ID работы: 14302568

Карфаген

Слэш
NC-17
В процессе
1739
автор
FreakGame бета
Размер:
планируется Макси, написано 96 страниц, 7 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
1739 Нравится 530 Отзывы 470 В сборник Скачать

Глава II. Истина в крови

Настройки текста
Примечания:
Дворец Харон на карте Лондона не указывается, самолеты над ним не летают, а из-за того, что он построен прямо посередине леса Куинс Вуд, за высокими деревьями его все равно не рассмотреть. Туристы предпочитают зелени башни из стекла, стали и бетона, а местные жители даже при желании перейти железные ограждения, за которыми начинается густой лес, не рискуют. Родители часто пугают своих детей мрачным лесом, в глубине которого якобы живет злой дух. В официальных источниках информации о пропаже людей на территории леса нет, но если бы деревья умели говорить, они бы рассказали про глупых смельчаков, когда-то решившихся бросить вызов средоточию зла. Харон — самый большой дворец Великобритании, своей территорией превосходящий даже Виндзорский замок. В комплекс дворца входят еще несколько «малых дворцов», парки, озера, фонтаны, вертолетная площадка, поле для гольфа и даже кладбище и тюрьма. Помимо многочисленной охраны и обслуживающего персонала во дворце проживает весь клан Азари, и у каждого на территории Харона свой отдельный дворец. Пройдя через центральный вход дворца, посетитель сразу попадает в огромный зал, увешанный картинами знаменитых художников, которые никогда не показывались смертным. На этих картинах изображены члены семьи Азари в разный период человеческой истории. Каан Азари — большой поклонник искусства, бережет свою коллекцию, как зеницу ока, и только бездушным позволено любоваться ее красотой. Тронный зал дворца находится в основном крыле. Грандиозный по площади зал с высоким потолком уставлен колоннами. Панорамные окна открывают вид на благоухающий сад, который своей красотой благодаря растительности из всех уголков земли, затмит даже Сад Нимфы. В оформлении тронного зала был использован только натуральный мрамор черного и красного оттенков, своды дверей украшены позолоченными резцами, а стоит поднять голову, и можно лицезреть живописный плафон (потолок). На нем изображен библейский огнедышащий и многоголовый морской змей, выныривающий из глубин. Именно в этом зале проходят все важные переговоры членов клана Азари и выносятся решения. Длинный прямоугольный стол из белого итальянского мрамора Калакатта из Тосканы стоит посередине. За столом спокойно умещаются тринадцать человек, но сегодня сидят за ним только десять. Во главе зала стоит трон Каана Азари. Он полностью собран из человеческих черепов, в пустые глазницы которых вставлены рубины. К ужасу случайно забредшего в зал смертного, трон Азари — это не просто скульптура, созданная умелым мастером. Все черепа, из которых собран трон, принадлежали бывшим лидерам и правителям, которые пали от руки Каана Азари на протяжении нескольких веков. Обосновавшись в Хароне, Азари приказал доставить ему сохранившиеся черепа тех, кто когда-то осмелился бросить ему вызов, и заказал трон, пугающий своим символизмом. На трех ступенях трона сидят тигр, дракон и волк, на спинке изображение ворона. Трон украшен слоновой костью и золотом, а благодаря драгоценным камням, заменяющим черепам глаза, его стоимость сегодня бесценная. Рядом с троном правителя, ниже на одну ступень — кресло его матери Элиссы. По словам Азари, даже если когда-то у него будет супруга, рядом с его троном не будет стоять второй, и она займет место около матери. Клан Азари — единственная семья Первородных в этой части света, но не во всем мире. О происхождении Первородных есть много легенд, даже сами вампиры не знают, кто был первым вампиром, был ли он, а если нет, и первородные уже родились вампирами, то почему сегодня это невозможно. Клан Азари состоит из Элиссы Азари, которая является приемной матерью сильнейшего и фактически единственного правителя вампиров этой части света. Сама Элисса — вампирша. Каан Азари — прямой потомок Левиафана под именем ЧонГук, до сих пор не приемлет новое устройство мира и считает остальные страны колониями. Он печально известен своей жестокостью, и хотя проживает сейчас в современном мире, отказывается от судов, и наказания по особо тяжким, по его мнению, преступлениям, выносит и исполняет лично. Каан, новое имя которому было дано после войн Монгольской империи, в ходе которых он отличился кровожадностью, но, предпочитая оставаться в тени, в историю не вошел. Каан от монгольского «Хан» (правитель), но Азари нравится, что на тюркском его имя означает Кровь и отражает всю его сущность. Фамилия Азари принадлежит матери первородного, которая происходит из династии царей Древней Персии. Женщина, которую он встретил еще в самом начале пути, спасла ему жизнь и сегодня пользуется у него авторитетом, которым не пользуется почти никто. Также в клан Азари входят первородные: Раптор, Киран Телмеес, Калеб Телмеес, Арес, первый генерал армии Азари — Амон, второй генерал Оркус, глава службы безопасности членов клана — Асмодей, и Харвер — секретарь и хранитель родовой библиотеки. Через пятнадцать минут в тронном зале состоится узкая встреча представителей клана. Прислуга уже разлила по бокалам любимый напиток хозяев и, поклонившись стоящему у окон Кирану, удалилась. Киран, соединив руки за спиной, погружен в мысли и любуется пасмурным видом из окна. Первым во двор заезжает бронированный лимузин Mercedes S-600 Guard Pullman, из которого выходит высокий альфа, красоте которого невозможно найти конкурентов. Арес, он же Ким Сокджин — обладает внешностью богов и способен одурманить своим чарующим взглядом как женщин, так и мужчин. Несмотря на то, что когда-то Арес и правда был Богом, чье древнее царство накрыло двенадцатиметровым барханом, и он единственный выжил, он настаивает, что произошел от демонов. Бывший воин последние два века одержим наукой и всем, что с ней связано. Чаще всего его можно найти в лаборатории, которая скрыта в пригороде Лондона под вывеской логистической компании. Арес кровожаден, Азари пришлось наложить вето на частоту его опытов, потому что покрывать эпидемиями гриппа и стихийными бедствиями количество его жертв стало проблематично. Арес своей злостью способен вызвать резкое похолодание. — Азари будет недоволен, — усмехается Киран, поворачиваясь к Аресу, который не удосужился даже переодеться для встречи и явился во дворец в резиновых перчатках и халате, забрызганном кровью. Киран уже несколько веков знает Ареса, но никак не смирится с его не поддающимися логике действиями. — Мог бы привести себя в божеский вид. — Не упоминай имя господа всуе, — ухмыляется Арес и косится на устроившегося на троне из черепов кота. — Я же фартук снял, уважение высказал. Где наш дьявол? — Скоро будет. Тебе есть, чем его порадовать? — Нет, но мне есть, чему возмутиться, — уже громче объявляет Арес. — Что за фарс вы устроили? Какой первородный? Она родила человечишку! — Кричи громче, может, кто из вампиров услышит, а я наслажусь тем, как Раптор тебе голову оторвет, а потом понаблюдаю за тем, как ты сам ее пришивать будешь, — спокойно отвечает Киран. — Мне чокеры не идут, — кривит рот Арес. Мужчин прерывает вошедшая в зал женщина лет пятидесяти, и оба альф, поклонившись, приветствуют ее. Элисса Азари — высокая женщина с черными густыми волосами и красивыми чертами лица, словно вплывает в зал и, остановившись у трона Каана, недовольно смотрит на занявшего место сына кота. — Маммон, — обращается к коту Элисса, — может, и мне позволишь? Кот в ответ рычит, и женщина, поняв, что с любимцем сына лучше сейчас не конфликтовать, сдается. — Мы с Кааном завтракали, поэтому задержались, — не выдает свое недовольство Элисса. — Он должен уже подойти, можем занять наши места, — рукой указывает на стол женщина. — Каан не созывал весь состав клана, я не думал, что и ты будешь присутствовать, — отодвигает для нее стул Киран. — Мое присутствие тебя беспокоит? — легонько проводит по его руке женщина. — Нет, но твоему сыну своевольность не нравится, ты, как мать, должна об этом знать, — усмехается Кир. — Ты прав, он не пригласил меня за завтраком, и мне не стоило приходить, — отказывается садиться все же подавившая свое любопытство Элисса, которая, как и каждый член клана, побаивается своего сына. — Общайтесь без меня, мальчики. Женщина идет к двери, провожаемая озадаченным взглядом Ареса. — Он и так вечно ее за бортом оставляет, еще и ты не совсем мил, — говорит Арес Кирану. — Если бы Каан считал ее присутствие важным, он бы ее пригласил, — опускается на стул Кир и видит, как в дверь проходит Каан, которого, как и всегда, сопровождает Раптор. Каан, закинув пиджак на свободный стул, проходит вперед и занимает место во главе стола. Раптор, который явно прибыл с очередного задания, и все еще в военной форме, садится по правую от него сторону, рядом с Кираном. — Все по плану? — Каан сразу переходит к делу. — Наши дети уверены, что на свет появился первородный, — кивает Кир. — Замечательно, пусть продолжают так думать, — откидывается назад Каан. — Нельзя допустить, чтобы они сомневались. — То, что он не первородный, будет понятно любому вампиру, тем более, что ребенок пятый в очереди на трон, и все внимание будет на нем, — не понимает Арес. — Второй, — отрезает Каан. — Раптор об этом позаботится, а легенда будет жить следующие тридцать лет, ровно столько у тебя, чтобы финансы, которые мы в тебя вкладываем, себя оправдали. — Тридцать лет — это ничто! — давится возмущением Арес. — Я не переливанием крови занимаюсь, и хотя я не Франкенштейн, но легко бы уже монстра создал, чем заставить первородных делать детей! — Тогда поторопись, — невозмутимо отвечает Каан. — Мы не можем быть последними первородными. Все, кого мы обратили, слабы. Нам нужна сила, армия, и я жду хороших новостей от тебя. — А с герцогом как быть? Он не проболтается? — спрашивает Раптор. — Он слишком боится за свою жизнь, чтобы проболтаться, — усмехается Каан. — Что с повстанцами? — поворачивается он к Кирану. — Новости неутешительные, мы потеряли представителя в Марокко, но я уже выслал карателей, скосят весь квартал, будет уроком, — докладывает тот. — Так мы всю планету скосим и останемся без еды, учитывая, что свою мы пока не создали, — массирует лоб Каан. — Пусть выловят их и уничтожат. В Дубай на зачистку мы вышлем одного из нас, думаю, Оркуса. Одна из главных ячеек наших врагов там, и он сам ими займется. — Посылать первородного для такой мелочи, как повстанцы? — кривит рот Арес. — Может, тебя послать, учитывая, как ты жаждешь смерти? — недобро скалится Каан. — Я не жажду смерти, — хмыкает Арес, — я просто устал, и не один психолог не хочет прорабатывать со мной мои травмы. — Может, потому что ты всех их жрешь? — выговаривает сквозь зубы Кир. — Повстанцы — не мелочь, — перебивает их Каан. — Сами по себе они никто, но те, кто стоят за ними, так же могущественны, как и мы, поэтому нужно уже вырвать эту опухоль с корнем. Кстати, что с недружескими кланами? Что слышно от Джефферсонов и Ичиго? — смотрит на Раптора. — Ичиго зашевелились. После этой новости все зашевелятся. — Думаешь, они верят в байки про первородного младенца? — выгибает бровь Кир. — Они слишком боятся нас, чтобы сомневаться, но еще пара сотен лет, и нашему могуществу придет конец, — поднимается на ноги Каан. — У нас нет детей, нет армии, есть только страх, к которому смертные тоже привыкают. Поэтому нам и нужно торопиться с возможностью иметь наследников. А пока у вас встреча с главами вампирских общин через пару часов. Наши дети будут ликовать и поздравлять нас, а вы должны сделать все, чтобы никто в нашем триумфе не сомневался. Надеюсь, ты переоденешься, — обращается к Аресу и идет к трону. Каан протягивает руку, кот сразу запрыгивает на него и позволяет хозяину погладить его лоснящуюся спинку. Маммон появился во дворце около двадцати лет назад. Сперва уличного кота пытались прогнать, но он продолжал упорно возвращаться, пока не попался на глаза Каану, который, подняв его на руки, сразу объявил своим питомцем. Друзья были удивлены такому поступку первородного, ведь на протяжении стольких столетий не наблюдали за ним особой любви к животным. Маммон — единственный, кому позволено сидеть на троне Азари и, более того, входить в его покои. Каан заказал ему ошейник, кулон которого сделан из рубина, а на обороте есть чип, следящий за его передвижениями. — Ты не будешь присутствовать? — спрашивает его подошедший Киран. — Нет, я буду в амфитеатре, и Раптор меня сопровождает. «Амфитеатр смерти» — постройка, находящаяся во внутреннем дворе одного из дворцов Харона, на территории которой обычно члены клана Азари наказывают виновных. Приговоренный, который пересек порог амфитеатра, уже не покидает его живым. По словам работающих на его территории солдат, трупы казненных уничтожаются в крематории в лесу, а их останки Каан приказывает смешивать с бетоном, из которого после обновляются ступенеобразно возвышающиеся ряды сидений для зрителей. Каан, поклонник средневековых казней, не приемлет легкое и быстрое лишение жизни провинившихся. Он убежден, что виновный должен понимать, что смерть нужно заслужить, а наблюдающие обязаны осознать, что она не может быть спасением, ведь путь к ней будет мучительным. На возвышении на арене стоят трое приговоренных к смерти Кааном повстанцев. Зрители сегодня только Каан и Раптор, их люди внизу рядом с приговоренными. Приговор по делу этой тройки, которую удалось захватить во время рейда на лагерь повстанцев в Стамбуле, был вынесен еще полтора месяца назад, но, что самое страшное в случае с Азари, он никогда не говорит дату исполнения приговора и сводит с ума своих пленников постоянным ожиданием. Если его пленники люди, то они часто не доживают до исполнения приговора, потому что, обезумевшие от страха в ожидании, несчастные кончают жизнь самоубийством. Вампирам с этим посложнее, учитывая, что, откусив язык и порезавшись о камни, они себя убить не могут, а оружия в камере в подземной тюрьме им не найти. Эти трое, одна из которых женщина — вампиры. — Предатели, убивать таких, как вы — это как давить тараканов, — кривит рот Азари, громко обращаясь к приговоренным, которые из-за слабости еле на ногах стоят. — Пошли против своих же, осквернили наше имя, работая на несчастных людишек, чья высшая цель — это быть нашим кормом. И чем они вам отплатили? Где они? Почему не спасли вас? — Наше время придет, — еле двигает потрескавшимися губами женщина, на правой груди которой зияет дыра, оставленная одним из охранников при попытке побега. — Ты убьешь троих из нас, но нас сотни, и кто-то до тебя доберется. «Светя другим, сгораю сам! Война до истребления!» — выкрикивает лозунги женщина, за ней их повторяют стоящие рядом вампиры, которых обливают бензином. — Продолжай кричать, пока твои друзья будут гореть, — скалится Азари и кивает солдатам. Мужчины, на ногах и руках которых цепи, даже двинуться не могут, погибают в агонии, поглощенные огнем, а Каан, поднявшись, медленно идет на арену. По мере того, как он приближается, женщину парализует животный ужас. Кажется, позади него тени расползаются, своими щупальцами и до нее дотянутся. Он подходит к вампирше, вся бравада которой улетучилась в момент, когда он встал напротив нее, и, протянув руку, забирает у Раптора нож. — Светя другим, сгораю сам, — усмехается Каан. — А могла бы жить вечно, — обходит ее, и пока охрана держит несчастную, полосует по ее спине. Женщина падает лицом на бетон, а Раптор смотрит на окровавленную спину, на которой, несмотря на куски свесившейся плоти, можно прочитать «Каан». — Сжечь.

***

Сломанная рука перевернула бы все планы, заставила бы Гидеона ненавидеть себя, ведь он мог упустить задание, которое ждал годами. Именно в такие моменты в глубине души Ги жалеет, что он не вампир, что не может моментально залечить свои раны и ринуться в новый бой. Но ему и сейчас не страшно, он глотнет из пузырька крови вампиров и будет снова здоров. Выпив кровь вампира — им не стать, для этого вампир должен не просто укусить человека, а выпустить яд, который у него в клыках. Минуты слабости у Ги быстро проходят, ведь превращаться в тех, против кого он борется, не хочется, и, более того, будь он вампиром, он бы не обладал той властью над ними, которой обладает сейчас. Это секрет Гидеона, о котором никто не знает. Он понял об этом странном «даре», когда его в первый раз укусили. Тот вампир, утащивший в переулок подростка, упал под его ноги, сделав буквально три глотка. Кровь Ги их не убивает, она, скорее, как парализующий яд, который лишает их контроля над своим телом. Вампиры, вкусившие его кровь, превращаются в мешок с костями, и именно поэтому ему так легко удается в большинстве случаев убивать этих тварей. Ги беспокоит, что эффект крови может не сработать на первородных, но ему не узнать этого, пока он не попробует. До этого дня, никто из тех, кто пробовал его кровь, не выжил, поэтому и секрет уйдет с ним в могилу. Даже мама о его крови никогда ему ничего не говорила или же она просто-напросто об этом не знала. Ги родился в далекой Иордании, в которой мама парня — Мелисса — была на задании. Мелисса руководила отрядом сопротивления, и с самого детства Гидеон, он же при рождении Юнги, вместе с ней кочевал из страны в страну и учился у лучшей. Мама рассказывала, что через месяц после знакомства с его отцом, мужчину по приказу Азари поймал и разорвал Раптор. Сама Мелисса погибла во время нападения на их лагерь в Каире. Гидеону тогда было тринадцать, и он выжил только потому, что Мелисса заставила его спрятаться в цистерне с водой. В тот день Азари казнил всех двадцатичетырех участников движения, в том числе и Мелиссу. И это был первый раз, когда Гидеон воочию убедился в зверствах, которые творит Каан. Так же это был последний раз, когда он собственными глазами увидел Каана Азари. Ему до сих пор снится сон с образом стоящего у палатки первородного, тень которого словно была способна накрыть пирамиду. Ги понимает, что был тогда ребенком, возможно, напуганный разум преувеличил его силу и могущество, но тогда ему казалось, он видел не подобие человека, а какое-то чудовище. Каан с непроницаемым взглядом следил за тем, как его шавки ловят и собирают в кучу повстанцев. Он мог бы приговорить их к казни, но он выбрал сделать это сам. Он вырвал глотки всем до единого, а потом, покрытый кровью несчастных, приказал спалить их трупы. Гидеон наблюдал за ним из цистерны, и один раз ему даже показалось, что первородный смотрит на нее, но Каан отвернулся и пошел к ожидающему его вертолету. Сегодня клан Азари предлагает за головы киллеров сопротивления по пять миллионов фунтов. Именно поэтому Ги — волк-одиночка, он только координирует свои действия с центром и почти никого близко не подпускает. Жадность и тщеславие присущи людям больше, чем вампирам. Единственный друг Юнги — вампир. Его зовут Амал, и он тоже киллер. Юнги работал с ним во время нападения на ячейку сторонников Азари в Алжире, и после удачной охоты, до того, как раствориться в утреннем тумане, они вместе распили пиво. С Амалом Ги продолжает общаться, но последний год вампир работает в Берлине, а Ги на Ближнем Востоке, поэтому пересечься они пока не могут. Гидеона, как и сотню повстанцев против Азари, спонсирует тайная организация «орден Белтейн». Никто не знает, кто именно руководит организацией, но его куратора зовут Риксби, и парень несколько раз с ним встречался. Риксби — вампир, ему пятьдесят три года, он служил в Корпусе морской пехоты США, но последние сорок лет посвятил себя борьбе с первородными. Риксби нашел Гидеона, слоняющегося по улицам Каира, спустя полтора месяца после смерти матери. Юнги не мог отомстить первородным, поэтому каждую ночь спаивал и убивал по одному вампиру, которые по его мнению работали на Азари. Как говорил Риксби — это трупы привели его к нему, и если бы не он, то они привели бы к нему и первородных. Три года Юнги провел, усиленно тренируясь в лагере Белтейн в Калькутте, и, блестяще сдав нормативы, вышел на поле боя. Риксби пророчит ему большое будущее, часто повторяет, что его злость искренняя, и поэтому она толкает его вперед. По словам Риксби, Белтейн спонсируют сотни бизнесменов и богатых людей со всего мира, мечтающих избавиться от диктующих свои законы всему миру первородных. Орден помогает во всем, начиная с фейковых личностей, оружия, денег и проблем с законом. Они настолько влиятельны, что Юнги даже у ФБР полгода назад не задержался. По словам Риксби, Ги лишь один из всего четырех людей, работающих на него, потому что они вынуждены отдавать предпочтение вампирам из-за их силы. Гидеон тепло относится к Риксби, даже ловил себя на мысли, что испытывает к нему чувства, которые бы, наверное, испытывал к отцу, если бы он был. Риксби вытаскивал его из многих передряг, жестко ругал, когда надо было, но всегда прилетал первым, если Ги нужна была помощь. Где-то в глубине души он понимает, что его забота может быть связана с тем, что он один из лучших его солдат, но Ги, который и так не особо способен выражать чувства, все равно на этом не зацикливается. Гидеон мечтает, что однажды он доберется до первородных и отомстит им за всю боль, которую они причинили не только ему, но и всему человечеству. Первородные заработали ненависть к себе своей жаждой крови и амбициями о мировом господстве. Они не ставят разницы между вампирами и людьми, первых они считают пушечным мясом, а вторых — своим кормом. Ради собственных захватнических целей первородные развязывают войны, спонсируют и обеспечивают оружием выгодные им державы и одно за другим порабощают государства, которые превращают в свою кормушку. Более того, из достоверных источников известно, что первородные с каждым годом все ближе к цели создания искусственной крови, способной унять жажду вампирам, что говорит о том, что люди им скоро попросту не будут нужны, и их истребят. Постоянные протесты против первородных приводили только к массовым чисткам, притом они находили и казнили не только участвующих в этих протестах, но и их семьи, что вылилось в то, что сегодня открыто никто не смеет им противостоять. После трагически известного бунта в центре Парижа три года назад, когда по протестующим был открыт огонь, а после это все было представлено в прессе, как антитеррористическая операция, люди окончательно сдались. Все крупнейшие медиахолдинги мира принадлежат первородным и вещают только их правду. Они прикрывают эпидемиями чистку целых деревень, в которых подозревают ячейки повстанцев, придумывают легенды о террористах, захвативших здание, в котором на самом деле шел бой между Белтейн и ими, и продолжают сеять зло. Сегодня только Белтейн и еще несколько организаций поменьше продолжают борьбу против первородных в надежде окончательно избавить от них мир, пока они не истребили все человечество. «Светя другим, сгораю сам! Война до истребления», — повторяет про себя лозунг Белтейн Ги и, поправив волосы, смотрит в зеркало в выданной ему квартире в Дубае. Красота — страшная сила, и кто, как не он, это знает. Природа и правда не экономила на красоте, создавая свое порочное дитя. Поэтому Ги и не уважает альф, считает их жалкими, ведь стоит ему выразить к ним интерес, они теряют головы и умирают между его ног. Его овальное лицо обрамляют иссиня-черные волосы, красиво оттеняющие белую кожу, которые сейчас отросли и касаются плеч. У Гидеона нежные черты лица, завораживающие своей глубиной карие глаза и густые ресницы. Маленький аккуратный нос и пухлые губы делают его лицо кукольным. Этого всего словно было мало, так природа наградила Ги еще и тонкой талией и длинными стройными ногами, под которые и ложатся те альфы, на которых он бросит свой взор. Мама называла его принцем света, но Ги несет кровь. И следующей он прольет кровь первородного. План вызубрен до мелочей. В файле, который получил Гидеон, было имя прибывшего в Дубай первородного, которого зовут Оркус, число его людей и место, где он остановился. Гидеон должен успеть обезвредить его до того, как они приступят к «зачистке», которая и является основной целью его приезда в страну. Оркус снял апартаменты в Soho Palm, и, как и говорил Риксби, в первый же вечер получил в подарок от местного шейха омегу-вампира. Этому омеге люди Риксби уже отрубили голову в его же квартире и, забрав его пропуск на территорию жилого комплекса и данные, передали его Ги. До двух охранников у входа в апартаменты Гидеон добирается без проблем. Единственное, что его беспокоит — это не дать им время проверить его сумку, которая забита оружием. Он поправляет вуаль на лице, которая скроет его лицо от камер снаружи, и грациозной походкой подходит к двум крупным вампирам, сразу потребовавшим передать им сумку. Пока они облизывают взглядом его затянутые в кожу ноги и обнаженный живот, Юнги снимает с плеч сумку и маленьким лезвием полосует себя по плечу. Охранники, которым в нос бьет запахом самой сладкой крови, доселе ими опробованной, моментально забывают обо всем, но не успевают броситься на парня, как он, достав из-за спины мачете, рубит голову одному, а второго пронзает насквозь. Гидеон прячет мачете в сумку, делает глубокий вдох и, переступив через трупы, толкает дверь. Он сильно переживает, что если его кровь не подействует на первородного, то, несмотря на план Б, он, скорее всего умрет в этих апартаментах. По плану Б, если первородный от его крови не упадет, Ги должен успеть послать сигнал Риксби, и пока его люди прибудут, максимально тянуть время. Этот план не менее опасен, потому что Оркус может к тому времени его иссушить, но удача сегодня на стороне Гидеона, потому что дальше все происходит даже быстрее, чем он планировал. Жалкие тупые создания — что вампиры, что люди, думающие своим членом. Оркус, который не может скрыть хищного блеска в глазах, увидев парня, сразу идет к нему. Он явно крупнее людей и даже вампиров, но самое страшное в первородных — это их глаза, в которых можно разглядеть саму преисподнюю. Оркус только начинает осознавать, что что-то не так, ведь омега перед ним в крови, и вообще, он человек, но Ги бросается на него и сам открывает горло для вампира. Мужчина, которому запах крови ударил в нос, уже ни о чем не думает, он впивается в горло парня и по мере того, как он пьет, его хватка ослабевает. — Сработало, — шепчет про себя Гидеон, который, кажется, еще немного, и потеряет сознание. Мужчина, который уже не в состоянии даже держать голову, заваливается на бок, а Ги, прислонившись к стене, пытается сфокусировать взгляд. Значит, на первородных его кровь действует, хотя пьют они куда дольше, чем обычные вампиры. Все равно это триумф. Кое-как собравшись, Гидеон закрывает уродливую рану на горле и делает глоток из пузырька, чтобы привести себя в чувства. Он передумывает сразу убивать первородного и вместо этого решает, что тварь Азари должна помучиться. Он достает из сумки инструменты, и, смотря в глаза мужчине, который следит за его действиями, но пошевелиться не может, как умелый мясник рубит его конечности. Несмотря на то, насколько острое у Гидеона оружие, ему приходится попотеть, потому что, оказывается, что у первородных и кость словно титановая. Закончив грязную работу, Ги идет в ванную, наспех смывает с себя кровь и, вернувшись в гостиную, достает из сумки компактную электропилу. В глазах у первородного первобытный ужас, и Гидеон этим открыто наслаждается, потому что этот же ужас он видел в глазах людей, над которыми они измывались. Закончив вскрывать его грудную клетку, Ги достает сердце и, облив его бензином, поджигает. Наконец-то глаза мужчины становятся стеклянными. Спустя двадцать минут Гидеон сидит на тротуаре через квартал, слушает сирены и, завидев подъезжающий белый автомобиль, берет сумку и садится в него. — Твоего лица точно не было видно? — первое, что спрашивает у него приехавший за ним лично Риксби. — Нет, я и голову не поднимал. А ты уверен, что внутри камер не было? — Уверен, — кивает Риксби. — Ты сегодня показал высший пилотаж, — одобрительно хлопает его плечу, — но, скажу честно, твоя жестокость пугает. — Откуда ты знаешь, что я сделал? — щурится Ги. — Я слушал полицейскую волну. Несчастный, который вошел в дом первым, оставил там содержимое своего желудка. — Я не считаю их людьми, Рик, — твердо говорит Ги. — И я делаю с ними то, что клан Азари делает с нами. Однажды я поступлю так же и с ним. — Надеюсь, это случится скоро, потому что, учитывая, что они научились создавать первородных, нам надо поторопиться, — озабоченно трет лоб Риксби. — Думаю, ты готов, поэтому закончишь свои задания, и приступим к главной цели, — приказывает шоферу ехать в аэропорт. — Наконец-то, — откидывается назад Ги. — Телмеес, Раптор, Арес, Элисса и, самое главное, он. Они все падут от моей руки. Юнги прикрывает веки, снова видит картину того, как ветер треплет черные волосы стоящего над грудой трупов мужчины, и сильно сжимает кулаки.

***

— Он себе место для могилы на нашем кладбище выбрал, — ерошит волосы Кир, сидящий в кабинете Каана. Раптор нервно ходит по кабинету, а Каан, вальяжно развалившись в кресле, смотрит сквозь стоящую перед ним Элиссу. — Уму непостижимо, как он мог умереть от насильственной смерти! — Было бы, что хоронить, там одна зола осталась, — цедит сквозь зубы Раптор, в чьей голове не укладывается произошедшее с Оркусом. — Они новое оружие придумали? Как им удалось завалить одного из сильнейших? Что мы упускаем? — Даже если нападающих было несколько, Оркус бы справился, он прекрасный воин, — чешет подбородок прислонившийся плечом к книжному шкафу Арес. — Тут явно замешано какое-то особое оружие. — Меня смущает твоя невозмутимость, — игнорирует метания альф Элисса и смотрит на Каана. — Убили одного из нас. — Из нас, — отрезает Каан. — Ты не первородная. — Верно, но вы моя семья, и Оркус был ей. Нашу мощь подорвали! Убийство Оркуса показало нашим врагам, что мы слабы, — не может унять страх и злость женщина. — Оркус сам виноват, вот и ответил за свою неосмотрительность, — кривит рот Каан. — Вы все, это и вас касается, — смотрит на мужчин. — Вы настолько уверовали в свою силу, что отказываетесь от телохранителей, считаете себя чуть ли не титанами, и что в итоге? Почему его апартаменты не проверили? Почему не было камер в доме? — спрашивает Раптора. — Почему генерал моей армии настолько высокого мнения о себе, что перестал брать солдат на охрану своего жилища? Я скажу почему, потому что он идиот, и сдох он так, как и заслуживал — как безродная шавка на обочине. — Мне прислали запись с камер, — поднимается на ноги Киран и, открыв на телефоне видео, внимательно смотрит на него. — Быть такого не может, — ошарашенный увиденным, передает телефон Каану. — Что там? — подходит ближе Раптор и заглядывает через плечо Каана. — То есть, получается, что генерала моей армии убил омега-проститутка? Как ловко он рубит головы, — вновь приближает видео Каан, но лицо парня разглядеть не может. Он видит стройную фигуру мелкого омеги, который, судя по тому, как прячет свое лицо, явно пришел туда с определенной целью, и она не состояла в том, чтобы переспать с Оркусом. — Может, это Ичиго? Это точно наши враги, — отнимает у него телефон Арес. — Они придумали новое оружие, они подослали его, чтобы убрать одного из нас. — А ты дельного ничего за год так и не выдал — ни оружия, ни способа создать новую армию, — язвит Элисса, которая всерьез обеспокоена произошедшим. — Это я, вообще-то, увеличил мощь легионов тьмы, которыми управляет Раптор, — возмущается Арес. — Наркотики — единственное, что у тебя получается хорошо, — скривив рот, отходит от него Элисса. — Найди этого омегу, и пусть он сам нам расскажет, как этим пятидесяти килограммам удалось завалить первородного, — игнорирует их перепалку и пристально смотрит на Раптора Каан. — А потом я лично приглашу его на свидание в Амфитеатр. Все свободны. Через пару минут в кабинете остается только Каан. Он долго сидит в кресле, бездумно уставившись в окно, а потом, поднявшись на ноги, подходит к книжному шкафу, занимающему одну стену. Каан тянется к книгам с похожим корешком и, нажав на нужную, оказывается в скрытой комнате за стеной. В этой комнате на многочисленных полках собраны отрывки памяти, которую, ему кажется, никогда не восстановить. Каан все равно продолжает возвращаться сюда каждый день в надежде, что однажды он все-таки вспомнит и сможет ответить Раптору, когда тот снова спросит: «почему ты оставил Карфаген?».
Примечания:
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.