Явление

      В полной тишине едут до кинотеатра. Амира постеснялась делать какие-либо лишние движения, а Кощей даже расстроился, что девчонка не зашла к нему в ванну, так и осталась в полном безмолвии в гостиной сидеть и на часы настенные поглядывать, минуты отсчитывать.       Амира не жалела, что в машине мужчины на пятый день знакомства едет, и тем более не жалеет, что посмотрела с ним порно. Это было первое порно в её жизни и крайне… удачное что ли? Обстановка в квартире была напряженной, в местах интимной из-за перегоревшей лампочки.       Амирка головой помотала, отбросив все ненужные и грязные мысли. Они подъехали к кинотеатру. Костя открыл ей дверь машины, галантно помогая выйти, и поплелся с ней до входа в здание. Они находились в полной тишине, только изредка девушка издавала шмыганье и недовольные вздохи. Зашли в кинотеатр, Кощей сразу за двоих заплатил. Проходят в зал и Кощей присутствующих взглядом обводит своим. Универсамовских встречает. Те мрачнее тучи были.       Садятся назад, на сцену инспекторша выходит, что-то снова о группировках рассказывает. В зале гул поднимается: кто-то недовольно просит начать фильм, а кто-то явно ржет с данной шумихи. Впрочем, Ирина Сергеевна не задерживает прибывших, и западное кино сразу же включается.       Амира в Москве редко в кино ходила, только если в кафешки или в рестораны. Обычно фильмы дома на кассетах смотрела с подружками или очередным ухажером. Однако, идея сходить в кино именно с Кощеем не оттолкнула её, а только наоборот.       Костя закинул свою руку об спинку сидений, якобы обнимая девчушку. Амирка только дыхание затаила, губу закусив, пока по спине табун мурашек пробежал. Вмиг стало так душно, что по лицу пробежала дорожка пота. Мужчина замечает это, усмехается, специально касаясь кончиками пальцев её плечиков, оголенного участка шеи.       Вдруг в глазах у девчонки мутнеет, черная дымка появляется, ноги вмиг ватными становятся, а собственное тело перестает слушать разум. Амира расправила плечи, полностью утопая в его «объятьях», он только по сильнее прижал к себе девушку и они просидели так весь сеанс.       Выходят из кинотеатра, на улице уже темно. Кощей предлагает Амире подвезти её до дома, девушка соглашается. Вновь в тишине едут, пока мужчина не перебивает: — Понравился фильм? — А тебе? — голову поворачивает, — Неплохо, но сюжет предсказуемый. — Я тоже так подумал, — губу облизывает, не убирая взгляд с дороги. — Но я бы хотел повторить пару сцен. — Каких таких сцен? — Амира выгибает бровь. — Ну, таких сцен… — Кощей усмехается, поворачивает голову к Амире и медленно руку свою тянет к её лицу, берет за подбородок кончиками пальцев и на себя заставляет смотреть, — А ты? — переходит в наступление. Тембр его голоса тотчас низким становится, а в глазах искра появляется: голодная, желаемая. — Отвези меня домой, — сглатывает Айбулатова и голову поворачивает, отказываясь от прикосновений мужчины. Он вновь усмехается.       Доезжают до жилого комплекса нового. Амира бегло прощается с Кощеем, быстро за дверью подъезда скрывшись, а мужчина все еще у подъезда в машине стоит. Гордо и довольно собой улыбается. В мечтах всё же немного отдаленно некое альтернативное продолжение их вечера было. Там, где она всё же осмелилась зайти к нему в душ.       Амира тихонечко заходит домой, её уже отец встречает. Руслан устало глаза протирает, помогает с дочурки куртку снять, сумку её. Чувствует на ней аромат мужского одеколона, немного удивляется. — С кем была? — опирается об стенку, не давая проходу Амире. Мужчина сам широкий, несмотря на такую же широкую арку между прихожей и коридором, ограждает собой проход. — С другом, — проглатывает тяжелый ком. — Пап, дай пройти. Кушать хочу. — Что это за друг, который не отвел тебя в кафе? — Руслан усмехается, давая Амире пройти в ванну. Она не закрывается, напротив зеркала встает, руки моет, лицо. — Не твое дело, — Амира фыркает. Взгляд отца прожигает ей спину, затылок, словно буря дыру. — Раньше тебя это не волновало. — Просто волнуюсь за тебя, — Амира поворачивается, врезавшись в грудь отца. Руслан обнимает дочь, а она утопает в широких и властных руках папы. — Тут одни бандиты, да отморозки. Сам уже домой хочу. — Идите кушать! — из кухни доносится голос Камиллы, а вскоре душистый запах свежеприготовленного пирога. С картошкой и курицей, как любит Амира и Руслан.

***

      Кощей по заснеженным улочкам идет, курит. У самого образ Амиры не выходит из головы: богатенькая московская девчонка, которая в его квартире сидела и явно кайф ловила от того, как конь ебет Екатерину великую. Быть может, Амирка сама в своих фантазиях подобное представляла? А фиг его знает! У богатых свои причуды и тараканы в голове.       Заходит в давно помученный и хорошо изученный спортзал, в котором раньше жизнь и краски играли. После смерти Ералаша, приезда Амирки всё изменилось. За круглым импровизированном столом в карты парни играют. Турбо, Зима, Марат и Пальто этот. Кощей кратко здоровается с пацанами и в каморку заходит, изнутри запираясь.       Нагибается, сейф свой открывает и пачку черного достает. На стол накладывает, дорожку миниатюрную делает и одной ноздрей тянется, вдыхая в себя наркотик. Сразу об спинку дивана откидывается, голову вверх поднимая, глаза в угаре закрывая. Он улыбается, смеется нервно и начинает плакать.       Перед глазами его Амирка. Черноволосая девчонка с очень-очень странной судьбой, но такой интересной жизнью и с виду — недоступная. У Кощея, под кайфом, мысли сразу навязчивые появляются. Не добиться ли ему Амиры? Растлить девчонку прямо на этом узком диване и дело с концами, зато новый трофей в списке наград появится.       Но эти мысли быстро от себя отогнал, словно от назойливых мух избавляясь. Нет, Амира не должна страдать, не должна быть использованной. Как он уже говорил, девчонка особенная и быть с ней нужно крайне аккуратно. Она обжигает, крайне больно и неприятно.       Заводит свою руку под черные джинсы, оттопыривая сразу же надоедливую застежку. Скользит внутрь боксеров, случайно шлепнув себя резинкой от них по голой коже. Задерживает дыхание, обхватывая рукой давно стоячий и упругий член. У него часто такое бывает в моменты торка, эйфории. Просто нужно подрочить, и возбуждение сразу же уйдет.       Начинает водить пальцами по головке члена, едва стонет, чуть слышимо, чтобы пацаны за стенкой ничего не услышали. В голове образ Амиры держит: как они порно смотрели, как она с красным лицом на него смотрела, как ерзала на его диване, явно намокая, как губу закусывала. Скользит обхватившей кольцом ладонью вверх и вниз по своему члену, сжимает розовую плоть в руках, чувствуя как стекает смазка. Снова едва постанывает, губу закусывая. Её образ представляет.       Груди девушки, её упругую и никем раньше не тронутую задницу. Фантазирует, как будет шлепать её в качестве наказания и войдет прямо внутрь девушки, совсем не жалея её девственного тела. Начинает нарабатывать темп. По каморке звонкое хлюпанье смазки его, вперемешку с тихими стонами расходится.       Амира на нем также ерзает бедрами, только уже внутри неё его член распирает и разрывает изнутри. Он стонет, грубо толкаясь бедрами в свою ладонь, и обильно кончает. Вязкая жгучая сперма стекает по руке, задевая обнаженный пах, пачкая его боксеры.       Достает из-под миниатюрной тумбы салфетки. Вытирается.       Застегивает обратно штаны, прячет пакетик черного и заваливается спать. На что-то большее он сегодня попросту не готов.

***

      Утро. Амира проснулась от того, что мать ломилась к ней в комнату. Промычав, Камилла Айбулатова зашла, но не одна, а с кудрявым парнем. Амирка глаза потерла, узнав этого пацана. Мама держала в руках шоколад какой-то и букет цветов, Амирка фыркнула. — Мам, — недовольно выдохнула девушка и снова упала в подушки. — Почему ты мне не рассказывала о Валере? Ладно отец! А я? — Камилла явно недовольна, — Валерка, проходи на кухню.       Валера кидает довольный взгляд на Амиру, улыбается, даже усмехаясь, а Амира только устало встает с кровати, на полу свои раскиданные вещи находит. Серые штаны напялила и футболку розовую. Выходит. Сразу в ванну плетется, умывается и все ванные процедуры проделывая. На себя в зеркало смотрит, а у самой щеки горят, так ещё и красным переливаясь. Этот Турбо собирается теперь каждое утро ей цветы нести?       Садится напротив парня за широкий стол. Камилла Айбулатова накладывает остатки пирога, кружки с кофе, до этого сварив его. Она выходит из кухни, оставляя подростков одних. Явно специально. Амира только слышит, как захлопывается родительская спальня и тут же клюет носом об стол. — Ты чего? — Валера улыбается, закусывая пирогом. — Зачем ты пришел? — Амира недовольна, — Вот зачем? Я просила? Нет. И цветы эти поганые. Меня или маму подкупить решил? Я тебе всё вчера вроде сказала, а если тебе непонятно, то между нами ничего не будет, окей? И прости, если дала какой-то шанс, хотя я не припоминаю за собой этого.       Валера даже не удивляется, только есть перестает. Он обдумывает слова Амиры, которые словно бушующий ураган обвалились на него. Глупо шмыгает, взгляд в тарелку бросает, смеется: — Цветы не тебе, а маме. А шоколад… решил угостить, — объясняет юноша. — У меня нет на тебя планов, — ложь. — Мне даже льстит, что у тебя такая хорошая самооценка. Но ты правда решила, что я, Турбо, начну бегать за очередной московской дурой? — говорит это спокойно, не перебиваясь, четко. Слова парня ранят Амиру, она сжимает вилку в руках, до ненависти скрепя челюстью. — Иди к черту, Валера, — в глазах девчонки огонь, полыхающий пожар. Она не верила его словам, но теперь увлечение к парню почему-то начинает возрастать. Она его уничтожит, точно уничтожит. И через неделю он уже сам приползет с извинениями, словами и клятвами о любви. Амира пообещала себе это. Нет, она точно заставит парня унижаться перед ней.