Кланы Четырёх Ветров

      Несмотря на то, что Царство Льда главы покинули ночью, стоило им вернуться на свою территорию и выйти за пределы Зала Собраний, как яркое солнце озарило нахмурившиеся лица. На улице стоял самый разгар удушливого дня.       Застыв, словно восковые свечи, в выходящих из зала позах, бессмертные пребывали в полном смятении. Поистине трудно определить, какой именно момент сильнее возымел эффект на шокирующих лицах.       На кланы напали? Неужели бессмертный, что сослал их, пошел на такой неоправданный риск, как нападение на самые могущественные кланы?! Насколько же он безумен, раз действовал в одиночку? Более того, как такое возможно, они, в самом деле, отсутствовали две недели? Каждый мог с уверенностью поклясться, что не прошло и трех дней! И самое главное, скольких адептов не удалось спасти?!       Ученику в голубых одеждах устроили целый допрос. Атмосфера сгущалась, обрастая новыми подробностями, словно тесную комнату наполнял едкий запах нелюбимого благовония. И сейчас четыре пары глаз, устремились к безмолвному пятому слушателю — Чжао Вэйюэну. В глазах ученика читался лишь испуг, граничащий с полнейшим непониманием. В глазах главы Южного Ветра и главы Восточного Ветра воспалялся настоящий гнев, сдерживать который становилось все сложнее. Взгляд льдистых глаз главы Западного Ветра считать оказалось сложнее. В нем пребывало скорее сочувствие, чем злость, будто бы сребровласый мечник чувствовал, что Вэйюэн невиновен. Но все факты указывают на причастность главы Северного Ветра к нападению. Каждый осознавал, что грядет череда ужасающих последствий.       Выяснилось, что погибли тридцать четыре адепта, еще двадцать получили опасные для жизни ранения. На кланы действительно напал бессмертный в фиалковых одеждах. Хоть своими руками он ничего не сделал, зато вдоволь наслаждался зрелищем, как его жуткая тварь убивает. Выглядело это так, словно хозяин пришел покормить свою любимую зверюшку.       Стоило Мэйли и Бао услышать, что тварь использовала заклинательские техники, словно взрастив золотое ядро, их лица позеленели. Вэйюэн и Циу отнеслись к известию более спокойно. Они знали, что этот дух существует, и сейчас информация в очередной раз подтвердилась. Даосов поразило больше то, что им управляет этот демонов бессмертный со змеиными глазами. У Вэйюэна с ним личные счеты и любое его вмешательство в жизнь главы Северного Ветра, распаляло в даосе, алчу убийства. Остальным он хоть и был незнаком, но сполна успел заработать репутацию тщедушного ублюдка. Только хилый старец станет пользоваться ушлыми методами, попробовал бы сам выйти в бой.       Главная причина разгневавшихся глав по отношению к Вэйюэну заключалась в следующих всплывших подробностях. Оказалось, что змеиноглазый бессмертный натравил свою тварь не на все кланы Ветров, а лишь на три из них. Клан Северного Ветра единственный остался нетронут. Памятуя о том, что Вэйюэн явно знаком с темным заклинателем у всех сложилось мнение, что они в сговоре. Даже то, что глава Северного Ветра изучает запретные техники и имеет смелость в открытую их применять, с легкостью вписалось в обвинение.       Следовало шокирующим новостям чуть отступить, и первым эмоциям стихнуть, произошло полное осознание произошедшего в их отсутствие. Следом раздался приказной тон Яо Мэйли:       — Безотлагательно созываю суд для вынесения соразмерного наказания главе клана Северного Ветра Чжао Вэйюэну! Немедленно разослать письма всем до единого! А сейчас, задержать его!       Говоря об общем сборе, подразумевались не только главы Четырех Ветров. Все сторонние кланы, что не входили в союз, но подчинялись им, были обязаны явиться по первому приказу. Обвинение в сговоре с целью нападения на кланы Ветров — крайне жуткая вещь. Преступников карают прилюдно, с особой жестокостью, присущей ситуации. Первым делом обвиняемому грозит неминуемая череда пыток с целью выявить всех причастных к нападению.        Пытки подбираются исходя из силы и возможностей тела заключенного. Они позволяют сломить любого. Преследуя цель оставить тебя живым, страдать придется мучительно долго. И чем несговорчивее окажется обвиняемый, тем хуже ему придется.       Стоит получить необходимую информацию, далее бессмертному выжигают все духовные меридианы[1]. Один за другим меридиан, по которому протекает духовная сила постигнет участь пустынного иссушения. Производят осушение при помощи медленнодействующего яда, специально изготовленного для наказания. Что тоже является изощренной пыткой, но цель ее не выяснение чего-либо, а полное уничтожение бессмертного, начиная изнутри. Быстрая смерть покажется лучшим исходом, если вина будет доказана. Но кто же позволит так просто умереть?       1. Меридиан (Канал) (кит. трад. 經絡, упр. 经络, пиньинь jīngluò — сеть каналов, русловая сеть) — согласно донаучным метафизическим представлениям традиционной китайской медицины — область циркуляции энергии ци в живом теле.       На совет созывают все кланы ради зрелища расправы. В назидание остальным, словно показывая, что будет, если напасть на кланы Четырех Ветров. Так же это отличная возможность позволить другим кланам показать, так называемую, свою значимость, в делах Четырех кланов. Но разве главы Ветров позволят кому-то повлиять на исход? Конечно, нет. Другим лишь позволят вставить пару слов, сделав вид, что все были услышаны. Малейшее снисхождение повышает влияние и удерживает подле себя верных псов. Для верной службы псам необходимо подбрасывать кости и показывать, как они важны.       На время пока дойдут письма с приглашением на срочный совет остальным, и до тех пор, пока все не соберутся, Вэйюэн обязан находиться в заключении. Бай Циу не мог изменить эти правила, как бы ни желал. Мечник настоял лишь на том, чтобы Вэйюэна не заковывали цепями из черного железа. Черное железо подавляет силу и доставляет физический дискомфорт, а Вэйюэн еще не полностью восстановился. Да и не ясно, восстановится ли, вспоминая о трещинах на золотом ядре, Циу побледнел пуще прежнего.       Как бы ни старался, мечник не мог поставить себя на место Вэйюэна. Циу искренне желал его понять, узнать, что с ним произошло на самом деле. Он не хотел верить, что Вэйюэн столь обезумел и сговорился с темным заклинателем за их спинами. Разве тогда он мог оставить своего младшего брата в гуще событий? Или именно по этой причине Лудунь не напал на клан Северного Ветра? Как правильно поступить? Пожалуй, главный вопрос, на который прямо сейчас Циу желал получить срочный ответ. Как опровергнуть очевидное? Что если… Что если я допущу ошибку?       Как только ученик донес стражникам срочный приказ главы Яо, они моментально оказались подле Зала Собраний. Стражники грубо схватили Вэйюэна за плечи. Черновласого даоса повели в пещеру, где отбывали наказание провинившиеся бессмертные, там же проводились и пытки.       Вход в пещеру надежно скрыт свисающими изумрудными лианами, чрезвычайно ядовитого сорта. Если коснуться их, кожа вмиг покроется ужасающими волдырями, следом настигнет мучительная смерть. Используя редкую технику, полотно лиан можно раздвинуть, но техника подвластна только тому главе или стражнику, чей кровью окажется запечатана. По обе стороны от входа, днем и ночью патрулируют стражники. Следом за ядовитыми лианами наложена череда энергетических барьеров, предотвращающих побег. Для глаз они практически не заметны, но проходя через них, невольно ощущаешь их давящую мощь, даже, когда барьеры обезврежены, дабы безопасно сопроводить заключенного.       Следуя по узкому проходу пещеры, бессмертные вышли в место ее расширения. Подобно огромному каменному залу, пространство разделялось еще на несколько тоннелей. Сырость и смрад били в нос. Издалека доносился приглушенный звон цепей и душераздирающие стоны заключенных, доживающих последние дни. Один из тоннелей вел к клеткам, а соседний в пыточную комнату. Стражники бесцеремонно бросили Вэйюэна за решетку, а затем покинули пещеру, намереваясь отчитаться перед главой Яо.       Вот так обернулась судьба. Невиновный окажется виноват. Могущественный будет сломлен. Никому нет дела до правды. Правда, у каждого своя. Ты никогда не узнаешь, когда все обернутся против тебя. Ты никогда не будешь полностью готов к бездне своего бесконечного отчаяния.       Прутья клетки были выкованы из черного железа, как и цепи заключенных. Только на прутья наложена не техника подавления сил, а отражение атак. Каким бы способом заключенный не пытался пробиться на свободу, все окажется отражено против него. Бить по клетке, все равно, что бить самого себя по лицу, живым сбежать не получится. Еще никто не сбегал. Либо тебя оправдают, либо здесь ты и умрешь.       До Вэйюэна только сейчас стало доходить, в какой нелепой ситуации он оказался. Даос множество раз попадал в передряги и подвергался осуждению. Но обвинение в измене прежде никогда не грозило ему. Благодаря тому, что мужчину в цепи не заковали, он мог спокойно перемещаться по клетке. Вэйюэн подошел ближе к железным прутьям и огляделся. Ранее он бывал в этой пещере, но никогда не смотрел на нее, глазами самого заключенного.       По обе стороны находились такие же камеры, в некоторых были другие заключенные, некоторые пустовали. Стон исходил от бессмертных, лежачих на каменном полу, что давно утеряли остатки здравого рассудка. Закованные в подавляющие цепи, они не могли двигаться. Бессмертным оставалось только скрючиться в умирающих позах, испытывая постоянную боль от черного железа до конца своих дней. Пещера полностью погрязла во мраке, и лишь хилое свечение от восковых свечей на стенах слегка освещало пространство.       Помимо стонов и звяканья цепей до ушей Вэйюэна донесся звук торопливых шагов и вскоре показался Бай Циу. Никто не мог заходить в пещеру, за исключением глав Четырех Ветров и доверенных стражников. Вэйюэн никого не ждал, он был уверен, что никто к нему не придет. Но обеспокоенное лицо мечника оставило в нем смешанные чувства.       — Вэйюэн, ты веришь мне? — Циу обхватил решетку ладонями, его глаза сейчас были серее обычного. От привычного холода в них не осталось и следа. Сейчас они с Бай Циу стояли неприлично близко, даосов разделял холодный металл.       — Какая разница, верю я кому-то или нет? Моим словам никто не поверит, — Вэйюэн отстранился и опустился на холодный каменный пол, опираясь спиной о стену. Выглядел он так, словно уже смирился со своей судьбой. Ему не привыкать к тому, что при каждом удобном случае всех собак спускают на него. Но если сейчас его обвинят в сговоре по нападению на кланы Четырех Ветров, доказать он ничего не сможет. Раскрывать то, что связывает их с незнакомцем в фиалковых одеждах, он ни за что не станет. Тем более даже это не сможет его оправдать.       «Не хочу мешать тебе своими чувствами. У тебя и без меня предостаточно забот, просто забудь. Уходи».       — Я верю! Верю, что ты не виновен. Доверься и ты мне, я все решу, — уверенный голос сорвался с губ Циу, но даже он ничего не мог гарантировать.       «Довериться? Я не могу тебе верить. Я даже себе не верю».       Вэйюэн не стал ничего отвечать. Сейчас его беспокоило кое-что другое, более важное для него. Он не успел увидеться с Юйлуном и до сих пор не уверен, что его брат не пострадал при нападении.       — Глава Бай, ты не мог бы... — Вэйюэн запнулся. Он никогда не просил о помощи кого-либо, но сейчас это его единственная возможность. Мужчина сделал глубокий выдох и более уверенно произнес. — Ты не мог бы встретиться с Юйлуном и узнать все ли с ним в порядке?       — Не беспокойся, я встретился с Юйлуном до того, как пришел сюда. Он не пострадал.       Наблюдая за тем, как сложно давался Вэйюэну разговор, Циу пытался успокоить его. На самом деле мечник сразу же направился проведать Юйлуна. Именно по этой причине он пришел к Вэйюэну не сразу и не сопровождал его до пещеры. Главу Чжао сразу потащили в клетку, у него не было возможности навестить брата. Циу посчитал, что не может это так оставить и наведался к нему сам.       Юйлун пребывал вне себя от ярости, когда узнал, что произошедшее собираются повесить на старшего брата. Бай Циу обещал ему, что разберется с этим и попросил Юйлуна не принимать поспешных решений. Сейчас все может обернуться против Вэйюэна. Лучше младшему брату не усугублять ситуацию. Любое неверное действие Юйлуна свяжут с главой Северного Ветра.       — Присмотри за ним после совета. Он может оказаться в опасности, — после долгого молчания, глава Северного Ветра выпалил это с ненормальной скоростью, словно боялся, если чуть помедлит, то так и не сможет попросить об одолжении.       Услышав, что младший брат не пострадал, дышать Вэйюэну стало определенно спокойнее. Бессмертный тихо произнес краткое: «спасибо». Более он не собирался ничего говорить, но Бай Циу продолжал стоять, заглядывая в черные бездны глаз Вэйюэна. Через какое-то время Циу все же решился спросить:       — Тебя волнует, что после собрания на него тоже ополчатся или что-то другое? — первая мысль Циу была о том, что Вэйюэн переживает за дальнейшую судьбу брата, если на собрании признают его вину. Но сердце внутри подсказывало, что ни в этом главная опасность. Ни поэтому глава Северного Ветра просит о помощи.       — Что-то другое, — отрицать очевидное, прося об одолжении Вэйюэн не мог. Ведь, чтобы Циу защитил его брата, он должен хотя бы образно понимать, что опасность может исходить не только от кланов.       Вэйюэн боялся, что мечник начнет его допрашивать, но на удивление тот сказал совершенно другое:       — Потерпи. Я вытащу тебя.       Бай Циу покинул пещеру, Вэйюэн остался один, среди мрака и гниющих заключенных. Он был благодарен, что Циу не стал настаивать и не принялся подробнее ничего расспрашивать. За последнее время это был самый спокойный их разговор.       Именно сейчас Вэйюэн поймал себя на мысли, что, возможно, он мог бы довериться Бай Циу. Но ему сложно было признаться в этом самому себе. Даос спешно прогнал все мысли из своей головы и прикрыл глаза, со временем провалившись в сон.       Одиночная фигура сребровласого мужчины прогуливалась по лесной тропе. В трудные моменты даосу необходимо побыть наедине с собой. Мужчина метался между столькими мыслями, терзающими его покой, что было сложно сконцентрироваться хоть на одной.       Навязанные постулаты всю жизнь сковывали Циу по рукам и ногам, неотрывно следуя за ним, по сей день. Глава Бай обязан следить за каждым своим словом, поступком, действием. Дабы не потерять лицо, не потерять уважение. Колкий характер Вэйюэна с самого детства отталкивал от него людей. Циу был единственным человеком, кто в любом плохом поступке черновласого юноши искал что-то светлое. Что-то, что Вэйюэн так усердно прятал от всех. Он и сам не заметил, как его стал интересовать в край распущенный юноша. Просто в какой-то момент Циу осознал, что хочет стать для него близким другом.       Но сколько бы раз он не пытался с ним сблизиться в юные годы, столько же раз Вэйюэн его отталкивал. И каждый раз оказывался грубее и жестче предшествующего.        Циу не понимал причины его поступков. В конце концов, любой устает стучать в закрытые двери…       Только перестать стучать, не значит забыть.       Юный мечник так и не смог от него отказаться. Только вся пелена его чувств и строгие правила со временем стянули цепкие лапы на его горле, не позволяя ровно дышать. Так начало зарождаться осуждение. Но кого он осуждал? Себя? Вэйюэна? Порой он и сам не мог ответить на, казалось бы, простой вопрос. С взрослением Циу стал все меньше проявлять интерес к несостоявшемуся другу. У них начались усиленные тренировки и подготовка к принятию статуса глав кланов Четырех Ветров.       Юноша из простого мальчишки по имени Циу, стал главой клана Западного Ветра. Отныне все обращались к нему: глава Бай. Вместе с этим возрос и уровень его сдержанности, мудрости, ответственности. Но фатальной проблемой для него оказался Вэйюэн. Теперь они виделись каждый день, им приходилось общаться и терпеть друг друга в одиночных стенах Зала Собраний. Характер Вэйюэна с каждым годом лишь ухудшался. Неокрепший щенок с молочными зубками, вырос в уверенного волка, с пастью, что готова любому вырвать глотку.       Слишком часто неукротимая волна стала тревожить спокойные воды. Но волна всегда оставалась частью этих вод. Для нее всегда было там место. Как бы не противился морской покой, ему не хватало собственного шторма, напоминающего, что его воды не мертвы.       В очередной раз все восстали против шторма, но в этот раз могущественные воды не бросят волну, биться с врагами в одиночку.