***
Стоило Асагири уйти, в голову снова вернулись мысли о его нынешнем положении. Он спал... Сколько? Часа полтора? Могло ли за это время что-то произойти? Помимо внезапного появления Асагири, конечно. Он снова нащупывает пульс лежащего без сознания солдата. Ровный, почти такой же спокойный, как перед рассветом. Но, кажется, он участился, совсем слегка. Подождите, разве Ксено оставлял его в таком положении? Он мог поклясться, его руки лежали слегка иначе. Ладно, надеяться на скорое его выздоровление можно было, но нельзя и отметать возможность, что это снова интерес Гена. Ну мало ли что вздумалось мальчику, решил потрогать солдата, ворвавшись в кабинет к коллеге, который четко сказал передать, что он занят, с кем не бывает. Стоять... Или же это Луна все разболтала? Он четко помнит, что не натыкался ни на кого по пути в этот кабинет, и, предположительно, Асагири не мог его видеть. Либо Луна пошла против его воли, либо у Асагири открыт третий глаз. Иначе не объяснишь. Она девочка умная, попусту о подобных вещах не болтает. Разум подкидывал все больше и больше идей на поиск виновного в том, что Асагири пришел по его душу с утра. Он хотел оставить произошедшее в секрете хотя бы еще на сутки. Ну, минимум, уведомить Луну о малом. Ладно, Асагири бы все равно разнюхал. Вот оно, принятие, поздравьте. Только завершив этот внутренний детективный перформанс, Ксено пришло осознание: он так-то третью минуту пялится в койку с солдатом, стоя без дела. Нужно хоть слегка прибрать все вещи. Без униформы никуда. Ксено накинул свой белый халат, ранее лежавший на спинке стула, и принялся осматривать помещение. Вообще, единственное, что его сейчас интересовало, это висящий на крючке у двери китель. Уингфилд взял его, чтобы рассмотреть поближе. Помимо нашивок и других опознавательных знаков, на форме также красовались следы его вчерашней борьбы за жизнь. В паре участков ткань порвана, точно на местах ранений, в каких-то местах стерта. М-да, грязи на ней конечно... Многовато. И все же интереснее было проверить содержимое. Тщательно осмотрев все имеющиеся карманы, Ксено нашел-таки пару вещей. Это была потертая зажигалка, пустая пачка сигарет, на упаковке которой красовалась надпись “ECKSTEIN № 5”. Да что ж за человек такой? Ни фотографий там, ни какой-либо памятной безделушки. Даже скучно. Вот и ещё одним фактом больше. Глядишь, так и полную картину собрать сможем, пока красавец дрыхнет. Чуть прислушавшись к шуму в коридоре, он аккуратно сложил его форму в тумбочку. Ну, поговорим. Ксено слегка приоткрыл дверь, приглашая единственных людей, кому он мог бы это все доверить. Асагири легкими шагами проник внутрь, ведя за собой Луну. Та зашла глазами в пол, слегка виновато тормозя у порога на секунду. Она крепко сжимает кулаки, глядя на койку в конце кабинета. Все трое кивнули друг другу, после чего Ксено вновь запер дверь. Простые меры безопасности. Несмотря на то, что сейчас самое раннее утро, лучше снизить риск обнаружения. Все трое, затаив дыхание, подошли чуть ближе к кровати, осматривая тело. Лицо Луны выражало жалость, она всегда отличалась чувственностью, хоть это почти и не мешало её работе. Ксено смотрел с интересом и мягкой надеждой, словно вот-вот это тело сделает что-то. Он снова тянется, чтоб нащупать его пульс. Кажется, у него это медленно входит в привычку. Асагири стоял чуть поодаль от них, ухмыляясь тому, как необычно Уингфилд выглядит с таким выражением лица. — Ну, докладывай, Ксено. — Живой, как видишь. Вывих, огнестрельное и два осколочных. Все, что смог, я сделал. Травм головы быть не должно. Нашел его лежа лицом в пол. Мы с Луной тогда отошли ото всех, искали людей подальше от эпицентра. Все, кого находили, были уже мертвы. А этого поднимаю — дышит; грохнулся от болевого шока, думаю. Еще и мышцы все передавил, когда жгут не в том месте наложил. — Он показал пальцем на перевязанную уже Уингфилдом ногу. — Ходить сможет только с костылем первое время, когда проснется. Соответственно, пока что обездвижен. Смекаешь, Асагири? Тот лишь усмехнулся. — В твоем репертуаре. Ладно, с его сокрытием первое время понятно. Вижу, кабинет этот не зря ты отвоевывал. Что будем делать, когда он очнется? — Вопрос не требует ответа. — Вот поэтому я и рад, что ты приперся. Будешь мне помогать с переводом, я в немецком — как ты в свое время в химии. Мы все еще понятия не имеем, как он настроен, но если думать с позиции простого солдата — он не остался помирать зря, а ушел от эпицентра. Думаю, есть шанс, что он пойдет на контакт, раз все-таки собственная жизнь для него что-то, да значит. — Либо же были другие вещи, за которые он держался. — Прервал его рассуждения Ген. — Постой немного, Ксено. Я тоже хочу прояснить пару вещей. Думаю, ты все же хочешь знать, как конкретно я про все это узнал. Луна тебя никому не сдавала, все это только мои проделки. Видишь ли, после того, как ты так некомпетентно оставил всех своих коллег с кучей работы и без своей персоны — я уже подумал, что дело немного странное. А когда позже нашел Луну ночью бодрствующей, стоящей у самого дальнего окна корпуса, все встало на места. Видишь ли, пока ты эту принцессу спасал, у него выпали кое-какие вещи, которые Луна потрудилась забрать, — он перевел взгляд на Луну, что тихо подошла к Уингфилду, протягивая что-то на ладони. Две металлические половинки. Два обломанных жетона. Две задокументированные смерти товарищей этого солдата. И еще один кусочек пазла в общую картину.***
— Чего не спим? – задорно пропел Ген, подкравшись сзади к Луне. Та стояла около окна, впиваясь взглядом в темноту, периодически глядя на содержимое её ладони — Ген уже понял, что находится в ее руках. — А? ах, это.. Мне правда не стоит говорить об этом. Это не твои проблемы, Ген. Спасибо. — Луна, золотце, скажу прямо. Я знаю Ксено со студенчества. И не намерен его подставлять. Я примерно предполагаю, что именно сейчас происходит, но вижу, у тебя есть то, о чем ты хотела бы поговорить. — Почти шепотом, что необычно, говорит Асагири, успокаивая. И она смотрит секунду, две, отворачивается от окна и смотрит в лицо Гену. — Доктор Уингфилд… Сегодня забрал немецкого солдата. А когда уносил в палату, из его куртки выпало это. Это ведь жетоны его товарищей. Я… — Медлит пару секунд, — думала, как бы себя чувствовала на его месте. Да и знаешь, Доктор Уинг… Ксено выглядел странно, я его таким почти не видела раньше. Как думаешь, какой шанс, что этот человек знаком ему? Слишком много мыслей, знаю. Я не привыкла расспрашивать его о таких мелочах. Весь монолог Асагири выслушал с полным терпением и пониманием. Над Луной даже подшучивать не хочется никогда, ей совсем выговориться некому. — Не думаю, что этот человек правда знаком ему… Но вполне могу подозревать, зачем он это сделал. Мне бы самому это обдумать, но вот что скажу: побереги пока эти жетоны. Завтра мы расспросим Ксено. И я больше чем на сто процентов уверен, что я ему ой как понадоблюсь. — Ген утешающе улыбнулся. А на душе действительно легче, такие разговоры в подобной суматохе и правда помогают. — Ты сказал вы знакомы давно? – Что угодно, лишь бы постоять вот так, ведя диалог. Уснуть сейчас будет действительно тяжело. — Я учился какое-то время в том же университете, что и он. По обмену. Он какое-то время был мне своеобразным наставником. Я понимаю, почему ты дорожишь им. За такими людьми правда хочется идти. Он не сильно изменился с того времени… Он тоже ценит тебя, Луна. Уж поверь, тебе он доверяет больше, чем всем остальным своим коллегам. Может он и не будет этого показывать, но он дал тебе возможность стать соучастницей. Это уже о многом говорит. Попытайся понять его язык. — Асагири с долей печали вспоминает те годы, когда сам не мог понять, что он за человек. — И я уверен, одним из первых вопросов, которых он задаст мне завтра, будет направлен именно на тебя. Завтра мы всё узнаем, а пока тебе следует попытаться уснуть хоть на пару часов. Луна с благодарностью улыбнулась.***
— Думаю, ты и сам догадался, как устроены эти жетоны. А теперь взгляни на номера этих, и его собственный. Совпадает номер его отряда. Значит, еще одну мотивацию мы его разгадали. — Не будем сразу говорить ему, что они есть. — Ксено забрал жетоны и сунул в карман халата. — Спасибо, Луна. — Не за что. Хорошо, что я заметила их. Было бы много вопросов, попади они в чужие руки. Кстати, нам лучше правда беречь его от остальных пациентов. Те, что пришли в сознание недавно, в сильном шоковом состоянии. Ген, надеюсь, ты обследуешь их чуть позже. — Никаких проблем. Но с сокрытием ты права. Нужно будет хорошо контролировать все. Назад дороги нет, сам понимаешь. Мы в ответе за тех, кого приручили. Хотя, с твоими принципами и идеями ты вряд ли бросишь это дело на полпути. — Усмехнулся Ген, закатывая рукава. В коридоре зазвучали звуки подготовки врачей к утреннему обходу. Луна вопросительно глянула на этих двоих, прося разрешение пойти готовиться тоже, и, получив одобрение, вышла за дверь. — Кстати, раз ты китель заметил, может понял, кем он являлся в отряде? — Ксено правда хочется знать, с кем он будет иметь дело. — На плече было две полоски, а не одна. Если не ошибаюсь, то он имеет какие-никакие полномочия. Может отдавать приказы небольшому количеству людей. Вероятно обер-ефрейтор, если тебе это о чем-то говорит. Хьюстон лишь хмыкнул и продолжил рассматривать солдата, подмечая что-то на подсознании. Асагири же рассматривал поведение доктора. О, поверьте, он достаточно хорошо знает его, чтоб пропустить мимо себя то, что в Уингфилде что-то поменялось. Он слишком черств, чтобы быть таким вот внимательным к каждому раненому. Конечно, ситуация вообще не рядовая, нужно учитывать пару деталей. Этот солдат явно был в отключке все это время, соответственно, привлек вовсе не широкой душой, да богатым знанием, а скорее званием, может и происхождением. Учитывая все полномочия и испорченность души Ксено, можно подумать, что тот его на органы разобрать хочет. А ведь чем чёрт не шутит — правда ведь может. Но нет, Хьюстон слишком много усилий вбухивает, чтоб такую глупость совершить. Да и посмотрите, боже, как он на него смотрит. Слишком чувственно для человека с такими мыслями. Хотя, вероятно, он просто строит четкий прогноз. И все же, это не простой взгляд. Есть, конечно, у Гена предположение одно, только судить рано. И вообще бессмысленно. Пусть пока Ксено посидит, подумает без проблем, может и узнает что-то. — Значит, главное мы поняли. Будут вести — сам тебя найду, но можешь потрудиться и сообщить раньше, конечно. У нас 10 минут осталось, не буду мешать готовиться. — Спасибо, Ген. — Тебе спасибо. С тобой не заскучаешь. — Улыбнулся и тоже скрылся в дверном проеме. Ну, пора начинать работу.