Параллельная

      Алиса потерла экран телефона подушечкой большого пальца, но решила оставить сообщение без ответа. Не дать ответ — оставить себе шанс на передумать. Она может изменить своё решение в любой момент. Пока такси, меняя маршрут, везет её в гостиницу. Пока она будет идти до номера. В любой… В любой из…       Слабая попытка спросить у себя самой «А чего же ты хочешь?» не дала честного ответа. Она не хотела держать Яну, ровно как и не хотела отпускать. Устраивало всё, как есть, и в этом была её честность. Но это явно не устраивало её партнёршу. Неминуемый конфликт двух желаний породил сейчас третье — встречу. Встречу, на которую она согласилась, при этом ничего не ответив.       Такси с тем самым донельзя потёртым сиденьем вот-вот доберется до пункта назначения, стремительно сокращая расстояние. Алиса нервно дёрнула водителя за плечо: — Нет, можно поехать обратно?       Она кусала нижнюю губу, понимая, что смотрится сейчас нелепо. Мужчина наморщил лоб и посмотрел на неё в зеркало заднего вида: — А потом опять измените своё решение? Давайте я довезу вас до "Империи", вы со мной рассчитаетесь, а уж там вызовите другое такси.       Он явно переживал за то, что она и вовсе откажется с ним расплачиваться. Алиса судорожно вытащила из сумки кошелек и отсчитала несколько купюр: — Вот держите.       Мужчина, не оборачиваясь назад, наощупь взял деньги из её руки. Продольные складки на лбу сделались менее заметными: — Так куда? — прозвучало заметно мягче. — Не знаю…       Это прозвучало совсем честно. Честно перед самой собой. События собирались в снежный ком, который становился всё больше и больше. Она ощущала, как эта лавина совсем скоро накроет её с головой. А внутренний психолог молчал. Наблюдал и молчал. То ли из этических соображений, то ли попросту отступил. — Приехали, — водитель припарковался у самого входа в гостиницу, — выходить будете? Или как?       За терпение ему точно не доплачивали, поэтому относиться снисходительно к мукам выбора чужого человека он явно не собирался.       Он молча кивнула и открыла дверцу. Пересекла небольшой холл вестибюля, направляясь к уже знакомому силуэту администратора. Получила в ответ понимающий взгляд и улыбку: — Как обычно? — спросила девушка. Алиса молча кивнула, внутренне сопротивляясь этому «участию». — Вас уже ждут. Поднимайтесь. Номер оплачен.       Обычно платила она сама, но сейчас всё не как обычно. Заедающая кнопка лифта, которую пришлось вжать с усилием. Еще около минуты на расстояние от дверей кабины до двери номера. Вошла без стука. Её ждали и внезапное появление восприняли по-своему.       Яна почти перебежкой сократила расстояние, крепко сцепив Алису в объятиях: — Знала, что придёшь, знала…       Не по себе. То чувство, когда вы о разном и каждый интерпретирует одно и то же событие по-своему. — Яна…       Алиса позволила себя обнять какое-то время, потом аккуратно оторвала тело женщины от своего. Поняла. За секунду. За мгновение. Пока одно тело отрывалось вместе с кожей от другого: — Зачем ты приехала, если…       Осеклась. Разом осеклась. Осколками разбитой вазы, которую кошка опрокинуа из любопытства. — Поговорить. Может, что-то объяснить, — начала было Алиса, внутренне проклиная молчание своего психолога.       Он заткнулся совсем некстати, предоставляя самой разбираться в этой ситуации. Без навыков. Как обычной девушке. Как дуре. — О чём? Пожалела меня, да? Не надо было… Я думала… Надеялась… Что хоть что-то для тебя значу. — Успокойся, пожалуйста. Значишь. Я именно поэтому…       Но слово «Успокойся» маслом на огонь. Полыхнуло. — Убирайся. К чёртовой матери. Меня не нужно жалеть. Не нужно.       Сорвалась на крик, швыряя в сторону Алисы всё, что попадалось под руку. Скудные предметы интерьера в виде пульта от телевизора, кондиционера, пара стаканов, которые "к удивлению" не разбились. Меткость была на нуле, поэтому абсолютно ничего из того, что было брошено в Алису, не попало в неё.       Истерика. Психолог молчал, но толкнул в плечо манипулятора. Алиса молча подошла к девушке и, решительно схватив за плечи, двинулась вместе с ней к ближайшей стене. Вжала.       Любую истерику можно перекрыть лишь иной эмоцией. Сексуальная — самая сильная. Языком по губам, потянув в себя её нижнюю. Почувствовала укус, но не отступила. Легкий толчок языком внутрь, сопротивление, второй решительнее и смелее, вновь Яна укусила. — Будешь кусать мои верхние, сделаю то же самое с твоими нижними — горячим шёпотом, засасывая тонкую кожицу на шее. — Доберись сначала…       Её старались отпихнуть, но ловким движением колена, Алиса клином вошла между бёдер Яны, ладонь сжала пах, вдавливая основанием до ответной реакции плоти. Резко на колени вниз. Сопротивление в минус. Её хотели. До воя.