Movement - Hozier
Предупреждён значит вооружён...
***
— Кан Ён-сонбэ, — с укоризненным тоном выделяет Минхо имя на крохотном клочке бумаги и с упрёком сверлит взглядом. — Вычеркнут. — Тебе ещё не надоело так делать? — стараясь даже не смотреть в его сторону, недовольно вопрошает Хван. Мин-Мин демонстративно роняя ручку на барную стойку, строит глаза, в которых читается встречный вопрос: Как «так»? — Ты каждый раз составляешь список моих бывших, а о своих даже не говоришь, — обиженно поясняет альфа, делая глоток крепкой жидкости карамельного цвета. — Разве это честно? — Может, потому что у меня их по пальцам пересчитать? — хмыкает, вновь намекая другу о его неразборчивости. Может, он и не говорит этого в слух, но Хёнджин догадывается, что о нём могут думать Минхо и все, кто его хоть немного да знает. Репутация была далека от идеала. — Хвастун, — фыркает с ноткой белой зависти. — Если хочешь знать, это он меня бросил. — Ну ещё бы! — с одобрением воскликнул Ли. — Я тоже на его месте не остался бы с тобой… — Ты хоть когда-нибудь был на моей стороне? — недоумевал парень, в догонку заказывая двойную порцию односолодового виски. — Ещё утром ты был моим другом. — Я на стороне правды и правосудия, — иронично усмехнулся, напоминая себе в сотый раз на какой путь он встал, поступая в университет, чтобы оправдать чужие ожидания, а теперь их не отличить от его собственных. А затем отметает удручающие мысли и возвращает все своё внимание на мрачного приятеля. — Но только потому что ты — Принц Хван-и, я делаю исключение и превращаюсь из юриста, которым хочу стать в будущем, в няньку, подбирающую твои сопли. — Ой, да иди ты, — раздражённо пихнув в бок, брюнет заставляет другого рассмеяться. — Мне вообще-то тоже не по себе от того, что мы расстались. Ну и… именно поэтому я соблазнил одну омежку на пути к тебе. — Ты серьёзно?! — ошеломлённый этой новостью, выпаливает юноша и ахает. — Надо же быть таким долбанутым! — Я знаю… Мне было плохо, но ведь моё сердце тоже не из камня! — А я думал из дерева… Ну знаешь, как у Пиноккио, — набив рот орешками, поделился мнением Минхо. — У Пиноккио хотя бы был отец, который любил его и хотел, чтобы тот был живым и здоровым, — рассуждал альфа, пытаясь разглядеть хоть что-то на дне стакана. — У тебя он тоже есть, — напоминает ему Мин, склоняя голову, чтобы хорошенько рассмотреть поникшее осунувшееся лицо однокурсника. — Только ты его избегаешь. — Может потому что я не похож на персонажа из доброй поучительной сказки, — вымученно ухмыляясь, осушает бокал почти до конца, оставляя финальный глоток, по каким-то невиданным силам решающий его судьбу. — Ну разве что совсем чуть-чуть, — смягчая приговор, выступил в поддержку Ли. Заулыбался так широко, отчего непроизвольно заставляет улыбнуться в ответ. — Не-е-ет, тогда это должны быть братья Гримм. У них-то герои поколоритнее будут. — Уверен, если бы писали с меня, он выглядел бы как настоящий злодей, — почти уверовал Хван, представляя себя на страницах сказочников. — А вообще… Здорово, наверное, быть частью чего-то. — Ага, например, крупного конгломерата страны, — заговорщиски подмигивает. Так он напоминает Хвану, чьим отпрыском является один из них в полупустом баре, в котором эти двое были завсегдатаями. — Да-да, я понял, — хмыкает, чувствуя себя более скверно, чем раньше. — Знаю, что ты скажешь: просаживать своё будущее на дешёвое искусство живописи и скульптуры не так престижно, как быть преемником компании отца. Вот только… лажа это! Банально! — «Лажа», Джинни, это пренебрегать возможностями, которые у тебя есть с рождения. — Я подумаю. — Если ты о своём собственном доме «Восковых фигур», то забудь… Это жутко, — сморщив в ужасе нос, произносит с издёвкой и юноша в ответ надменно усмехается. — Зато романтично. — Но что касаемо твоего отца… — вновь затрагивает до боли ненавистную ему тему, осекаясь, когда Хёнджин демонстративно покидает стойку, захватив с собой стакан, единолично начав метать дротики в мишень. — А что с ним? — строит из себя дурака Хван, поджав губы и целясь, чтобы попасть в «десятку». — Ну как же, — осторожно «прощупывает почву», ощущая неловкую паузу и щекотливость темы, которую он поднял спустя месяц напряжённой работы в университете. — Вы уже полгода ведёте себя так словно незнакомы. Да и вообще… когда ты последний раз звонил домой? — Если тебя беспокоит, болен ли он, ты ведь можешь спросить своих родаков, — метнув дротик, нехотя отвечает альфа и опрокидывает в себя новую порцию виски. — Ну, или позвонить в компанию. Им-то несложно ответить за него. По себе знаю. — Не хочу лезть не в своё дело, но… — Так не лезь. — Да, но… Дело в том, что… — Ли Минхо, — с нажимом произносит Хван, приблизившись к другу, чтобы разглядеть в его глазах хоть какой-то ответ на причину тревоги. — Говори раз начал. Чего ты себя мучаешь и меня заодно?! — Господин Хван звонил мне, — опасливо признался тот и альфа ощутил волну неприязни, которая подкатывала к самому горлу. — Ну, разок-другой… — Дьявол!.. Ну и что хотел от тебя этот хитрый лис? — Ну как что?! — выпалил с жаром Мин, разведя руками. — Сына давно не видел, о здоровье спрашивал, да и его вроде как бесит твой «обет молчания». — А также что мы родной крови… Или моя покойная матушка, от которой я перенял любовь к искусству… Студия, в которой я живу на Каннаме, и что вместо белого воротничка, я ношу винтажную «кожу»…?! — Про «кожу» он ничего не сказал, но… в общих чертах — да. А ещё что ты не ответил на приглашение на вечеринку по случаю дня рождения мачехи, — подмечает второпях Ли, даже при том, что знает насколько это по-идиотски и неуместно. — Вот как, — театрально обрадовался юноша, разливая по стаканам горючую жидкость. — В пекло их и это злоебучее приглашение в конверте. Не пойду, да и всё. — А вот этого я категорически делать не советую. — Почему это? — искренне изумился Хван, чувствуя, как по вискам хорошенько ударило и веки постепенно тяжелеют. — Я тоже буду там и не один, — поясняет Ли, помогая другу присесть за стойку. — Не вздумай улизнуть куда-нибудь в этот день. Не прокатит. — Радость-то какая… — Там будут не только крупные шишки, но и наши «плюс один», так что, если не получится в кругу друзей, то я надеялся представить своего партнёра там. — Да неужели?! — заговорщески ухмыльнулся Хван, не отпуская друга из крепкой хватки, пока его пытались усадить на стул. — Тогда убедись в том, что меня не будет рядом, пока трахаетесь со своим благоверным в гостевой комнате, о’кей? — Ну и придурок же ты, Хван Хёнджин! — стыдливо смеётся Минхо, сбрасывая с себя руки пьяного альфы. — А что такого я сказал? Разве всё делается не для этого? Ну, типа… знакомство с родаками, выход в высший свет с новым парнем… Всё это же для того, чтобы открыто и не стесняясь иметь друг друга, — прямолинейно высказывался Хёнджин, пока на него скептично глазел Минхо. — Я готов заплатить, чтобы вы сделали это в кабинете моего отца. Соглашайся. — Какая мерзость, — брезгливо поморщился второй альфа. — А то, — высовывая язык и имитируя грязные делишки, продолжал поддразнивать стеснительного парня Хёнджин. — А не рановато ли для всего этого? Вы же вроде только начали встречаться. Твои друзья-то то его не видели, а ты сразу ко взрослым тащишь. — Просто… мне он очень-очень нравится, — признался уклончиво Мин, заставляя даже самое черствое сердце Хвана заколотиться. — Ну знаешь, для меня этот парень типа… особенный. Не такой как все. Я чувствую, что он всех покорит и его многие полюбят. — Ни черта в этом не понимаю, но как знаешь, — недоверчиво хмыкнул брюнет, состроив гримасу. — Я просто постою там на фуршете в сторонке, понаблюдаю, надерусь коллекционным виски с кем-то из «наших», ну и конечно же, от души посмеюсь. — Только не смей там сквернословить прямо перед ним и позорить меня, — предупредил, пригрозив пальцем. — Тогда мне останется только одно: совратить кузена моей «самоназванной» матушки. Осквернение чужих прелестей — тоже подвиг. — Твой отец тебе этого не простит, — недобро нахмурился Мин-Мин, узнав фирменную злорадную ухмылку Принца, которым его провозгласили ещё в старших классах. — Ох, я на это очень надеюсь.