В тебе и во мне

Перед самым отъездом в тур Миша решил ещё раз заглянуть на почту. Чёртова посылка шла из Москвы уже месяц. Да за это время пешком можно до Питера дойти! Но сегодня удача наконец-то улыбнулась ему, и на вокзал он приехал с приятным сердцу (и хую, бля) синим почтовым пакетиком. Пакетик этот жёг и щекотал нервы, а Князь, болтавший с Каспером, был так насмешлив и холоден, что Миха не выдержал. Сбежал ото всех, закрылся в кабинке дурацкого туалета, разорвал полиэтилен руками, как в былые времена зипперы с белым порошком. Из шуршащей целлофановой упаковки смотрели на него аккуратно сложенные обновки. Миха подрагивающими пальцами расстегнул ремень, вышагнул из джинсов, скинул семейники и с наслаждением натянул чёрные панталоны с рюшами, бантиками и специальным гульфиком для члена. Удобно. Вот до чего дошёл прогресс, шьют теперь нормального кроя бельё для таких сдвинутых мужиков, как он. Панталоны плотно обтянули ягодицы, член и яички, Миша очень постарался сдержать стон. Погладил себя немножко и надел обратно джинсы. Вот так вот. Снаружи он для всех панк Горшок, а внутри, для себя, — красотка Мари. Помнишь такую, Андрей Сергеевич? Миха поправил на плече сумку, нарочно встал вплотную к Андрею. — Чё, когда наш паровоз? — Через полчаса, — Князь окинул его подозрительным взглядом. Глаза-то всё те же, светлые-светлые, тянущие душу. — Ты трезвый, до сих пор? — В поезде наверстаю, — Миха ухмыльнулся, в сумке звякнули стекляшки. — Посмотрел Тодда? Ты же любишь Деппа! — Нет пока, — Князь пожал плечами и отошёл. Миха крупно сглотнул. Да как же они докатились до жизни-то такой? Тогда, в начале девяностых, они не раз играли в игры с переодеванием, и каждый раз Мишу уносило в далёкие дали, сбивая сильнейшим оргазмом. Андрей однажды выманил у какой-то тёлочки кружевной красный комплект, от которого Миха тащился сильнее всего. А потом Андрея забрали в армию, а Миха на постоянку прописался в Тамтаме. Когда Князь вернулся, всё изменилось. Они оба стали другими. Помаялись немного и расстались. Какая из них, к чертям, пара. Игры были забыты, прощальный секс закончился обычной пьяной дрочкой. Когда стал жить с Анфисой, Миша вспомнил. А как тут не вспомнишь, когда на верёвке в ванной или на балконе постоянно сушится женское бельё. Надел как-то, порукоблудничал втихую. Анфиска, застукав, заинтересовалась, натащила всяких прикольных штук из секс-шопа, где работала её подружка, примеряла на Мишу трусы, больше похожие на сплетение ремней, и они хохотали вдвоём. Та же Анфиса показала ему эпилятор, научила пользоваться воском. Миша иногда забавлялся, но потом херакнуло героином, и стало резко на всё пофиг. С Олей, такой женственной и милашечной, когда кое-как вернулась потенция, было не до выпендрёжа. А потом Миха раздался до слоновьих габаритов, ни одни женские трусы, кроме старушечьих, на его жопу и пузо не налезали. И лишь совсем недавно, копаясь в интернете в поисках новой порнухи, Миша набрёл на специализированный сайт. Охуел от разнообразия и, стыдливо измеряя похудевшего себя рулеткой, заказал несколько вещиц на пробу. Не домой, упаси боже. На почту, до востребования. Получил, насилу дождался, когда останется один, надел кружевные трусики и от души подрочил перед зеркалом. Щёки драло жаром, но он кончил за две минуты, забрызгав бельё и отражение, и расслабленно конфузливо выдохнул. Поразглядывал жёсткие волосы в паху, пересилил себя и записался на шугаринг глубокого бикини в салон у чёрта на куличках, потребовав с персонала чуть ли не клятву кровью, чтобы они никому не проболтались. До сих пор он боялся и трусил. Объявят педиком и ещё кем, не отмоешься. А он ведь не такой, он только с Андреем и… Бля… Всё для него ведь было. А теперь оба ведут себя так, будто и не было. Будто забыли всё, сволочи. Похоронили навсегда. Сейчас вот остатки дружбы похерят, и финита ля комедия, конечная остановочка. Вешаться впору, а не женские труселя на хер нацеплять. Но Миха никогда не искал простых путей. В купе ехали вместе. Миша, как мог, старался не смотреть на Князя. Завёл лекцию об анархии, запутался сам в своих словах и отвернулся к окну. Деликатная ткань панталонов холодила такую же гладкую кожу, на контрасте было охуенно. Член медленно, но верно твердел, и Миха мысленно похвалил себя за то, что сменил в вагоне джинсы на широченные шорты, в которых можно было спрятать не только бутылку коньяка, но и могучий стояк. Пьянки на всю ночь давно перестали радовать. Напитки быстро кончились, Князь лёг на свою полку, отгородившись наушниками. Миха хмыкнул. Вот лежит он и не знает, ни черта не знает, что у Мишки там. Дождавшись полной темноты и сопения уснувшего Андрея, Миха запустил руку в шорты. Положил поверх белья, погладил, стал разминать большим пальцем головку прямо через ткань. Возбуждался сильнее и сильнее, рывками, резкими накатывающими волнами. Наверняка, шуршал и сопел, но мерный перестук колёс помогал не спалиться. Движения стали смелее, Миха стянул до колен шорты, приспустил панталоны, выпустил член и мошонку наружу. Горячие прижатые яйца обмякли, опустились ниже, мягко перекатываясь. Миха, уже совсем не таясь, трахал свою руку, смотрел на бельё и вспоминал. Язык Андрея, губы, руки… Не выдержал, повернулся боком, свесил голову с полки, чтобы поразглядывать лицо спящего Князя, и… столкнулся с ясным леденящим взглядом. Он смотрел и будто ехидно спрашивал, мол, дрочишь, Мишка, на мой светлый образ? А на бёдрах что такое у тебя болтается? Неужто женское бельишко? Ах, Мари, ты всё никак меня не забудешь? А я стольких ебал после тебя… Миха глухо простонал и кончил в руку. Натянул всё обратно так быстро, как смог, и выскочил из купе, громыхнув дверью. — Стой, Мих, возьми это, слышишь? — Андрей кинул вслед ему дорожную сумку. Заботится ещё, скотина такая. И всё-таки интересно, что именно он успел разглядеть? Это ж надо так попасться, спустя столько лет… Впрочем… Не этого ли он и добивался? Не для того ли, чтобы Андрей увидел, надевал все эти рюши и бантики? В туалете трясло и воняло. Миха сунул вглубь сумки испачканные чёрные панталоны, помедлил, покрутил в руках свои обычные серо-полосатые трусы и решительно достал панталоны белые. Хуй всему. В гостинице, куда они заселились, был тренажерный зал и бассейн, нововведение в бытовом райдере повзрослевшей, мать твою, группы. Андрей предложил, все поддержали. Миха тоже. В голове роились миллиарды мыслей и самым правильным было пойти и оставить их там, на беговой дорожке или скамье для пресса. Но в чёртовом зале тягал чёртовы гантели чёртов Князев. Миха встал в дверях, посмотрел на перекатывающиеся под кожей бицепсы, задержал внимание на мягких, хоть и подтянутых, боках, и хотел сбежать, но остановил себя. Вернее, его остановили опаляющие кожу кружевные кромки новых красненьких трусов. Миха вальяжно подошёл к скамейке, устроился поудобнее и стал заниматься, приговаривая себе: не смотри на Андрея. Князев пил воду из бутылки, дёргая кадыком. Не смотри на… Андрей снял с себя майку по дороге к раздевалке. Не… Князь подмигнул у дверей, и Миха рванул за ним. Раздевалка была очень тесной. Катастрофически узкой. Они вдвоём заполнили её собой. Вздохнули шумно и горячо. — Покажи, Мих. В чём ты сегодня?