Отражение сквозь время

      Сакура нервно переводила взгляд с ухмыляющегося Саннина на Саске, ожидая начала диалога от капитана, но тот лишь внимательно уставился на бывшего наставника своими красными глазами, словно пытался разглядеть что-то, незаметное другим. Изуна в свою очередь так же применил шаринган и, слегка прищурившись, сканировал взглядом своего обидчика. Что их так насторожило? Кроме привычной тёмной и злобной ауры, а также вечно издевательского выражения противной змеиной рожи Харуно ничего необычного не замечала, и такая неосведомлённость начинала её нервировать. Орочимару выглядел практически таким же, каким его запомнила куноичи – та же бледная, болезненного цвета кожа, ледяные змеиные глаза, путающиеся тёмные волосы, закрывающие половину лица, идиотская одежда в виде непонятного жёлтого балахона и ненавистной Сакуре фиолетовой повязки на поясе. В общем, он всё так же был похож на безвкусно одевающуюся, одержимую безумием женщину, готовую вот-вот отдать концы. – Рад тебя видеть, Саске-кун, – прошипел наконец хозяин убежища, довольно облизнувшись. – Не ожидал, что мы с тобой так скоро встретимся. – Орочимару, – уверенно начал Учиха, – ты обязан находиться под наблюдением. Почему ты сбежал, никого не оповестив? – Я не сбегал, – вкрадчиво парировал тот, – я лишь занимаюсь своими делами, и то, что ваш товарищ не смог за мной уследить, не моя проблема. – Хватит строить из себя дебила, ты! – рявкнула Сакура. – Вот, возьми, прочитай, – злобно процедила она, швырнув свиток с посланием от своей шишоу прямо в грудь стоящего поодаль Саннина. – К тебе и так отнеслись очень лояльно, после всего, что ты наворотил, может пора уже успокоиться? – возмутилась девушка. – Где Ямато-тайчо?       Как куноичи ни старалась держать в себе захлёстывающую её сейчас с головой ярость, у неё это не выходило. Девушку охватила такая испепеляющая ненависть к этому человеку, что единственным желанием сейчас было оторвать его поганый длинный язык и затолкать поглубже в его мерзкую глотку или ещё куда-нибудь. Недавний разговор с Саске и разбередившие её ранимую девичью душу воспоминания о том, что натворил этот негодяй, не оставляли для девушки никаких вариантов. Это он разрушил жизнь Саске, тем самым едва не разрушив и её собственную, это он дал толчок к той ужасной цепочке событий, которые и привели ко многим печальным последствиям. Ведомый лишь своими меркантильными и эгоистичными целями, этот человек считал всех окружающих расходным материалом, считая себя важным игроком, а остальных лишь шахматными фигурами, которые двигал, как ему вздумается, уничтожая и развращая их невинные и доверчивые души. И даже крепко получив в прошлом по своей наглой, самодовольной роже и сдохнув, эта сволочь не унимается, и продолжает изматывать окружающих.       Конечно Харуно не умаляла его заслуг за помощь в одержании победы силами альянса, да даже одно воскрешение Изуны уже должно было смягчить её свирепое к нему отношение. Не говоря уже о том, что этот подлец сильно помог её наставнице, практически выдернув женщину с того света. Однако тот факт, что Орочимару делал всё это навряд ли по своей воле и из сугубо альтруистических побуждений, никоим образом не позволял добавить плюсов к его отвратительному образу в глазах куноичи. Она его всё так же ненавидела, возможно даже больше, чем Мадару. Ведь Мадара в её картине мира был каким-то всеобъемлющим злом, будто бы общим для каждого шиноби, и отношение к нему не подлежало обсуждению. Тогда как в данном случае – ненависть была делом личным, коснувшимся непосредственно её самой и двоих очень дорогих сердцу людей. И никакие его последующие заслуги не будут способны перечеркнуть настолько отрицательное отношение девушки. На него не действовала проклятая печать, и никаким проклятьям он подвержен не был, вследствие чего являлся для Сакуры чистейшим, абсолютным злом, не заслуживающим никакого прощения и тем более доверия. – Такая милая девушка, и такая грубая, – покачал головой раздосадованный мужчина, – ты в этом очень похожа на Цунаде, – прошелестел он, разворачивая свиток и быстро пробегаясь глазами по строчкам. Ничего нового он конечно там не прочёл, и послание почти дословно повторяло все те угрозы и проклятья, которыми Саннин был щедро осыпан во время своего краткого визита в родную деревню и встречи с бывшей сокомандницей. – Я понятия не имею где сейчас Киноэ-кун, – загадочно проговорил он, – возможно отправился следить за одним моих клонов, которых я направил по своим делам... – Ты всё прочитал? – властно заявила Сакура. – Твоё решение? – Не нужно так свирепо смотреть на меня, Сакура-чан, – ухмыльнулся Орочимару, – я не представляю для вас угрозы, можешь мне поверить. Я со всем согласен, и уже переговорил с очаровательной Цунаде, подтверждая свои добрые намерения. Вы зря беспокоились, отправляясь сюда. Я хочу лишь спокойно заниматься научными исследованиями и больше ничего. Но вы ведь не только для этого решили навестить меня, Изуна-кун? – прохрипел он, поворачивая голову в сторону старшего Учихи, ехидно улыбнувшись при этом. – Орочимару, прекрати, – спокойно отрезал Саске, – тебя убьют, если ты не подчинишься. Отнесись спокойно к своему положению и никто тебя не тронет. – Вот и ты мне грубишь, – разочарованно пробормотал Саннин, – а ведь ты мой самый любимый ученик. Ты ведь мне почти как сын, Саске-кун, – продолжал забавляться желтоглазый, чем вызвал спонтанный хрюкающий смешок со стороны наблюдавшего за разговором Узумаки. – Да он прямо твой фанат, даттебайо, – прыснул Наруто, шлёпнув закадычного друга по плечу. – Хватит, – раздражённо отчеканил Саске. Его несколько покоробило такое грубое напоминание об их предыдущей тесной связи, особенно в присутствии Сакуры. Ведь менее часа назад девушка горько плакала у него на груди как раз из-за этих жутких воспоминаний, а его бывший наставник вновь начинает ковыряться в её не до конца затянувшихся душевных ранах. – Я тебя предупредил, остальное за тобой. – Вот как всё обернулось... – задумчиво прошипел мужчина. – Какая всё-таки жизнь забавная штука, как причудливо крутится эта мельница в зависимости от того, с какой стороны подует ветер... Можешь быть спокоен, Саске-кун, я ведь однажды помог тебе, – злобно процедил он, переводя взгляд на Изуну, – а ты, разве не благодарен мне? – облизнувшись спросил он. – Я бы с радостью оторвал тебе башку, – улыбаясь протянул Учиха, – но ты мне ещё кое-что должен. Действуй. – Сколько же наглости и самоуверенности в представителях вашего знаменитого рода, – пробормотал Орочимару, – я не устаю восхищаться вами. Это просто прекрасно, – хохотнул он.       Сакура внимательно смотрела сейчас на гордо стоящего напротив старого змея Изуну и ловила себя на мысли, что тоже восхищается. Несмотря на то, что Изуна по сути был в довольно уязвимом положении, и фактически находился в позиции просителя, это не мешало ему выглядеть так, будто Орочимару действительно должен, нет, даже обязан был восстановить его глаза. Да что там, его внешний вид и манера держаться просто обрушивала на всю округу лавину уверенности и превосходства, оглушая своей мощью так, что все окружающие невольно чувствовали, что тоже ему чего-нибудь должны. При этом на лице парня не блеснуло сейчас ни единого признака гнева либо нетерпения, он словно был абсолютно уверен в своих силах, и лишь просто ждал окончания этого скучного для него разговора, чтобы перейти наконец к решению собственной проблемы. – Ну что ж, пойдём со мной, – вздохнул бледнолицый, – поговорим наедине, мой юный друг, – загадочно пропел он, разворачиваясь в сторону своего подземелья и кивком головы приглашая Изуну проследовать за ним. – Я старше тебя, дедуля, – мстительно выдавил Изуна, не скрывая саркастической улыбки на довольном лице и направившись следом за Саннином. – Изуна, – мгновенно выпалила Сакура, не скрывая своего обеспокоенного голоса, и неосознанно двинувшись в сторону Учихи. Она хотела то ли предупредить его о коварстве этого ненавистного ей шиноби, то ли хотела задержать и посоветовать не ходить в это отвратительное змеиное гнездо одному. Что этот ублюдок опять задумал? Зачем пытается увести от них Изуну? И почему тот, как послушный телёнок бесстрашно следует за ним, ведь это может быть ловушкой! Неужели он настолько самоуверен и не осознает потенциальной опасности? Но ведь Изуна казался ей довольно здравомыслящим мужчиной, не подверженным спонтанным эмоциональным порывам и старающимся трезво оценивать все свои действия. Неужели он совершенно уверен в том, что нет никакой угрозы, и если это так, то почему? Чего опять она не замечает? – Не волнуйся, – мягко ответил ей Учиха, одарив девушку одной из своих самых детских и наивных улыбок из всех, виденных ею ранее, – со мной всё будет нормально. – Можешь не переживать, славная Сакура-чан, – ухмыльнулся Орочимару, – я скоро верну его тебе целого и невредимого. – Я его врач! – обеспокоенно бросила Харуно. – Только попробуй что-то сделать... – Сакура, – тихо осадил её подошедший к куноичи Саске, – он не настолько сумасшедший, чтобы не понимать последствий своих необдуманных действий, – низко пробормотал он, взяв девушку за руку и легонько сжав. Как бы его сейчас не пронзало колющее прямо в сердце чувство ревности из-за такого открытого беспокойства девушки за здоровье его самодовольного родственника, умом он понимал её поведение, и старался убедить себя, что и за него, и за Наруто, напарница волновалась бы точно так же. Они с Изуной сдружились за этот короткий срок его пребывания в деревне, он не чужой для неё человек, а Сакура довольно эмоциональна и несдержанна в проявлении чувств, к тому же, как ни противно было это признавать, она приложила некоторые усилия для помощи с восстановлением додзюцу его сородича, и, конечно, беспокоилась за результаты собственных трудов. – Ты прав, Саске-кун, – прошептала розоволосая, поднимая глаза на своего товарища, – просто я всем сердцем ненавижу эту тварь, – процедила девушка, продолжая разглядывать успокаивающего её юношу. Она будто искала поддержку в его завораживающих тёмных глазах, так притягательно отражающих сейчас оранжевые языки догорающего костра, словно желтоватые золотистые искорки от падающих на землю звезд стремительно пробегают по чёрному ночному небу. – Я понимаю тебя, – почти ласково, насколько он вообще умел конечно, ответил Учиха. – Пойдём, сядем, – предложил он, указывая подбородком в сторону уже плюхнувшегося на брёвнышко Наруто, который от скуки начал беспокойно шурудить длинной веткой в раскалённых угольках, заставляя костёр возмущенно плеваться в стороны кусками горящей древесины и пепла. – Мне кажется тут больше надо за Орочимару переживать, Сакура-чан, – мило улыбнувшись, подбодрил девушку голубоглазый, – я видел, как Изуна сражается, он этого гада в раз прихлопнет, если что не так, – заключил он. – А ты прямо его фанат, усуратонкачи, – язвительно отзеркалил Саске ранее брошенную Наруто фразу. – Ха, а ты что ли чувством юмора обзавёлся, теме? – продолжал зубоскалить Узумаки.       Раз делать снова было совершенно нечего, Наруто решил прибегнуть к давно проверенному им способу поразвлечься и показать свою безусловную привязанность к лучшему другу – а именно, подоставать его, так сказать потыкать палкой засыпающего в своей берлоге медведя, в надежде расшевелить последнего и поймать какие-нибудь крупицы внимания к себе. Сакура лишь недовольно выдохнула, довольно чётко прочитав игривый настрой лучшего друга на его ехидно улыбающейся мордашке и мысленно приготовившись читать лекции об их подростковом поведении, когда накал страстей начнёт сильнее обычного раздражать розоволосую, и появится явная угроза обоюдного членовредительства. Ведь тратить свою драгоценную целебную чакру на этих матёрых, смертельно-опасных шиноби, превращающихся порой в двух непослушных, но всё равно горячо любимых куноичи оболтусов, ей не очень хотелось. К тому же, эти забавные перебранки моментально отбрасывали сознание Сакуры на несколько лет назад, и вот перед ней уже не два почти взрослых мужчины, одних из самых сильных шиноби этого мира, а совсем молоденькие члены новоиспечённой команды Семь, постоянно грызущиеся между собой и выпячивающие друг перед другом своё превосходство. Такими воспоминаниями зеленоглазая готова была наслаждаться очень долго, ведь это было одним из самых счастливых и памятных периодов её жизни.       Неужели все мужчины, связанные нерушимыми узами братской дружбы ведут себя так? Ну на её памяти между Какаши-сенсеем и Гай-сенсеем было нечто подобное, но они не переходили личных границ в своём соперничестве, возможно в силу возраста, а возможно в силу совсем других характеров и истории взаимоотношений. Хотя представить такое поведение к примеру между Кибой и Шино, или Шикамару и Чоуджи Харуно не могла. Видимо только она сорвала джек-пот, заполучив в своё распоряжение настолько разных и одновременно похожих мальчишек, от столкновения лидерских характеров которых воздух вокруг был густо пропитан искрами соперничества, но, в то же время, способных очень эффективно взаимодействовать в критических ситуациях. Да, можно сказать, они были её второй семьёй, и девушка считала, что после разговора с Саске у этой семьи появился шанс на воссоединение. ~~~       Орочимару не спеша вёл своего гостя куда-то вглубь подземелья, шагая чуть впереди и не произнося ни слова. Краем глаза он заметил слегка сведённые к переносице брови и сморщенный нос – от Изуны не скрылся тяжёлый спёртый воздух перемешанный с запахами гари и плесени. После свежего и чистейшего аромата ночного леса, местная вонь ощутимо раздражала все рецепторы, и казалось даже глаза слегка слезились. Но внутри помещения, куда шиноби наконец вошли, было на удивление проще находиться, конечно на контрасте с совсем уж запущенным коридором. Повсюду на длинных столах были расположены какие-то банки, с чем-то подозрительно мёртвым внутри, настенные стеллажи были завалены свитками, а по периметру располагались низкие шкафчики. Также Учиха обратил внимание на несколько странных устройств, очень похожих на медицинские кушетки для осмотра в кабинете Сакуры, только эти были снабжены удерживающими ремнями – видимо не все пациенты приходили сюда на лечение добровольно. Мысленно подтвердив своё нелестное мнение об этом странном человеке, Изуна решил не тратить время и поскорее разобраться со всем. – Хватит тянуть время, – недовольно фыркнул он, – снимай уже печать. – Ну не так быстро, Изуна-кун, – прошипел хозяин кабинета, – ты ведь мой гость, и я хочу с тобой немного поболтать. – Уже поболтали в прошлый раз, – твёрдо отрезал Учиха, – больше мне тебе сказать нечего. – Нет уж, придётся, – сверкнул глазами Орочимару, – ты считаешь, я просто так верну тебе твои глаза и ничего не потребую взамен? Я не добродушный дурак, знаешь ли, и не для этого я запечатывал тебя... – Всё-таки ты недоволен своей глупой головой, – вздохнул Изуна, – придётся тебя с ней разлучить? – надменно подняв одну бровь, уточнил он, и вопросительно уставился на собеседника. – Попробуй, – облизнулся Орочимару, – только как в таком случае ты потом разблокируешь свои глаза? Что, доверишь самое ценное кому-попало? А если они ошибутся, и ты ослепнешь навсегда? – хихикнул он. – Ты вначале послушай, а потом уже делай выводы, – рявкнул Саннин, – может ты будешь не против сотрудничать со мной. – Говори, – выплюнул Изуна, признавая, что в чём-то этот нахал прав, и следует вытащить из него побольше информации. – Начну я издалека, – загадочно начал мужчина, – скажи, тебе что-нибудь говорит такое имя как Обито Учиха? – Допустим, – нахмурившись ответил Изуна. Он сразу вспомнил своего погибшего соклановца, ведь Какаши пришлось рассказать всю историю жизни боевого товарища, когда у них зашёл разговор о шарингане Хатаке. Также он прекрасно был осведомлён, что Обито фактически являлся правой рукой его старшего брата, и какое-то время действовал от его имени. К сожалению, он погиб во время войны, переметнувшись перед смертью на правильную сторону, сократив тем самым клан Учиха ровно наполовину, если учитывать самопожертвование Мадары. Только как этот несчастный связан с его запечатанным зрением Изуна не понимал. – Очень хорошо, – продолжил Орочимару, – наверняка ты не в курсе, что Обито каким-то чудом выжил и находится сейчас под строгим присмотром Цунаде в больнице Конохи. Он почти мертвец и вопрос его окончательного ухода из нашего мира решится в ближайшее время. Я же хотел бы заполучить его себе и, возможно, мне удастся вернуть его к жизни... – Я понял, – перебил его удивлённый такими откровениями и новостями Изуна, – тебе нужен его шаринган? – А ты знаешь гораздо больше, чем я думал, – ядовито усмехнулся Саннин. – Нет смысла скрывать, мне очень интересно заполучить для исследований ваше семейное додзюцу и... – Ты хочешь, чтобы я принёс тебе его глаз, а в обмен на него ты восстановишь моё зрение? – нетерпеливо перебил Учиха, презрительно вцепившись недовольным взглядом в собеседника. В ответ Орочимару лишь довольно ухмыльнулся и легонько кивнул, подтверждая проницательную догадку молодого человека. – Хотелось бы заполучить его целиком, ведь он всё равно почти мертвец, – задумчиво пробормотал бледнолицый. – Для чего? Хочешь пересадить себе шаринган? – презрительно скривившись отчеканил Изуна. Он буквально затылком почувствовал знакомые волны ненависти и уязвленной гордости, ведь речь шла о представителях его клана и их отличительных способностях. Как и в прошлый раз, когда он узнал о наличии шарингана у неотносящегося к Учиха человека, юношу схватило за горло чувство ревности и собственничества, ведь словами не передать, чего ему стоило сдержаться тогда и не вырвать у Какаши в отместку оставшийся целым, родной для Хатаке глаз! Додзюцу Учиха должно принадлежать только Учиха! – Не совсем, я не считаю нужным посвящать тебя в свои планы, но поверь, ничего дурного я не замышляю, это лишь научный интерес, – злобно прищурившись процедил Саннин, внимательно рассматривая противоречивые эмоции, отражающиеся в суровых чёрных глазах напротив. – Не всем повезло родиться такими уникальными, как вы с Саске-куном, поэтому не стоит так пренебрежительно относиться к нам, обычным шиноби, – слишком неестественно пожаловался он. – Ты предлагаешь мне совершить предательство? И не даешь никаких гарантий выполнить свою часть сделки? – Предательство? – наигранно изумился Саннин. – Кого же ты предашь помогая мне, а заодно и самому себе? Неужели тебе есть дело до этой жалкой деревни? Они не доверяют тебе и опасаются, поверь, я там родился и вырос, и прекрасно знаю, как относились и относятся до сих пор к представителям твоего клана, да и к любому, чьи силы являются пугающими и недоступными для них. Неужели ты за одну неделю, что прожил в этом убогом месте, привязался к ним? – Я это прекрасно понимаю, – холодно парировал Учиха, – конечно, они для меня никто и мне плевать на этих детей, но ведь это рискованно, вот так помогать тебе, не имея полной силы. Может быть изменим порядок, и ты вначале вернешь мне зрение, и тогда выполнить мою часть сделки мне будет проще простого? – А у меня какие в таком случае гарантии? – усмехнулся Орочимару. – Ты подумай, что отказавшись, ты упускаешь такой шанс вернуть себе прежнюю мощь! С полноценной силой своих глаз тебе больше не придётся осторожничать и пресмыкаться перед Конохой, ты будешь волен делать всё, что тебе вздумается, и никто не посмеет перечить самому могущественному представителю славного клана Учиха!       Прокрутив в голове все сказанные слова и неохотно согласившись с доводами этого человека, Изуна моментально прикинул в уме несколько вариантов своих дальнейших действий и их последствий, понимая, что выходов из этой проклятой ситуации действительно немного. – Хорошо, я согласен, – отрезал он, – я принесу тебе шаринган, и, если получится, то тело целиком. Но ты должен перестать привлекать к себе внимание и убегать от слежки. Также хочу предупредить, если ты обманешь меня в итоге, я убью тебя, несмотря ни на какие запреты деревни. – Договорились, – довольно облизнулся Орочимару, словно домашний кот, обожравшийся сметаны. – Я рад, что не ошибся на твой счёт... – многозначительно добавил он. – А теперь иди, негоже заставлять твою подружку волноваться за тебя, – противно хихикнул старый змей, отворачиваясь от юноши и направляясь к своим драгоценным стеллажам со свитками, полностью переключив своё внимание с Учихи.       Изуна лишь ещё раз высокомерно оглядел спину своего новоиспечённого подельника и не спеша направился к своей команде, что нетерпеливо ожидала развития событий. Его действительно выбивало из колеи всё вышесказанное, и противоречивые мысли сейчас носились внутри головы с запредельной скоростью, не позволяя сконцентрироваться на чём-то конкретном. Для начала он узнал, что в мире существует ещё один представитель его клана, который являлся для Изуны даже более интересным, нежели его непутёвый молодой сородич. Ведь Обито был связан с Мадарой так тесно, как никто другой в последние годы его жизни, и мог пролить свет на многие непонятные до сих пор вещи. Он знал его стариком, умело притворялся им, пока старший брат был мёртв и активно помогал тому во время войны, а значит имел достаточно информации, касательно той ужасной трансформации, которой подвергся его аники после ухода из Конохи. По крайней мере Изуна надеялся на это, и теперь ему до зуда в коленках захотелось увидеть этого человека.       Одновременно с этим его мысли занимало и другое – как же теперь поступить и что сказать своим напарникам, дабы не вызвать лишних подозрений. Предложение Орочимару было более чем заманчивым, и этот хитрый мерзавец отлично знал, на какие чувствительные для Учиха кнопки нужно надавить, чтобы получить желаемое. Теперь Изуна с лёгкостью мог вообразить, как именно ему удалось запудрить молодые неокрепшие мозги его соклановца – мужчина был умелым манипулятором и бессовестно пользовался немногими слабостями, присущими представителям проклятого клана: гордыней и злопамятностью.        А ещё в голове позвякивал довольно озорной и подстрекающий юношу колокольчик, настырно трезвонящий ему о том, что уж очень бурно Сакура отнеслась к его одиночному визиту в логово этого сумасшедшего, словно она и вправду волновалась за него? Легонько улыбнувшись своим последним мыслям, он уверенно вздохнул, собираясь с силами и смело направился в сторону поджидавшей его команды. ~~~       Шиноби нетерпеливо окатили Учиху испытующими взглядами, кто-то с подозрением, а кто-то и с облегчением, странным образом разделив подозрительность и облегчение по половой принадлежности разглядывающих. Что было неудивительно, ведь Саске и Наруто, в первую очередь интересовало – вернул ли Учиха свои опасные глаза, и если это так, то как теперь изменится его поведение, с обретением таких запредельных сил. Хоть Наруто и относился к Изуне более лояльно и открыто, нежели его лучший друг, но из-за постоянных предупреждений последнего о потенциальной опасности оживлённого родственника, также слегка заразился повышенной осторожностью. Тогда как женская часть команды в первую очередь переживала за невредимость запавшего обеим в голову красавца, удовлетворенно вздохнув, когда девушки увидели, что Изуна вернулся абсолютно таким же, каким уходил, без каких-либо признаков борьбы или драки. – Ну что? – взволнованно воскликнула Сакура, поднявшись на ноги. – Как всё прошло? – Всё в порядке, – успокоил её Изуна, наградив обезоруживающей улыбкой за проявленное беспокойство. – Надо поговорить, – моментально сменив тон и нахмурившись, процедил он, обернувшись к Саске и глядя ему прямо в глаза. – Говори, – недовольно отрезал тот, так же не сводя взгляда с ненавистной копии своего лица. – Ты совсем тупой? – шепотом прорычал Изуна, на мгновение активируя шаринган, явно намекая сородичу, что поговорить он хочет в гендзюцу, и именно для этого смотрит так пристально в его глаза. Конечно, мужчина и сам был способен затянуть младшего в свою иллюзию, но посчитал лишним разъяснять тому причины этого, дабы пресечь сопротивление с его стороны. К тому же он отлично понимал, что услышать их могут не только остальные члены команды, но и хозяин этого места, что совсем не входило в его планы, а значит, проще пустить Саске в свою голову и не устраивать лишних разборок и перебранок.       Каким бы недовольным и разгневанным не был сейчас Учиха Саске, это не помешало ему однозначно определить, чего именно хочет от него Изуна, и он, не мешкая, а даже с каким-то лёгким превосходством, грубо зашвырнул старшего в свою иллюзию. Теперь одинаковые Учихи стояли друг напротив друга всё на той же поляне, но теперь уже в полном одиночестве и скрытые от посторонних любопытных глаз и ушей. Для Изуны это был единственный приемлемый способ пообщаться незаметно, ведь погрузи он сам в иллюзию любого из членов команды, это вызвало бы явно негативную реакцию у остальных, и ему пришлось пойти на такое вот двойное ущемление своей гордости – позволить одурманить себя, да ещё и поделиться своими соображениям с тем, с кем он желал это сделать в последнюю очередь из всех присутствующих. – Ему нужен шаринган, и он хочет украсть тело Обито Учихи, – не бегая кругами и без лишних подробностей начал он. – Он выжил и находится под присмотром Сенджу в Конохе. – Что за бред? – процедил Саске, слегка изогнув брови от удивления. Он ведь лично видел мёртвое тело заместителя Мадары, да и Орочимару давно отказался от идеи присвоения себе тела кого-либо из Учиха. – Он сказал именно это, – не обращая внимания на растущее недоверие к себе продолжал Изуна. – Он предложил мне обмен – я достаю для него тело, а он снимает печать. – Зачем ему это? – выпалил Саске. Он мгновенно вспомнил старого ублюдка Данзо и его руку, в сотворении которой явно не обошлось без Змеиного Саннина. Он что, опять решил взяться за старое? И все его речи и обещания о смене жизненного пути были лишь отговорками, чтобы заслужить снисхождение и милосердие со стороны их чересчур, по мнению Саске, добропорядочной деревни? – Этого он мне не сообщил, – глухо признал Учиха. – И выяснить мне ничего не удалось, – посетовал он. – Скажу лишь своё мнение – вы зря ему поверили, и этот человек действует только в своих личных интересах. – И чем закончилось? Почему он тебя отпустил? – язвительно уточнил Саске. – Я согласился, – ухмыльнулся Изуна, с присущей ему дотошностью разглядывая скривившееся от негодования лицо младшего сородича. – Что? – прошипел тот. – Ты хоть понимаешь, о чём говоришь? Ты готов пойти на это ради возвращения своих глаз? Обокрасть деревню и обмануть всех, кто тебе доверял? – прорычал Саске, неосознанно зажигая в своих глазах причудливый красный узор на чёрном фоне с целью поджечь высокомерного засранца прямо здесь. А ведь он всех предупреждал быть осторожнее, на что беспечные товарищи лишь отмахивались, слепо доверяя незнакомцу.       В ответ Изуна лишь усмехнулся, вдоволь насладившись выходящим из себя по щелчку пальца родственником, с досадой признавая, что тот опять позволяет эмоциям управлять собой, и поспешил успокоить бестолкового, пока тот и вправду не подпалил его милую мордашку своим Аматерасу. – Конечно, я готов пойти на это, и специально вызвал тебя на секретный разговор, чтобы взять в союзники, – сардонически протянул Изуна. – Включай уже голову, – проворчал он, – я выиграл нам время. У меня нет всей информации о нём, теперь тебе решать, что с ним дальше делать.       Как неприятно было это признавать, но Изуна отлично понимал, что в данном вопросе у него нет ни права, ни даже возможности взвесить всё единолично, и он, скрепя сердце, вынужден был искать поддержки у Саске. И даже не потому, что он был главным на этой миссии, а больше из-за его близости к Саннину и более чёткого представления о силах последнего. Каким-то образом ведь ему удалось обмануть и победить Орочимару в прошлом, а значит и сейчас он обязан найти действенное и верное решение в этой щекотливой ситуации. Каким бы вспыльчивым и податливым для впадания в ярость ни был его соклановец, Изуна признавал, что тот является довольно сильным и сообразительным шиноби, что неудивительно, ведь в нём тоже течёт кровь Учиха.       Сам Саске сейчас чувствовал себя так, будто его облапошили как незрячего котёнка, сыграв на его эмоциях и заставив выставить себя глупым и недальновидным. А ведь и правда – с чего бы Изуне докладывать о планируемом предательстве, да ещё и позволять затянуть себя в гендзюцу, где он становился более уязвимым? Учиха признался сам себе, что родственник влияет на него практически так же, как ранее влиял Итачи – заставляет отключить мозг и передать бразды правления чувствам. Да он повёл себя сейчас практически как Наруто, бездумно вызверившись на возможного обидчика, забыв спокойно проанализировать сказанное им. – Думаешь он тебе поверил? – презрительно бросил Саске, отметив про себя схожесть их с сородичем мышления – он ведь так же в прошлом согласился на все условия Орочимару, чтобы в последствии обмануть его, извлекая из сотрудничества максимум выгоды для себя. – Думаю нет, но это неважно, – пожал плечами Изуна. – Я оповестил тебя о его планах, наверное это не такая уж мелочь? – язвительно спросил он, криво усмехнувшись.       Учиха лишь злобно сузил глаза, признавая, что Изуна ведь прав в своих рассуждениях, и ему следует отбросить мешающее рационально мыслить чувство неприязни и решить, как же дальше поступить. Убивать Орочимару, как бы этого не хотелось, ни в коем случае нельзя, но и бросать ситуацию как есть – тоже не выход. Необходимо выяснить, для чего ему понадобился Обито и какую угрозу это представляет для Конохи. Да в чём проблема? Сколько можно обхаживать этого обнаглевшего змея, когда нужно просто прижать его к стенке, надавив посильнее? Его бывший учитель славился тем, что будучи довольно хитрым и изворотливым, иногда довольно откровенно делился своими планами, словно бы не считал чужую осведомлённость помехой для их реализации. Возможно он бросал таким образом вызов самому себе? Что за извращённая логика двигала им в такие моменты? Для чего усложнять себе жизнь? Будто смыслом жизни Саннина было не достижение конечного результата, а сам процесс, и в особенности наблюдение за тем, как всё происходит, и он осознанно вставлял палки в колёса даже самому себе, будто забавляясь всем этим. – Тогда идём к нему и спросим, – монотонно проговорил Саске, наконец взяв себя в руки. – Обсуждать больше нечего, – добавил он и мгновенно прекратил действие гендзюцу.       Когда переговоры были окончены, Изуна слегка дёрнул плечами, словно отбрасывая прочь чужеродную тяжёлую ауру, и огляделся по сторонам. Остальные члены команды всё так же замерев сидели вокруг костра, который уже практически потух от недостатка свежих дров и хоть какого-то внимания к себе, и пристально следили за неподвижно застывшими друг напротив друга Учихами. Все в разной степени, но примерно похоже представляли, чем занимаются одинаковые на вид сородичи, и ожидали результатов таинственного совещания. – Наруто, пойдёшь с нами, – бросил Саске, качнув головой в сторону входа в подземелье. Как бы ни был он уверен в своих силах, лишняя поддержка им не помешает, ведь Саске знать не знал на каком уровне своих сил находился сейчас его бывший наставник. – Драться будем, даттебайо? – ухмыльнулся довольный Узумаки, поднимаясь на ноги и артистично разминая кулаки. – Надеюсь, не придётся, – усмехнулся Саске, наслаждаясь беспрекословной готовностью лучшего друга поддержать его, не задавая лишних вопросов. – Вначале просто поговорим, разберёшься по ходу дела, – добавил он, – только не убивать, – уже серьёзнее уточнил он, обращаясь к Изуне. За Наруто в этом плане Учиха был спокоен, ведь несмотря на внешнюю браваду и боевой настрой, он прекрасно знал – Наруто не свойственны жестокость и кровожадность, и он сомневался в том, убил ли вообще Узумаки хоть кого-нибудь в своей жизни? – Я тоже иду, – решительно подскочила к мужчинам Сакура, оглядев всех троих настолько грозно, словно одним взглядом сообщая, что обсуждению её решение не подлежит. Ей не хотелось упускать такую вкусную возможность надрать эту поганую чешуйчатую задницу! Саске конечно уже познакомился с этой стороной характера своей напарницы во время войны, но тогда ему это даже понравилось, ведь это действительно было полезно, да и, честно сказать, за девушку он в тот период не особенно переживал. Тогда как сейчас ему захотелось оградить её от опасностей и уберечь, хоть он и признавал, что для шиноби такие чувства в корне неправильны и даже вредны. Он прекрасно знал, какой разрушительной силой обладала розоволосая, а уж когда эта сила умножалась на вырывающуюся из её хрупкого тела ярость, куноичи превращалась в серьёзного и опасного противника. – Нет, Сакура, ты останешься здесь, – как можно мягче приказал Саске, но это у него не особо получилось, как он ни старался – в его голосе не угадывались нотки заботы по отношению к куноичи, и его отказ однозначно выглядел как сухой приказ. Саске очень надеялся, что Сакура верно определила его посыл, и то хрупкое перемирие, и нежные, еле показавшиеся росточки взаимопонимания не будут сметены на корню его отказом. – Ну почему? – вспылила она. – Я могу помочь, можешь не сомневаться! – девушку вновь захватили старые воспоминания о собственной бесполезности и желании напарников защитить её, не позволяя ввязываться в драку. Да и возможностей у неё таких не было в старые времена, в отличие от сегодняшнего дня. – Слушай, – заговорщицки пробормотал Изуна, подходя вплотную к брызжущей негодованием девушке, – ну кто-то же должен оставаться здесь на случай, если он нас победит и бросится в бега? Тут ты его и схватишь, – продолжал разъяснять он, нацепив на лицо серьёзнейшую физиономию. – Да и мало ли, вдруг мы пострадаем, кто тогда будет лечить мои глаза? – вкрадчиво прошелестел он.       Сакура отлично понимала, что этот обладающий повышенным уровнем хитрости и наглости шиноби бессовестно манипулирует ею, даже не особо это скрывая, отчего в голове куноичи пробегали разные противоречивые мысли. Что это такое? Забота? Или тоже желание не нагружать себя лишним балластом, как и у Саске? – Хорошо, – сердито процедила Харуно, прищурившись, – хочу сразу предупредить, если что, лечить буду больно и без анестезии. – Договорились, – улыбнулся старший Учиха, в привычном обоим жесте хватая Сакуру за ладони, будто стараясь выразить поддержку и поделиться своим спокойствием. – Всё будет нормально, – добавил он, и осторожно отпустив всё ещё дующуюся куноичи, проследовал к напарникам, не забыв мазнуть осуждающим взглядом по нахмурившемуся Саске, в душе поражаясь его бесхитростной прямолинейности и отсутствию хоть сколько-нибудь изящного подхода к людям. ~~~       Орочимару примерно представлял, чем может закончиться его сумасбродная выходка с привлечением на свою сторону воскрешённого Учихи, и вёл себя достаточно покорно, находясь в мощном гендзюцу Учихи младшего, опутанный огромными, шершавыми змеями. Конечно он мог бы прекратить насилие над собой в любой момент, но Саннину доставляло удовольствие медленно ковыряться в ответных эмоциях захваченных в свою паутину людей. Это аппетитное блюдо нужно растянуть на подольше, пока оно не станет слишком горьким и невкусным для его создателя. – Все меня предают, – облизнулся желтоглазый, – наверно я слишком наивен и доверчив... – Что ты планировал? – Саске грубо оборвал этот поток мнимого самобичевания. – Я уже говорил твоему другу, что ничего плохого, лишь научные исследования, – округлив глаза ответил Орочимару, – я до сих пор восхищаюсь этими глазами, Саске-кун, как было бы прекрасно изобрести способ скопировать их... – Это недопустимо, – отрезал Учиха. – Ты сейчас же прекратишь все попытки и забудешь об этом. Иначе умрёшь, – добавил он, прекращая иллюзию, но не позволяя мужчине шевельнуться. – Как тебе только в голову пришло предложить мне такое? – брезгливо уточнил стоящий неподалёку Изуна. – Неужели ты всерьёз поверил, что Учиха способен вот так просто согласиться на предательство? Ты ничего не знаешь о нашем клане, преданность и верность всегда отличали представителей нашего рода, и у нас почти никогда не было дезертиров, – сердито процедил он, чем вызвал едва заметный укол совести, прилетевший сейчас прямо в мозг младшего Учихи. Гордость за такое почтительное отношение к фамилии Учиха с одной стороны, и явный прозрачный намёк на своё собственное несоответствие этой великой фамилии, раскалывали его голову на две половинки. – Наоборот, – усмехнулся бледнолицый, – похоже ты плохо знаешь историю своих родственников. Твоего клана больше нет, тебе некого предавать, о чём ты? Мы ведь уже обсудили с тобой это. – Ну и пусть, – ощетинился Изуна, – я обрёл новый дом и людей, которые не чужие для меня. Считай, что это и есть мой новый клан, такое объяснение тебя устроит? – злобно выплюнул юноша. – Вполне, – почти добродушно усмехнулся Орочимару. – Саске-кун, ты не мог бы ослабить этот паралич, мне нужно показать вам кое-что. – Снимай с меня печать, – нетерпеливо рявкнул Изуна, – моё терпение скоро закончится... – Изуна, – встрял в разговор Наруто, – ты помнишь, его ведь нельзя убивать! – Ну бить-то мне его никто не запретит! – ухмыльнулся Учиха в ответ. – Наруто-кун, – обеспокоенно попросил Орочимару, – тогда ты помоги мне, на столе лежит свиток, прочти его вслух для всех. – Ага, – прохрипел Узумаки, – дурака нашёл, даттебайо! Думаешь я попадусь в твою ловушку? Чё там в свитке? – Наруто, – негромко заговорил Саске, – ты ведь знаешь, как безопасно прочитать. Забери свиток и выйди, дальше сам знаешь.       Хитро улыбнувшись, Узумаки моментально схватил свиток подмышку, и вылетел из убежища, убегая в сторону леса. На ходу бросив пару фраз для ожидающих девушек, что всё в порядке и волноваться не стоит, он активировал свой фирменный режим Девятихвостого, надеясь и веря, что вдали от остальных, да ещё в таком виде ему точно ничего не грозит.       Тем временем Орочимару с довольным видом продолжал перебегать глазами от одного Учихи к другому, мысленно сравнивая двух практически идентичных на вид, но таких разных в душе людей. От его внимательного взора не могла укрыться взаимная неприязнь последних представителей проклятого клана, и мужчина находил это забавным. То, как повернулись в итоге события, было для него менее удачным, чем если бы Изуна согласился на сотрудничество, но его нездоровый интерес и какая-то фанатичная одержимость дальнейшей судьбой своего бывшего ученика, слегка смягчали разочарование от провалившегося плана. В конце концов он сумел навести суету в их небольшой компании и даже сослужил добрую службу, наглядно показав отношение свежеприбывшего Учихи к новому для него миру. Оставалось дело за малым, согласно плану Змеиного Саннина, и ещё одну интересную для себя проверку он собирался провести прямо сейчас. – Отпустите меня, и я сниму с него печать, – вкрадчиво предложил он, прищурив свои жёлтые глаза и внимательно улавливая скупые отголоски хоть каких-то эмоций на лице Саске. Как вообще он относится к идее возвращения полноценных сил своему соклановцу? За всё время их общения Орочимару слышал от него лишь то, что касалось наблюдения за ним самим и его планов завладеть шаринганом. А вот о выздоровлении Изуны не было сказано совершенно ничего! Словно это никак не касалось Саске и вообще не было существенным пунктом его задания. – Давай, – неохотно и сквозь зубы буркнул Учиха, отменяя технику, но продолжая пристально следить за мужчиной. Как бы он не противился этой идее, но недавно сказанные Изуной слова о его преданности клану, а теперь и деревне, неуловимо пошатнули его настороженность к сородичу, тем более это было частью возложенной на него миссии. – Подойди, Изуна-кун, – прошипел Орочимару, протягивая руки в направлении нахмурившегося юноши. Он осторожно положил свои ледяные ладони с длинными ногтями на виски Учихи, и прикрыл глаза, словно задумавшись о чём-то. – Кстати, Саске-кун, – через какое-то время заговорил он, ухмыляясь, – я ведь могу оставить для тебя возможность заблокировать его снова в любой момент, нужно будет лишь сложить нужные печати. Это будет похоже на печать подчинения Хьюга.       В этот момент Изуна всё-таки не сумел сдержать крепко удерживаемого до этого внутреннего зверя, и резко схватил старого манипулятора за горло, с вполне угадываемой целью придушить на месте. Он и так очень долго сдерживал свои стремительные порывы, вновь застилающие разум туманом ненависти и злобы, но это унизительное предложение отдать управление своими глазами в руки его вспыльчивого и местами неадекватного родственника, добило юношу. Он отлично понимал, что настолько грубым и животным способом умертвить проклятого Саннина конечно не выйдет, но обязан был выплеснуть раздирающие его эмоции хоть куда-нибудь. – Ты надоел уже, – прорычал Изуна ему на ухо, продолжая с усилием сдавливать горло, – откуда столько самоуверенности? – Отпусти его, – стальным голосом приказал Саске, – Орочимару, мне не нужен никакой контроль. – О! – прохрипел мужчина. – Ты уверен в этом, Саске-кун? Подумай... Ты ведь даже не представляешь, на что способен его Мангекьё... Пути назад не будет! – Уверен, – не терпящим возражений голосом отрезал Учиха. – А ты изменился, Саске-кун, – загадочно прохихикал Саннин. – Что ж, не смею тебе перечить, наверное, так будет даже интереснее, а я хотел... – И что это за хрень, даттебайо? – речь Орочимару была бесцеремонно оборвана стремительно влетевшим в лабораторию Наруто, который ещё пребывал в своей светящейся от мощнейшей лисьей чакры форме, загадочно переливаясь различными оттенками от золотисто-жёлтого до огненно-рыжего. Он словно лесной светлячок озарял мрачную и зловещую атмосферу этого помещения своим добрым, тёплым светом. – Что там, Наруто? – полюбопытствовал Саске, вновь напрягая все органы чувств, чтобы быть готовым в любой момент среагировать на возможную опасность. – Тут написано одно слово – "Проверка", – возмущённо отчитался Узумаки, – чё за проверка? Что это значит? – в недоумении парень уставился на Орочимару своими широко раскрытыми мистическими глазами со зрачками-крестиками. – Сучёнок, – не выдержав, буркнул себе под нос Изуна. – Ну а если бы я правда согласился, что тогда? Ты сдал бы меня ему? – обречённо спросил он, мотнув головой в сторону слегка озадаченного Саске и убрав наконец руку от бледной шеи мужчины. – Побольше уважения, – облизнулся Орочимару, – благодаря мне вы сегодня узнали о себе что-то новое. Я полагаю, больше вопросов о моих намерениях не будет? Подозрения сняты? – Да что происходит, даттебайо? – психанул взволнованный Наруто. – Все всё поняли, я один не въезжаю что ли? – Я потом объясню, усуратонкачи, – спокойно ответил Саске. – Всё разрешилось, Орочимару согласен на наши условия, – ухмыльнулся он. – Приятно слышать, – прошипел мужчина, – Изуна-кун, может быть мы закончим? – предложил он, стремительно складывая нужные печати и легонько касаясь головы стоящего напротив Учихи. – Всё готово, можешь проверять, – сжав губы, отчитался желтоглазый.       Изуна слегка нахмурился, словно сканируя свой организм на предмет каких-либо изменений, ведь несмотря на такое охотное саморазоблачение от Саннина, всё ещё был настороже. К тому же, он с неохотой признавал, что старый змей уже второй раз за его недолгую жизнь в этом мире сумел обхитрить и переиграть его, что вызывало уважение с одной стороны, но и большую настороженность с другой. Ему не нравился этот загадочный человек, и он ожидал подвоха. Изуна чуть замешкался, памятуя о тех сжигающих его голову чувствах, которые ему ранее приносили попытки воспользоваться высшей формой своего додзюцу, и даже подумал о Сакуре – о том, что было бы неплохо ей оказаться сейчас рядом с ним, чтобы облегчить боль в случае чего. Ведь если проверка работоспособности его глаз пройдёт неудачно, ему нужно будет оказаться в достойной форме как можно скорее, поскольку тогда он однозначно будет убивать скользкого негодяя одновременно несколькими заманчивыми для себя способами! Учиха медленно опустил веки, признавая, что ощущения в глазах изменились, но они не были неприятными – скорее наоборот, глазные яблоки словно обволакивало прохладой и свежестью, словно омывало ледяной водой, и это дарило чувство расслабленности – видимо, просто пропало прежнее напряжение.       Осторожно открыв глаза, Изуна взглянул на мир устрашающими красными зрачками, вокруг которых находилось широкое чёрное кольцо с тремя чёрными полосами тянущимися к краю радужки. Орочимару лишь одобрительно хмыкнул, с маниакальным интересом и завистью разглядывая такой желанный, но такой недостижимый для него узор. Сам же Изуна лишь довольно улыбнулся одним уголком рта и с присущей ему самоуверенностью, развернулся к напарникам, находившимся в полной боевой готовности. – Что? – ухмыльнулся он. – Ждёте, что я сейчас злобно рассмеюсь и кинусь захватывать мир? – иронизировал Учиха, ощущая давно забытый прилив мощи в каждой части тела. Изуна наконец стряхнул с себя давящие на него всё это время чувства слабости и незащищённости, ведь хоть и пользовался Мангекьё довольно редко, но ощущение такого могущественно оружия в своём арсенале заметно улучшало его и без того запредельную уверенность в себе. – Я ухожу, нужно ещё показаться Сакуре... – отстранённо пробурчал он себе под нос, удивляясь, что по непонятной ему самому причине в первую очередь вспомнил о своей новой подруге, и даже не из чисто медицинских соображений – ему захотелось поделиться (или похвастаться?) с ней своей маленькой победой. – Так может хоть спасибо скажешь? – вкрадчиво прошелестел Орочимару. – И всё-таки, как ты смотришь на то, чтобы отблагодарить меня? Позволишь изучить твои прекрасные глаза? – облизнувшись предложил он. – Обязательно тебя отблагодарю, прямо сейчас отправлюсь в Коноху, принесу тебе шаринган и засуну прямо в задницу, устроит? – недобро оскалившись ответил Учиха, чем вызвал истерический смешок со стороны уже расслабившегося Наруто и даже подобие какой-то кривоватой ухмылки от соклановца. – Вы злоупотребляете моим гостеприимством, – прошипел в ответ уязвлённый Саннин. – Не ворчи, – отмахнулся Изуна, – ты переиграл меня сегодня, а это вызывает уважение.       Шиноби друг за другом выходили из мрачного логова, притягивая обеспокоенные взгляды ожидающих девушек. Сакура и Тен-Тен обновили почти потухший костёр, чтобы согреться, а теперь их лагерь был довольно неплохо освещён. Первым из черноты этой подземной пасти показался до ужаса гордый и довольный Изуна, следом суетливый и сгорающий от нетерпения выяснить все подробности пропущенной беседы и узнать секрет "обезвреженного" им свитка Наруто, и последним убежище покинул на удивление спокойный и даже оптимистично настроенный Саске. Сакура внимательно и профессионально разглядывала свою команду, с облегчением отмечая, что они целы и невредимы, и даже довольно бодры и веселы! Неужели всё прошло настолько хорошо, что даже на лице у вечно недовольного и угрюмого Саске угадывались еле заметные признаки удовлетворённости? Может быть они всё-таки прихлопнули эту лживую, хитрожопую гадину? Это бы объяснило настолько позитивный настрой грозных и опасных шиноби, которые выглядели сейчас, как мальчишки, успешно наворовавшие яблок в чужом огороде! – Что там было? – нетерпеливо начала выпытывать девушка, подбегая к Изуне. Просто потому, что он вышел самым первым и шёл впереди, а не по какой-то другой причине! – Смотри, – улыбнулся в ответ юноша, включая свои смертоносные глаза, смотреть в которые для большинства других людей означало бы очень скорую и мучительную гибель. Но не для Сакуры, ведь она не испытывала сейчас никакого страха, хотя прекрасно знала о нерушимом правиле для шиноби при встрече с шаринганом – если ты один, беги и не смотри в глаза. Но ведь стоящий перед ней Учиха ей не враг, а вроде как друг, или даже не друг, в общем неважно... Не чужой человек, которому она доверяет, и который доверяет ей, ведь он беспечно позволял ирьенину ковыряться у себя в теле и своих неработающих глазах, даже не один раз, что это, если не доверие? – Красиво, – прошептала заворожённая Сакура, не прекращая скрупулёзно разглядывать его притягательные глаза, отмечая про себя, что настолько близко и пристально ещё никогда не смотрела в эту форму шарингана. Конечно же она уже видела Мангекьё, но тогда это чуть не закончилось для нее фатально... А сейчас она словно бродила на цыпочках по острию катаны, ведь прекрасно знала, какая сила прячется за этим причудливым чёрно-красным узором и испытывала даже что-то отдалённо напоминающее гордость от того, что ей позволено вот так нагло и бесстрашно смотреть. – Как ощущения? – смутившись от слишком долгого зрительного контакта, пробормотала она. – Я имею в виду не болит, не жжёт? – Всё отлично, – моргнул Изуна, также поймав себя на мысли, что слегка подзавис в своём ответном разглядывании завораживающих ярко-зелёных девичьих глаз, и отключил додзюцу. – Всё-таки нужно проверить, – отстранённым тоном предложила девушка, собирая по кусочкам свой подевавшийся куда-то профессионализм. На что Изуна лишь мягко улыбнулся и кивнул. – Тогда пойдем поближе к огню, там светлее и можно присесть, – предложила она. – Какие дальше планы? – подала наконец голос с любопытством следившая за всеми Тен-Тен. – Если никто не хочет спать, отправляемся обратно, – сдался Саске, – нет смысла задерживаться здесь, – заключил он. Теперь, когда все вопросы, разве что кроме таинственного исчезновения Ямато, были улажены, им и вправду не было нужды терять время. Тем более, что Учиху довольно серьёзно заинтересовало положение ещё одного дальнего родственника, о котором он узнал совсем недавно. К тому же он обязан как можно скорее оповестить Хокаге о подозрительных намерениях бывшего наставника завладеть полуживым соклановцем, несмотря на все заверения последнего об отказе от своих планов. За этим старым змеем нужно пристально следить, в этом Саске был абсолютно уверен.