Второй Шанс

«Диамант» полнился слухами и предвкушением — на сегодняшний вечер анонсировали выступление Бабочки Солы, самого изысканного и экзотического цветка, взращённого Ченни из «Ринга», что рядом с портом. Поддерживая и уважая свою покровительницу, девушка до сих пор иногда выходила помогать в бар, не гнушаясь работы официанткой. За талант, красоту и мастерство ей прощали эту маленькую причуду. Сола выступала в «Диаманте» не в первый раз, завоевав немало поклонников и умело поддерживая их интерес. Она не повторялась, каждый её танец был разным, незабываемым и красочным. Позволить себе посетить Великую Хань могли далеко не все, и вопрос упирался даже не в деньги. Ханьцы заворачивали иногда прямо на таможне по одним им понятным причинам. А через Солу можно было прикоснуться к их загадочной культуре. С чем она только не танцевала перед самой искушённой публикой — с веерами, вейлами, лентами на длинной ручке, ярким шарфом, зонтиком, зажжёнными свечами, полным воды кувшином, в накидке в виде крыльев. Но сегодня обещали нечто особенное — танец с кинжалами! Изначально на вечер Солан готовила другой номер, но встреча с Владыкой подбросила иную идею. Публику надо постоянно удивлять, конкуренция в Городе Свободы высокая, не врежешься в память — быстро забудут, и хорошего заработка не видать. Танцевать ей нравилось всегда, с самого детства. В Федерации всё искусство служило власти и проходило жёсткую цензуру, там не стоило связывать жизнь с танцем, разве что идти работать в Бюро культуры. Наверное, и хорошо, что она больше не в Федерации, но лучше бы это произошло другим путём. Солан тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли. Вот только сбитого настроя ей перед выступлением не хватало! И так он оставляет желать лучшего. Они закономерно поругались, когда напарник узнал о первом их задании за пределами Города Свободы. Орали друг на друга так, что после Солан пришлось отпаиваться горячим молоком с мёдом. Она не нью-джазовая певица, чтобы голос был с хрипотцой. Тревис же теперь молчал и мрачно светил серым глазом из-под маски. Он не доверял Владыке, Юншену, как тот представился ему в баре. Не помогло даже заверение, что Солан его знает и готова поручиться. Напарник параноил и упрямился. За непрошибаемую упёртость не раз хотелось ему треснуть, Солан снова еле сдержалась. На тренировке своё получит. День прошел незаметно. Решив не будоражить почем зря охрану космопорта, Цзюнь У из бара переместился сразу на свой корабль, благо, переход по нитям освоил давно и надёжно. Привычная двухчасовая тренировка, душ, медитация, обед, чтение книг. Всё то, что составляло его стандартный день уже несчётное множество лет. Держаться за что-то привычное было проще, так что он не видел смысла менять подобный распорядок. Вечер подошёл быстро. Разговор с Солой — именно такое имя значилось на билете — не выходил из головы, и бывший Владыка решил, что не стоит искушать судьбу лишний раз, продолжая разгуливать в узнаваемом — как оказалось! — наряде Небесного Императора. Кто знает, кому ещё придут на ум верные ассоциации?.. А заниматься стиранием памяти не хотелось совершенно, по каким-то причинам именно это воздействие забирало столько же сил, сколько выживание в открытом космосе без скафандра. Выбранный для похода в «Диамант» наряд мог бы быть одеждой элитного телохранителя времён ещё его молодости. В традиционном стиле, из дорогой ткани, но при этом простой и неброский на вид. С преобладанием чёрного цвета и незаметной на нём тёмной искусной вышивкой. Никаких летящих и белых одежд на этот раз, никаких украшений. Собранные в высокий хвост волосы, Чжусинь в простых чёрных ножнах за спиной и всё. Задумавшись о Великой Хань, в которой так ни разу и не побывал за все эти годы, Цзюнь У едва не опоздал, так что пришлось снова перемещаться по нити. Отведя на секунду глаза собравшимся у входа, он показал билет охране и прошёл внутрь. Что ж, достойно. Сдержанная роскошь, дорогие материалы, прямые строгие линии… Не хуже, чем в иных дворцах, если бы только они ещё существовали. Выбрав место в полумраке, подальше от основного скопления людей, Цзюнь У позволил себе, наконец, расслабиться, и принялся с интересом рассматривать убранство немаленького зала, заодно прислушиваясь к тому, о чём судачил водоворот людских голосов. Тревис заметил утреннего собеседника почти сразу же. Солан предупреждала, что пригласила его, и он специально высматривал Юншена в толпе. Правда, чуть не проглядел: тот сменил свой вычурный светлый наряд на что-то более практичное и неприметное. В приятном полумраке «Диаманта» Юншен стал почти неразличим — чёрные волосы, много чёрного в одежде, хорошо в таком в тенях прятаться. Он ведь говорил, что его учили на мастера меча (странный пережиток и архаизм), не коллега ли он напарнице на самом деле? Тревис чуть выдвинулся вперёд, чтобы лучше видеть их уже почти нанимателя. Далеко от сцены отходить нельзя — телохранитель должен быть рядом, чтобы пресечь нежелательные инциденты. Солан не настаивала, чтобы они одевались в одном стиле. «Тебе всё равно не пойдёт ханьское. И у них не принято носить плащи на один бок. Так что или Европа, или Дикий Запад». Второе было даже лучше: во-первых, удобнее, во-вторых, позволяло вместо маски прикрыть лицо цветным платком, а глазной имплант — повязкой. Солан называла это «прятать на виду». Тревис считал, что они неоправданно рискуют, но пока работало. Гости постепенно собирались, выступление должно было начаться совсем скоро. Цзюнь У почувствовал направленное на себя внимание и быстро нашёл взглядом наблюдающего. Им, ожидаемо, оказался утренний знакомый — слепок его ауры бывший Владыка запомнил очень хорошо. И сейчас она полыхала багряным. Злится, да? Похоже, что так. Всё-таки зря он обратил тогда внимание на Солу. С другой стороны, не обратил бы, не узнал бы много интересного и полезного. Ну, что за дилемма… Ругаться с человеком, который чем-то напоминал ему молодого себя же, желания не было. Поэтому, Цзюнь У вежливо кивнул Маске и переключил внимание на наблюдение за залом. Захочет перекинуться словечком, потом подойдёт. Сейчас же их всех явно ожидало зрелище поинтереснее. Юншен тоже его заметил и кивнул. Специально высматривал или почувствовал направленное на себя внимание? В любом случае, он подтвердил свои навыки и опасения Тревиса — это профессионал и с высоким уровнем подготовки. Он чуть склонил голову в ответ. Злость злостью, подозрения подозрениями, а из роли выходить нежелательно, хоть и трудно её придерживаться. Опыт притворства у него был небольшой, но надо стараться. К тому же за несколько часов получилось уже немного успокоиться и осмыслить случившееся. Если Солан знает Юншена, пусть и не лично, как она призналась, то весьма вероятно, что всё равно бы нашла способ с ним связаться. «Мне давно хотелось подобраться к нему поближе и прощупать, насколько верны слухи. А тут сам пришёл, да ещё можно на него поработать. Нам, что, деньги лишние? Тебе на протез, например». Последнее было решающим аргументом. И запрещённым приёмом — Солан до этого к нему не прибегала, но сегодня в пылу спора припечатала. Ответить на это было нечего, осталось только смириться, проглотить рвущиеся с языка нелогичные, но очень эмоциональные ругательства и взяться за подготовку к вечеру. И вот уже несколько часов они не сказали друг другу ни слова. Разлад, конечно же, заметила Ченни, но только посмотрела с упрёком, она не лезла в их дела. Взрослые и дееспособные люди сами разберутся. К назначенному времени клуб на несколько мгновений погрузился в полную темноту, а потом софиты, постепенно набирая мощность, осветили полукруглую сцену. Солан уже стояла в центре неё. Сегодня она позволила себе быть почти самой собой на выступлении. Всё равно никто не воспримет всерьёз, спишут на сценический образ. Конечно же, никакого чёрного, никаких комбинезонов или штанов, но и выбранная одежда была практичной. Девы-воительницы, что пусть редко, но всё же появлялись в историях у ханьцев, примерно такое и носили. Узкие рукава, прямая плиссированная юбка, широкий, работающий как корсет пояс. Волосы собраны в простой высокий хвост — воинская причёска, но, поскольку она женщина, то с красивой заколкой. На одежде вышивка тем же цветом, но чуть темнее оттенком: узор есть, но не бросается в глаза. С первыми ударами барабанов Солан начала двигаться. Быстро, ритмично, энергично. Воинские каты и связки между стойками легко превратить в танец: чуть замедлить движения, чуть изменить угол, не доводить выпад до конца, словно не атакуешь, а играешь. Да, она экзотический цветок, Бабочка из далёкой Великой Хань. Но у цветов иногда бывают шипы, а среди бабочек есть и «мёртвая голова», не стоит забывать об этом. Но никто же всё равно в это не поверит, правда?.. Когда выступление началось, Цзюнь У убедился, что не ошибся в своих ожиданиях: Сола действительно умела и любила — это было видно — танцевать. И, главное, она выбрала правильный номер, как нельзя лучше оттеняющий её внутреннюю суть. Бывшему Владыке довелось перевидать множество самых разных представлений, и он хорошо понимал ту разницу, что возникала, если танец с мечом исполнял пускай и самый искусный, но не знавший сражений актёр, и когда за него же брался настоящий воин. В первом случае возникало качественное искусство, что развлекало и грело, но не более. А вот во-втором… Это было уже чем-то совершенно самобытным, чем-то, что люди с восхищением вспоминали потом годами и десятилетиями. Когда-то, в почти забытом сейчас детстве, именно подобный танец, исполняемый настоящим мастером меча, стал отправной точкой, после которой, до глубины души пораженный увиденным, совсем маленький ещё наследник престола попросил научить его держать оружие и «уметь так же». И с тех пор уже не расставался с мечом. Танец продолжался, и перед Цзюнь У словно проступала из теней времён одна из заклинательниц далёкого прошлого: сильная, смелая, уверенная. И в то же время утончённая и хрупкая. Прекрасный, но шипастый цветок, ядовитая бабочка, способная убить неосторожно залюбовавшегося. Сколько он перевидал их таких — не счесть. Одну даже помнил до сих пор. Возможно, родись Сола в его время, и она смогла бы вознестись, став богиней войны. Кто знает… Тревис должен был смотреть в зал, а взгляд нет-нет да возвращался на сцену. Вот же рисковая девка! Доиграется она однажды с этим своим «прятать на виду». Хорошо, что утром им улетать, несколько часов они продержатся. Но не оставляет её танец равнодушным, этого не отнять, себе-то можно не лгать. Кровь будоражило сочетание красоты, уверенности и смертоносной эффективности. Солан была опасна и сейчас позволяла это увидеть. Нет, он ещё на тренировках оценил, с кем имеет дело, какое мастерство и умение прячутся за вкрадчивостью, текучестью и гибкостью. Достойный противник и не стоит обманываться тем, что макушкой едва ему до уха достаёт. Он скосил глаза в зал. А Юншен-то тоже проникся! Смотрит, по крайней мере, не отрываясь. Знать бы, какие выводы сделает… То, что Солан сегодня устроила, смело можно было назвать киданием камня в стоячий пруд. Далеко круги пойдут, сильно разойдутся. Она рисковала, но понимала, что больше не выдержит, не выплеснув скопившиеся эмоции. Полгода на одном месте под одним и тем же прикрытием без настоящего дела, азарта и риска почти довели её до исступления. Тренировки уже не спасали, хотелось перемен и активных действий. Музыка стихла так же резко, как и заиграла, и Солан замерла в том же месте, с которого начала танец. Почти боевая стойка — колени чуть присогнуты, корпус чуть наклонён, голова тоже, взгляд в пол, правая нога выставлена вперёд, левая — отставлена назад, руки перекрещены на груди, кинжалы в них — обратным хватом. Зал затих на несколько секунд, а потом взорвался одобрительным гулом и аплодисментами. Цзюнь У аплодировал, чувствуя полное согласие со всеобщим восхищением. Бесподобно. Красиво, точно, энергично. И, что удивительно, с очень бережным сохранением традиций, начиная от костюма и заканчивая движениями. Интересно, кинжалы сценические или боевые? За прекрасное развлечение не жаль отдать девушке пару настоящих из своей коллекции. Нужно будет спросить… Солан медленно выпрямилась, спрятала кинжалы в специальные крепления на поясе и поклонилась по современному ханьскому обычаю, сложив ладони в молитвенном жесте на уровне груди. Потом пружинящим шагом сбежала по ступенькам сбоку, подошла к столику, что стоял чуть в стороне, и склонилась к сидящему за ним мужчине. — Этот танец был в вашу честь, Владыка, — и надо же, он в нынешний вечер тоже одет как воин. Красоту его Солан заметила ещё в прошлый раз, но тогда осталась к ней равнодушной, ничего она в её душе не тронула, а сейчас простая и неброская одежда словно бы всё подчеркнула. Так искусная рама из качественного, но без лишнего украшательства материала, оттеняет вставленную в неё картину. В зале зашумели, высказывая поздравления тому счастливчику, что смог украсть внимание Бабочки Солы. Тревис смотрел на это с вновь нарастающим раздражением. Что Солан к этому Юншену так липнет? Это уже не похоже на интерес наёмницы к нанимателю. Решила завести любовника… или нашла более подходящего напарника? Если первое, то плевать, не его это дело, но если второе… Он скрипнул зубами. Если второе, то ему только при баре вышибалой и оставаться. Ченни — жалостливая и не прогонит, но без руки другой работы не найти. — Благодарю вас за красоту и мастерство. — Цзюнь У тоже поднялся и поклонился, только уже на старинный манер, вытянув руки перед собой, и накрыв одной ладонью другую. — Мне очень приятно получить подобное посвящение. Позволите отблагодарить вас за полученное удовольствие? Посетители «Диаманта» наблюдали за ними с неослабевающим интересом. Двое ханьцев! Ну теперь всё понятно — Бабочка решила провести вечер с соотечественником. — Позволю, — согласилась Солан и изящно опустилась на второй стул. Потом обернулась к Тревису и чуть кивнула. А напарник, похоже, и так с неё глаз не сводил, поскольку уже шёл к столику Владыки. Нетерпение и раздражение так и сквозили в его движениях. Что он там себе надумал и чем себя накрутил?! Придерживаясь роли, Тревис встал за спиной у Солан и чуть сбоку. А безумно хотелось схватить её за руку и вытащить наружу, подальше от «Диаманта» и Юншена. Возможно, и сойтись уже в рукопашной, выпуская злость. Но придётся ждать до тренировки. Когда-то он мог выжидать нужного момента часами. Нужно вспоминать, как это делается. Цзюнь У сделал знак официанту и повернулся к девушке. — Заказывайте, что посчитаете нужным. И ты тоже, Маска, — взглянул он на телохранителя. — Если здесь и сейчас это для вас уместно. В любом случае, всё за мой счёт. Он снова перевел взгляд на Солу. — Не буду ходить вокруг да около: можно взглянуть кинжалы, с которыми вы танцевали? Тревис отрицательно качнул головой. Телохранителю на задании небезопасно принимать еду и питьё из чужих рук. Конечно, «Диамант» — проверенное место, ценящее свой статус и репутацию, но лучше прослыть параноиком. Ведь чтобы принять предложение Юншена, ему придётся снять платок и открыть лицо. И если хоть кто-то его узнает… Награда достаточно велика, чтобы от соблазна ею воспользоваться не удержались даже клиенты дорогого клуба. — Вам — можно, — Солан извлекла кинжалы и протянула их Владыке рукоятями вперёд. Так вежливо и безопасно, ведь они не бутафорские, а боевые. Подошедшему официанту она улыбнулась дежурно-вежливо: — Бокал шампанского, мягкий сыр и печенье к нему, — образ надо поддерживать. Владыку не обманешь, но кроме него в клубе полно посетителей, которым совсем не обязательно знать, что она на самом деле предпочла бы выпить. Сладкая «шипучка» — не худший из имеющихся вариантов. Цзюнь У, поглощенный изучением кинжалов, не глядя, попросил: — А мне чёрный кофе без сахара и любую выпечку на ваш вкус. Он еще какое-то время взвешивал кинжалы в руке и о чём-то думал, а после вернул девушке её оружие и улыбнулся. — Отличная работа хорошего мастера. Родом, случайно, не с нашей общей родины? Намекал, конечно, на Великую Хань. Наверняка сейчас вокруг них развернулись все любопытные уши. — Оттуда, — Солан приняла кинжалы и снова спрятала их на положенное место. — Вещи, от которых зависит жизнь, должны быть хорошего качества. Реквизит танцовщицы, экипировка телохранителя, оружие воина… Она хитро стрельнула глазами на рукоять меча за плечом собеседника. И разумно сделала паузу, пока официант расставлял их заказ. Вот уж у кого ушки на макушке, а языки без костей. Потом пригубила шампанское — в меру с кислинкой, в меру сладковатое — и отломила кусочек печенья. Когда Солан сказала про оружие воина, Тревис тоже обратил внимание на меч Юншена. Чутьё подсказывало, что ханец его таскает не для красоты и владеет мастерски. Сам Тревис умел пользоваться только армейскими тесаками, что выдавались для наземных операций в джунглях или густых лесах, да с бурной ранней юности на рабочих уровнях остались кое-какие навыки обращения с ножами. Теперь приходилось их вспоминать, ещё и учиться метать. — Тогда… — Цзюнь У лукаво улыбнулся, — как насчёт того, чтобы принять от меня в подарок оружие, с которым ваш танец станет ещё более красивым и опасным? — От вас — с удовольствием. Вот только… — Солан не договорила, обдумывая внезапную мысль, потом всё же решилась. — Не под мою руку. Она указала взглядом себе за спину. И буквально через секунду Тревис выдохнул ей на ухо злым свистящим шёпотом: — Ты рехнулась?! К счастью, сделал он это достаточно тихо, чтобы с трудом услышал даже Владыка. — Не спорь, — одними губами обозначила свой ответ Солан. Разнообразия ради, напарник даже послушался, хотя недовольством от него прямо разило. Ничего, на тренировке злее будет. А метательные ножи ханьской работы вполне себе на гонорар потянут. Оценит ещё потом. Есть тон, с которым не спорят. Эту истину Тревис давно усвоил, и как такой тон проявляется у Солан, тоже уже знал. Пока она в состоянии протереть им пол в тренировочном зале, лучше не злить напарницу слишком сильно. Нет, падать, сбитым с ног, и отлетать на несколько метров не больно, скорее, досадно и раздражает пропускать удар. Хотелось сохранить хотя бы остатки гордости. Цзюнь У слабо усмехнулся, наблюдая за их тихим спором, если обмен парой фраз и прожигание друг друга взглядами можно было так назвать. Интересно, эти двое и вправду не понимают, какое напряжение вырабатывают вокруг себя? Или он просто слишком много видел подобных взаимоотношений и потому забегает в своих прогнозах сильно наперёд? — Как скажете, — покладисто согласился он, сделав глоток кофе. Хорош. Но утренний всё же был лучше, что, в общем-то, странно, учитывая явный разрыв между простым припортовым баром и этим почти дворцом. — Но, возможно, у меня найдутся оба варианта. Думаю, сами выберете подходящий. Оружие хранится на корабле, корабль — в доках неподалеку. Нам нужно будет туда. Конечно, можно было бы притянуть необходимое по нити прямиком за их столик — Цзюнь У давным-давно привязал к себе подобным образом всё то, чем ещё дорожил, включая «Уюн». Но, во-первых, за ними сейчас наблюдают… сколько? По самым поверхностным ощущениям, человек двадцать, не меньше. Не стоит так рисковать под подобным надзором. Ну и, во-вторых, бывшему Владыке просто банальнейше хотелось привести в оружейную кого-то, кто разбирается в оружии так же, как и он сам. Кого-то, кто по натуре тоже воин. А там, кто знает, возможно, удастся уговорить Солу на спарринг?.. Слишком давно ему не попадались мастера холодного оружия, ныне гораздо больше ценился огнестрел. И та часть натуры, что принадлежала некогда божеству войны, истосковалась по качественному поединку. — Тогда чего же мы ждём? — нарочито-кокетливо поинтересовалась Солан, играя на публику. Предложение на личную встречу от восхищённого поклонника — благопристойный повод покинуть «Диамант» пораньше. Никто не удивится и не проявит излишнего любопытства. Но два комплекта оружия ханьской работы! Так много ей ещё за танец не платили. Тревис может злиться сколько угодно, Солан была готова прозакладывать «Охотницу» и все танцевальные наряды, что он оценит ножи, едва они попадут ему в руки. Но первым, ещё не зная о мыслях напарницы, Тревис оценил корабль Юншена. По изяществу и грамотному использованию места посоперничать с ним мог разве что «Освободитель» Блейка. Не федеральская постройка, сразу видно — по комфорту как флагман Севелан, а размером лишь чуть больше «Охотницы». И то последняя всего на двоих и с минимальными удобствами. А в корабль Юншена, помимо рубки и спальной каюты, вместились и камбуз, и оружейная, а ведь ещё надо где-то было разместить уборную и душевую, двигатели и энергоячейки, оставить место под трюм с припасами… Интересно, на каких верфях его построили или это вообще частный заказ? «Уюн» встретил их небольшую компанию привычным сухим теплом и слабым ароматом цитрусовых, разлитом в очищенном воздухе. Здесь было спокойно и как-то по-особенному защищённо, словно в очень комфортабельном и очень укреплённом бункере. Сразу же, как только ты переступал порог, появлялась уверенность, что на эту территорию не проникнут посторонние и недоброжелательно настроенные. Если говорить о комфорте, то, в целом, корабль производил впечатление сдержанного достатка: здесь было всё, что необходимо, но без малейших излишеств. По крайней мере, так казалось, пока они не спустились к достаточно неприметному шлюзу в нижней части корабля. Цзюнь У, прежде чем дать команду к его открытию, обернулся к гостям. — Я прошу прощения, если это покажется вам странным или даже пугающим. На всякий случай, просто держите в уме то, что вы оба уже знаете: мои способности несколько отличаются от стандартных общепринятых. Створки шлюза с тихим шипением разошлись, и вслед за владельцем корабля они вошли в огромных размеров каюту, освещённую от пола до покатого потолка крошечными софитами, напоминающими звёзды на ночном небе. Стены были сплошь увешаны оружием. Исключительно холодным, и чего здесь только не хранилось… Мечи и копья, сабли и шпаги, алебарды, луки, сюрикены, кинжалы всевозможных форм и размеров… Целого дня бы не хватило, чтобы всё это перепробовать хотя бы просто в формате «подержать немного в руках». — Выбирайте, — безмятежно предложил Цзюнь У, чуть посторонившись и давая гостям полную свободу действий. — Любое, что хорошо ляжет в руку. Корабль, как и владелец, продолжал удивлять. Помещение под нижней палубой чисто технически никак не вписывалось в его размеры. Такого даже на «Освободителе» не было. Он, конечно, в свой краткий визит под личиной Шивана видел далеко не всё, но в целом устройство корабля Блейка вопросов не вызывало. А здесь… Мысли внезапно скакнули на напоминание Юншена о его способностях и по цепочке притянули за собой память о давнем поединке на планете Джирок и Синофар. Те двое тоже умели много необъяснимого. Может, они с Юншеном из одной расы? Как же это всё запутано и непонятно! Но такому сверхсуществу, даже если он и родился когда-то кем-то вроде альфы, наверное, действительно нет дела до грызни за власть. Зачем она ему при имеющемся могуществе? Если бы была нужна, то уже без проблем взял бы, даже усилий особо не потребовалось бы. Кто бы что ему смог противопоставить? Тревис тряхнул головой. Какую бы игру ни вёл Юншен, она точно не в том, чтобы сдать Федерации одного беглеца и его пособников. Наверняка, ему что-то от них обоих нужно, но точно не награда за голову бывшего космокоммандера. А со всем остальным по ходу дела разберёмся. Тут как бы напарницу за хвост из этой оружейной сокровищницы вытаскивать не пришлось. Вон как у неё глаза горят. Глаза у Солан действительно горели. Она ощущала себя ребёнком, запущенным в кондитерскую или магазин игрушек с разрешением выбрать всё, что угодно. Взгляд перебегал с мечей на сабли, со шпаг на кинжалы, с копий на алебарды… о! и даже сюрикены… и даже нагината есть, но её только опробовать, не для скрытого ношения она. Солан любовно провела пальцами по отполированной рукояти. Соблазн велик, ох, как велик, попробуй тут удержись. Но нет, они тут за иным. Она медленно шла вдоль стены, всматриваясь, примеряя на вес, проверяя заточку и баланс. Нареканий не было, в коллекции Владыки собиралось лучшее оружие и содержалось в идеальном порядке. Наконец внимание Солан привлекла перевязь с ножами-«рыбками». Идеальная форма для метательных, и на себе их спрятать легко. И на руке можно закрепить, и на бедре, и через грудь перекинуть. Она взвесила один в ладони и, сняв весь набор со стены, подошла к Тревису. — Опробуй. Они тяжелее моих. А значит, должны ему в руку лечь. Цзюнь У не мешал гостям. Прислонившись к стене, он с интересом наблюдал за их реакцией и, надо сказать, она его более чем устраивала. Даже Маска немного оттаял, а что до Солы, то девушка настолько открыто была в восторге, что… Глубоко в груди даже потянуло от ностальгии: когда-то именно так реагировали те, кому он показывал свою коллекцию драгоценных и необычных клинков. Когда-то, да… В те времена было гораздо проще найти такого же увлеченного, как и он сам. Теперь же… Чудо уже то, что ему посчастливилось встретить этих двоих. Он внимательно подмечал, возле какого оружия останавливается Сола, какое больше нравится? Кажется, она нашла что-то, что должно подойти её напарнику. Цзюнь У стряхнул с себя оцепенение и приблизился. Ему тоже было интересно, подойдёт ли выбранный комплект Маске. Тревис внимательно посмотрел на протянутый ему свёрток. Хорошие ножи, сразу видно, что-то он об этом ещё помнил, да и Солан вместе с тренировками взялась объяснять и разные хитрости про оружие. Он жадно ловил каждое её слово — это важная информация, это для его выживания. Но чтобы опробовать их, придётся снять не только плащ, но и повязку. Имплант далеко не замена живому глазу, но он лучше, чем частичная слепота. Пустой рукав и отсутствия глаза, и всё с левой стороны… С такими приметами оставлять на лице платок бессмысленно. Если Юншен не дурак, а он уже доказал, что умный, то всё поймёт и опознает. Ведь не мог же он совсем не следить за новостями и слухами. Про Зиркастер вне флота мало кому известно, а вот в розыск его объявили вполне себе официально. Да и кто знает, с кем Юншен раньше пересекался. Та же Авалон или младшая Касаби многое могли рассказать. Так что, нет, он будет делать хорошую мину при плохой игре и платок пока оставит. Если же Юншен его всё же узнает… что ж, тогда и подумаем, как действовать, увидев его реакцию. Тревис скинул плащ на пол, а снятую повязку бросил поверх. Потом повернулся к Солан спиной: они уже обсуждали, что в его случае метательные ножи удобнее носить на груди. На поясе справа бластер и лучше разделить два оружия, чтобы руку не сбивать. — Мишень найдётся? — коротко поинтересовался он, обращаясь к Юншену, когда Солан закончила и отступила. Получилось даже спокойно посмотреть на него, хотя инстинкт самосохранения отчаянно вопил и советовал спрятаться. Но вот усиленное сокрытие личности вызовет куда больше подозрений. Цзюнь У с кратким любопытством взглянул на имплант Маски, но почти сразу отвёл взгляд, чтобы не нервировать парня. Помнил ещё по себе, как может морально растаптывать ощущение, что ты теперь неполноценен (как тебе самому кажется), и как тяжело, когда все только и таращатся на твой дефект. Что-то шевельнулось на задворках памяти, что-то, связанное с «особыми приметами». Что-то из новостей. Кажется, кого-то с подобными увечьями разыскивали и сулили за него немалую награду. Если бы он ещё внимательнее относился к новостям вообще… Но, похоже, Маска — важный человек или опасный преступник, если, конечно, речь шла о нём. Как интересно… Нужно будет найти ту информацию и перечитать. Хоть будет знать, с кем имеет дело. Возможно, они похожи даже больше, чем ему изначально показалось. — Мишень есть, — кивнул бывший Владыка, коснувшись стены у самого шлюза. Тотчас же в дальнем конце оружейной в сторону отошла часть стены, открыв проход в светлый и хорошо освещённый отсек. — Тренировочный зал. Прошу, проходите. Всё занимательнее и занимательнее. Корабль Юншена, и правда, мог составить конкуренцию «Освободителю» в плане технологических чудес. Возможно, он мог бы даже потеснить его в сердце Тревиса, если бы у бывшего космокоммандера остались силы и желание хоть о чём-то мечтать. Уже много месяцев он ощущал себя опустошённым и не способным ни на какие чувства и эмоции, кроме злости, раздражения, разочарования, моральной усталости. Даже от желаний тела не осталось ничего сверх необходимого для жизни минимума. Иногда Тревис ловил себя на мысли, что не слишком отличается от мутоидов. Утренний всплеск азарта и интереса прошёл, оставив после лишь горькое послевкусие. Он жил словно бы на автомате, найдя новую цель и причину в необходимости выкарабкаться и отомстить. Что будет потом, его не волновало. Солан пыталась объяснить, что этим он лишь загонит себя в новую яму, но Тревис пропускал её увещевания мимо ушей. Он жил, чтобы служить, ради долга и высокой, как считал тогда, цели. Долг оказался ненужным, цель — фальшивой. Идеалы сопротивления принять не получалось, слишком долго он был на другой стороне. Жизнь на грани закона и продажа умений любому, кто заплатит, казались бесчестными. Как вынужденная, временная мера, как возможность восстановиться — да, но не навсегда. Он кивнул Юншену, мельком отметил, что тот не таращится с любопытством или подозрением, вошёл в тренировочный зал и встал на стартовую позицию. Взвесил в ладони нож — действительно тяжелее тех, что у Солан — прицелился и метнул. В самый центр с первого раза не попал, конечно, но и отклонился не больше чем на два пальца. Неплохо. Солан затаила на мгновение дыхание, когда Тревис снял плащ и повязку. Понятно дело, что иначе никак, ему же прицелиться и к незнакомому оружию приноровиться надо. Хорошо, что платок догадался оставить. Нет, она не боялась, что Владыка сдаст их Федерации, но непонятно, что он знает и как отреагирует. Ведь не может же он совсем не следить за новостями… Конфликта бы не хотелось. Солан выдохнула, когда Юншен взглянул на напарника лишь мельком и тут же отвёл глаза. Узнал или не хочет злить, проявляя нездоровый интерес к увечью? А Тревис-то хорош, быстро учится! Каков всё-таки потенциал! Даже жаль, что раньше не встретились. Если уж сейчас, когда от прежней формы у него от силы треть, он так ловок и быстр, то при соответствующем обучении с юности из него превосходный боец бы вышел. Солан аж языком прищёлкнула от восхищения. Не отказалась бы она на него до ранения посмотреть, чутьё подсказывало, что было бы там чем полюбоваться в плане мастерства, если уж сейчас есть чем. Цзюнь У решил поначалу в их тренировку не вмешиваться и лишь молча наблюдать. В конце концов, не ему судить, как должен сражаться смертный, тем более, с подобным увечьем. Был велик риск сказать что-то, что обидит или расстроит, а со словами бывший Владыка с давних пор старался быть крайне осторожным. Однако… — Хорошо, — с долей удивления прокомментировал он бросок. — И весьма. Особенно с учётом того, что это новое для твоей руки оружие. Тревис обернулся на голос Юншена. Как воспринимать его слова, он не знал: то ли как похвалу, то ли как скрытую издёвку, то ли как простую констатацию факта. Потом заметил, как одобрительно кивнула не скрывающая едва намеченной улыбки Солан. Да, это неплохо, но он может и лучше, и докажет это. Второй нож вошёл в мишень ещё на палец ближе к центру. «Нет, ну реально хорош! И всё любопытнее, каким же ты был в полной силе, а напарник? До потери руки и глаза, до взрыва, разворотившего бок и уничтожившего протез? Теперь и спросить-то некого… Ещё бы меньше злостью себя подстёгивал, так совсем замечательно было бы. Нет, эмоции — отличное топливо, одно плохо — ненадёжное и слишком опустошительное, выжжет и не заметишь. Холодный, спокойный расчёт намного эффективнее. Ещё бы вбить эту мысль в одну дурную голову. Ну если потребуется, то буду и вбивать». И всё же, как бы Солан мысленно не ругалась, она не могла не испытывать гордости, видя успехи Тревиса. Нет, он добился всего сам, своим старанием и упорством, но это она подсказала ему, как остаться бойцом. Почему-то необъяснимо цепляло и не оставляло равнодушной наблюдение, как Тревис старается, как едва ли не зубами выгрызает себе возможность на активные действия, тренируясь, а перед этим восстанавливаясь через боль, кровь и пот. Его решимость вызывала уважение. Следующий бросок оказался ещё более точным. Цзюнь У задумчиво рассматривал спину Маски. А парень и вправду молодец. Судя по его поведению утром, увечье и переворот всего мировоззрения случились с ним не так давно, раз он ещё не успел с ними смириться. И тем не менее… За короткий срок адаптироваться к отсутствию конечности — это очень хороший показатель для боевых навыков. Потеря руки ведь не только по моральному состоянию бьёт, это ещё и новый центр тяжести для тела, новый баланс, который сперва нужно найти, а после привыкнуть к нему, привыкнуть даже знакомым оружием пользоваться заново… — Ещё чем-то владеешь? — заинтересованно спросил он у Маски. — Или, может, рукопашный стиль боя? — Я стрелок, — как можно спокойнее ответил Тревис. — Рукопашка… раньше — да, теперь переучиваюсь. И до приемлемого уровня ещё очень далеко. Солан скупо отмечала, что он делает успехи, быстро справившись с поиском нового центра тяжести. Сам Тревис доволен не был, по его меркам восстановление шло медленно, а достижения не стоили похвалы. Он же просто вспоминает прошлый опыт, ничего нового. Он уже жил без руки, когда ликвидация Партии Свободы обернулась стычкой с Блейком. Один решительный мятежник, один удачный выстрел, один неудачно оказавшийся поблизости баллон с газом — и только умения Марьятта спасли его от верной смерти. С одной стороны, после первого ранения было хуже: тогда он потерял сразу и руку, и глаз. С другой — к его услугам был полностью оборудованный военный госпиталь и протез, как герою Космофлота, сделали максимально быстро. С третьей — на второй раз он знал, чего ждать, и не было фантомных болей. А с четвёртой — сейчас в доступе оказалась только полулегальная клиника, в которой даже шовного материала иногда не находилось. Но выбора у него нет, так что придётся действовать исходя из того, что есть. И он не сдастся! Солан прикусила язык и постаралась в разговор не вмешиваться. «Учись общаться с клиентами, напарник». Хотя сказать ей было что, но пора бы Тревису выбираться из своей скорлупы федеральской отстранённости, если он намерен стать равноправным партнёром, а не приложением к ней. — Тогда как насчёт тренировочного поединка? — заинтересованно наклонил голову к плечу бывший Владыка. — Могу показать пару приемов, которые очень действенны именно в таком положении, как у тебя. Меня научили им монахи из Блуждающего монастыря. У них практикуется подход, при котором считается, что воином может быть любой, вне зависимости от его или её физической формы. Соответственно, и стиль боя выработали подходящий. Между пальцев Цзюнь У, почти незаметно глазу, вращались несколько крошечных сюрикенов, которые он непонятно когда успел снять со стены в оружейной. Одно тоже практически невидимое движение, и все они вонзились в мишень рядом с ножом. Причём, вошли так плотно и близко друг к другу, словно кто-то методично и скрупулёзно втыкал их по линейке. — Ничего личного, — серьёзно взглянул он на Маску, — мне просто хотелось бы потренироваться с живым человеком. Тебе это будет полезно, а мне — в удовольствие. Надоело проводить спарринги с манекенами. Он повернулся к Соле и улыбнулся. — Вас я бы тоже с удовольствием вызвал на поединок, если согласитесь. Только уже не тренировочный, а в полную силу. Как вы на это смотрите? Тревис дышал глубоко и размеренно, пытаясь сдержать рвущиеся эмоции. Он был в смятении. Весь опыт прошлой жизни кричал, что единственное удовольствие, какое альфа может получить от поединка с кем-то вроде него нынешнего — это ощущение собственного превосходства над тем, кто изначально находится в проигрышном положении. Плохо помогало даже оставшееся утром впечатление, что Юншен не вписывается в представление о типичном альфе. А если подумать, то даже если этот, как называет его Солан, Владыка решил его таким изощрённым образом унизить, то всё равно это поединок с кем-то ещё, кроме напарницы, это проверка собственных умений, это возможность научиться чему-то новому. И ради выживания и мести он проглотит и такую отраву! Услышав предложение Владыки, Солан не только язык прикусила, но и пальцы скрестила, хотя суеверной не была никогда. «Только попробуй отказаться! Так взгрею, что пощады запросишь!». К счастью, Тревис медленно, словно бы с сомнением кивнул. — Согласен. Благодарю. Последнее он выдавил из себя с заметным усилием. Не привык в подобном положении быть, но что пытается перестроить поведение — очень хорошо. На улыбку Владыки она ответила своей. — Ко мне тоже можно на «ты». И на ваше предложение я смотрю положительно. Да полной идиоткой надо быть, чтобы упустить шанс поучиться у такого мастера! Цзюнь У довольно хлопнул в ладоши. — Отлично! Когда вам будет удобнее, сейчас или во время остановок в дороге? И да, — обратился он к Соле, — ко мне тоже можно и нужно на «ты» и по имени. Там, куда мы собираемся отправиться, точно не стоит сверкать титулом, пускай и бывшим. — Сейчас, — не раздумывая ни секунды, ответил Тревис. Быстрее разделаются с этим, быстрее станет понятно, что задумал Юншен. — Сейчас, — подтвердила Солан. — Как скрепление нашего договора. Хорошо, по имени, на «ты» пока ещё не смогу… Юншен. Потом посмотрела на напарника: — Ты первый или я? — «предпочитаешь сначала посмотреть на противника со стороны или хочешь прощупать его сам?». — И не надейся, не уступлю. Он вышел на середину зала и постарался сосредоточиться. Цзюнь У согласно кивнул и, оторвавшись от стены, занял позицию напротив противника. Приглушить течение Ци в меридианах до почти человеческого уровня… И вспомнить стандартный армейский комплекс, что пользуется популярностью во многих силовых структурах нынешнего времени. Было бы неуместно использовать здесь боевой стиль ушедших веков. И даже приемы из Блуждающего монастыря сейчас не к месту, за них они возьмутся, когда станет ясно, на что Маска способен. Цзюнь У напал первым, без предупреждения — в обычном бою никто никогда не предупреждает. И, как и в обычном бою, он всерьёз целился в уязвимые места на теле противника, а не просто обозначал удары. Без поблажек на здоровую и «пустую» сторону тела. Пусть покажет, чего стоит. Тревис был готов к нападению: если сам неоднократно бывал в бою, если дрался не на жизнь, а насмерть, то рано или поздно научишься видеть начало чужой атаки. Он научился и потому выжил. Хотя первый выпад Юншена едва не пропустил: тот оказался быстр, очень быстр. Но к счастью, оставил свои мистические штучки из какого-то там монастыря на потом, а начал со стандартного армейского комплекса. Это получалось предсказать. Легко, впрочем, не было. Мешали сместившийся баланс тела и грубо зарубцевавшийся левый бок, из-за чего поворачиваться приходилось всем корпусом. Удары в здоровую сторону получалось блокировать или отбивать, от ударов в «пустую» — уворачиваться, пусть и не всегда до конца. Иногда Юншен вскользь задевал его, не больно, но ощутимо. Синяком больше, синяком меньше — мелочи. Продержаться вышло долго, но всё же в один момент дыхания перестало хватать (Гисс предупреждал, что это теперь на всю оставшуюся жизнь), и Тревис пропустил как подножку, так и последовавший за ней тычок в спину. Хорошо, хоть успел сгруппироваться и всего лишь упасть на одно колено, а не грохнуться плашмя. Попытался отдышаться и понял, что платок слетел. Если Юншен успел заметить… Не поднимая головы, Тревис вернул спасительный кусок ткани на место. Так, делаем вид, что ничего не произошло, и держимся придуманной легенды: прячет он всего лишь шрамы, не желая, чтобы на него пялились и жалели. Солан наблюдала за их поединком так пристально и внимательно, как только могла. Лучшей проверки не придумаешь, Владыка — самый достойный из всех возможных противников и наилучший из всех возможных учителей. То, что Тревис в нынешнем состоянии, довольно успешно держал против него оборону (об атаке пока речи не шло), вызывало всё больше уважения к напарнику. Этот потенциал да подальше бы от Федерации!!! Закончилась тренировка ожидаемо и закономерно: Тревис выдохся (не с его выносливостью долгие драки) и пропустил два удара. А вот что сгруппировался и платок без подозрительной суеты вспомнил поправить — молодец. Теперь только ждать реакции Юншена, тогда и станет понятно, успел ли он что-то разглядеть и следит ли за новостями. Цзюнь У поединком остался более чем доволен. Маска молодец, в его движениях явственно просматривался опыт. Нет, всё-таки нужно будет просмотреть новости за последний год… Парень явно не из гражданских: дерётся хорошо, умело, тело контролирует тоже отлично, значит, приучен к тренировкам и привычен к дисциплине. И лицо явно не от смущения прячет, вон, опять за платок схватился… Чай, не поветрие ликов у него там, чтобы так дёргаться от того, что кто-то увидит твоё лицо. Значит, и не смущение это, а прячется он, опасаясь узнавания. А значит, его лицо достаточно известно публике, чтобы его мог узнать совершенно посторонний человек. Всё интереснее и интереснее. — Отлично, — Цзюнь У хлопнул парня по плечу, одновременно посылая в ток его крови малую толику своих сил. Буквально чтобы тот перестал задыхаться и пришёл в себя. — Думаю, ты с лёгкостью овладеешь техниками из монастыря: база, притом, крепкая, у тебя уже заложена. На такой основе не составит труда запомнить и усвоить новое. Хлопок по плечу стал неожиданностью, и Тревис не мог понять, приятной или нет. К нему уже очень давно никто не прикасался просто так… по-приятельски? по-товарищески? Удар, пощёчина, медицинские манипуляции — это всё, что он помнил за последние годы. Прочее осталось где-то в курсантской юности и первых годах службы. Даже Солан не прикасалась сверх необходимого. Впрочем, вне образа Солы она и сама была весьма неконтактной. Хотя Тревис не раз видел, как напарница позволяет то Ченни погладить её по волосам, то Гиссу — приобнять за плечи. У него не было даже подобной малости, и он считал, что ему и не нужно. Но мимолётное прикосновение Юншена внезапно придало столько сил… даже дышать легче стало. А может, дело в сказанном? В понимании, что он сможет научиться новому, тому, что поможет ему? Кто знает, потом разберёмся. — Буду стараться. «Ну если Тревис и Владыку смог впечатлить, то я в его оценке точно не ошиблась. Спасибо, что обратила на него моё внимание, Ченни. С меня коньяк, линдорский, прямо от производителя». А новости Юншен, кажется, не смотрел. Или не узнал. Или ему нет до всего этого дела. Поди тут разберись, ладно, дальше понятно станет. Оценив потенциал Маски, Цзюнь У повернулся к девушке. И снова эта улыбка Чеширского Кота, словно ему доставляло несказанное удовольствие просто беседовать с ней или даже просто смотреть на неё. Хотя… Возможно, так оно и было, если учесть, сколько лет он не встречал ханьцев. — А что насчёт нас? Проведём поединок сейчас? Солан ответила почти такой же улыбкой. Поединок с достойным противником — это то, чего она желала уже несколько месяцев. Гисс не дрался — врачу, тем более хирургу, нужно беречь руки, а искать кого-то ещё было чревато разрушением прикрытия. Танцы, упражнения и недавно начавшиеся тренировки Тревиса помогали держать форму, но их не хватало. — Сейчас, — решила она. — Рукопашная или с оружием? Так и думалось, что Солан свой шанс подраться с мастером не упустит и откладывать не станет. Она до нагрузок тоже жадная и без дела сидеть не умеет. Тревис поднялся на ноги и отошёл к сброшенному плащу. Он знает, как дерётся Солан, и уже представляет, чего ждать от Юншена. По залу сейчас будет носиться такой вихрь, что самое благоразумное — убраться с дороги и наблюдать издалека, иначе сметут и не заметят. — Как скажешь, — легко улыбнулся Цзюнь У. — Меня порадует любой вариант. И, кстати, себе ты оружие в подарок ещё не выбрала. — Если позволи… шь, Юншен, то я хотела сначала бы опробовать кое-что, в нашем поединке а потом уже сделать окончательный выбор. Нагинатой, конечно, ей обзаводиться не осмысленно, но нет сил сдержать любопытство, когда ещё такое в руки попадёт! А так стоит присмотреть кинжалы или хороший нож. Или, возможно, глянуть сюрикены. Коллекция богатая, не сразу и определишься. Напарница дорвалась, сейчас получит удовольствие по полной. Ну а ему будет, за чем понаблюдать, учиться и так можно. — Как скажешь, — согласно кивнул Цзюнь У. — Думаю, нагината придется тебе точно по руке. Ведь нельзя же было не заметить, с каким восхищением Сола смотрела именно на неё. Солан восхищённо прищелкнула языком второй раз, теперь уже от наблюдательности Владыки. Заметил-таки. Но раз он не против… Она сняла нагинату с креплений и взмахнула ею, проверяя баланс. — Моё почтение мастеру, — высказала свой вердикт Солан, принимая боевую стойку. — Приступим? «Точно дорвалась, оба дорвались, судя по горящим глазам. Стоящее будет зрелище, поучительное». Тревис устроился поудобнее, откинувшись на стену. Безумно хотелось пить. Он вытащил плоскую фляжку из кармана на внутренней стороне плаща и, приподняв край платка, сделал глоток воды. Будем надеяться, что Юншену не до того, раз и раньше не среагировал. — Приступим, — кивнул Цзюнь У. Он не стал раздумывать над выбором оружия, отстегнул со спины ножны и, обнажив Чжусинь, отбросил их в сторону, к стене. Узкий чёрный клинок с серебристой полосой по центру тускло отразил свет ламп. — Прошу, — дружелюбно наклонил он голову, глядя на девушку тёмными, в цвет лезвия, глазами. Пусть она сама задаст стиль и темп сражения. Солан атаковать не спешила и начала неспешно обходить Юншена по кругу, мысленно считая про себя. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. На седьмом шаге и вдохе она сорвалась с места, перехватив ранее отведённую в сторону нагинату обеими руками. С их разницей в росте удобнее всего целится по ногам и в живот, конечно, это предсказуемо. Юншен не ждёт от неё банальности и потому прикрывать станет в первую очередь грудь и голову. Да, достать их сложнее, но и она уже показала ему, что не новичок. Вот только в настоящем бою не всегда дерутся честно. Солан метила именно в ноги. Пошли красоваться друг перед другом. Всё же все альфы по рождению — те ещё выпендрёжники. Наблюдая за их поединком, Тревис в полной мере осознал, что на совместных тренировках Солан чуть сдерживалась, соразмеряя его возможности со своими. Нет, она не была быстрее или сильнее Юншена, но знала много хитрых и подлых приёмчиков. Зато её получалось атаковать и иногда даже ронять на плотные жёсткие маты. Правда, поначалу он нередко падал рядом, подловленный подсечкой, потом научился отпрыгивать. Иногда после особо насыщенных тренировок приходилось делать перерыв на несколько дней. Гисс тогда ругался на обоих. Противница оказалась на удивление быстрой: Цзюнь У едва успел отбить нацеленный в ноги удар. Всё-таки тренировки с предсказуемыми манекенами — это совсем не то же, что живой противник и, похоже, он здорово расслабился за последние годы, привыкнув к предсказуемости и размеренности. И теперь его чуть не застали врасплох. Прекрасно, просто прекрасно! Почувствовав против воли, как губы растягиваются в радостную улыбку, бывший Владыка перехватил Чжусинь поудобнее и перешёл в наступление. Ощущение давно забытого счастья от поединка с достойным соперником захлестнуло с головой. Как же ему не хватало этого чувства! Забывшись, он даже слегка выпустил из-под контроля собственную Ци, и скорость немного возросла. Незначительно, но даже этого оказалось достаточно, чтобы они закружились по всему залу, словно неудержимый многоцветный вихрь. Ого! Ого! Ого! Солан с трудом, но успевала блокировать удары необычного чёрного клинка с серебристой полосой (и что за металл, хотелось бы знать) или ловко уходить в сторону. Иногда даже получалось делать собственные выпады. Для этого приходилось сначала разорвать дистанцию, а потом резко поднырнуть Владыке под руку и попытаться ударить в живот или в бок. Конечно же, он её удары отбивал. Пока удалось только рассечь в паре мест его одеяние. В её наряде зияло несколько больше прорех. Солан отскочила от очередного взмаха, вполне способного укоротить ей хвост, и попыталась отдышаться. У неё выносливости побольше будет, но и гоняют они друг друга активнее. Пора завершать. Такого Тревису видеть ещё не доводилось. Юншен и Солан кружили по залу настолько быстро, что не всегда получалось отследить их движения. Иногда он ловил только стук металла о металл или глухой удар ног об пол после прыжка. Такого темпа долго не выдержит даже Солан, он по силам только андроидам. Словно подтверждая его мысли, напарница отскочила, разрывая дистанцию. Дышала она уже тяжело, сил явно осталось на последний рывок. Тревис подобрался как зверь перед прыжком, пришла ему в голову одна мысль. По уму, конечно, подскок делают с поддержкой на обе ладони товарища или на широкую доску, что он держит, но есть ещё один вариант. Их разница в росте и весе вполне позволяет его провернуть. Он оттолкнулся от стены и в одно движение перекатился вперёд. Сгруппировался, опустившись на одно колено и уперевшись рукой в пол, и коротко рявкнул: — Сола! Трамплин! Напарница в очередной раз доказала, что не дура. Тут же метнулась ему за спину, разбежалась, прыгнула и, оттолкнувшись от его плеча, полетела вперёд и вверх. Отдача бросила Тревиса на пол, без второй руки можно было даже не пытаться удержать равновесие. Он больно ударился грудью и подбородком, и, кажется, прикусил кончик языка. Зато получилось увидеть, как падая сверху, Солан наносит рубящий удар, и пижонский хвост Юншена рассыпается по его плечам. А потом напарница летит в сторону и откатывается, держась за бок. Гисс взгреет их обоих, но оно того стоило. Успешно провернуть «трамплин» без предварительной отработки — из разряда армейских баек для новобранцев. Они же смогли. Вот это было уже наглостью! Цзюнь У едва не рассмеялся от удовольствия. Нет, ну какова нахалка! И ведь слаженно как сработали, словно всю жизнь спина к спине сражались. Однако… От ответного взмаха мечом Сола шустро ушла, так что пусть теперь не обижается. Просто так срывать с себя заколку он никому не позволит. Кроме того, подобный сложный прием явно не пройдет незамеченным для ИИ корабля, так что… Никто не понял, как это произошло. Казалось, только что Сола смогла его достать, только что получила ответную царапину, только что откатывалась от бывшего Владыки в сторону… И ровно за тем, чтобы на последнем перекате оказаться лежащей на чужой руке. Второй Цзюнь У вонзил Чжусинь в пол ровно возле шеи девушки, отрезая все пути к отступлению. Они замерли лицом к лицу, почти в объятиях: одна рука была у Солы под поясницей, вторая не давала ей подняться. Распущенные волосы мужчины упали по обе стороны от них шелковистым пологом. — Попалась, — тёмные глаза Цзюнь У откровенно смеялись. — Зачем же ты меня позоришь, а? Уж лучше бы плечо пронзила, это было бы хотя бы достойно. Всё произошло невероятно быстро. Вот, в первое мгновение, Солан едва успела осознать, что им, ей и Тревису, без подготовки успешно покорился «трамплин», во второе — она уже катилась по полу с порезанным боком (царапина!), а в третье — обнаружила нависшего над ней Юншена. «А красив ведь! И, кажется, даже не злится, доволен. А чего ему не быть довольным в таком-то положении?». От осознания, в каком же они сейчас положении, откуда-то из глубин разума начала подниматься волна паники. «Нет, нет, нет! Владыка не такой! Он никогда не…». В просвет между шелковистыми чёрным прядями Солан увидела, как приподнялся на локте Тревис. Ему ещё ни разу не приходилось отбивать её от потерявших страх и совесть посетителей, но судя по взгляду, он готов был сделать это и сцепиться, если потребуется, даже с превосходящим противником. Мысль придала сил. Солан с усилием сглотнула, облизнула пересохшие губы, пропустила между пальцев пару прядей (и правда, как шёлк) и поинтересовалась максимально ровным голосом: — А в чём позор? В том, что не удалось скрыть свою красоту? — лучшая защита — это нападение. Тревис не слышал, что именно Юншен сказал напарнице. Получилось разобрать только тон — насмешливый, укоризненный, непонятно что под собой прячущий. То ли злость, то ли радость, то ли хорошую шутку, то ли желание проучить. Если этот франт тронет Солан хоть пальцем против её воли… Он приподнялся на локте, пытаясь разглядеть, что же происходит, и буквально через пару секунд, Солан ответила Юншену. Вот она точно насмешничала, знал он эту тактику, вот только голос напарницы звучал как-то неестественно и странно. — Юншен!!! — в свой окрик Тревис вложил всю доступную ярость. И пусть кое-кто не жалуется, если не поймёт предупреждения. Цзюнь У от неожиданного окрика едва не вздрогнул. Подняв голову, он с недоумением взглянул на Маску. — Чего вопишь? Цела твоя подруга, не переживай. Царапина это. Ещё секунда, и Сола уже стояла на ногах, пусть и чуть покачнувшись от неожиданности. Две — и наполненные духовной силой пальцы легли ей на бок, накрыв рану. Три — и от раны ничего не осталось, на её месте сияла гладкая, чуть розоватая кожа. И только разорванная одежда напоминала, что здесь было какое-то повреждение. — Не стоило подставляться под удар Чжусиня, — чуть укоризненно взглянул Цзюнь У на девушку. — Этот меч пил слишком много крови, рана от него, даже незначительная, будет очень долго и болезненно заживать. Он отступил на шаг и, вытянув руки перед собой, поклонился уже привычным образом. Поклон предназначался одновременно и Соле, и Маске. — Благодарю за поединок, — ровным голосом сказал бывший Владыка. — Вы доставили мне удовольствие, какого я уже давно не знал. Надеюсь, это не последний раз, когда мы скрестили клинки. Последняя фраза адресовалась в большей мере, конечно, Соле. Ни на кого не глядя, Цзюнь У выдернул из пола Чжусинь и прошёл к стене, где лежали отброшенные ножны. Спрятавшись за распущенными волосами, он убрал меч и повесил обратно за спину, а после начал поправлять ремни. И было очевидно, что всё это можно сделать быстрее, но бывший Владыка тянул время, словно понемногу приходя в себя от чего-то. Движения его стали немного неловкими, не такими плавными, как обычно. Впрочем, когда он, наконец, повернулся обратно к гостям, всё вернулось в норму, а краткий миг неловкости чудился лишь игрой воображения. — Она мне не подруга! — на автопилоте повторил Тревис сказанное утром. На бредни про меч, пивший много крови и потому оставляющий болезненные и долго заживающие раны, он только скептически фыркнул. А вот игнорировать то, что Юншен в несколько секунд залечил рану от него, не получалось. Синофар, помнится, справлялась и с более страшными. Может, точно из одной расы? Хотя вроде бы они и говорили, что их осталось всего двое, но Владыка мог просто улететь намного раньше и на родине не знали о его судьбе. К тем двоим, в любом случае, уже не вернёшься и не спросишь (он не дурак снова туда соваться), а этот понтомёт вряд ли скажет. Тревис поднялся на ноги, сгрёб лежащий у стены плащ и накинул его на плечи Солан. А то в таком виде она похожа на жертву несостоявшегося изнасилования, идти так от доков до «Ринга» — собрать всю окрестную шпану, а слухи ещё быстрее полетят. И что-то не заметно по Юншену, что он получил удовольствие. Выглядит как в отходняке от парализатора: заторможенный, неловкий, словно бы забывший, как с телом управляться. Солан понимала, что ничего не понимает. Не обратила внимания даже на то, что Владыка назвал её подругой Тревиса и как напарник огрызнулся, что это не правда. Что она не так сказала или сделала? Это что-то ханьское, о чём она не знает, из прошлого или настоящего, или какие-то личные заморочки Юншена? Стоило бы прояснить, им ещё вместе работать, если он не передумает, конечно. — Спасибо за предупреждение, — поблагодарила она. — Учту на будущее. Знала бы, так вообще бы не рискнула подставляться. Может, рана и не была такой страшной, но Владыка в это верит и для него это важно. Хотя мгновенное исцеление и её заставило поверить, что его слова — не пустое опасение. Лёгший на плечи плащ стал приятной неожиданностью. Тревис сумел удивить. Она не ждала от сурового вояки-федерала заботы о сохранении её нравственности. Любопытных глаз в доках хватает, выйти с чужого корабля с растрёпанными волосами и в порезанной одежде — обеспечить нижние уровни сплетнями на ближайшие две-три недели точно, а то и спровоцировать нападение. Ещё решат, что раз телохранитель едва защитил её один раз, то второй или третий может у кого-то и выгореть. Не хотелось бы проверять, ни к чему лишние проблемы. Тут бы имеющиеся разгрести. К слову о… Солан ответила на поклон Владыки, постаравшись повторить за ним, а потом спросила: — Так в чём же позор, Юншен? Что я сказала или сделала не так? — М? — Цзюнь У взглянул на неё отсутствующим взглядом, и стало ясно, что мысли о «позоре» — это последнее, что беспокоит его сейчас. Однако он быстро стряхнул с себя оцепенение, и на лицо вернулась прежняя лукавая улыбка. Правда, теперь, без смешинок в глазах, она выглядела абсолютно чуждой здесь, словно приклеенная. — А, это… Ну, насчёт позора я, конечно, здорово преувеличил — не в нынешнее время. Но вот в моё сбить или срезать заколку с мужчины считалось большим оскорблением. Наверное, как сейчас — сорвать с человека одежду. Юншен недоговаривал. Это понял даже Тревис, судя по хмыканью за спиной. Но вытрясать ответ из Владыки, если он не хочет отвечать… ну желающие могут рискнуть здоровьем, а она уж точно не желает. — Надеюсь, этой беспамятной и лишённой корней простится её невольное невежество, — Солан вспомнила несколько просмотренных со скуки ханьских развлекательных вис-кастов и попробовала скопировать показанное в них поведение нижестоящих в общении с вышестоящими. Вроде получилось. — А если серьёзно, Юншен, то ни одним сегодняшним словом или действием я не ставила целью обидеть, унизить или оскорбить тебя. Интересно, в каких ещё это кругах вращается напарница, что у неё язык так подвешен не только на подколки и насмешки, но и на развесистую высокоранговую многословность, свойственную бюрократам, политикам, судьям и СБшникам? Такого не нахватаешься на задворках галактики и среди преступников. Цзюнь У улыбнулся уже почти по-настоящему и кивнул. — Я знаю. Просто дурачился, извини, если обидел или напугал. И, пожалуйста, не нужно со мной так официально, все это уже давно… пережитки прошлого, — небольшая заминка перед последней фразой выглядела так, будто у говорящего внезапно засаднило горло. Он достал откуда-то простую металлическую заколку и, небрежно собрав волосы, скрепил их в низкий хвост. А после снова посмотрел на гостей, на этот раз уже действительно успокоившись. — Пойдём? — взгляд в сторону Солы. — Ты ещё собиралась выбирать себе оружие, а я и так вас задержал. «Напугал, но если ты сам не понял, чем именно, Владыка, то я не стану вдаваться в подробности». Солан подняла отлетевшую в сторону нагинату, но сначала подошла к Тревису. — Прикрой рукав, я сейчас приведу себя в порядок. И… спасибо, напарник. Вернув понравившееся, но не подходящее оружие на положенное ему место, Солан задумалась, что же ей выбрать: ещё пару кинжалов или набор сюрикенов? Попробовав пальцем кромку лезвий и у тех, и у других, остановилась всё же на вторых. Кинжалы из коллекции Владыки хороши, слов нет, но у неё уже есть одни, а сюрикенов нет. Вот их ханьцы вообще не выпускают на сторону. Это нож, кинжал или, изредка, меч ещё можно получить в оплату или в дар от мастера. Она свою пару, с которой сегодня танцевала, когда-то именно так и обрела. Нет, девчонку от насильника она спасала, не зная, кто её дед, и спасала бы в любом случае, но только полный идиот откажется от такого гонорара! Да и не принять сделанный от всей души подарок старика, не знающего, как отблагодарить за спасение единственной внучки, значит, смертельно оскорбить. Вот это Солан знала твёрдо. — Ты нисколько не задержал нас, Юншен. Вечер был… познавательный, а потраченное время стоило того. Я сделала свой выбор. Благодарность Солан удивила Тревиса не меньше одобрения Юншена. Сама же сказала, что они напарники, за что же тогда «спасибо»? Это же само собой разумеется, что товарищи подерживают друг другу. Плащ он взял и, помогая себе зубами, натянул обратно. Да, отсутствие руки чертовски неудобно, но пока можно обойтись без помощи, он будет справляться сам! А выбор напарницей оружия его удивил. Таких «звёздочек» Тревис до сегодняшнего вечера не видел. Сначала Юншен метнул похожие в мишень, теперь и Солан они приглянулись. Действительно понравились или за своим Владыкой повторяет? Цзюнь У в ответ на выбор Солы лишь кивнул. — Тогда они твои. Пойдёмте, провожу вас к выходу. Хотя, могу на чай пригласить, если согласны задержаться ещё немного. Заодно обсудим детали и условия завтрашнего вылета в более спокойной обстановке. Солан покосилась на напарника. — На чай, пожалуй… нет, Юншен. Я ценю твоё гостеприимство, но нам всем нужно подготовиться к утреннему вылету и отдохнуть перед ним. И это тоже, она не лгала ни словом. Гораздо важнее, что не стоит испытывать удачу сверх разумного. У Тревиса нет при себе маски, чтобы прикрыть лицо вместо платка. «На чай? Теперь это так называется?» А даже если приглашение и без подвоха, то ему соглашаться точно нельзя. Судя по взгляду Солан, она подумала о том же. И отказалась. Поддержим её игру. — Лучше бы на что покрепче, но Сола права. Утром вылет. А им обоим ещё бы к Гиссу зайти, чтобы осмотрел на всякий случай. Цзюнь У согласно наклонил голову. Теперь он стал казаться уж слишком спокойным и отстранённым. Таким он, пожалуй, не был даже утром, во время их знакомства. Тогда была какая-то игривость, пусть и перемешанная с усталостью, а сейчас… Лишь идеальная вежливая маска без единого изъяна. — Как скажете. Тогда следуйте за мной. Путь к внешнему шлюзу проделали в полном молчании. Таком же вежливом и пустом. Уже когда они стояли вне корабля, Цзюнь У снова заговорил. — Во сколько вылет? И как мы будем синхронизировать наши корабли для совместного пути? Молчание тяготило, Солан практически кожей ощущала повисший между ними и Владыкой холод. Что, что пошло не так?! Откуда этот внезапно упавший между ними силовой барьер?! Ох уж эти ханьцы с их заморочками, мужчины с их уязвлённой гордостью, власть имущие, которых в принципе лучше не злить и древние божества, с которыми вообще непонятно, как общаться, потому что прежде у неё подобного опыта не было! Солан умела читать мимику и язык тела, когда-то её учили, но что сказать, не знала. Бабочка Сола нашла бы слова, но она никогда не умела переключаться по щелчку пальцев. Кое-кто из «сестёр» по обучению мог так сделать, а ей требовалось время. Надо собраться. Она больше не беспомощная юная девочка, какой снова себя ощущает. Тревис опередил её с ответом. — По стандартному земному времени, не запутаемся. И вылетать лучше под конец «сучьей» вахты, когда диспетчеры уставшие и не такие любопытные, — он помолчал мгновение и добавил: — Мы можем отпустить Солу отдыхать и продолжить разговор в «Ринге», Юншен. Кораблём всё равно занимаюсь я. В баре можно будет сменить платок на маску и хоть горло промочить. Цзюнь У в ответ на предложение серьезно задумался. Он чувствовал себя не лучшим образом, в основном, морально, и очень хотел бы сейчас запереться в собственной кают-компании, напиться любимого кофе или чая и включить какой-нибудь замудрёный фильм на всю ночь. Это прекрасное изобретение смертных уже не раз спасало его от тишины и мыслей, которые приходили из неё. После можно было бы погрузиться в медитацию, а там уже и рассвет, и вылет… Спать ему все равно нужно было крайне редко. Н-но… Они ведь действительно не успели ничего обсудить. Бывший Владыка не привык действовать наобум там, где можно было бы обойтись без подобного экстрима. Тем более, это космос, а он легкомысленного отношения ой не любит… В конечном итоге, врождённый рационализм всё же победил эмоции. Цзюнь У кивнул, глядя в пространство между Солой и ее напарником. — Хорошо, в «Ринге». У них отличный кофе, буду рад попробовать его снова. Солан смогла слабо улыбнуться. Давно она не ощущала такой растерянности и непонимания, как же действовать. Наверное, сейчас действительно стоит отступить в сторону, отдохнуть и привести мысли в порядок. Заодно поворошить в памяти всё, что она знает о Великой Хань, её жителях и Владыке. Им только лететь не меньше двух недель, нужно хоть сколько-то понимать, чего от него ждать. Но ему понравился кофе Ченни. Надо сказать ей об этом. «Ринг» ведь бар, а не кофейня, это не их специализация. Наставнице будет приятно. До бара они дошли молча, и лично ей это было нужно. В тишине хорошо думалось. Неугомонная напарница попыталась сунуться в бар и пошептаться с Ченни. Уловив краем уха в потоке слов «помощь нужна?», Тревис еле сдержался, чтобы не рявкнуть со всей злости. — Сола! Иди уже… спать! Без тебя управятся. — Он прав, — внезапно поддержала его Ченни. — На тебе лица нет. В ответ — недоумённый и какой-то растерянный взгляд. Точно надо девку подальше от этого Владыки убирать, плохо он на неё действует — один вечер, и она всей своей уверенности лишилась! Проводив Солан взглядом, Тревис обернулся к Юншену: — Выбирай место и дай мне минуту, — «устал я от этой тряпки!». У служебного входа его тут же перехватила Ченни. — Ты с этим красавчиком утром пил. Что случилось? — взволнованным шёпотом спросила она. — Это наш новый наниматель, — постарался так же негромко ответить Тревис. — К Солан за подробностями. А мне с ним поговорить надо… по-мужски. Цзюнь У молча занял столик в дальнем углу, где было потише, чем в остальном помещении. Стойкое желание забраться в логово и не выбираться оттуда не исчезало и даже напротив, нарастало, зудя под кожей, словно рой злых пчел. Пришлось вспомнить пару дыхательных техник, чтобы немного успокоиться и привести течение Ци в меридианах в норму. Всё в порядке. Это просто люди, к тому же пока малознакомые ему. Да, Сола его признала и почти весь день называла давно забытым титулом, ну так что ж теперь… Это не делает прошлое хоть сколько-то ближе к нему. Это не делает его одиночество меньшим. Это вообще ничего не значит. Вон, если верить её словам, то бывшие соотечественники до сих пор помнят о нём, и даже не в контексте его тёмного прошлого, а очень даже наоборот. Ну… и что? И ничего. Он не собирается питать хоть какую-нибудь надежду или иллюзии по этому поводу. Надежда — это больно. А люди ненадёжны и переменчивы: сегодня любят — завтра вонзают меч тебе в сердце и проклинают на чём свет стоит. Не стоит обольщаться. Он слетает в Великую Хань и разузнает подробности, а после снова отдаст себя на милость космических дорог. И так до скончания Вечности, или пока его проклятие бессмертием не спадёт. И сегодняшние знакомые — просто пылинка на этом бесконечном пути. Они не останутся надолго с ним, он не останется с ними. Не стоит брать всё случившееся близко к сердцу… Уйдя в свои мысли, он даже не сразу заметил вернувшегося Маску. Тревис вернулся в утренней маске, оправдывая своё нынешнее прозвище. Он даже принёс кофе для Юншена и витазат для себя. Не нужно сейчас чужих ушей рядом с их столиком. — Одного не понимаю, — без предисловий начал он, усевшись напротив. — Ты вроде умный, но сомнения берут. Ты реально не соображаешь, что сделал, или тебе плевать? Если первое, так я подскажу: зачем, думаешь, при танцовщице телохранитель?! Реальной опасности, возможно, и не было, но вот страх в голосе Солан реальным был. Юншена ли она испугалась (хотя сама же до этого утверждала, что он не опасен) или что-то вспомнила, Тревису разбираться было не с руки. С причинами пусть психостратеги морочатся, а его волнуют конкретные последствия. А ещё там, на полу тренировочного зала на корабле Юншена, он вновь ощутил себя бесполезным и не справившимся, провалившим задание и не оправдавшим доверия. Пусть на короткое мгновение, но Тревис ненавидел это ощущение всем сердцем. И его требовалось куда-то выплеснуть. Цзюнь У смотрел на него с недоумением. Чуть склонив голову к плечу, он изучал собеседника, и в его глазах читалось искреннее непонимание. При чём тут… — Она не танцовщица, — наконец, негромко, как нечто само собой разумеющееся сказал бывший Владыка. — В первую очередь Сола — мастер меча, а умение танцевать — это, скорее, побочный эффект её мастерства. И, возможно, прикрытие основной сути. Многие воительницы моего времени умели пусть не так же, но близко к тому. Она сильнее тебя и сражается куда лучше, поэтому, фактически, в защите не нуждается. Из чего снова вытекает, что твоё присутствие рядом с ней — это прикрытие для образа хрупкой танцовщицы, когда она выступает перед большим количеством людей. И это логично. Но я совершенно не понимаю, для чего было нужно подобное притворство в тренировочном зале. Тебя оскорбляет, что я к ней прикоснулся? Она твоя женщина? Прими мои извинения, если это так, но ты несколько раз за день повторил, что она не твоя подруга, поэтому, я не стал держать дистанцию. Если же её напугал мой стиль боя или способности… Что ж, могу понять. И снова приношу извинения. Так из-за чего конкретно ты злишься? — Она не моя подруга, не моя женщина, не моя партнёрша, не моя любовница! Какими ещё словами тебе сказать, что между мной и Солой исключительно деловые отношения?! — Тревис начал закипать. До секса ли, когда тело не так давно подчиняться снова начало? И то до нормы далеко. И он не наивный идиот, а реалист — от него сейчас даже шлюхи кривиться будут. Калека, у которого ещё и не встаёт, а если и да, то кончить не может. Даже в бордель идти — только позориться. То, что в глазах Солан, ни отвращения, ни презрения, ни жалости, что она в него верит и учит, уже из разряда невероятного. И даже думать о чём-то большем, лишь травить себя несбыточными мечтами, а мечтать и надеяться он давно разучился. — Не было никакого притворства. Да, я при ней в роли телохранителя, когда она выступает как танцовщица, но я не бесполезный придаток! Мы — напарники! После глотка витазата получилось продолжить. — Сола сильная, но ты — сильнее, просто физически, как мужчина. Я с тобой или кем-то вроде тем более не справлюсь, но это не значит, что брошу её в опасности. Напарники так не поступают! Один раз я уже струсил, но больше предателем не стану! Копившееся много месяцев, — да что там месяцев, больше года — жгущее изнутри и не дающее покоя, вскипело и прорвалось. Тревису едва хватало самоконтроля, чтобы не орать на весь зал. — Сильная и воин, да… сейчас. Она — девчонка из рабских ям! Догадываешься, как охрана развлекается там с женщинами или тебе объяснить?! Цзюнь У взирал на вскипевшего собеседника с непоколебимой невозмутимостью: старая личина всегда спасала его в подобных ситуациях. Однако внешнее спокойствие не значило, что слова Маски его не тронули. Да что там «тронули» — внутри всё просто кипело. — Успокойся, — попросил он, когда парень замолчал, чтобы перевести дух. — Не шуми так, иначе нас не только в баре услышат, но и во всех ближайших окрестностях. Он сделал глоток кофе и чуть раздосадовано свёл брови. — Полагаю, между нами произошло сильное недопонимание. Во-первых, у меня и в мыслях не было вести себя непотребно, я лишь пытался не дать Соле откатиться в опасную зону. Видишь ли, этот зал я проектировал под себя, и он запрограммирован реагировать на уровень сложности поединка. Чем он выше, тем более опасной и сложной становится «местность». Вы провернули очень хитрый и высокоуровневый приём, чего я совершенно не ожидал, и программа автоматически среагировала, посчитав это сигналом к повышению уровня сложности. Ещё бы полтора переката, и Сола могла провалиться в яму с подобием лавы или в ловушку с копьями. Я сам никогда толком не знаю, где именно что появится, но расположение зон выучил хорошо. Потому и попытался остановить её до того, как дошло бы до настоящего увечья. Ещё глоток. — Во-вторых, я не считал и не считаю тебя бесполезным или придатком. У самых сильных людей есть точка слома, и часто жизненно необходимо опираться на кого-то. Нередко даже на того, кто гораздо слабее, но кто может эту нашу уязвимость прикрыть. Сола тебе доверяет, это видно. Так что, думаю, с этим у вас проблем нет — вы хорошо дополняете друг друга. Ну, и в-третьих, я банально не знал о её прошлом. И даже не видел признаков, по которым мог бы его предположить. Она ведёт себя как человек, который не боится людей, мужчин, в том числе, и который откровенно наслаждается своей славой. Поверь, я видел женщин, переживших насилие, и немало, но все они вели себя по-другому: страх въедался в них навсегда. Даже в работниц борделей, которым некуда было деваться от своей участи, и которые с мужчинами контактировали регулярно. Сола не такая. Или очень хорошо себя контролирует. Хотя теперь, после твоих слов, я понимаю, что страх в ней всё-таки мелькнул. Но я думал, что напугал ее поединком, а не… Полагаю, мне нужно будет перед ней извиниться. Тревис откинулся на спинку, тяжело дыша. Всплеск эмоций схлынул, опустошив и оставив почти без сил. И однозначно надо успокоиться: если Солан узнает, что он сказал Юншену, то так его отметелит, что и Гисс не соберёт. А если узнает Гисс, то и собирать не станет. А от дальнейших слов и вовсе показалось, что в силовой барьер на всей скорости влетел. Поспешил с обвинениями, да ещё с такими мерзкими… Это, конечно, если Юншен не врёт, не проверишь ведь. С другой стороны — это перед женщиной или перед судом юлят и выкручиваются, когда попадутся, а перед теми, кто ничего им сделать не может, обычно не скрываются. У него на Владыку управы нет, и тот это знает, значит, и врать вряд ли станет, ведь ни смысла, ни выгоды. Но Совет психостратегов по упущенному таланту реально рыдал бы, если бы узнал, вон сколько слов сказано вместо короткой сути: напарники для того и нужны, чтобы прикрывать слабые места и дополнять друг друга, а он и Солан и впрямь напарники. — Был не прав, признаю, — выдавить это получилось с трудом. Никогда за признанием своей вины не следовало ничего мало-мальски приятного, только очередное наказание разного вида. Но надо и Юншену кое-что пояснить, не всё он о жизни знает. — В твоё время, может, у женщин и был только страх. Сейчас у некоторых вместо него ярость и месть. Я не знаю точно, что было с Солой. Думаю, в курсе только Ченни и Гисс, и то не факт, но спрашивать ни у неё, ни у них не рискну, и тебе не советую. Но я знаю, что такое рабские ямы и что Сола избегает чужих прикосновений. Цзюнь У тяжело усмехнулся. — Прикосновений можно начать избегать по разным причинам. Не всегда это насилие, иногда начинаешь делать так после пыток, или когда тебе вонзали нож в спину. Или всаживали пулю между лопаток. Но я понял ход твоих мыслей. Это действительно не то, что можно изжить быстро и легко, уж мне известно, можешь поверить. Я ничего не буду ей говорить. Но впредь постараюсь держать дистанцию. Тревис вернул усмешку. — Знаю. Про причины. Возможно, и у Солы не одна. Но это домыслы. Так что выводы делаю по известным фактам. Потом внимательно посмотрел на Юншена: — Что, шарахнешься, если она решит дистанцию сократить? Её ж к тебе тянет как магнитом! — Если сама подойдёт — нет, — покачал головой Цзюнь У. — Просто буду вести себя так, как вел бы с чужой женой: вежливо и отстраненно. Этого вполне хватит для нормального общения, но при этом не будет задевать ничьих болевых точек. Думаю, это всех устроит. — Ну ты и… идиот. Вроде альфа, а глупишь как дельта, — других слов просто не нашлось от изумления. Тревису захотелось аж пальцем у виска покрутить, услышав ответ Юншена. Забытая низкоранговая привычка, но реально только идиот откажется, когда женщина сама проявляет интерес! Если, конечно, это не кто-то вроде Севелан. С такой как раз только полный идиот и рискнёт переспать. Их беседу внезапно прервала подошедшая к столику женщина. Невысокая, молодая, с длинными тёмными волосами, уложенными на затылке в блестящий узел. Длинное ханьфу цвета морской волны спадало до самого пола, целомудренно закрывая ноги; длинные широкие рукава скрывали запястья. В ушах у незнакомки тихо позвякивали вытянутые, словно капли, серьги из зеленоватого нефрита. Красивый, словно сошедший с древних ханьских картин, образ. Вот только Цзюнь У мог бы заложить «Уюн», что весь этот облик отнюдь не является маскарадом, и женщина одета в свою обычную повседневную одежду. Её лицо с высокими скулами и раскосыми тёмными глазами это только подтверждало: перед ними стояла соотечественница! И при том явно не скитающаяся по космическим просторам, как они, а вполне законно проживающая там, куда их троица только собиралась направиться. — Добрый вечер, — скромно поклонилась она. — Простите эту ничтожную за беспокойство, но мне сказали, что завтра отсюда улетает корабль в Великую Хань. И указали на вас, как на владельцев этого корабля. Вы не могли бы взять эту недостойную с собой? Разумеется, я заплачу ту сумму, которую вы назначите. Тревис сверкнул на незнакомку глазом из-под маски и потерял дар речи. Да что же это такое-то?! Большинство граждан Федерации за всю свою жизнь никогда даже не слышат о Великой Хань, а тут сразу трое ханьцев на один маленький бар и в непосредственной близости от одного бывшего космокоммандера. И кто это, интересно, из диспетчеров такой болтливый не в меру? Надо Ченни шепнуть, пусть по своим каналам проверит. А то мало ли кому ещё информация уходит… Тревис перевёл взгляд обратно на Юншена: — Возьмёшь пассажирку? К нам некуда. Хотя деньги бы, естественно, не лишние, но «Охотница» рассчитана в норме на двоих. Брать третьего — перегружать систему жизнеобеспечения, придётся чаще делать остановки и спать по расписанию, коек-то всего две. Цзюнь У в ответ на выпад Тревиса лишь недоумевающе моргнул. А, так речь шла о таком сокращении дистанции? А то он мыслями унёсся уже так далеко, что начал прикидывать, как бы ему хотя бы просто разговаривать с Солой так, чтобы никого при этом не обидеть. Вот же дурацкая привычка мыслить масштабно, когда-нибудь она всё-таки доведёт его до беды… Обдумать эту мысль качественно ему не позволило появление прелестной ханьской женщины в одеждах цвета цин. Ну, надо же… Словно ещё один дружелюбный взмах из далёкого прошлого. — Возьму, — кивнул Цзюнь У, с интересом глядя на незнакомку. — Госпожа сможет немного подождать, пока мы с напарником обсудим некоторые вопросы? Скоро уже заканчиваем. — Конечно, как пожелаете. — Женщина снова поклонилась и, отойдя в сторону, заняла один из свободных столиков. Цзюнь У повернулся к собеседнику. — Давай быстро. Сколько лететь, сколько провизии обычно берёте на двоих, какие остановки будут, как нам с вашей «Охотницей» связываться? И с оплатой что, наличкой или чек? А то, чувствую, так и полетим вслепую… — Лететь примерно недели две, если самым коротким курсом и задержек не случится. С остановками по ходу полёта будет ясно. Есть пара нестабильных или проблемных областей. Или получится пройти напрямую, или придётся стороной обходить. Системы связи надо на совместимость проверить, надеюсь, у тебя стандарт? Отсек для стыковки есть? Мы провизии берём из расчёта «до первой остановки плюс НЗ на три дня». Но нам проще, у нас сухпайки и полуфабрикаты. Вряд ли ты будешь такое есть, а уж твоя спутница — и подавно. Сейчас Тревис чувствовал себя в своей стихии — уверенно и знакомо. Всё просто и понятно: есть задача, надо обсудить все детали, рабочий процесс. — Оплату лучше наличкой, хотя можно камнями или слитками, — их пустить в ход проще почти везде, тем более в Городе Свободы. Чек обналичить сложнее. Солан достаточно рассказала ему, чтобы Тревис уже понимал некоторые тонкости жизни наёмников. — Стандарт, — кивнул Цзюнь У. — И отсек для стыковки есть. Хм… Он бросил косой взгляд на предполагаемую пассажирку. Она заказала себе чай и сейчас неторопливо пила его, безмятежно глядя куда-то вдаль. — Насчёт провизии верное замечание. Я-то почти не ем, а на крайний случай у меня как раз сухпайки, но гражданскую таким кормить будет странно. Здесь где-нибудь можно будет до утра закупиться хотя бы необходимым минимумом? На слова о местной валюте он остался доволен. — Раз можно расплачиваться камнями, это удобнее всего. Как вы предпочитаете: вся сумма вперёд, или сейчас залог, а остальное — после выполнения сделки? — За закупки спроси у Ченни, она подскажет, — Тревис был весьма неприхотлив — сухпайки и полуфабрикаты его вполне устраивали, и где купить что-то ещё, он не интересовался. Точно не у того поставщика, у которого они с Солан на дорогу затарились — этот армейской контрабандой торговал, списанное, ворованное. На всякий случай он указал Юншену взглядом на хозяйку «Ринга». Верная своему призванию пожилая барменша сейчас протирала чашки и наблюдала то за их столиком, то за новенькой. — Сейчас залог, треть суммы, остаток — как закончим, — до утра он успеет перевести часть камней в золото как в более универсальную валюту. Обменные пункты работают круглосуточно и обманывать клиентов дураков не найдётся — свои же коллеги быстро пришибут, чтобы бизнес не портил. С разными мелкими поручениями его гоняли, как только набрал достаточно сил, чтобы не рухнуть через сотню метров, и окончательно измаялся от безделья. Так что менял, ювелиров, ремонтников и просто мастеров на все руки Тревис в окрестностях знал предостаточно, с кем можно иметь дело, а с кем не стоит. При их жизни полезный опыт, хотя без некоторого он бы прекрасно обошёлся. Например, как проводить ревизию в баре. Ещё и потому, что со списками и бумажками пришлось возиться ему, а с приставной лесенкой по полкам и стеллажам прыгала Солан. — Понял тебя. Мы можем отойти куда-нибудь, где будет меньше глаз? Поскольку с собой Цзюнь У носил обычно только наличку, а камни и золото хранил на «Уюне». И сейчас ему нужно было притянуть их по нити. Не хотелось бы, чтобы обитатели бара узрели появляющийся из воздуха дипломат. — В подсобку, она для своих, — и Ченни не рассердится, в конце концов, он с Юншеном будет там по делу. Тревис поднялся из-за стола и махнул собеседнику рукой: следуй за мной. Ченни проводила их взглядом, но беседа с новой гостьей её интересовала больше чужой сделки. Раздвинув полог из чёрных лент, Тревис нырнул в слабо, по сравнению с баром, освещённое помещение. Здесь хранились припасы, алкоголь, пустая тара и разные нужные и не очень мелочи. Цзюнь У, войдя следом, с любопытством огляделся. Похоже, и вправду без лишних глаз. Отлично. Он влил энергию в один из невидимых каналов, что были всегда теперь к нему привязаны, и пространство послушно свернулось, словно полотенце в рулончик, доставив сразу в руки небольшой дипломат прямиком из его каюты на «Уюне». Для постороннего человека это выглядело, как материализация предмета в воздухе, так что на всякий случай, он уточнил: — Это не иллюзия, я просто переместил его сюда прямо со своего корабля. Положив дипломат на ближайший ящик, Цзюнь У отщелкнул застёжки и, подняв взгляд на спутника, попросил уточнить всю сумму. Хорошо, что на нём маска и Юншен не видит потрясения на его лице, эмоции пёрли как у несдержанного курсанта. Телепортация без приборов! Джирок и Синофар тоже так могли. Интересно, живые объекты Владыка умеет перемещать или только предметы? И понять бы, какая реакция будет более естественной для его новой личности: изумиться или не заметить? Наверное, всё же первое. Обычный человек не встречал тех странностей, что довелось повидать ему: бессмертные сверхсущества, полуорганические корабли, разумные суперкомпьютеры. — Невероятно!.. — кажется, получилось придать голосу достаточно удивления. — Впервые вижу телепортацию, да ещё так близко. А говорят, что это невозможно… Ну, в Федерации, допустим, проект успехов не достиг. Предметы ещё перемещать получалось, но затраты энергии были просто огромнейшие. А вот с живыми не работало. Так что «Аквитар» закрыли за нецелесообразностью и неэффективностью. Блейк и Эйвон когда-то оба работали там. Повезло, что ещё тогда не встретились и не сошлись. Так, хватит ворошить прошлое, надо заняться настоящим. — За простое сопровождение, если миссия без осложнений, обычная цена — двадцать-двадцать пять тысяч кредитов. Пока у нас такая предполагается. Камни он всё равно потом проверит у ювелира. Юншен, может, и честный, но вряд ли досконально в них разбирается, ошибиться в стоимости и альфе не сложно. — Это не телепортация, — рассеянно ответил Цзюнь У, откидывая верхнюю часть схрона. — Телепортация предполагает незапланированный перенос из любой точки в любую другую. А у меня точно привязанный канал, по которому объект скользит в подпространстве, как по нити. Это почти не тратит энергии, в отличие от телепортации, что почти невозможна, если питаешь себя энергией сам. Дипломат был из «расходных», часто используемых, и делился на три части. Сверху, в специальных креплениях, лежали более дешёвые камни, в центральной части и нижней — более дорогие. В свое время Цзюнь У пришлось произвести немало расчетов, чтобы вписать имеющиеся у него драгоценности в нынешнюю систему денег, но зато теперь можно было быть спокойным, что нигде не ошибёшься и ни себя не обделишь, ни другого не обсчитаешь. Отсчитав назначенную сумму, он протянул несколько самоцветов. Один был явно лишним, и Цзюнь У это знал. — За моральный ущерб, — коротко пояснил он. — Соле. Не люблю быть должным. — Ну тебе виднее, — не стоит вдаваться в подробности и показывать излишнюю осведомлённость, это будет подозрительно. Юншен может называть свои способности как угодно, но что для него перемещение по каналу, для Тревиса — телепортация: запланированный перенос объектов из одной конкретной точки в чётко назначенную другую. И сбой возможен только при помехах или неисправности оборудования. По крайней мере, на «Освободителе». Чемодан Юншена был таким же многоярусным, как у напарницы. Правда, Солан хранила в своём оружие, а Владыка — драгоценности, целое состояние по любым меркам. Тревиса оно оставило равнодушным — материальные блага и излишества никогда его не трогали. Протянутые камни он убрал в нагрудный карман. Все, кроме одного. — Этот — отдай ей сам. И скажи то, что сказал в баре мне. Про опасную зону. Так честнее. — Хорошо, — кивнул Цзюнь У, забирая камень. — Надеюсь, не оскорблю её этим ещё сильнее. Он закрыл дипломат и выпрямился. Отправлять его обратно не было смысла, в руках донесет. — Ну… все на сегодня? Тебе ещё отдохнуть надо, а мне — договориться о провизии и разместить пассажирку. — Наоборот. Сам всё объяснишь — Сола всё правильно поймёт. Она умная. Телепортировать чемодан обратно Юншен почему-то не стал. Тревис отметил этот факт, но решил не думать о причинах. Не его это дело. — Да, на сегодня всё. Не задерживаю больше, тебя ждут. Проводив Владыку, окончательно теперь ставшего им с Солан нанимателем, Тревис понаблюдал, как тот сначала задаёт свои вопросы Ченни, а потом уходит вместе с соотечественницей. Вернувшаяся за барную стойку хозяйка «Ринга» тоже не сводила с них глаз. — Красивая пара, — немного помолчав, сказала она. — Первый раз чистокровных ханьцев вижу и сразу двоих. — Если уж для тебя они в диковинку… — Освоился, смотрю, зубоскалишь, — вроде и упрёк, но говорит Ченни без злости или раздражения, с некоторым даже… одобрением что ли? Тревис нахмурился, не понимая, как реагировать. — Стараюсь, — буркнул он. — Знаешь, что? Последуй уже сам своему совету и иди спать! — Ченни махнула рукой в сторону лестницы на второй ярус, где размещались жилые комнаты — её собственная и общая для него и Солан (сначала пока он выздоравливал, пришлось делить, потом свыклись, да и вариантов больше не было). И то верно. Утром ещё последнюю предстартовую проверку проводить, а это надо делать на ясную голову. И к ювелиру можно не бежать, терпит. Тревис неспешно поднялся наверх, цепляясь на крутой лестнице за перила. Солан либо ещё не спит, либо тут же проснётся. Вот сразу всё и обсудим. Когда они вышли из подсобки, Цзюнь У увидел, что хозяйка (или управляющая?) бара, та самая Ченни, о чём-то беседует с их новой спутницей. Подойдя и поздоровавшись, Цзюнь У первым делом обратился к Ченни, поскольку не хотел терять времени и намеревался сразу узнать или договориться о закупке запасов, однако, пассажирка, представившаяся как Ши Юйлань, сумела его удивить. — Я полностью обеспечена провизией на весь путь, господин Су, — она вежливо улыбнулась, обращаясь по фамилии, которую Цзюнь У использовал в мире смертных. — И даже более чем на одного человека. Видите ли, планировалось, что знакомый пилот заберёт меня, в том числе, со всем багажом, и некоторые вещи я брала с запасом, на него и его напарника. Но так вышло, что их корабль повредило и теперь они не смогут взять меня. Так что насчёт обеспечения можете не беспокоиться, оно будет. Главное, доставьте меня домой. Как гора с плеч, честное слово. Цзюнь У невольно порадовался подобному обстоятельству. Распрощавшись с Маской и Ченни, они покинули бар и направились в космопорт.