Тринадцать демонов Лань Чжаня

      Раздался отчётливый хлопок, больно ударивший по ушам. После ослепительного сияния, которое породило разрушение магического поля над Безночным городом, тьма от погружения в портал, образованный посредством Талисмана Перемещения, сомкнулась над головами юношей как непроглядный чёрный океан. Дыхание на миг спёрло. Лань Чжань непроизвольно сжал пальцы на прохладной кисти Вэй Ина. Ощущалось чудовищное давление, навалившееся со всех сторон, словно снаружи и изнутри тело подвергли натиску невидимых, сжимающихся стен. Несмотря на богатый опыт взаимодействия с магическими вещами, чувство показалось Лань Чжаню непривычным и пугающим, а восприятие скачка искажённым. Возможно, так было из-за сплетения энергий элементалей и Инь Хуфу, потенциал которого возрос в момент высвобождения заключённых в нём сил. Этот бурный вихрь концентрированной и в то же время беспорядочно клубящейся ци на немыслимой скорости втянуло в открывшийся портал вместе с заклинателями. Их закрутило по спирали. Поток был невероятно мощным. Сопротивляться ему не получалось. Лань Чжань, испытав нечто сродни дурному предчувствию, закричал:       — Вэй Ин! Не отпускай мою руку! — его голос прозвучал как под водой, стремительное движение размыло слова. — Только не отпускай!       И снова пронзительный хлопок мучительно прорезал слух. Последовало неконтролируемое падение. Лань Чжань ударился плечом, когда повалился на бок, и безотчётно ухватил ртом холодный воздух, пахнущий сыростью, землёй и древностью. Зрение различило окружение не сразу. В глазах рябило и немного жгло. Слепящая золотая пелена, возникшая над Дворцом Солнца и Пламени в момент взрыва оберегающего Безночный город купола, молниеносно сменилась на кромешную тьму портала перемещения, а за ней следом преобразилась ещё раз — теперь уже на оранжево-жёлтые блики факелов в просторном подземном склепе.       Скоростные смены панорам вызвали лёгкое головокружение. Лишь спустя несколько мгновений Лань Чжань осмысленно оглядел окружающую обстановку. Оправдывая предположения Вэнь Нина относительно того, каким путём воспользуется глава Вэнь, чтобы удрать из цитадели, перед взором простирались величественные своды подземной галереи, выстланный бугристыми, каменными плитами пол, бесчисленное множество малых и крупных ниш для тел и выступающие массивными, скульптурными постаментами надгробия.       Потирая ушибленное плечо, Лань Чжань торопливо выпрямился и внезапно вздрогнул. Только немного придя в себя и покружив взглядом в пространстве, он осознал, что в склепе находится один. Ладонь сама по себе сжималась и разжималась, хватая пустой воздух. Мгновение назад Лань Чжань держал руку Вэй Ина, а сейчас пальцы цепляли ничто и не прослеживалось никаких признаков того, что он где-то поблизости.       — Вэй Ин! — встряхнув головой, тяжёлой от тупой боли в висках, хрипло позвал Лань Чжань, мысленно повторяя:       Нет! Нет! Только не опять! Куда ты делся?!       — Вэй Ин! Отзовись!       Вероятно, заклинанием их с Вэй Ином забросило так глубоко в недра некрополя Ордена Цишань Вэнь, что отголосков творящегося сейчас в самом Дворце и на площади перед ним в эти мрачные покои почти не доносилось. Лань Чжаня одолел ужас от осознания, что в ответ на его зов отзываются лишь эхо, лёгкое потрескивание огня факелов, сквозняк гуляющий под потолком и доносящийся откуда-то из соседних залов стук капель, падающих с равными промежутками времени.       Некоторое время Лань Чжань напряжённо вслушивался в мириады звуков, доносившихся из тьмы этих преображённых в крипту подвалов: хрустальную капель, шуршание мелких камешков, скалывающихся и сползающих осыпями вниз, печальные вздохи ветра, проникавшего с поверхности через расщелины в скалах. Ощущения перекликались с теми, что присутствовали, когда Лань Чжань, Мэн Яо и Цзян Чэн пробирались за стены крепости пещерными ходами.       — Вэй Ин, пожалуйста, пожалуйста, ответь мне… — вскричал Лань Чжань, срываясь с места.       Он опрометью пересёк зал и ворвался в следующий — ещё более просторный и длинный. Вэй Ина по-прежнему в поле зрения не было. В некрополе Ордена Цишань Вэнь находилось множество огненных чаш, факелов и масляных ламп. За этим местом явно тщательно и неусыпно следили. Пространство не казалось сплошным чёрным полотнищем, но всё же из-за гигантских размеров усыпальниц наличие теней и полумрака перевешивало. Лань Чжань, немедля, смахнул с кончиков пальцев несколько пульсирующих пучков сияния, что, упорхнув вверх, разгорелись ещё ярче, освещая каждый закоулок. И хотя теперь он двигался в ровном и ясном потоке света, извилистая очередь больших и малых палат с выстроенными в три яруса саркофагами вдоль шероховатых стен всё не заканчивалась, тогда как в хорошо обозреваемом пространстве ни Вэй Ина, ни Вэнь Жоханя, ни Ван Линцзяо с близнецами Лань Чжань так и не обнаружил.       Он всё ускорялся и ускорялся. Исчезновение Вэй Ина волновало больше, нежели очевидная неудача в поиске главы Вэнь и его весьма непростой прислужницы. Лань Чжань раз за разом прокручивал в голове момент их с Вэй Ином перемещения и продолжал звать его, минуя один арочный проём за другим. Проходы между помещениями были высокие — в два, а то и в три человеческих роста. Кое-где присутствовали массивные деревянные двери с резными символами снизу до верху, обитые железом и снабжённые замками. Постепенно даже в глубинах этого ошеломляющего размерами подземелья начало ощущаться приближение элементалей, просачивающихся сквозь пласты скальных пород. Во многих галереях с потолка уже не тонкими нитями — настоящими ручьями и водопадами струилась вода. В некоторых местах стены украсили кристаллы изморози, распускающиеся как белоснежные бутоны пионов, а кое-где, напротив — камни разрисовали красные прожилки огня.       Лань Чжань не замечал ни того, что его одежда промокла, ни того, что воздух в мрачных чертогах быстро затягивает паром. Обуяла паника, порождённая раздумьями над тем, что он сделал не так, почему снова потерял Вэй Ина. Накануне Лань Чжань подпитал его своими духовными силами, а ещё к Вэй Ину вернулась Чэньцин, однако не стоило забывать, сколько усилий понадобилось им обоим, чтобы справиться с мощью Инь Хуфу, сокрушить защитный барьер над считавшейся неприступной крепостью и запустить заклинание поиска, обещавшее направить их двоих к цели с помощью Талисмана Перемещения.       Совсем недавно узник Вэнь Жоханя едва на ногах держался от истощения и измотанности и, хоть плоть его подверглась ускоренному воздействию энергии Нефрита, после применения Печати Тьмы и преодоления расстояния через магический портал, сложно было представить в каком состоянии ныне пребывал Вэй Ин. Особенно пугала Лань Чжаня мысль, что они не просто оказались разделены потоками перемещения и очутились на разных уровнях галерей — не исключалась вероятность, что он попал в лабиринт пустых усыпальниц, тогда как Вэй Ин достиг желаемого и наткнулся на Ван Линцзяо и Вэнь Жоханя. Схватка между ними в таком разе была неизбежна.       Но выдержит ли её Вэй Ин?       Талисманы Перемещения работали с большими моральными и физическими затратами сил того, кто использовал их. По обыкновению к подобным высокоуровневым магическим предметам прибегали сугубо те из заклинателей, кто обладал потенциалом выше среднего. В противном случае приспособление либо вообще не запускало перемещение, либо могло серьёзно навредить, вплоть до частичного или полного расщепления тела во время движения через портал. Последнее приключалось нечасто, но всё же прецеденты были и в назидание молодым адептам упоминались при обучении магическим искусствам.       Совершив прыжок, независимо от того, каким являлось преодолеваемое расстояние, заклинателю требовалась передышка и восстановление сил. Произвести два прыжка последовательно без остановки было чрезвычайно трудно. Даже при выдающихся способностях Лань Чжаня, решись он немедленно возобновить путешествие посредством Талисмана Перемещения, не успев восстановить циркуляцию энергии в организме, присутствовала немалая доля вероятности, что попытка будет провальной. С другой стороны недооценивать его нынешнюю связь с элементалями тоже не стоило. И всё же без редкой способности Вэй Ина осуществлять поиск желаемого интуитивным методом, пускать в ход артефакт было бессмысленно. Предмет уже привёл Нефрита в склеп, следовательно, здесь находилась ранее определённая цель.       Лань Чжань точно помнил, что в воронку перемещения их с Вэй Ином затянуло вместе, но затем сознание затуманилось, и какие-то доли секунды стёрлись из памяти. Ранее Лань Чжань неоднократно применял Талисман Перемещения в учебных целях, чтобы овладеть техникой и отточить навыки. Сложностей никогда не возникало, да и не могло возникнуть — его энергия всегда была стабильной и ровной, повышенное внимание к деталям исключало любые ошибки, а эмоции и ум находились под неусыпным контролем.       Сказать о своём текущем состоянии то же самое Лань Чжань никак не мог, события последних суток потребовали от него сверх меры усилий. На него свалилось слишком много потрясений, впечатлений, тревог, а ещё взаимодействие с элементалями имело свои особенности. Они делали его могущественным и одновременно запрашивали постоянного внимания к себе. Если внимание снижалось, энергия уходила на верхние планы восприятия или, напротив — уплотнялась и становилась хаотичной, что равнялось определению разрушительной. В такие моменты она устремлялась вовне.       Признав Золотое Ядро Лань Чжаня родственной энергией, элементали ему не вредили, но покидая тело юноши они обязывали осуществлять бдительный надзор, иначе могли нанести непоправимый ущерб всему, до чего дотягивались. Губительность и созидательность выступали неотъемлемыми составляющими природных сил, а потому использовать их Лань Чжань старался с большой осторожностью. Сейчас элементали руководствовались его посылом ослабить Орден Цишань Вэнь через уничтожение главного убежища Верховного Заклинателя. Они начали со Дворца, разъедая его изнутри как неведомая хворь, но вскоре должен был наступить черёд и других строений Безночного города. Прямо в эти минуты высшие духи неумолимо приближали закат правления Вэнь Жоханя. По ощущениям Лань Чжаня, союз Четырёх Великих Орденов уже ворвался в город и сцепился с противником. Сюэ Ян погиб, а потому у Ордена Вэнь не было подспорья в качестве несметных полчищ мертвецов. Вэнь Жохань, как полагал Лань Чжань, по какой-то причине не имел возможности управлять созданной его юным помощником флейтой, во многом повторяющей особенности Чэньцин.       Если поначалу в некрополе клана Вэнь стояла относительная тишь, то теперь Лань Чжань улавливал всё больше звуков разрывающихся магических снарядов снаружи. Потолок сотрясался, будто сверху по земле шагали великаны. Бой между альянсом и местным воинством и впрямь был в разгаре. Сполохи характерных вибраций пронизывали тело Лань Чжаня. Сквозь пустые залы проносилось эхо далёких громыханий и рокотаний. Элементали воспользовались свободой, что Лань Чжань дал им ещё при первом столкновении с Вэнь Жоханем, поэтому несложно было предположить, что, уничтожив видимую часть Дворца Солнца и Пламени, они примутся за его фундамент, уходя всё глубже. Жители города также не были в безопасности, впрочем, как и все люди, что попадались духам на пути.       Лань Чжань не мог сконцентрироваться даже на пару мгновений. Душа находилась не на месте, ум занимал лишь Вэй Ин. Лань Чжань продолжал выкрикивать имя, но отклика не было. Он боялся не успеть или явиться поздно. Сердце билось как безумное. Лань Чжань притормозил у развилки. Здесь коридор уходил сразу в шести направлениях. Внешне вокруг было всё также тихо и пустынно, но через мгновение тишина стала уж слишком глубокой и неестественной, словно воцарившаяся в усыпальнице безжизненность олицетворяла опасность.       Полагаясь исключительно на безотчётный порыв, Лань Чжань свернул вправо — в крайний из коридоров, а через десяток шагов начал улавливать отдалённый шум. Это были шаги. К своему стыду, Лань Чжань не сразу сориентировался, откуда они доносятся — сзади или спереди. Эхо в подземелье сильно искажало все звуки, а потом под ногами внезапно вздрогнул пол. Натиск враждебной магии подрезал Лань Чжаня и повалил навзничь. Как только он вскочил, откуда-то налетел новый шквальный посыл — завыл и засвистел, обжигая кожу и словно глумясь над сбитым с толку противником. Удар отбросил Лань Чжаня грудью на мокрые, грязные плиты ледяного пола, а когда он перевернулся на спину и взглянул вверх, увидел нависшего над ним Вэнь Жоханя. В руках того был занесённый меч.       — Снова ты! — в одночасье с досадой и ликованием прошипел мужчина.       Лань Чжань был быстр, но Верховный Заклинатель тоже. Невзирая на попытку Нефрита избежать ранения, лезвие нападавшего всё-таки дотянулось до тела. Вэнь Жохань, конечно же, метил в грудь, но под действием реакции и движения Лань Чжаня клинок соскользнул по рёбрам и впился чуть выше места, куда менее часа назад пришёлся кинжал Сюэ Яна. Лань Чжань сцепил зубы и не издал ни звука, но инстинктивно вздрогнул. Обе раны выплеснули порции крови, обильно заливая одежду алым цветом. Боль на миг скрутила все нервные окончания, но воспользовавшись Бичэнем, Лань Чжань сумел отбить следующую атаку и, откатившись в сторону, покачиваясь поднялся на ноги. Ни свиты, ни охраны, ни Ван Линцзяо с Вэнь Жоханем не было, но последнему явно довелось схлестнуться с кем-то. Скулы пересекали царапины, весьма напоминающие следы лапы животного. Одежду укрывали прорехи.       Собственная участь не слишком беспокоила Лань Чжаня — в конце концов ему судьбой было уготовано сойтись с главой Вэнь в смертельном поединке, а вот неизвестность участи Вэй Ина вынуждала нервничать и лишала привычной невозмутимости. Он знал, что должен победить главу Вэнь ради окончания войны — ради дяди, брата, Ордена, ради всех, кто пролил и продолжал проливать кровь в этой безумной клановой конфронтации. Лань Чжань, как и многие, хотел положить конец бессмысленным смертям, мечтал вернуться к мирной жизни, к семье — вместе с Вэй Ином преклонить колени перед старшими и предками, получить благословение и наконец зажить спокойно. Цена этого покоя была непомерной и Лань Чжань не представлял, удастся ли ему сегодня одержать верх. Он опять потерял Вэй Ина, мучился неведением и чувствовал огонь, терзавший сердце.       Что, если оказавшись рядом с Вэнь Жоханем раньше, Вэй Ин уже успел скрестить с ним клинок и потерпел поражение?       С меча главы Вэнь, по которому время от времени пробегали сполохи магического тока, стекала кровь ещё до того, как он нанёс первый удар Лань Чжаню.       Могла ли эта кровь принадлежать Вэй Ину?       Страх заползал в душу Нефрита, застя её мучительным холодом и вынуждая нервничать всё больше. Вэнь Жохань, словно чувствуя его смятение, зло ухмыльнулся.       — Тебе страшно?.. Хорошо. Тебе должно быть страшно.       Он надвигался медленно, неторопливо, в гордой и наглой уверенности, что его превосходство неизменно. Лань Чжань ощутил, как рука до боли стискивает рукоять Бичэня.       — Где Вэй Ин?       Вэнь Жохань с отвращением фыркнул.       — Этот вопрос от тебя мне порядком наскучил. Лучше спроси, что я намерен сделать с тобой.       Так ли это важно?       С побоища в темнице владыка Вэнь изменился — посуровел, утратил прежнюю внешнюю хрупкость и склонность к фатальной недооценке врага. Присущие ему честолюбие и самодовольство никуда не делись, только теперь в большей степени являлись прикрытием возобладавших в нём безумия и ярости. Казалось, Вэнь Жохань против воли начал осознавать всю плачевность своего пошатнувшегося положения. Возложенные им на Сюэ Яна надежды рухнули в один момент. Невозможно было сказать наверняка, как эта смерть повлияла на мужчину, а также понимал ли он, что перед ним предстал не просто самоотверженный наследник Цинхэн-цзюня, а заклинатель, превосходящий потенциалом всех его предыдущих соперников.       — Инь Хуфу, элементали, неукротимое Золотое Ядро, — пренебрежительно усмехнулся Вэнь Жохань. — Чем ещё удивишь, второй молодой господин Лань? — его голос источал ненависть. — Небожители воистину были щедры к тебе!       Лань Чжань вскинул голову и выпрямился.       Если так, то пусть вся положенная мне благодать перейдёт Вэй Ину и сохранит его от таких, как ты!       Отличающийся от всех прочих мечей ало-оранжевыми сполохами клинок главы Вэнь скрестился с льдисто-голубым сиянием Бичэня. Лань Чжань отметил, что боль от ранений усиливается. Губы Вэнь Жоханя кривила улыбка. Потемневший взор самодовольно коснулся разрастающегося пятна крови на боку Нефрита.       — Ты силён, очень силён, но всё же сейчас при тебе нет Печати, а элементалей призвать задача не из простых, — задумчиво проронил он, параллельно возрастающей ярости его меча. — К тому же определённых вещей это уже не поправит, ты опоздал…       Опоздал? — сердце Лань Чжаня, будто растерявшись, пропускало удары.       Отсутствие же Вэй Ина напрочь выбивало из колеи, но он всеми силами старался взять себя в руки, понимая предельно ясно — нельзя слушать Вэнь Жоханя, он стремился подорвать его настрой. Лань Чжань мысленно приказал Инь Хуфу защищать Вэй Ина. Напор меча Вэнь Жоханя рос. Мужчина весь вкладывался в противостояние, уже не бравируя былыми заслугами и не пытаясь осмыслить на чьей стороне перевес силы.       — Ты опоздал и, даже если превзойдёшь меня, уже всё потерял, — играл словами глава Вэнь.       Эмоции Лань Чжаня вмиг заклубились испуганным вороньём, сбивая дыхание и будоража дикую злость. Мысли казались слишком опасными, чувства чересчур болезненными и молниеносно вытесняющими логику из сознания. Лань Чжань не мог доподлинно знать, блефует Вэнь Жохань и стремиться запутать или Вэй Ин в действительности успел повстречаться с ним.       Опасный и непреклонный, глава Вэнь чувствовал одолевающие противника сомнения.       — Ты всё правильно понял, — он совершил молниеносный выпад такой силы, что Лань Чжаня отшвырнуло к стене. — Вэй Ин истекает кровью где-то среди этого лабиринта ходов. Ты принёс разрушение в Безночный город, но явно не ожидал, что твой избранник найдёт своё последнее пристанище среди этих руин, верно?       Лань Чжаня обдало жаром и заколотило нервами. Он попытался глубоко вдохнуть, но этот вдох удался лишь с третьего раза.       — Ты лжёшь!       Его заминкой не преминул воспользоваться глава Вэнь: в мгновение ока рванул вперёд и провёл череду наступательных выпадов, которые Лань Чжань отражал с большим трудом, а последний и вовсе пропустил. Вэнь Жохань метил чётко в раненную область и, когда его кулак достиг цели, Лань Чжань сложился пополам. Перед глазами заплясали размытые пятна. Следом боль взорвалась ещё в нескольких местах. Если бы в этот миг меч Вэнь Жоханя не был сцеплен схваткой с Бичэнем, глава Вэнь точно использовал бы его и не промахнулся, пронзив сердце Нефрита.       — Видишь? — мужчина окинул юношу быстрым взглядом. — Я тоже не так прост, как тебе могло показаться.       Волевым усилием Лань Чжань заставил себя вспомнить всё, чему его учил Лань Цижэнь все прошедшие годы. То были тяжёлые воспоминания. Дядя никогда не давал ему спуска и на первых порах тренировок доводил до состояния полного изнеможения, и даже тогда, видя, что племянник не может отнять тело от земли — приподнимаясь, снова валится лицом в грязь, Лань Цижэнь требовал встать и продолжать поединок. А если учесть, что в то время Лань Чжань едва вышел из детского возраста, картина прикладного преподавания порой вынуждала сочувственно хмуриться не только Лань Сичэня, но и тех старейшин, что так же участвовали в подготовке Второго Нефрита ко взрослой жизни.       Лежа в постели после дня тренировок, Лань Чжань никогда не спрашивал себя, за что ему выпала столь тяжкая доля, хотя в самом начале обучения на его теле не было живого места. Лань Цижэнь верил, что Ванцзи способен это всё вынести и не сломаться, и говорил, что не требует от него больше, чем он может сделать. И Лань Чжань верил ему, потому не просил пощады. Он не жаловался и не роптал на неумолимость наставника даже тогда, когда дни выдавались крайне неудачными, и Лань Сичэню приходилось прокрадываться по вечерам в покои едва живого брата с кипой лекарственных трав, настоек и средств для снятия боли. Лань Хуань в замешательстве водил пальцами, посылающими потоки духовных сил, над сломанными рёбрами Ванцзи, не зная, что сказать, а у того не было сил даже просто открыть рот и попросить его уйти. Тренировки Первого Нефрита были не менее изматывающими, но несколько другими. В Лань Чжане Лань Цижэнь разглядел несгибаемый характер и невиданный им ранее потенциал бойца и, казалось, стремился развить его, не щадя самого носителя уникальных способностей. Лань Чжань понимал, — точнее, старался убедить себя, — что учителя во главе с Лань Цижэнем желают ему добра и что он не может отказаться от дара их знаний. Иногда хотелось кричать от боли и усталости, иногда сбежать — пусть даже ползком, роняя кровь с разбитого носа и губ в траву. Порой Лань Чжаню чудилось, что ещё чуть-чуть и он не выдержит — если не спустит дух на месте, потеряет сознание. В такие моменты Лань Цижэнь ослаблял напор, опускался на колено рядом с ним и повторял:       — Всё прекратится, как только мы поменяемся местами — как только ты превзойдёшь меня и заставишь отступить.       Учитывая факт, что Лань Цижэнь являлся одним из самых прославленных фехтовальщиков Поднебесной, эта фраза поначалу казалась юному Ванцзи издёвкой, но их дополняли следующие слова дяди, сказанные всего раз, тем не менее, после них он перестал задаваться вопросом, почему должен превозмочь и вытерпеть всё и стать лучшим. То был вызов, брошенный подростку — будоражащее пророчество:       — Ванцзи, не жди послаблений. Каким бы ни было твоё отношение к происходящему, тренировки продолжатся до тех пор, пока этот меч, — Лань Цижэнь указал на Бичэнь, — не станет продолжением твоего тела, а твоя воля не обратится скалой. На это могут уйти годы, даже десятки лет, но в итоге, глядя на тебя, меня будет переполнять гордость. Ты станешь лучшим моим творением — исключительным, наиценнейшим, неодолимым. Люди выстроятся в очередь, надеясь вручить тебе на обучение своих детей. Моя мудрость, накопленные знания, моё наследие продолжит жить в тебе и тобой в своё время будет передано следующим поколениям.       С того момента не прошло и пары лет, как вера Лань Цижэня нашла подтверждение. Второй Нефрит более всего опасался разочаровать его. Он схватывал налету, изумлял несвойственной его возрасту выдержкой и упорством. А ещё через год доказал, что может соперничать в мастерстве со своими учителями.       Ванцзи с детства являлся примером для других учеников. Каждое его слово и действие всегда отвечало высочайшим требованиям. Он никогда не оступался. Упорство, несгибаемый характер и беспощадность к себе выделяли Лань Чжаня на фоне других одарённых молодых людей Ордена. Со стороны представлялось, Ванцзи не чувствует боли, не ощущает страха, ему неведомы простые человеческие слабости.       Лань Цижэнь не скрывал удовольствия от осознания своего успеха, когда впервые за время обучения племянника тот заставил его утирать кровь с лица. Ещё через год Лань Чжань спокойно и хладнокровно довёл поединок до момента, когда мужчина вынужден был признать поражение и отступить. В те секунды на укрытом следами схватки лице Лань Цижэня играла довольная, восторженная улыбка. Ему удалось вытащить наружу все неординарные качества, что он разглядел в совсем ещё маленьком Ванцзи, и с годами выпестовать и взрастить их до уровня бесспорной безупречности и всеми признанного превосходства.       Воспоминание стало расплывчатым, поблекло и схлынуло. Ладонь Вэнь Жоханя сжалась на волосах Лань Чжаня, грубым рывком задрав вверх его голову, едва не ломая шею. В свободной руке главы мелькнуло лезвие припрятанного в рукаве кинжала, но Лань Чжань, наученный горьким опытом с Сюэ Яном, не ожидал честного поединка. Молниеносной реакцией он перехватил запястье главы Вэнь и крепко стиснул. Мужчина ахнул от неожиданной боли. Силы в руках Второго Нефрита было немерено и она не имела никакого отношения к сверхъявственным ухищрениям. Оставалось лишь гадать, как в столь юном возрасте Ванцзи удалось достичь таких поразительных результатов в совершенствовании тела и духа.       Мгновение назад изогнувшийся от мучительной атаки на раны, Лань Чжань с неожиданным самоконтролем сбросил с себя руки противника и посмотрел в глаза холодным взглядом человека, у которого за плечами, если не сотни пережитых тяжелейших ранений, так десятки. У Вэнь Жоханя даже рефлекторно дёрнулись пальцы от понимания, что он может вскрыть юношу перед собой как рыбу наживую, но тот даже не пискнет. Таким упрямством и стоическим нравом невозможно было не восхищаться, но восхищение ныне являлось последним, что приходило на ум сжигаемому гневом Верховному Заклинателю.       Лань Чжань парировал очередной выпад, отбросив Вэнь Жоханя, и уверенно встал в боевую стойку, хотя сердце надрывалось, стуча у основания глотки. Вэнь Жохань прищурил глаза. Звуки сходящихся и расходящихся мечей, ведущих свою собственную битву, наполняли громыхающим лязгом и скрежетом своды усыпальницы. Очередную атаку главы Вэнь Лань Чжань также грамотно отклонил и немедленно ушёл в сторону, не позволяя снова дотянуться до своих окровавленных рёбер. Он признавал, мужчина на редкость силён и простого исхода у их столкновения не предвидится. В конце концов Вэнь Жохань носил звание могущественнейшего из живущих заклинателей небеспочвенно, что он и доказывал, добавив к физической удали магию. Его зрачки вдруг из округлых превратились в вертикальные полоски, типичные для рептилии.       Лань Чжань инстинктивно отшатнулся. Тем временем от тела Вэнь Жоханя отделилось проявившееся облако энергии. Стелясь бледным жгутами в воздухе, оно вытягивалось от пола к потолку, образуя густой тёмный вихрь. Набирающий обороты смерч, словно выискивая добычу, гибко склонялся то в одну сторону, то в другую, постепенно приобретая очертания громадных размеров змеи. Создание зашипело, разинув устрашающую пасть, полную острых, частых зубов. Исполинский хвост змеи венчали шипы, формой напоминающие заточенные наконечники копий. Чешуя блестела как полированная сталь.       Лань Чжань и сам не разобрался, как за столь короткое время, пребывая на грани потрясения, умудрился призвать на подмогу огненного элементаля. Дух прорвал собой пространство, с оглушительным шумом развалив одну из стен гробницы, и принял облик феникса. Воплощение уступало размерами монстру, созданному главой Вэнь, но будучи сотканным из чистого пламени, смотрелось не менее внушительно и грозно. Стальная змея и мифическая птица, обрушившись друг на друга, сцепились клубком. Сияние оперения феникса слепило, движения змеи также можно было охарактеризовать как вспышки, но отдающие сгустками тьмы. Она вонзалась в элементаля чудовищной пастью и хлестала его хвостом, так что огненное оперение разлеталось ошмётками палящей энергии по всему склепу. Острые когти пламенной птицы впились в гладкое тело змеи, прочертив на нём длинные кровавые дуги, а цепкий клюв метил прямо в сверкающие глянцем глаза.       Кинжал, зажатый в руке Вэнь Жоханя, просвистел по воздуху, но Лань Чжаня не достал. Медленно, в крадущейся манере переставляя ноги, Вэнь Жохань начал двигаться перед соперником по кругу. Он словно присматривался, куда лучше направить предстоящий удар. Расстояние между сражавшимися неумолимо сужалось. Каждый по-своему выжидал и просчитывал грядущий ход. В следующий миг Вэнь Жохань осуществил наступление, одновременно выбросив в направлении Нефрита несколько мощных заклинаний.       Лань Чжань стремительно скрестил руки, формируя защитное поле, и магический штурм натолкнулся на бело-голубой выплеск энергии. Волна мгновенно свернула с траектории и, соскользнув, обрушилась на ближайшие каменные гробы, большая часть которых уже была снесена ожесточённой битвой змеи и феникса. Вэнь Жохань не дремал и, улучив момент, сразу же окунулся в новую атаку, чередуя магические броски с боевой стратегией. В его подёрнутом негодованием взоре маялось обещание неминуемой расправы, но Лань Чжань после первоначального послабления уже не поддавался эмоциям и, хотя мысли о Вэй Ине продолжали изводить душу, действовал решительно. Тело оставалось напряжённым как струна, на лбу выступили почти незаметные крупинки пота, а во рту пересохло.       Не теряя надежды нащупать слабое место оппонента или попросту снова угодить в область ранений, глава Вэнь полосовал пространство магическими залпами в направлении цели и стремительными зигзагами менял положение. Лань Чжань реагировал не менее быстро, но, нарвавшись на подлую подсечку, повалился на пол. Лишь в последний момент он успел отбить руку Вэнь Жоханя с зажатым в ней кинжалом, устремившимся к его животу. Лань Чжань вывернулся и поспешно подался назад, совершив ловкий отскок. Вэнь Жохань, опасаясь утратить наметившиеся преимущество, кинулся за ним, не прекращая активно орудовать лезвием, но Нефрит оказывал уверенное сопротивление — отбросил его от себя ударом ступни в грудь с разворота.       Вэнь Жохань всё явственнее поддавался гневу. Со скоростью, с какой обычно ястреб хватает добычу, он неустанно наносил колющие выпады до тех пор, пока Лань Чжань не крутанулся снова. Удалось выбить меч из рук мужчины, но это стоило Нефриту рассечённого плеча. От силы удара кинжал отлетел к стене и застрял между каменными статуями, украшавшими некоторые саркофаги. Вэнь Жохань выругался. Противники обменялись чередой сокрушительных ударов, но оба устояли на ногах и вновь отпрянули, уклоняясь от мечущихся в пространстве крипты чудовищ.       Смахнув выступившие рубиновые капли с разбитой губы, Вэнь Жохань тряхнул головой, не без ликования взглянув на то, как рукав Лань Чжаня пропитывает кровь из плеча. Глаза мужчины сделались ещё безумнее. Он страшно злился. Напряжение росло с каждой секундой. Они вновь сошлись. Вэнь Жохань начал биться коварнее и жёстче. На его шее и руках вздувались вены. Ноздри поднимались и опадали как у разъярённого быка. Лань Чжань хорошо маскировал эмоции, поэтому со стороны чудилось, что раны, укрывающие многострадальную плоть, нисколько его не беспокоят. И всё же Нефрит, не хуже главы Вэнь понимал, что кровопотеря большая и вскоре это так или иначе скажется на быстродействии и силе.       Кровь из рассечённой брови заливала глаза Лань Чжаня и вынуждала ежесекундно её смахивать. Тело отзывалось болью на каждое движение, к счастью, Вэнь Жохань этого видеть не мог.       — Что же ты медлишь, щенок? — проговорил он, с тупым удивлением глядя на бесстрастное лицо. — Чего не покличешь остальных духов?       Лань Чжаню не нужно было их звать, они уже находились в гробнице. Стены, потолок и пол сотрясало. В этой самый миг змей неловко дёрнулся под фениксом, насевшим сверху. Развернувшись, рептилия разинула пасть и набросила часть лентообразного тела на туловище потрошащей её огненной птицы, но та сграбастала недруга когтистыми лапами и наконец добралась до глаз, а затем и до глотки. Как только змея была ослеплена и клюв феникса вонзился в её шею, она сразу утратила последние остатки смертоносной прыти. Ослепительно сияя, крылья феникса распростёрлись над замедлившимися толстыми кольцами монстра, прожигая их от чешуи до скелета. Броня громадного змея плавилась, и энергия, сотворившая его образ, рассеивалась.       Вэнь Жохань хрипло закричал, словно смерть его марионетки причинила ему ужасающую муку. Огненный элементаль, победоносно дохнув пламенем, также изменил форму, обратившись призрачной лавиной пульсирующего жара. Пламя на несколько секунд затопило усыпальницу, а потом схлынуло, уйдя на верхние и нижние ярусы. Глава Вэнь успел возвести между собой и стеной огня магический щит. Лань Чжань не опасался воздействия пламени, но чувствовал, что стало тяжелее призывать разгулявшийся дух к послушанию.       — Высшие духи это, конечно, серьёзное оружие, но у них есть недостаток, ими сложно управлять, когда они вошли в раж, — злорадно выдал Вэнь Жохань, когда они вновь сошлись в схватке.       У каждого была отменно натренирована защита, но, несмотря на это, всё больше ударов достигали цели — как с одной стороны, так и с другой. Поединок невыносимо затянулся. Бесстрастность Лань Чжаня ужасно раздражала главу Вэнь. Он взирал так остервенело, словно безмолвно обещал врагу что-то безумное и малоприятное. Словно осенённый идеей, Вэнь Жохань вдруг изменил тактику: атаковал Бичэнь, послав в направлении меча мощную ударную волну. Бело-голубой клинок отшвырнуло на десяток чи, протащив по полу, а своё оружие глава Вэнь направил в Лань Чжаня.       Увернувшись от смертельного взмаха, Нефрит всё же почувствовал, как добавился новый порез — теперь на бедре. Сказывалась усталость, снижалось внимание. Бичэнь за секунду вернулся в руку хозяина, но теперь Лань Чжань оставлял за собой дорожку крови. Вэнь Жоханя зрелище ободрило и развеселило.       — Кто-то из нас сегодня умрёт, — довольно хмыкнул он. — Как думаешь, кто?       Лань Чжань не удостоил его ответом. С момента, как он впервые одолел в сражении собственного дядю, ему не попадались соперники, способные превзойти его. Глава Вэнь бесспорно являлся выдающимся бойцом и могущественным магом. Лань Чжаню мимоходом подумалось, что если он каким-то чудом выживет после этого поединка, то просто не сможет идти — упадёт без сознания и проваляется в беспамятстве несколько дней. Он дрался уже не на втором дыхании, а на пределе всех своих жизненных ресурсов.       Вэнь Жоханя подстёгивала ненависть, уступать он не намеревался. Кроме собственной жизни ему нечего было терять. Он понимал, что город пал, армия без Сюэ Яна уязвима. Умел ли он сам повелевать мертвецами оставалось неясным, но судя по тому, как он выделял и нахваливал юного помощника, завязка была именно на нём и копией Чэньцин управлял лишь Сюэ Ян. На данном отрезке времени проигрыш Лань Чжаня хода войны изменить не мог, но сложись побег главы Вэнь удачно, это сильно осложнило бы ситуацию для альянса, ведь пока жив предводитель противоборствующей стороны, говорить об окончании военных действий рано. К тому же Вэнь Жохань был не из тех, кто смиряется с поражением. Его магическое искусство вкупе с приобретённым за годы правления авторитетом привлекло бы под его знамена новых рекрутов. Следовательно, упустить его сейчас — позволить скрыться, залечить раны и вновь обрасти последователями, означало в будущем снова подвергнуться нападению.       В разгаре боя в руках Вэнь Жоханя мелькнул какой-то золотой предмет, похожий на кольцо. Оно стремительно взлетело в воздух и, расширившись над головой Лань Чжаня, резко охватило его подобно сузившимся силкам. Металлический жгут впился в тело, так что затрещали кости. В глазах резко потемнело. Бичэнь оказался плашмя прижат к телу владельца. Лань Чжань постарался, используя его, расколоть оковы, норовящие переломать рёбра, но Вэнь Жохань был уже рядом и обрушил удар кулаком в грудь Нефрита, выбивая из него весь воздух. Лань Чжань повалился на спину. Где-то за пределами некрополя тяжко загрохотал гром, что-то рушилось, падало, ломалось. Тусклая пелена пыли накатила удушающей волной поверх сырости. Внезапный кашель наполнил рот Лань Чжаня густой кровью. Попытка вдохнуть лишь привела к новому приступу удушья.       Вэнь Жохань испытывал торжество и не скрывал этого. Удача всё-таки улыбнулась ему, а может, не удача — просто наглый юнец много мнил о себе и получил по заслугам. Мужчина уже занёс меч, намереваясь покончить с проблемой раз и навсегда, как за его спиной послышались шаги.       — Глава Вэнь, я везде ищу вас! — раздалось следом и рука Вэнь Жоханя дрогнула, а на лице промелькнуло выражение не то ужаса, не то неверия.       Этого вполне хватило Лань Чжаню, чтобы вскочить и расколоть убивающую его удавку. Правда стоило освобождение ещё большей боли. От чрезмерного напряжения Нефрита повело. Он упал на колени и сплюнул кровь. Благо, Вэнь Жохань, чудилось, осознанно или нет, потерял к его персоне интерес.       — Ты? — спросил он, полностью развернувшись к говорящему.       — Не ждали меня увидеть, глава Вэнь? — перед ним возвышался широко улыбающийся Мэн Яо.       — Ублюдок! — поражённо взревел Вэнь Жохань, немедленно замахнувшись на него мечом, но парень резво избежал ранения, отпрыгнул и ещё шире усмехнулся.       — Как неприветливо, глава Вэнь, — насмешливо кинул Мэн Яо. — А ведь мы какое-то время были почти что друзьями.       — Демоны тебе друзья!       — А тут вы очень даже правы, — равнодушно пожал плечами Мэн Яо. — С недавних пор так и есть, и вашу роль в этом сложно игнорировать.       Во тьме что-то еле слышно зашелестело. Откуда ни возьмись, словно отделившись от теней у стен, в поле зрения возникло два юрких рыже-бурых комка шерсти. В мгновение ока они преобразились и предстали крупными мускулистыми лисами, бьющими пушистыми хвостами себя по бокам.       — Мои питомцы не любят пропускать веселье, всегда спешат присоединиться, — с намёком на похвалу добавил Мэн Яо, огладив оборотней лёгкими касаниями рук.       Вэнь Жохань пристально взглянул на животных и злорадно осклабился.       — Ты должно быть шутишь? — рявкнул он. — И в самом деле решил, что эти мерзкие твари помогут тебе меня одолеть?       Мэн Яо задумчиво сузил глаза, словно прикидывая что-то в уме.       — Вскоре узнаем.       Лань Чжань не слишком удивился появлению Мэн Яо. После того, как из разговора Сюэ Яна и владыки Вэнь стало известно, что парень являлся бывшим подданным Ордена Цишань Вэнь, Лань Чжань предположил, что вылазка советника в Безночный город сводилась к акту отмщения. К этому моменту Лань Чжань уже знал, что Мэн Яо не совсем обычный человек. По-видимому, благодаря зверским экспериментам главы Вэнь его духовные силы и тело претерпели некоторые необычные изменения. Приписывать ему демоническую природу Лань Чжань не торопился, но и обманываться на его счёт не собирался. По факту его мало волновало то, к чему тяготела сущность Мэн Яо. Пока советник контролировал себя и действовал во благо альянсу, повода считать его врагом не было. Лань Чжань умел держать язык за зубами. Тем более, глядя на взаимодействие брата и Мэн Яо напрашивался вывод, что глава клана Лань прекрасно осведомлён, что скрывает его советник.       Сейчас Лань Чжаня захватывало лишь одно желание — поскорее покончить с Вэнь Жоханем, чтобы рвануть на поиски Вэй Ина. Единственное, что поддерживало его всё это время — надежда, что возлюбленный, вопреки инсинуациям главы Вэнь, жив. Безумно хотелось поскорее увести его из Безночного города и до выяснения всех обстоятельств спрятать как можно дальше и надёжнее, чтобы ни альянс, ни мстительные силы со стороны сверженного Верховного Заклинателя не могли до него добраться.       Лань Чжань, шатаясь от боли, заставил себя покрепче обхватить рукоять Бичэня. Он был готов или думал, что готов, продолжать бой, но Мэн Яо, отметив его решимость улыбкой, непринуждённо бросил:       — Молодой господин Лань, прошу вас не вмешивайтесь. У нас с владыкой Вэнь есть незаконченное дело, позвольте нам решить его между собой. Вы и без того уже достаточно сделали сегодня.       Лань Чжань не считал его предложение хорошей идей, но Мэн Яо говорил столь спокойно и взвешенно, что вызывал доверие.       — Не слишком ли ты высокого мнения о себе? — рявкнул Вэнь Жохань. — Уверен, что, обзаведясь ручными демонами, хватит силёнок со мной тягаться?       Он попытался схватить явившегося, но Мэн Яо ловко увернулся, более того — сумел приложить грозного владыку локтем в лицо, сломав ему нос.       — Напрасно вы так пренебрежительно рассуждаете о моих зверятах, — заявил парень, с наслаждением наблюдая, как велико ошеломление оглушённого и слегка дезориентированного его ударом Вэнь Жоханя.       Мужчина явно не ожидал в своём бывшем «мальчике на побегушках» такой силы и изрыгал ругательства.       — Будь проклят!       — Вашими стараниями уже, — мрачно констатировал Мэн Яо.       Кто знает насколько тяжелее ему было бы драться с Вэнь Жоханем, будь тот свеж и полон сил, но после стычки в темнице Дворца и теперешнего боя с Лань Чжанем, победа над сильно потрёпанным Верховным Заклинателем уже не являлась такой уж недостижимой целью. Мэн Яо своими атаками лишь усугублял его плачевное состояние, отсрочивая момент, когда игра будет окончательно завершена.       — Ты и твои демонические выродки не заслуживаете жизни! — всё ещё не понимая, как близок к концу, бросил Вэнь Жохань.       — Коли так, вам нечего опасаться.       Мэн Яо перестал улыбаться, развёл ладони в стороны и двинулся к мужчине, мягко и бесшумно ступая по вздрагивающему полу.       — Посмотрите на меня, глава Вэнь, мне даже меч не нужен, — его слова звучали как заманивание. — Вы так старались обратить меня в ничто пытками и издевательствами, что добились прямо противоположного.       Его слова и поведение не оставили Вэнь Жоханя равнодушным. Он занервничал и начал пятиться. Проворные лисицы сразу же оскалили зубы, внезапно оказавшиеся крупными, длинными, расположенными в два ряда на противоестественно увеличившихся челюстях. Глаза их стали совершенно чёрными. Когти на лапах вытянулись и заострились. Начиная от головы, вдоль холки и до самого хвоста разрастались костяные наросты, очень напоминающие шипы. Звери-оборотни опрометью метнулись к Вэнь Жоханю, но заклинатель сумел отбить их первое наступление.       — Думаешь, я испугаюсь твоих мелких демонят? — прорвало главу Вэнь, хотя его лоб заблестел от пота, а руки, стискивающие рукоять меча, заметно напряглись. — Не мечтай!       — Во-первых, вам и вправду стоило бы испугаться, — с прохладцей ронял Мэн Яо. — Во-вторых, они не мелкие, приглядитесь.       И правда, лисы на глазах прибавили в размерах и теперь были уже больше крупной собаки.       — И в-третьих, нас трое, а вы один.       Движения Мэн Яо также сделались немного неестественными, по-звериному резкими и порывистыми. Вэнь Жохань замахал клинком, но Мэн Яо на том месте, где он возвышался всего секунду назад, уже не было, а лезвие со свистом стегало пустоту. Демоны-лисицы вторили хозяину, запутывали, набрасывались то со спины, то с боков, кружили вокруг мужчины, не давая расслабиться ни на мгновение. Стремительные и безжалостные, они, совершая укус, легко выдирали из тела заклинателя кусок за куском. Едва Вэнь Жоханю удавалось достать мечом одну фигуру, как другая — незамедлительно кидалась в бой и отчаянно рвала, раздирала зубами и ногтями попавшуюся ей конечность.       Лань Чжань настороженно следил за разворачивающейся сценой. Призыв высших духов породил внутри него относительный штиль ощущений, так что, случись Мэн Яо сплоховать, он бы немедленно вмешался. Лань Чжань чувствовал тени своих покровителей, метавшихся в полосах света. Некрополь медленно рушился, как до этого Знойный Дворец. Стены и плиты пола трескались, с потолка сыпались пока мелкие осколки камня.       Очередной бросок и один из оборотней впился зубами в запястье Вэнь Жоханя. Отодрать лиса от себя мужчина смог лишь с кожей и кровью, а тем временем её собрат нацелился на его горло, но в последний миг глава Вэнь всё-таки выставил перед собой руку, и челюсти сомкнулись на его предплечье. Заклинатель взвыл и отклонился назад, пытаясь зажать рану на кисти и не выронить меч. Мэн Яо воспользовался возможностью и, дёрнув пояс, освободил длинный, гибкий меч, который до этого скрывали кожаные нашивки вдоль талии на его наряде. Тонкое лезвие ярко блеснуло в свете факелов. Отчаяние и злость Вэнь Жоханя достигли предела, он утратил сосредоточенность и наносил удары с ошибками. Боль толкала его браниться и сыпать проклятиями. Судя по удовлетворённому лицу Мэн Яо, этого он и добивался.       — Сын шлюхи! Никчёмная дрянь! Да ты благодарить меня должен! Кем бы ты был, если бы не я! — брызжа слюной и кровью, ярился Вэнь Жохань, скрестив с ним меч.       — Где бы я был? — Мэн Яо горько хохотнул и скривился от отвращения. — Не выпади мне побег, вашей милостью сейчас я был бы мёртв!       Неутомимые лисы, подгадав момент, набросились разом и одному удалось задеть зубами горло главы Вэнь. Казалось, они так жаждали его крови, что стали совершенно одержимы ею. После выматывающего столкновения со Вторым Нефритом Вэнь Жохань сражался, прилагая все силы, но, вопреки его ожиданиям, магия действовала на тёмных существ в обличие лисиц слабо. Ударяемые заклинаниями, они падали, но быстро подрывались на ноги опять, отряхивались и продолжали наседать.       Предчувствуя близкое поражение, Вэнь Жохань с удвоенным старанием пускал в ход меч, напитанный его духовной силой. Теснимый противниками, он смог вывернуться и рассечь туловище одного демона, а затем отрубить голову другому. Казалось бы, после этого Мэн Яо стоило бы поостеречься и забеспокоиться, но нет. Парень рассмеялся ещё задорнее. Не успели тела его потусторонних помощников рухнуть навзничь, как обратились горстками бурого праха и подобно струйкам дыма, завились по воздуху, устремившись в сторону Мэн Яо. Он глубоко вдохнул и вобрал рыжее облако в себя. С того мгновения силы его будто утроились. Преображение Мэн Яо почти не затронуло внешность, но действовал он теперь сродни настоящему демоническому отродью — безжалостному, жестокому, учуявшему подступающую предсмертную агонию своей жертвы. В отличие от Лань Чжаня, Мэн Яо не мешали чувства. Он был всецело поглощён схваткой со своим злейшим и самым ненавистным врагом, но при этом собран, расчётлив и плевать хотел на честные методы. Наигравшись, мститель став хладнокровным палачом, и неутомимо сыпал ударами в лицо Вэнь Жоханю, по корпусу и конечностям, совершенно не реагируя на ответные меры.       Перехватить инициативу Вэнь Жохань уже не мог, как ни старался. Он выдохся. Излишняя самоуверенность в который раз сыграла с ним злую шутку. Грань его истощения как бойца была проигнорирована им, теперь же осторожничать и взвешивать возможности оказалось поздно: оставалось лишь уходить в оборону и метаться средь разбитых надгробий, пытаясь отсрочить момент расплаты. Несмотря на поразительную реакцию и эффективные уловки, Мэн Яо и сам получил столько ранений, что кровь укрывала его почти сплошным пятном, но ненависть в нём перевесила головокружительную боль. К тому же, отправляясь во Дворец Солнца и Пламени ради отмщения, он был ко всему готов.       Когда Вэнь Жохань учуял проигрыш, он совершил попытку скрыться. В руках его мелькнул Талисман Перемещения. Лань Чжань, не раздумывая, направил Бичэнь ему в грудь. В тот же момент со спины главу Вэнь настиг и второй удар, окончательно его добивший — меч Мэн Яо пронзил его сердце. Ещё пару мгновений Вэнь Жохань, опустив голову, огорошено взирал на торчащие из его тела клинки и хватал ртом воздух, будто собираясь что-то сказать, а затем повалился навзничь и затих. С ним было покончено.       Лань Чжань вернул себе Бичэнь. Пол уже укрыло водой, которая теперь не только просачиваясь сквозь своды, но и била фонтанами снизу — сквозь трещины, что образовались под ногами. Раскаты грома за пределами крипты нарастали. Походило на то, что буря, бушевавшая над Безночным городом, вернулась.       Вэй Ин сейчас, наверное, где-то там…       Сполна насладившемуся свершением задуманного, Мэн Яо помощь не требовалась, а потому Лань Чжань сорвался с места, даже не глядя на то, как поверженный Вэнь Жохань с остекленевшими глазами уходит под воду. Клокочущая энергия высших духов становилась всё более непредсказуемой. Лань Чжань резко сложил руки у груди и направил посыл, спеша задержать полное разрушение подземелий. Он попытался направить усилия элементалей на поиск Вэй Ина, вкладывая в сформированное намерение столько силы, сколько мог найти внутри себя.       Шум не затих, но изменился. Рокотание громовых раскатов над городом стали злее. Лань Чжань прислушался. В общем потоке звуков появился один — ровный, тягучий и мерный, как дребезжание взведённой тетивы. Последовало частичное обрушение коридора, в котором находился Нефрит. Сам он не дрогнул — это дух земли, откликнувшись на образы в голове, связанные с Вэй Ином, прокладывал ему дорогу к желаемому. Когда камнепад прекратился, перед Лань Чжанем образовалась «лестница» из покорёженных обломков потолка и стен, ведущая наверх, и одновременно в груди распустилось ядовитым цветком недоброе чувство.       Вэй Ин… — игнорируя импульсы боли, Лань Чжань начал карабкаться вверх между искорёженными плитами, не обращая внимания на скрип разрываемой одежды и новые раны.       Он не щадил себя, протискиваясь сквозь острые сколы каменной породы, как пленник, заживо погребённый под толщей сырой земли. Лань Чжань мало что различал во тьме, но торопился, подгоняемый наитием. Казалось, развернувшийся в Безночном городе кошмар затянул и поглотил их с Вэй Ином. Они всё никак не могли выбраться — не удавалось остановить вертящий их поток мук, бедствий и преград друг к другу.

༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄

      Когда Бичэнь нырнул в едва заметный просвет, Лань Чжань, следуя за ним, наконец вырвался из земляной ловушки. Он походил на воскресшего мертвеца. Несколько человек, возвышавшихся неподалёку от мест, где он показался, с испуганными криками шарахнулись прочь и лишь спустя некоторое время признали в нём Второго Нефрита Ордена Гусу Лань.       — Молодой господин…       — Это второй молодой господин Лань…       Кто-то подался к нему, чтобы помочь встать, но Лань Чжань уверенно отвёл чужую руку и выпрямился сам. Он сразу понял, что очутился среди воинов альянса. Битва, грянувшая после исчезновения барьера, по всей видимости, состоялась. Трупы воинов Ордена Цишань Вэнь устилали землю в несколько слоёв. Военные генералы Вэнь Жоханя после недавней победы не ждали, что буквально через несколько часов последует новое сражение, в котором их не будет поддерживать мёртвая рать Сюэ Яна, и потерпели сокрушительное поражение.       Перед Знойным Дворцом, раскинувшимся на возвышении, простиралась площадь, не так давно увенчанная тремя вздымающимися в небеса флагштоками. После того, как Дворец атаковали элементали, от него мало что сохранилось. Дымящиеся развалины напоминали почерневший, нещадно перемолотый ломоть хлеба. Все ближайшие строения пребывали в разрухе. Многочисленные жертвы войны лишь добавили трагического антуража. Флаги с узорами палящего солнца, украшавшие крыши строений, были изодраны в клочья. Кое-где тела уже свалили в кучу и подожгли. Всюду стояли лужи крови. Её было так много, что она не успевала впитываться в сырую землю.       Судя по всему, как только защитный купол города пал, Четыре Великих Ордена, а также лояльные кланы ворвались в город. Лань Чжань ожидал, что жертв будет много, но чтобы столько… Ему всё больше чудилось, что он наблюдает ужасную иллюзию, порождённую губительным порошком Сюэ Яна. По щеке медленно скатилась слеза. Боль душила Лань Чжаня и подступалась со всех сторон. Картина, представшая его глазами, к сожалению, была реальной, и сколько бы он не моргал, сколько бы не тряс головой, не менялась.       Нефрит сделал несколько шагов. До мозга доходило, что площадь перед догорающими развалинами Дворца Солнца и Пламени полнилась людьми, разделёнными чёткой границей. Одной стороной являлись представители альянса, другой — теснимая победителями горстка выживших членов Ордена Вэнь и с ними во главе Вэй Ин. Последний был растерян, изранен, из плеча его торчала стрела, которую он с глухим криком выдернул и отбросил. Вэй Ин тяжело опирался на Инь Хуфу, но то ли не решался пустить чёрный клинок в ход, то ли попросту уже не мог.       — Нет пощады Злу! — скандировали сотни голосов. — Сегодня от действий Вэй Усяня погибли тысячи!       — Уничтожить убийцу и предателя!       — Убить его и всех уцелевших Вэней!       — Да! Смерть псам Ордена Цишань Вэнь! Всем до единого!       Сердце Лань Чжаня упало.       Да что же это?.. — он не мог поверить в творящееся.       Рассудок озарила мысль, что никто, кроме него и остатков клана Вэнь, не знал, что Вэй Ин не управлял мертвецами в течение всей осады Безночного города, и сегодняшняя битва, уничтожившая лагерь альянса и тысячи жизней, не имеет к нему отношения. Прямо сейчас Вэй Ина и спасаемых им людей прикрывали поднятые Чэньцин мёртвые, стоящие заградительной шеренгой между ими и союзом кланов. Вид чёрной флейты, дарующей власть над покойниками, лишь усугублял и без того зыбкое положение Вэй Ина, ведь недавно Лань Чжань и сам попал впросак, решив, что смотрит на него, тогда как перед ним был Сюэ Ян.       Маленький огонёк надежды в душе Нефрита, что война закончена, и они с Вэй Ином наконец заживут счастливо, стремительно таял, а вместо него внутрь вползал ужас. Всё и все были против них. Лань Чжань сознавал, к чему приведёт открытое неповиновение альянсу — он настроит против себя даже тех немногих, кто за истёкший год ещё не выказал ему недоверия. Но выбора не осталось, точнее — Лань Чжань его давно сделал. Он почувствовал сбежавшую по груди холодную струйку пота, но, не подав и тени страха, двинулся сквозь скопление людей.       Надо увести отсюда Вэй Ина, пока ещё не совсем поздно… — цена этого устремления не имела значения, Лань Чжань был готов на всё, чтобы не допустить смерти любимого человека.       Над разрушенным городом заунывно выл ветер, клокотали небеса, а поверх этого хаоса накладывались гнев и ярость собравшихся. На Лань Чжане живого места не было, тем не менее, сильно хромая, он направился в гущу происходящего. Перед ним расступались. Укрытый грязью и кровью, так что даже клочка кожи не разглядеть, Второй Нефрит, буквально волочащий за собой Бичэнь, представлял собой образ невероятно пугающий. Лань Чжань и сам себя пугал, потому что балансировал на грани того, чтобы поддаться боли и выплеснуть её наружу. Подступающая паника грозила испепелить его до нельзя измотанную душу, настолько он боялся, что уже опоздал, что всё, что ему доступно ныне — это проститься с жизнью рядом с умирающим Вэй Ином.       С появлением в поле зрения Лань Чжаня разговоры между воинами как обрубило. Многие из тех, кто рвался чинить самосуд, кто кричал и требовал кары «преступникам», замолкали. Лань Чжань продирался вперёд, готовый вскрыть глотку любому, кто сунется к нему в попытке задержать. И даже когда его окликнули, и среди прочих голосов он узнал Лань Цижэня, Лань Чжань скрепя сердце не оглянулся, а лишь пошёл быстрее, помня свой давний сон о том, что семья попытается ему помешать. Он понимал, где и с кем должен находиться. Судя по озабоченному лицу дяди, того одолевали тягостные мысли. Взгляд был встревоженным, хотя мужчина старался это скрыть. Растерзать зажатых альянсом в кольцо пленников мешало лишь одно — пошатывающийся Вэй Ин, взирающий на толпу глазами, горящими алыми отблесками. Он сжимал в кулаке флейту и удерживал наготове пару сотен мёртвых, клацавших челюстями и вздрагивающих. Они преграждали путь к нескольким десяткам несчастных, что толпились за ним.       У ног Повелителя Чэньцин лежало два скомканных свёртка — тихих, неподвижных, окровавленных. На противоположной стороне кружок заклинателей пинал ногами валявшегося на земле Вэнь Нина. Юноша ещё дышал, но не мог защищаться, потому что был тяжело ранен. К нему, вырываясь из чужих рук, тянулась красивая девушка. Лань Чжань узнал в ней Вэнь Цин. Её сочащиеся кровью пальцы были кем-то изрезаны. Левая часть лица недавно подверглась удару и начала отекать. Казалось, она ничего вокруг не замечала, кроме пострадавшего брата, и не представляла, что ей делать, как уберечь его и остальную семью.       У сгорбленной, пожилой женщины, стоящей неподалёку от неё на коленях и бормочущей молитвы, на руках ютился совсем маленький ребёнок. Малыш свернулся клубочком и жал к груди крошечные кулачки, словно хотел приглушить бьющееся сердце. Ему не удавалось подавить душивший его плач, потому что на него и старушку были нацелены несколько мечей.       Лань Чжань почувствовал, как сжимается сердце. Шум стоял невообразимый, что снаружи, что у него в душе. Сквозь него он всё же услышал, как где-то позади отдаёт приказы Не Минцзюэ, созывая лучших лучников.       — Вэй Усянь прикрывается мертвецами! Готовьте ещё стрелы!       Лань Чжань также уловил рыдания Цзян Яньли, умоляющей ей поверить и пощадить Вэй Ина. Ей вторила возмущённая брань рвущегося Цзян Чэна, заблокированного на месте несколькими адептами его клана.       — Пустите меня! Пустите! Я правду говорю! Вэй Усянь не предавал нас, он не тот, кто вам нужен! Пустите меня!       — Молодой господин Цзян, успокойтесь! Вы ведёте себя неподобающе вашему возрасту и статусу! — взывали к нему старшие из его клана. — Справедливость будет восстановлена, с вашей помощью или без неё!       — К чёрту пристойность! К чёрту этикет! Вы собираетесь казнить невиновного! А этот Вэнь… Вэнь Нин! Вы что, не слышали меня?! Я же сказал, он помогал мне, он на нашей стороне! Почему на него напали?!       — У него в руках был замечен меч!       — Конечно! Конечно, был! Ведь он сражался рука об руку со мной до самой последней минуты! — глаза Цзян Чэна метали молнии, волосы растрепались, одежда пребывала в беспорядке. — Вэнь Нин со мной!       — Молодой господин Цзян, вы точно своими глазами видели, что не Вэй Усянь управлял мёртвой армией сегодня днём? — игнорируя слова юноши о Вэнь Нине, напирали вопросами несколько старейшин.       — Вы оглохли?! Это был не он! — Цзян Чэн пнул кого-то ногой, следом за воплем того, кому он зарядил в глаз, раздался строгий голос мадам Юй.       — А ну возьми себя в руки, Ваньинь! Доказательства его непричастности имеются?       — Доказательства?! У вас есть моё слово, матушка! Я клянусь своей жизнью! Вэй Усянь не предатель! Он разбил купол! Взорвал его ко всем чертям! — драл глотку Цзян Чэн, продолжая при любой возможности наподдавать тем, кто его с переменным успехом обездвиживал. — И этот парень — Вэнь Нин, он «свой»! Спросите у Мэн Яо! Где только носит этого пронырливого лиса, когда он так нужен?!       Мадам Юй, колеблясь, поджала губы. Красиво изогнутые брови женщины напряжённо сошлись к переносице. Старейшины скептично перешёптывались.       — Не сочтите за оскорбление, молодой господин Цзян, — заявил один из них с отчётливым предостережением. — Но ваши уверения, как и уверения вашей сестры, не годятся в качестве оправдания тому, кто прямо сейчас готов учинить побоище, используя то же самое оружие, что и несколько часов назад! Сотни наших людей поручатся за то, что видели, как чёрная флейта натравила мертвецов на наш лагерь!       Госпожа Юй гневливо обронила:       — Так чего же вы торчите здесь, требуя объяснений у моего сына, раз всё равно его доводы вам нисколько неважны?! Ступайте и говорите с тем, кто вас по-настоящему интересует!       Мужчины, качая головами, поспешили отойти подальше от женщины, на пальце которой опасной пурпурной звёздочкой отсвечивал прославленный Цзыдянь. Цзян Фэньмянь в нескольких шагах от жены и сына на повышенных тонах доказывал что-то людям из клана Цзинь. Его не хотели слушать, как и Лань Сичэня, следующего по пятам Не Минцзюэ. Глава Лань старался призвать переполошившихся соратников к спокойствию, но порывы вразумить союзников не давали плодов. Глава Не выглядел одурманенным отшумевшим сражением и, чудилось, не утихомирится, пока хотя бы один Вэнь дышит.       Воспользовавшись столпотворением, кутерьмой и тем, что пока не всеми замечен, собрав все оставшиеся силы и резко ускорившись, Лань Чжань отпустил Бичэнь, одним махом выбивая клинки из рук мужчин, угрожавших Вэнь Нину, его сестре, а также старушке и малышу. Удар был такой огромной силы, что оружие, жалобно звякнув, просто повыскакивало из рук оторопевших воинов. Находясь в шатком состоянии между яростью и отчаянием, Лань Чжань, не церемонясь и не осторожничая, в несколько движений разбросал с десяток человек и подхватил Вэнь Нина. С Бичэнем схлестнулись мечи заклинателей, подоспевших на выручку атакованным соплеменникам. Прикрывая собственным телом двух женщин и ребёнка, Лань Чжань с Вэнь Нином на плече отступал к стене мёртвых тел. Он понимал, его попытки оправдать Вэй Ина будут в лучшем случае встречены альянсом с тем же отпором, что и слова сестры и брата Цзян, в худшем — ему в очередной раз вменят то, что он защищает своего падшего любовника.       — Ещё один предатель! — немедленно донеслось из толпы, как только он начал действовать.       — Лань Ванцзи никак окончательно спятил!       — Да нет же, он всегда был на стороне Вэй Усяня и лишь делал вид, что заодно с нами!       — Проклятый Вэй Усянь и его мёртвая армия погубили три тысячи наших братьев! Второй молодой господин Лань, одумайтесь!       — Напрасная трата времени! Не видите что ли, он всецело предан этому дьяволу!       — Второй молодой господин Лань, вам известно, сколько ваших товарищей погибло в сегодняшней битве? Жертв не сосчитать! Из более чем пяти тысяч заклинателей, к своим семьям вернутся от силы две! Как вам такое? Где вы были, когда Вэй Усянь устроил кровавую баню в нашем лагере?! Почему не остановили его?!       — Лучше спросите, где его хвалённая приверженность чести и высоким идеалам?!       — Мало вам стыда с этим противоестественным браком, вы решили зайти ещё дальше? Покрыть себя позором, спасая псов из клана Вэнь? — потоки ругательств, обвинений и упрёков не иссякали.       Общность воинов колыхнулась волной, устремившись к Лань Чжаню. Даже то, что перед ними был заклинатель, не знающий поражений, многих бойцов, разгорячённых и ещё не остывших после схватки с Орденом Цишань Вэнь, это не остановило, однако и Лань Чжань был не расположен к уступкам. Он и без того лишь усилием воли подавлял в себе желание дать такой отпор, который бы в миг заткнул поборников односторонней справедливости и отрезвил смельчаков.       Заметив силуэт возникшего на поле боя супруга, Вэй Ин резко свистнул, и мёртвые, не двигавшиеся до его команды, едва заслышав приказ, ринулись вперёд, оттесняя собой слишком резвых представителей альянса. Лань Чжань оказался прикрыт мёртвыми телами со всех сторон и уже через несколько мгновений очутился в рядах жмущихся друг к другу в страхе пожилых мужчин и женщин — тех немногих из клана Вэнь, кто уцелел стараниями Вэй Ина. Все они так или иначе приходились близкими и дальними родственниками Вэнь Цин и Вэнь Нина.       Вверив последнего заботам семьи, Лань Чжань бросился к Вэй Ину, угнетённому происходящим больше всех.       — Лань Чжань… — прошептал тот срывающимся голосом. — Люди из альянса не верят, что убивал Сюэ Ян, а не я, мне не уйти… Даже Вэнь Нина и Вэнь Цин не пощадят, а ведь они ни в чём невиновны…       Лань Чжань притянул его к груди и стиснул в объятьях, зарываясь пальцами в выпачканные кровью, спутанные волосы.       — Я рядом.       Забыв о собственных ранах, он прижимал к себе Вэй Ина, целуя щёки, губы и скулы, утыкаясь лицом в пахнущую дымом, тонкую шею, растирая по коже Вэй Ина тихие слёзы, и все время повторял:       — Не бойся ничего.       — Лань Чжань…       Вэй Ин всхлипывал и цеплялся за него, пытаясь что-то сказать, но из горла, сдавленного спазмами, вырвались лишь обрывки рыданий, на фоне всего пережитого, и наконец, от той боли, которая им уже до чёртиков надоела.       — Там же наши семьи…       — Они не станут сражаться против нас, а мы не тронем их, им это известно.       — Но как теперь быть?.. Мне не верят… Люди из альянса думают, что помощником Вэнь Жоханя был именно я. Слова шицзе, Цзян Чэна и тех, кто стоит за мной, не имеют для них значения, а значит, нас отсюда не выпустят без боя.       — Бой так бой. Пока дышу, никто тебя не тронет.       — Лань Чжань… — серые глаза с отблесками кровавого огня опять застило слезами.       — Послушай… — ладони Нефрита легли на щёки Вэй Ина, стирая большими пальцами серебристые дорожки. — Тебе уготована долгая и счастливая жизнь, не смей сейчас опускать руки, не смей сдаваться. Ради нас и этих людей…       Вэй Ин, превозмогая себя, выпрямился. Глаза его сияли, как никогда ранее ярко, будто окна в его пылающее сердце.       — Лань Чжань… Обними меня!       — Обнимаю! — сжимая кольцо своих рук, ответил Нефрит.       Вэй Ин продолжал просить:       — Обними крепче!       Лань Чжань подчинился.       — Крепко обнимаю!       Дождь хлестал не ослабевая. Пространство заполнило серыми облаками, в них клубились и корчились расплывчатые тени. Элементали обратили Дворец в руины и рушили другие постройки в Безночном городе, но опьянённые шальным запалом уничтожить всех врагов кланы коалиции не желали видеть нависающую над всеми опасность. Перебить почти всех в крепости им оказалось мало. Если кто-то и успел бегством покинуть город, то их несомненно было немного. Воздух пропитался копотью, гарью и свежей кровью настолько, что, казалось, вдыхая, на языке оседали отдающие солью и железом капли.       Лань Чжань с ужасом понимал, им не дадут шанса оправдаться, ничего не станут слушать и не отпустят. Остаётся лишь драться. Подняв перед собой дрожащую руку, он нарисовал в воздухе знак призыва и квинтэссенция запредельных сил золотым ореолом укутала его высокую фигуру. Пространство загудело. Сперва перед взором толпы бурлили лишь бесформенные, рыхлые клочки тумана. Затем белесая мгла неожиданно приобрела форму: двенадцать вытянутых линий, двенадцать смазанных пятен на тускло-сером фоне. Не прошло и мгновения, как эти островки материи начали стремительно растягиваться и меняться, словно умелые руки невидимого гения талантливо придавали очертания этим податливым сгусткам вещества, из которого вначале времён творилось всё сущее.       Размытые туманные структуры вскоре обзавелись отчётливыми контурами. Теперь без труда удавалось разглядеть головы, человекообразные тела и продолговатые конечности. Двенадцать высших духов, притянутых Золотым Ядром Ванцзи, охотно ринулись к нему и, хотя оставались бесплотными, их сияющие белые силуэты предстали перед прочими людьми: огонь, вода, земля и воздух — двенадцать сущностей, тринадцатой выступал дух Лань Чжаня, соединяющей их воедино, но её воплощением был сам заклинатель.       — Что происходит?! — пронеслось над толпой.       — Это то, что я думаю?       — Невозможно!       — Быть того не может!       Большинство тех, кто стал свидетелем необычного явления, даже не понимали, на что смотрят.       — Элементали! — ошарашено выкрикнул кто-то.       — Призваны всего одним заклинателем?! Как он ещё жив?       — Лучше спросите, почему они покорны ему?       — Из-за Инь Хуфу?       — Но Печать Тьмы в руках другого!       Контраст между призванными Вэй Ином чёрными сущностями и туманно-снежными духами резко бросался в глаза. Свет и Тьма, словно заключив союз, выступила на одной стороне. Растерянность охватила ряды заклинателей. Их обескураженность придала юношам сил. Реакция окружающих лишний раз доказывала, что они никогда не сталкивались с подобным. Тем не менее, многие главы кланов спешили скомандовать готовность к грядущей схватке.       — Тех, кто не вступит в бой, духи не тронут, — громко провозгласил Лань Чжань и голосе его звучала зимняя стужа. — Но тех, кто попытается помешать мне, Вэй Ину и людям за нами покинуть Цишань, они не пощадят.       Обычно он не проявлял чувств. Его лицо, как правило, оставалось невозмутимым, но сейчас оно исказилось от гнева.       — Вы получили, что хотели! Победа за вами! Орден Цишань Вэнь повержен, так удовлетворитесь этим и ступайте по домам!       — Выдай нам оставшихся Вэней и изменника Вэй Усяня и мы с радостью послушаем тебя! — непримиримо выпалил кто-то.       — Вэй Ин не изменник, а эти люди вам не враги! — глаза Нефрита потеряли очертания зрачков, обратившись жидким золотом. — Отступитесь!       — Сам отступись! Что стало с благородным и справедливым Ханьгуан-цзюнем? Как ты можешь даже просто стоять рядом с этим никчёмным человеком? Он должен быть противен тебе!       Лань Чжань сжал зубы. Воздух, пахнувший в лица заклинателей, был обжигающим и нёс искры, больно опалившие их первые ряды.       — Дайте нам пройти! Или мы проложим дорогу сами! — произнёс Вэй Ин, непроизвольно сжав пальцы Лань Чжаня.       — Ты умрёшь здесь, предатель!       — Прекратите! — воскликнул Лань Сичэнь, спеша выйти вперёд.       Он обернулся к собратьям, стараясь заставить их слушать.       — Присмотритесь получше! Разве так выглядел бы ближайший помощник Вэнь Жоханя, главнокомандующий его армией? Очевидно же, что Вэй Усянь был узником! Его держали под замком, избивали, травили и истязали!       — Глава Лань, у вас доброе сердце, вас легко обмануть! Я склонен утверждать, что облик Вэй Усяня всего лишь уловка! — громогласно ответил ему Не Минцзюэ. — Как мы знаем, он скрывался среди мертвецов, когда посылал их в атаку, поэтому весь его вид лишь грамотно продуманная маскировка, не более!       — Это не уловка! Я освободил Вэй Ина из темницы, мертвецами руководил не он! — не выдержал Лань Чжань.       — Второй молодой господин Лань, вам нет веры! Ваши чувства повод ввести нас в заблуждение!       — Вы и без меня прекрасно справляетесь, глава Не!       — А как же купол? — опять подал голос Вэй Ин. — Если мой вид всего лишь уловка, то выходит, что до того, как село солнце я выиграл битву с вами! Так для чего же мне понадобилось спустя несколько часов собственноручно разрушать магический барьер и обрекать себя на поражение?       — Да затем, что вы встретились с избранником и намерены уйти с ним и с шайкой тех, кто приближен к вам, и тут уж все средства хороши! Вы в своё время предали альянс, так чего бы сейчас не предать Вэнь Жоханя? Решили отвертеться от наказания, напоследок отрекаясь от всех связей!       Вэй Ин содрогнулся, ужасно побледнел, а потом с трудом вымолвил:       — Думаете, будь я свободен в своих действиях, будь при мне Чэньцин и полчища мёртвых, я бы стал ждать год, чтобы покинуть это место и воссоединиться с Лань Чжанем?       — Хватит пустых разговоров! Ты преступник и все эти люди! — Не Минцзюэ обвёл испепеляющим взглядом стоящих позади него Вэней. — Вам надлежит понести справедливое наказание!       — Справедливости, как я вижу, от вас ждать не приходится! Но и вы не надейтесь, что я просто позволю вам растерзать меня и тех, кто рядом!       — Что мы слушаем его? — не утерпел какой-то очередной горластый поборник «правды». — Вэй Усянь укрывает остатки этих подлых псов Вэней, ну так пусть отправляется в ад вместе с ними!       Его активно поддержали сторонники. Не Минцзюэ, как будто только этого и ждал. Он послал саблю в сторону Вэй Ина. Внезапный эмоциональный взрыв подпитал оружие столь мощной духовной силой, что оно прорвало ряды мёртвых и облака тёмной ци, но Инь Хуфу отбил удар едва ли ни у самой груди Вэй Ина. От столкновения сабля и чёрный клинок раскалились и вспыхнули. Раздался неприятный треск. Инь Хуфу остался висеть в воздухе, а сабля рухнула в грязь, расколовшись на части. Не Минцзюэ закричал, как раненное животное.       — Глава Не, вам лучше отступить! Он слишком силён! — бросил кто-то из свиты Не Минцзюэ и тут же пожалел об этом.       Мужчина ударил адепта и одежды того окрасились кровью. Воя от боли унижения, Не Минцзюэ выхватил у упавшего парня меч, и глаза его стали бешеными. Не слушая никаких предостережений, он, размахивая клинком словно топором, рванул вперёд с явным намерением добраться до хозяина Печати Тьмы, наблюдавшего за ним с отчётливо читаемым осуждением в глазах. Губы Вэй Ина искривились в недоброй улыбке. По коже ближайших к нему людей пробежал холодок — они могли физически ощутить силу, исходящую от его хрупкой на вид фигуры.       — Ты выбрал неравного себе противника, господин Не, — пробормотал Вэй Ин. — Я предупреждал…       Тело главы Не как по щелчку пальцев облепили вырвавшиеся из-под Тигриной Печати демонические сущности и повалили на землю. Их зубы и когти вонзались без жалости и без разбору куда. Мужчина отправил в небытие нескольких тварей, но на их место сразу же явились другие. Он отбивался и вопил, но никто не мог к нему прийти на выручку — всех, кто пытался, постигала та же участь, что и его. Однако, когда многим уже думалось, что Не Минцзюэ и остальным атакованным конец, Вэй Ин отозвал демонов. Раненых тотчас окружили старейшины и адепты. Нрав Не Минцзюэ этим инцидентом был изрядно укрощён, но до полного смирения было далеко.       — Ну что? Есть ещё желающие показать себя и поквитаться со мной? — мрачно поинтересовался Вэй Ин.       В ответ ему прогудел лишь порыв штормового ветра. Он гонял пелену мрака над головами заклинателей. Парящие над юношами элементали, шёпот демонов, клокочуще-рычащие звуки, издаваемые мертвецами, их возня в готовности в любую секунду учинить кровавый пир, заметно сдерживали даже самых решительных. После быстрого и бесславного разоружения Не Минцзюэ, возглавлявшего всеобщее негодование и агрессию, все остальные застыли как статуи с выпученными глазами. Площадь, заполненная шеренгами отрядов больших и малых кланов, утратили порядок. Многие пережившие страшную битву заклинатели не были готовы умереть от рук двух странных юношей, заправлявших силами выше их понимания.       Воздушный элементаль вздохнул ещё раз и трепещущие от ночного ветра флаги с клановыми узорами безжалостно сорвало со стоек. Недавние победители переполошились сильнее. Жертвовать жизнью при таком очевидном преимуществе выступающих в меньшинстве противников многим представлялось, как минимум, глупым.       — Бойню накануне учинил настоящий главнокомандующий Вэнь Жоханя — Сюэ Ян, не Вэй Ин, — повторил Лань Чжань, цепляясь за надежду разрешить недопонимание. — Довольно крови и смертей. Прекратите нападать и дайте нам покинуть город.       Ледяной взор Вэй Ина, затуманенный магией, и золотящиеся глаза Второго Нефрита в купе с происходящим с их подачи убедили большинство, но не всех. Один из приближённых Не Минцзюэ, вероятно, желая выслужиться перед опозоренным предводителем, устремился вперёд, кроша мертвецов и швыряя талисманами в прочую нечисть.       Вэй Ин вопросительно приподнял бровь.       — Что ты делаешь и для чего?       — Хочу доказать, что все ваши фокусы лишь запугивание! — воскликнул молодой заклинатель, обращаясь к дрогнувшим товарищам. — Кого вы испугались?! Элементалей? Инь Хуфу?       Глаза смельчака сузились, он призывно махнул рукой кому-то из друзей.       — Нас здесь две с лишним тысячи, а их всего двое! Объединим силы, ударим разом! Мы сможем их одолеть!       Одни смотрели на говорившего в немом изумлении, кое-кто даже изрыгая проклятия, но нашлись и те, кто присоединился к его наступлению.       — Безумцы, — Вэй Ин, опустошённо вздохнув, поднёс к губам Чэньцин.       В скопище мёртвых раздался отчаянный вопль, потом ещё и ещё. Вскоре всё пространство на площади Безночного города погрузилось в стоны и стенания. На зов пронзительной трели флейты один за другим поднимались поверженные совсем недавно воины Ордена Цишань Вэнь. Инь Хуфу плавно покинул землю и, вращаясь вокруг своей оси, завис в воздухе. Не Минцзюэ отдал приказ лучникам, но на подлёте стрелы, подхваченные воздушными духами, были снесены с курса и, покрываясь льдом, посыпались бесполезными древками наземь.       Тёмная ци, направляемая музыкой Вэй Ина, тем временем хлынула меж рядами заклинателей, которые, оскальзываясь на крови, пятились и выхватывали талисманы. В воздухе заклубились чёрные сгустки. С жуткими воплями, рёвом и скрежетом запертые в Инь Хуфу невиданные создания продирались на волю. Тех заклинателей, которые со страху вскакивали на мечи, чтобы подняться над землёй, сбивали, если не ветряные заносы, так получившие свободу демоны. Люди пускали в ход магию, но её вокруг было так много и вся она была столь сильно окрашена мраком, что вспышки заклинаний умирали раньше, чем начинали действовать.       Вэй Ин, поддерживаемый Лань Чжанем, продолжал играть на флейте. Его глаза в темноте ночи источали мрачное красноватое сияние. Люди клана Вэнь за их спинами тряслись от страха, жались друг к другу и расширенными глазами взирали на развернувшийся перед ними адов котёл. Цветные одежды перемещавшихся между собой заклинателей походили на пёстрый океан, вскипающий волнами, не застывающими ни на мгновение: то расходящимися в стороны, то собирающимися вновь. Смятение не коснулось только отрядов Орденов Юньмэн Цзян и Гусу Лань, чётко сохранявших строй, остальные же утратили любое подобие порядка. Только эти два клана не предпринимали ничего, а потому элементали и нечисть не трогали их, словно и вовсе не замечали.       Маета и беготня продлилась какое-то время, но вскоре стало ясно — ни мертвецы, ни демоны пока никого не убили. Они гоняли людей по площади, ранили, порой серьёзно, но жизни ни у кого не отнимали — что-то не позволяло им. Этим чем-то являлась Чэньцин, вернее — та мелодия, которую исполнял Вэй Ин. Лань Сичэнь одним из первых понял, что он из последних сил старается вразумить толпу, а потому глава Лань, возвышаясь в пучине этого безумия, продолжал взывать к благоразумию соратников, но его слова тонули в гвалте голосов, вспышек и лязге мечей.       Внезапно, словно материализовавшись из мглы и ворвавшись в эту сутолоку, объявился Мэн Яо. Парень был грязным, одежда залита кровью. Он высоко вздымал перед собой свои трофеи и толпа при виде их мгновенно стихла. В одной руке советника главы клана Лань виднелась отрубленная голова Сюэ Яна, в другой — Вэнь Жоханя. Мэн Яо старался докричаться до всех разом, а потому не жалел горло:       — Вот! Глава Вэнь! И его помощник — Сюэ Ян, тот самый, что днём без жалости истреблял ваших собратьев!       Мэн Яо бросил к ногам поддерживаемого собратьями Не Минцзюэ обе головы, а затем вытащил из рукава чёрную флейту и продемонстрировал её окружающим.       — А здесь то, благодаря чему, он управлял мертвецами! Можете исследовать предмет и убедиться для каких целей он создавался и использовался!       Мэя Яо развернулся к Лань Чжаню и Вэй Ину.       — Эти молодые люди говорят правду!       Следом он ткнул в прижимающихся друг к другу Вэнь Цин и Вэнь Нина.       — Благодаря их целительским способностями я в своё время выбрался живым из пыточной Знойного Дворца. Вчера, когда второй господин Лань, молодой господин Цзян и я вошли в город через подземный ход, именно Вэнь Нин незаметно провёл нас во Дворец и помог вывести оттуда Цзян Яньли. Вэнь Нин много раз до этого рисковал быть убитым, приближая окончание этой войны! Умерьте злобу, подумайте, сколько он и его сестра сделали для альянса, даже не будучи уверенными, что им даруют помилование!       Неоспоримые доказательства смерти Вэнь Жоханя и Сюэ Яна, флейта, точь-в-точь повторяющая вид Чэньцин и заверения в добрых помыслах Вэнь Нина со стороны доверенного лица главы Лань остудили пыл ещё большего числа горячих голов, что минуту назад были готовы схлестнуться с тем, кого считали ответственным за кровопролитие, учинённое совсем недавно.       Лань Сичэнь в мгновение ока оказался бок о бок с Мэн Яо. Мужчины обменялись взглядами.       — Эта битва нанесла серьёзный урон миру заклинателей, — громко заговорил глава Ордена Гусу Лань. — Но сегодня всё закончилось! Дворец Солнца и Пламени сметён с лица земли, Безночный город разрушен почти до основания, Вэнь Жохань и некромант, служивший ему, сражены!       Мэн Яо утвердительно качал головой.       — Не будем забывать, что если бы не Лань Ванцзи, — веско добавил он. — Наши воины не попали бы в город и не застали врага врасплох после того, как клан Вэнь одержал неоспоримую победу в битве, которой заправлял Сюэ Ян. Если бы не Вэй Усянь, купол был бы ещё на месте! Эти юноши — герои, нет причин подозревать их в нечестной игре!       — Кто сокрушил главу Ордена Цишань Вэнь? — поинтересовался Лань Пэй.       Мэн Яо без промедления отчитался:       — Лань Ванцзи сражался с Вэнь Жоханем и нанёс решающий удар, но я должен был убедиться и нанёс свой! Главное, развязавший войну — мёртв! Нам незачем проливать кровь и дальше, её было достаточно! Сейчас необходимо остановиться и остыть!       — До выяснения всех обстоятельств Лань Ванцзи и Вэй Усянь отправятся со мной в Облачные Глубины, в конце концов, они члены моей семьи, — заявил Лань Сичэнь.       — А что с пленными? Они к вашей семье отношения уж точно не имеют, — язвительно отметил Цзинь Гуаншань, вдруг подавшийся вперёд.       — Уважаемый глава Цзинь, возможно, вы пропустили момент, когда я говорил, что эти люди содействовали успеху военной кампании коалиции, — очень мягко напомнил Мэн Яо, глядя на мужчину со странным выражением глаз.       Не Минцзюэ с ожесточением сплюнул кровь себе под ноги.       — Почему мы должны полагаться на твои слова о том, что среди вассалов Вэнь Жоханя были наши союзники?       — Не только на слова, — Мэн Яо взглядом указал на головы и флейту. — Будь второй господин Лань или Вэй Усянь на стороне врага, взирали бы вы сейчас на останки главы Вэнь и его истинного главнокомандующего? — он сделал паузу, чтобы набрать воздуху в грудь. — Подумайте сами, стали бы они с такой настойчивостью защищать тех, кто представляет для них самих или для их родных опасность?       — Ты с трофеями появился как нельзя кстати и так ладно вещаешь, что пора бы сложить оружие, — вновь вмешался Цзинь Гуаншань. — Но только я сильно сомневаюсь, что Лань Ванцзи и Вэй Усянь готовы расстаться со своим, а ведь и глупцу ясно — Инь Хуфу и призрачная флейта Чэньцин угроза всему заклинательскому миру!       — Никто вам не угрожает, — не смог смолчать Лань Сичэнь. — Мой брат и Вэй Усянь защищаются! И слишком самонадеянно ожидать, что они передадут вам принадлежащее им духовное оружие после того, как их взяли в оцепление и без разбирательства вынесли смертельный приговор!       — Мне вот, что любопытно знать, глава Лань, — изобразил почтение Цзинь Гуаншань, вполне реалистично примерив маску совершеннейшего простака. — Вы намерены дать приют псам Вэнь у себя в Гусу или это сделает клан Цзян в Юньмэне?       Он выжидательно оглянулся на Цзян Фэньмэня, лицо которого исказилось внутренней борьбой, так как в этот миг его ладонь с предостерегающим, хотя и не озвученным смыслом, жёстко стиснула госпожа Юй. Лань Сичэнь невольно погладил рукоять своего меча Шоюэ. Лицо его выражало печальную решимость.       — Гусу и Облачные Глубины такой же дом Лань Ванцзи и молодого господина Вэя, как и мой, так что, разумеется, если они пожелают привести гостей, сыгравших не последнюю роль в том, что сегодня все сражения с Орденом Цишань Вэнь закончились, я препятствовать не стану.       — По-моему, вы слишком торопитесь утверждать, что все сражения в прошлом, оставляя в живых более полусотни человек клана Вэнь, — нейтральным тоном подчеркнул глава Цзинь. — Неужели вы без оглядки на безопасность готовы поселить у себя в доме эту свору? Вы так уверены в них?       Лань Сичэнь не дрогнул.       — Я уверен в брате, — спокойно парировал он.       Тяжёлый, маслянистый взгляд главы Цзинь с ярким, но напрочь фальшивым огоньком благожелательности коснулся поочередно Лань Чжаня и Вэй Ина, Инь Хуфу и Чэньцин, а потом перескочил на элементалей, белыми призраками кружащих над юношами.       — Это-то и странно, что вы уверены в брате, глава Лань, потому что он сегодня в очередной раз воочию доказал, что его спутник давным-давно подбил его свернуть на тёмную дорожку. То наказание, которое некоторое время назад вынес суд, совершенно не помогло, как я посмотрю.       — Ваше замечание мало того, что неверно, так оно ещё и абсолютно не относится к делу, — поморщился Лань Сичэнь.       — Напротив, — Цзинь Гуаншань не сдержался и бросил на собеседника самоуверенный и открыто враждебный взгляд. — Сегодня в Безночном городе произошло два значимых события: первое — состоялась победа альянса над кланом Вэнь, а второе — ваш брат и ваш зять явили миру заклинателей мощь, которую не получится игнорировать, да что там — с такой силой клан Лань может уже сейчас претендовать на место едва смещённого Ордена Цишань Вэнь.       Последние слова мужчина особо выделил.       — Здесь более двух тысяч человек, но все они в считанные мгновения полягут кровавым месивом, едва эти двое пустят в дело свои способности и оружие. Что изменится, если их противников будет три-пять-семь тысяч? Ровным счётом ничего! Каждый из них стоит десяти! Для вашего Ордена и для вас лично, глава Лань, всё складывается как нельзя удачно, на мой взгляд. Что называется, неожиданный подарок судьбы — два талантливейших молодых заклинателя с артефактами, достойными богов, и оба ваши!       Лань Чжань прерывисто вздохнул, Вэй Ин тоже напрягся.       — Не хочу показаться грубым, но, кажется, многие часы в пылу сражения превратно сказались на вашем восприятии ситуации, — отрезал Лань Сичэнь, испытывающе уставившись на Цзинь Гуаншаня и не веря своим ушам: — Уповаю, что отдых и здравое осмысление обстоятельств вскоре вернут вас в русло действительности.       Цзинь Гуаншань издал хитрый смешок, но продолжения своей тираде не дал. В его далеко идущие планы не входило немедленно учинять пожар, но искра выказанного недоверия была удачно заронена в умах и сердцах услышавших брошенные им слова и прижилась, со временем обещая дать богатые всходы. Мэн Яо опять совершил попытку заглушить тлеющий раздор между сильными мира сего и нацепил на лицо выражение кроткой невинности.       — Господа, всем нам сейчас не на пользу продолжение противостояния. Необходимо мирным путём разрешить конфликт, не предпринимая поспешных решений и, тем более, таких, которые будет уже не исправить, — на губах его блуждала натянутая улыбка. — Многоуважаемые глава Не и глава Цзинь, прошу не нужно усугублять и без того непростое положение. Орден Гусу Лань жаждет вернуть домой членов своей семьи, готов принять военнопленных и нести за них ответственность. Молодой господин Вэй и второй молодой господин Лань не намерены никого беспричинно беспокоить.       — Расскажи это жителям Илин, — совершил новый выпад Цзинь Гуаншань. — Ходят слухи и полагаю небеспочвенные, что всему творящемуся там положил начало клан Лань.       Лань Чжань собирался ответь на это заявление сам, но Мэн Яо опередил его.       — Глава Цзинь, не стоит безоговорочно доверять всему, что болтают. Ситуация на горе Луаньцзян вскоре будет взята под контроль, это я вам гарантирую, — красноречиво проворковал советник. — Каких ещё заверений вы хотите?       — Этого, пожалуй, пока достаточно, — глаза и слова Цзинь Гуаншаня по-прежнему источали желчь, но лицо его разгладилось. — Здесь я закончил.       Он немедленно призвал своих людей становиться на мечи и отправляться в Ланьлин. Не Минцзюэ, подвергшийся наглядной оплеухе со стороны сплотившихся юнцов, не собирался сдавать позиции, но после того, как адепты Ордена Ланьлинь Цзин покинули площадь, малые и средние кланы, не желая более подвергать себя опасности, спешно последовали их примеру. Бурно кипевший раздор несколькими минутами ранее внезапно обратился массовым отступлением. Заклинатели взмывали в хмурое небо и разлетались, как перепуганные птицы. Кто-то был не в силах лететь, кого-то ранили, так что отток людей происходил не только по воздуху, но и по земле.       Вэй Ин и Лань Чжань, конечно же, не препятствовали. Пока на площади оставались заклинатели помимо кланов Цзян и Лань, они всё ещё опасались нападения. Вскоре настала очередь и Не Минцзюэ признать, что сейчас разумнее всего отступить. Он остался в меньшинстве. Клан Лань и клан Цзян не являлись врагами двум наделённым удивительными умениями мятежникам, так что, проскрежетав зубами, Не Минцзюэ потребовал отдать ему обломки сабли и удалился вместе со своими отрядами.       Пространство быстро пустело. Вэй Ин проиграл несколько нот на Чэньцин и свистнул. Демонические сущности подобно потревоженным чёрным мотылькам ринулись в разные стороны. Тёмная ци, сворачиваясь в ровные потоки, устремилась к Инь Хуфу. Втянув её всю внутрь, клинок с фигуркой тигра на эфесе плавно опустился на землю.       Лань Чжань наконец пристальнее взглянул на свёртки у ног Вэй Ина и поражённо замер. По какой-то причине — вероятно, из-за отсутствия движения и звука из складок ткани, он решил, что дети Минчжу, к несчастью, не выжили. В таком гаме и суете, при взрывах и криках они бы уж точно подали голоса, будучи испуганными происходящим вокруг, но он ошибся. Малыши, которым с виду было чуть больше полугода, оказались живы, более того, они заулыбались, ясными и умными глазами вглядываясь в склонившегося к ним Нефрита.       Первое, что испытал Лань Чжань, повстречавшись с ними взглядами — шок. Неудивительно, что Ван Линцзяо была одержима ими, скорее всего — не она одна. Дети обладали удивительной аурой и неземной красотой. Если бы не улыбки и моргающие глаза в обрамлении пышных ресниц, малышей можно было бы принять за совершенных кукол, настолько идеально выглядели их очаровательные маленькие личики, пухлые алые губы, белая как снег кожа и шёлковые волосы цвета ночи. И всё же самым необычным открытием для Лань Чжаня стала не их красота, а неожиданно взрослая осмысленность во взглядах и глаза, формой и оттенком зеркально повторяющие глаза Вэй Ина.       Лань Чжань уже было собирался протянуть к ним руки — чудилось, близнецы этого хотели, как вдруг другое движение заставило его вздрогнуть. Вэй Ин, отозвав нечисть и обездвижив мертвецов, начал оседать. Лань Чжаню удалось подхватить его у самой земли. Вэй Ин полностью обессилел. Его тело обмякло, лицо посерело, утратив все живые краски. Алые огоньки в глазах погасли, как и сам взгляд. Он слабым касанием дотронулся до щеки Лань Чжаня и едва различимо прошептал:       — Забери… Забери меня отсюда…       — Заберу, — нежно прижимая его к себе, пообещал Нефрит, словно прося прощения за всё. — Я всех вас отсюда заберу!       К ним уже спешили их семьи, но до того, как они приблизились, Вэй Ин провалился в забытье.