Под знаменем луны

      Утро для Сенку началось с весёлого голоса Гена за дверью, который ранней птичкой щебетал о чём-то ещё неизвестном самому Ишигами. Сенку кинул прищуренный взгляд на часы, которые показывали только начало седьмого утра, зевнул, потянулся и решил поспать ещё немного, но резко сел в кровати, когда Асагири ответил незнакомый мужской голос. Судя по интонации и голосу, говоривший улыбался, и Ишигами нахмурился, откидывая одеяло, сползая с кровати на пол, сквозь зубы шипя проклятия в сторону слишком холодного пола под ногами и подходя к двери. И остановился прямо у двери, положив ладонь на ручку, когда Ген искренне рассмеялся с чужой шутки. А Сенку отчаянно казалось, что именно так и звучал бы смех Гена — как хрустальный перелив колокольчиков на лёгком весеннем морском бризе, — если бы он смеялся искренне и от души. По крайней мере, Сенку больше не мог отрицать наличия души и Бога — они ведь тоже существуют, раз существуют остальные монстры из детских сказок, а также ангелы и демоны, которых вряд ли можно было бы отнести в разряд монстров. Да и Хьёга, между прочим, вчера упоминал, что монстров создала Ева, а демонов — Лилит. Не значит ли это, что ангелы — создания Бога, в которого так верят все слишком набожные люди или студенты перед экзаменами? Ишигами помахал головой, желая избавиться как о нерациональных мыслях о Боге — в конце концов, он лично его не видел, а никто уверенно не говорил, что он существует, — и о смехе Асагири, потому что что-то подсказывало Сенку, что друзья так не думают друг друг о друге. И, хм, он же может уже называть Асагири другом? По крайней мере, Тайджу, Юдзуриха и Хром уж точно бы назвали его другом, а Сенку… ну, он и их-то не всегда так называл… А вообще, надо бы с ними как-то связаться — они же на уши весь город поставят, учитывая, что все люди знают о разгуливающем в городе «маньяке», а Сенку пропадёт совсем как предыдущие жертвы, да ещё и вместе с отцами. Нет, Тайджу не поставит на уши весь город — он, скорее, сразу всю страну поднимет просто потому, что это Тайджу. Ишигами вздохнул, улыбнувшись при мысли о друзьях, и всё же открыл дверь, сразу встречаясь взглядом с Геном, но переводя его на спутника Асагири.       Мужчина рядом был значительно выше самого Гена и сейчас смотрел на Сенку неким снисходительным взглядом карих глаз, что, конечно же, совершенно не понравилось самому Ишигами. На губах у него тоже была снисходительная улыбка, словно он видел перед собой маленького ребёнка, который ничего не понимает об окружающем его мире. С каждым мгновением, которое Сенку тратил, глядя на незнакомого мужчину, он раздражался всё больше. Возможно, тут уже взыграла неожиданно появившаяся ревность — Ген держал парня под локоть и не чувствовал никаких неудобств, хотя парень был оголён по пояс, словно ему нравилось демонстрировать накаченное тело, и стоял со странной причёской — тёмно-каштановые волосы вились, доходили до середины спины уж точно, но вместо высокого хвоста были завязаны по несколько прядей в самом низу. Асагири переводил взгляд с Сенку на Цукасу и, если честно, не мог понять, что творится в голове хоть одного — потому что сверлили они друг друга вот уже несколько минут не совсем дружелюбными взглядами.        — Там, мальчики, знакомьтесь, — Ген всплеснул руками, чтобы хоть как-то разбавить сгустившуюся атмосферу. — Цукаса-чан, это Сенку Ишигами. Сын Ксёно и Стенли, а раньше — Бьякуи Ишигами. Сенку-чан, это Цукаса Шишио — один из трёх моих лучших друзей и один из двух охотников во всём мире, кто может сравниться по силе со Стенли.        — Что ж, Стенли часто о тебе говорил. Рад наконец-то познакомиться, — Цукаса протянул ему руку.        — Взаимно, — и хотя Сенку ответил на рукопожатие, своей внезапно проснувшейся неприязни к совершенно незнакомому человеку не скрывал, а потому повернулся к Гену и только ему уже улыбнулся. — Что у нас в планах? Ты вчера говорил, что хочешь съездить за продуктами.        — И мы с тобой обязательно за ними съездим, но сначала ты позавтракаешь, потому что душка Рюсуй всё же соизволил принести нам немного еды на завтрак, — весело сказал Ген, закатив глаза, потому что ангел вёл себя иногда совершенно непредсказуемо. — Так что давай — приводи себя в порядок и бегом на кухню.       Сенку кивнул, но ничего не сказал, и закрыл дверь, возвращаясь в комнату и натыкаясь взглядом на собственный чемодан у стены. Подойдя ближе, Ишигами улыбнулся и покачал головой — на ручке был стикер со странно-витиеватым каллиграфическим почерком Стенли, в котором он говорил, что принёс некоторые вещи сына, ведь неизвестно, сколько им тут нужно было ещё провести времени. Единственное, что расстроило Сенку, так это то, что отец не взял ничего из их с Ксёно домашней лаборатории. Но делать было нечего — найдя нужную одежду, Сенку взял её и направился в душ. И уже там грустно смотрел на собственное отражение, понимая, что этого зеркала тут ещё вчера не было — значит, именно его Ген ночью и разбил. Вздохнув и прокручивая в голове все возможные причины, по которым Асагири мог так сторониться своего отражения, Сенку залез в душ. На кухню он пришёл спустя полчаса, вытирая полотенцем зелёные кончики волос и сразу же натыкаясь на шокированный взгляд Гена.        — О мой бог, они всё же не торчат! — Асагири сразу же подскочил к студенту, успевая до его возмущений схватиться за кончики чужих волос и, подняв их немного вверх, с интересом наблюдать, как они падают обратно под воздействием собственной тяжести из-за воды.        — Они торчат из-за эксперимента, — Сенку закатил глаза, игнорируя пристальный взгляд находящихся на кухне Цукасы и Рюсуя, а затем резко наклонился и снова выпрямился, снова ловя шок на лице охотника, ведь больше волосы не опускались.        — Какого-такого эксперимента? — с интересом спросил Ген, пару раз потыкав в торчащие вверх пряди и понимая, что волосы у студента на удивление мягкие.       Не то, чтобы Асагири не заметил это с самого начала — он был очень тактильным человеком, так что просто не мог не запустить до этого руку в чужие волосы, чтобы потрепать парня по голове. И тогда же он сразу подметил, что волосы у Ишигами непривычно мягкие, несмотря на свою способность к сопротивлению гравитации. У Цукасы, Кохаку и того же Стенли или Рюсуя с Хьёгой, да и у самого Гена, если на то пошло, они были, скорее, жёсткими и очень часто грязными, потому что работа охотника представляла из себя погоню за монстрами по лесу, канализации или другим грязным или заброшенным местам — к примеру, старой закрытой психиатрической больницы, в которой Гену как-то пришлось избавляться от кучи агрессивных призраков пациентов, чтобы потом узнать, что самым жестоким был именно их лечащий врач, а пациенты только хотели спасти от него наивных школьников или студентов, которые брали друг друга на слабо и приходили сюда по ночам ради дозы адреналина, — а времени было относительно немного, так что каждый обычно предпочитал тратить его на пищу или сон, чтобы восстановить силы и уже полным энергии кинуться в бой. Хотя Рюсуй очень долго возмущался, что его волосы потеряли привычный блеск и свежесть сразу после того, как он стал помогать Асагири. Охотник только пожал плечами и сказал, что ангела он насильно к себе не привязывал. Если честно, лучше бы не говорил — Нанами воспринял это слишком буквально и теперь его даже присмерти было очень сложно вызвать. Поэтому сегодня Гена и удивило то, что Рюсуй уже второй день подряд приходит — и что с того, что в первый раз его вызвали, соврав про посох Моисея? Будь он хоть немного внимательнее, то помнил бы, что посох этот они отыскали ещё в прошлом году, и сейчас он хранится на Небесах под чутким присмотром кого-то из ангел, которым Рюсуй безоговорочно доверяет. Ген знает только, что ангела зовут Франсуа, но, если честно, больше он и не интересовался, кто и кому там за Рюсуя на небесах готов ангельский клинок в грудь воткнуть.        — Ладненько, давай завтракай и поехали, — Асагири плавно обошёл Сенку и легко подтолкнул его в спину к столу, понимая, что он стоит уже около минуты, зарывшись в чужие волосы, а вообще-то ещё вчера хотел поговорить с Сенку о том, что не нужно в него влюбляться.       Сенку весело фыркает и садится за стол, чувствуя какое-то внутренне удовлетворение, когда Ген садится рядом с ним, а не между Рюсуем и Цукасой напротив него, хотя изначально и сидел там, пока сам Ишигами не появился на кухне. Рюсуй придвигает к другу какой-то гамбургер и большой стакан капучино без сахара, за те несколько лет, которые он знал Сенку, успев выучить его привычки. Студент пристально на него смотрит, одним взглядом красных глаз говоря всё то, что он думает о якобы друге, который даже не удосужился рассказать ему о собственной сущности, и Нанами только виновато улыбается и разводит руками, говоря таким образом, что, мол, Сенку бы всё равно ему не поверил, даже если бы собственными глазами увидел его крылья или силы. Но точно не истинную сущность, потому что простые люди не могли её видеть без последствий — Рюсую хватило опыта пару лет назад, когда он явился к одной ясновидящей, надеясь, что она сможет настроиться на его волну, но в итоге выжег ей глаза. Не специально, конечно же, но Хьёга, когда хотел лишний раз его посильнее задеть, всегда припоминал ему эту ошибку, несмотря на то, что они были знакомы не одну сотню лет и, вообще-то, мысленно называли друг друга уже друзьями. Узнай кто в Раю или Аду — и не сносить бы им головы… Ну, раньше, по крайней мере, потому что сейчас, когда охотникам удалось заточить Люцифера в клетку вместе с Михаилом, Ад находился в полном подчинении у Хьёги. А Рай… ну, Рай наполовину подчинялся Рюсую, потому что ангелы совершенно не понимали принципа концепции «свобода», а Рафаил хотел подчинить себе всех ангелов без исключения. И, самое интересное, что оставшаяся половина Рая, которая не хотела прислушиваться к Рюсую по поводу свободы, и правда подчинялась верховному архангелу… Нанами сложил руки на груди и перевёл взгляд на картины, которые тут были вместо окон — сверху бункер представлял собой небольшой и довольно ветхий сарай на холме, но под этим холмом уходил вниз на несколько этажей. Самый нижний, понятное дело, — подвал с просто кучей оружия для пыток над монстрами и уничтожения их же, а вот четвёртый этаж представлял собой автомобильный парк. Хотя Ген и не любил менять машины, предпочитая Импалу, которую купил за собственные деньги, его отец занимался коллекционированием транспорта, который теперь стоял и просто пылился. Вообще, Дэмиан Асагири на пару с женой Маргарет любили коллекционировать различные вещи. Причём настолько любили, что порой Гену казалось, что он живёт не в бункере, а в каком-то музее. После их смерти, конечно, Асагири ничего не выкидывал, хотя некоторые вещи так и просились на помойку, но у него просто не могла подняться рука на вещи, которыми словно жили его родители.        — Так, а где мои родители? — неуверенно спросил Сенку. Обычно он не обращал внимания на царящую вокруг атмосферу, но сейчас просто не мог ничего не сказать, чувствуя, что каждый из присутствующих погружается в те мысли, которые приносили им боль, а когда-то нанесли до сих пор кровоточащую душевную рану.        — О, Ксёно решил, что ему нужно выбить себе и тебе отпуск в университете как минимум на неделю, что вы, якобы, должны срочно уехать к его умирающей троюродной бабушке на другом конце мира, — Ген посмотрел на Сенку, выныривая из своих мыслей. — Стенли, конечно же, отправился его сопровождать. Ты можешь за них не переживать. В Аду есть даже пословица, что один Стенли Снайдер хуже десятка вооружённых ангелов.        — Вообще-то, вы никогда не видели десятка вооружённых ангелов! — шутливо возмутился Рюсуй и по-дружески пихнул Цукасу в плечо, когда тот скептически выгнул бровь и посмотрел на него.        — Если каждый из этой десятки такой же придурок как ты, то Стенли и сотню за раз уложит, — фыркнул Шишио, и они с Геном рассмеялись над наигранно-обиженным другом.        — Вот поэтому, Сенку, я предпочитал зависать с тобой и ребятами, а не вот с этими охотниками, которые меня ни во что не ставят! — Рюсуй по своей извечной привычке щёлкнул пальцами, а затем указал на Ишигами.        — Кстати, Ген, когда мы поедем, мы можем заехать в несколько домов, чтобы я всех предупредил, что меня не похитили, а я сам уехал с отцами? — Сенку фыркнул и отвернулся от Рюсуя, до сих пор не простив ему его ложь. Ишигами в принципе не любил ложь во всех её проявлениях, потому что «наука не лжёт» как он любил говорить вслед за Ксёно. Поэтому привычка Гена скрывать собственные эмоции и чувства за маской, — а Сенку уже успел убедиться в этой привычке охотника, — всё же выбивала у него почву из-под ног, желая докопаться до самой сути охотника и убедить его в том, что он может доверять Ишигами всецело и полностью.        — О, Сенку-чан, я бы с радостью, но, боюсь, это невозможно, — Асагири поджал губы. — Я думал об этом ночью и пришёл к выводу, что больше убийств не будет, ведь вампиры — всё же не глупые ребята, и догадались, что, раз я рисковал за тебя жизнью, значит ты и есть тот, кого они так долго искали. Скорее всего, теперь за нами на улице будет постоянная слежка. А теперь представь, что человек, которого хотят убить, вдруг заезжает в несколько домов, где его все обнимают. Понятное дело, что вампиры поймут, что эти люди важны для тебя.        — Ген хочет сказать, — перебил Цукаса друга, — что охотники не заводят семьи, как бы им ни хотелось этого, потому что тогда они становятся уязвимы. Монстры добираются до охотников через их близких, потому что никто не будет стоять в стороне, когда кто-то похищает дорогих им людей. Очень мало охотников, у которых есть семьи. Если честно, я знаю только четыре такие семьи — это Асагири, — Шишио бросил виноватый взгляд на друга, но Ген только горько улыбнулся, глазами показывая, что ничего страшного, — ваша семья, но это благодаря тому, что на охоту Стенли ходит полностью закрыв лицо, так что ни один монстр не знает, как он выглядит, а если знает, то умирает в ту же секунду, потом старик Касеки вместе с внучкой Суйкой… Единственная полная семья охотников, которую я знаю, это семья нашей Кохаку. У неё живы как родители, которые тоже охотники, так и её старшая сестра. Если я не ошибаюсь, то ты должен быть знаком с Рури.        — Рури из семьи охотников? — шокировано выдохнул Сенку, внимательно слушая Цукасу даже невзирая на собственную к нему неприязнь. — Но она же постоянно болеет…        — И именно из-за этого она не принимает участия ни в одной охоте, — кивнул Ген. — На самом деле, малышку Рури очень жалко. Её родители и младшая сестра постоянно рискуют своими жизнями, а Рури должна улыбаться и делать вид, что она не переживает за них на постоянной основе. Она очень умная, и её семья обычно к ней обращается за советами по уничтожению монстров, если не могут вдруг связаться с Касеки или хотят убедиться, что наш старик ещё не окончательно впал в старческий маразм, потому что мир меняется, меняются монстры и ареалы их обитания, — Асагири вздохнул и, заметив, что Сенку уже доел, поднялся из-за стола. — Сенку-чан, просто напиши друзьям, что тебе нужно было срочно уехать, и ты просто не успел их предупредить. И, если ты готов, я жду тебя у лестницы.       Несмотря на то, что Сенку достаточно быстро поднялся из-за стола, Ген уже исчез с кухни, оставляя после себя только лёгкий аромат лаванды и тропических фруктов, которым, как теперь знал Ишигами, пах его гель для душа. Сам Сенку решил воспользоваться гелем-шампунем-кондиционером, в общем, три в одном с углём и мятой — баночка точно принадлежала Стенли, потому что Сенку знал, что отец только её и покупает, даже запахи лишний раз стараясь не менять. В отличие от его одиноко стоящего флакона, у Гена был целый склад в ящике под раковиной различных шампуней, гелей, масок и прочей банной утвари на случай, что охотнику захочется принять нормальную ванну, а срочной работы не будет видно даже не горизонте.        — Иди уже, — Рюсуй махнул рукой в его сторону и снова присосался к трубочке из стакана.       Ишигами не заметил, когда у ангела в руках вообще что-то появилось, но не стал ничего говорить — он и до этого замер спустя пару шагов и посмотрел на них, думая о том, что, по правилам приличия, о которых так часто твердил Хром, перед уходом нужно было попрощаться. Нанами проводил среди них достаточно времени, чтобы запомнить слова друга и сейчас понять заминку Сенку. Но сам Ишигами на это только фыркнул и вышел с кухни, вдруг некстати вспоминая, что Ген вскользь упоминал о том, что Рюсуя так просто не дождёшься даже перед смертью. Но, решив подумать об этом позже, Сенку ускорился и уже через пару минут стоял у лестницы, не понимая, когда Ген из свободных синих штанов и белой футболки успел переодеться в слишком, по-мнению Сенку, обтягивающие рваные на коленях чёрные джинсы и такую же чёрную рубашку. Охотник, заметив чужое удивление, только с улыбкой закатил глаза и начал спускаться. Вскоре они уже сидели на передних сидениях Импалы, и Сенку с интересом смотрел, как на потолке загораются лампочки, словно они были не на автомобильном парке, а на перевёрнутой вверх дном взлётной полосе. Это было интересно, особенно — когда Ген включил какой-то рок на фоне и вжал педаль газа, что-то включая через телефон. Когда Ишигами уже решил, что они сейчас въедут в стену, и вцепился обеими руками в сидение под собой под весёлый смех охотника, стена перед ними достаточно быстро поднялась как в автоматических гаражах, и они выехали на какую-то просёлочную дорогу, а уже через пару минут — на трассу.        — Мои родители хотели, чтобы бункер был максимально удобным и вместительным, а старик Касеки принимал участие в конструировании, потому-то всё тут и построено так автоматизировано, — сказал Ген, постукивая пальцами по рулю в такт песне из динамиков и, судя по его виду, искренне наслаждаясь скоростью.        — Ты не раз упоминал этого старика Касеки. Да и отец о нём говорил. Кто он? Тоже охотник? — поинтересовался Сенку, отворачиваясь от окна, потому что вид наслаждающегося поездкой Гена был намного лучше, чем цветущие поля за окном.        — Он, конечно, охотник, но уже, если так можно сказать, на пенсии, — кивнул Асагири. — Ему в прошлом году исполнилось семьдесят. Он, конечно, ещё бегает периодически на охоты, если его попросить об этом, но у него есть девятилетняя внучка, поэтому в последнее время он больше на телефоне или в книгах. К примеру, охотник нашёл какого-то монстра, но не знает, что это именно такое и как это нечто убить, а потому звонит Касеки. Если он знает, то сразу говорит, если нет — то помогает с поиском информации из дома. А если фараоны вдруг не верят, что охотник из ФБР или, к примеру, агентства по контролю заболеваемости, то охотник набирает один из номеров Касеки, старик представляется вымышленным именем и очень успешно подтверждает нашу, так сказать, принадлежность к спецслужбам.        — Неужели никто из фараонов не звонил в настоящую службу? — хихикнул Сенку, думая, что слово «фараоны» ему нравится всё же больше, чем «полицейские». В конце концов, это всё равно было лучше «гадюшника» от Ксёно или «мусоров» от Стенли.        — Звонили, но, обычно, эти же люди потом резко начинали верить во всю паранормальную хрень и помогали нам в охоте, — усмехнулся Асагири и сбавил скорость, потому что они уже въехали в город.       Уже через несколько минут они останавливались на парковке перед слишком большим торговым центром для маленького города. Сенку с интересом подметил, что это не тот город, в котором он жил с отцами, а, кажется, только его пригород. Интересно, а Рюсуй смог бы их и дальше перенести, если бы захотел? Но думать об этом не было времени — Ген вылез из машины, крутя на пальце ключи, и Сенку поспешил за ним. Закрыв Импалу, оба парня вошли в торговый центр, и Асагири сразу взял одну из нескольких пустующих корзин на колёсиках.        — Прокатить? — охотник с задорной улыбкой сверкнул в сторону Ишигами сизыми глазами.        — Ооо, нет, — протянул Сенку, но всё же не смог скрыть расползающуюся и по его лицу улыбку. — Если хочешь — сам садись.       Под его вопросительно-насмешливо выгнутой бровью, Асагири и правда забрался в корзину и посмотрел на студента насмешливым взглядом.        — Вези меня, мой добрый друг, — усевшись удобнее, охотник указал рукой вперёд, и Сенку ничего не оставалось, кроме как покачать головой с уже каким-то скрытым умилением в глазах от ребяческого поведения Гена, а затем взяться за ручки тележки и повезти её в указанном направлении.       Вскоре в тележке уже лежало куча овощей и молочки, а Сенку узнал, что Ген любит топлёное молоко и йогурты с вишней. Да и вообще вишню, потому что охотник засматривался на все продукты, которые могли содержать либо вишню, либо черешню, либо их смесь с другими фруктами или ягодами. Сам Ишигами по собственному желанию остановился только в отделе с канцелярией, и Ген с каким-то слишком понимающе-грустным взглядом отметил, что в корзину добавился красивый блокнот с чёрной кожей и золотой надписью «Nihil permanet in aeternum». Ген не был уверен, знает ли Сенку латынь, но перевод фразы — «Ничто не длится вечно» — слишком хорошо описывал жизнь охотников… Другие покупатели смотрели на Сенку и Гена с неким недоумением или презрением, но оба парня не обращали на это внимания — если Асагири вдруг хотел подурачиться, то Ишигами с радостью бы ему это позволил, мысленно не понимая причину такого собственного отношения к почти незнакомому охотнику. Что он вообще о нём знает, кроме нескольких фактов, которыми поделился с ним Ген за их недолгое знакомство в несколько дней? Что с ним, к удивлению Сенку, было как-то слишком спокойно где-то внутри? Помахав головой, Ишигами подкатил тележку к кассе, и Ген начал выкладывать покупки на ленту.        — Этого симпатичного парня тоже покупаете? — усмехнулась женщина за прилавком — одна из немногих, кто смотрел на них с некоторым весельем и снисходительностью, словно мать смотрела на резвившееся чадо.        — Этого симпатичного парня я у вас, пожалуй, просто украду, — усмехнулся Сенку, на что ответом послужил смех женщины.       Пробив покупки и оплатив их картой Гена, вернее — какого-то Фергюса Маклауда, как уточнила продавщица, когда оплата была произведена, они вышли из магазина, и уже только возле Импалы Ген с кряхтением и жалобами на свой возраст вылез из тележки.        — Тебе всего лишь двадцать один, — рассмеялся Ишигами, помогая ему упаковать все продукты в багажник — по крайней мере, в часть без оружия или других странных предметов, чьё назначение Сенку пока не знал, — и садясь на прежнее место.        — А ощущение, что вся сотня, — Асагири сел за руль и потянулся, щёлкнув позвонками и простонав от наслаждения. — А вообще, мне реально сотня.        — В каком плане? — Сенку скептически выгнул бровь, стараясь убрать как можно дальше мысли о том, что у Гена довольно тонкие стоны, которые всё равно пробрали его до мурашек и покалыванию в кончиках пальцев. Так, Сенку, сосредоточься!        — Побывал я как-то пару лет назад в Аду, пока Хьёга ещё им не правил, — Ген пожал плечами и сразу нахмурился, давая понять, что это были не самые приятные сердцу воспоминания. — Сначала на столе сорок лет под пытками Аластора, а потом ещё шестьдесят, стоя уже на его месте. Я с Рюсуем познакомился позже. Из Ада он меня, конечно, вытащил, но лично явился только через несколько месяцев. Знать тебе такое, конечно, не рано, но я бы не хотел говорить…       Сенку поджал губы, пытаясь переварить услышанное, и до самого приезда к бункеру не отвлекал гена от дороги, потому что видел, что Асагири не был настроен на разговор.        — Ген, а ты расскажешь про остальных монстров? — аккуратно поинтересовался Ишигами, когда земля перед ними на дороге поднялась после махинаций охотника с телефоном, и они въехали уже на каменную дорогу, ведущую к автомобильному парку в бункере. — И научишь, как с ними сражаться?        — Зачем тебе это? — фыркнул Асагири. — Мы с ребятами избавимся от гнезда вампиров, и ты вернёшься к спокойной жизни.        — Но я хочу…стать охотником? — возмутился Сенку, хотя и запнулся на мгновение под чужим пронизывающим взглядом.        — Перехочешь. Я — охотник, и не могу свернуть с этого пути, но я бы всё отдал, чтобы жить такой же жизнью, как у тебя.       Выйдя из машины, Ген слишком сильно захлопнул за собой дверь, и Сенку понял, что разозлил его своими просьбами. Сказать, что его это остановило.? нет, его это не остановило, потому что Ишигами унаследовал, пожалуй, одну из самых раздражающих и, одновременно, вызывающих уважение черт Ксёно, а именно — добиваться своего любой ценой. Учитывая, что Уингфилд иногда шутил про плавиковую кислоту… Впрочем, в его случае шутки про трупы могли перестать быть шутками, учитывая, как быстро он поднялся по карьерной лестнице… Да и в дневнике Бьякуи Ишигами был один очень интересный, по-мнению Сенку, рецептик…       Так, собственно говоря, он и оказался ночью сначала у машины Гена с «одолженными» у него ключами перед открытым багажником, а в полночь, хотя ему и запретили выходить из бункера до разрешения ситуации с вампирами, — на перекрёстке, благо, он был в нескольких минутах ходьбы от главного входа в бункер, ну, если его можно было назвать «главным входом»… Впрочем, демона перекрёстка ему вызвать так и не удалось — стоило выкопать нужного размера яму, как в кустах неподалёку раздался какой-то шум. Сенку настороженно обернулся, жалея, что не взял ничего из оружия в багажнике, но понимая, что он всё равно им пользоваться не умеет, так что пользы от него было бы всё равно как от козла молока… Когда земля ушла из-под ног, а звёздное небо перекрыла чья-то клыкастая голова — вампира, как подсказал Сенку мозг, памятуя о прочитанном в дневнике Бьякуи, — Ишигами зажмурился, понимая, что если Ген ничего не смог противопоставить вампиру, то уж он и подавно ничего не сможет сделать. Но, стоило Сенку приготовиться к смерти, как он распахнул глаза, чувствуя, что весь заляпан брызнувшей на него кровью — в свете луны сверкнул клинок, и Ишигами стал выползать из-под трупа монстра, глядя на стоящего перед ним охотника. Вернее — охотницу со слишком знакомыми чертами, но двумя мечами за спиной, коротким хвостом на голове и каким-то слишком большим и шевелящимся мешком у ног.        — Ты кто? — выпалил Сенку.        — Это мой вопрос, мальчишка, — девушка прищурилась и пристально оглядела сначала Сенку, а затем и то, что он изначально делал.       Когда незнакомка схватила его за плечо и резко подняла, Сенку вскрикнул от неожиданности, но вырываться не спешил, потому что чужой взгляд, хотя он и мог разобрать его только из-за лунного света, обещал ему самую жестокую смерть. Закинув мешок на плечо — Ишигами отчётливо услышал болезненный стон и с ужасом понял, что в мешке был не особо высокого роста человек, — девушка снова вцепилась в плечо Сенку и потащила его по дороге, несмотря на все его попытки остановиться. К собственному ужасу, Ишигами понял, что идут они именно к бункеру Гена Асагири…