Шаклу сложившаяся ситуация совершенно не нравится. Никогда раньше Нортон не просил его остаться в своём кабинете, и уж тем более никогда не просил поговорить с ним. Но последние две недели он только и делает, что сидит с Огневым, развлекая его своей болтовнёй. Рок тоже часто приходит, но много говорить совершенно не по его части – он в основном молчит, иногда начиная что-то рассказывать. Нортон нервный, ссорится с Астрагором и потом ходит весь такой угрюмый и молчаливый. Шаклу не нравится ни это, ни вообще атмосфера на работе. Астрагор тоже зол, непонятно из-за чего, и все попытки разузнать что же случилось заканчиваются провалом. Даже Рок не может ничего рассказать, лишь пожимает плечами, вздыхая.
—Вы меня все ужасно раздражаете,— Шакл недовольно фыркает, поудобнее устраиваясь в кресле, —особенно ты, Огнев. Ладно ещё Астрагор, это его обычное состояние, он всего мне не нравится, но ты.
—А что я?
Нортон с некоторым интересом смотрит на него, а Рок лишь страдальчески вздыхает, посмотрев на них. Сейчас опять начнут спорить, что-то друг другу доказывать... у него совершенно нет настроения это выслушивать.
—Ты ходишь просто как тень, Нортон. Тебя будто вообще нет, просто пришёл, идеально всю свою работу сделал и ушёл. Раньше ты был каким-то другим, разве нет?
—А разве да?
—Вот поэтому ты меня и раздражаешь, Огнев. Ты не споришь и не отрицаешь, ты будто согласен со всем, что я говорю, а так быть не должно.
Шакл глядит на него обвиняюще, и Нортон непременно начал бы злиться от такого взгляда, начал бы спрашивать, какого чёрта Шакл вообще к нему лезет. Начал бы, но сейчас почему-то не хочется. Сейчас почему-то вообще плевать, что там Шакл сказал насчёт него.
—Меня всё устраивает.
—Да потому что идиот ты, Огнев.
Мужчина раздражённо хмыкает и отворачивается, тут же наткнувшись на осуждающий взгляд от Рока.
—Нормально Нортон себя ведёт, Шакл. Понимаешь?
Драгоций произносит это с таким нажимом и интонацией, что Нортон не сомневается – эти двое уже обсудили его поведение вдоль и поперёк, и явно пришли к какому-то выводу. Он не злится на них за это. Может, они даже оказались правы в чём-то.
—Что мы всё обо мне, давайте...
—Ну нет, Нортон, погоди ещё. Уж прости за наглость, перебил тебя, но что у вас с Астрагором происходит?
На этот вопрос от Шакла Огнев отвечает не сразу. Хмурится, становясь каким-то мрачным и встревоженным, трёт виски кончиками пальцев, и лишь потом смотрит на них.
—Он всё возмущается насчёт моих детей. Мол, я должен был сразу сказать, всё такое. А мы же все прекрасно знает, что бывает, если Астрагор узнаёт про чьих-то детей.
—Знаем.
Рок согласно кивает, а Шакл просто молчит – задумывается о чём-то.
—Ещё всё выпытывает, где и почему я познакомился с Мираклом. Строит обеспокоенного из себя. Не знаю, зачем это ему надо, но мне это не нравится.
—Не стоит ничего говорить. Отец не тот человек, которому можно высказаться и не волноваться, что информация попадёт не в те руки. Он всё против вас повернёт, если захочет.
—Знаю, Рок. Мне кажется, он даже подумывает разорвать контракт со мной.
—Это было бы плохо?
—Не слишком хорошо, скорее. Я нажил себе много врагов, пока работал с твоим отцом, и не хотел бы разбираться с этим в одиночку.
Рок понимающе кивает, а Нортон вновь погружается в свои мысли.
Все трое сидят на кухне в доме Огневых, и обычно уютная атмосфера сейчас давит, заставляя думать каждого о своём. Наконец, Шакл поднимает помрачневший взгляд от своих пальцев на Нортона, тянет стоящего рядом с собой Рока ближе, усаживая его на свои колени и уткнувшись носом в его плечо.
—Значит, хочет разорвать контракт...будь осторожнее, Нортон. Ты, конечно, придурок ещё тот, но не хотелось бы чтобы ты сдох раньше времени. Я тебя сам пристрелю когда-нибудь.
—Я больше за детей волнуюсь. Астрагор очень уж любит шантажировать людей такими вещами. А ещё... Миракл.
—Опять твой мент?Ну Нортон, забудь уже про него.
—Я просто волнуюсь, что Астрагор что-то с ним сделает, а так я уже забыл, ясно?
—Ясно, ясно. Ничего ты не забыл, поэтому и ходишь такой.
—А ты у нас такой догадливый и проницательный, Шакл.
Тот фыркает и криво усмехается, крепко прижав к себе пихающего его локтями Рока.
—Даже самому тупому человеку в мире станет понятно, что ты по менту своему скучаешь.
—Ясно почему ты понял. Но я не скучаю, Шакл.
—Ну да, разумеется. Просто так ходишь весь злобный и угрюмый. Наверняка ведь хочешь его снова увидеть, а?
—Закройся.
—Как грубо. Признай уже, скучаешь.
—А даже если так, что с того?
Нортон раздражённо смотрит на него, и Шакл даже слегка теряется, но быстро придумывает что ответить.
—Просто приятно знать, что сердечко нашего Нортона кто-то растопил. Ледышка у нас теперь с чувствами, да?
—Шакл, я тебя сейчас ударю если ты не замолчишь.
—Ладно-ладно, просто спросил, не злись.
—Да, теперь с чувствами. Миракл и правда стал моим другом, а это неприятно, когда приходится закончить общение из-за такой вещи, как работа.
—Если так подумать, у тебя был выбор.
Нортон смотрит на Шакла так недовольно, что кажется, будто сейчас прибьёт одним только взглядом. Но на это «если так подумать...» отвечает.
—Не было никакого выбора. Я слишком много времени и сил потратил, чтобы тут работать. Конечно, у меня ещё пара проектов там-сям, но в лаборатории мне действительно нравится.
—С нариками работать нравится?
—Представляешь, с одним даже общаюсь. Давно дозу не получал?
—Да, уже пару недель.
—Оно и видно.
Нортон вздыхает, а потом поднимается , подходя к ним. Шакл уже шутливо прикрывает голову руками, готовясь спасаться от подзатыльников, но Огнев лишь обнимает их. И Рок, и Шакл изумлённо замирают, когда он быстро отстраняется, отводя взгляд.
—Спасибо. Оставайтесь на ночь, поздно уже.
И когда он уходит с кухни, Шакл не находит, что сказать. Потому что никогда, за все три года их дружбы, Нортон не обнимал ни его, ни Рока.
—Это всё из-за его мента, да?
***
«Его мент» после всей этой ситуации начинает курить ещё больше. Миракл давно хочет избавиться от этой идиотской привычки, и с появлением в его жизни Нортона даже начало что-то получаться, но Нортон исчезает, и привычка возвращается. Потому что никто больше не морщится от сигаретного дыма, когда сидит или идёт рядом, никто не смотрит на него осуждающе, когда он прикуривает, и Миракл не может удержаться. Даже Феликсу это уже не нравится – он заявляет, что «те, кто курит, умирают от рака лёгких, и ты, папа, тоже умрёшь». Миракл не спорит.
Всё вокруг просто ужасно напоминает ему о Нортоне. Он и сам не понимает, почему так скучает по нему, но иногда просто безумно хочется взять и позвонить Огневу, как раньше, и снова рассказывать ему всё что угодно, лишь бы заполнить тишину его кабинета. Интересно, кто же сейчас эту тишину заполняет... Миракл хмыкает, вздыхая. Наверняка Нортон найдёт, с кем поговорить. Остаётся лишь надеяться, что он сидит там один, потому что от такой мысли становится ещё хуже и неприятнее. Он чувствует, что ещё немного, и точно не выдержит. И позвонит Нортону, попросит приехать, хотя бы на пару минут, чтобы он его просто увидел. Ему даже не нужно слов – лишь посмотреть в эти зелёные глаза, увидеть в них привычную усмешку и наконец-то успокоиться. Но так нельзя. Нельзя ставить Нортона выше работы, а работу выше Нортона. И найти какой-то компромисс у него не получается. В любом варианте развития событий он либо вынужден арестовать Нортона, либо вынужден уволиться с работы. Мираклу не нравится ни один из этих вариантов, хочется просто общаться как раньше, не думая ни о чём. Как раньше уже явно не получится.
—Папа, а что случилось?
Феликс забирается к нему на колени, качая ножками и смотря на немного растерянного отца.
—А что случилось?
—Ты грустный.
—Нет, вовсе нет. У меня всё в порядке, Феликс, правда.
—Это потому что ты со своим другом поссорился?
—Мы не поссорились, милый.
—А почему тогда он больше к нам не приходит?
Миракл вздыхает, потрепав сына по волосам и смотря в стену.
—Такое бывает, что у взрослых людей не сходятся интересы. И они перестают общаться.
—А когда у меня не сошлись интересы с мальчиком из группы, он меня ударил. И воспитательница сказала, что у нас интересы не сошлись.
—Может, мнения?
—Может.
Феликс пожимает плечами, кивая, и Миракл улыбается ему, мягко потискав щёчку сына.
—Не волнуйся за меня, Феликс, всё у меня хорошо.
—Точно, пап?
—Точно-точно, пойдём, поиграю с тобой.
—А помирись со своим другом, пап. Он мне понравился.
***
Тот их с сыном разговор становится для Миракла последней каплей. Конечно, Феликс ещё совсем маленький, он ничего не понимает и не знает, но его «помирись» не оставляет Миракла в покое. Хочется действительно помириться. Позвонить, написать, хоть что-нибудь, чтобы снова услышать голос Нортона. Как раньше.
Миракл долго сидит, смотря на экран телефона и не в силах нажать всего на одну кнопку. Один миг – и в трубке раздадутся гудки, а потом раздастся наверняка удивлённый голос Нортона. А может, он не осмелится, и...нет, он не может. Он точно позвонит. Миракл быстро, пока не успевает передумать, нажимает на кнопку и спешно подносит телефон к уху. Главное выдержать все гудки и не сбросить.
—Алло?
Такой знакомый голос. Мираклу кажется, что он не сможет ничего ответить, но выходит довольно легко.
—Привет.
Нортон на том конце трубки молчит, долго молчит, и Миракл уже думает сбросить и снова закурить, но Огнев вздыхает и отвечает.
—Привет. Не ждал что ты позвонишь, уже довольно поздно.
Выбрал, видимо общаться как раньше, будто ничего произошло. Миракла это более чем устраивает.
—Да, извини, освободился только сейчас. Может, сходим завтра куда-нибудь?В бар, всё такое...
—Хорошо. Сам знаешь, освобожусь к девяти.
И когда Нортон сбрасывает звонок, Миракл чувствует себя самым счастливым человеком на этой планете. Завтра к девяти, повторяет он себе. Он обязательно придёт.
