***
Письма вскоре настигли своих получателей. Внимательно читая о том, что на срочном собрании вынесут вопрос о наказании главы клана Северного Ветра Чжао Вэйюэна, все встрепенулись. Неописуемая радость накрыла лица читателей бумажных свитков с каллиграфически выведенными символами. Лишь один из них пребывал в смутном состоянии от новостей. Мужчина хотел бы радоваться со всеми, но это не то, что необходимо его не упокоенному сердцу. В его голове засела едкая мысль: «Я должен отомстить самостоятельно. Твой паршивый братец и ты умрете от моей руки, как умер мой сын!». Сильно сжимая некогда ровный лист, мужчина вышвырнул его в сторону. Брови сошлись над переносицей, словно две грозовые тучи, он отправится на собрание и что-нибудь обязательно придумает. Мысли о том, что Чжао Вэйюэна вскоре ожидает расправа, грела души даосов. Бессмертные спешили собраться, как никогда быстро, отложив все свои важнейшие дела. Даже ленивый отправился бы поглазеть на увеселительное зрелище, как Вэйюэну зачитают приговор. Никто не сомневался в решении. Даосы томились в ожидании долгие годы, но знали, что однажды главе Чжао несомненно воздастся по заслугам. Поэтому сейчас все собирались с главной целью — отпраздновать. Спустя каких-то три дня в Зале Собраний стояли все главы Четырех Ветров, а также глава клана Небесных Сапфиров Ван Вэйшэн, глава клана Колючих Вод Чжу Сун, глава клана Последнего Заката Чан Сянцзян и глава клана Сияющих Песков Се Чэнь. Чжао Вэйюэн молчаливо стоял на своем прежнем месте главы клана Северного Ветра. Его причастность к нападению еще не доказана, сейчас еще можно было ровно дышать, ведь скоро каждый вдох будет отдаваться щемящим переломом костей. До этого момента даос находился в строгой изоляции, но по правилам, на собрании он обязан присутствовать, и может даже взыскать свое мнение. В данный момент Вэйюэн — глава Северного Ветра и пока никто не смеет оспорить этот удручающий факт, как бы не вожделели их взгляды увидеть его свержение с вершины. Главы громко переговаривались между собой, озираясь на мужчину, что тенью стоял в стороне и не обращал на происходящее никакого внимания. — Возомнил о себе невесть что. Ему скоро конец, а он делает вид, словно его судьба не в наших руках! — Да он смирился! Вы посмотрите на него. Знает, что нежилец! Продолжалось метание камней до тех пор, пока не начала говорить Яо Мэйли. Глава Южного Ветра во всех подробностях поведала о произошедшем ранее, не упуская возможности вставить парочку дополнительных очерняющих фраз. Вздохи и ахи пронзали пространство Зала Собраний, множество пар глаз уставились на Вэйюэна с презрением и осуждением. Когда глава клана Южного Ветра закончила говорить, вздохи и ахи вновь сменились словами, перебивая друг друга в этом безумстве. Было сложно понять, кому именно из глав принадлежат произнесенные слова: — Лягушка мечтает взобраться на вишню[2]! 2. Китайская поговорка. Призывает ставить перед собой реальные цели. Не предаваться несбыточным мечтам. — Позор! Какой позор! — Каждый из нас может только мечтать возглавлять такие могущественные кланы! А этот... Этот мерзавец решил провернуть за спиной целое восстание! — Тут и доказывать нечего! Все очевидно! Это точно он! — С гнилого дерева, гнилые яблоки. Каков отец, таков и сын, истинное порождение прямиком из преисподней!!! Слушая колкие высказывания в свой адрес, Вэйюэн никак не реагировал, ему попросту плевать. Жаль, нельзя временно притвориться глухим, он бы предпочел ничего не слышать. Но последняя фраза все же задела даоса. Кулаки сильно сжались, а черные глаза, кажется, заполыхали первобытным пламенем. Лучше бы никому не заметить его угрожающую реакцию, а то вновь завизжат, как трусливые свиньи.***
Чжао Вэйюэна множество раз упрекали отцом, это поистине злило бессмертного. Ведь ненависть сына к отцу была ни на каплю не меньше, а то и в разы больше. На самом деле никто не способен ненавидеть Вэйдая сильнее, чем собственный сын. Казалось, сколько бы лет не прошло со дня смерти предшествующего главы клана Северного Ветра Чжао Вэйдая, ответственность за его деяния никогда не спадет с плеч его прямых потомков. Поистине, проклятый род. В свое время Вэйдай уничтожил несчетное число, как бессмертных даосов, так и простого люда. Долгое время никому не представлялось возможным его свергнуть. В те времена клан Северного Ветра заправлял остальными кланами, выступая вершиной пищевой цепи. Мощь Вэйдая неоспорима, никто не мог понять, как он постиг эту силу. В конечном счете, он настолько расслабился, ощущая свою безграничную власть, что это и стало его концом. Убили его вовсе не сильнейшие враги и даже не прославленные заклинатели, а собственные ученики. Юноши, набравшись невиданной смелости, отравили своего главу в собственных покоях. Позорная мучительная смерть для бессмертного неслыханных амбиций! Кучка юных адептов навсегда стерла весь его смысл жизни, отправив в круг перерождения. Терзающие мысли всплыли в голове Вэйюэна. Он снова вспомнил, как отец приказал убить его лучшего друга в детстве. Как он был не в состоянии помочь, остановить отца, хоть что-нибудь сделать. Даос винит себя во всем до сих пор. Но не только это разжигало в нем бескрайнюю ненависть к своему драгоценному отцу. Мать Вэйюэна когда-то была совершенно обычной странствующей заклинательницей, хоть и принадлежала древнему роду Си, что правили в горах Куньлунь. На самой вершине необъятной горы Куньлунь вознесен Нефритовый дворец неимоверных размеров, принадлежащий ее семье. Род Си в те времена оставался почитаемым, богатым, знатным и имел влияние ни меньше самого Сына Неба[3]. Девушка же предпочла отказаться от всего и отправиться в странствие, дабы помогать нуждающимися. 3. Сын Неба, или Тяньцзы (天子), был священным монархическим и имперским титулом китайского государя. Странствующая заклинательница Си Ванму[4] встретилась с Чжао Вэйдаем, когда тот явился в Нефритовый дворец взять ее в жены. Преследовал он далеко не благоразумные цели. Глава Чжао желал тем самым расширить свое влияние и заручиться поддержкой семьи Си. Родители Ванму всегда оставались благосклонны к дочери, позволяя ей самостоятельно принимать решения. Девушка отказалась выходить замуж за Чжао Вэйдая. Только вот бессмертный не принял отказ. 4. Си (希) — «надежда». Ванму состоит из двух символов: Ван (望) — «смотрящая вдаль» и Му (目) — «глаз». Дословно имя можно перевести: «глаз смотрящий вдаль» Обнажив свой меч, он выколол Си Ванму левый глаз. Тем самым, обрушил всю ее дальнейшую жизнь. Родители вынудили дочь согласиться на свадьбу. И девушке пришлось выйти за него. Ведь никто бы не посмел взять в жены безглазую уродину. Родители смогли бы пережить все, кроме позора их дочери. Союз супруга Чжао и супруги Си состоялся в том же месяце. Долгие годы то, что именно Вэйдай лишил свою жену глаза, хранилось в строжайшей тайне. Неизвестно, что произошло, но их история оказалась раскрыта. Только вот Ванму давно исчезла, бросив двух сыновей и Вэйдая. Когда Вэйюэн впервые услышал сплетни о судьбе матушки, что позднее распространились, и обсуждал их практически каждый, он сгорал от ярости. Вэйюэн был готов собственноручно убить отца, как только встретит его, но опоздал. Как раз, в тот момент, когда он вернулся из города, влетая в покои отца, с мечом наперевес, Вэйдай лежал на полу в скрюченной позе. Все тело отца покрылось зелеными пятнами, а изо рта струйками, засохла густая пена. Потускневшие зрачки давно завалились назад, от тела исходил запах гниения, Вэйюэна чуть не стошнило. К мертвому величественному главе боялись заходить в покои, он не выходил, ну и хорошо, подумали слуги. От створок его дверей все держались подальше. Если бы сын не зашел к отцу, кто знает, сколько бы тело еще разлагалось.***
Из воспоминаний даоса выдернул, ворвавшийся в Зал Собраний Фэй. Демонический дух проломил крышу и стоял прямо в центре, издавая кошмарный рев. Когтями на передней лапе он провел по каменному покрытию, раздался пронизывающий скрежет, словно металл безжалостно терли о камень. Все главы тут же закрыли грязные рты, стоило увидеть трехглазого духа с массивными рогами. Выхватив мечи, их руки задрожали, а глаза в страхе округлились, словно у рыб. Фэй стал камнем, брошенным в воду, пугающим мелких рыбешек. Яо Мэйли в ответ призвала Фэнхуана, изящная огненная птица села на обломки крыши и приготовилась к атаке. Красные перья струились пламенными вспышками, жгучая опасность исходила от одного их вида. Лэй Бао, выхватив из-за пазухи вертикальную флейту, принялся играть мягкую мелодию, призывая кота – оборотня. Он делал это впервые с того дня на горе Тайшань. Как и обещал Сяньли, дух незамедлительно появился, образуя клубы белого дыма, он словно парил за спиной заклинателя с флейтой. — Фэй, не нападай первый, — наконец раздался холодный голос Вэйюэна. Даос не ожидал, что духи решат вмешаться в собрание, но быстро взял себя в руки. Пока Фэй всех не убил, стоит его остановить. Демонический дух не стал при всех отвечать даосу, но послушал Вэйюэна и замер, не пытаясь, напасть. В воздухе повисло гробовое молчание, которое неизвестно сколько длилось. Все же нашелся смельчак, что первый открыл рот и им оказался заклинатель в неприметных, на первый взгляд одеждах. Возраст слегка тронул его лицо, но старым назвать мужчину язык не повернется. Смельчаком оказался глава клана Колючих Вод Чжу Сун. — Эта тварь подчиняется тебе? — он окинул Вэйюэна осуждающим взглядом, переводя взгляд на Фэя, прежняя напыщенность спала с его лица. Кадык судорожно вздрогнул. Стоило одному нарушить молчание, как остальных было уже не заткнуть. Слова снова переплетались между собой в невнятный пьяный лепет. — Как такое возможно?! — Все мы видели своими глазами! Он подчинил демона! Да, он и есть демон! — Он точно готовит план по свержению всех прославленных глав! — Убить его! Убить! Когда накал страстей достиг своего апогея, позвучал пронизывающий до мурашек голос, что резал глубже меча. Голос, который до этого не издал ни звука. Но стоило ему заговорить, все мгновенно стихли. Кажется, в зале находился еще один, кого остерегались даже сильнее демонического духа. — Довольно! — Бай Циу медленно окинул всех собравшихся, леденящим душу, взглядом. Когда образовалась тишина, он продолжил совершенно спокойным голосом, словно по щелчку пальцев отключил все эмоции. — Глава Яо, глава Лэй, вы лично присутствовали на том собрании. Может вы слышали, чтобы глава Чжао отдавал какие-либо приказы, явившемуся бессмертному? — Если мы не слышали, это не исключает того, что он не спланировал все заранее! Он, ведь, пропадал на целый месяц и явился аккурат перед приходом бессмертного! Кто знает, чем он занимался?! — отвечала Яо Мэйли, ее эмоции сейчас полыхали сплошным пожаром. — Мне вот показалось очевидным, что глава Чжао не выказывал никакого дружелюбия к своему предполагаемому союзнику, — тон Циу держался спокойно, полыхающие эмоции Мэйли неспособны вывести его из себя. — Это ничего не доказывает! Он мог специально напасть на него, чтобы впоследствии отвести подозрения о причастности! — Мне его реакция не показалась наигранной. — Глава Бай. При всем уважении! Разве вы с ним столь близки, чтобы так чутко распознавать его намерения? Вопрос сопровождался очередными вздохами ахами со стороны прочих глав, это был до неприличия интимный вопрос. Никто не осмеливался вмешаться в разговор двух глав из Четырех Ветров, но выпученные глаза кричали о многом. — Глава Яо, не забывайтесь, — и этот вопрос не выбил его из колеи. Но голос вновь прозвучал так же безжалостно, как первая трещина поражает гладь векового льда. Яо Мэйли тут же закрыла рот, осознавая, что действительно сказала лишнего. Вэйюэн, молча слушая их, издал ушлый смешок в момент ответа Циу, но его никто не услышал. Лица остальных глав начинали зеленеть от напряжения. Яо Мэйли и Бай Циу боролись одними взглядами, словно разъяренные львы, но тот, что спокойнее явно одерживал победу. — Пока не будет существенных доказательств, подтверждающих сговор, глава Чжао не будет заключен и не понесет наказание. Чтобы уважаемым главам было спокойнее, я лично присмотрю за ним. И если кто-то не согласен, то в первую очередь вы выступите против клана Западного Ветра. Есть здесь те, кто хочет сразиться со мной? Выходите, решим прямо сейчас, — Бай Циу добил всех одним ударом. Ему не требовалось по-настоящему начинать размахивать мечом, все знали, что даосу нет в этом деле равных. Выступая против него, уйдешь с позором, если сможешь уйти, конечно. Вэйюэн не ожидал, что Бай Циу в самом деле вступится за него подобным образом. Так открыто и прямо, бросая вызов всем присутствующим. Черновласый мужчина повернул голову в сторону Циу и заглянул в его глаза, тот словно почувствовав на себе взгляд, посмотрел на него в ответ. Да, Циу говорил, что вытащит его. Вэйюэн предполагал, что максимум пытать его станут не столь ожесточенными способами. Не допуская мысли, что Циу действительно вытащит его из этого болота, принимая его сторону. Пока они так смотрели друг на друга, казалось, что они одни. Где-то за пределами Зала Собраний, где-то в более приятном и спокойном месте. В ситуации, когда все члены собрания выносят единый приговор и лишь один голос выказывает несогласие, исход очевиден. Мнение большинства всегда побеждает. Но когда этот голос принадлежит самому главе Западного Ветра, это многое меняет, а лучше сказать, меняет все! Никто не рискнет в открытую ослушаться, никто намеренно не станет наживать себе врага в лице Бай Циу. — Уважаемые! В самом деле, полно вам! Какой пример, мы несем младшему поколению, осуждая того, чья вина не доказана? Нам всем следует успокоиться! — Чжу Сун в очередной раз нарушил гробовую тишину. Натягивая на голос глупую радость. Главы обратили на него внимание и тяжело вздохнули, видимо, сделав вывод о том, что Чжу Сун решил, таким образом, услужливо усидеть на двух стульях. Злополучное собрание на этом подошло к концу, как и бесконечно долгий день. Никто не заметил, что давно стемнело, а над разрушенной крышей зияет белым пятном луна. Духи приняли решение не вмешиваться и давно незаметно покинули Зал Собраний. Об их недавнем присутствии сейчас напоминала лишь обрушенная крыша зала.