда руки не слушаются и тело почти не чувствуешь. Финальный иннинг прошёл с устрашающим счётом 0:0. Последние пять иннингов, в которых Сэйдо не взяли ни единого рана, показывали уровень участников и степень их усталости. Только сверхлюди могли заставить себя играть на максимуме до самого конца. Сэйдо проиграли 6-9 школе Ичидай Санко. Команды вышли на построение поблагодарить друг друга за игру. Не было особо сильно расстроившихся. Все старались. Сэмпаи налетели, коря запасной состав. Санко вместо благодарить Амахису опять на него наехали. А он вцепился в Нори-сана и пытался выспросить, каким макаром тому удалось добиться такой потрясающей траектории слайдера. Мияучи-сэмпай объяснил свои скандальные действия тем, что хотел "выбить клин клином", таким образом придав своему питчеру уверенности. С точки зрения психологии у него всё получилось. Но остальные питчеры начали побаиваться бэттери со старшим из кетчеров команды и его терапией. Даже хоумраны казались милосердней. Проходимец выразил старшему коллеге глубокое восхищение, хотя никак не мог перестать ржать и всхлипывать, даже после того, как Вождь и Брательник наградили его пинками. Нори-сан снова начал пристыжено краснеть. Эйдзюн, возмущаясь и ругаясь, утащил ржущего напарника прочь от дражайшего сэмпаюшки. Солнце поднялось в зенит, начинало припекать плечи и спины. Сюхоку спустились занять дагаут, начинали разминку, махали битами, заняли булпен. Сэйдо убрались подальше, сменились помощники судьи, и наконец Шпиц-сэмпай дорвался до своих кохаев с критикой и тумаками. С Манакой-саном играл совсем другой состав. Банда забрала отыгравших с собой, сводила в душ и даже оснастила перекусом, что безмерно укрепило дружбу между школами. За время их отсутствия старшие снова отрисовали все линии. Судья посидел на травке, с благодарностью приняв чай и бутерброды. Ему предстояло оттрубить ещё две игры, это в целом составляло тяжёлый трудовой день. После небольшого перерыва игра началась. Манака-сан поднялся на горку. Внезапно на галёрке, с насыпи раздались знакомые голоса. Йо-сан, Пухляш и ещё трое активистов из Акикавы приехали посмотреть матчи. Вставать ни свет ни заря им не хотелось. Как все нормальные люди они сначала позавтракали, и только потом явились, как раз к началу второго матча. Тренеры были заняты трёхсторонними переговорами, Санко не узнавали в лицо сэйдовчан, благодаря чему Акикава успешно и с комфортом разместилась за их дагаутом рядом с Савамурой и Миюки. Эйдзюн порывался вкратце пересказать ход прошлой игры, но гости предпочли внимательно смотреть новую. Что было даже логично. Ушедшие в душ вернулись ко второму иннингу. Эйдзюн обозвал их полоскунами, за что немедленно угодил в захват Курамочи-сэмпая. Капитан Омае, или, как его называли, Такаян и кетчер Таками Акито, Аки-ччи, были весьма дружелюбны. Остальные жующие со временем тоже начали видеть в Сэйдо не только врагов. Всех перезнакомили. Компания собралась немалая, и дружно болела за Санко, сидя на их стороне. Савамура орал громче всех, из-за чего Ас Санко сначала дёргался, но затем проявил свою знаменитую выдержку и привык. Манака-сан подавал уверенно и солидно с самого первого броска. Его слайдер не был так хорош, как у Амахисы, зато и не нуждался в раскачке. Защитники знали, что им делать. Первые иннинги прошли примерно на равных. Проходимец снова раскритиковал слишком осторожную игру. - Будет пытаться выбивать силой, к седьмому иннингу выдохнется, - ворчал он, дёргая носком кроссовка. - Подачи не так плохи, можно смело играть углами. Траектория излома вроде проста, но если мяч будет совсем чуть-чуть соскальзывать с биты... хыхыхы... Его подлый злорадный смех послал мурашки по ногам всех слушателей. - Только ты мог додуматься до такой пакости, - ворчал Брательник-сан. - Не подосрёшь - не проживёшь, - подтвердил Шпиц. Тэцу-сан согласно кивнул. Савамура тоже забулькал, радуясь своеобразному уважению сэмпаев к его напарнику. - Совсем чуть-чуть... - задумался Акиччи-сан. - Будет сложно подобрать место, куда запросить подачу. Но у Манаки-сана просто идеальная меткость. Надо попробовать. - А это вообще реально? - удивился Такаян-сан. - Реально, - подтвердил его кетчер. - Только надо будет убить недельку-другую, чтобы наловчиться. Вот так запросто не угадаешь, где именно чья бита пройдёт в замахе. Сноровка и знания Проходимца были на уровень выше, чем у любого другого кетчера за исключением Многоуважаемого, восседающего на противоположной стороне. - Вы так и играете? - живо поинтересовался Пухляш из Акикавы. - Миюки пока что 90% бэттери, - нехотя сознался Эйдзюн. - Но я стараюсь! Он ощущал одновременно гордость за то, что его ценит такой выдающийся кадр, и огорчение из-за того, насколько сам ему уступает. - Уже примерно 30 на 70, - поправил его Миюки. - Осталось немного, и будешь ты меня тащить в матчах. - Буду! Обязательно буду! Сможешь расслабиться и просто ловить!!! - пылко пообещал Савамура. Присутствующие рассмеялись. Санко и Сюхоку шли примерно вровень. Акиччи-сан во время пересменки убежал в дагаут и что-то тихо пересказывал своему коллеге. Видимо, делился советами. Со следующего иннинга подачи Манаки-сана начали провоцировать самые неловкие хиты. Противник опешил. Подача нисколечки не изменилась, но контакт с ней стал крайне ненадёжен. Компания друзей из трёх разных школ жужжала, словно улей, постоянно комментируя происходящее на поле. Они выкрикивали, поддерживали, кряхтели. Действия игроков становились намного понятней, ближе, вызывали искренние и глубокие эмоции. То, как изменилась игра Санко, всех безмерно обрадовало. Друзья свистели, кричали, угрожая общему противнику. Сюхоку относились к этому с подозрением. Но ничего поделать не могли, они были гостями издалека. Остальные - токийцами. Игра неспеша шла к завершению. Санко уверенно лидировали, набрав всего 3 очка отрыва. Они играли через защиту, зато слаженно до мелочей. В финальных иннингах Сюхоку предприняли отчаянную попытку прорваться. Разрыв сократился до 1 рана и снова возрос до двух. Блестящая защита второго состава Санко ничем не уступала первому, или дело было в их Асе, игру которого каждый участник знал и уважал. Ичидай Санко при оглушительной поддержке сборной команды болельщиков одержали вторую победу. Их настроение взлетело в весеннее небо и парило там на уровне облаков. Матчи прервали на обеденный перерыв. Судью пригласили за стол с тренерами, хотя он настоял на своём лотке. Предстояла ещё одна игра между хозяевами и гостями, он не хотел недоразумений. Сёгун позволил Акикаве присоединиться к столу третьичей. За дальним расположились Сюхоку и Санко. Первачкам Сэйдо пришлось уступить и отложить свою трапезу ради гостей. Они не возражали. Три матча в один день были сродни празднику. Каждый стол кипел от разговоров. Все спешили с едой. День нёсся на шальных крыльях, и словно не собирался заканчиваться.