***
Утро наступило непозволительно быстро, что-то теплое укрывало тело даоса, отчего-то сейчас ему не хотелось открывать глаза. Ранее Циу всегда поднимался ни свет, ни заря, потому что не мог долго находиться один в своих покоях. Бессмертный бежал от одиночества, с головой зарываясь в нескончаемых делах. Но этот знакомый, согревающий изнутри запах, исходящий от чего-то теплого, укрывающего тело мечника, успокаивал его тревожное сердце, позволяя спать спокойно и ни о чем не беспокоиться. Порыв холодного ветра поднял рой мурашек по нефритовой коже, а может, вовсе не в ветре было дело. Возникло яркое ощущение, что на него кто-то смотрит и мечник распахнул в ответ глаза. Нависший над ним Вэйюэн оторопел и отшатнулся назад. Даос не ожидал, что мечник проснется. Он подходил с единственной целью: поправить сползшие одежды, что всю ночь укрывали Циу. После, он собирался отойти, но невольно засмотрелся на лицо, что оставалось таким ласково-безмятежным лишь во сне. И тут льдистые глаза, наполненные настоящей бурей, взглянули на него. Смешанные ощущения. Снова хочется сбежать… «Да, ты с ума сошел, Вэйюэн! Какой же ты жалкий идиот». Зарождающиеся внутренние терзание главы Северного Ветра нарушил тихий голос мечника: — Доброе утро. Циу хотел провалиться сквозь землю: — «Серьезно? Доброе утро? Как глупо…» Ну, а что он мог еще сказать в сложившейся ситуации! Лучше сделать вид, что так и должно быть, подумал мечник. Теперь-то ему сполна удалось разглядеть, что именно его согревало. «Вэйюэн ты укрыл меня своими одеждами? Но, как же ты сам? Ты мог замерзнуть!» Поднимаясь с мягкой травы, мечник заметил во всю пылающий костер, и все эмоции накатили на него разом: — Ты… Ты, что не спал всю ночь, поддерживая огонь? — нахмуренное лицо с бешенными глазами от нещадно закравшегося осознания сопроводили неуверенный голос. — Вот еще! Мне просто не спалось. Я уже давно проснулся и заново развел костер. — Стоило уличить его жест доброты, как Вэйюэн выпустил все свои шипы наружу, не хватало еще только оскал продемонстрировать для пущей картины. Этого дикого зверя способна загнать в ловушку исключительно ответная доброта. — Ты слишком долго спал! Отправляемся сейчас же, нам осталось только взобраться на гору.***
Восхождение на Ланшань оказалось тем еще испытанием. Неимоверно крутой подъем и сыпучая порода горных камней лишь усложняли задачу. Так сложилось, что из-за напряжения между ними, даосы почти не разговаривали. Но слова оказались излишни, только поступки передают истинную суть. Суть можно утаить в словах, но никак не в действиях. Бай Циу давался подъем сложнее, чем Вэйюэну. Как бы он не старался бороться с беспомощностью своего ослабленного тела, ничего не получалось. И в тот момент, когда, сжатая на лиане рука, соскользнула, сребровласый мечник сорвался вниз, устремившись в пропасть. Чья-то рука крепко обхватила его за талию. Пришел в себя Циу только после того, как оказался намертво прижат к вздымающейся груди главы Северного Ветра. Сердце выламывало ребра, это же от падения, да? Побледневшие от изнеможения щеки, оживил незатейливый глупый румянец. Даос смущенно закрыл глаза, стараясь успокоить дыхание. — Если ты ощутил слабость, почему мне не сказал?! По-твоему я просто так тащился на демонову гору? Захотел умереть, так умирал бы на нашей территории, к чему это путешествие! — Вэйюэн злился. «И этот человек смеет считать меня безрассудным?! Да, ты сам не лучше!» — Ты и так слишком много для меня сделал. Я не хотел обременять тебя еще и этим, — не позволяя себе открыть глаза, прошептал мечник в мужскую грудь. В сложившейся неловкой ситуации даосы висели на лиане над пропастью, если кто-то из них сорвется, вероятнее всего — умрет. — А я думаю, тебе не позволяют говорить правду твои бесполезные правила! Позволь, угадаю, страшишься потерять лицо? Глава Бай, можешь строить из себя кого угодно, мне плевать. Но для начала необходимо очистить энергию Ци. Сейчас ты ничем не лучше простого смертного. Если упадешь, то умрешь быстрее, чем успеешь вздохнуть. Вспоминая, как Вэйюэн в прошлый раз отреагировал на слова благодарности, мечник решил промолчать. Риск того, что Вэйюэн после одного произнесенного «спасибо» сбросит его, слишком велик. Но внутренне Циу никто не запретит испытывать безмерную благодарность к этому злостному даосу. Пусть мечник и испытывает неимоверный стыд, ведь давно не ребенок, а ведет себя именно так. Ему сложно признать, но Вэйюэн прав. Необходимо уметь принимать помощь и просить о ней, если того требует ситуация. Спустя еще несколько часов бессмертные ступили на вершину Ланшань. Знакомо ли вам ощущение, когда ты чем-то столько восхищен, сколь подсознательно испытываешь неимоверный ужас? Нефритовый Мост Очищения вызывал именно такие чувства. Восторг, граничащий с сумасшествием. Благородно-белый каменный мост стелился средь безмерной равнины, тянущихся к нему рук из преисподней. Искореженные статуи рук, будто устремились высосать из путников, проходящих по мосту, их души до остатка, а тела захватить в беспросветную пучину. Воздух на вершине всегда холоднее, но здесь он сковывал не только своей морозной стынью. Мощная энергия моста и ужасающих статуй в корне противоположная друг друге, что ощущалось сполна, словно противостояние Инь и Ян. Только в Инь не осталось и частицы света, а в Ян давно поглощена вся тьма. Вдалеке виднелся роскошный дворец птиц Бииняо. Детальнее разглядеть его с такого расстояния оказалось сложно, но взгляд сразу цеплялся за неимоверный размер божественного строения. Даосы переглянулись между собой. Вэйюэн всерьез задумался, хватит ли ему сил принять пагубную Ци? Что если золотое ядро разрушится раньше, чем очистится энергия Бай Циу? Что тогда случится с мечником? Нет. Он выдержит. Он обязан. Только после того, как он убедится, что Циу в безопасности, Вэйюэн позволит себе умереть. Стараясь не загонять себя глубже во внутренние терзания, глава Северного Ветра стремительно направился к началу заиндевелого камня. Бай Циу заметил перемены настроения Вэйюэна, но не мог понять их истинную природу. О чем он думает? Что же сидит в голове этого несносного бессмертного? Ответов бы мечник все равно не получил, ему осталось только направиться за удаляющейся мужской фигурой. Призрак и его тень стояли на самой границе. Еще шаг и они ступят на Нефритовый Мост Очищения. Сильный порыв ветра всколыхнул их струящиеся по плечам длинные волосы, переплетая между собой. — Дай мне руку, — приказал черновласый мужчина. Не успел Циу спросить зачем, как почувствовав замешательство мечника, Вэйюэн без разрешения крепко сжал чужую ладонь и сделал первый шаг в неизвестность. Рука мечника ощущалась промозглой ледышкой в чужой теплой руке. Вкушая распространяющийся жар по телу, Циу следом за ним совершил этот шаг. Поначалу все происходило вполне спокойно. Бессмертные ощущали на себе силу Нефритового Моста. Подобно мурашкам по коже, энергия распространялась по духовным меридианам, ступивших на мост путников. Первое ощущение сравнимо с неугасающим весенним вдохновением, трепетом перед чем-то хорошим. Тела полностью расслабились, все угнетающие мысли испарились. Уши перестали слышать завывание северного ветра. Огороженные от всех звуков бытия и душевных невзгод, друзья преодолевали божественный мост. Вместе. Бай Циу чувствовал легкость, он парил словно перышко Фэнхуана. Пагубная Ци из его меридиан самозабвенно начала очищаться. Зыбучие пески покидали духовные каналы. С каждым шагом мечнику становилось легче, он вновь ощутил прилив утерянных духовных сил. От слабости, что ни на миг не покидала его тело, не осталось ни следа. Даосы шли по мосту, но отчего-то в голову закралось странное осознание, что дворец птиц Бииняо не приближается. Будто он замер где-то там вдалеке. Подобно недосягаемому свету в конце тоннеля. Энергия, что до этого сплошным потоком расстилалась по меридианам Вэйюэна, обратилась раскаленной лавой. Ощущение, как что-то прожигает духовные каналы, становилось невозможно терпеть, но он не сдавался и упорно продолжал идти вперед. Его выдало лицо. По нему Циу смог понять, что-то не так. Мечник резко остановился, потянув друга на себя. — Вэйюэн! Тебе больно? — обеспокоенное лицо мечника отражало все его душевные переживания за главу Северного Ветра. Голос дрожал, как пойманный с поличным дезертир. Он не понимал, что происходит, но паника начала нарастать сама собой. — Идем. Не смей останавливаться, — прорычал сквозь зубы Вэйюэн. Говорить ему оказалось тяжелее, чем он думал. Его голос прозвучал обрывисто, скорее, как угроза. Даос дернул мечника за собой, не позволяя задерживаться ни на мгновение. Возникло непреодолимое желание содрать с себя всю ноющую плоть. Спрыгнуть с моста, лишь бы ветер охладил кожу. Мертвенная лава, обжигая меридианы, медленно стекала к золотому ядру, заставляя до скрежета стиснуть зубы. Кажется, Циу что-то кричал ему в тот момент, но Вэйюэн больше не слышал голоса друга. Часть пагубной Ци проникла в мелкие трещины на золотом ядре, разрывая их еще шире в стороны. Оказалось невозможным сделать даже вдох. До этого небольшая паутина трещин, теперь же превратилась в открыто-зияющие полосы. Темная энергия сочилась из них все сильнее, словно нежную сердцевину ягоды годжи, беспощадно пожрали черви. Маленькая тень одного призрака пала в пучину пожирающего мрака. От маленькой тени почти ничего не осталось. Раздался душераздирающий вопль, затем наступил конец. Последнее, что промелькнуло в бессознательном бреду Вэйюэна: сегодня настал его конец. — Вэйюэн! Не смей умирать! Вэйюэн! Нет-нет-нет. Прошу…