****
Пётр Колов был зол как собака. Нет, как стая голодных диких псов. Дела не клеились от слова совсем. Мало того, что мелкая шлюха-официантка предпочла скакать на старом жирном ублюдке, так ещё и послала его самого нахер. Нет, он, конечно, понимал, почему она это сделала, но осознание этого приводило его в ещё большее бешенство. Счастья добавляла ещё и погода. Мелкая водяная взвесь висела в воздухе сентябрьской ночи, оседая на лице и одежде холодными каплями. — Ну сука, удавлю! — прошипел Пётр. До не самых чутких ушей ночного стража донёсся необычный звук. Пётр, бродивший по загрузочной площадке насторожился, рука сама легла на рукоять ДОГа, торчавшей из поясной кобуры. Звук повторился — это было какое-то ворчание. Тихо вспомнив парой недобрых слов мать шефа, Колов подошёл к краю насыпи и вгляделся в лес, начинавшийся метрах в 150 от гостиницы. Что-то было там, между деревьями. Оно ползло, издавая звуки, похожие на медвежий рык. Волосы на голове у сторожа зашевелились, он попятился, споткнулся и с размаху сел на землю. Существо зарычало и ломанулось вперёд, снеся молодую ёлочку. Пробежав метров 20 оно внезапно замерло и издало низкий, протяжный гул. Пётр нашарил револьвер и, вскочив, направил его на тварь. На вытянутой морде чудовища вспыхнули два глаза, и яркий свет ударил по глазам сторожа, тот зажмурился, закрыл лицо рукой. — Мужик, ствол убери, свои! — Пётр проморгался и, сделав шаг из конуса света, недоверчиво уставился на монстра. Неведомая тварь исчезла, уступив место обидной, как отказ официантки, правде. Перед Петром предстал грузовик, заляпанный грязью от колёс до крыши. Водительская дверь была открыта, а на подножке стоял человек в плащ-палатке. — Свои, мужик, — повторил водитель, спрыгивая на землю. — Я ж у Валентина Сергеевича грузы вожу, год уж как. — Отойди от машины и руки держи над головой! — рявкнул сторож. — Кто такой и какого хера не по дороге? Мужчина подчинился и отойдя от машины на 10 шагов пояснил: — У моста группа байкеров, я на всякий случай объехать решил. Я ж должен был ещё утром приехать. — Имя, бля, насрать мне когда ты припереться должен был! — Пётр начал свирепеть — Дима, Дмитрий я! — водитель попятился Колов приблизился к машине. Старый, как говно мамонта, ЗИЛ-130 мирно мок под дождём. От заводского варианта его отличали арочные колёса и прикрученный на крышу багажник с парой канистр, содержимое кузова было накрыто брезентом. — Байкеры, значит, — пробормотал Пётр, заглядывая в кабину. — Оружие есть? — Есть, — мужик быстро закивал. — В бардачке ПМ лежит. Поняв, что всё ещё держит ночного гостя на прицеле, Колов вернул курок в небоевое положение и, убрав оружие, уже более мирным голосом спросил: — Что везёшь то хоть? — Да так, — пожал плечами водила. — Стройматериалы из Песчанки в основном, да пару ящиков солода. Колов покрыл водителя матом в три слоя. Потом прошёлся по погоде, начальнику охраны Ивану Сименко, по Хохрякову и снова по водятлу, которому черви идиотизма в голове нашептали переться через лес. — Тачку гони к гаражу и вали к шефу, я Константина предупрежу, — распорядился наконец охранник и вынул из-под плаща рацию. — Константин Родионович, к вам сейчас машина подъедет, зилок гружёный, шефский груз. — Хорошо Пётр, будем ждать, — мягкий голос начальника гаража окончательно успокоил охранника****
Константину Родионовичу шёл уже седьмой десяток. Про него говорили, что он переехал в Подлесную из Москвы за год до начала пандемии. Если в старом мире это вызывало недоумение, то в новом вызывало лишь уважение. — Почуял старый ещё тогда, ума то не занимать. Не просто так профессором был, — рассуждали подвыпившие работяги. Был ли начальник гаража настоящим профессором, я не знал. Но так его называл даже шеф, правда не в личных беседах. Да и как-то я особо не интересовался. Ну, мало ли, кто кем был тогда. Меня вот вообще не было, и дальше что? На воспоминаниях долго не проживёшь, а вот на пайке от хозяина гостиницы можно жить очень долго. Слесарь Арсен встретил меня привычным вопросом: — Опять машину мучал задницей своей? — Работа такая, — ответил я, выбираясь из кабины. — Работа твоя груз возить, а не машину гробить, всё, вали отсюда, с глаз моих. Перечить слесарю смысла не имело по двум причинам: нельзя ссориться с человеком, который чинит твою машину, и от состояния которой, возможно, зависит выживешь ли ты при встрече с какими-нибудь особенно злобными бродягами. Вторая причина состояла в личности, Арсен был кабаном в человечьей шкуре. Если кто-то довел его до, как говорил Константин Родионович, «кондиции», то спасти от его гнева могли только быстрые ноги или заступничество начальства. Гараж был длинным кирпичным зданием с тремя старыми железными воротами. На паре из них были следы от пуль, оставшиеся после прошлогоднего налёта банды байкеров-кочевников. Крепко тогда досталось Речной, почти два десятка человек перестреляли и сожгли три избы. Потом солдаты из Лесного неделю мотались по лесам в поисках кочевников. Идея провальная на моменте появления её в башке того идиота, что это предложил. Байкеры пронеслись по деревне, вломились в пару амбаров и, утащив всё, что помещалось на мотоциклах, испарились в неизвестном направлении. Ну, да и хер с вами, катитесь на своём двухколёсном металлоломе куда подальше. Зал встретил меня болтовнёй и вопросом от динамика: «Где мои 17 лет?». — О, какие люди! — знакомый голос от окна пробился через шум. В наше неспокойное время люди боятся вылезти из своих домов дальше, чем до ближайшего поселения. Исключение составляли охотники, что ставили силки и рыли ямы как можно дальше от домов. А охотники на мутантов были исключением из исключения. 50 лет жизни в заражённых радиацией, химикатами и разной биологической дрянью лесах превратили многих зверей в натуральных чудищ. Мутантами их звали там, где ещё были помнящие старые времена люди и быть охотником на подобных существ — дело крайне престижное. Люди готовы очень хорошо платить, чтобы избавиться от волков ростом с коня или от разросшейся до неприличных размеров ящерицы, что ворует коз и детей. Но подобные твари в наших землях появлялись нечасто, и Стас Резнов большую часть времени занимался охотой на обычных зверей или подрабатывал вышибалой, когда штатный вышибала Хохрякова не мог выйти на смену. Сам он был не местным. Стас пришёл несколько лет назад с запада. Пришёл пешком, с рюкзаком, палаткой и «ублюдком» на плече. Крепкий молодой мужик, проперевшийся хер знает сколько километров по диким землям пешком, сразу привлёк внимание не только деревенских девок, но и хозяина гостиницы, сразу предложившего непыльную работёнку по устранению конкурента. Охотник отказался и занялся уничтожением местной фауны, но быстро был пристроен к охране. Правда, там он не задержался, в первый же месяц сломал ногу челноку с Урала, здоровому быку, что, расстроившись от того, что ему не дала официантка, начал её бить. Стас разбил об его череп бутылку и покалечил. Вопрос пришлось утрясать шефу, но дружки торгаша так и не добились для потерявшего берега вышибалы никакого наказания. Хохряков с улыбкой посоветовал им исчезнуть, пока у самих кости целые, потому что он в своём заведении нападений на своих работников терпеть не намерен. А девчонка та была красавица, конечно. Померла, правда, недавно, в бане головой ударилась. Так и хоронили, с выломанным куском кости в районе виска. — Ты чего встал то? — из воспоминаний меня вырвал голос Стаса. — Садись, рассказывай, где тебя леший мотал? — Да нигде не водил, нормально добрался, — ну не стану же я рассказывать, как чуть не угробил машину при переправе. — Да у моста байкеры тёрлись, я решил не рисковать. — Правильно решил, — Резнов махнул официантке. — Юль, будь добра, накорми гостя, а я тебе за это приёмник починю. — Ты его уже чинил, я его потом два дня включить не могла, — звонко рассмеялась девушка. — Так кто ж его чаем то залил, не я же! — притворно возмутился Резнов. — Так накормишь? А то от Димона скоро только тень останется Юля улыбнулась мне и направилась к кухне. Я же повернулся к другу и увидел, что левая ладонь у него перебинтована. — Неудачно порыбачил, — объяснил Стас. — У вас тут карасики завелись интересные. Зубы с мой мизинец. Сейчас увидишь. Он наклонился и поставил на стол большую клетчатую сумку из полипропилена. Открыв, охотник запустил внутрь руку и вытащил на стол рыбу, длиной сантиметров 40. Внешне она смахивала на небольшого карася, отличало её только одно: выдвинутые вперёд челюсти, из которых торчали немаленькие зубы Я вздохнул. Жизнь и так не слишком сахарная, а тут ещё это. Ну, хоть по берегу ещё не бегают. А то слышал я от мужика с берегов Камы, что их рыба очень хочет покинуть речку и начинает активно ползать по берегу. Одну такую он даже показал. Длинное, сантиметров 25, покрытое гладкой коричневой чешуёй тело, спинной плавник, тянувшийся от плоской головы до хвоста. Но особенно в глаза бросались грудные плавники: утолщённые, по форме напоминавшие руки. Пасть была полна маленьких, почти незаметных зубов. Камский сказал, что эти рыбы жрут всяких рачков, которые живут в иле. Жрут вместе с илом, который потом выбрасывают через жабры — Я бы на твоём месте свалил куда-нибудь, на недельку, — внезапно сказал охотник. — Это почему? Я только приехал, у меня уже задница квадратная от сиденья — Тут военные с запада. Походу, с бывшей границы, — Резнов хлебнул травяного чая из кружки. — Может быть даже из-за неё. — Где? — Не вертись. Они с шефом уже третий час что-то обсуждают. Дело, видать, серьёзное, раз он с ними вообще разговаривать стал. Ты сейчас единственный водитель, у которого машина может дальнюю поездку пережить. Подошла Юля с подносом. Стас тут же сменил серьёзное лицо на почти некровожадную улыбку и, поблагодарив девушку, завёл с ней разговор о приёмнике, который опять плохо работал. Я же налёг на суп из раков, попутно думая о том, что могут обсуждать армейцы с шефом. Да и армейцы ли? Это здесь неподалёку стояла часть, которая когда стало понятно, что всё рухнуло не бросилась мародёрить или просто разбежалась, а сохранила дисциплину и попыталась взять под контроль как можно большую территорию. А у бывших границ могло быть всё, что угодно. Рассказы о тех местах ходили всякие. Может эти «армейцы» просто прибарахлилсь где-нибудь удачно. Из размышлений меня вывел растерянный голос второй официантки, Вики: — Дим, тут тебя шеф к себе в кабинет звал. А, тебя Стас тоже кстати, говорит, срочно мол. Мы с Резновым переглянулись. Тот нахмурился, кивнул Вике и встав направился к лестнице. Мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Кабинет располагался на втором этаже. У двери стоял с суровым видом мужик лет 40, наголо выбритый и одетый в поношенную форму с надписью «охрана» на левой стороне груди.На поясе справа висела кобура с ТТ. Мужика этого я видел впервые, но познакомиться было не судьба. Едва мы приблизились, мужик постучал в дверь и приоткрыв её пробасил: — Пришли, — и открыл перед нами дверь. В кабинете за большим столом из сосны сидел сам шеф. Перед ним в двух старых креслах расположилось два мужика лет 30 на вид, одетых в камуфляж. Вид у них был настолько одинаковый, что сразу было понятно, почему их Стас принял за армейцев. — Знакомьтесь, Дмитрий Татаров, водитель, — представил меня Хохряков, — а это Стас Резнов, охотник на мутантов. Гости встали, один из них протянул руку и представился: — Майор Роков, Западный оборонительный Фронт — Оборонительный? А осталось от кого? , — Стас пожал руку майору и немного вопросительно посмотрел на второго. Тот словно ожил: — Алексей Шилов, руководитель группы «Лесничие». И да, ещё много чего есть такого, от чего надо бы обороняться, охотник. Это «охотник» было сказано с такой пренебрежительно-насмешливой интонацией, что даже Хохряков поморщился. Стас виду не подал и повернулся к шефу: — У моста Димон на байкеров наткнулся, похоже наши старые дружки. — Нет. Это не они, — шеф покачал головой, — это те, кто сопровождал наших гостей. — С вашего позволения, — влез в разговор Шилов, — я бы хотел поскорее утрясти все вопросы и поэтому, в чём состоит их задание. Дело принимало нешуточный оборот: — Так, я ещё не согласился ни на какое задание, — я посмотрел на «гостей», — может мне кто-нибудь скажет, что тут происходит и кто они? — Они из Белоруссии, из-под Минска, — ответил шеф, — им нужно чтобы вы кое-что доставили из точки А в точку Б. Проблема в том, что точка Б находится охереть как неблизко, а они по ряду причин самого неприятного характера не могут продолжить путь Наши места им незнакомы и им нужны местные, как исполнители. — Так может им карту купить? Ну, в качестве сувенира на память, — Стас недобро глянул на мужиков — Может. Именно поэтому я тебя и позвал. — Не понял? — Ты говорил, что бывал за Уралом, верно? Вот туда им и надо. И тут меня прошиб пот. За Урал? Да вы охерели господа! О том, что там происходит, можно было узнать только по слухам. А слухи те были, один краше другого. Говорили, что заражённые сбиваются там в стаи по тысяче голов, что там нормальных животных не осталось. А от одного подвыпившего дедка я слышал, что там растут деревья, что могут поймать и сожрать лося. — И как далеко им надо? , — Резнов нахмурился — В Зеленогорск. Это в ста километрах к востоку от Красноярска. Там находится база группировки, — Шилов недовольно взглянул на Валентина Сергеевича, тот взгляд проигнорировал, — на которую вы должны доставить груз. До войны там успели развернуть новый НИИ, вот туда вам и надо. Где-то на подходе вас встретят люди оттуда и сопроводят до непосредственно комплекса. Там вас обеспечат топливом, едой и всем необходимым для обратного пути. По возвращении я заплачу вам обоим по 50 000. 50 000 рублей — это год беспечной жизни и как минимум, капитально переделать ЗИЛок. Или купить новую машину, хотя та встанет тысяч в 30, их же сейчас не делают. — Нет, — я моргнул и ошарашенно посмотрел на охотника.Тот нехорошо прищурившись, смотрел на шефа. — Мертвецам деньги не нужны, а живыми мы до туда с очень высоким шансом не доберёмся.Вы двое, -он обратился к армейцам, — бывали когда-нибудь в диких землях? Думаю, что нет. И поэтому вы понятия не имеете, что там происходит. Я заходил туда на 50 километров и мне хватило на всю жизнь. — А если пойти туда не голожопым, то шансы выжить увеличатся, — шеф начал терять терпение, — вы получите необходимую экипировку и тачку вашу механики подработают, а то она развалится скоро уже. — Я сам подберу экипировку и скажу гаражным, что и куда на машине вешать. И кстати, что за груз мы везём? Он точно не попытается нас сожрать или не заразит какой-нибудь неизлечимой дрянью? Валентин Сергеевич несколько секунд молча смотрел на охотника, потом усмехнулся и достал из-под стола небольшой чемоданчик рыже-бурого цвета, открыл его и развернул с нам. Внутри лежали какие-то папки. — Это данные, которые собирала группа «Лесничие». Можешь посмотреть, правда сомневаюсь, что ты что-то поймёшь, вы что-то хотели сказать, Алексей Олегович? Шилов молча покачал головой, но было видно, что он в бешенстве. Роков же оставался спокойным и только молча взирал на охотника. Стас взял одну из папок, открыл первую страницу и быстро пробежавшись глазами по строкам, вернул её на место. — Почитаю в дороге, ещё один вопрос остался, Валентин Сергеевич. Вопрос так сказать, цены. Не знаю, какая валюта в ходу за хребтом, но с нашей стороны нам понадобится немало денег. Мы же не потащим топливо отсюда, грузовик столько не потянет. Обсуждение затянулось. Я наконец принял активное участие и сумел убедить шефа выделить нам ещё 15 тысяч на возможные расходы. Сказать, что того чуть не задушила жаба-мутант — это значит не сказать ничего. Казалось в какой-то момент он был готов сам сесть за баранку, наш поход итак вставал ему не в копеечку, а в полноценный рубль. Но всё же с божьей и неожиданно вставшего на мою сторону майора помощью мне удалось его уговорить. Охотник молчал всю недолгую дорогу до столика, молчал даже когда взволнованная Юлька буквально вцепилась в меня с расспросами. И лишь после стакана мятного чая он заговорил: — Значит так, — взгляд серых глаз упёрся мне в переносицу, — завтра с утра начинаем сбор. Я занимаюсь жратвой, патронами и оружием. Ты займись машиной. Она у тебя немного подработана, но нужно будет поставить дополнительные фары, решётки на окна, решётку на передок. Неплохо бы было наварить листов на кабину и движок, но мы скорее всего тогда никуда не уедем, так? — Будет высокий расход топлива и медленнее ехать станем, да. — А скорость там наше всё. Скорость и проходимость. Отец рассказывал, там и до войны с дорогами беда была, а что теперь представить страшно. По прямой с шансом в 150% мы не сможем, придётся вилять, как раненый в жопу заяц. Если всё пройдёт идеально, то туда ехать где-то неделю. По дорогам добрались бы, — он взглянул на карту, которую выдал шеф, — ну за пару дней. — А что там, за Уралом? , — мне откровенно не нравилось выражение лица Стаса. — Ад, — ёмко ответил он, — ад в самом сука явном его проявлении в мире нашем грешном. Я отошел от границы обитаемых земель всего на полста километров, меньше даже, а там уже такое живёт, что лучше не видеть. — Что например? , — допытывался я — Нас было восемь, — вздохнул Стас, — первым погиб Саня Штиль. Его убил, ну, я хер знает, как это описать. Кусок слизи плюхнулся на него с ветки дерева, мы думали, что всё обойдётся. А он начал орать и кататься по земле, словно горел. Когда мы смогли ножами эту дрянь с него снять, у него уже не было мяса на черепе, глаз не было и языка. Потом Андрей Скотов, медик наш. На него набросилась девочка лет 12. Из потомства заражённых. Откусила пальцы на правой руке и ухо левое. Зараза от потомства не передаётся, но она его чем-то другим заразила. Он от лихорадки умер через пять суток. Потом Костя Сопин. Причём как он погиб, мы не видели. Мы шли по болоту, был туман и он просто исчез вдруг. Испарился, как не было его. Думали, может в топь шагнул, но когда начали осматриваться, услышали его крик в тумане. Орал он так, что у меня волосы дыбом встали. А потом начал смеяться. Долго смеялся, минут 15. А мы стояли, как бараны и боялись лишний раз вздохнуть. Как сами в топь не прыгнули, не знаю. Охотник пустым взглядом уставился в окно, за которым шумел дождь. — Потом братья Андрей и Ваня Смоловы. Их зомби убили. Мы на стаю нарвались, голов в 150. Спрятались в заброшенной многоэтажке, а они не успели добежать. Их за секунды порвали. Наверное, мы только поэтому и живы остались, что на них отвлеклись эти чёртовы твари. Командир наш, Маратом звали, погиб на следующий день, вдохнул какой-то дряни на чердаке и как вышел оттуда, сиганул с лестницы. Остались я и Боря Шут. Мы назад хотели вернуться, но не смогли, там стая эта сраная ошивалась. Пришлось идти дальше, вглубь. Там Борьку, — охотник усмехнулся, — представляешь, его там змея укусила. Обычная, блядь, гадюка! А антидот не сработал, торгаш нам фуфло толкнул. Так и умер Боря. А я один назад дошёл, сам не знаю как. Я молчал, переваривая услышанное. Красноярск находился по моим представлениям, где-то чуть дальше жопы мира. А нам ещё на сто километров восточнее, по территориям незнакомой группировки, с которой держат связь аж из Бело…стоп! Нет там никакой связи, иначе они бы им все необходимые данные передали прямо оттуда. Или она была, но по какой-то причине пропала. Твою ж мать, Дима, куда ты идиот влез?! — Значит так, — охотник встал из-за стола, — топай спать. Завтра утром начинаем сборы.