Лешак

      День начался в 5 часов утра. Арсен встретил меня с мрачным видом и сразу начал раздавать указания подручным. Мужики были не выспавшиеся, но приказ начальника обсуждать не стали, а предпочли его выполнить. Шеф ещё вчера, похоже, дал указания Профессору, а тот озадачил уже своего подручного.       — Цистерны у нас нет подходящей, — объяснял Профессор, который по срочности дела пришёл на час раньше в гараж. — Но я полагаю, она вам и не нужна, могу дать только прицеп на 2 000 литров, но заполнить его — это вне моих возможностей. Разве что литров 100 могу дать, иначе мы тут все встанем без топлива до января. Но этого, я надеюсь, хватит, до наливника доберётесь и там уже заправитесь. Ну а машинку-то вашу мы посмотрим, да.       Ответить я не успел, в гараж ввалились Стас и вчерашний охранник Колов. Стас волок на себе огромный рюкзак, Пётр шёл с рюкзаком поменьше.       — Это... — охотник скинул ношу на пол. — Всякая мелкая, но нужная шняга. Фонарики, фильтры для воды, перчатки там да чё.       — А эта шняга? — я кивнул на Колова, тот насупился.       — А это медицина, на случай, если влезем куда влезать не надо. От радиации там, да антидоты всякие. Представляешь, ни одного целого ОЗК нет! Все дырявые как мой кошелёк, — пожаловался Стас.       — Можем у уральских закупиться, у них этого всего навалом должно быть.       Охотник фыркнул       — Можем конечно. Только для этого надо к пермским ехать, а это ещё полусотня километров.       — Так там же ещё Миасс, Челябинск, да тот же Оренбург.       — В Миасс нам лучше не соваться, там, если тачку нашу увидят, нас тут же собакам скормят, в Челябинске топливо дорогое. А если через Оренбург поедем, то там придётся по территории кочевников ехать. Будь у нас машина побыстрее, а ещё лучше БТР — тогда бы проблем не было. А так, придётся через Пермь.       Я почесал затылок. После войны география населённых пунктов поменялась. Так, например, Профессор рассказывал, что когда-то недалеко от нас находился город Уфа. А теперь там глухие леса мутировавшей растительности, где живут только дикие.Так называли людей, что начинали терять свой человеческий облик. Не обезумевшие под воздействием вируса, но на нас уже непохожие. Они плохо говорили, не умели делать огнестрельное оружие и пользовались луками, копьями и различными ножами с дубинами. Из одежды у них были грубо сделанные шмотки из льна или шкур животных. Стас говорил, что они живут как наши далёкие предки, жившие тысячи лет назад. На контакт дикие шли плохо, но отдельные племена торговали с поселениями, выменивая алкоголь, одежду и оружие на шкуры, редкие травы и прочие дары леса.       — Кстати, — охотник посмотрел на машину, что стояла сейчас в ремзоне. — У тебя оружие есть?       — ПМ у него, — подсказал Колов.       Я молча пошел к зилку. Залез в кабину и вытащив из бардачка отвёртку, стал откручивать неприметные винтики, вкрученные прямо в торпеду. Стас и Пётр с интересом наблюдали за мной. С видом фокусника, что только что заставил испариться кролика из шляпы, я снял крышку и продемонстрировал мужикам «ижонка» — Иж-27. Охотничье ружьё было недавним приобретением, под которое я сделал небольшой тайник. Знающий человек, конечно, увидит, что торпеда слегка высоковата, и, скорее всего, увидит винты, но такие мне пока не попадались, а с ружьём как-то спокойнее.       — Патронов сколько? — Стас рассматривал ружьё, Колов мрачно смотрел на меня. Уж извиняй, что не сказал, я к тебе на исповедь не записывался.       — 22,11 с дробью, — ответил я, убирая оружие.       — Маловато, надо будет взять ещё.       Когда мы сидели вечером в зале, я чувствовал себя не в своей тарелке. Ощущение, что я завтра-послезавтра отправлюсь за тысячи километров отсюда, давило на душу. Стаса же это не волновало. Невозмутимый охотник наворачивал гречку, попутно рассуждая о том, что по его мнению надо было сделать:       — Решётки наварили, багажник на крышу тоже значит? Хорошо, на крышу кинем инструменты, и, наверное, канистру. Патроны к ксюхе и ижу я взял, к макарову тоже. Больше стволов брать смысла не вижу, хотя... — он почесал подбородок. — СВД ещё можно будет взять, с ней и охотится сподручнее, да и спокойнее мне как-то будет.       Я поймал на себе взгляд парочки кочевников, что сидели за соседним столом. Тех явно заинтересовали рассуждения охотника про стволы.       — Может, мы ещё кого-нибудь возьмём? Вдвоём туда ехать, ну как-то маловато народу       — Не здесь, — Стас покачал головой и понизив голос продолжил. — Отсюда если попремся толпой, о нас в Зеленограде узнают раньше, чем мы за хребет перейдём. Наберем людей там, местные за горы хоть и не ходят, но как вести себя со всякой мразью оттуда знают.       Я кивнул. Рассуждения охотника звучали логично. Да и лучше набрать подготовленных ко встрече с мутировавшими флорой и фауной. Растений-мутантов с ядовитой для человека пыльцой за хребтом в разы больше. Хотя сейчас осень, не должны они цвести. Но кто даст гарантии, что никакой кольцецвет не выпустит в воздух порцию яда? Никто. И лучше иметь рядом того, кто точно знает, как надо действовать.       — План такой, — охотник отодвинул тарелку в сторону. — Едем в Новый Салават. Шеф сказал, что там есть человечек, который сможет нас за разумные деньги обеспечить топливом. Оказывается, там полгода назад баржа с топливом на мель села. Экипаж принял стратегически верное решение оставить топливо местным и свалить куда подальше. Там теперь трутся кочевники хана Давлета, но тот торгаш обещал нам горючки столько, сколько сможем упереть.       — Так, подожди. А хан с нас кожу не снимет, если узнает, что мы его горючку взяли?       — Вроде, не должен. Шеф сказал, что договорился. Мы им за это доставим партию кое-чего.       Я нахмурился. Быть наркокурьером — занятие опасное, их часто убивали конкурирующие организации. Сдохнуть за пару килограммов дури не хотелось. Стас понизил голос до почти шёпота:       — Яр наварил партию мозголома, 53 килограмма, — у меня отвисла челюсть. — Доставим до места, получим в обмен экипу и топляк. Если чего не хватит — докупим на деньги шефа.       Мозголом варят из листьев красноствола. Это дерево высотой метра 3 с огромными, как у лопуха листьями. Листву вымачивают в щелочном растворе и керосине, поэтому чем дальше от нефтяных полей, тем он дороже. Полученную в результате пасту химики обрабатывают и получается кирпичного цвета порошок. Говорят, после него адски болит голова, но во время его действия человек не чувствует боли и страха и соображает гораздо быстрее. За это его и полюбили кочевники. За 53 килограмма в тех местах можно очень неплохо подзаработать и уж точно можно выменять топлива. Если, конечно, нас не прибьют другие торгаши «кирпичной пылью». За такие объёмы могут даже и другие ханы разборки начать.       — Давлет обещал дать нам всё необходимое, — охотник отпил из кружки. — Вот мы его за обещание и притянем. Там у них с этим строго, слово нарушать нельзя. Даже если дал его чужакам. Нам главное по дороге копыта не откинуть.       — Может он нам охрану выдаст? — мне чудовищно не хотелось ехать без охраны с такой партией наркоты. — Он же не хочет остаться без товара?       — У хана какие-то разборки на границе, людей он не даст. Против него несколько племён диких пошли, заварушка на ближайшие пару лет.       — Он какого-то вождя грохнуть приказал, — подал голос от соседнего стола мужик неопределённого возраста, в жилете из оленей шкуры, отороченном мехом. — Вот дикие и взбеленились. Да только нихера у них не выйдет, хан их вместе с их ёлками сраными сожжёт и всё.       Что хан делил с дикими, мне было фиолетово. Стас же заинтересовался:       — И что, хан людей собрал?       — Не, там пока только сын его, Малик. Он своих собрал и сидит теперь в Чёрной Яме, — мужик приложился к бутылке с самогонкой. — Да дикие хоть и дурные, как кабаны во время гона, но на стены не полезут. Они деревни сейчас жечь будут и торговцев резать.       — Так те ж с охраной ходят, — возразил охотник.       — Хер ли с той охраны, те как почуют, что их сейчас жопами на ножи посадят, сразу валят, — мужик снова присосался к бутылке.              Стас многозначительно посмотрел на меня и, улыбнувшись, спросил:       — Значит, торгаши без хорошей охраны сейчас ходить по ханским землям не будут?       — Пффф, — порядком пьяный собеседник скорчил настолько пренебрежительную гримасу, насколько позволяла пьяная мимика, — да тут все ссыкуны, они туда теперь не пойдут, даже если им хан свою дочку трахнуть даст!       — А сам ты кем будешь то? — Стас под столом наступил мне на ногу, и произнёс одними губами: чё сидишь, давай бля!       — Я? — помутневший взгляд прошелся по мне, — я, я М-Митяй. А чё такое?       — Да так, просто знаешь много о том, что у хана происходит.       — Да я всёёё... — мужик упал мордой на стол и уже лицом в столешницу продолжил. — Всё знаю.       — Так, — охотник встал из-за стола и подняв за подмышки пьянчугу, перетащил его за наш стол, усадив к стенке. — Давай-ка, дядя, с этого момента поподробнее.       Митяй вяло махнул рукой и снёс со стола тарелку с гречкой. Та грохнулась на пол и разлетелась на осколки. Проходившая мимо официантка ойкнула и сердито посмотрев, на пьяного, вынула из-за пояса тряпку и принялась собирать с пола гречку.       — Вы чё удумали, я вас, — заплетающимся языком пробормотал Митяй.       — Ты откуда? — я забрал со столика бутылку и буквально всунул горлышко ему в рот. Мужик закашлялся и заблеял что-то невразумительное.       — Эй, — охотник дал ему лёгкую пощёчину. — Ты откуда?       — Да так, — бухой уже в дрова мужик икнул. — Там купил, тут…       — Понятно, а в Миасс ты не собирался? — перебил его Стас.       — Ну, да, — внезапно глаза Митяя протрезвели. — А вам с какой целью знать?       — Слушай, — охотник взял стул и сел рядом с торгашом. — Я с друганом тоже туда иду, понимаешь, дело у меня, к Давлету.       — К хану?!       — Да, рассказывать не могу, сам понимаешь, — охотник подмигнул. — Нам бы человека знающего, чтобы показал, что там да как, сечёшь? А мы бы этому человеку с выручки заплатили бы, не подскажешь, где бы нам такого найти?       — А выручка.       — Хорошая выручка, очень, — заверил я.       — Ну я... — замялся пьяница.       — Ну, за сделку давай, — Стас поставил перед мужиком стакан.       

****

      Утро началось с того, что я и охотник подверглись допросу со стороны Рога — мужика лет 50, чью небритую рожу пересекал от лба до подбородка шрам. Как я понял, он заведовал охраной каравана Митяя по кличке Сыч, которого мы так активно вчера спаивали. Ну, точнее будет сказать, что он сам споился до полного невменоза. Бухал он без меры.       — Какой груз? — говорил Рог без всяких эмоций, с абсолютно каменным лицом.       — Хана груз, — отрезал я.       — Наркота значит или бабы, — сделал вывод Рог. — Не пойдёте вы с нами. Нам проблемы с Лесным не нужны.       — Так вы ж не в город собирались, — охотник впервые с начала разговора открыл рот.       — Мы через границу пойдём, а там с нас любой патруль спросит, что везём, — Рог отвернулся и пошел в сторону гаража.       — Э, мужик, — я догнал его и хлопнул по плечу. — А если не по...        Договорить я не успел. Рог резко присел, моя рука слетела с его плеча.А в следующую секунду он локтём правой руки двинул меня в бок, да так, что у меня дыхание перехватило. Обернувшись, мужик всё так же спокойно произнёс:       — Нет, — и пошёл дальше.       — Есть дорога туда, — охотник подошёл ко мне. — Там патрулей нет и не бывает.       — Да ну? — Рог остановился. — И почему ей тут все подряд не ездят?       — Потому что она через Уфу идёт, — ответил Стас.       — Через Уфу не пойдём, — отрезал Рог. — Там дикие.       — Дикие, — подтвердил Стас. — Но там нет патрулей, и значит, что вас шмонать не будут. Мы, — он понизил голос и подошел к мужику. — Мы везём хану 50 килограммов мозголома, Яр спецом для него наварил. Представляешь, сколько Давлет заплатит?       Рог хотел что-то ответить, но тут из гаража вышел наш вчерашний собутыльник. Охереть, 7 утра, а он с такой попойки встал и даже выглядит приемлемо.       — Ты этой дорогой уже ходил, а, охотник? — Сыч смотрел на Стаса с нескрываемым подозрением.       — Ходил, — ответил тот. — Там можно проехать. По Уфе не бомбили, там даже машин брошенных мало на дорогах. Только заросло кое-где, но проехать можно.       — Ладно, — Сыч пожевал губами. — Но если че не так, я тебя лично выпотрошу, понял, отродье?       — Понял, — ответил Стас.