***
—..и мы проговорили весь вечер. А потом сидели на набережной и просто смотрели на звёзды. —Замечательно, как какие-то влюблённые подростки. Огнев, ты точно головой нигде не ударялся? —Шакл!— Рок недовольно косится на него, а потом улыбается уголком губ, —здорово. Миракл явно скучал, и... —Да, он точно скучал, если ему хватило сил выслушивать нашего Нортона столько времени. Огнев закатывает глаза и качает головой, улыбаясь самыми кончиками губ. Рок эту незаметную улыбку видит, и на душе становится легче. Сегодня Нортон не выглядит больше таким хмурым – улыбается, и даже недовольное лицо Астрагора не портит ему настроение. По сравнению с прошлым неделями это просто замечательно. Шакл это тоже замечает, и не упускает возможности подшутить над Нортоном, за что сразу же получает по голове. Даже препираются они сегодня в какой-то совсем шуточной форме, без оскорблений и особо обидных словечек. —Он сам мне позвонил. Я, вообще-то, тоже хотел, но не знаю, смог бы ли я набраться смелости. —Замечательно. А вы собираетесь ещё видеться с ним? —Всё-то тебе надо знать, Рок. Да, собираюсь. Может, это безрассудно, но я не могу по-другому, не могу без него в своей жизни. —Какая пре-елесть, неужели наш Нортон... —Шакл, закройся. Но вообще-то, у меня до сих пор есть опасения насчёт работы. —Иногда следует пойти простив своих принципов и перестать ставить работу выше отношений, наверное. —Наверное, Рок. Но если он когда-нибудь скажет остальным полицейским, что происходит в этой лаборатории, будет плохо. Не только мне, всем вам. —Не переживай, я прострелю ему голову раньше, чем он успеет сказать. —Шакл. —Что?Это справедливо. —Это жестоко. Рок фыркает и отворачивается, пока Шакл передразнивает его выражение лица под тихий смешок в конец развеселившегося Нортона. —Ну я же прав, Нортон? —Прав, но не надо ничего Мираклу простреливать. Он правда замечательный. —Ой, как мы заговорили. —Ну уж извини, что не так некоторые. Шакл шутливо отмахивается от него, демонстративно целуя Рока в уголок губ. —Меня и без всей этой ерунды Рок любит и обожает. Рок тут же отстраняется и пихает его острым локтем под рёбра, под одобрительный смех Огнева. —Я просто без ума от тебя, да.***
Когда Нортон уходит, Шакл остаётся сидеть у себя в кабинете – у него сегодня много дел. Рок тоже остаётся, потому что без этого рыжего придурка дома делать решительно нечего. Драгоций садится на широкий подоконник, задумчиво смотря на сверкающие огнями здания и прикидывая, как скоро Шакл начнёт рассуждать насчёт Нортона, Миракла и Астрагора. Начинает тот слишком уж скоро и серьёзно. —Мне не нравится это увлечение Нортона каким-то ментом. И слепой увидит, что он влюбился по самое не хочу. —Ну и хорошо, ты не рад? —Тому, что Нортону нравится мент?Нортону, который по-хорошему уже должен сидеть лет двадцать точно?Нет, я не рад. Вот смотри, он сдаст Огнева полиции, эти придурки приедут сюда, и нас всех раз – и повяжут. И что тогда будешь делать? Передачи мне в тюрьму носить или до электрического стула вести под ручку? —Ты слишком преувеличиваешь... —О, ну да, меня сразу расстреляют. Знаешь ведь, сколько на моём счету убийств? —Я не про это. Рок фыркает и отводит взгляд, явно показывая, что и знать не желает. —Почему ты решил, что он обязательно Нортона кому-нибудь сдаст? —По нему видно. —Ты с ним ни разу не встречался. —Зато Нортон видимо скоро будет. —Не уходи от темы. Шакл закатывает глаза, но всё-таки отвечает, задумавшись на пару минут. —Потому что менты все такие. Не просто так они туда работать идут, понимаешь? —Понимаю, но раз уж Нортон ему доверяет, то и тебе следовало бы. Ты ведь его друг, должен поддерживать любой его выбор. —Да у него что не выбор, то херня какая-то. Заметь, ему я ещё не слова не сказал. —О, и на том спасибо. —Ещё и папаша твой...Если б не работал на него, пристрелил бы давно уже. —Я знаю. Но не лезь никуда сейчас. И так обстановка не очень. —Если он к мелким Нортона полезет, точно пристрелю. Я детей конечно не люблю, но... —Но с Николь ладишь, да. Рок усмехается, но взгляд его по-прежнему остаётся серьёзным и каким-то грустным. —Не знаю, что из этого всего выйдет. Нортон ведёт слишком опасную игру, а отец обо всём догадывается. И о Миракле, и о том, что дети – самое его уязвимое место. Не случилось бы чего. —А ты разве можешь себе представить, как убедить Нортона оставить мента в покое и не высовываться? —А может, и не надо его в этом убеждать? Это звучит для Шакла слишком неожиданно, и он даже не находится что ответить, поэтому Рок продолжает. —Нортон счастлив и со своими детьми, и с Мираклом. Так может, стоит убедить его менять работу, Шакл? —Ерунда какая-то. Зачем? —Потому это место ему мешает. И мой отец тоже. Шакл задумчиво кивает, и Рок отворачивается, давя ему время подумать. Он прекрасно знает, что чувствует Нортон, как он разрывается сейчас между Мираклом и работой, и ему очень хочется, чтобы выбор Огнева устроил всех. Желательно, и Астрагора тоже, но так точно не выйдет. Так что хотя бы самого Нортона и его детей. —Может, ты и прав,— наконец отзывается Шакл, откинувшись на спинку кресла и закидывая руки на голову, —только разве Астрагор его от себя отпустит? —Да. —Неужели? —Если что, у Нортона есть мы. —А что мы?Твой папаша нас слушать не станет, сам знаешь. —Знаю. Рок с лёгкой усмешкой кивает, и до Шакла почти сразу же доходит. —Да ну?Решишься пойти против собственного отца ради нашего Огнева? —Да мне Нортон как-то дороже него. Интересно, почему же. —Интересно... Шакл вновь замолкает, обдумывая его слова. В кабинете стоит такая тишина, что Року даже становится неуютно – теперь он наконец-то начинает понимать Нортона, так стремившегося тишину чем-то заполнять. —Скажи что-нибудь. —А?Я не знаю. Будь как будет, но да, я вмешаюсь, если что-то случится. И плевать я хотел на то, кому надо будет прострелить голову. Что твой папаша, что этот мент непонятный, одинаково бесят. —Спасибо. Рок улыбается уголком губ, и злость на Астрагора и Нортона куда-то пропадает напрочь, оставляя Шаклу лишь неприятный осадок где-то в глубине души. —Не благодари, Рок.***
Миракл задумчиво смотрит в какую-то бумажку, сидя над документами второй час и пытаясь разобрать первые строчки. Буквы никак не хотят складываться в слова и расползаются перед глазами, а мысли крутятся вокруг одного единственного человека, с пронзительными зелёными глазами и слегка взъерошенными от ветра волосами. Нортон не оставляет его в покое даже дома, постоянно навещая навязчивым воспоминанием и заставляя раз за разом улыбаться в кулак. Как влюблённый подросток, честное слово. Миракл мотает головой, в который раз прогоняя светловолосое и усмехающееся наваждение. Ему надо было бы поработать. —Пап? Феликс неслышно подходит к нему, забираясь к отцу на колени и подлезая под его руку. —А что ты делаешь? —Работаю, наверное. Миракл усмехается и ерошит волосы мальчика, наконец-то найдя повод оторваться от злополучной первой строчки из документа. —Да?Папа, а ты Нортона любишь? —Чего? —Ну, любишь? —Феликс, как ты вообще до таких вопросов додумываешься? —Ну пап!Просто ты много с ним гуляешь, а ещё ты с ним помирился, и вообще...ну вот придумываю и всё, скажи! —Нет. Наверное, нет. Я не знаю. —Ну я вообще пришёл сказать, что я не против, чтобы ты его любил. —О, спасибо. Миракл смеётся и гладит сына по голове, хотя в его мыслях творится полнейший бардак после этого прямолинейного детского вопроса. Очень правильного, к слову, вопроса.