Тринадцать демонов Лань Чжаня

      За стенами дома правила предрассветная темень. После отшумевшего ночью дождя в проёмы окон веяло сырой прохладой. Из-за скрытого облаками горизонта пробивались первые робкие лучи. В комнате ещё тлела одна из ламп, излучая слабое свечение, тогда как другие давно погасли. Несмотря на ранее время, щебетание птиц в саду нарастало и разносилось так громко, что невольно разбудило спящих.       Выплыв к реальности из тягучих пучин сна, Лань Чжань первым делом посетили яркие сцены, пережитые накануне. От кончиков пальцев ног до самой макушки растекалась сладкая, волнующая нега. При мысли, что Вэй Ин стал его мужем, разделил обеты и ложе, его охватила непередаваемая радость. И пусть их спонтанная, более чем скромная церемония бракосочетания пока должна была оставаться тайной для других людей, перед лицом высших сил они отныне являлись супругами.       Немного придя в себя и кое-как утихомирив бурные эмоции, Лань Чжань перевёл глаза на ворочающегося с недовольным сопением Вэй Ина, веки которого пока оставались прикрыты. Тот, распластавшись на своей половине постели, лежал с откинутой назад головой. Подушка валялась на полу, как и львиная доля одеяла, укрывающего его лишь до пояса. Сон отпускал Вэй Ина медленно и неохотно. Брови его время от времени подрагивали и сходились к переносице. Скулы оттенял лёгкий румянец. Грудь при дыхании вздымалась часто и неглубоко, а на открытой коже проступили мурашки, что не удивляло — в комнате было даже чересчур свежо.       От нахлынувших образов прошлой ночи и разворошенных ими ощущений в теле дыхание Лань Чжаня учащалось и тяжелело. Не став себе отказывать в потребности обнять своё сонное счастье, Нефрит оплёл руками стройный стан Вэй Ина, растворяясь во всепоглощающей нежности. На них не было одежды. Оба провалились в сон неожиданно, а потому, едва коснувшись тёплой кожи, Лань Чжань почувствовал прилив возбуждения. Он вспоминал минуты их близости и вполне естественно испытывал охватывающий плоть жар.       Вэй Ин не остался безучастным к происходящему. Его длинные ресницы слабо дрогнули и приподнялись. Он потёр чуть припухшие веки и взглянул на Нефрита туманными со сна глазами, стараясь непринуждённо улыбнуться.       — М-м… Опять ты подскочил ни свет ни заря. Жуткая же рань! — пробормотал он низким хрипловатым голосом, от которого внутри Лань Чжаня все запылало.       — Солнце уже показалось.       — Где? — бросил Вэй Ин, когда их лбы мягко соприкоснулись.       — Да вот же! — Лань Чжань склонился к нему и поцеловал в переносицу, а затем почти целомудренно в губы.       Вэй Ин вспыхнул и довольно заурчал.       — В таком случае, доброе утро тебе от солнца!       Лань Чжань ласково коснулся его щеки, желая так много сказать, но смог выдавить лишь:       — И тебе доброе, Вэй Ин, — покрыв его лицо поцелуями, он прошептал: — Заря и правда только занимается. Если хочешь, поспи ещё.       — Не-а, не хочу. Кажется, я уже полностью проснулся, — смахивая с лица спутанные пряди, сообщил Вэй Ин, а подобные слова услышать от него в этот час было более чем необычно.       Лань Чжань невольно насторожился. Веки Вэй Ина выглядели красноватыми и тяжёлыми. Искусанные губы казались налитыми кровью. Сбоку на скуле и ниже — на шее, вдоль ключиц и на левом плече проступали отчётливые следы страсти, оставленные губами и зубами Лань Чжаня.       Проследив за его взглядом, Вэй Ин стыдливо подхватил одеяло и натянул до самого подбородка.       — Неужто всё так плохо? — спросил он, с большим трудом придавая голосу расслабленность.       Лань Чжань ответил встречным вопросом.       — Как ты себя чувствуешь?       — Ну… — Вэй Ин накрыл его руку своей и улыбнулся шире. — Могло быть лучше, но в целом… Нормально, — он попытался размять шею и заметил, что под головой не хватает подушки. — Только замёрз немного, потому что одеяло сбилось и подушка на полу.       Он резво приподнялся, по-видимому, собираясь вернуть всё на круги своя, но тут же сдавленно ахнул и с расширенными глазами, теперь уже полностью и окончательно отпустившими сон, беспомощно рухнул обратно на постель, замерев в том же положении, в котором находился до этого.       Лань Чжань дрогнул, словно оправдались какие-то его скрытые недобрые предчувствия, и устремил на него ошеломлённый взгляд.       — Что такое? — коротко выдохнул он.       — Эх! Не спрашивай!       Вэй Ин, бормоча что-то себе под нос, сделал ещё одну попытку усадить себя в вертикальное положение, но спустя мгновение снова со стоном откинулся на подушки, на этот раз ещё и зашипев от боли.       Лань Чжань побледнел до оттенка белоснежных простыней, на которых они возлежали, а Вэй Ин залился густой краской. По виду представлялось, его одновременно одолевало желание рвать и метать от злости и хохотать до упаду.       — Не говори ничего, — взмолился он, прикрывая горящее лицо руками, — а то помру от стыда прямо на брачном ложе!       Лань Чжань непонимающе нахмурился, а когда Вэй Ин снова пошевелился, испуганно подскочил вслед за ним. Вопреки умению маскировать эмоции, в этот миг Нефрит выглядел настолько испуганным и растерянным, что Вэй Ин, глянув на него, не сдержал нервный смех.       — Не паникуй, ладно? Если что, я сам виноват… Не надо было подрываться как на пожар.       Он поморщился, на секунду прикрыл глаза и снова попытался поменять положение. Результат оказался примерно тем же, что и до этого. Сцепив зубы он возвратился на исходную.       — М-да, предстоит долгий и непростой день! — гримасничая, заключил он.       — Как я могу помочь?       Лань Чжань за доли секунды завернулся в халат, поднял на постель все удравшие с неё подушки и, нависнув над Вэй Ином, вознамерился его осмотреть, но тот поймал его руки и прижал к своей груди.       — Боюсь, ничем ты мне сейчас не поможешь, Лань Чжань.       Он покраснел ещё сильнее.       — Мне просто следовало догадаться, что так будет, и действовать помедленнее.       На Лань Чжаня снизошло внезапное озарение — болезненные импульсы проявлялись, когда Вэй Ин пытался сесть. Сопоставив некоторые факты, он поник. Смятение прочно обосновалось в душе.       Это из-за меня ему сейчас плохо.       Прикрыв глаза ладонью, Нефрит тихо застонал от собственного бессилия. Каждый болезненный жест или взгляд Вэй Ина выворачивал его наизнанку.       — Когда не двигаешься, тоже больно?       Видя, что Лань Чжань впадает в отчаяние от чувства причастности к его болевым ощущениям, Вэй Ин, посмеиваясь, поцеловал его в уголок губ.       — Мне больно, но это ненадолго. Через пару дней и думать об этом забуду, так что прекращай смотреть на меня трагичным взглядом, словно я получил смертельную рану и вот-вот отправлюсь к праотцам.       Лань Чжань продолжал с виноватым видом стоять возле постели.       — Мне жаль, что не смог сделать всё аккуратнее.       Некоторое время в комнате было тихо. Вэй Ин тёр лоб. Сознавая, что Лань Чжань по-настоящему опасается за него, и помня, в каком беспомощном состоянии тот оказался после близости, когда напряжение ушло из тела, он старался успокоить его, как мог.       — До прошлой ночи мы оба были несведущими девственниками. Не думаю, что при нашей неискушённости в некоторых вопросах и при том, как щедро природа одарила тебя, меня бы обошла участь ныне ощущать некоторые… Как бы это сказать… Неудобства.       Вэй Ин поманил Лань Чжаня к себе, а когда тот наклонился, обвил его шею руками и начал покрывать лицо лёгкими, быстрыми поцелуями.       — В следующий раз будет легче, я уверен.       Лань Чжань вскинул на него глаза. Он не ожидал, что Вэй Ин отнесётся ко всему с таким похвальным терпением.       — Конечно, не завтра, не послезавтра и даже, наверное, не после-после завтра, но через некоторое время точно, — встретив его недоверчивый взор, заверил Вэй Ин.       Лицо его на миг приняло взволнованное выражение.       — Ты ведь этого по-прежнему хочешь? Тебе понравилось внутри меня?       Лань Чжань молчал, пытаясь обуздать эмоции и подавить порыв завалить Вэй Ина немедленно.       Я хочу тебя так сильно, как ничего в своей жизни не хотел!       Созерцание безмолвного возбуждения и пылкости в покрасневших от напряжения глазах Нефрита вполне удовлетворило Вэй Ина. Он расцвёл улыбкой, осторожно прильнул к Лань Чжаню и погладил его по щеке.       — Ты был таким горячим… В какой-то момент мне даже стало страшно от того, как сильно ты завёлся.       Кончики ушей Нефрита вспыхнули. Взгляд сделался обжигающим.       — Я не собирался тебя пугать, причинять боль тоже не хотел…       — Будет тебе себя корить, я же не жалуюсь. Напротив, мне приятно сознавать, что я тебе так желанен.       — Что я могу сделать, чтобы тебе стало хоть немного легче? — помолчав немного, спросил Лань Чжань.       — Дай подумать! Полдюжины сосудов с «Улыбкой Императора», бесспорно, могли бы поправить это незавидное положение.       — Хорошо.       Вэй Ин поворочался в намерении улечься поудобнее и определить, исходя из ощущений, насколько серьёзен его случай, но добился лишь того, что запутался в одеяле. Лань Чжань протянул руку, чтобы убрать его, но Вэй Ин перехватил её.       — Постой… Не нужно.       — Что ты боишься я там увижу, чего ещё не видел?       — Может, и ничего, но дай покапризничать человеку, — Вэй Ин вывернулся, отстраняясь. — И раз уж у меня приступ бессонницы, а это бесспорно именно он, было бы неплохо встретить рассвет, наслаждаясь горячими водами источников. Вот что… Ты первый ступай к ним, а я приду следом.       — Как ты придёшь, ты сесть нормально не в состоянии? Отпусти одеяло, что ты в него вцепился? Я не стану ни на что смотреть, просто отнесу тебя к воде.       Вэй Ин медлил, то ёрзал, то смущённо заглядывал под одеяло и драматично вздыхал, чем ещё больше нагнетал беспокойство Лань Чжаня.       — Что там? — не выдержал последний, опасаясь, что ночью, дойдя до крайней степени исступления, ранил его до крови.       Вэй Ин добавлял масла в огонь тем, что не отвечал на прямо поставленный вопрос, изводя Лань Чжаня неведением и плодя неловкость.       — Пха-ха-ха! — наконец набаловавшись, рассмеялся он.       Не смея совершать излишне резких движений, перекатился на бок, стараясь как можно меньше тревожить свою пятую точку и подпёр щёку ладонью.       — Милый мой Лань Чжань, ты всё принимаешь слишком близко к сердцу! Напрягаешься как от удара каждый раз, как я морщусь! Забыл, как мне нравится тебя подначивать и дразнить?       — Значит, всё это время ты просто развлекался?       — Конечно! — с энтузиазмом подхватил Вэй Ин.       Лань Чжань слегка повёл бровью, губы шевельнулись в вымученной улыбке.       — Иногда ты никудышный врун, Вэй Ин. Освежиться не передумал?       Вэй Ин собирался что-то ответить, но не успел и рта открыть. Лань Чжань стремительно подхватил его на руки вместе с простынёй и одеялом и понёс к воде. Сам он искупался довольно быстро, а после, набросив нижние одежды, сидел на камне и наблюдал за тем, как Вэй Ин нежится в горячей воде и поглощает вино вместо завтрака.       Порядком захмелев от алкоголя на пустой желудок, тот вдруг задумчиво произнёс:       — Мне тоже жаль, Лань Чжань…       — О чём ты?       — Я просил тебя взять меня, а сам запаниковал…       — Так почему не сказал, я бы остановился. Мы же договорились.       — Я не мог так поступить. Ты бы непременно решил, что дело в тебе и, чего доброго, подумал, что мы совершаем ошибку.       Лань Чжань слушал, затаив дыхание.       — Я не волновался, совершая поклоны. Ничуть, — продолжал Вэй Ин. — Моё место рядом с тобой, я это знаю душой, но я понятия не имел, что будет, когда вчерашним вечером решил, что мы сделаем это…       — Тебе следовало сообщить о своих опасениях. Между нами не должно быть недоговорок.       — Я не сомневаюсь, что мы поступили правильно, не сомневайся и ты. Я чувствую себя счастливым при мысли, что ты был со мной, во мне…       — Вэй Ин… — голос Нефрита сделался совсем тихим. — Я люблю тебя.       — Я тоже люблю тебя, — слегка плеснув в него водой, улыбнулся Вэй Ин и тоже стих.       Следующие несколько минут никто ничего не говорил. Когда Вэй Ину наконец надоело отмокать в источнике, и он его покинул, Лань Чжань заторопился укутать его в чистую мягкую ткань. По распаренной коже Вэй Ина бежал лёгкий озноб.       — Замёрз? — растирая его спину, спросил Нефрит.       — Хочешь согреть? — игриво поинтересовался остряк.       Взгляд янтарных глаз поднялся к его лицу. Улыбка тронула губы Лань Чжаня, но быстро померкла.       — Согрею, но прежде тебе надо поесть и выспаться, на одном вине далеко не уедешь.       Подавшись вперёд, Вэй Ин нашёл его губы, обдавая их жаром с лёгким ароматом выпитого. Его руки заползли под одежду Лань Чжаня, сжав его бёдра. Касание вызвало почти болезненное ощущение, словно по нервам пустили маленькую молнию.       — Слишком рано для всего этого, — напомнил Лань Чжань. — Сейчас ты горазд на подвиги, потому что много выпил.       — Может, и тебе стоит пригубить? У меня ещё осталось пару целых сосудов.       — Кто-то из нас должен оставаться трезвым, — запротестовал Лань Чжань, но поцелуи Вэй Ина тут же заставили его умолкнуть.       У них был вкус дурмана и мёда. Лань Чжаня посетило чувство, что он жадно поглощает и то, и другое. Смелые ласки охваченного страстью Вэй Ина вызывали головокружение. Лань Чжань не знал, как отказаться от столь желанной близости, когда её так сильно хочется обоим. Пропитавшаяся влагой ткань сползла с плеч Вэй Ина им под ноги. Он поспешно стянул с Лань Чжаня сорочку, затем штаны, а в следующий миг свободно обхватив налитую, тугую плоть ладонью. Лань Чжань мучительно застонал, поддаваясь приглашению, запустил пальцы в его мокрые волосы, впился в губы свирепым поцелуем, словно умирал от иссушающей жажды, а Вэй Ин был единственным источником её утоляющим.       Всё вышло из-под контроля, сомнения в том, стоит ли продолжать, испарились. Дышать стало тяжело, почти невозможно, но казалось, это сейчас требовалось меньше всего. Опустив руки к ягодицам Вэй Ина, Лань Чжань подавил желание грубо и собственнически смять их, как делал прежде. Вместо этого ладони почти невесомо огладили нежную плоть, что хранила на себе отчётливые следы его пальцев. Зато Вэй Ин дал себе волю, властно притискивая его бёдра к своему паху, до муки усиливая нажим, трение и жар между ними. Чуть погодя, стиснув в кулаке распущенные волосы Нефрита, он заставил того слегка наклонить голову влево и начал осыпать торопливыми поцелуями шею, сопровождая их чувственным шёпотом, в котором потоком звучали пылкие признания. Каждый жест выдавал его растущее исступление.       Стволы деревьев нередко служили молодым людям опорой во время любовных утех, как ложем становилась трава или нагретые водой камни вокруг источников. Вэй Ин рассмеялся, поняв, что, едва покинув водоём, в него вернётся. Лань Чжань сполз по скользким валунам вниз, утягивая его за собой в воду. Обычно для занятий любовью, которые сами по себе были полны огня, вода в термальных источниках представлялась слишком горячей, но с наступлением прохладных, дождливых дней ситуация изменилась, чем влюблённые не преминули воспользоваться.       Прислонив Лань Чжаня спиной к вступающему над водой валуну, Вэй Ин начал мягко перекатывать его член между ладонями, вырывая из его груди тихие, прерывистые вздохи-стоны. Захваченный вихрем эмоций, Нефрит одной рукой обвил талию Вэй Ина, другой дотянулся до его требующего к себе внимания средоточия страсти. Их бёдра двигались в одном ритме, отражая как в зеркале движения друг друга. У обоих сбивалось дыхание от непрекращающихся поцелуев, то чутких и нежных, как крылья бабочки, то диких и жгучих, как пляска огня. Время по обыкновению исчезло. Мир на двоих посеребрённый дождевой пеленой дрожал и пульсировал в такт учащённому сердцебиению. Изнутри подкатывало, пробирало и копилось истомлённое нетерпением удовольствие.

༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄

      Следующим днём юноши навестили Минчжу и Чанчунь. Лань Чжань на подходе к их дому притормозил Вэй Ина, вкладывая в его ладонь крошечный замшевый мешочек.       — Пожалуйста, отдай это им, — попросил он.       Вэй Ин даже не стал заглядывать внутрь.       — Гостинцы из лавки чудака-ювелира?       Последовал утвердительный кивок.       — Может, сам отдашь?       — Нет, лучше ты.       — Хорошо, но я всё равно скажу, что идея была твоя.       — Ладно.       Подарки пришлись по душе, но восторг ими омрачался тем, что Минчжу нездоровилось. Чанчунь предполагала, что та простудилась, когда вместе с ней возилась со стиркой у реки. Вэй Ин опасался усугубить её состояние влиянием магии, поэтому решил пока на неё не воздействовать. Лань Чжань, воспользовавшись особым искусством своего Ордена, приготовил укрепляющий целебный отвар. Добавив несколько дополнительных ингредиентов, он погрузил девушку в безмятежный сон, а затем какое-то время передавал ей свои духовные силы, чтобы ускорить её выздоровление.       Когда Вэй Ин и Лань Чжань покинули Минчжу и Чанчунь день клонился к вечеру. Они очутились на тропинке, ведущей к их дому, но Вэй Ин шёл медленно, словно с неохотой. Казалось, его мысли витали где-то далеко. Лань Чжань двигался ему в след и не торопил.       — Я тут подумал, — обернувшись на месте, внезапно объявил Вэй Ин. — А что, если нам с тобой прогуляться к восточному склону?       Лань Чжань остановился напротив него и потянулся к ножнам.       — Я не против.       — Тогда долетим до селения, у озера возьмём в наём лодку, осмотрим склон с воды, а там как пойдёт.       — Хорошо.       — Сейчас вечер, пока доберёмся, уже настанет ночь, — прикинул Вэй Ин. — Если в тех лесах и впрямь завелась какая-то нечисть, она наверняка себя проявит.       Лань Чжань отпустил меч, лёгший между ними, и, обвив талию Вэй Ина рукой, встал вместе с ним на гладкое лезвие. На Бичэне они спустились в ущелье, приземлились на окраине Хэмина и подошли к озеру. Воспользовавшись талантом легко заводить беседу, Вэй Ин расспросил местных жителей о недавних исчезновениях людей из селения. Слова ювелира подтвердились, пропавшие и в самом деле были. Более того, многие, как и старик из лавки, полагали, что некогда обитавшие на восточном склоне могваи — в своё время неполностью истреблённые заклинателями, ускользнули и затаились где-то, а теперь постепенно возвращались на прежние места обитания, что означало, количество смертей людей в дальнейшем только возрастёт.       Большинство из тех, с кем общался Вэй Ин, взирали на него и на Лань Чжаня с надеждой, полагая, что заклинатели решат проблему, однако нашлись и такие, кто не устыдился посоветовать им не рисковать, уж больно юными и неопытными они им показались. Чем увенчается спонтанное путешествие и как долго продлится, предугадать было невозможно, поэтому Лань Чжань просто купил у одного из рыбаков лодку, на которую указал Вэй Ин. Она на удивление устойчиво держалась на тихом водном полотне, бесшумно рассекая его собой под слабым дыханием ветерка. Вэй Ин расположился у её носа и свесил руку, на ходу задевая крупные бутоны красной нимфеи, плотно укрывавшей воду вблизи берега. Тяжёлые цветки колыхались от его прикосновений, играя бриллиантовыми каплями в свете ярко сияющего полумесяца, время от времени выныривающего из-за рваных клочков тумана.       Лань Чжань поначалу сомневался, что они выбрали удачное время для вылазки. Кучность рыхлых туч на небе говорила, что в любой момент мог снова полить дождь. Восточный склон они раньше не исследовали. Он был самым отдалённым и неприступным. Его укрывала сплошная дикая чаща, полная хищников и сверхъестественных тварей. И если вокруг Хэмина леса можно было считать относительно безопасными, то восточный склон по-прежнему для многих оставался местом, куда без крайней необходимости лучше не соваться.       — Падающая звезда, Лань Чжань! — прервав игру с цветами, вдруг воскликнул Вэй Ин, указывая в просвет между облаками, где промелькнула яркая линия. — Скорее! Скорее! Загадывай желание! Ну что? Успел?       — Мгм.       — И?       — Что и?       — Что ты загадал? — не унимался Вэй Ин.       Лань Чжань бросил на него взгляд, будто задумавшись о чём-то. Вэй Ин, посмеиваясь, произнёс:       — Не смущайся, выкладывай. Я, например, загадал, ходить с тобой на Ночную Охоту, вместе помогать людям, засыпать и просыпаться с тобой рядом до скончания времён.       — Это целых три желания.       — Нет, на самом деле всего одно — быть с тобой, — кровь бросилась в лицо Вэй Ину. — А ты что пожелал?       Лань Чжань посмотрел на него так, словно хотел охватить и поглотить.       — Ты только что всё за меня озвучил, — мягко обронил он. — Быть с тобой.       Вэй Ин расплылся в счастливой улыбке и с риском перевернуть, к гулям, лодку резко подался вперёд, одной рукой схватил Лань Чжаня за ворот и потянул на себя, другой обвил за шею и прильнул к его губам поцелуем.       — Выходит, наши шансы на исполнение повышаются, — заключил он, ухмыляясь. — Если исполнится хоть у кого-то из нас, считай и у другого.       — Мгм.       Лодка неспешно продвигалась к цели. Лань Чжань время от времени направлял её длинным шестом. Они скользили вблизи берега и до озёрного дна тот легко доставал. Каждый новый толчок крепких рук Нефрита отправлял лодку вперёд на расстояние в тридцать, а то и сорок шагов. Вэй Ин внимательно изучал склоны, вдоль которых они проплывали.       — Могваи, если таковые в действительности обитают в этих лесах, должны были оставить куда больше следов. Пара раскуроченных могил и несколько утянутых в чащу местных жителей как-то слабо для демонов данного вида, — рассуждал он. — Старик из ювелирной лавки упомянул сезон дождей, что, как по мне, не самый надёжный аргумент. Множество сверхъестественных тварей обитают в горах. Большинство из них охочи до человечины — как живой, так и мёртвой, и совершают нападения под прикрытием непогоды. Кто угодно мог утащить тех несчастных, что ныне числятся пропавшими. Сомневаюсь, что могваи ограничились бы лишь полудюжиной жертв. Скорее всего, это не их рук дело.       — Старик сказал, все люди были из местных и использовали защиту от нечисти, — напомнил Лань Чжань.       — Мы-то с тобой знаем, какие бесполезные талисманы порой вручают простакам ушлые торгаши на рынках. Пользы от них не больше, чем от дырявого башмака.       Лань Чжань согласно промолчал. Разнообразных мошенников и хитрецов, выдававших себя за заклинателей или их подмастерьев, на землях крупнейших кланов было хоть отбавляй. Продажа защитных атрибутов являлась прибыльным делом. Проверить качество того или иного магического предмета простой человек не мог, но нужда как-то защитить себя толкала на риск покупки, тем более, если продающий выглядел внушительно и хорошо молол языком, расписывая достоинства товара.       Чем дальше продвигались заклинатели, тем необычнее становился ландшафт. Густой ковыль по берегам мало-помалу сменяли высокие, а затем и гигантские деревья. Корни некоторых приподнимались из воды толстыми крутыми спиралями, образуя подобие арок. Гибкие длинные ветви, напротив, клонились к озёрным водам естественными навесами, в проёмы которых направлял лодку Лань Чжань.       Вскоре пришлось создать пару небольших световых сфер. Одна возглавила судёнышко, другая следовала позади. Воздух в затенённых лесных коридорах был сырым и тяжёлым, отдавал оттенком сладости и болотистых испарений. Колыхание и плеск вдоль лодки и под ней, не связанные с действиями, производимыми шестом, выдавали присутствие в водных хлябях живых существ.       — Судя по всему, в этих приозёрных каналах рыба водится по меньшей мере величиной с человека, — отметил Вэй Ин, изучая туманную завесу, поднимающуюся от тёмных вод.       — Мужчина, продавший нам лодку, говорил, что у восточного склона он и его приятели обычно не рыбачат.       — Не удивлён, что в столь отдалённые водяные траншеи рыбаки не суются, — усмехнулся Вэй Ин. — И это нам на руку. Никто из посторонних не попадёт под раздачу, если придётся схлестнуться с могваями или ещё кем.       Лодку снова что-то задело снизу.       — Держи руки подальше от воды, — предостерегающе обронил Лань Чжань.       Бичэнь мягко взмыл в воздух, зависнув параллельно своему хозяину, будучи в любой момент готовым отразить атаку. Вэй Ин чуть отодвинулся от края и вынул из-за пояса Чэньцин. Крохотный амулет нефритового лотоса, болтавшийся на ней вместе с ярко-алой кисточкой, с этим движением будто пробудился. Его нежное сияние при дневном свете было бы неразличимым, но в полумраке ночи выделялось вполне явно.       Вэй Ин поймал белый камушек пальцами и оглянулся на Лань Чжаня.       — Амулет на что-то реагирует — на что-то там, впереди, чувствует силу и указывает на неё.       Лань Чжань не удивился. То, что маленький нефритовый лотос был не просто красивой древней побрякушкой, её прежний владелец дал понять предельно чётко, но какой цели в конечном счёте служил предмет, пока оставалось лишь предполагать. Вещь внушала положительное ощущение, но Лань Чжань продолжал наблюдать за ней и тем, как она проявляет себя в руках Вэй Ина, чтобы убедиться, что она безопасна для него.       — Забавная вещица, — и так и сяк оглядывал подвеску Вэй Ин. — Я бы многое отдал, чтобы узнать, кто её создал и для чего.       — Возможно, амулет не просто указывает, но и предостерегает, — предположил Лань Чжань. — Что бы не ждало впереди, будь осторожен.       — Ты тоже.       Ветви всё более спутанным и плотным палантином нависали над водой. Воздушные корни образовывали такие высокие подъёмы, что молодые люди, даже стоя в полный рост и не пригибаясь, могли бы без сложностей проплыть под ними. Никаких признаков засилья нечисти заклинатели не наблюдали, хотя по ощущениям восточный склон был сплошь энергетические разломы.       Внезапно амулет на флейте сам по себе начал раскачиваться. Вэй Ин инстинктивно покрепче обхватил Чэньцин.       — Мы двигаемся в правильном направлении! То, на что откликается амулет, там! — он указал на высокую дугу из толстых корней.       Лань Чжань кивнул. Лодка преодолела очередной ковёр из зелени на воде и вплыла под навес, оказавшись в подобии скрытой от глаз заводи. С обеих сторон, как и прежде, обступал лабиринт из вздымающихся, массивных корней. Протоки, примыкающие к заводи, выглядели пещерными туннелями, ведущими во мрак. Вода казалась неподвижной, непроглядной, почти чёрной, напоминая юношам озеро в недрах горы Муси.       — Что-то чувствуешь? — спросил Вэй Ин, неотрывно вглядываясь в обступающие их лесные чертоги.       — Чувствую, это место неспроста отталкивает простой люд, — ритмично орудуя шестом, ответил Лань Чжань, успевая следить и за водой и за панорамой впереди. — Энергии здесь словно сконцентрировались и загустели.       Вэй Ин согласно покачал головой.       — Мрачная и тягостная обстановка, но я пока не ощущаю вредоносных сущностей. Всё, что здесь ныне обитает, обитало здесь и раньше. Думаю, где-то впереди находится источник силы и именно на него указывает амулет. Поток ци мощный, но выраженных эманаций зла, я в нём не ощущаю.       — Посмотрим, как будет, когда высадимся на берег.       Миновав ряд высоченных живых арок, Лань Чжань снова произнёс заклинание, и ещё несколько световых клубков слетело с его ладони, чтобы облегчить обзор окружающей обстановки. Деревья всё теснее подступали друг к другу, почти не оставляя между собой просветов, перекручивались стволами и ветвями, смыкались и переплетались пышными кронами. Несомненно, даже в самые ясные дни в этой обители царил сумрак, что и говорить о ночи. На сквозняк не было и намёка. Воздух висел душной накидкой. Пахло болотным илом и испарениями растений.       Наконец пруд начал мелеть. Заклинатели почти достигли суши, оставалось лишь найти место, где можно было высадиться. Сигать в кипу раскидистой зелени, не имея представления, что в ней кроется, представлялось не самой лучшей идеей.       — Не торопись. Я вижу несколько валунов впереди, сойдём на них, — сказал Лань Чжань, когда Вэй Ин встал на ноги, по-видимому, взвешивая в уме надёжность веток, нависающих над ними.       Камни, обросшие влажными водорослями и мхом, были скользкими. Провозившись несколько минут, молодые люди очутились на устойчивой поверхности и осмотрелись. Даже стоять в полный рост, не задевая головами гирлянды растений, свисающих сверху, оказалось непросто, поэтому продвижение вглубь леса шло медленно. Долгое время под ногами хлюпала вода. Тишину вокруг также нарушали резкие голоса животных, прячущихся в чаще. Периодически юноши видели их тени и отблески глаз, возникающие и исчезающие во мраке.       — Чем дальше в лес, тем больше дров сказано как раз про это местечко, — начал вздыхать Вэй Ин, мотая головой, чтобы стряхнуть с волос влагу.       Одежда пропиталась сыростью и неприятно потяжелела. Кожу покрывали капельки воды. В вышине за пределами чащи, как и который день к ряду, ворча и грозя дождём, собирались тучи.       — Только ливня нам и не хватало, — сокрушался Вэй Ин, — тут и без того не больно-то сухо. Наверное, если польёт, почва под ногами тотчас превратится в болото и придётся сворачивать поход.       Лань Чжань сосредоточенно сдвинул брови. Ему не давало покоя другое.       — Это склон горы. Мы плыли по озеру, причалили к берегу и теперь должны подниматься вверх, но мы будто движемся по дну низины.       — И правда, — Вэй Ин опустил глаза на Чэньцин и подвеску. — Но амулет по-прежнему тянет в этом направлении.       Спустя несколько секунд безмолвия, Лань Чжань произнёс:       — Будь начеку. С момента, как мы покинули лодку, в воздухе появились какие-то новые энергии.       — Так и есть, и теперь можно с уверенностью сказать, что тёмной ци здесь не меньше, чем в предгорье Луаньцзан.       Вэй Ин задумчиво вертел в руке нефритовый лотос.       — Продолжим путь, по-моему, до развязки осталось недолго.       Прорубая стены растений, лезвие Бичэня вдруг задело что-то твёрдое.       — Кажется, мы наткнулись на надгробия, — подавшись ближе, констатировал Вэй Ин.       Ухватив и дёрнув на себя оплетшие каменные выступы растения, он приоткрыл обзор на череду из могил.       — Необычное расположение, — заметил он.       Лань Чжань тоже обратил внимание на то, что могилы расположены полукругом. За ним тянулся продолговатый камень, на котором некогда были начертаны какие-то символы, ныне почти стёртые временем. Простой человек не заметил бы ничего необычного, но для органов чувств заклинателей этот постамент был всё равно, что зажжённая палочка благовония, только в пространство вокруг лился вовсе не дым, а неразбавленная тёмная ци.       — Начало всем трагедиям положено этим камнем. Испорченная энергия бьёт ключом, но раз есть захоронения, значит, когда-то на этом склоне жили люди, — хмурился Вэй Ин.       — Необязательно, — отозвался Лань Чжань. — В древние времена существовало множество культов, поклонявшихся духам, обитающим в местах силы — таким, какими усеяна гора Луаньцзан. Похоже, то же и здесь.       — Непонятно, как сюда по собственной воле могли забрести женщины-собирательницы или лесорубы.       — Вероятно, они и не забредали. Это энергия добралась до них.       — А разорённые могилы?       — Мы не знаем, что в точности с ними случилось.       — Ты прав. У нас одни предположения. В этих лесах можно блуждать неделями и так и не найти ответов, — Вэй Ин бросал вопросительные взгляды на Лань Чжаня, словно опасался его возражений. — У нас нет столько времени. Мы стоим вблизи, а может, непосредственно в центре самого источника силы. Его энергии не светлые, но их не назвать кровавыми и исключительно вредоносными. Они не могли стать причиной произошедшего с людьми из селения. Здесь должно быть что-то ещё.       — Что ты задумал? — спросил Лань Чжань, догадываясь, что он предложит.       Вэй Ин, колеблясь, указал на могилы.       — Перед нами свидетели событий. Я могу поднять их и расспросить, — потёр подбородок он. — При помощи Чэньцин призвать дух умершего и вынудить говорить — нечего делать. Заставить служить — ещё проще. Эти мертвецы помогут нам разобраться, с чем мы имеем дело.       К его удивлению, Лань Чжань не стал напоминать, что полагаться на приёмы чёрной магии опасно и что такие способы влекут за собой и ряд возможных угроз. Ритуал призыва мёртвых независимо от используемого заклинателем Пути не терпел небрежности. Воспользоваться довольно грубыми по своей природе, тёмными техниками мог лишь опытный некромант, вооружённый соответствующими знаниями. Для адептов, следующих традиционным Путём, они были попросту неприемлемы, но не для Лань Чжаня — не теперь.       — Тебе не нужно моё разрешение, — обронил он. — Если считаешь, что так мы достигнем лучшего результата, действуй.       Вэй Ин одарил Нефрита улыбкой. Флейта, совершив кувырок между его пальцами, соприкоснулась с губами. Тишину разорвала звонкая, певучая трель. Омытое ею пространство ожило. Откуда ни возьмись, налетел лёгкий ветерок, зашелестели листья, волной погнав траву. Глаза Вэй Ина обратились огненно-алыми омутами, а от старых могил потянулись полупрозрачные белые нити, чем-то напоминающие порхание вуали в потоках воздуха.       Вскоре эта белёсая субстанция заволокла собой всё свободное пространство над захоронениями и начала делиться на продолговатые части, в свою очередь принявшие смутные очертания человеческих фигур. Худые, вытянутые, реющие холодом, они медленными, размашистыми движениями проступали из тени. Пустые глазницы, похожие на паутину волосы и скелетообразные конечности роднили облик явившихся с химерическими фантомами.       Такого быстрого и эффективного воздействия на почивших Лань Чжаню ещё видеть не доводилось. Способности Вэй Ина в очередной раз поражали воображение. Тот, отняв флейту от губ, сообщил:       — Тела полностью истлели, но души, как видишь, отозвались. Возьми меня за руку и сможешь их слышать.       Лань Чжань переплёл с ним пальцы. Слуха коснулся гомон нескольких голосов. Речь поначалу чудилась бессвязной и сбивчивой. Казалось, говорившие то отдаляются, то приближаются, отчего звук становился то громким, то совсем тихим. Духи бесспокойно носились между заклинателями, обиваясь вокруг их тел, обтекая их, обволакивая, скатываясь от макушки и стопам и снова всплывая обратно.       — Поглядите-ка! Совсем ещё дети! Совсем дети!       — Немыслимо!       — Мальчишки! Что один, что другой!       — Смотрите глубже, братья мои… Смотрите внутрь… Здесь есть чему удивиться, помимо возраста!       — И правда! Перст судьбы! — переполошились духи, узрев что-то, доступное лишь их взорам. — Перст судьбы!       Лань Чжань жадно ловил каждое слово.       — Ха-ха-ха! — духи вдруг пришли в неистовство, то испуганно вздрагивали, то надрывно смеялись: — Вместилище огня и зодчий теней! Невозможный союз!       — Вместилище огня… Это они про тебя, — обронил Вэй Ин, озадаченно косясь на Лань Чжаня. — А зодчий теней стало быть — я.       Он предостерегающе приподнял флейту в направлении пришедших в буйство призраков.       — Хватит бестолково шуметь! Вас потревожили не без причин! Нужна помощь!       — Дитя, следующее Путём Тьмы, смеет помыкать нами!       — Чёрная флейта в его руках… Это же…       Изречения духов вновь превратилась в нечленораздельный гвалт со скачущими интонациями.       — Довольно! — низкий голос Лань Чжаня обрубил ропот. — Ответьте, что кроется в окружающем мраке? Зачем здесь установлен магический заслон? Что вы охраняете?       Казалось, только после его вопросов, духи обратили внимание на что-то, помимо юных магов перед ними.       — Круг непреодоления разорван! — снова завопили все разом и заметались вдоль каменных плит с выцветшими символами, словно сумасшедшие. — Преграды больше нет!       — Кого сдерживал круг? — допытывался Лань Чжань. — Какой была его задача?!       — Позволь мне.       Вэй Ин воспользовался Чэньцин, легко призвав духов к порядку, послав несколько пронзительных нот, от которых их тонкие тела завибрировали, словно гаснущие огоньки.       — Хранителями чего вы являетесь? — спустя мгновение, серьёзным тоном добавил он.       Притихшие духи больше не перекрикивали друг друга и не говорили все вместе. Одна из белых фигур подалась вперёд. Вероятно, при жизни этот человек возглавлял соратников.       — Мы — жрецы Юньшэна. Тысячу лет как отдали жизни, защищая эти места от нашествия созданий Тьмы. Их вёл Ду Шэнли — отступник, объявивший войну всем праведникам. Средь этих гор он потерпел первое весомое поражение, и хоть свою бесславную смерть нашёл не здесь, часть его страшной армии всё же осталась блуждать в прилегающих лесах. Жрецам Юньшена удалось согнать нечисть к природному месту силы и, лишив плоти, заключить в ловушку. Круг, созданный магической мощью ста старейшин, сковал тёмных созданий. В качестве стражей на его внешней стороне были посмертно помещены шесть жрецов и ещё шесть внутри, но мы больше не чувствуем присутствия наших братьев — их нет, а часть сдерживаемых нами сил покинула свои пределы.       — Из ваших слов следует, что вам неизвестно, кто разрушил сдерживавший барьер, — огорчился Вэй Ин. — Это могли сделать демонические создания? Например, могваи?       — Нет, исключено. Демоны не могут прикоснуться к магическим скрижалям. Это под силу лишь людям.       — В наше время эти земли находятся под покровительством Ордена Лань, а в ущелье живут простые люди, — подал голос Лань Чжань. — Учинять подобное им незачем. Некоторые из них сами стали жертвами произошедшего здесь.       Призраки жрецов вновь ринулись носиться, завиваясь вокруг юношей гибкими бесплотными телами.       — Таким, как ты, дитя, понять дурные намерения трудно. Душа у тебя горячая, как пламя, и нежная, как первые цветы наступающей весны… Твоё сердце жаждет любви, а не воцарения, но большинство людей ценит власть и влияние превыше всего. Ты уже сталкивался с ними… Вы оба… И столкнётесь снова! У вас двоих есть то, что их влечёт! Они придут за этим, потому что не могут иначе! Возможно, они уже здесь…       Седая мгла сомкнулась вокруг юношей, вращаясь и стягиваясь кольцом.       — Перст судьбы указывает на вас от рождения! Приготовьтесь! Грядут дни многих утрат и скорби, — пророческими выкриками ударяло по вискам. — Вас постигнет соблазн уничтожить Зло, но, взяв в руки меч, будьте готовы обрушить его на головы тех, кто ныне представляется другом, потому как истинная тьма таится там, где светло! Люди порочные существа, многие годны лишь сеять раздоры и боль. Вы станете их целью!       — Хватит! Мы достаточно услышали, верни их к покою! — вздрогнул Лань Чжань.       Перед глазами воспылали сцены сна, в котором Вэй Ин подвергся нападкам со стороны альянса кланов, испугавшегося его могущества и возжелавшего его себе.       — Берегись, молодой господин! — наседали на Лань Чжаня духи. — Один неверный шаг и твои грёзы рассыплются в прах!       Вэй Ин, углядев в его реакции слишком много эмоций, использовал флейту и призраков затянуло обратно в земляные курганы. Лань Чжань, покачиваясь, отступил к дереву, опёрся плечом. Выражение его лица сделалось чуть более суровым. Посетившая тревога была такой сильной, что созданные им ослепительные сферы света начали меркнуть, уступая заполняющей пространство густой тьме.       Мало мне было снов, теперь ещё и пророчества мёртвых жрецов!       Вэй Ин подался к Лань Чжаню и заставил взглянуть на себя.       — Плевать на их болтовню. Порой потревоженные после долгого покоя души не в меру говорливы. Главное мы узнали: кто-то — умышленно или случайно, со злым умыслом или по небрежности, сломал древние скрепы, наложенные на эту чащу. Запертые здесь силы вырвались на свободу и теперь ищи-свищи их… — он подбросил на ладони флейту. — Если бы не Чэньцин! С ней поправить это проще, чем выслеживать могваев. Я соберу тёмную ци и запечаю, как было, мне понадобится помощь. Сможешь удержать притянутый потенциал, пока я обновлю круг вокруг этого захоронения?       Лань Чжань, уже было оправившись от постигшего его потрясения словами призраков, вновь почувствовал, как заходилось сердце.       — Вэй Ин, барьер возводил не один заклинатель и не двое, ты же слышал их была сотня.       — А мы попробуем вдвоём.       — Это неразумно.       — Неразумно, — согласился Вэй Ин, завёл руки за спину и начал прохаживаться перед ним с заговорщическим видом. — Но кто узнает о нашей неразумности? Я никому не скажу, а ты?       Лань Чжань долго и неотрывно смотрел на него, прежде чем сказать:       — Как ты собираешься поправить порушенное заклятие? Раскуроченные могилы, о которых упоминал ювелир, видно, и есть жрецы, что были хранителями магических замков на внешнем рубеже замыкающего круга. Заклятие основано на их жертвенности, следовательно, создать идентичную формулу невозможно.       — Я и не утверждал, что создам ту же формулу. Я намерен применить другую. Ту самую, с которой собираюсь податься в Цайи. Это прекрасная возможность её опробовать, хотя я и так уверен в её работоспособности, а вскоре убедишься и ты. Отличие наклёвывается лишь одно — тёмную ци Бездонного Омута я планирую поместить в Инь Хуфу, а здесь всё уже готово — это место и есть полость сдерживания, просто её нужно заново наполнить. Худшее, что может случиться — мне придётся повозиться с тем, чтобы настроить все элементы на слаженную работу.       Без Золотого Ядра ты как бабочка, пытающаяся лететь в ураган!       — Нет, — возразил Лань Чжань, — худшее, что может случиться, в попытке исправить, случившееся здесь, ты себя угробишь.       — Этого не случится, ты не позволишь, я знаю, — спокойно парировал Вэй Ин. — Да и для чего нужны заклинатели, если не для того, чтобы помогать людям. Попробуем?       — Мгм, — последовало через несколько долгих мгновений.       — Тогда приготовься.       Глаза Вэй Ина в один миг из стальных стали алыми.       — Медлить нельзя. Чем дальше расползётся энергия, тем тяжелее её будет стянуть обратно. Нельзя позволить ей достичь Хэмина, натворит бед.       Лань Чжань кивнул, сделал два шага вперёд, чувствуя, как вокруг нагнетается напряжение. Вэй Ин действовал стремительно и уверенно, словно ни единой секунды не сомневался, что его идея сработает. Чэньцин вновь запела, беспощадно рассекая гнетущую тишь влекущей мелодией. Вэй Ин встал ближе к древней скрижали, выплескивавшей эманации силы подобно пробудившемуся роднику. Сам он по мере игры всё больше походил на видение. Вокруг изящной фигуры завихрился, нарастая кровавым облаком, призрачный свет.       Не отрывая от него взор, Лань Чжань безотчётно развёл ладони. Бело-голубой огонь на миг озарил лес нестерпимо яркой вспышкой. Из струящейся спирали света материализовался гуцинь. Спустя пару мгновений со стороны стены деревьев раздался низкий гул, страшный треск и завывание. Со всех сторон к заклинателям потянулись просачивающиеся меж деревьев сгустки тёмной материи. Её струи сплетались и уплотнялись, вращаясь вокруг Вэй Ина, как гигантский смерч.       Лань Чжань коснулся кончиками пальцев серебристых струн и высек звук, пробирающий до дрожи и простирающийся долгой волной над лесом, ущельем, всем хребтом. Опережая его на доли секунды, световой росчерк озарил мрак. Тёмная ци, подвергнувшись сжатию, загустела ещё сильнее. Новые её потоки, пронизывая чащу, вплетались в растущий на глазах кокон. Задачей Нефрита было удержать энергию в повиновении, пока Вэй Ин собирает её воедино и формирует ловушку. Вместе они добились, что тёмные силы сосредоточились над ранее их контролировавшей скрижалью.       Наконец прекратив игру, Вэй Ин опустился перед ней на колени, тогда как Лань Чжань продолжал мерно перебирать звенящие струны, надёжно усмиряя энергию магией гуциня. Огромный чёрный вихрь поднимался над лесом так высоко, что терялся в низко плывущих тучах и соприкасаясь с ними, порождал громовые удары. Напряжение внутри энергетического смерча росло. Сотни угольно чёрных рук-щупалец простирались от него к Вэй Ину, будто норовя ухватить.       — Нужен твой меч! — оглянулся на Лань Чжаня он.       Повинуясь хозяину, Бичэнь послушно ринулся к Вэй Ину. Быстрым движением скользнув по лезвию, он порезал руку и несколькими касаниями пальцев нарисовал ряд символов на каменной плите перед собой. Знаки полыхнули кроваво-огненными бликами и отзеркаленными начертаниями взмыли в воздух. Все части формулы выстроились в идеальный круг, который под воздействием Вэй Ина начал раздвигаться и шириться, стремительно увеличиваясь в размерах и захватывая собой исполинский тёмный бурун мрака.       Движущийся на немыслимой скорости балласт энергии вынуждал лес стонать. Деревья ветряным напором пригибало к земле. Слышался треск ломающихся веток. Разбушевавшаяся над склоном гроза взрывалась сетью молний, от яркости которой болели глаза. Лань Чжань неотрывно следил за Вэй Ином. Зная не понаслышке, как легко его избранник подвергает себя риску ради достижения цели, он был готов к тому, что придётся вмешаться. Всё, что они делали, было чистой воды экспериментом, но отступать ни один и не думал. Гуцинь продолжал рождать студёные валы голубоватого света, накатывавшего на магическую воронку, созданную Вэй Ином. Приведя в действие все элементы формулы, он добился желаемого: лоскуты тёмной ци стремительно засасывало под скрижаль. Как только последний сгусток скрылся, Вэй Ин накрыл окровавленной ладонью пентаграмму, надписи которой раскалились и глубоко вошли в породу нестираемыми магическими ключами. Ловушка вновь замкнулась.       Мелодия гуциня продолжала звучать ещё некоторое время, убаюкивая разыгравшееся ненастье, дрожь скал и волнение леса, но постепенно стихла. Совершив финальный взмах рукой над хрустально поблескивающими струнами, Лань Чжань убрал руку и гуцинь растворился в воздухе, словно его и не было. Природа вновь погрузилась в благодатный покой. Стук дождевых капель по листве вскоре вытеснил все прочие звуки. Пережив за истекшие минуты с лихвой волнения, первое, что сделал Лань Чжань — подался к Вэй Ину, склонившемуся над каменным выступом, и, охватив его объятием, поцеловал в затылок. Тот слабо покачнулся, осев ещё ниже. Красная лента слетела с волос — чёрные пряди рассыпались по плечам. Одежда немного сбилась. Полузакрытые глаза туманились, хоть всё ещё источали багряное сияние.       — Вэй Ин? Ты как?       Ответом на вопрос стало лишь лёгкое содрогание. Осуществлённое отняло у Вэй Ина почти все силы. Насилу превозмогая тревогу, Лань Чжань развернул его к себе и заглянул в лицо. Взгляд Вэй Ина всё ещё не возвратил ясность, грудь учащённо вздымалась и опускалась. Одна его рука не выпускала флейту, другая цеплялась за ворот одеяния Лань Чжаня.       — Что-то я выдохся… Отдохнём немного, ладно? — тихо попросил Вэй Ин, смущаясь своего измождённого состояния.       Он сделал честную попытку приподняться, но не смог.       — Мне бы ненадолго прилечь… — склонив голову на грудь Лань Чжаня, он умоляюще добавил: — Можно даже прямо здесь… Иначе до лодки просто не дотащусь.       После свершенного им вокруг скрижали образовалась прогалина. Теперь над головами простиралось небо, не скупившееся поливать заклинателей дождём.       — На сегодня с плаваньем в лодке покончено, — убрав с лица Вэй Ина мокрые пряди, Лань Чжань поцеловал его в смыкающиеся веки, а затем поднялся, крепко удерживая его в своих руках, и ступил на Бичэнь, готовый нести их обратно к дому.

༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄

      На следующий день за обедом Вэй Ин вдруг встрепенулся и выронил палочки, которыми ел.       — Что? — встревожился Лань Чжань.       Прежде чем ответить, Вэй Ин радостно просиял и вскочил из-за стола.       — Либо я спятил, либо слышу голос своей шицзэ!       — А-Сянь! — отчётливо донеслось до слуха обоих в следующий миг.       Лань Чжань тоже поднялся, устремляясь за сорвавшимся с места Вэй Ином, со всех ног бросившимся во двор. Едва они выбежали на порог, как увидели, что к ним и правда прибыли гости. Наследники Цзянь Фэнмяня, похоже, не стали дожидаться прибытия пары в Облачные Глубины к грядущей помолвке, а уговорили Лань Сичэня проводить их к воскресшему брату немедленно.       Цзэу-цзюнь, приветливо улыбаясь, уже отправлял в ножны Шоюэ, тогда как Цзян Чэн помогал сестре сойти на землю с Саньду. Подобрав полы длинного пурпурного одеяния, девушка с лицом грустного ангела ринулась вперёд, да так проворно, что чуть не снесла Вэй Ина с ног, когда налетела на него с объятиями.       — А-Сянь! Наконец-то мы свиделись! Ты здоров? Всё в порядке?       Её бледные ладошки ласково скользили по лицу брата, охотно уступающего всем её действиям.       — Шицзе! Со мной всё хорошо, не волнуйся, — Вэй Ин поймал её руки своими и прижал к щекам.       — Как только нам сообщили, что ты жив, — Цзян Яньли, не справляясь со штормом эмоций и в глазах её заблестели слёзы. — Все домашние ужасно переполошились. Отец рвался лететь в Гусу тот час же, но люди из клана Лань его остановили, прося выслушать. Оказывается, ты и молодой господин Лань ныне вместе…       На этих словах девушка смешалась, повернулась к застывшему чуть поодаль Лань Чжаню и поклонилась. Лицо её сделалось растерянным, щёки заалели. Дочь Цзянь Фэнмяня нельзя было назвать сногсшибательной красавицей. Она не обладала такой выдающейся внешностью, какой наградила природа Минчжу или Чанчунь, но, глядя на её тёплую улыбку, было сложно не ответить взаимностью. Обходительность и доброта Цзян Яньли выгодно выделяли её на фоне других девушек.       — Второй Господин Лань, вы спасли моего брата! — борясь со смущением, Цзян Яньли ещё раз поклонилась, всем видом выражая уважение и благодарность. — Я буду обязана вам за это до конца своих дней! Позаботьтесь о нём! Берегите его! Он нуждается в защите!       — С чего это я нуждаюсь в защите? — сдавленно рассмеялся Вэй Ин.       — С того, что ты непослушный и часто влезаешь в неприятности!       — А вот и нет, они меня сами находят!       — Об этом и речь, — всхлипнула Цзян Яньли. — Тебе словно все ещё три годика.       Прерывая их диалог, Цзян Чэн двинулся к своему шисюну. На миг в его лице проступило выражение, которое ни Вэй Ин, ни Лань Чжань раньше не видели. Обычно прямолинейный и грубоватый Цзян Ваньинь не позволял себе демонстрации чувств, помимо раздражения и гнева, но в этот момент его ничто не могло удержать. Лишённая привычной циничности улыбка и крепкое братское объятие по-настоящему удивили Вэй Ина.       — Не обольщайся, после я собираюсь тебе как следует всыпать за то, что так долго не давал знать о себе! — привёл его в чувство Цзян Чэн, однобоко усмехаясь.       Он, как подобает, поклонился и поприветствовал Нефрита и, снова повернувшись к Вэй Ину, бросил:       — Выходит, ты со дня на день станешь адептом Ордена Гусу Лань, и почему мы с отцом узнаём об этом не от тебя? Нет тебе никаких оправданий!       За время, что они не виделись, внешность Цзян Чэна претерпела некоторые изменения. Он раздался в плечах и будто даже добавил немного в росте. Черты его остались изящны даже со шрамами, оставленными Вэнь Чао, которые стали почти незаметны благодаря трудам целителей. Ранее Цзян Чэн носил, как и Вэй Ин, хвост, теперь же волосы были собраны в тугой пучок на затылке, перехваченный фиолетовой лентой, а передние пряди выпущены.       — Отец с матушкой ждут в Облачных Глубинах, нам тоже следовало, но после настойчивых уговоров сестры, Цзэу-цзюнь соблаговолил проводить нас к тебе.       Цзян Чэн задумчиво оглянулся на Лань Сичэня и они бессознательно обменялись улыбками, чему немало удивился Лань Чжань.       — Ванцзи, ты пригласишь нас в дом? — обронил глава Лань, получив в ответ лишь короткий кивок головой.       В присутствии нагрянувших гостей Лань Чжань вновь стал той версией себя, которая исключительно мало говорила и почти не выказывала никаких эмоций.       — Нам и угостить вас нечем! — оживился Вэй Ин, вспомнив, что появление родни оторвало его от обеда, но пищи, имеющейся в их с Лань Чжанем распоряжении, явно недоставало, чтобы сытно накормить пятерых человек.       — Мы не ради угощений здесь, — сказал Цзян Чэн, оглядывая уютную обстановку комнат. — Не к чему суетиться.       Он не смог скрыть насколько ему стало не по себе, когда взор повело в направлении личных покоев обитающих в доме парней. Его точёные скулы обдало жаром, и он резко опустил глаза в пол.       — Если вы не против, — защебетала Цзян Яньли, вкрадчиво взглянув сначала на Лань Чжаня, потом на Вэй Ина, — я бы могла немного похозяйничать на вашей кухне и сварить твой любимый суп из рёбрышек и корня лотоса с арахисовыми орешками! Что скажешь, А-Сянь?       — Ох! Это было бы просто замечательно, шицзе! — загорелся Вэй Ин. — Только… У нас нет нужных ингредиентов.       — Нашёл с чего делать проблему! — буркнул Цзян Чэн. — У вас же озеро под боком и огромное селение. Неужто не найдётся на его рынках всего, что нужно?       — Ты прав! Я мигом смотаюсь в Хэмин и всё куплю! — Вэй Ин уже было сделал шаг в сторону двери, но тут же притормозил и оглянулся на Лань Чжаня.       — Мы. Мы всё купим, — встав рядом с ним, без промедления поправил Нефрит, поняв, что Вэй Ин пока не готов продемонстрировать родственникам Инь Хуфу, особенно, учитывая, что и все дни до этого также избегал им пользоваться.       — Я полечу с вами, — настропалялся Цзян Чэн. — Хочу осмотреться. В этой части Гусу я никогда раньше не был.       — Конечно! Присоединяйся! — весело усмехнулся Вэй Ин. — Тебе тут понравится! Вино в здешних местах такое, ух… Закачаешься!       — Постойте, — подал голос Лань Сичэнь, поняв, что парни рассчитывают, что до их возвращения ему предстоит составить компанию Цзян Яньли. — Боюсь, я не могу остаться. Есть дела, которые не терпят отлагательства, потому вынужден попрощаться прямо сейчас, — его посетила идея. — Что, если вы познакомите Цзян Яньли с Минчжу и Чанчунь? Пока вы будете совершать необходимые покупки, девушки пообщаются, а после вместе приготовите ужин?       — Отличная мысль! — ухватился за это Вэй Ин. — Не сомневаюсь, моя шицзе их очарует!       — Минчжу и Чанчунь? — захвачено переспросила Цзян Яньли, тогда как на лице Цзян Чэна проступила насторожённость. — Кто они?       — Две замечательные девушки! Живут неподалёку! Мы с Лань Чжанем приглядываем за ними, а они за нами, по-соседски. К слову, я как раз собирался навестить их сегодня, одной из них недавно нездоровилось.       — С Минчжу всё в порядке? — забеспокоился Лань Сичэнь.       — Просто небольшая простуда. Думаю, ей уже лучше, — поспешил успокоить его Вэй Ин.       — Что ж, мне только в радость познакомиться с вашими подругами, — улыбнулась Цзян Яньли. — Ведите меня к ним скорее!

༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄ ༄

      Цзян Чэн выплыл из полумрака переулка, под мышкой неся большой свёрток лотосов, а ладонями прижимая к себе несколько сосудов с вином.       — Где шляется Вэй Ин? Почему я должен таскать это всё в одиночку? — проворчал он, уставившись на взволнованного Лань Ванцзи. — Давно пора возвращаться, темнеет. С таким успехом у нас все шансы отведать суп сестры на завтрак!       — Он не с тобой? — заглянул за его спину Лань Чжань, ожидавший, что Вэй Ин появится вслед за своим шиди.       — Вообще-то, я был уверен, что он с тобой, — удивлённо воззрился на него Цзян Чэн.       — Нет, — Лань Чжань отвернулся лишь на минуту, чтобы выбрать чай, а после обыскался куда-то запропастившихся спутников.       — Мы были в винной лавке. Он набрал всё это, — Цзян Чэн выпятил богатую коллекцию ёмкостей с алкоголем, — потом купили лотосы.       Парень выразительно дёрнул плечом и едва не выронил свёрток.       — Потом ему вздумалось прикупить ещё специй, да только отвлекли дурацкие фонарики!       Его озадаченность лишь больше растревожила Лань Чжаня, хотя причин для паники вроде бы не было. Вэй Ин мог взглянуть на лоток с игрушками и увлечься разглядыванием, заглянуть в харчевню на аппетитный запах, чтобы спросить, чем это пахнет, а в итоге соблаговолить попробовать блюдо, или заговориться с кем-то из прохожих и битый час обсуждать какую-то чепуху.       Так почему же так неспокойно на душе и шало стучит сердце?       Покружив глазами по площади, Лань Чжань вновь уставился на Цзян Чэна.       — Где ты видел Вэй Ина, прежде чем вы расстались?       — Здесь и видел, — фыркнул юноша, — только людей было больше… А пошёл он вон в том направлении и задержался возле лавки с детскими безделушками.       Цзян Чэн указал на торговца фонариками из цветной бумаги и бамбука, вокруг товаров которого толпились зеваки и дети.       — Потом уже не смотрел, отвлёкся, а как опомнился, его и след простыл.       Лань Чжань быстрым шагом направился к прилавку, учтиво поздоровался с обернувшимся на его шаги мужчиной и начал расспрашивать о своём спутнике в чёрном одеянии с флейтой за поясом и алой лентой в волосах. Большинство торговцев прекрасно запомнили двух красивых молодых заклинателей ещё с прошлого визита. Мужчина сразу понял о ком речь и подтвердил слова Цзян Чэна, что Вэй Ин разглядывал его фонарики и даже не единожды: в первый раз они лишь обмолвились с ним парой фраз, во второй — паренёк отобрал несколько, собираясь купить, но его вдруг окликнула девушка, и он, всё бросив, направился к ней.       В расширившихся глазах Лань Чжаня разливалось ошеломление. Цзян Чэн, заслышав слова торговца, шумно вздохнул с видом — горбатого могила исправит!       — Девушка? Вы уверены? — уточнил Нефрит.       — Конечно, уверен, — заверял мужчина. — Такую сложно не приметить в толпе.       Он глупо хмыкнул, откашлялся и покраснел.       — Хороша как луна, чертовка!       Лань Чжань не смог скрыть посетившего его огорчения. Цзян Чэн самодовольно хмыкнул, для него поведение шисюна вовсе не казалось таким уж неожиданным.       — Узнаю Вэй Усяня! — завёлся он, раздражённо оглядывая покупки.       Увязавшись на рынок с братцем и его женихом, Цзян Чэн собирался налегке осмотреть Хэмин — прогуляться, а не таскаться с кипой приобретённого как какой-нибудь слуга.       — Ни одной юбки не пропустит! — выпалил он, но тут же прикусил язык, осознав всю нелепость ситуации, ведь на днях его брат должен был обручиться со Вторым Нефритом клана Лань, который в этот самый момент только того, что зубами не скрипел от ревности.       Лань Чжань окинул его ледяным взглядом, но промолчал. Ему сейчас было не до обид на подвыпившего шиди своего неизвестно куда запропастившегося супруга.       — Была ли та девушка одна или с подругами? — спросил он торговца.       — С подругами? Нет! — возразил мужчина, теребя жидкую бородку. — Её сопровождали мужчины.       Эта подробность заставила Лань Чжаня забыть о вспыхнувшей ревности и по-настоящему испугаться. Вэй Ин не стал бы заводить шутливых дискуссий с девушкой, даже очень красивой и обаятельной, если та была в компании кавалера, да ещё и не одного.       Но эта не просто привлекала его внимание симпатичной внешностью, она окликнула его сама.       — Идём, всё же ясно, как день! Вэй Усянь шляется где-то, скоро сам объявится. Подождём, пока найдёт нас, — рассудил Цзян Чэн, которому всё услышанное показалось весьма знакомой картиной: брат ускользает, чтобы пристать к красотке и покуражиться, пустив в ход свой неумолимый магнетизм.       Выражение его лица так и кричало бурной гаммой чувств, которую можно было перевести в контекст слов примерно так: «Таков уж Вэй Усянь! Угораздило же тебя втрескаться в известного повесу, а ты ещё и сочетаться с ним узами брака вздумал! Мои соболезнования! Готовься огребать по полной и никогда не знать покоя!».       Лань Чжань не торопился отозваться на его призыв.       — А сможете описать особу? — снова мрачно обратился он к торговцу.       Просьба показалась мужчине, как и Цзян Чэну, немного странной, но поразмыслив с мгновение, тот ответил:       — Невысокая, стройная, с хорошей фигурой. И точно не из местных женщин, я всех на лицо знаю.       — Хорошо. А что-то более конкретное запомнилось? — не отставал Лань Чжань под закатывания глаз Цзян Чэна и его разгневанные вздохи. — Что-то особенное.       — Особенное? Хмм… Брови вразлёт, большие глаза, огненно-красные губы… А вот! Родинка! — доложил мужчина и скривился. — Родинка над верхней губой. Она изрядно портила её красоту.       Пыхтение Цзян Чэна стихло. Сознание Нефрита будто полоснуло розгой на последних словах мужчины. Образ, что пришёл на ум, породил недобрый жар в теле. Цзян Чэн, внезапно побагровевший, скрипуче процедил:       — Родинка? Вы точно помните, что у неё была родинка?       — Говорю же, — начинал уставать от расспросов торговец. — Крупная чёрная родинка! Неприятная такая, прямо хотелось подойти и стереть!       Руки Цзян Чэна резко разжались. Сосуды посыпались к его ногам, разлетаясь на черепки и орошая землю кроваво-красными кляксами. Поверх осколков и лужиц рухнули лотосы. Торговец испуганно отскочил. В воздухе разлился густой и насыщенный запах молодого вина.       — Господин! Вы… — он осёкся, когда Цзян Чэн ринулся к нему и схватил за грудки.       — Ты врёшь! Зачем ты врёшь?!       — Да что вы, господин… Я не вру… Не вру, предками клянусь! — завопил торговец, безнадёжно повиснув в его грубом захвате. — Вы же сами хотели знать, а теперь сердитесь…       — Пусти его! — отодрав Цзян Чэна от мужчины, Лань Чжань помог тому сесть на один из мешков рядом с прилавком.       Самого повело. В голове после слов «чёрная родинка» стоял оглушительный шум крови.       Ван Линцзяо здесь! Она окликнула Вэй Ина, значит, прямо сейчас он с ней!       Нефрит был так ошарашен, что почувствовал, как пространство раскачивается. Вспомнилось наставления духов, предрекавших тяжёлые времена. Цзян Чэн вцепился в его локоть, оттаскивая в сторону от удивлённо поглядывающего на них продавца фонариков.       — Лань Ванцзи! — встряхивал его Цзян Чэн. — То, что описание сходится с внешностью Ван Линцзяо, ещё не значит, что это она!       — Это она!       Лань Чжань вырвался из его рук и выпрямился, снова вернув себе обманчивую внешнюю непоколебимость. В голове продолжала гудеть как улей кровь. Вероятно, это заклинатели клана Вэнь сломали древнюю скрижаль, выпустив наружу вредоносных сущностей, чтобы спровоцировать хаос в Хэмине.       — На днях, когда мы были здесь, Вэй Ин пару раз замечал кого-то в толпе, бледнел лицом, но в итоге ссылался на то, что, должно быть, ему мерещится. Думаю, именно Ван Линцзяо он и видел.       — Но этого не может быть! Откуда ей здесь взяться?! — Цзян Чэн отчаянно замотал головой. — Треклятая шлюха сдохшего Вэнь Чао! В Гусу! В горном Хэмине! Что ей тут делать?!       — Разнюхивать. Выманивать. Мстить, — до скрипа стискивая ножны Бичэня, отчеканил Лань Чжань. — Вэнь Чао мёртв, но Ван Линцзяо всё ещё вассал Вэнь Жоханя. Полагаю, она следила за Лань Сичэнем, что в итоге привело её в Хэмин, где она наткнулась на нас с Вэй Ином.       Лань Чжань не знал, находилась ли она рядом с Вэнь Чао, когда тот сбросил Вэй Ина в пропасть, но даже если нет, тот непременно рассказал ей всё в малейших подробностях. Следовательно, увидев воскресающую жертву почившего любовника, Ван Линцзяо, скорее всего, воспылала желанием завершить им начатое.       — Даже если мы и вправду имеем дело с этой сукой, почему Вэй Усянь пошёл с ней?! — бушевал Цзян Чэн. — Почему не подал нам знак?! Почему не сопротивлялся?! Что тут, мать его, творится?!       — Мы не знаем всех обстоятельств, — осадил его Лань Чжань. — Сейчас нельзя терять время, нужно найти их!       — И как мы будем их искать? — метался Цзян Чэн, которого накрывало паникой перед угрозой второй раз пережить смерть шисюна. — Оглянись вокруг! Подбирается ночь! Если Ван Линцзяо здесь с отрядом, то они на мечах, и сейчас могут быть уже чёрт знает где!       — Нужно с чего-то начать.       — С чего?       Лань Чжань не успел даже мысленно подобрать ответ, не то, что его озвучить. Налетевшая взрывная волна сбила их с Цзян Чэном с ног, отбросив так далеко, что они потеряли друг друга из виду. Эпицентр взрыва находился на рынке. Силой удара Лань Чжаня протащило по площади, исполосовав кожу щепками и дроблёнными камнями. Он упал на спину и почувствовал жуткую боль — часть едва-едва затянувшихся следов от кнута, снова обратилась открытыми ранами. От пахнувшего в лицо шквального жара и пыли перекрыло дыхание. Лань Чжань почти оглох. Звон в ушах на высоких частотах вонзался в мозг. Он механически схватился за голову, а когда отнял руки, увидел что они обильно покрыты кровью.       Вокруг правил хаос. Половина Хэмина за одно мгновение обратилась руинами, треть пылала. Пламя и едкий дым от построек быстро затягивали обзор и резали глаза. Отовсюду доносились дикие вопли и стенания раненных. Землю устилали мёртвые тела, оторванные конечности и кровавые ошмётки. Выжившие, словно потеряв рассудок, носились по площади. Люди были испуганы и дезориентированы. Одни в панике тащили с собой вёдра и лестницы, чтобы подавить огонь, другие хватались за оружие, ожидая нападения, третьи волочили подальше от огня детей. Дома, что не были разрушены взрывом, стояли без крыш. С петель были сорваны ворота, выбиты двери и окна.       Вставай… Вставай! — требовал от себя Лань Чжань.       С трудом фокусируя взор, он, весь покрытый ушибами и царапинами, тяжело поднялся на ноги и первым делом отыскал Цзян Чэна, тот был в сознании и сравнительно не пострадал, но его зажало в ловушке между стенами одной из рухнувших построек.       — Сейчас… — Лань Чжань упёрся плечом в каменную плиту и, повозившись несколько секунд, смог её аккуратно сдвинуть.       Цзян Чэна била дрожь. Выпученными в шоке глазами он заторможено озирался по сторонам.       — Цел? — уточнил Лань Чжань, углядев на кисти парня длинный порез.       — Да! — выдохнул тот. — Что здесь… Что происходит?       Если бы я знал… — Лань Чжань выхватил меч.       Раны на спине пульсировали и кровоточили, окрашивая алым белое ханьфу. Внутри вместо сердца бился крик.       Вэй Ин!!!       Лань Чжань выпрямился и резко вскинул к небу руку. Над селением в густой индиговой мгле полыхнуло льдисто-голубое сияние, в мгновение ока сплётшееся в огромный символ клана Лань. Впервые за свою жизнь Лань Чжань звал на помощь людей своего Ордена.       Если Вэй Ин в порядке, он, может быть, тоже откликнется.       Но ни через минуту, ни через десять ответа не последовало. На сердце Лань Чжаня лёг камень. Тот, кто организовал диверсию, владел ресурсами и хорошо подготовился. То, что громыхнувший снаряд был магического толка, сомневаться не приходилось — размах сокрушительной мощи говорил сам за себя. Кто владеет подобными магическими силами, тоже долго думать не приходилось.       Орден Цишань Вэнь!       Едва стихли крики ужаса, порождённые первым взрывом, последовал второй — на другой стороне селения, у пристани. По ущелью пробежала вибрация, от которой ощутимо тряхнуло земную твердь. Лань Чжань сразу понял, чем это грозит, помимо обвалов и схода селей в горах. Взрыв был не менее мощный, чем первый. Силой задействованной магической энергии вывело из берегов озеро. Огромная водяная масса поднималась со стороны водоёма, набирая скорость в направлении Хэмина. Колебания почвы под ногами учащались.       Словно светлая вспышка в сознании возникла мысль, которая немедленно обратилась действием. Не так давно Лань Чжань получил в подарок от Вэй Ина лук. Он носил его с собой в мешочке цянькунь, добавив к нему полученный от Лань Сичэня колчан со стрелами.       Нефрит стремительно взмыл в воздух, погнав Бичэнь навстречу тёмной стене воды. Между ладонями разрасталось голубое свечение. Лань Чжань понимал, что, если не остановит исполинскую волну, она сметёт с лица земли и Хэмин, и всех живых, кто ещё оставался в селении. Нужно было действовать на опережение. Продолжая наращивать вокруг себя магический потенциал, Нефрит выхватил оружие, наложил на тетиву стрелу, приподнял и натянул лук.       Волна достигла своей предельной высоты и изумляя величиной с низким гулом приближалась к берегу. Лань Чжань чувствовал, как его буквально переполняет внутренний огонь. Заклинание соскользнуло с губ. Он мягко отпустил тетиву, и горящая небесно-голубым отсветом стрела, оставляющая за собой длинный хвост на манер кометы, устремилась наперерез водяному валу.       Магический посыл Лань Чжаня, достигнув цели, озарил пространство будто белое солнце. Сойдясь в схватке магия заклинателя и подстёгнутая кем-то сила природы столкнулись. Последовал уже не взрыв, а настоящий залп взрывов — сотни ярко-голубых молний разом громыхнули во все стороны. Зарево осветило небосвод на несколько мгновений, отняв право ночи на мрак. Рокот и содрогание поразили скалы.       Ветряной отдачей от столкновения двух ошеломляющих стихий Лань Чжаня чуть не смахнуло с Бичэня. Он резко ушёл вниз, сумев благополучно приземлиться. Дыхание окутало горячим потоком воздуха и сыростью. В лицо полетели частые крупицы капель. Взошедшая над ущельем серебристо-голубая заря, прожигая небо и озеро под ним, залила холодным светом всю видимую часть горного массива. Чудилось, её свет простёрся до самого горизонта, а потом рассыпался на сотни мелких искорок, которые гасли, не долетая до земли.       Когда магическая сфера догорела, а Лань Чжань взглянул на работу рук своих, даже он сам на мгновение застыл в немом потрясении — буквально выпаренное и развеянное магией, озеро уменьшилось в несколько раз, поверхность его стала гладкой без единого намёка на рябь.       — Да спасут нас небожители! — подоспевший Цзян Чэн поражённо взирал то на Лань Чжаня, то на обмелевшее озеро.       За истёкшие недели он с лихвой наслушался преувеличенных слухов об обнаружившихся у второго господина клана Лань талантах, но увидеть такой уровень сил собственными глазами воистину впечатляло.       — Пошли, поищем Вэй Ина, — сорвавшись с места, кинул Лань Чжань, шаткой походкой подаваясь к дымящимся очертаниям некогда живых и уютных улиц.       В следующие полчаса они с Цзян Чэном врывались в устоявшие постройки, обыскивали все завалы, подвалы и сараи, обшарили все улочки, оглядели раскуроченную пристань, обращались буквально к каждому человеку, которого встречали: одни — оплакивали кого-то и не могли связно мыслить, другие — впопыхах искали родных и знакомых и не обращали на них внимания, третьи — разводили руками.       Снова вернувшись туда, откуда Вэй Ина увела Ван Линцзяо, Лань Чжань повторно изучил затенённые места площади в поисках хоть каких-то следов.       — Ничего ты там не найдёшь, взрывом всё перемолотило, — сокрушался Цзян Чэн, ломая голову, как быть. — Ван Линцзяо не идиотка и, если явилась в Хэмин с заданием и людьми, то не для того, чтобы быть разоблачённой и схваченной. Вэньские псы знают толк в подлых нападениях.       Лань Чжань больше всего в этот момент жалел о том, что не наделён способностью Вэй Ина определять путь к тому, что желанно. Сердце его разрывалось от страха и беспокойства. На восточном склоне хребта, когда они с Вэй Ином латали брешь в древней конструкции удержания тёмной ци, Лань Чжаню довелось увидеть необыкновенные возможности избранника. Дух его обладал поразительными способностями, но тело оставалось хрупким сосудом.       Внезапно мысли Лань Чжаня прервал громкий звук. Где-то в стороне что-то обрушилось. Помимо этого послышался человеческий возглас. Лань Чжань бросился туда, откуда донёсся звук и поневоле узнал очертания лавки, где на днях странный старик преподнёс ему подвеску, отныне украшающую Чэньцин. Разгребая завалы, из-под которых доносились стоны, Лань Чжань через мгновение увидел того самого ювелира. Последний пребывал в чудовищном состоянии, одной из сломавшихся потолочных перекладин ему раздробило грудину. Рану эту нельзя было вылечить. Жить мужчине оставалось считанные минуты. Всё, что мог сделать Лань Чжань, передать ему часть духовных сил, немного усмирив жуткую боль.       Удивительно, но чёрные как полночь глаза торговца оставались ясными. Он сразу узнал высокого юношу с лобной лентой и попытался благодарно улыбнуться, когда их руки соприкоснулись и в тело полились его силы. Взгляд мужчины коснулся также и Цзян Чэна, на этом моменте его брови сошлись к переносице.       — Молодой господин, — кашляя кровью, произнёс он, переведя взор обратно на Лань Чжаня. — Ваш друг с чёрной флейтой… Он…       Руки Нефрита задрожали, поток духовных сил стал неровным. Он решил, что старик хочет спросить, куда делся Вэй Ин, а что он мог ответить на это? Наверное, его лицо говорило больше, чем слова, потому что мужчина обеспокоенно стиснул его пальцы.       — Он пропал, — глухо поведал Лань Чжань.       — Ваш друг с чёрной флейтой… — снова повторил мужчина, словно силясь что-то сказать. — Он…       Лань Чжань заметил, что усилия старика вызывают ещё более обильное кровотечение. Бедняга быстро угасал.       — Не надо слов. Просто засыпайте, — крепче стиснул его холодеющие пальцы Лань Чжань.       — Ваш друг… — престарелый ювелир свободной рукой вцепился в его ворот и заставил наклониться ближе. — Я видел его совсем недавно…       — Когда? — воспрял Лань Чжань. — Где?!       Цзян Чэн, поняв, что речь идёт о брате, набросился на страдальца, собираясь встряхнуть его. Лань Чжань упреждающе схватил его за плечо.       — Полегче! — отринув гордыню, взмолился Цзян Чэн, поглядывая на него с нескрываемым изумлением. — Твоя сила не знает границ, с ней не сладить!       Лань Чжань одёрнул руку и впился глазами в старика.       — Расскажите, где вы видели Вэй Ина?       — Вэй Ин, да? Так его зовут?.. М-м… — мужчина сглотнул. — Он прошёл мимо моей лавки незадолго до того, как грянул взрыв.       — Один?       Старик скривился, отрицательно мотнув головой. Его мышцы дёргала боль.       — Нет, он был в компании девушки и шестерых парней, не то её слуг, не то телохранителей.       — Он шёл добровольно?       Ювелир замешкался, наморщил лоб.       — Шёл сам, но был не больно весел, в отличие от его подруги.       — Она ему не подруга! — в сердцах резковато гаркнул Цзян Чэн, так что старик умолк.       Лань Чжань глянул на Цзян Чэна с укоризной.       — Простите его, — обратился он к раненному, чьё лицо серело, жизнь покидала измученное тело.       — Вы передали ему амулет, — всё же выдавил мужчина. — Я видел его на чёрной флейте…       — О чём он толкует? — не понимал Цзян Чэн.       — Тише, — отмахнулся Лань Чжань и снова обратился к старику.       Глаза того стекленели, с уголка его губ стекала кровь, а тело становилось всё холоднее.       — Да, я передал амулет, и он пришёлся по душе новому хозяину.       — Это хорошо… Хорошо, значит, я не ошибся, — из последних сил бормотал умирающий. — У всех у нас своя роль… И путь.       Он поперхнулся кровью, которой стало больше, но при этом неожиданно крепко обхватил запястье Лань Чжаня.       — Тигр угодил в западню, и чтобы его не сожгло солнце, дракон должен явить своё пламя и раскрыть над ним крылья…       — Похоже, у него начался бред.       Цзян Чэн, надеявшийся, что услышит хоть что-то полезное о шисюне и Ван Линцзяо, разочарованно отпрянул, но Лань Чжаню слова старика вовсе не казались бессмыслицей. В прошлый раз Вэй Ин заинтересовался рисунком тигра и дракона в его лавке, после чего проявил себя необоснованный всплеск сверхъестественной силы, а чуть позднее, описывая подвеску, которая после украсила Чэньцин, мужчина упомянул тигра Байху — стража страны мёртвых, что для Лань Чжаня напрямую соотносилось с возлюбленным.       Солнце — знак Ордена Цишань Вэнь, символ Вэнь Жоханя… Вэй Ин угодил в западню… И чтобы ему не навредил клан Вэнь, должен вмешаться дракон… — Лань Чжань сознавал, что подразумевая такую трактовку, он является драконом, которому надлежит действовать. — Только у дракона больше нет крыльев… и зубов, и когтей… и чёрного пламени… То была заслуга Инь Хуфу…       Лань Чжаню казалось, он на грани того, чтобы истошно закричать от безысходности и отчаяния.       Вэй Ин снова схвачен кланом Вэнь! Снова!       Старик дрогнул. В его обсидиановых глазах проступала многозначительность и загадка, как тогда, когда он вручил Лань Чжаню подвеску, закончив описывать её фразой: Нефрит — сердце Лотоса. Его тело напряглось, последний вздох испарился с губ. Чуть расширенные глаза застыли на точке поверх головы молодого заклинателя.       Безотчётно оглянувшись, Лань Чжань оцепенел. Тёмное ночное небо над горным склоном подсвечивалось ярко разгорающимся оранжево-красным пятном.       — Что это там пылает? — тоже заметив, проронил Цзян Чэн. — Что-то большое. Неужто, чей-то дом… Никак беда случилась. Пожар!       Лань Чжаня с новой силой тряхнуло от ужаса. Горел дом, в котором жили Минчжу и Чанчунь. Грёзы рассыпались в прах, как и предрекали призраки.